Пепел на ветру Гусейнова Ольга

Серия «Другие Миры»

© О. Гусейнова, 2018

© Оформление. ООО «Издательство АСТ», 2018

Часть первая

10 декабря 5013 года с начала исчисления

Черного столетия

Заложив руки за спину, я стояла и смотрела в огромное, во всю стену окно в своем кабинете нового офиса компании. В душе росла странная, непонятная тревога, которая заставляла внутренности неприятно сжиматься, а руки – дрожать. Все личные кабинеты управляющего персонала нашей компании, занимающейся производством продуктов питания и владеющей аграрно-животноводческим комплексом, располагались на десятом этаже. В не столь крупном, как столица, городе Тюбрине это самое высокое здание. Хотя меня и такая высота угнетала, словно во мне не четверть звериной крови, а все сто процентов.

Яркий солнечный свет заставлял слегка щурить глаза. Я тяжело вздохнула, медленно скользя взглядом по разноцветным крышам домов, расположенных внизу. Разделение по расовому признаку соблюдалось даже в провинциальном Тюбрине, подпитывая и подчеркивая различия жителей Земли. Маги старались селиться в своих кварталах и крыши красили в зеленый цвет, а оборотни и хавшики жили в районах с коричневыми и синими крышами.

Из курса геополитической истории развития Земли, который нам преподавали в университете города Гавра, где я семь лет назад училась на экономическом факультете, следует: такое разделение было не всегда. Ученые доказали, что несколько тысячелетий назад строение поверхности Земли было другое. Было не два, а три огромных континента, которые населяли три различные расы, но с одним базовым набором генов, хотя имеющие некоторые различия. Уникальные пути развития рас определялись своеобразием природных и погодных условий.

Помню, лектор по расоведению нам тогда говорил:

– «Запомните, на холодном, но с богатой флорой и фауной Евро развитие разумных пошло по двойственному пути, создав полиморфов. Так их называют наши ученые, а в народе просто говорят – оборотни. Потому что эта раса имеет две формы: человеческую и звериную. Полиморфы или оборотни в своем социуме делятся на разные уровни, и такая градация обусловлена видами животных, в которые эти существа оборачиваются и перенимают в связи с этим часть их характеристик».

Хвала силе, таких видов немного, но ошибаться с их определением наш педагог (уже по ОБЖ) настойчиво не советовал. Одно дело обидеть кого-нибудь из кошачьих и совсем другое – задеть волка или, не дай бог, сура. Последние, на счастье, попадались слишком редко.

Полиморфы обладают силой и умом, но магия не поддается им или не используется. Наверное, потому что находится внутри них самих. Зато эта самая магия способствует более длительному жизненному циклу, чем у остальных рас.

– Полиморфы в большинстве своем доживают до трехсот лет и лишь с приближением к последнему рубежу жизни начинают стареть, знакомясь с такими явлениями как седина, больные суставы и маразм, – с улыбкой рассказывал преподаватель. И мне вспоминается, в его голосе в тот момент звучала зависть.

На втором континенте, Амеросе, который был слишком жарким из-за расположения на экваторе, обитают хавшики. Их можно было бы назвать полноценными людьми, если бы не чешуйчатая кожа, которая защищала от жгучего солнца, и низкая температура тела. Более того, все хавшики – гермафродиты, хотя именно это способствует развитию на их континенте вполне гармоничного социального общества…

Города хавшиков располагаются под землей. Их обитатели не имеют второй сущности, как полиморфы, не владеют магией, но власть любят безмерно. Стремление лишь к внешней гармонии позволяет им плести интриги и вести многоходовые игры, чтобы урвать крупицы власти у соседей или сородичей. Такой своеобразный культ изначально формирует в сознании любого малолетнего хавшика потребность всегда и во всем быть первым и наверху. Но отрицательное отношение к физическому насилию сглаживает все острые вопросы и социальные проблемы в их обществе.

Хавшики, так же как и полиморфы, доживают до трехсот лет, но их старение сопровождается не поседением, а шелушением чешуи, которая со временем становится белесой, словно седина у людей, и практически бесцветной.

Третий континент, Азес стал прародителем магов. Слишком изменчивый климат заставлял искать пути управления погодой, буйная растительность – работать с землей, богатая фауна – защищаться и выживать. На Азесе человечество пошло по пути расширения своих внутренних возможностей и развития способностей воздействовать на энергетические потоки.

Лекции по магам у нас проводились очень подробные, и на них лектор старался предоставить как можно больше информации.

Маги тоже разделяются на два вида: люди, которые способны лишь чувствовать магию, но не управлять потоками, и истинные маги, сильные или слабые, но имеющие как способности, так и возможности управлять энергией Земли. Обычные люди, к их вящему неудовольствию и зависти к остальным, доживали лишь до ста пятидесяти лет, слабые маги могли дожить и до двухсот. Средний уровень добавлял еще пятьдесят, и только сильный маг радовался жизни и отодвигал свою старость до трехсот лет.

Долгое время представители трех ветвей землян лишь в силу необходимости сталкивались друг с другом, изучая другие расы, словно врагов. Осуществляя внешнеполитическую и торгово-экономическую деятельность, представители разных народов никогда не смешивались, скрыто презирали друг друга в в то же время опасались. Полиморфы – самые сильные и умные, хавшики – слабые, но коварные и хитрые. Маги физически слабее полиморфов, но сильнее благодаря своей магии, что способствовало некоторому возвышению их над остальными расами и рождению внутренних и внешних конфликтов на почве зависти и гордыни.

Пять тысяч лет назад катастрофа планетарного масштаба изменила лицо Земли и весь уклад жизни трех рас. Комета Адос, упавшая на Амерос, спровоцировала тектонический сдвиг и волну мощных землетрясений, вследствие чего часть материка ушла под воду, оставив лишь половину континента на поверхности, и заодно уничтожила большую часть населения хавшиков.

В то же время Евро и Азес соединились, правда, часть их территорий и тысячи жизней тоже поглотил океан. Спустя столетие, названное позже Черным, Земля восстановилась от потрясений и глобальной катастрофы, а разумным удалось выжить, приспособиться к новым условиям существования и создать новые связи и образ жизни. Полиморфы объединялись с магами, но жить дружно так и не научились, хоть и образовывали общие государства со смешанным управлением.

Уже третье тысячелетие идет незримая война за первенство в управлении, власти и за расовое превосходство. Браки между этими расами случались крайне редко и, скорее, по инициативе полиморфов, чем по желанию магов. Маги боятся силы оборотней, а те не могут спокойно переносить преимущество магов, которое заключается лишь во владении магией.

Хавшики, которые с огромным трудом перенесли ту трагедию, очень медленно возвращались из забвения. Неистребимая любовь к власти и первенству во всем толкала их на самые опасные авантюры и вовлекала в глобальные геополитические игры с магами и полиморфами. Вот так и получилось, к концу пятого тысячелетия с начала Черного столетия, пока обычный народ большей частью жил своими насущными проблемами, верхушка больше строила козни и играла в страшные игры. Теперь простые люди лишь из новостей могли догадываться, что происходит на самом деле, и стараться прочитать между строк, кто в этот раз ведет в счете. Уже довольно долго выигрывали маги и полиморфы, загоняя хавшиков в угол и обыгрывая их на всех незримых и неафишируемых фронтах, но так долго продолжаться не могло.

Я вынырнула из своих мыслей, услышав осторожный стук в дверь моего кабинета. Повернулась вполоборота и взглянула на симпатичную девушку из полиморфов – мою секретаршу Валю.

– Кира Юрьевна, у вас совещание через пять минут. Савелий Павлович собирает весь руководящий состав.

– Спасибо, Валя, я уже иду, – коротко кивнула девушке, проследив, как она скрылась за дверью, а потом еще раз устало вздохнула.

Внутри все по-прежнему дрожало от ощущения надвигающейся беды. А меня предчувствия никогда не обманывали, более того, к ним прислушивались. Сил на полноценное ясновидение у меня не хватает, но хорошо чувствовать события еще не состоявшегося будущего я могу. Спасибо родителям.

От папы мне досталась магия земли чуть ниже среднего уровня, а от мамы – бытовая магия выше среднего уровня и это самое предчувствие. Моя бабушка с маминой стороны была ясновидящей, но она погибла при странных обстоятельствах вместе со своим мужем и моим дедушкой-полиморфом. Как сообщила полиция, на них напали грабители, но я слышала, как мама потом долго говорила папе по ночам, когда думала, их никто не слышал, что это заказное убийство. Мой дед был известным политиком в Гавре, и многих магов не устраивало, что полиморф женился на магиане, да еще занял столь высокий пост.

Вместе с тревожными мыслями пришло стойкое желание позвонить родителям. Они сейчас отдыхали, путешествуя на огромном лайнере по Тихому океану. Мысленно встряхнулась и, поправив тяжелый узел волос на затылке, пошла на совещание.

В нашей компании «Агропищтех» работали преимущественно маги, полиморфов было не больше десяти процентов, и все – женщины самых слабых видов. Вот и моя секретарша – оборотень-лиса.

Женщины-полиморфы очень сексуальны, поэтому пользуются большим успехом у магов-мужчин к обоюдному удовольствию и личной пользе. А вот мужчины-оборотни отличаются мрачным, нелюдимым характером, они весьма подозрительны и тщательно отбирают близкое окружение. И чем сильнее вид полиморфа, тем более замкнутый, настороженный и злой у него нрав.

Как-то я слышала мнение одной журналистки о реалиях нашего мира:

– Нужно отметить, что в нашем обществе компании, принадлежащие оборотням, построены по принципу доминирования, и крайне редко в них присутствуют маги, но эти фирмы без предрассудков принимают на работу женщин-магов. Мужчин-полиморфов притягивает их физическая слабость, которая рождает в них внутренний инстинкт защитника или охотника – смотря кому из магиан как повезет. Если уж случилось обратить на себя внимание оборотня, то тут два варианта развития событий. Встретила защитника – можешь вздохнуть спокойно, а охотника… лучше сразу обратиться в полицию для защиты и позаботиться о судебном постановлении о неприкосновенности и запрете сексуальных домогательств.

Примерно через неделю после этого репортажа именно последнее она и сделала.

Мои каблуки-шпильки глухо стучали по паркету коридора, пока я направлялась на совещание начальников отделов. Мягкий свет играл на полированных деревянных панелях стен, в которых размытым пятном отражалась моя фигура.

Среднего роста стройная шатенка с мягкими округлыми формами, с тяжелой массой волос, скрепленных в узел на затылке. В белоснежной блузке, с голубым шарфиком на шее, черной юбке-карандаш, светлых ажурных колготках и лакированных черных туфлях-лодочках. Я всегда и во всем придерживалась классического стиля, впрочем, как и в поведении. Меня так воспитали – примерной маминой и папиной девочкой. Вырасти-то я выросла, уже вон двадцать восемь лет исполнилось, и университет закончила, и давно проживаю самостоятельно, но сформированные стереотипы и правила поведения изжить не смогла. Хоть это и нравилось всем моим близким, но мне доставляло некоторые неудобства.

В кабинете владельца и руководителя нашей компании Савелия Павловича Нелюбина (для своих – Савы) уже сидели восемь начальников различных отделов и, похоже, ждали только меня – начфина. Предполагаю, каждый работник в нашей компании в курсе, что я к тому же являюсь невестой хозяина. Правда, никто не догадывался, почему в этом статусе я пребываю уже два с половиной года, но слухи по-прежнему ходили. Самые разные. И многие верны, хотя я в этом никогда не признаюсь никому.

Сава встал и помог мне сесть на стул, ближайший от его собственного кресла, при этом мимолетно погладив меня по предплечью. Невысокий блондин, всего на три сантиметра выше меня, когда я на каблуках, стройный, очень умный и вполне красивый маг. Я в который раз несколько отстраненно посмотрела на него с искренним восхищением и уважением, но не любовью.

Три года назад он взял меня измором и обаянием, а потом так опутал собой, что я уже не смогла вырваться из его сетей. Он приручил моих родителей, которых я обожала, подружился с моими немногочисленными друзьями, и они теперь ели у него с рук. Предоставил любимую работу и выполнял все прихоти, какие мне приходили в голову. Но вместе с тем он оставался довольно жестким и хладнокровным мужчиной. Знал, чего хотел именно он, и ему было не важно, что при этом думали или чувствовали остальные.

Сава понимал, я не люблю его, и это ему не нравилось и печалило, но… Он любил меня слишком сильно и эгоистично, чтобы позволить уйти от него или потерять, и соответственно своим желаниям планировал мою жизнь и судьбу.

Чего только стоит мое назначение начальником финотдела через полгода после прихода в компанию. Нет, я, конечно, в профессиональном плане далеко не глупая. Но, надо думать, до этой должности мне бы пришлось не одно десятилетие вкалывать, а тут получила все почти сразу и две старые толковые работницы в придачу, чтобы помогать. И попробуй откажись; лично я не смогла. Вот так, стараясь при этом не задевать мое самолюбие или гордость и тщательно обходя острые углы в отношениях, чтобы исключить любой повод разорвать нашу связь, ему все удалось. Остался лишь маленький нюанс – свадьба, но как раз с ней я и тянула до последнего. Привыкла плыть с ним по течению, он заставил меня считать себя обязанной ему во всем, и именно из-за этих, не совсем подходящих к личным отношениям чувств я не делала решительного шага к свободе. И разрывать наши отношения тоже пока не хотела: Савелий меня устраивал как друг, начальник и любовник, и его ко мне отношение тоже вполне устраивало.

Где-то глубоко внутри меня тлел уголек раздражения и желания изменить сложившуюся ситуацию, разорвать этот порочный круг, который затягивает меня словно в болото. Но были родители, которые уже любили Саву. Были друзья, которым он нравился. Был, наконец, весь мой быт, в который он идеально вписался. Все это отодвигало разрыв наших отношений, и я продолжала плыть по течению.

Сава отдернул полы дорогого итарианского костюма, сверкнув при этом массивным перстнем с бриллиантом, поправил галстук и сел за стол, бросив на меня внимательный теплый взгляд, а я с удивлением отметила работающий телевизор, висевший на стене сбоку от него. Обычно Сава раздражался от любого фактора, отвлекающего от него внимание.

– Раз все в сборе, давайте займемся нашими делами. Нам поступил большой правительственный заказ на поставку продовольствия длительного хранения. Как мне намекнули, для обновления резервного фонда, в связи с тем, что сроки годности истекли…

– Насколько я знаю, государственный заказ всегда выполняют только крупные монополисты, почему на этот раз выбрали нас? Да и справимся ли мы с такими объемами?

Начальник экономического отдела, старая магиана Вера Борисовна говорила ворчливо и с легким недоумением в голосе. Поправила короткие волосы, в которых, несмотря на ухищрения и магов-парикмахеров, уже виднелось много седых волос. Лицо у нее было еще моложавое, но с ее низким уровнем магических способностей она старела быстрее, нежели хотела. И, дожив до среднего прожиточного возраста магов в двести лет, будет выглядеть, скорее всего, дряхлой старухой.

Еще один источник зависти магов к полиморфам. Те не старели, лишь матерели или, в случае с женщинами, приобретали все большую женственность и сексуальность, а потом буквально за десяток лет до естественной смерти знакомились со старостью.

Вере ответил сам Савелий, при этом бросив внимательный взгляд карих глаз на всех остальных, сидящих за столом.

– Так было всегда, но в этот раз они сами вышли на меня… Я не знаю причин, но могу догадываться исходя из некоторой информации и слухов…

– Если мы будем основывать наш бизнес на слухах, то… – Вера Борисовна замолчала, стоило Саве прервать ее резким голосом.

– В этот раз все серьезно. Из разных источников я выяснил, что правительство делает закупки в фирмах, подобных нашей, и закупает не только продовольствие… Они не афишируют своих действий и объема заказов, но слухи ползут. Грядет что-то тревожное. И цены начали расти на все…

В этот момент началась новостная заставка, и Савелий быстро включил звук, жестом призвав нас помолчать. Комнату наполнил сильный, хорошо поставленный голос диктора с трагическими нотками:

– Новые столкновения в парламенте между советниками президента Верховина произошли на почве разногласий по поводу такой острой проблемы, как равенство рас. Ничего нового наш корреспондент Малкин не услышал, а парламентарии, как и всегда, неохотно дают интервью или делятся знанием ситуации. Но нашему каналу удалось добыть информацию: все напряжение, которое сейчас царит в парламенте, вызвано странным заявлением хавшиков на саммите большой восьмерки в Альбукерке, где обсуждались основные вопросы геополитики. Пока данное заявление не раскрывается, но, судя по растущему напряжению на общих границах объединенного ЕвроАзеса, что-то явно намечается. И военные ведомства всех двадцати восьми государств ЕвроАзеса начали подтягивать к своим границам регулярные войска. Объединение СМИ ведущей восьмерки уже подало протест в Верховный суд Гааги с требованием снять гриф секретности с подобных заседаний и обнародовать всю информацию. Средства массовой информации других стран и различные организации по правам человека полностью их поддержали. Планируются массовые пикеты и митинги.

Я пришла в шок от таких новостей, а диктор между тем продолжил:

– А теперь поговорим о других новостях. Как сообщили проверенные источники, на островах Сургата, расположенных в нейтральных водах между Амеросом и ЕвроАзесом, два дня назад зафиксирована странная световая вспышка и волновое излучение. Все говорит о том, что там произошел взрыв неизвестного происхождения. На данный момент пока ни одно правительство или террористическая организация не взяли на себя ответственность за это происшествие. Как нам сообщили в пресс-службе ФРС[1], по данному факту начато расследование. Хотя, как мы все знаем, вряд ли это ведомство обнародует потом данные этого самого расследования…

Савелий выключил звук и с хмурым выражением лица повернулся, окидывая нас взглядом, в котором так и читалось: «Ну я же говорил!»

Все одновременно загалдели, а я отстранилась от этого шума; предчувствие во мне уже не дрожало – билось в истерике. И желание позвонить папе с мамой неуклонно росло. Я даже не заметила, как закончилось совещание, и едва услышала, что компания приняла государственный заказ и усиленно начнет его выполнять.

С наших основных складов в Тюбрине уже на следующей неделе начнут отправлять продукцию большими партиями в столицу Москану. И в Гавре, крупном региональном центре, который находится в четырех часах езды от Тюбрина, тоже есть пара наших производств, и они также будут выполнять государственный заказ.

Мы с Савой вышли из здания и направились к машине, водитель которой услужливо распахнул двери в ее теплое кожаное нутро. Я куталась в воротник кашемирового пальто, укрываясь от промозглого декабрьского ветра, но холод все равно проникал под одежду. Услышала трель и, благодарно кивнув Саве, помогающему мне сесть в салон, достала из сумочки телефон. Я еще не успела нажать кнопку приема, как почувствовала, что холод плохого предчувствия резко выстудил все внутри меня. Мягко хлопнула дверь машины; я же, отстраненно наблюдая за быстро обходящим и садящимся в машину Савой, приняла вызов.

– Кира Юрьевна Нехорошева?

– Да! А с кем я разговариваю?

– Кира Юрьевна, у нас для вас печальные новости… Ваши родители Юрий Алексеевич Нехорошев и Амина Руслановна Нехорошева погибли… Они подхватили вирус на Сармате, и тяжело говорить об этом, но вам надлежит приехать в Москану, чтобы забрать их тела для захоронения. Но сначала вам надо будет их опознать, а потом…

Спасительная темнота накрыла меня, защищая от истерики и заставляя умолкнуть мой крик смертельно раненного животного. Темнота оказалась столь милостива, что забрала не только мое сознание, но и невыносимую боль от потери самых близких и родных людей.

12 декабря

Серые тяжелые облака медленно плыли по небу, скрывая солнце, давя на сознание и усугубляя и так полуобморочное состояние. Я больше ничего не чувствовала, внутри все заледенело, даже душевная боль словно звенела сосулькой. Слезы закончились, и глаза жгло, поэтому я боялась их даже прикрыть, чтобы вновь не увидеть жуткую вчерашнюю картину.

Множество тел в здании военного морга Москаны, который поражал своими размерами и гулкой тишиной. Там, среди мертвых, лежащих на низких кушетках, ходили поникшие, потерянные живые, такие, как мы с Нелюбиным. Хотя Сава сохранял гордую прямую осанку и лишь морщился от жуткого запаха, от которого не спасала даже магия.

Здесь лежали триста восемьдесят бывших пассажиров кругосветного лайнера «Орион», который под охраной транспортировали от острова Сармат. Именно там военные обнаружили этот большой красивый корабль. Он был заполнен мертвыми людьми, впрочем, как и сам остров, на который заходил этот круизный лайнер.

Пропавших не было, все кто находились на борту, скончались от неведомой болезни. Весь остров Сармат, как шептались по углам служебных помещений морга другие родственники туристов с «Ориона», выжгли дотла вместе с погибшими. И только лайнер с его жутким грузом доставили к границам нашей родины Россины для исследования и выяснения причин случившегося.

Пока не было точных и достоверных данных происхождения этого вируса – возник ли он на острове и был перенесен на корабль, или, наоборот, был занесен на остров пассажирами корабля.

Когда я взглянула на своих маму и папу, то поразилась увиденному. Их кожа свисала лохмотьями… Жуткими сухими лохмотьями, а их некогда молодые и здоровые тела с ярко выделяющимися синюшными пятнами пугали невероятной худобой и бесцветностью. Но то, что это мои родители, сомнению не подлежало. Прикасаться к ним запретили, и каждое тело защищал магический прозрачный купол для предупреждения распространения инфекции.

Я благодарила бога и энергию за то, что Сава оказался в этот момент со мной. Случившееся сломало меня и заморозило все эмоции и чувства. Мне повезло, что мой жених взял все заботы на себя, организовав оформление и кремацию. По требованию АНБ[2] похороны были на местном кладбище, так как даже прах запретили вывозить, и Сава водил меня все это время за руку.

Стук замерзших комьев земли по крышкам металлических урн с прахом, которые закапывали одновременно, вызывал ощущение, словно меня бьют, и каждый ком – сильный удар под дых.

Я вздрагивала от этих жутких бум-бум-бум, но лишь пара слезинок сползла по щекам мокрыми дорожками. Теплые объятия Савелия укрыли от промозглого ветра, от хмурых лиц людей со слабым даром магов, что явно не от хорошей жизни трудились на военном кладбище гробовщиками, от тягостного вида огромного поля с невысокими каменными безликими табличками, на которых часто, кроме личного кода, даже инициалов не было. Невдалеке от нас с Савелием и представителем коронерской службы, который обязан был зафиксировать факт захоронения опасного содержимого урны, стояли родственники других погибших с «Ориона».

Их было много, таких же, как мы: кто-то стенал, стоя на коленях на холодной земле, кто-то застыл, как и я, просто безмолвными статуями и смотрел в небо, кто-то с равнодушной миной на лице, вынужденный тут находиться, ждал, когда уже можно будет уйти – все воспринимали эту трагедию по-своему.

Я же ничего не чувствовала, все внутри меня словно замерзло на стылом декабрьском ветру, который медленно гнал серые тяжелые тучи по такому же безрадостному небу.

В аэропорт мы ехали в полном молчании. Водитель, предварительно тихо спросив разрешения у Савы, включил новостной канал на радио. И салон автомобиля заполнил резкий голос диктора:

– …по последним данным стало известно: все, кто находился на этом корабле, погибли. Причиной гибели пассажиров и экипажа туристического лайнера «Орион» стал новый, неизвестный ученым вирус. Как нам сообщили хорошо информированные люди, весь остров Сармат был подвергнут обработке огнем. Лекарств или вакцины от данного вируса пока не существует, но ведется следствие. Наши аналитики смогли провести параллель между взрывом на Сургатских островах и массовой гибелью возле Сармата, который, как вам всем известно, находится довольно близко к островам, и здесь явно имеется связь.

Водитель бросил тревожный взгляд на меня в зеркало заднего вида и переключил канал.

– Министр иностранных дел Иван Лавкин в срочном порядке вылетел в Бинидос на совещание межправительственной комиссии по факту взрыва на Сургатских островах вблизи границ ЕвроАзеса. В высших кругах власти предполагают, данное событие явно не прошло без участия хавшиков. Снова встает вопрос о содержании заявления, сделанного этими чешуйчатыми на саммите большой восьмерки. Почему его тут же засекретили? Мы требуем от властей…

Тишина воцарилась в салоне, а водитель смущенно старался не смотреть в зеркало и наблюдал за дорогой, крепко сжимая руль магмобиля.

Самое смешное, что оборотни предпочитали ездить именно на магмашинах, которые работали от аккумулятора, требующего лишь магической подзарядки или просто периодической смены стандартного энергетического накопителя. Они сквозь пальцы смотрели на факт использования магии в своих машинах, их даже зависимость от магов не смущала. Это была разработка для полиморфов, а вот сами маги пошли по пути технического прогресса, используя для автомобилей бензиновые двигатели, что увеличивало их мощность и скоростные характеристики. Им было неважно, что выхлопные газы наносили вред окружающей среде и в первую очередь жителям планеты, не говоря уже об истощении природных ресурсов.

Но в связи с тем, что многие силовые ведомства возглавлялись полиморфами, то и машины закупались соответственно их желаниям и потребностям. Вот и сейчас мы ехали на маг-мобиле, а водитель – оборотень, скорее всего, кто-то из кошачьих.

Нас привезли в аэропорт и помогли быстро пройти регистрацию. Весь полет я сидела с закрытыми глазами и была рада, что темнота под веками была лишь темнотой.

Тюбрин встретил морозом и снегопадом, снежинки кружились, оседали на любых поверхностях, образуя пышные сугробы или расписные белые узоры на окнах. Мое сердце уже сроднилось с болью, а внутри царило безразличие ко всему.

Я отказалась переехать к Саве, который под предлогом заботы попытался полностью прибрать меня к рукам. И хотя чувствовала себя полнейшей эгоисткой, но и полностью избавиться сейчас от него не могла – полного одиночества мне не выдержать. Савелий – та ниточка, которая все еще связывает меня с родителями, ведь они его по-своему любили.

Три дня я бродила по родительской квартире, словно сомнамбула, не в состоянии спать, есть и даже думать. Все убрала, а потом просто лежала, тупо глядя в потолок. Слез уже не было. Но моя жизнь продолжается, и придется научиться жить без любимых людей, а они один за другим почему-то покидают меня, уходя в другой, я надеюсь, более радостный мир.

30 декабря

Двигатель «кешара» работал с приглушенным урчанием, создавая уют в теплом салоне магмобиля. Еще два года назад я купила его в кредит, и, хотя Сава настойчиво предлагал мне в подарок более дорогую машину на бензиновом двигателе, я любила своего Кешу и наотрез отказалась. Я ехала в Васино, где меня уже ждал Савелий. С момента нашего возвращения прошла пара недель, и я потихоньку оттаивала.

Три года назад Сава купил себе участок земли в Васине – очень красивом месте на берегу реки Васинки. А после того как мы перешли на более близкие отношения, он уговорил и меня купить участок по соседству с ним, приведя очень веский аргумент:

– Когда ты выйдешь за меня замуж, то на этом участке в доме, который мы построим, будут жить твои родители. Ведь им на старости лет будет гораздо приятнее и комфортнее проживать на природе, а не в городе с его душным воздухом от выхлопных газов.

Я же в тот момент рассчитала экономическую выгоду от этой покупки, поэтому и согласилась.

Две недели назад, вернувшись домой в Тюбрин, Сава начал усиленно заниматься кучей дел, при этом не забывая и обо мне. Он жестко контролировал ход выполнения госзаказа, зачем-то нагнал рабочих в Васино и принялся в ускоренном темпе заканчивать строительство наших домов. При этом еще и переделкой уже выполненных работ занялся и сейчас хотел мне показать, что сделал.

Мы с Кешей буквально летели по асфальтированной дороге, ведущей от Тюбрина в сторону Васина. Несколько километров, отделяющие это красивое место от города, дарили приятное уединение и покой, но в то же время позволяли быстро оказаться среди городской суеты.

Свернула на гравийку и поехала по дороге, петляющей между деревянными домами. В Васине постоянно жили только маги и либо те, кто обладал слабым магическим даром, либо те, кто лишь чувствовал магию. Все они работали на фермах, принадлежащих компании «Агропищтех», или сами являлись фермерами.

И только пять лет назад, когда здесь организовали одноименный жилищный кооператив, эта деревушка превратилась в элитный поселок, правда, с жестко ограниченным количеством участников застройки. Многие богатые жители нашего города хотели уединенности, покоя и защищенности. Именно по этой причине местечко не афишировали, а участки продавались только с согласия всех членов кооператива.

Дома остались позади, а я ехала между снежными сугробами, в искрящейся белизне которых отражались солнечные лучи, заставляя щуриться.

Вот и территория кооператива. Это череда разграниченных участков с высокими заборами. Хотя пока из тридцати предполагаемых домов построены лишь десять, и три из них еще не закончены. Так что пока только семь домов радуют взгляд добротностью и дымком из труб над крышами, а вокруг расстилается только снежная гладь и стоит умиротворяющая тишина.

Заехав в ворота собственного дома, отправилась на поиски жениха, попутно здороваясь с отделочниками и электриками. Еще позавчера Сава осторожно рассказал о своих намерениях в отношении переделок в наших домах. Во-первых, он установил котел на дровах для обогрева дома. На вопрос: «Зачем эту грязь разводить?» – мне туманно пояснили: всякое в жизни может случиться, и нужно быть готовым к тому, что отключат электричество.

Еще большее удивление вызвало появление во дворе индивидуального водозабора. А еще год назад он сам лично отмахнулся от этого простого варианта, предложенного прорабом, мотивируя это архаичностью и трудоемкостью. Еще он вырыл погреба размером с один из наших небольших складов; объясняя, поморщился и коротко предположил: это для возможных развлечений. Отметив мой скептический взгляд, больше ничего не добавил. Сава всегда отличался вдумчивым подходом к любому делу, но дополнялось это мнительностью и излишним паникерством. А вдруг, а если… Вот как сейчас это происходит.

Пока шла по своему большому участку в сторону калитки в заборе, разделяющем наши земли, в шоке наблюдала, как строители надстраивают кирпичные заборы по внешнему периметру, превращая территории двух дворов в неприступную крепость. Более того, этот паникер зачем-то еще и лестницу пристроил и площадку, чтобы можно было, не выходя за ворота, посмотреть, что снаружи происходит.

Я прошла по дорожке из плиток до одной из новеньких каменных построек, правда, непонятного назначения, и увидела внутри Саву с двумя мужиками. А уже через минуту вообще в шоке застыла: слабый менталист Савелий сейчас вполне неслабо стирал информацию из памяти строителей. Он отвлекся всего на мгновение, увидев меня, но закончил с мужчинами и коротко приказал все еще находящимся под действием заклинания ждать его в доме.

Я напряглась, уставившись на него, как кролик на удава. Савелий же, проводив взглядом рабочих, наконец посмотрел на меня. Сделав пару шагов, сократил расстояние между нами и хрипловато прошептал, выдыхая облачка пара на морозе:

– Прости, детка, что тебе пришлось это видеть, но я не хочу, чтобы по городу ходили слухи обо мне и моем доме. А главное, о его содержимом…

Он попытался привлечь меня к своей груди, но я уперлась ладонью в мягкое кашемировое пальто и слегка оттолкнула его. После того, как вернулась из Москаны, я больше не могла без содрогания переносить его прикосновения. Сава смерил меня прищуренным взглядом, но отпустил. И мне очень не понравился холодный, недовольный и расчетливый огонек, который вспыхнул в его глазах.

– Прости, я пока не могу… это не из-за тебя… Это просто стресс и…

Он расслабился, мягко улыбнулся, но тот огонек, который зажегся в его глазах, не потух, и это меня встревожило. Савелий относится к тем магам-мужчинам, которые ради достижения своей цели и исполнения желаний готовы пойти на многое, и вполне возможно – на все. Тревожный звоночек предчувствия начал потренькивать, заставляя подумать о дальнейших наших отношениях.

Неожиданно мне пришла в голову мысль, что, вполне возможно, лучше прекратить их сейчас, чем когда будет совсем поздно. Но мужчина уже отвернулся и, подхватив меня под локоток, потащил внутрь помещения. К моему удивлению, он отодвинул пластиковую панель, выглядевшую как обычная каменная стена; за ней обнаружился кодовый замок. Набрав шифр, тут же неосознанно отложившийся в моей памяти, он активировал открытие. Большая часть стены медленно отъехала в сторону, продемонстрировав содержимое странного сейфа. Здесь хранилось оружие, причем в большом количестве!

И хотя Сава числился коллекционером различного оружия, состоящего на учете в полиции, но тут его гораздо больше, чем официально зарегистрировано, без сомнения. Я прочистила горло и прошептала:

– Ты маленькую войну затеять хочешь?

Он довольно хмыкнул, потом под моим немигающим взглядом погладил меня по щеке и выдал:

– Кир, слухи доходят разные… Но от таких людей, что не верить им – значит, заранее обрекать себя на проигрыш… жизни. Не только наше, но и соседние государства делают закупки продуктов питания длительного хранения. Вопрос: зачем им всем это? Далее закупают оружие, промышленные товары, проводят рекогносцировку армейских частей, причем как внешних, так и внутренних войск. О чем это может говорить, как думаешь? Мне сказали, ходит слух, если его можно так назвать, что хавшики намерены начать полномасштабную войну за передел сфер влияния и территорий. И заявление в Альбукерке, которое они сделали, именно об этом… Три дня назад мне позвонил двоюродный брат, который живет в Бинидосе. Так вот, там происходят волнения, потому что в прессу просочились некоторые сведения, которые обсуждались на комиссии по межрасовым отношениям. Оказывается, началась грызня между нашими магами и полиморфами за сферы влияния, и всё из-за хавшиков. А теперь – я знаю, как тебе будет больно, но на «Орионе», где отдыхали твои родители, была конференция магов, и все они погибли… За сутки, Кир, понимаешь? А вот из полиморфов-военных, которые обследовали корабль, не заболел ни один; теперь ты понимаешь, куда я клоню?

Я побелела и хрипло спросила:

– Ты считаешь, будет война? – Потом помотала головой и сама же жестко ответила: – Ты параноик, Савелий! Вполне возможно, это все домыслы и цепь трагических случайностей. Маги слабее полиморфов, и тебе это известно. Я лишь на четверть полиморф и то крайне редко болела, а на истинных оборотнях все быстро заживает, и ко многим нашим болезням они невосприимчивы. Хотя им и своих вполне хватает. И поэтому не заразились… там. Тем более уверена, военные, вполне возможно, могли скрыть свои потери, чтобы еще больше не нагнетать жути и страха… или паники, как ты сейчас. И главное, моя мама полукровка, но она лежит там вместе с папой. Значит, ты ошибаешься.

– Ну да, детка! – презрительно скривившись, ответил Сава, закрыл хранилище с оружием, и, скрывая тайник, задвинул стенку обратно.

– Ты можешь успокаивать себя как хочешь, а мне надо о семье заботиться…

– О какой семье? – я разозлилась, и меня понесло.

Сава же медленно повернулся в мою сторону и пристально посмотрел мне в глаза:

– О тебе и будущих детях! Наших с тобой детях!

Я отшатнулась от него, заметив, с какой злостью он уставился на меня. Моя магия предчувствия и недоразвитое ясновидение полностью исключали возможность ментального воздействия, и, судя по всему, Савелия это бесило. Я не сомневалась: если бы он мог, воспользовался бы этим и внушил мне глубокие чувства к своей персоне.

– Прости, Сав, но к семье и детям я пока не готова. Я вообще сомневаюсь, что наши отношения нужны мне в том виде, как ты их предполагаешь. Я не люблю тебя, и ты об этом прекрасно знаешь…

– Замолчи, Кира! Я люблю тебя, и мне этого достаточно. Я хочу, чтобы ты была моей и только моей. Остальное придет со временем…

– Нет! Со временем любовь не придет. Ты для меня больше друг, чем любимый мужчина. Я уважаю и ценю тебя, но мне… я… Я больше не могу скрывать и от тебя, и от себя, что теперь даже не хочу тебя. После случившегося с родителями во мне что-то изменилось, и на полумеры я больше не согласна. Нам нужно…

Он схватил меня за грудки, одной рукой притянул к себе и начал бить по лицу. Его перекосило от злобы и отчаяния. Несколько раз ударил, потряс словно грушу, а потом притянул к себе мое окровавленное лицо, впиваясь в разбитые губы жестким поцелуем собственника. Я двинула ему между ног коленом, заставляя сложиться пополам. А потом, пуская кровавые пузыри, прошипела:

– Не смей ко мне больше прикасаться! Нас больше ничего не связывает, я прощу тебе ЭТО только по одной причине. Ты стоял тогда, там, со мной, и я благодарна тебе за это.

Резко развернулась, пошатнувшись от того, что закружилась голова, даже узел волос рассыпался волной по спине, и двинулась к выходу. Хриплый резкий окрик Савелия заставил притормозить:

– Прости, прости меня, Кир! Я люблю тебя, я не хотел, но ты вынудила меня… прости.

Грустно хмыкнула, скорее над собой, чем над ним, и холодно ответила, сплевывая кровь на бетонный пол:

– Завтра мое заявление об уходе будет у тебя на столе! И запомни, Савелий: когда любят, по морде не бьют…

– Кир, я не приму твоего заявления. Я понимаю твое состояние из-за трагедии. И я погорячился. Хочешь взять передышку в отношениях – хорошо, я согласен. Но давай не будем все делать сгоряча. Как финансист ты меня вполне устраиваешь, давай пока останемся хотя бы друзьями?

Внимательно посмотрела в его расстроенное и печальное лицо с тонкими чертами, затем согласно кивнула. Но перед тем как уйти, добавила:

– Савелий, подумай до понедельника о моем заявлении об уходе. Потому что я тебе могу точно сказать: больше НАС нет и никогда не будет. Ни один мужчина, поднявший на меня руку, не будет МОИМ мужчиной. Поэтому думай!

В спину мне донесся печальный смешок и последняя фраза Савы:

– Я уже подумал! Жизнь все расставит по своим местам…

Пока шла к машине, стараясь как можно быстрее уйти отсюда, неожиданно столкнулась с Михалычем. Это его так все уважительно называют, а на самом деле у старого хавшика, как и у представителей всей его расы, нет отчества.

Внешность Михаила Саппера типичная для всех хавшиков: сероватая, неровная от старости и морщин чешуйчатая кожа, глубоко посаженные, всегда влажные, словно слезящиеся, карие глаза, и сам он невысокий и жилистый. Хоть магией и силой полиморфов он не обладает, да и представителей его расы не жалуют, но Михалыча уважают все. К его мнению прислушиваются, советуются. Животных он любит как родных, и те платят ему тем же.

Раньше Михалыч работал техником в небольшом животноводческом хозяйстве, а три года назад Сава назначил его руководителем основной в «Агропищтехе» фермы. Но хавшик по старой привычке и среди техников подвизался, обучая молодых специалистов и присматривая за процессом.

Ферма, как и главные здания агрокомплекса нашей компании, располагалась через поле от Васина. По этой причине еще три года назад я познакомилась с Михалычем, и мы подружились.

Отметив мое кошмарное состояние – лицо в крови, разбитые губы и нос, – он потемнел лицом и нахмурился. Затем выдал, заметив появившегося в дверях Савелия в растрепанных чувствах:

– Похоже, ты решила расставить все точки по местам?! Я, конечно, подозревал о его нелегком характере, но такое…

Махнула рукой и прогундосила:

– Сама виновата! Надо было не заходить так далеко, а я все не решалась… – Резко замолчала, осознав, что и кому говорю. А главное, все это неправильно, некрасиво и… больно. Не только сердцу, но и разбитому носу. – Простите, мне надо домой.

Платком прикрыла нос и быстрее рванула к машине. Не хочу и не могу с кем-либо сейчас общаться, да и видеть тоже никого не хочется. И противно так, аж до самой печенки. Я никогда не думала, что со мной может произойти подобное. Чтобы мужчина, с которым делила постель и часть своей жизни, смог поднять на меня руку… как будто меня сейчас не побили, а в помоях искупали – настолько противно и обидно.

5 февраля

По дороге из аэропорта я устало наблюдала, как мимо проносятся дома и люди. В салоне внушительного автомобиля представительского класса уютно и просторно, а главное, вся суета огромного мегаполиса оставалась снаружи. Откинувшись на спинку сиденья, рассеянно следила за происходящим на улицах Москаны, по которым мы проносились, стремясь быстрее попасть в отель, где будет проходить конференция пищевиков со всей Россины. Там для нас были забронированы два номера.

С того дня перед Новым годом, когда Савелий избил меня, наши отношения перешли на другой уровень. Я старалась избегать любого личного общения с ним, а он всеми силами пытался изменить мое отношение к нему и вновь добиться расположения. Все это выглядело как танцы над пропастью: сделаешь неосторожный шаг – и сорвешься вниз.

Вот и сейчас он осторожно положил свою ладонь на мою руку, лежащую на сиденье автомобиля, а я резко ее отдернула, заставив его тяжело вздохнуть.

После новогодних выходных, которые впервые в жизни проводила в одиночестве, отказавшись от предложений двух своих подруг праздновать с ними, я появилась на работе и сразу пошла к нему в кабинет.

За прошедшие дни я не ответила ни на один его звонок, и двери тоже не открывала, и сейчас настроилась уволиться, как никогда. Но Савелий рассыпался в извинениях и заверил: он не хочет терять сразу и любимую женщину, и первоклассного специалиста по финансам. Чувства отдельно, как говорится, а бизнес отдельно. В этом я как раз не сомневалась: для Савы деньги и его бизнес играют первоочередную роль, а работа в компании меня устраивает, в, честно говоря, страшновато лишиться еще и ее в ситуации, когда нет родителей, а теперь и жениха. Именно по этой причине я согласилась остаться в «Агропищтехе», но напомнила бывшему жениху, что никаких «нас» больше нет и никогда не будет. Хотя про себя отметила: в этом он сомневается и намерен попробовать все наладить.

Сколько подобное положение дел продлится – не знаю, все и так происходит слишком стремительно для такой благополучной девушки, как я. Наверное, подсознательно я хотела притормозить столь крупные перемены в своей жизни в надежде отсрочить очередные неприятности, а я их приближение, увы, чувствовала.

Мой резкий жест заставил Саву злым голосом попросить водителя включить новостной канал. В итоге уже через мгновение раздался приятный женский голос, который, к сожалению, сообщал не слишком приятные новости.

– …Гибель большинства приматов на островах Сургата стала очередной серией необъяснимых смертей в той части Тихого океана. Но до нас начали доходить сведения, что странный вирус, который косит приматов, перекинулся на полуостров Тонго, связанный Перминовским перешейком с ЕвроАзесом. Там зафиксированы первые смертельные случаи среди людей. В Бинидосе вновь собралась большая межгосударственная комиссия по вопросу предотвращения распространения неизвестного пока ученым заболевания. Также сообщают, что государство Арабекс, куда входят зараженные территории Тонго, запросило помощи у ВООР[3]. В Арабекс уже начала поступать гуманитарная помощь, лекарства и стягиваться объединенные войска для предотвращения мародерства и волнений…

Теперь перейдем к другим новостям. Созданная коалиция из представителей правительств ЕвроАзеса выразила правительству хавшиков и всему Амеросу протест. Уже вторую неделю в правительстве идут закрытые для СМИ дебаты о заявлении хавшиков, поступившем еще в декабре. И пока решение по нему и вообще какие-либо разъяснения не были сделаны…

– Выключи! – раздраженный голос Савы выдернул меня из очередной волны дурного предчувствия.

Водитель тут же выполнил его приказ, бросив в зеркало заднего вида настороженный недоуменный взгляд. Еще бы, сейчас все слушают новости и напряженно следят за обстановкой не только в Россине, но и во всех двадцати восьми государствах ЕвроАзеса, а также в более мелких островных государствах в Тихом и Атлантическом океанах.

Нам поступил уже второй правительственный заказ, после чего Сава, не сильно это афишируя, на одном из складов сделал запасы и для нашей компании. Мне пока были непонятны его тревоги, а он больше не распространялся по поводу своих панических версий. Но буквально заставил меня потратить деньги на оборудование и покупку запасных солнечных батарей для автономности наших домов от общих электросетей.

Единственное, он пояснил:

– Это со временем окупится.

Отделка и все мелкие доработки в Васине были уже закончены, и Сава планировал скорый переезд в свой дом.

Убеждал и меня, но я пока была не готова оставить пропитанную теплыми воспоминаниями квартиру своих родителей, в которой выросла. Да и свой дом я решила продать, лишь бы не жить рядом с Савелием. Хоть мне и нравятся и сам дом, и его местоположение. И люди, с которыми за три года я успела подружиться.

С тем же Михалычем мы часто болтали, и я изредка помогала ему своей магией земли высаживать молоденькие деревца. Для меня полезно расходовать часть скопившейся энергии и тренировать свое тело и способности, а для него и фермеров удобно иметь собственного сильного мага земли, который поможет защитить посевы от ветра естественными преградами из деревьев и кустов. Плюс улучшит качество полей, подготовленных для заготовки сена.

Мою дружбу с селянами Савелий не одобрял, считал себя выше их и не желал опускаться со своей вершины до слабых магов или тем более до всего лишь чувствующих магию. Вообще, за последнее время мое уважение и восхищение бывшим женихом значительно увяли и поблекли, хотя у него много и положительных качеств. Но сейчас на поверхность вылезают те, которые раньше либо я не замечала, либо он тщательно прятал и не демонстрировал.

Третий день конференции проходил в штатном, но чересчур напряженном режиме. Многие в перерывах выступлений собирались небольшими группками и ожесточенно что-то обсуждали. Слухи и сплетни стремительно разносились среди элиты производителей продуктов. И все они сводились к одному: грядет нечто плохое.

Организаторы, видя подобное, решили устроить перерыв и помочь развеяться участникам. Предложение совершить прогулку по Москане-реке и отобедать на комфортабельном речном корабле было встречено хоть и без горячего энтузиазма, но одобрительно.

Восемьдесят три участника этой конференции, двадцать семь их сопровождающих, а также тридцать семь лиц обслуживающего персонала и четыре устроителя оказались внушительной группой на хоть и большом, но, как выяснилось, тесноватом для такого количества людей лайнере.

Все продолжали общаться группами и компаниями по интересам; Савелий, извинившись, отошел в сторону одной из них, я же, все еще держа в руках бокал с коктейлем, рассматривала народ, который тусовался на верхней застекленной палубе корабля. За бортом привычно для Москаны царила мерзкая погода, «радуя» мокрым снегом, а здесь играла живая музыка, ощущалась оживленная обстановка. Хотя было душновато, но я не спешила снимать свое кашемировое пальто. Дурное предчувствие угнетало неимоверно, вызывая уже тошнотворные спазмы в желудке.

Взглядом наткнулась на мужчину, который, пошатываясь, поднимался по лестнице с нижней палубы. Мне показалось, что он не понимает, где находится, а судя по бледному лицу с красными скулами, ему еще и нездоровится. Возможно, от качки, а может, ему так же дурно, как и мне, от духоты. Развернувшись, я поставила свой недопитый бокал на поднос проходящего мимо официанта и вышла на открытую палубу.

Холодный влажный ветер ударил в лицо, остудив щеки и заставив непроизвольно сделать глубокий вдох. Прошла на корму и, не заостряя внимания на деталях, бездумно смотрела по сторонам. Серые каменные берега набережной, фонари уже горели, разгоняя ранние зимние сумерки, небо заволокли низкие дождевые тучи, ухудшая и так нерадужное настроение. Протянула ладони и, взглянув на свои дрожащие пальцы, спрятала их в карманы. Иметь хорошо развитое предчувствие – это, конечно, здорово, особенно в бизнесе, но вот мучиться от тревоги третий месяц подряд – плохо. Начинаешь чувствовать себя неврастеничкой. Может, у меня какие настройки сбились?

После смерти родителей я месяц прожила на успокоительных, но быть от них зависимой не хочу. Поэтому уже давно перестала их принимать и даже из своего дома выбросила. Сейчас же гадала, о чем хочет предупредить меня собственный дар на этот раз…

Прогулочный катер, пролетевший слишком близко от нашего кораблика, заставил его резко качнуться на волнах. Не успев вовремя вытащить руки из карманов, чтобы схватиться за поручень, я полетела на палубу. Но пола так и не достигла, оказавшись в руках крупного мужчины.

Квадратное чисто выбритое лицо, тонкие губы и большие прозрачные серые глаза с тонким черным ободком по всей радужке тут же подсказали, что от падения меня спас полиморф. Причем, судя по габаритам, он явно не из кошачьих. Скорее, волк… наверное. Тонкие губы раздвинулись в хищной усмешке, обнажив две пары приличных клыков, а затем раздался его приглушенный рыкающий голос:

– Вы не постр-р-радали, красивая?

А мне вдруг полегчало, и я благодарно улыбнулась ему в ответ, качнув головой. Попыталась оторваться от него, как только меня поставили на пол, но этот оборотень скользнул по моей спине ладонью, как бы успокаивая. Сделал он это без сексуального подтекста, но встревожил своим жестом. Затем глубоко вдохнул, почти незаметно скользнув по моей щеке носом.

– М-м-м, какой приятный аромат. Магиана и полиморф – незабываемое сочетание сладости и пряности.

Я резко отстранилась, испуганно взглянув на мужчину. Не хватало еще на охотника нарваться для полноты ощущений. В большинстве своем полиморфы индифферентны к окружающим и даже женщинам, но если заинтересуются или, не приведи сила, западут на объект своего внимания, то лучше сразу бежать в полицию. И только там выяснять, с кем тебя судьба столкнула: с охотником или с защитником. Инциденты происходили довольно часто, уже давно именно для таких случаев на полиморфов оказывали психологическое воздействие, снимая их ненормальную (в понимании магов, конечно) «охотничью» зависимость, но не всем и не всегда это помогало. Иногда просто не успевали…

Мужчина, заметив, а может, почувствовав мой страх, мягко усмехнулся и показал свою руку, на которой поблескивало брачное кольцо, причем с двойным ободком. Кольцо с таким ободком носил и мой дед после брачной церемонии с бабушкой, и это говорило о многом.

Двойной ободок означает полную и окончательную привязку полиморфа к своей суженой. Другие женщины его не интересуют вообще. Я облегченно выдохнула, а мужчина, заметив это, довольно ощерился и представился:

– Артур Конев! Простите, что заставил поволноваться, но ваш запах чудесен. Этакая смесь магии и животной ауры. Я так понимаю, вы лишь на четверть полиморф, раз в вас столько магии?

– Кира Нехорошева! Приятно познакомиться. Благодарю, что спасли меня от ушибов, а может, и еще чего похуже. И да, вы правы… мой дед Руслан Когтев – волк-полиморф. Думаю, как и вы?

Он как-то по-звериному склонил голову, рассматривая меня и продолжая улыбаться. Затем ответил:

– Вы правы, Кира! Я заметил вас в обществе Савелия Нелюбина, вы его супруга?

Неосознанно поморщилась, но тут же изобразила бесстрастную маску, стоило блондинистым бровям оборотня насмешливо выгнуться, показывая, что моя реакция на заданный им вопрос вызвала веселое удивление. Поэтому я поспешила ответить:

– Нет… уже нет. Просто мы больше подходим друг другу как друзья, нежели как возможные супруги…

В этот момент серые глаза потемнели, выражая настороженность, а я спиной почувствовала знакомую магическую ауру и вся напряглась.

– Милая, что ты тут делаешь в одиночестве?

Конев даже хрюкнул от смеха, впрочем, как и я. Сложно не заметить оборотня, но, видимо, Савелий очень старался… Полиморф с любопытством уставился на Саву, который хотел обнять меня, но на полпути передумал, зная: я буду против.

– Савелий, позволь тебе представить Артура Конева. Наш коллега по цеху, так сказать, а еще господин Конев столь любезен, что не дал мне свалиться на палубу.

– А зачем, позволь поинтересоваться, ты вообще вышла без меня на палубу, одна?

Я в показном недоумении выгнула брови, заставив экс-жениха потемнеть лицом и гневно прищурить глаза. В этот момент раздался голос Артура, который, судя по всему, решил в очередной раз прийти мне на помощь.

– Я наслышан о вашей компании, господин Нелюбин, как о сильной и крепко стоящей на ногах. Моя жена из Гавра, но довольно часто ей приходилось бывать в Тюбрине, и ей очень нравится ваш старый спокойный город. В отличие от той же Москаны, где всегда шумно и суета царит вокруг.

Сава быстро взял себя в руки и выдавил улыбку, особенно после того, как услышал о жене полиморфа и заметил кольцо с двойным ободком на руке, которую Артур держал на предплечье, сложив руки крест-накрест на груди.

– Благодарю, господин Конев, о вашей компании я также наслышан и…

В этот момент из стеклянных дверей закрытого от холода помещения вывалился мужчина, которого я видела недавно в очень болезненном состоянии. Сейчас бедолага побледнел до голубоватого оттенка, его магическая аура воспринималась рваным лоскутным одеялом, а еще мне показалось, его кожа чем-то испачкана…

Сава взял меня за локоток, полиморф напрягся, а странный мужчина начал рвать на себе рубашку и стаскивать галстук, будто тот его душил. Он, покачиваясь, шел на подгибающихся ногах, полуприкрыв мутные и невидящие глаза. Судорожно сделав несколько шагов, он добрался до поручня, а потом под визг нескольких женщин и взволнованный вскрик мужчин перевалился через борт и упал в воду. Артур прыгнул за ним не раздумывая; в итоге через несколько минут, благодаря спущенной на воду шлюпке, оба мужчины были подняты наверх.

Вся эта суета происходила в двух шагах от наших ног, и Сава не смог остаться в стороне – принялся помогать раздевать мужчину, чтобы подоспевший медработник начал делать искусственное дыхание пострадавшему и уже не дышащему мужчине. Артур стоял, широко расставив ноги, с него потоками стекала вода, а великолепный дорогой костюм походил на жалкую мокрую тряпку. Я коснулась его руки и, воспользовавшись своей бытовой магией, полностью высушила одежду оборотня. Тот вежливо и благодарно кивнул мне в ответ, но продолжил напряженно следить за развивающимися событиями.

Через полминуты влажная рубашка на груди спасенного была расстегнута, и врач уже хотела приступить к своим обязанностям. Я только успела задуматься над тем, что вид бледной, покрытой влажными белесыми струпьями кожи мне до ужаса что-то напоминает, как Савелий судорожно отдернул от пострадавшего свои руки и буквально отпрыгнул от него в сторону, при этом оттолкнув и докторшу. Она с раздраженным недоумением воззрилась на него и выдохнула:

– Послушайте…

Сава мотнул головой, потом быстро протараторил:

– Вызывайте АНБ. Это заразно, поэтому не прикасайтесь к нему…