Брачный сезон. Сирота Свободина Виктория

Глава 19 и 53, 62 вырезать выделенные

красным

фрагменты

Глава 1

Мой корабль без приключений добрался до порта. С тяжелым сердцем ступаю с трапа на «родную» землю. В нос ударяют неприятные запахи порта и протухшей рыбы. Нервно сжимаю свой небольшой потертый чемодан со всеми вещами. Пассажиры корабля спешат вперед, кого-то встречают, кто-то сам садится в поджидающую карету. А меня никто не встречает. В который раз обвожу тоскливым ищущим взглядом грязный порт и ежусь от холода. Я прибыла из жаркого климата восточного края в почти северный, тут еще и начало осени, а из теплых вещей у меня только палантин.

Нет. Не встречают меня дальние родственники. Уже отъехала последняя карета, а ко мне так никто и не подошел. Забыли? Но ведь было ответное письмо, где мне писали, что встретят именно в этот день, корабль известен. На меня сально поглядывают матросы, и чем меньше вокруг меня становится людей, тем больше мне не нравятся эти взгляды. От участи окончательно замерзнуть или начать знакомство с работниками порта меня спас появившийся из-за угла немолодой мужчина в потрепанной простой одежде, он неспешно дошел до меня и хмуро произнес:

– Приветствую. Это вы шена Эльриа Брауш?

– Да, – еле ответила я. Зуб на зуб не попадает, пальцы, кажется, примерзли к ручке чемодана.

– Я Тревор, слуга семьи Ольтон. Мне поручили доставить вас в родовое поместье. – Ура!

Мужчина забрал у меня чемодан и повел за угол дома, но и там я не увидела кареты, из транспорта только простая деревенская телега, в которую запряжена старая гнедая лошадь. Как ни странно, но Тревор повел меня именно к телеге, закинул в нее чемодан, а потом и мне помог туда забраться.

– У Ольтонов все настолько плохо с финансами? – в полнейшем изумлении спрашиваю я.

– Кхм, – лишь кашлянул в ответ мужчина.

– Или это мне так «сильно» рады?

Мужчина кашлянул еще раз и указал на лежащую у моих ног старую попону.

– Вы бы прикрылись, шена. Ехать долго, а платьишко на вас уж очень легкое. – Обернулась в попону без лишних возражений. Когда так холодно, еще и не тем укроешься. Я к холоду вообще не привычна.

Немного согревшись, с куда большим интересом рассматриваю окружающее пространство. Картинка не радует. Все такое серое: дома, люди, небо. Мне кажется, еще немного, и эта серость захватит и меня. Я уже обернута в серую шерстяную попону, да и настроение соответствующие. Нет, понятно, что родственники меня не особо ждут. Из-за скандальной репутации родителей наверняка отношение перенеслось и на меня. Покойная бабушка-графиня была крайне оскорблена тем, что моя мама выбрала себе в мужья простого, но весьма предприимчивого, красивого и обаятельного рабочего мага, за которого в итоге тайно вышла замуж и сбежала из-под опеки моей властной бабушки в далекие края. Бабушка в ответ лишила маму наследства и в принципе от нее отказалось. На самом деле, насколько я знаю, потеря была не так уж велика – несмотря на столь высокий титул, почти все земли распродали за карточные и иные долги, а то, что осталось, доходов с каждым годом приносило все меньше и меньше. Словно злой рок – засухи, потопы, ураганы, войны, болезни, неудачно выбранная сторона при смене очередного короля и просто неумение хорошо вести хозяйство наследниками.

Суровая графиня, тем не менее, никак не повлияла на моих родителей, брак у них вышел счастливый, крепкий и полный любви. Вскоре родилась я. Жили мы на востоке небогато, но вполне нормально, лично меня так вообще все устраивало. Но увы. Несчастный случай. Родители погибли, когда мне было семь. К счастью, на тот момент в соседней стране жил мой дед по папиной линии, он и взял меня к себе. Дедушка у меня оказался колоритный. Маг, авантюрист, военный в отставке. С дедом мне никогда скучать не приходилось. Именно он обучил меня магии, владению саблей и еще много чему полезному и интересному, чему никогда не научили бы меня ни родители, ни кто-либо еще. Еще одно увы: с дедом мы жили совсем бедно. Зарабатывал он отлично, ценился как маг, но все из-за его болезненной страсти к азартным играм и спорам – на это чаще всего спускались все деньги. В последней игре дед проиграл все, затеял драку, и концовка была более чем печальной. Остаться на востоке не получилось, не может незамужняя девушка жить одна, да и негде мне было. Предложений о браке от местных мужчин мне поступило немало, причем от весьма состоятельных и родовитых, но судьба выйти замуж и войти в чей-то гарем меня тоже не устроила.

Остался единственный вариант – связаться с оставшейся родней. Из родственников на тот момент у меня осталась только тетя, бабушка-графиня давно умерла. Вот к тете теперь и еду. Меня действительно не хотели принимать, но помогло то, что дедушка, зная о своей пагубной страсти, почти сразу переписал мне в наследство свой дом в этом городе, который он бы уже не смог заложить, продать или подарить кому-либо еще. Но в наследство я не могу вступить, пока не выйду замуж. Таковы законы. Женщина сама по себе не может владеть недвижимостью, только если она не вдова, и то с некоторыми ограничениями. Только после моего сообщения о наследстве сразу отписались о том, что меня ждут. Вот официальный опекун, барон Ольтон, наследством может владеть, но только пока выполняет свои обязанности по этой самой опеке и пока я не выйду замуж.

Весело фыркнула. О том, что родственники поспешат выгодно продать меня замуж, могу не волноваться, им это невыгодно будет. Хотя тут смотря какой жених и что предложит. Однако я замуж не спешу

Телега приехала в поместье только к обеду. Теперь вопрос о холоде отступил и мучает вопрос голода. Об условиях, в которых буду жить, особо не переживаю. Всякое бывало, я не избалованная, но раз родственники станут получать доход от моего наследства, то пусть хотя бы минимумом обеспечивают.

Да-а… Что могу сказать при первом взгляде на поместье. Большое. Когда-то, наверное, очень красивое и величественное, а сейчас обветшавшее. Это дом бабушки. Мама рассказывала об этом поместье с благоговением, но сейчас здание трепета не внушает. Несколько окон заколочено, кое-где штукатурка отвалилась, все какая-то грязное, неухоженное. Зато прилегающая парковая зона хоть и заброшена и поросла диким кустарником, все равно очаровательна. Особенно прекрасны высокие старые сосны.

Меня опять не торопятся встречать, но к этому я начинаю привыкать. В итоге все-таки вышла дородная серьезная матрона, судя по одежде, скорее всего экономка.

– Здравствуйте, шена Брауш, я Тамата, экономка. Господ дома нет, они все в городе, мне поручено вас встретить.

Женщина смотрит на меня словно на нищую, приехавшую за подаянием. Почтения или даже просто человеческого отношения в этом взгляде нет. Я сбросила с себя попону, выпрямилась, расправила плечи и гордо подняла подбородок. Взгляд свысока. Что-что, а правильно себя показать меня родители и дед научили. Трэвор даже руку мне подал, и с телеги я сошла словно королева. Взгляд Таматы несколько изменился, стал настороженнее.

– Идемте за мной, – сухо произнесла экономка.

Трэвор отдал мне чемодан, и я поспешила вслед за экономкой.

Комнату мне, кстати, выделили почти нормальную, красивую, если не считать того, что везде слой пыли, тут явно давно никто не жил, старинная мебель рискует рассыпаться в труху, а главное, в комнате нереально холодно, мне кажется, холоднее, чем на улице. Правда, есть камин, который, судя по его виду, уже давно не разжигали.

– Убираться надо будет самой, потому что слуг всего четверо, двое в городской дом отправлены. Дров нет, есть только для хозяйских покоев, но если захотите разжечь у себя огонь, можно сходить в лес набрать хвороста. Воду набирать на кухне и есть колодец во дворе. Есть будете на кухне – веление хозяйки. Вопросы?

– Мне бы теплую одежду, хоть что-то, пока не вернутся родственники, потом я оговорю с ними финансовый момент. Постельное белье. И я бы хотела пообедать.

Экономка морщится, словно это она меня из личных запасов будет одевать и кормить. Нет, определенно надо будет очень серьезно поговорить с Ольтонами, но, надеюсь, все сложится хорошо, и в этом доме я не задержусь.

– Я посмотрю что-нибудь в старых вещах, – нехотя проскрипела Тамата. Да, бедной дальней родственницей быть непросто.

На кухне, в отличии от почти всего дома, тепло, вкусно пахнет. Меня покормили, я познакомилась с местной поварихой и ее сыном-поваренком. В целом, вполне нормальная женщина, но тоже смотрит на меня не радостно и сразу отметила, что у меня есть акцент.

Экономка в итоге принесла пару теплых почти новых платьев, накидку и даже несколько пар осенней обуви. Что самое удивительное, когда я померила у себя в комнате одежду, мне все оказалось как раз.

– Это одежда хозяйской дочки. Она ее носила подростком, наряды часто меняла, так что все почти новое, – отметила Тамата. – Вы маленькая, худенькая, так что вам все как раз.

Здорово! Будет, в чем завтра поехать в город. У меня по плану посещение академии. Но странно, судя по поместью, дела семьи Ольтон идут не лучшим образом, но зато, похоже, на платьях хозяйская дочь не экономит. Я поблагодарила женщину и решила, что пора отмыть и привести в порядок свое пристанище и, пока светло, сходить набрать хвороста и воды, чтобы помыться.

Собственно, план намечен, иду выполнять. Сначала хворост. Тепло – самое главное. Далеко не стала заходить. Парковую зону при поместье никто не убирает, так что я нашла и набрала веток предостаточно, в три захода обеспечила себе хороший запас. Правда, немного измазала накидку, но ничего, отстираю. Теперь вода, чтобы избавиться от пыли и помыть пол. В колодце она ну просто ледяная, надеюсь, для мытья ее подогревают. С трудом подняла большое ведро, а я ведь полное не набирала.

Стоило мне подойти к дому, как дверь открылась, и я почти нос к носу столкнулась с щегольски одетым молодым человеком. Симпатичный сероглазый блондин с очень благородным породистым носом.

– Эй, а ты кто такая? – осматривая меня оценивающим заинтересованным взглядом, поинтересовался обладатель этого благородного носа.

– Шена Эльриа Брауш, а вы…

– Ага… кузина. Слышал. Приехала, значит.

Взгляд парня сделался еще более заинтересованным, я бы даже сказала сальным, и теперь он оглядывает меня чуть ли не по-хозяйски, как свою собственность. Взгляд этот мне совершенно не понравился. И с ведром тяжелым мне не торопится помочь, тоже показатель воспитания. Поставила пока ведро на землю.

– Приехала. Вы, видимо, шенар Эндрю Ольтон. Сын и наследник барона Ольтона.

– Верно.

– Скажите, а барон с женой уже прибыли? Мне необходимо с ними поговорить.

– Нет. Отца можешь не ждать. Он до утра в своем клубе, да и вообще дел семьи особо не касается, а мама с сестрой приедут, как закроются последние магазины. То есть поздно вечером. Лучше со мной поговори.

М-да, барон по клубам ходит, где наверняка, как и большинство шенаров, спускает деньги на азартные игры, развлечения и выпивку, а женская часть семьи, видимо, очень любит тратить деньги в магазинах. О каком достойном содержании поместья тогда может идти речь? Как бы и барон Ольтон, проигравшись, как мой дедушка, не привел семью к беде. Похоже, любовь к азарту и авантюрам присуща всему моему роду, иначе ведь мама никогда не осмелилась бы выйти замуж за папу.

– Спасибо, что предупредили, – произношу я, беру ведро и пытаюсь обойти родственника. Общаться желания нет, что-то не внушил он мне симпатии, да и дел полно.

– Эй, а поговорить? Я тут родню обрел, да еще и в столь милом и красивом лице. У тебя такие кудряшки, просто м-м. А глаза… как заряженные магией изумруды. Покойной бабки-графини глаза у тебя. И ставишь себя, как она, похожие жесты, мимика. Не спутаешь, сразу видно, что наша. Мне довелось с ней пообщаться пару лет, пока она не окочурилась. Властная стерва, нас всех не переносила. Надеюсь, что характер у тебя не в нее.

Хочется отказать, но тут Эндрю почти насильно отнимает у меня ведро, и мне уже ничего не остается, как вести его к своим покоям. По пути на все попытки меня разговорить отвечала односложно, но когда узнала, что, оказывается, Эндрю учится на втором курсе в той же академии, куда я очень хочу попасть, разговор оживился.

– Да, это лучшее магическое учебное заведение нашего королевства, – гордо произнес Эндрю. – Обучение там стоит баснословно дорого.

– А ты разве не на бюджете?

Ольтон поморщился.

– Нет. Бюджетных мест мало, и на них, как правило, берут только из низших сословий и тех, кто не может заплатить – они из кожи вон лезут, чтобы попасть на бюджет, и выбирают самых сильных и талантливых, а потом они еще десять лет обязаны отработать там, куда академия пошлет, а посылают обычно в какое-нибудь захолустье.

– Трудно там учиться?

Эндрю приосанился.

– Нисколько. И я лучший на курсе.

– Эндрю… извини, может, вопрос деликатный. Мне не показалось, что у семьи есть много свободных денег. Почему же тогда такие траты на клубы, магазины, обучение?

Парень нахмурился.

– Все это необходимо и в будущем окупится.

– Да? Как?

– Отец в клубе обзаводится полезными связями, мама с сестрой готовятся к брачному сезону, сестра вступила в пору, ей понадобится много дорогих и красивых платьев, чтобы очаровать жениха получше. Пусть магического дара у нее самой нет, но потенциал для рождения магически одаренных детей есть, тут и связи отца пригодятся, чтобы подобрать жениха получше и побогаче. И сестре польза, и нам, ведь за невесту дается выкуп по брачному контракту. И чем богаче жених, тем больше можно стребовать. Ну а я, как только закончу обучение, обязательно получу теплую, хорошо оплачиваемую должность при дворе.

А, ну если такой расчет. Но все равно ведь есть риски прогореть или не добиться желаемого, но это не мое дело.

Глава 2

– Спасибо, дальше я сама, – говорю я, когда Эндрю доходит до двери в выделенную мне комнату, но вместо того, чтобы остановиться и отдать мне ведро, парень внаглую заходит, и мне опять ничего не остается, как двинуться следом.

Ведро Ольтон оставляет у камина, а потом с какой-то предвкушающей улыбкой сразу идет к выходу. Посторонилась, чтобы его пропустить, но вместо того, чтобы уйти, Эндрю берет стул и подпирает им дверь.

– Эндрю, для чего ты это сделал? – спрашиваю я, отступая от парня.

– Не хочу, чтобы нам случайно помешали. – Ольтон развернулся и теперь медленно наступает на меня. Лицо парня озаряет предвкушающая улыбка. – Послушай, Ри, я хочу тебе помочь. Знаешь, моя матушка настроена к тебе заранее весьма недоброжелательно, легкой жизни здесь тебе не будет. Отцу все равно, но если что, он всегда встанет на сторону матери. Уйти из дома, выскочив замуж, тебе не дадут, нам слишком нужен городской дом, а вкладываться в тебя, чтобы найти жениха, который сумеет покрыть стоимость дома и накинуть что-нибудь сверху, чтобы покрыть расходы на твое содержание и выход в свет, нет смысла. Так что ждет тебя долгая безрадостная жизнь старой девы под гнетом моей матери. Но… все может быть иначе.

Эндрю говорит все это, продолжая на меня наступать. Ситуация плохая. Если придется защищаться, то неизвестно, это чем закончится. Оружия у меня при себе нет, если Ольтон в своей академии лучший на курсе, то наверняка и физическая подготовка у него отличная, и магия на уровне, молчу уж про то, что я девушка, и он выше, тяжелее и сильнее. Возможно, в чем-то я могу и ошибаться, но проверять на себе не хочется.

– Это как же? – отвлечь разговором и придумать, как сбежать.

– Ты красивая девушка. Да что там, о-очень красивая. Станешь моей любовницей. От мамы защищу, более комфортные условия обеспечу, удовольствие будешь получать регулярно, а дальше как пойдет. И тебе хорошо при мужчине, и мне удобно – не надо по борделям деньги тратить, все, что нужно, есть под боком, и свое, чистенькое, ни с кем делиться не надо.

Меня чуть не стошнило.

– Нет!

Рванули вперед мы с Эндрю одновременно – я к выходу, он ко мне. Получилось неудачно, только ускорила сближение. Секунда, и парень валит меня на грязную постель и сам наваливается сверху. Еще мгновение, и я оказываюсь на животе с заломленными руками, что делает невозможным использование магии, а Эндрю задирает мне юбки.

– Сейчас все будет быстро, уж извини, но ты меня жутко возбуждаешь, а девушки не было довольно давно, мать сейчас сократила мне эту статью расходов, а нам надо закрепить договор. Не волнуйся, тебе понравится, потом сама просить будешь.

Пытаюсь вырваться и ударить парня, но пока не получается. Плохо, что вообще не успела навесить на комнату никакой защиты, это надо было делать, а не за дровами бегать. Так, надо сконцентрироваться и по возможности беречь силы, выбрав удачный момент для сопротивления. Козел!

– Знаешь, чем ты особенно возбуждаешь? – спрашивает Ольтон, немного отстраняясь, кажется, он расстегивает ремень. – Тем, что так похожа на покойную бабку. И внешне, и повадками. Можно представить, что это я ее, только в молодом варианте, кхм, покоряю. Извини, но уж очень она меня бесила. Тварь высокомерная.

На себя бы сначала посмотрел.

Спасло меня то, что окна в комнате выходят на подъездную аллею, и как раз сейчас стал слышен цокот копыт и звук подъезжающей повозки, а потом, когда грохот затих, громкий командный женский голос. Пока Эндрю напряженно прислушивался и рычал сквозь зубы проклятия и что-то насчет не вовремя вернувшейся матери, я смогла с помощью переката вывернуться из немного ослабевшей мужской хватки, сбросила с себя тяжелое тело и в мгновение оказалась у двери, отбросила стул и скрылась в коридоре. Когда надо, я и ветер могу обогнать, и пусть сейчас я убегаю, но это лишь для того, чтобы подготовиться и страшно отомстить.

Вначале у меня, как у бедной родственницы, было желание мирно договариваться, идти на уступки. Теперь нет. Не хотят меня принимать нормально – уйду. Хоть на улице буду ночевать, хоть за первого встречного замуж выйду, чтобы получить в наследство дом. Правда, дом тогда будет принадлежать уже мужу… Ай, да вдовой, в конце концов, стану, если совсем туго будет!

Спряталась в итоге под лестницей. Нервно поправляю юбки. Руки дрожат, а по щекам катятся слезы. Хочется и вовсе разреветься в голос, но я сильная, я справлюсь. Еще какое-то время посидела под лестницей, приводя нервы в порядок. И вроде бы морально успокоилась, а тело все еще мелко потряхивает от пережитого ужаса, ведь у Эндрю все могло бы получиться.

Дом наполняется звуками. Хлопают двери, слышен топот, голоса. Вылезаю из своего укрытия и вскоре встречаю экономку.

– Тамата, подскажите, это шения Ольтон прибыла?

– Да, вместе со своей дочерью.

– Могу я с ними увидеться?

– Конечно, вас искали и сейчас ждут в розовой гостиной, это на первом этаже по этому коридору направо.

Все, иду. Быть твердой, уверенной, сильной. Захожу в указанную гостиную, где пьют чай, по всей видимости, шения и шена Ольтон и… Эндрю. Подрастеряла немного свою смелость. Парень глядит на меня с довольной, многообещающей шакальей улыбкой.

– Надо же, пришла, наконец.

Шения оглядела меня с головы до ног высокомерным взглядом и поморщилась. Видимо, мой внешний вид баронессе не пришелся по вкусу, мне она тоже. Тучная женщина с довольно грубыми, мужскими чертами лица и тонкими, презрительно поджатыми губами. Блондинка. Волосы тщательно уложены в высокую затейливую прическу и украшены драгоценностями.

– Мама! На ней мое платье! – возмущенно восклицает юная шена.

Перевожу взгляд на дочку барона. Красивая. Немного пухленькая, но ее это не портит и скорее придает изюминку. Пышная, сильно подчеркнутая платьем грудь. Платье просто-таки до боли розовое, волосы светлые, как у мамы, завиты в крупные кудряшки и заколоты наверх. Лицо вполне миловидное, видимо, больше в отца пошла, глаза большие, светло-серые, почти голубые, губы тоже пухлые, сейчас сжаты в капризный бантик.

Шения приглядывается к платью, которое сейчас надето на мне.

– И правда, – баронесса нахмурилась.

Хочу заметить, что присесть мне никто не предложил, да и в принципе кажется, что смотрят на меня, как на прислугу.

– Ой, да бросьте, – неожиданно произнес Эндрю, не скрывая насмешливых ноток в голосе. – Видно же, что если это и твои платья, сестренка, то явно старые, потому как сейчас на тебя такой размерчик не налезет, слишком ты распышнела и подросла. Разве что в детстве тебе это было впору, даже для этой миниатюрной шены они немного коротковаты.

– И что? – Ансона поджала губы еще капризнее. – Они ведь мои!

– Вот ты жадина, – хохотнул Ольтон. – Будешь такой жадиной, мордашка скоро треснет.

– Дурак! Конь патлатый!

– Дети! Немедленно прекратите! – возмущается шения. – Иначе лишу вас денег.

Какие высокие отношения в семье. Молодежь притихла. Чувствую, угроза шенией Ольтон произносится не впервые и является наиболее эффективной.

Мне никто так и не предложил сесть, но я ведь не служанка, а потому прошла и села в свободное кресло, а потом еще и сама себе налила чаю, и все это под возмущенным взглядом онемевшей от такой наглости баронессы. Отпила глоток чая и невольно сморщилась. Не то, вот кофе – напиток, который как раз сейчас пришелся бы кстати, но какой теперь кофе.

– Шения и шена Ольтон, прошу простить меня за то, что попросила у вашей экономки одежду для себя, к местным холодам я оказалась не готова, а последние деньги у меня ушли на переезд сюда. Спасибо за выделенную комнату, она чудесная. Сейчас же я бы хотела узнать у вас, как вы видите мою дальнейшую жизнь здесь. Честно сказать, я уже успела заметить, что мне оказан не самый теплый прием, – сразу перешла к делу я.

– Как вижу? Живи уж, раз приехала, – далеко не самым вежливым тоном ответила мне шения. – Родственница, как никак, хотя официально твоя ветвь отлучена от семьи. Хочешь есть и носить теплую одежду – помогай по дому. На этом все.

Ну, на самом деле, не так уж плохо в моей ситуации.

– Что насчет денежного содержания? Мне оно будет выделяться? – в этой семейке деньги – главный вопрос, вот с чем сразу нужно разобраться. Даже если моя задумка удастся, и я поступлю в академию, деньги все равно понадобятся, а достойную работу я пока точно не найду.

Баронесса выпучила глаза.

– Какое такое денежное содержание? С какой стати? У нас и денег-то нет!

Глубоко вздохнула. Терпение.

– К вам под управление, согласно нашему договору, переходит городской дом.

– И что?!

– Самое логичное – это сдать дом, чтобы получать с него доход, в том числе и на мое содержание. У нас ведь с вами официальный договор, по которому барон берет надо мной опеку, за что получает во временное владение дом, предназначенный мне в наследство, и там прописано, что вы не можете отказаться от опеки и обязаны достойно меня содержать вплоть до моего замужества, моей или вашей смерти и еще пары исключительных случаев, когда права могут быть отчуждены согласно законам страны пребывания.

Шения Ольтон морщится, в глазах пустота, из того, что я сказала, она, кажется, поняла от силы половину.

– Мы не будем сдавать дом, – в итоге ответила женщина сварливо. – А денег свободных нет.

– Почему не будете?

– Совсем скоро начнется брачный сезон, большую часть времени мы будем проводить именно там. Дом в отличном состоянии, в нем будет не стыдно провести бал и потом организовывать приемы для будущих женихов моей дочери.

Вздернула брови.

– То есть на дорогостоящий бал у вас деньги есть, а на мое содержание нет? Заметьте, я многого не прошу, но мне нужна будет одежда к зиме и прочие личные вещи. Или вы предлагаете мне донашивать вещи вашей дочери и работать здесь прислугой за объедки с вашего стола? Такого не будет. Я немедленно уеду отсюда и обращусь к нотариусу, который разорвет наш с вами договор ввиду его ненадлежащего исполнения. Дом вы не получите. Да, в случае моей внезапной смерти дом вам все равно не достанется, я подготовилась, составив и свое завещание – дом отойдет короне.

Шения Ольтон нахмурилась, но потом вдруг натянула на лицо вежливую улыбку.

– Да будет тебе, я же не всерьез. Ну что мы, не оденем и не накормим нашу бедную, несчастную сиротку? Не надо так нервничать.

Едва заметно перевела дыхание. Неужели получилось? Но расслабляться рано.

– Какое содержание вы мне назначите?

Оказалось, что баронесса торгуется, словно лучший продавец на центральном базаре, проще уступить, чем спорить, но не в этом случае, на кону мое будущее, так что о размере ежемесячно выплачиваемой мне на личные расходы суммы я торговалась не менее жарко и настойчиво. В какой-то момент даже поймала на себе восхищенный взгляд Эндрю, а вот Ансона явно заскучала и сидела, зевая, бренные цифры не ее профиль, вот говорили бы о фасонах платьев – другое дело.

Когда говорить уже стало не о чем, из гостиной уходить не тороплюсь, хоть в ней и холодно, а комната моя так и не обустроена, да и чай давно допит. Дело в том, что и Эндрю не торопится уходить, явно меня карауля, видимо, хочет продолжения своего развлечения, так что пока есть время, я делаю вид, что задумалась и медитирую над пустой чашкой, а на самом деле плету защитные заклинания, ну и атакующие. Все, что можно успеть в такой срок, без слов и дополнительных ингредиентов, только руками и силовыми линиями. Дам красавчику бой, пускай проиграю, но никто не скажет, что я не сделала все, что возможно в этой ситуации. На помощь госпожи Ольтон не рассчитываю. Судя по наглости и уверенности этого подонка, насчет меня он договорился заранее. Обесчестит меня, и брака ни с кем из знати мне не видать, а его выгородят, даже если пожалуюсь. Я тут одна, без денег и поддержки, против целой семьи.

И вот, настал момент, которого я так боялась. Шения Ольтон, демонстративно сцедив широкий зевок в ладошку, засобиралась к себе, а вместе с ней и Ансона. Я остаюсь. Коридор мне почти незнаком, зато диспозицию в комнате я изучила и примерно знаю, как буду действовать, так что дам бой здесь. Вот баронесса степенно выходит из гостиной, а ее дочка следует за ней, но в дверях оборачивается и со злорадной улыбкой закрывает за собой дверь. Слышу, как проворачивается в замке ключ. Мы с Ольтоном заперты.

Глава 3

Эндрю выждал, когда шаги родственниц стихнут, затем неспешно встал и эдак вальяжно подошел ко мне, встав напротив.

– А ты хорошо с матерью разговор провела, даже отец не может себе позволить так с ней говорить, а ты прямо жестко. Я так понимаю, ты обдумала мое предложение о помощи и поддержке, раз осталась здесь, а не попробовала пораньше сбежать. Ну, это правильно, все равно стала бы моей, да и ты не глупая, понимаешь, что сироте любая поддержка и финансовая подпитка нужна.

Тут Ольтон демонстративно расстегивает свои штаны, приспускает их и достает свое напряженное достоинство, которое взял в руку и направил в мою сторону.

– Давай соси. Умеешь хоть?

Не умею, и вообще, меня сейчас вырвет. Едва сдержала позыв из желудка. Все! Превозмогая себя и тошноту, схватилась за рукой за… это.

Самодовольная улыбка на лице Эндрю потухла, он заорал от боли. Дело в том, что благодаря заклинанию, для него сейчас моя ладонь словно раскаленные угли. Ожога как такового внешне не будет, но даже при наличии должного лечения у Эндрю с месяц еще ничего не поднимется. Вот так я обезопасила себя от изнасилования со стороны Ольтона, но осталось обезопасить себя от мести и наказания.

Эндрю падает на пол и сворачивается калачиком, лелея свое достоинство и громко подвывая на одной ноте, а я в это время подбегаю к двери и колдую над замком. Нет, не для того чтобы открыть дверь, наоборот, закрыть так, чтобы снаружи ее никто не открыл и не ворвался помочь Ольтону, затем надо так же заколдовать окна, времени может уйти немало, надо спешить.

К тому моменту, как я закончила, в дверь уже со всей силы бьются мать и сестра Ольтона, услышавшие крик родственника, а сам очень злой Эндрю пытается подняться с пола. Женщины угрожают мне всеми возможными карами и пытаются дозваться Ольтона, которому сейчас немного не до них.

– Ах ты… – парень цедит сквозь зубы ругательства, характеризующие меня как падшую женщину с не самым лучшим характером. – Значит, ты маг! Никто об этом не сообщил. Да еще и без лицензии атакующую магию используешь. Тебе конец, готовься к грязным казематам.

Эндрю дрожащими руками пытается сформировать атакующее заклинание, лицензию, кстати, как раз со второго курса где-то дают магам. Наблюдаю с любопытством и недоумением.

– Эндрю, а почему ты так медленно и неуверенно формируешь заклинание первой ступени? Оно же простейшее. Еще и путаешься в векторах. Даже с учетом твоего состояния, где там путаться?

– Мы только начали проходить атакующие заклинания, – огрызнулся Ольтон, продолжая свое дело.

Хм. Ну, может быть. У меня ведь был опытный наставник, который плевал на то, когда и какие заклинания надо изучать. Тогда, получается, у меня есть куда более существенное преимущество перед Эндрю? Хотя бы в плане опыта в атакующих заклятиях. Без проблем блокировала заклинание противника и, подойдя к Эндрю, больно схватила его одной рукой за волосы, а другой накладываю на его тело парализующее заклинание, одновременно следя за тем, чтобы парень не напал самым обыкновенным физическим способом, но пока не похоже на то, что он готов драться. Под крики родни объясняю Эндрю расклад:

– Нажаловаться на меня ты, конечно, можешь. Но у следователя, положа руку на сферу правды, я расскажу, что это была самозащита, а ты хотел меня изнасиловать. Твоя репутация сильно пострадает, ты можешь оказаться за решеткой по соседству со мной, и не факт, что у барона хватит денег, чтобы тебя вытащить. К тому же, в твоей академии об инциденте узнают, и если попытку насилия над бедной родственницей и сиротой еще как-то примут, то факт, что тебя эта девочка победила и страшно унизила (я в подробностях расскажу на следствии, как тебе мстила), твоей репутации настанет конец, и проще будет забрать документы из учебного заведения, позор тебе будет обеспечен. Так что если ты все осознал, успокой свою мамочку, и мы продолжим, но все то, что сейчас здесь будет происходить, так и быть, останется между нами.

– Что ты хочешь сделать? – севшим испуганным голосом произносит Эндрю. Охотник и жертва вдруг поменялись ролями.

– Ничего такого уж страшного, может быть, тебе даже понравится. Главное, жить будешь, никаких шрамов не останется. Шению успокой уже.

– Мам, да уйди уже, я занят, – кричит Эндрю.

По моим расчетам, конечности парня уже должны начать неметь.

– У тебя все в порядке? Почему ты так кричал? А потом не отзывался!

– Мне было очень хорошо. Уйди уже!

Чуть не расхохоталась. Отойдя от Ольтона, потрясла столик, выбивая определенный ритм, и даже пару раз простонала. Мне все равно, что будет думать обо мне баронесса, мне важнее по факту остаться не тронутой. За дверью тут же стихло, но удаляющихся шагов не слышно – караулят.

Тело Эндрю окончательно застыло, но головой вертеть и говорить он может, что и делает, когда я вновь подхожу к нему и с трудом, так как туша тяжелая, обратно спускаю штаны, которые парень успел натянуть, пока пытался подняться.

– Что? Что ты будешь делать?! – опять спрашивает Эндрю, глаза его забавно выпучены. Штаны спустили, предчувствия наверняка самые скверные, но я ведь добрее этого подонка.

– Буду с тобой заниматься тем, чем не занимались отец и мать. Воспитывать тебя буду, – одновременно с этими словами сформировала в руке магическую розгу. – Будешь кричать, сам знаешь, какие последствия.

Била Ольтона до тех пор, пока уже моя рука не перестала двигаться от усталости. Все это время, если кто-то и стоял за дверью, то мог услышать от аристократа лишь приглушенные стоны «наслаждения», магические розги бесшумны. Вообще, больше всего хотелось Эндрю кое-что отрезать, но родственник, как-никак, пожалела.

После окончания воспитательной процедуры кое-как натянула штаны герою-любовнику обратно, еще раз предупредила о последствиях, если кому-либо что-либо расскажет (по большей части блефую, наверняка инцидент замнут, Эндрю выйдет сухим из воды, а я вряд ли, но придумать более безопасный вариант самозащиты в столь экстренной ситуации не смогла). Сняла обездвиживающее заклинание и взамен наложила сонные чары на Ольтона. В момент, когда я открыла дверь гостиной, парень уже мог двигаться, но практически засыпал. Все же удачно все вышло. Повезло, что Эндрю не знал, что я маг, у меня был элемент неожиданности, как у него в первое его нападение на меня. Я тоже такого не ожидала. Теперь мы квиты, и лично я буду всегда настороже.

В коридоре, как и предполагала, стоят две растерянные представительницы семьи Ольтон. Баронесса оглядела меня с головы до ног. Сдула со лба налипшую челку, поправила немного всклокоченное после «процедуры» платье, одернула подол, а затем гордо выпятила грудь и вскинула подбородок. Шения заглядывает за мое плечо, а я точно знаю, что там ее сыночек лежит никакой, раскинув руки и ноги, и сонно таращится куда-то в сторону дивана. Пауза затягивается. Не удержалась.

– Слабоват что-то ваш сын, шения. Устал быстро. Не то что наши южные неутомимые жеребцы. В общем, пусть тренируется, дыхание разрабатывает, мышцы, ну и органы свои… разрабатывает. Слабо, очень слабо.

У родственниц отпали челюсти, они мне даже сказать ничего не смогли, и я, не дождавшись ответа, свысока всех оглядела и гордо покинула ошарашенную компанию. И все могло бы быть весело, если бы не было так грустно. Не хочется мне жить в этом доме и с этими людьми, но выхода пока нет. Даже если поступлю в академию на бесплатное место, в чем я очень сильно сомневаюсь, все равно жить придется тут, пока не получу лицензию и не начну зарабатывать в качестве мага. Тогда можно будет подумать и о съеме жилья. Увы, но при академии общежития нет. В идеале было бы попасть в женский закрытый пансион, там и обучают, и кормят, и можно жить круглогодично, но увы, учат совершенно не тем наукам, какие мне нужны. Магии вообще мало где женщин учат, а если и учат, то только бытовой, и лицензий не выдают. Тем меня и привлекла здешняя академия, что вроде как тут можно поступить любому, кто обладает достаточным магическим даром и знаниями. Эта неделя, насколько я знаю, в академии дополнительная, основной прием прошел летом, а эти дни для вот таких вот опоздавших. Скажем так, последний шанс поступить в этом году, хотя занятия в академии уже начались.

В своей комнате, вместо того чтобы наводить частоту и уют, занялась выставлением магических охранных систем. Дело это не быстрое, много энергии отнимает, поэтому к моменту, когда закончила, уже валилась с ног, а ведь еще и день какой напряженный был. Ладно, уборка и выставление личной защиты уже завтра. Из последних сил зажгла в камине огонь, поселив в нем малюсенькую саламандру, если веток хватит, доживет до утра. В кровать легла, не раздеваясь и не разуваясь, все равно все грязное, а так зато теплее.

Спала плохо. Снились кошмары-воспоминания с самыми печальными моментами из детства, затем о том, как получила весть о смерти дедушки, и под утро тот момент, когда Эндрю прижал меня животом к кровати и чуть не сделал это.

Проснулась в холодном поту, мигом соскочив с постели. Плохо начинается день, а ведь сегодня мне в академию нужно попасть. Умылась ледяной водой, переоделась в свежую одежду, навела себе легкие защитные чары, на что-то мощное у меня нет времени и ингредиентов.

Поскольку еще очень рано, а дорогу в город я примерно запомнила, решила выдвигаться на своих двоих. Просить меня подвезти обитателей этого дома я не хочу – придется объяснять, куда и зачем я с утра пораньше собралась. Далеко, конечно, темно и очень холодно, но делать нечего, по дороге, может, кто-нибудь согласится подбросить. Дом еще спит, я крадусь, словно вор. Конечно, мое отсутствие рано или поздно заметят, поэтому я даже оставила записку, что ушла гулять. Нет, не думаю, что будут волноваться, но вдруг решат, что я сбежала, вещи мои утащат. Их у меня немного, но приятного все равно будет мало.

И вот, одна, в чужой для себя стране, рискуя заблудиться, нарваться на разбойников или быть съеденной волками, бреду навстречу свой судьбе. Ощущения непередаваемые, оптимизма нет и в помине, потому что холодно, а холод мне в принципе не может поднять настроение.

Глава 4

Как ни странно, но полпути я прошла без приключений. По дороге не встретила ни волков, ни бандитов, ни простых селян. Видимо, это только мне надо куда-то идти в такое неблагоприятное для прогулок время. Рассвело, стало немного теплее. Слышу приближающийся быстрый стук копыт позади себя. Предпочла скрыться в леске, и интуиция не подвела – вскоре из-за поворота показался молодой Ольтон, на своем скакуне он мчится, по всей видимости, в академию.

Еще через какое-то время меня нагнала сельская повозка. Никуда прятаться не стала, потому что дорога стала прямой, и меня все равно заметили бы, да и дребезжание старой повозки меня не напугало. Повезло, старенький селянин с удовольствием согласился меня подвезти до города, и оставшуюся часть пути я мило беседовала с дедушкой о местных сельскохозяйственных проблемах и погоде.

В городе мне куда проще, мы с дедом всегда жили в крупных южных городах, с их узкими улочками, шумом и вечной толкотней, так что тут, кажется, все куда спокойнее, просторно, людей мало. Без особого труда нашла академию. Дело в том, что самые высокие и красивые здания в городе, это королевский дворец и академия, куда я мечтаю попасть. Все находится в центре, сориентироваться можно.

Проблемы начались сразу. Охрана не захотела пускать внутрь. Не студент, не работаю здесь, никто пропуск на меня не заказывал, все, до свидания. Почему-то никто не стал слушать, что я абитуриент, и сейчас дополнительная неделя для тех, кто хочет поступить. При этом одного парня, который пришел позже меня и сказал, что он пришел поступать, пропустили. Что ж, восприняла отказ как первое вступительное испытание, где задание, собственно, вступить в академию.

Пришлось еще какое-то время околачиваться возле ворот, чтобы оценить, насколько хорошо укреплен пост охраны. Увы, но тут без вариантов. Не знаю, есть ли среди охранников маги, может, все поголовно, а может и нет, что уже плохо, я не могу оценить потенциал противника. Далее. Магическое сканирование показало, что пост и ворота оснащены сотнями артефактов и защитных чар. Даже если бы мне каким-то чудом удалось положить всю охрану, через этот супер-укрепленный вход мне не пройти.

Ну ладно, мы не гордые, пойду смотреть вдоль стены, есть ли какие-нибудь прорехи в защите, не бывает так, чтобы все было идеально. Где-то, да найдется брешь. Этому меня дедушка научил, бывало, ему поступали заказы, не слишком законные, где нужно было проникнуть в чужой дом за документами или чтобы шпионить, и пару раз дед брал меня «на дело». Исключительно для общего развития.

Кстати, что заметила. Пока была у проходной, в академию прибывали исключительно юноши. Девушек не приметила. Но мало ли.

Ага! Есть. Одно из деревьев, растущих у длинного забора, своими ветвями переваливается через стену, и вот там есть бреши в магической защите. Я даже могу предположить, что такие дырки в силовом поле мог сделать кто-то из студентов-старшекурсников, чтобы сбегать с занятий. Остался только вопрос, как мне, в платье, средь бела дня, в центре города залезть на дерево и при этом остаться незамеченной.

Наложила на себя отвод глаз. Плохонький, он у меня всегда не очень получался, да еще и на скорую руку, по сути, его и нет. А и подумаешь. Ну увидит кто. Мне главное попасть на территорию, а там буду отпираться до последнего, даже очевидцам говоря, что меня пропустила охрана. Ловкость у меня развита на хорошем уровне, так что на дерево я все-таки забралась, по ветке перебралась на стену, а со стены сползла, держась за каменные выступы и ниши. Вот точно кто-то себе лазейку сделал, но этот кто-то должен быть весьма натренирован физически. Спуститься по такой стене еще как-то смогла, но вот поднимусь вряд ли.

Ха! Все, я на территории! Перебежками, через парк, не снимая отвода глаз, спешу к академии. Надо найти, где записаться на экзамен. По пути, опять-таки, встречаются только мужчины и юноши, девушек очень мало, катастрофически мало, и все как одна одеты, словно королевы. Кажется, начинаю понимать, почему меня не пускали. Мало того, что девушка, так еще и приехала не в карете, а вместо свиты и королевского наряда хоть и приличная, но наверняка уже вышедшая из здешней моды грязная после сельской дороги одежда.

Да, не продуман у меня образ. С собой привезла пару красивых платьев, но они не по местной моде и слишком легкие, так что придется поступать в чем есть. Пусть берут такой, а вот как заработаю, а я буду работать, как проклятая, тогда, может, и порадую красивыми дорогими нарядами местное общество. И то не факт. Зачем тратить деньги на дорогие платья, если вместо них можно снять себе в аренду лет на сто домик? Да, не сразу, и далеко не в одном платье придется себе отказать, но будет свое постоянное жилье. В собственность не купишь, поскольку здесь все серьезные покупки оформляются на мужчин, ну в крайнем случае на вдов. Аренду можно оформить на женщину, покупку нельзя. Так же и с наследством моим несчастным. Пока владеет опекун, я никаких практически прав не имею, а потом будет владеть предположительно мой муж, я так, нагрузка к наследству, прав и вообще голоса не имею. Все, хватит о грустном.

Спрашиваю дорогу у проходящих мимо людей. На меня странно поглядывают, что не удивительно ввиду моих последних наблюдений. Нахожу администрацию и кабинет, где можно записаться на прохождение вступительных испытаний и получить прочую полезную для абитуриента информацию. Взрослый мужчина-секретарь с носом, похожим на большой клюв, а значит куда более породистым, чем у моего братца, смерил меня внимательным взглядом.

– Здравствуйте, я приехала из далекой южной страны, только чтобы сюда поступить, – сразу начала я, интонацией усиливая свой акцент. Если надо, буду и на жалость давить, но пока комплименты. – У нас много хорошего говорят о вашей великолепной академии, куда может поступить любой талантливый маг. О сиятельный шенар, да будут ваши очи всегда так же светлы, подскажите, кто сможет меня записать для прохождения вступительных экзаменов?

И глазами на мужчину хлоп-хлоп, и смотреть наивным, полным надежды влюбленным взглядом, тогда наверняка и на мое платье, неподобающее местному уровню, перестанут замечать. «Сиятельный шенар» покраснел и растерянно у меня поинтересовался:

– Шена, как вас зовут? Сегодня на экзамен девушек не ожидалось. Тем более иностранок.

– Я не совсем иностранка. Мои родители были подданными этого королевства, но переехали на юг, где и родилась я. Меня зовут Эльриа Брауш, – и если бы суровая бабушка не отказалась от моей мамы, то я могла бы прибавить себе и титул графини, поскольку я ее самая близкая родственница из ныне живущих, собственно, внучка, но бабушка отказалась от родства, чему я нисколько не печалюсь.

– Брауш… знакомая фамилия, – задумчиво произнес секретарь.

Обрадовалась.

– Брауш – это мой отец, он учился, а потом преподавал здесь какое-то время. Да и дед мой тоже здесь учился.

– Династия, значит. Шена, я вас расстрою, но вас не примут. Я, конечно, могу записать вас на вступительный экзамен, но вас к нему не допустят. Без связей девушкам, пришедшим с улицы, двери закрыты. Таков негласный порядок, установленный ректором. Он у нас… – секретарь понизил голос. – Женоненавистник и консерватор, убежден, что девушкам заниматься магией вредно. Даже очень богатым шенам со связями сюда очень трудно поступить. У вас есть такие связи?

Куда там.

– Знаете, шенар…

– Кевир Маккой.

– Вы запишите меня, а я все равно попытаюсь сдать экзамены. – Мне деваться больше некуда.

Еще один этап пройден. Записали меня на первый теоретический тест. Не спешу, экзамен проходит в такой форме, что можно зайти в аудиторию в любое время в течение первой половины дня, получить свое задание, все написать и уйти. На всякий случай по пути готовлю пару демонстрационных заклинаний, чтобы, если надумают выгнать, я сумела показать, какого перспективного мага в моем лице они упускают. Хотя что-то мне подсказывает, что всем плевать.

И в этот раз мне повезло. Теоретический экзамен принимают, как я подозреваю, трое аспирантов, на меня они удивленно посмотрели, но раз пришла и записана, выдали задание, и я села на первый ряд. В аудитории сдают всего три человека, можно сидеть хоть до самого конца, но так долго сдавать я не намерена. Заметила, что аудитория напичкана следящими артефактами. Подозреваю, что если кто-то намерен списывать, так просто это у него не получится.

Заглянула в вопросы и едва сдержалась, чтобы не присвистнуть. По самой магии вопросов совсем немного, зато по остальным дисциплинам полно. Просидеть можно долго, но ничего. Пока отвечала, один из артефактов наблюдения вдруг заверещал, а затем подлетел к одному из сдающих парней и сел на стол перед ним. Этого парня аспиранты тут же выгнали, сообщив, что экзамен не зачтен из-за списывания.

Спустя полтора часа вышла из аудитории с заветным бланком, на котором появилась отметка о том, что теоретический экзамен мной сдан на отлично. Увы, радость моя продлилась недолго. Из аудитории, где проходит экзамен-испытание магического потенциала, меня выгнали два матерых мага-преподавателя, и как бы я их ни уговаривала, пустить обратно не согласились. Дошло до того, что вызвали охрану и хотели меня выпроводить. Тогда пустила в ход два заготовленных демонстрационных заклинания, и только тогда преподаватели немного подобрели и умерили пыл, услышав мои мольбы, просьбы и объяснения, что мне просто жизненно необходимо сюда поступить.

– Идите и разговаривайте с ректором, – наконец сказал один из магов. – Если он разрешит, то вас допустят к экзаменам.

Ректор, который женоненавистник?

Глава 5

Делать нечего. Если надо, я хоть к королю на аудиенцию отправлюсь, если кто меня еще к нему допустит.

Прождала в приемной ректора два часа. Жутко проголодалась и хочу пить. Я ведь с утра ничего не ела, потом долгая прогулка до города, и в академии, в общей сложности, я уже часов пять.

– Проходите, – наконец объявил секретарь и указал на дверь ректора.

Вот я уверена, что ректор этот специально меня так долго к себе не пускал. Надеялся, что сдамся и уйду. Не на ту напал!

Захожу в просторный кабинет, и мои губы непроизвольно складываются в букву «О». Я представляла себе ректора как глубокого старика-ворчуна с седой бородой, а тут мужчина в самом расцвете лет. Фигура внушительная, мощная. Внешность по-мужски привлекательная. Нос не очень породистый и выдающийся, но в том, что передо мной сидит самый что ни на есть родовитый аристократ, не возникает никакого сомнения. Частично задевая уголок левого глаза, по лицу мужчины от виска, немного не доставая до верхней губы, ползет шрам, глубокий, рваный. Это ранение и память не от оружия, а скорее от лапы зверя. Одет ректор дорого и хорошо, но это и понятно, а вот кабинет оформлен поистине по-королевски, с тем же размахом и помпезностью. Южные ковры я признала сразу, стоят целое состояние. Дорогая тяжелая мебель, драпировки, картины, скульптуры. Немного разбавляют всю эту роскошь книги. Тысячи книг. Настоящая библиотека в кабинете.

Подошла к столу. Сесть мне не предложили. Может, это новое правило этикета? Не предлагать гостю располагаться удобнее. Хотя я тут и не гость. Все равно села на стул, поскольку устала. Ректор молчит, ничего не спрашивает и смотрит как на пустое место. Это чтобы я устыдилась? Так нечего мне стыдиться.

Пришлось самой начать излагать суть проблемы, опять просить, умолять, чтобы позволили сдать экзамены, давить на свод академических правил, где указано, что поступать и учиться в академии может любой талантливый маг. Вдруг ректор жестом прерывает мой монолог.

– Скажите, шена, а кто вас пропустил в академию?

Оп. Ректору особо не соврешь, может допросить охранников. Повинно опустив голову, призналась:

– Сама прошла. Там у вас в стене лазейка есть.