И на исходе дня… Ёрш Ника
Завернув в нужном направлении, я сделала над собой усилие и пробежалась, чуть не переломав ноги на трехметровой дистанции.
«Овощ и есть, – подумала я про себя, горько усмехаясь и подтягивая развязавшуюся простыню как можно выше, – но так просто им меня не разгрызть!»
А дальше мой боевой настрой ждало новое испытание.
В той самой палате, где мне обещали спасение, было тихо и до головокружения воняло лекарствами, а единственным человеком, кроме меня, обнаружилась Октавия. Женщина лежала на узкой одноместной кровати, и со стороны могло показаться, что она просто спит. Только вот грудь ее больше не вздымалась в такт дыханию.
Провидица умерла, как только сделала последнее предсказание.
Я тихо всхлипнула.
– Все кончено, – пробормотала и закусила губу от отчаяния. Во рту появился солоноватый привкус крови. Он немного отрезвил, но сил не придал.
Не успела! Я беспомощно осела прямо на пол и дала волю слезам.
– Проклятый Горан, отрастил, зараза, ноги! – сорвалось с моих губ. – Ушел раньше. Мерзкий гад! Сволочь! А мне теперь погибай без него!
– Ну, допустим, я часто слышу подобное, – раздался удивленный голос позади меня.
От страха я замолчала и окаменела.
– Я о той части, где вы перечисляете проклятия в мой адрес, – продолжил он. – А вот про гибель хотелось бы подробностей.
В следующий миг передо мной присел на корточки мужчина.
Я вперилась в него изучающим взглядом. На вид ему было лет сорок. Может, немного больше. Хотя… если побрить и причесать, то, может, и меньше. Из тех, кого моя подружка Мила называет «брутал до мозга костей». Такой себе крепкий, самоуверенный, не из смазливых красавчиков.
Темные волосы незнакомца давно требовали встречи с парикмахером, двухдневная щетина опутывала изогнутые в ироничной ухмылке губы, а темно-серые глаза смотрели пристально, изучающе.
Одет он был в темный плащ поверх несвежей на вид белой рубашки. Почему-то мое воображение тут же дорисовало мужчине окурок в зубах, от которого исходил тлеющий дымок. Брр…
– Не нравлюсь? – правильно понял мою реакцию незнакомец.
– Вы Горан? – уточнила я, игнорируя его вопрос.
– Он самый. – Мужчина приподнял бровь и слегка пригнул голову в знак приветствия. – А вы?
– Ольга, – расстроено прошептала я.
Нет, конечно, я была безумно рада своему спасению! Но совершенно не представляла, как убедить этого… необычного мужчину взять меня с собой.
– Мне казалось, еще минуту назад вы горели от нетерпения встретиться со мной, – заметил мой новый знакомый, с интересом продолжая за мной наблюдать. – А теперь в ваших глазах печаль. Или это брезгливость? Обидно, честное слово.
– Я огорчена, – кивнула, не собираясь лгать.
– Чем же? – Он принял более расслабленную позу, будто и впрямь устраивался поудобнее, дабы поговорить со мной по душам.
– Видите ли, – начала было я, но тут же осеклась, услышав громкие шаги позади.
Кто-то вошел в палату. Понимая, что сил не осталось даже на то, чтобы обернуться, я испуганно округлила глаза и шепотом спросила Горана:
– Кто там?
Брутал если и удивился моей реакции, ничем себя не выдал. На мгновение переведя взгляд вверх и вправо, он неприязненно скривился и вернул все свое внимание мне:
– Там Зуев, – констатировал мой новый знакомый. – Может, вы и его ждали, Ольга?
– Нет! – Я сделала огромное усилие над собой и, вцепившись одной рукой в норовившую соскользнуть простыню, второй схватила Горана за грудки, еще больше смяв тому рубаху. Потянув мужчину на себя, горячо зашептала: – Мне вообще кроме вас никто не нужен. Понимаете?
На этот раз Горан не остался равнодушным. На его лице отразилось удивление.
– Она под действием лекарств, – подал голос стоящий позади мужчина. Причем тот самый, из моей палаты, который пугал доктора, требуя немедленно достать для него овощ. – Не стоит ее слушать, и тем более вести с ней беседы. Сегодня бесполезно.
Снова раздались шаги и подозрительное шуршание, после чего к моей спине прикоснулись чьи-то руки.
Мне пытались помочь встать.
Тело едва подчинялось, да и голова соображала просто ужасно, но последние слова провидицы держали меня в сознании. Во что бы то ни стало я должна навязаться к Горану в спутники!
Поэтому я передернула плечами и с силой рванула вперед. К спасению.
Такой прыти от меня, похоже, никто не ожидал. Руки Зуева непроизвольно разжались, и в следующий миг я налетела на своего сильного смелого брутала.
Он сдавленно охнул, но принял свой крест (в виде сильно побитой и неадекватной меня) очень достойно. Нет, ну выругался, конечно, причем витиевато и забористо, но не бросил! Поймал, а потом и поднялся вместе со мной.
– Не отдавайте меня, – прошелестела я.
Честно говоря, даже не понимала, сумела ли произнести все вслух и разборчиво, но очень старалась.
Горан недовольно хмурился и буравил злым взглядом то свое нежданное счастье – меня, то Зуева, явно ожидая хоть каких-то пояснений.
– Я же тебе сказал, она на лекарствах, – как само собой разумеется, пояснил тот. – Шеф сказал притащить ее в отдел, чтобы попытаться выжать что-то из воспоминаний о гибели Октавии.
Выслушав последние слова Зуева, Горан сильно напрягся и оглянулся на тело провидицы. Секундное замешательство и вновь меня пронзает взгляд серых глаз. На этот раз холодный и решительный.
– Так ты та самая шестая жертва? Из парка? Дамочка с золотыми часиками?
Я собралась с силами и моргнула. На большее уже не была способна. Меня обуревало отчаяние.
«Если сейчас Горан отдаст меня своему коллеге (а я подозреваю – мои новые знакомые работают вместе), то все! Пиши пропало!» – думала я, пытаясь пошевелить руками, чтобы снова вцепиться в мятую рубашку. Из последних сил открывая пересохшие губы, шепнула:
– Октавия.
– М-м-м?
«Какой же он тугодум!»
Это были последние более-менее толковые мысли, сформировавшиеся в измученном мозгу. Дальше темнота, полная страха… Очнусь ли я снова? Или это конец?
– Октавия, – прохрипела девчонка, пронзив меня взглядом, и отключилась прямо у меня на руках.
Оглядевшись по сторонам, я решил переложить ее к Октавии под бочок. Если поразмыслить, в этом не было ничего дурного: провидице уже все равно, а девчонка в своем нынешнем состоянии ничего не понимала и возразить не могла при всем желании.
– Горан, ты что творишь? – запротестовал Зуев, увидев, как я пристраиваю свою нелегкую ношу на единственную кровать в помещении. – Это… Это… Так нельзя! Октавия мертва!
По инерции я перестроил зрение и бросил взгляд на провидицу.
Да, все признаки «на лицо»: глаза потеряли былое сияние, тело вытянулось, аура совершенно потухла. Пустышка. Зато девчонка рядом с ней переливалась всеми цветами радуги. Я замер, рассматривая ее.
Кажется, кто-то наглотался не только лекарств, но и чужой силы. И что она там несла про Октавию? Это уже интересно.
– Камил, – я медленно обернулся к Зуеву и пристально посмотрел ему в глаза, – какими судьбами ты оказался в палате жертвы раньше меня?
Парень недовольно скривился:
– Только давай без этого, Горан. Начальство говорит – я делаю. Кенни сообщил, что их нашли. И труп, и Октавию, и эту дамочку. Велел всем быть настороже. Уже известно, что Псих зачем-то напитал своей силой левого мужика не первой свежести. Теперь выясняют, кто ритуал проводил и как вышли на Октавию. Получается, предыдущие жертвы были только разминкой. Короче, ситуация принимает серьезный оборот. Вот я и приехал…
– Это мое дело, – напомнил я.
– Никто не собирался отнимать у тебя дело! – Камил нервно закинул руки за голову и осмотрел палату, остановив взгляд на лице нашей свидетельницы. – Я приехал забрать ее. Нужно присмотреть за девчонкой, ну и спросить кое-что, если получится. Не смотри на меня так, Горан! Октавия была в моей команде, и я хочу участвовать в расследовании, это мое право!
– Твое право валить отсюда, пока я не сообщил Кенни, что ты пытался вывезти моего основного свидетеля в неизвестном направлении.
– С этой девчонкой не все чисто! Удивительно, как она вообще здесь оказалась без охраны, – не слушая меня, продолжал Зуев. – Я осмотрел ее вещи – там все в крови и жадосе. Она могла сама измазать себя и встать во главе ритуала, Горан! Тогда…
– Тогда после допроса по всей форме Кенни сообщит тебе об этом. А пока я ее забираю. Отвезу к нам в отдел, пусть ее осмотрит Урвик. И нет! Со мной ты не пойдешь, занимайся своими делами.
Что ж, придется корректировать планы на ходу.
– Горан, ты меня не слышишь! – надрывался Камил.
– Пошли, Ольга, прогуляемся. Хватит мешать тете Октавии. – Подхватив тело девушки на руки и сделав непроницаемое лицо, я прошел мимо злого как черт Камила, бросив тому на ходу: – Увидимся в отделе, парень, и давай без глупостей.
– …нах… – донеслось до меня, прежде чем дверь в палату захлопнулась.
Оглядываться я не стал, и без того затылок дымился от прожигающего взгляда. Права была Октавия, нужно оберег какой-то нацепить. Хотя я тоже был прав: ей-то они не сильно помогли.
Остановившись рядом с сестринским постом, я с интересом уставился на полную грудастую девицу в белом халате. Она стояла ко мне полубоком, приподнявшись на носочки, и искала что-то на верхних полках стеллажа. Средних лет, брюнетка, с колечком на безымянном пальчике.
Мои губы невольно растянулись в улыбке, а глаза снова устремились к часто вздымающейся груди. Эх, отвлечься бы на хорошую и ни к чему не обязывающую беседу с этой красоткой… Хотел уже подкатить к медсестричке, но тут недоразумение на моих руках шевельнулось.
Взглянув на Ольгу, я помрачнел: ну вот как можно быть такой мелкой и костлявой и при этом столько весить?
– Что вы делаете с пациенткой? – Сестричка обратила на меня внимание и стремительно приблизилась. – Куда вы ее тащите? Верните на место!
– Хотелось бы, но не могу, – с прискорбием сообщил я. – Мне бы вещички ее забрать, красавица, а то очнется – нервничать будет.
– Вы ее муж? – Женщина заметно смягчилась после ласкового обращения, но до полного взаимопонимания нам было еще далеко.
А времени, как всегда, в обрез. Жаль.
Тяжко вздохнув, я в последний раз с тоской осмотрел собеседницу, сосредоточился и снова повторил просьбу, добавив в нее толику своего дара.
– Вещи Ольгины принеси мне, солнце. И карту ее давай сюда. Одна нога здесь, вторая там.
Зрачки медсестры расширились, дыхание участилось, на миленьком личике появилось абсолютно безучастное выражение… Процесс пошел.
Уже через две минуты я вместе с довеском в виде очень тощей девчонки и ее шмоток покидал министерскую клинику. Голова начала нещадно болеть: не зря Урвик запретил пользоваться внушением хотя бы несколько дней.
Погрузив Ольгу на переднее сиденье, я поправил на ней простыню, сел за руль своего потрепанного автокара и на минуту задумался: следовало решить, куда направиться сначала. Очень хотелось лично осмотреть место последнего преступления, возможно, даже тело того несчастного зомби удалось бы увидеть. Но, с другой стороны, Зуев наверняка рванет в отдел и будет караулить там, пока я не привезу свидетеля. Может и панику навести.
– Свалилась же на мою голову… – Прикуривая, снова глянул на костлявое недоразумение рядом. Девчонка выглядела ужасно потрепанной: русые волосы сбились в неряшливую копну, руки украшали многочисленные синяки и ссадины, ноги забинтованы, плечи и лицо покрывал слой грязи.
Вспомнился ее вид, когда она навалилась на меня в палате Октавии: в огромных глазах плескались ядреный страх вперемешку с надеждой.
«Не отдавайте меня», – словно наяву повторилось у меня в голове.
По спине пробежал озноб. Я откинул голову и задумался. Она произнесла имя Октавии. И приползла к ней в палату, переливаясь силой, как новогодняя елка. Отняла? Вот эта блондинка – сообщница Психа?
Посмотрел на нее снова. Не похожа она на расчетливую убийцу. Или я ошибаюсь?
– Ладно, сначала Урвик, – пробормотал, решаясь. – Пусть приведет в порядок это чудо в простыне. Дальше посмотрим.
Автокар завелся только с третьего раза. Неприятно, но факт: тачке снова нужен ремонт.
– Радио, – проговорил я, выпуская кольцо дыма, – станция «Зея. Неспящий город». И погромче.
Тишина.
Похоже, техника сегодня тоже против меня. Хреновый день, хреновые знакомства. Ольга чихнула во сне, подтверждая: хорошего ждать не стоит.
Спустя десять минут я выезжал на центральную улицу Зеи. До отдела оставалось чуть больше пяти километров, как вдруг чертова девка подпрыгнула на месте и начала протяжно скулить. Одновременно с ней ожило радио, обрушивая в салон тяжелый рок.
Не сказать, что меня легко вывести из себя, но в тот момент очень захотелось успокоить Ольгу на веки вечные.
– Радио выключить! – приказал я, перекрикивая популярного рокера и истерившее недоразумение с соседнего сидения. – Что за фигня, Оля?!
Резко вильнув вправо, я притормозил и зло уставился на раскачивающуюся из стороны в сторону девчонку. Она обнимала себя за плечи и не затыкалась ни на секунду.
– Болит что-то? – попытался пробудить в себе человечность я.
Потянулся к ней, но девчонка дернулась и ударилась головой о стекло.
– Ты что, идиотка? – сорвался я.
– У-у-у-у, – было мне ответом.
– Я понял. Нужно было карту твою еще в больнице просмотреть. Сам виноват. Твою ж мать! – Нервно растерев уставшее лицо ладонями, я постарался взять себя в руки и, решив быть терпимей с жертвой обстоятельств, снова повернулся к ней лицом. И тут меня пробил озноб.
Ольга, выпрямив спину, сидела на прежнем месте и следила за мной глазами, в которых полностью отсутствовал зрачок. Белки на месте. А зрачков нет как не было. Закатились вверх.
Очень сильно захотелось выйти из кара и найти Зуева. Хочет ее забрать – пожалуйста, кто против-то?!!
Стонать девчонка не переставала, скорее даже наоборот: звук, рвущийся из ее глотки, нарастал с каждой секундой. Какое-то время я упорно молчал. (Просто не знал, что говорят в таких случаях.) Однако когда моя новая знакомая начала переходить на ультразвук, пришлось действовать.
– Оля, надо успокоиться, – попросил я.
Она не затыкалась, отвечать тоже не спешила.
Мой взгляд невольно метнулся к заднему сиденью, где все еще валялась изъятая у одного козла дубинка. Пришлось с силой мотнуть гудящей от боли головой, чтобы отогнать манящее видение решения всех проблем одновременно.
– Слушай, – прочистив горло, я повысил голос, – да послушай же меня, ты! Как тебя там! Оля… Оля!
Она затихла мгновенно. А потом заговорила загробным голосом:
– Вмешиваться нельзя! Мне так жа-а-аль, но время пришло-о-о-о…
– Так, я вызываю скорую, и мы прощаемся. Время пришло, это точно. – Я потянулся к тачфону, но на мою руку легла ее. Бледная, ледяная.
– Кар набрал скорость, – проговорила Ольга, переведя слепой взгляд куда-то мне за спину. – Остановиться не выйдет. Камил не знает слова «осторожность», не знает слова «нет», как не знаешь его и ты, Нир! Как мне жаль.
Ее рука соскользнула с моей.
Я замер, лихорадочно соображая, что именно услышал. Нир – это мое имя. Не кодовое, а то, что дала мне мать при рождении. Мало кто из моих нынешних знакомых знал о нем, я и сам, признаться, его подзабыл. Девчонка же, словно почувствовав мой интерес и готовность продолжить беседу, тут же замолчала и обрушилась назад на сиденье, прикрыв жуткие очи.
Да она издевается!
Внезапно позади раздался душераздирающий скрежет, затем протяжный, ни с чем не сравнимый скрип. Завершил все лязг металла о парапет разделительной полосы.
Я, словно в замедленной съемке, обернулся влево и проводил взглядом дорогой черный автокар, буквально разрезающий собой ненадежную преграду.
«Зуев, – отметил мой мозг на автомате, – а за ним мокрый след от топлива».
Дальше все смешалось. Помню, как мчался к обезображенному куску металла. «Только бы успеть, только бы живой», – думал без остановки. Перепрыгнув через вырванную с мясом дверцу, наконец подобрался к искореженному кару и заглянул внутрь.
Камил был еще в сознании и слабо стонал. В последний момент он успел прижаться к рулевой колонке, однако это не сильно ему помогло. Откинув голову парня назад, я позвал его по имени. Он оглянулся на меня и уставился невидящим взглядом.
По лицу Зуева одна за другой стекали струйки крови, бровь сильно рассечена, нижняя губа разорвана пополам.
– Камил, нужно выбираться, – проговорил я, пытаясь освободить его от ремня безопасности. – Слышишь, парень?
Ноль эмоций. Снаружи что-то зашипело. Нехорошо. Придется снова применить убеждение. Я посмотрел в остекленевшие глаза и проговорил уверенно:
– Камил, у тебя ничего не болит, ты чувствуешь себя замечательно. Подними правую ногу и перекинь ближе ко мне. Отлично. Теперь левую. Твою ж мать!
Из второй ноги, которую Зуев безразлично высунул наружу, торчала кость. Ничего, он справится, или мы оба вот-вот взлетим на воздух. Чертова голова буквально разваливалась на части от боли. Продержаться бы несколько минут, большего не нужно.
Схватив парня за поясницу и подхватив под колени, с силой потянул его на себя, вытаскивая через пассажирское сиденье. Сбоку снова что-то лязгнуло и зашипело.
– Беги, мужик, сейчас рванет нах!.. – закричал кто-то сердобольный со стороны.
Бежать я уже не мог. От головной боли мутило, все вокруг поплыло.
– Я возьму его за ноги. – Незнакомый голос из-за спины заставил меня обернуться и изумленно застыть на мгновение.
Парень в рваных джинсах, с зеленой шевелюрой и с накрашенными черными глазами протянул руки и кивнул, подбадривая:
– Скорее, братух, потом знакомиться будем!
Вместе мы успели отойти примерно метров на семь-восемь, не больше. Камил все это время тихо приговаривал, что у него совсем ничего не болит. Потом раздался оглушительный взрыв. Последнее, что я разглядел перед тем, как отключился – зеленое пятнышко, плавно перекрашивающееся в красное.
ГЛАВА 3
Сон был чудесный! Я, вся при параде, кружилась в танце с единственным и неповторимым, излучая любовь и гармонию! Волнами от меня исходило счастье, все вокруг улыбались и аплодировали самым красивым молодоженам на всем Эркане.
И вдруг музыка стала затихать, а люди вокруг – расходиться. Резко похолодало: откуда ни возьмись налетел порывистый ветер, уничтожая мою безупречную прическу! В безоблачном небе громыхнуло, и тут же сверху полился проливной дождь, смывая с моего лица макияж, забирая остатки тепла.
Не понимая, что происходит, я прижалась плотнее к любимому и заглянула в его карие глаза, чтобы зачерпнуть оттуда уверенности и отогреть окоченевшее тело. И вдруг Мирос (всегда такой безукоризненно вежливый и галантный) прокричал мне в лицо совершенно не своим голосом:
– Да отлепись же ты от меня, чума болотная, дышать и так нечем!
Резко распахнув глаза, я непонимающе заморгала. Вокруг все расплывалось, очертания любимого таяли, превращаясь в крупного мужика с многодневной щетиной на изможденном лице!
– Мамочки, – прохрипела я, осознавая, что он вытаскивает абсолютно голую меня из ванной с какой-то вонючей желтой субстанцией. – Пустите! А-а-а-а!
– Тьфу, нах… – Руки скривившегося от моего вопля громилы внезапно разжались.
Меня уронили назад в зловонную жижу. Ни оптимизма, ни радости это не придало! Едва успела дыхание задержать, чтобы не наглотаться гадости! Брыкаясь руками и ногами, я выкарабкалась наружу, отчаянно отплевываясь, нещадно растирая глаза и нервно стряхивая с себя желтую слизь. Рядом матерился тот, кто меня разбудил, поминая демонов, мою маму и, как ни странно, проклиная нашу встречу.
Удивительно, ведь я совершенно ничего не сделала этому человеку, скорее наоборот!
– Что случилось, Горан?
Приятный мужской голос нового действующего лица заставил меня замереть, а затем резко прикрыть руками стратегически важные места и оглядеться.
Небольшая ванная, в которой я сидела находилась в чистой прямоугольной комнате, отделанной белой плиткой. (Ну, если не считать забрызганных мною стен, пола, раковины и… очень злого мужика.) Его звали Горан.
Наконец я вспомнила.
Ужас сковал по рукам и ногам, в горле появился комок. Я ведь чуть не погибла. Октавия говорила, что это предрешено, если только не навяжусь в спутницы к Горану. Значит, он все-таки прихватил меня с собой – это радует. Но вот куда притащил и кто этот второй тип с лохматой рыжей шевелюрой, толстенными очками и в белом халате?
– Вот что случилось! – тем временем пророкотал тот, чьей тенью я должна была стать, и ткнул в меня указательным пальцем. – Эта костлявая…
– Горан! – Все тот же мужчина в длинном белом халате неприязненно поморщился, поправил очки и осуждающе покачал головой, уже спокойнее добавив: – Иди в душевую, отмойся. Я сам объясню нашей гостье, что к чему, и приведу ее в твой кабинет.
– У вас десять минут, – недовольно сообщил громила, бросая на меня беглый взгляд, полный презрения.
Я постаралась как можно дружелюбнее улыбнуться. Он ускорил шаг, убегая в сторону двери.
Кажется, мне нужно зеркало. Я перевела взгляд на рыжего лохмача, тот с интересом меня разглядывал. Ну вот, нормальный мужик. Я хоть и грязная, пропитанная жутким запахом, но все же женщина с весьма неплохой фигурой. Хотя от зеркала все равно не откажусь.
– А можно и мне в душевую? – заискивающе пропищала я, понимая: наше молчание затянулось.
– Э-э-э… Конечно. Только очень быстро, время не терпит, знаете ли, – кивнул он. – Меня зовут Урвик. Пиар Урвик. Я начальник отдела криминалистики и некромантии. Но народу, знаете ли, ужасно не хватает, вот и приходится многое делать самому. Ваши болячки мы здесь подлатали с помощью жадоса.
Я с омерзением посмотрела на вонючую жижу в ванной.
– Да, это она. – Урвик улыбнулся. – Вам не нравится запах? Понимаю. Но на самом деле жадос очень полезен. Именно он помог вашему телу регенерировать в разы быстрее обычного. Но общая слабость очень скоро даст о себе знать. Поэтому для начала вам нужен легкий душ, затем быстрая беседа и баиньки. Сегодня я вас мучить не дам.
– Огромное спасибо! – Подарив новому знакомому благодарную улыбку, я приняла его руку (мужчина даже глазом не моргнул, когда я его перепачкала, выползая из ванны) и осторожно пошла за ним следом в соседнее помещение.
Благо в коридоре, через который мы двигались, никого не было.
– Вторая кабинка ваша, – оповестил меня Урвик, зачем-то подергав ручку первой двери. Там громко лилась вода. – И помните: не больше трех минут. В углу шкаф с чистыми полотенцами и халатами. Хотя… Сейчас я сам повешу их вот сюда…
Кивнув, я нырнула в открывшуюся кабинку и быстро закрылась.
Вода! Чистая, теплая, освежающая! Что может быть лучше? Намылившись с ног до головы, я некоторое время нещадно оттирала тело ладонями. Затем вымыла волосы, ну а после просто подставила лицо под живительные струи и замерла от удовольствия.
– Але! – раздалось из-за стенки слева. – Напор горячей поубавь! Здесь еще люди моются! Холодно!
И до того это был знакомый голос! Припомнив, как несколько минут назад пришлось нахлебаться желтой мерзости по его вине, я, не успев даже подумать над тем, что делаю, совершила-таки маленькую пакость: на десяток секунд отвернула душ в сторону и врубила горячую воду на полную катушку. Рядом что-то ухнуло, потом раздался грохот падающих мыльных принадлежностей и громкий шлепок. Будто крупное тело упало на мокрый кафель.
– Су… Мать… Кому там, нахрен, жить надоело?!
Я вздрогнула.
Честно говоря, не думала довести бедолагу до падения! Ледяная вода должна бодрить, а не пугать.
Отключив водичку, я быстро приоткрыла дверцу, нащупала оставленные Урвиком вещи, вернулась и снова закрылась. Вытершись, накинула на себя белый медицинский халатик. Прислушалась – снаружи и сбоку было очень тихо. Почему-то совсем расхотелось выходить, а хорошее настроение медленно сменялось на нехорошее предчувствие.
И дернул же меня черт баловаться, как дитя малое! Ладно, не убьет же этот Горан, право слово!
Надев на лицо непроницаемую маску, я резко открыла дверцу душевой и смело шагнула наружу.
– Убью, – тихо проскрежетали рядом.
Горан появился передо мной здоровенный, злющий.
– Мама! – выпалила я, глядя в светящиеся злостью серые глаза и отступая. Опомнившись, остановилась и принялась врать: – Я просто перепутала кран…
– И что, дочка, сильно кипятком обожглась? – прошипел разъяренный Горан.
Шагнув ближе, верзила навис надо мной. Да он же почти на две головы меня выше! Несколько секунд я, опасливо скосив глаза на сжатый кулак нового знакомого, искренне считала, что меня впервые в жизни побьют.
Но нет. Трижды громко вдохнув и выдохнув, Горан отступил и зачем-то поправил на мне воротник халата. Затем отряхнул плечи от невидимых пылинок. А потом очень тихо, почти ласково проговорил:
– Беги, Ольга, пока не прибил.
Не люблю, когда незнакомцы с советами лезут, но к его словам почему-то сразу решила прислушаться. Я не побежала, но пошла быстро-быстро.
На выходе из коридора меня, как и обещал, ждал Урвик.
– Почти десять минут, дамочка, – недовольно пробубнил некромант, – вот поэтому я и не беру женщин к себе в отдел. Дисциплины – ноль. Ладно, наденьте шлепанцы, уж какие есть, и пойдем. Нас шеф ждет.
– И меня?
– Да.
– А шеф у нас кто? – поинтересовалась я, обувшись в резиновые черные шлепки и с трудом поспевая за длинноногим лохмачом.
– А шеф у нас очень серьезный и пунктуальный мужчина в самом расцвете сил, – тут же охотно пояснили мне. – И давайте не будем его провоцировать на вымещение этих самых сил на простом некроманте и не менее простой жертве обстоятельств. – Тут на меня бросили многозначительный взгляд из-под очков. – Поторопитесь, Ольга, прошу вас.
Бегу, бегу, мой хмурый товарищ…
Вопросов у меня в голове созрело прямо-таки огромное количество, но почему-то никто не стремился на них отвечать. Зачем, например, я понадобилась этому самому «шефу»? Что это вообще за организация? Не та ли «контора», где работает Мирос? Почему в моей памяти помимо больницы всплывает видение, словно я кричу, а потом взрывается чей-то автокар? Кем была Октавия Лонг? И почему я знаю ее полное имя?..
– Слишком громкое и сумбурное мышление. – Урвик остановился у дубовой двустворчатой двери с надписью «лаборатория номер три» и слегка поморщился. – Даже голова от вас разболелась, дамочка. Позволите мне немного помочь? Расслабьтесь и медленно перемотайте события той злополучной ночи назад. С того момента, когда вас схватили. Мои способности в телепатии хоть и весьма незначительны, но прояснить некоторые детали я вам помогу.
Замерев рядом с долговязым и разглядывая его с возросшим интересом, я пыталась осознать невероятную вещь: этот мужчина утверждает, что умеет читать чужие мысли! Конечно, мне не раз приходилось слышать: телепаты реально где-то существуют. Но поверить в то, что вот он, здесь, прямо перед тобой – тяжело. По крайней мере, раньше никто из моих многочисленных знакомых не хвастался, что обладает подобным талантом… Ну, на трезвую голову – никто.
– Ольга, вы совершенно не цените ни свое, ни чужое время, – Урвик нервно растрепал свою и без того лохматую шевелюру и нервно оглянулся на дверь за своей спиной. – Я действительно могу читать мысли, особенно если их так громко озвучивают. У вас куча вопросов, а у меня есть ответы. Давайте-ка, поднатужьтесь и покажите мне быстренько, как оказались на месте происшествия?
Я пожала плечами и кивнула. Почему бы и нет? Покажу, может, это действительно поможет что-то прояснить?
…Итак, вечер в клубе, звонок Миросу, потом мой побег в парк… Долгая дорога. Истошный крик Октавии…
– Почему не заходите?
Конвульсивно вздрогнув, я попыталась сфокусировать помутневший взгляд и уставилась на голый мужской торс. Мускулистый. С рельефами. Оказывается, Горану есть что показать впечатлительным барышням вроде меня.
Благо хоть на бедра он додумался повязать полотенце.
– Она сильно на взводе, – тем временем заговорил Урвик, – я хочу помочь ей успокоиться перед тем, как показываться на глаза шефу. Нужно привести мысли в порядок.
– Мысли? В порядок? Ей это не поможет. – На меня бросили красноречивый, полный презрения взгляд, но ответить не дали. – Кенни заждался. Даже отсюда чувствую вспышки праведного возмущения. Идемте.
Меня весьма пренебрежительно подтолкнули вперед, предусмотрительно открыв дверь.
Я подавилась возмущениями, оставив их все на потом.
А перед нами открылся небольшой стерильный кабинет с белыми стенами. Голубые шкафчики и стеллажи вдоль стен, несколько каталок со столиками на колесах и небольшой кожаный диванчик в углу. Именно там и примостился так называемый «шеф».
Тут меня ждал очередной сюрприз. Судя по покрытым чешуйками скулам, очень смуглой коже, черным глазам и черной же шевелюре, мужчина являлся выходцем из Реинтора, закрытого материка Эркана. Небольшого росточка, довольно-таки щуплого телосложения и при этом с несгибаемой силой во взгляде.
И смотрел он на меня.
Я невольно задержала дыхание – сила местного шефа подавляла. Немного справившись с собой, бегло его осмотрела. Костюмчик, несомненно, жуть какой дорогой, ботинки стоят моей годовой зарплаты, прическа – волосок к волоску, ну а часы от ультрамодного бренда просто-таки добили: лишь элита Эркана могла себе позволить выглядеть подобным образом. Неужели здесь такие хорошие зарплаты? Тогда это явно не государственное учреждение…
Читать бесплатно другие книги:
