Будущее Каменев Алекс
– Вот бы наткнулись на тех уродов на Вурдалаке, – мечтательно протянул качок. – Представляю как бы они сцепились и нервы друг другу вымотали.
Послышался злорадный смешок. Я тоже ухмыльнулся. Территорилам не нравилось, когда у них по округе шарились вооруженные амбалы из города и обязательно пытались помешать. Если не напрямую, так через бюрократические запросы с выяснением юрисдикций границ, превышение полномочий и всего другого что только взбредет в дурную голову.
Но нам это сейчас только в плюс.
– Пошли.
Шуша толкнул заднюю дверь заброшки. Заперто.
– Сейчас, – плотно сбитый громила надавил плечом.
Раздался треск, протестующе хрустнула дверная коробка. Хлипкая дверь поддалась под варварским натиском и распахнулась. Шуша умудрился выбить не только замок, но и погнуть петли.
– Я мог бы сделать чище, – я осуждающе покачал головой, крутанув Лепесток между пальцев.
Шуша пожал плечами и переступил через порог. Я шагнул следом.
Полутьма, на полу обилие пыли и грязи, какой-то песок, видимо занесенный с дождем, обрывки смятой бумаги, другой мелкий мусор.
– Вряд ли здесь есть жрачка, – я первым выразил сомнение, оглядываясь в небольшом закутке.
– Давай дальше.
За узким коридорчиком обнаружился главный зал. Длинная стойка в дальнем углу, обломки полок, сломанный кассовый аппарат, парочка перекрученных пластиковых стол и стульев, целые должно быть вывезли при закрытии.
– О, зацени, – Шуша указал на конец стойки. Там прятался терминал доступа в Сферу. Плоский экран пересекала здоровенная трещина.
– Давно уже сдохла, – я без особого интереса перевернул разбитую клавиатуру небольшого размера. Вырванные с корнем провода висели разлохмаченной мочалкой, основной порт куда-то пропал.
– Жаль. Сдали бы скупщику, он такие штуки любит, – Шуша потыкал в кнопку запуска пальцем, надеясь оживить устройство.
– Да она древняя, как не знаю что, – я отмахнулся.
Сейчас терминалы выпускали более компактные, с большей скоростью передачи данных. Особо крутые модели снабжались даже голографическим интерфейсом. Правда стоили такие игрушки дорого.
Шуша развил бурную деятельность, принявшись с грохотом сбрасывать все на пол, проверяя полки под барной стойкой.
Оценив энтузиазм, но не присоединившись, я направился в помещение за основным залом.
Бинго. За болтающимся свободно створками двойных дверей обнаружилась кухня. Здесь тоже большую часть оборудования давно вывезли, но кое-что осталось. В частности – вбитые в стену шкафчики, которых, наверное, и краном не оторвать. Неудивительно, что хозяева на стали возиться и просто бросили все.
– Зацени, – Шуша зашел на кухню, держа в руках три ярких шуршащих пакета с цветными картинками. – Чипсы.
Я скептически посмотрел на снеки.
– Да они, наверное, сгнили давно. Сколько здесь пролежали.
– Упаковка не нарушена, – Шуша потряс один пакет. – Вроде что-то болтается.
– Ага, протухшая мышь, пережравшая этого говна и сдохшая от канцерогенов, – я хмыкнул.
Лицо Шуши стало кислым.
– Вот поэтому тебя Стилет и не любят, даже в самой дерьме находишь другое дерьмо, еще хуже. Какая нахрен разница, есть там эти твои канцерогены или нет? Главное съедобно, – громила начал увлеченно вскрывать пакет.
Пока он говорил, я методично проверял шкафчики, открывая и закрывая дверцы. Говорить, что я терпеть не могу чипсы я не стал.
Из всех закусок подобного типа, чипсы мне почему-то не нравились больше всего. И слегка раздражало, что придется жрать именно их, а не что-то еще. Пакетик арахиса что-ли какой найти…
О-о, стоп, кажется, что-то нашел
Я вытащил из крайнего ящика картонную коробку. Полуразвалившаяся от сырости, почти не держащая стенки, но с таким приятным стуком внутри.
– Че там? – Шуша тоже расслышал металлический перестук.
Коробка приземлилась на верхний стол и окончательно развалилась, вывалив наружу содержимое – плоские шайбы консервных банок.
– Тушенка, – Шуша радостно облизнулся, вскрытый пакет с чипсами моментально оказался забыт.
– Эти точно не испортились, – я взял одну из банок и прочитал, выбитую прямо в металле надпись со сроком годности. – Еще два года осталось.
– Класс, – Шуша схватил ближайшую и растерянно замер, не знал, как открывать.
Я ухмыльнулся и достал Лепесток.
– Щас, все будет.
В эту секунду верный подручный Ржавого смотрел на острый нож в моей руке не с опаской, а с надеждой и радостью.
Так-то, а то бы вскрывали жестяные банки не пойми чем.
– Красная полоса, – Шуша вдруг повернул тушенку ко мне боком.
Я равнодушно дернул плечом.
– Ну и что? Хочешь сказать, хавать не будешь?
Шуша даже обиделся.
– Почему не буду. Буду. Но это ты ведь только что нос воротил от чипс из-за… – вспомнить название вредных веществ качок с ходу не смог.
– Канцерогенов, – пришлось помогать с еще большей ухмылкой. – Но я не из-за этого. Мне просто чипсы сами не нравятся. А жрать я бы все равно стал. Куда деваться.
– Вот и я о том же, – Шуша замолк, внимательно наблюдая, как я поочередно вскрываю две банки с тушенкой. Судя по названию на сохранившейся этикете, есть мы собирались индюшатину и свинину.
Нормально, пойдет. Там еще каши вроде мелькали. В любом случае, выбирать особо не приходилось. Это куда лучше пачек с чипсами.
Что касается красной полосы, замеченной Шушей, то это обыкновенный маркер ценового сегмента. Красная – что подешевле. Желтая – среднего качества. Зеленая – элитная, из экологически чистых продуктов. Цены, состав и категории – согласно своему уровню.
Нельзя сказать, что еда с красной полоской совсем не съедобна. Нет, основным требованиям она соответствовала, но по качеству, конечно, говно, сильно отличалась от нормальных продуктов.
Я поднес вскрытую банку к носу, внутри плавала непонятная буро-коричневая субстанция.
– Пахнет вроде нормально.
– Да ты че, пойдет, давай сюда.
Шуша вырвал у меня из рук банку и принялся жадно есть, зачерпывая полужидкую массу прямо руками.
Какое-то время с интересом понаблюдав за процессом и убедившись, что жрачка и правда съедобная, и что громилу не тошнит, я неспешно вскрыл вторую банку и жестом фокусника достал из-за пазухи ложку. Принялся есть, небрежно зачерпывая тушенную свинину.
Шуша аж подавился, остановился и вытаращился дикими глазами.
– Откуда ложка?
– Там нашел, – я небрежно указал на один из шкафчиков.
Шуша посмотрел на свои измазанные пальцы, на меня, на ложку и спросил:
– А еще есть?
Я кивнул и протянул ему вторую. Качок возмущенно открыл рот, явно собираясь пройтись по моей нехорошей натуре, не сразу предложившей товарищу столь необходимый предмет, но передумал. Со злостью выдернул погнутый алюминиевый столовой прибор и начал есть, пробормотав что-то насчет поганого характера некоторых особей.
Какое-то время мы ели молча на кухне, потом переместились в главный зал, уселись на стойку, чтобы через мутные окна была видна автострада и принялись за вторую порцию тушенок, на этот раз с кашей.
– Тебя почему чуйка не предупредила о засаде в лесу? – спустя пару минут спросил я.
В ответ Шуша что-то промычал неразборчивое. Не хочет говорить. Стыдится, что застали врасплох? Или дело в чем-то другом.
– Она у тебя тоже требует перезарядки? – я покосился на качка.
Шуша перестал есть, с прищуром уставившись на меня.
– У меня требует, – спокойным тоном продолжил я. – Да ты и сам уже это наверное давно понял, когда мы вскрывали замки.
Возможностей наблюдать меня за «работой» хватало, как и сделать из этого определенные выводы. Например – после особого долгого использования Лепестка, облеченного в силовой кокон, я едва не валюсь с ног от усталости.
Понятия не имею, как именно вся эта херня с «колдунством» работает, но то что оно питается моими внутренними силами, я понял давно. Практически сразу, как научился проворачивать фокус с силовым полем.
– Так че, у тебя так же? – я посмотрел на товарища по несчастью.
Шуша еще некоторое время помолчал, о чем-то напряженно раздумывая, потом неохотно выдавил:
– Ага, так же. Слабость по телу. Когда вообще жесть даже начинаю дрожать. Башка кружится, ноги и руки едва шевелятся. Запросто свалится могу.
Выходит и правда особенная способность. Не хило. Уметь заранее знать, откуда тебе прилетит.
– Я так понял, твоя чуйка действует только на тебя, – я попробовал осторожно выяснить подробности, но Шуша взорвался:
– Да лажа это все. Я бы и без этой мутотени прекрасно прожил. От нее только один вред.
Я открыл рот собираясь возразить, но он мне не дали этого сделать.
– Ты лучше скажи, что делать нам дальше? Ты же, Стилет, типа умный, вот и говори. Здесь долго оставаться нельзя, засекут и схватят за ласты.
Верно, засиживаться здесь не вариант. Поймают. Вон, как по дороге патрули территориалов шныряют. Но не зря ведь он завел этот разговор.
– У тебя есть идеи?
Шуша уверенно тряхнул головой.
– Есть. К Дрозду надо. Он поможет.
Я скептически скривил губы.
– Сдаст.
Шуша ощерился.
– Не сдаст. Я ему однажды шкуру спас, он мне должен.
Дроздом звали одного мужика, владеющего небольшой лавкой в предместье города. Приторговывал всякой мелочевкой. Иногда подкидывал работенку, иногда наводил на жирных каплунов, заряженных баблом, иногда указывал какие дома за городом вскрыть легче всего, пока их хозяева в отъезде. Ну и так далее. За все, разумеется, имел свою долю.
Еще был Мордатый, кому банда Ржавого толкала украденное, здоровый жирдяй с тройным подбородком и сальными волосами. Но тот чистый барыга, продаст не задумываясь.
– Слушай, давай рассуждать логически. Какая у нас сейчас первоочередная задача? – я вопросительно уставился на Шушу.
Он молчал. Верный главарю громила никогда не отличался особой сообразительностью.
– Выживание. Главное для нас сейчас выживание. Ты вот хочешь в Распределитель? А туда куда потом забирают всех «странных»? Лично я нет.
– Ну, и к чему это ты? – Шуша перестал есть.
Я вздохнул, досчитал про себя до пяти и терпеливо продолжил:
– А к тому, что с Дроздом нам не выжить. Сдаст нас лавочник, как только узнает о возможности заработать. И ухом не поведет.
Все-таки иногда Шуша отличался редкой тормознутостью, он еще несколько секунд молчал, переваривая сказанное. Так и хотелось дать подзатыльник, стимулируя мыслительные процессы.
Только потом я понял, что это вовсе не недостаток ума, а обычная привычка обстоятельно все обдумать.
Качок покачал головой.
– Ты не понял. Дрозд мне жизнью обязан.
Я медленно выдохнул сквозь зубы. Ну какой же упертый гад. Хотя надо признать, говорил он убедительно, сразу видно – сам верил в свои слова.
– Мурку поймали, она, наверное, его сама уже сдала, – привел я последний аргумент.
– Ну и что? На Дрозда у них ничего нет. А слова, это всего лишь слова. Ну приедут, ну проверят что-нибудь. Забирать по любому не будут.
Вот же упрямый дурак. И что с таким делать? Я принялся сосредоточенно есть тушенку, пытаясь абстрагироваться и не замечать, что она холодная, параллельно обдумывая ситуацию.
Как назло, ничего толкового в голову не приходило. И там, и там – швах. Одно пока точно – оставаться на месте опасно. Возьмут нас здесь, прихватят за мягкое место, как сусликов.
– Ладно, хорош жрать. Топать надо, – я спрыгнул со стойки, свалил оставшиеся консервы в грязный пакет из супермаркета, подобранный со пола, туда же отправились ложка.
Шуша неспешно слез следом, выжидательно уставился на меня.
– Куда пойдем? – в голосе громилы проскользнула непреклонная решимость идти только в одно место.
Я обреченно махнул рукой.
– К Дрозду. Только ты имей ввиду, к нему пойдешь один. Раз уж ты так ему доверяешь. А я посторожу где-нибудь в сторонке.
Шуша помедлил и согласно кивнул.
– Идет.
Глава 6.
Российская Федерация.
Окраины технограда «Брянск». 17:45
По улице медленно прокатил старый рыдван дребезжа плохо закрепленными бортами. Следом проскользнула модель грузовичка более продвинутого класса, совершенно бесшумно с новым электродвигателем и с обтекаемыми формами современного дизайна.
Мимо прошаркал старик в потрепанном длиннополом плаще, морщинистые руки держали пакет, худое лицо скрывал покрытый царапинами пластиковый респиратор с шайбами фильтров справа и слева.
На углу дешевая пиццерия зазывала клиентов аляповатой неоновой вывеской с тусклой подсветкой. Напротив находился массажный салон, приглашающий отдохнуть и развеяться. Дальше стоял магазинчик мелкой электроники, парикмахерская и совсем небольшой бар.
Я занял позицию у небольшого проулка, наблюдая за дверью лавки Дрозда, чуть в стороне. Не так далеко, но и не близко. Позади переулок, ведущий за дома, удобное место для быстрого и незаметно отхода.
Мне приходилось бывать здесь раньше. Выше по улице находился приют и ночлежка. Там часто проходила бесплатная раздача продуктов. Один недостаток – везде требовали карточку идентификатора. Не беда если нет, тебя могли просканировать и поставить на электронный учет – участь, от которой я всеми силами открещивался.
Без этого халявную жрачку не получить. Требование властей для ведения деятельности любого благотворительного фонда. Частного или государственного, неважно. Контроль и учет – власть помешалась на этом дерьме, особенно начав зверствовать после появления необычных детей.
– Ну же, давай! – позади закричали.
Сразу несколько голосов подхватил ор. В переулке столпилась стайка мальцов. До этого увлеченно играли в кости на деньги, затем один достал старенький планшет с логотипом давно разорившейся фирмы, и они начали смотреть хоккейный матч за кубок континентальной лиги.
Изредка то один то другой прикасались к наручным браслетам коммуникаторов и кажется делали мелкие ставки на исход.
В банде не носили коммы и телефоны. На то имелся категоричный запрет Рыжего. В современной реальности проще над головой повесить лампочку и бегать, крича – вот он я, ловите меня убогого. Силам правопорядка даже не нужно знать точного имени, чтобы прошерстить эфир и выловить нужный сигнал.
– Уроды кривоногие! – кто-то разочарованно заорал.
И почти сразу недоуменное:
– Какого…
Трансляцию матча неожиданно прервал экстренный выпуск новостей. На южных рубежах произошла очередная попытка прорыва.
По переулку пронесся возмущенный стон. Неприятности далекой периферии местных обитателей не волновали.
– Кто играет, пацаны? – спросил я с ленцой.
– Рубин-Авангард, – ответили и отвернулись.
В мою сторону косились, но приближаться не рисковали. Нутром чуяли опасность. Есть обычная уличная шпана, а есть такие как я или Ржавый. Мальцы это чувствовали, и несмотря на весь свой задиристый вид предпочитали держаться подальше.
Правильно решение. Устраивать драку, привлекая к себе ненужное внимание сейчас не входило в мои планы.
– Даа! Давай! Врубай! – раздался радостный вопль. Новости кончились, снова включили трансляцию.
Я с легкой завистью посмотрел, как один из сопляков вновь использует комм. В принципе это не проблема, взять серый с левыми данными. Заковырка в том, что если при проверке у тебя его найдут возникнут очень серьезные неприятности.
Как пример, останавливают пятнадцатилетнего пацана, сверяют номер и пробивают по базе. А там старичок девяносто лет, да не отсюда, а из какого-нибудь сраного Хабаровска за многие тысячи километров. Или еще хуже, покойник, давно спрятанный на два метра под землю. А ты вроде как под его личиной расхаживаешь. За такое сразу пятерку дают не разбираясь.
Так что брать левые коммы не самая лучшая идея. Другой вариант – все сделать по-умному, обратиться к профи. Эти и карточку нужную выправят, и внесут данные куда надо, и даже страховой полис оформят если изъявишь желание.
Любой каприз за ваши бабки. Такой полный пакет документов стоил дорого и никому из живущих на улице был не по карману.
Еще раз оглядев пиццерию, магазинчик, бар, парикмахерскую и массажный салон, я мельком подумал, что там обслужат даже без доков. Не то что в самом городе, там без карточки, и биометрических данных никуда.
Начиная от периметра, для входа на территорию города, где понатыканы разные сенсоры и заканчивая простейшим заказом обеда в кафе. Везде требовалось подтверждение личности.
Самое забавное, что основные районы технограда никак зримо не отделялись от окраин. Никаких тебе заборов, бетонных плит или других ограждений. Все чистенько и цивильно – тонкие столбы, похожие на воткнутые в асфальт высокие палки. Пройдешь такую и тебя сразу просветят насквозь. Кто, откуда, зачем.
Черта невидима, но она есть. Просто в какой-то момент ты ее переступаешь и попадаешь в поле зрения систем наблюдения.
Дальше – труба. Таких как я там мигом вычисляют и отправляют в Распределитель. А оттуда уже, после подтверждения странных способностей дальше, откуда не возвращаются.
Разные слухи ходили об этом месте. Кто-то говорил про пожизненную изоляцию в отдаленных регионах, кто-то про армию суперов, собираемую федеральным правительством, кто про исследования в биолабораториях в попытке понять появление аномалии в генетике человека.
Но имелись слухи и хуже. О газовых камерах, о непрерывно работающих печах крематориев, о безымянных могилах…
Я отступил за угол и натянул бейсболку поглубже. По улице медленно катил шестиколесный броневик характерной расцветки. Полисы.
В животе болезненно ухнуло.
Неужели Дрозд все же сдал?! Тварь! Ошибся значит Шуша, плевать лавочник хотел на благодарность за спасение жизни!
Руки мелко задрожали. Я знал, что уйти уже не удастся. Если ехали так демонстративно, то обложили со всех сторон, перекрыв все пути отхода.
Понадобилась вся сила воли, чтобы не развернуться и не побежать в переулок. Но тогда уж точно погонятся. Как у охранников, у полисов сработает инстинкт, раз бежит – значит виновен, надо поймать.
Медленно я выглянул из-под козырька бейсболки, стараясь сохранять равнодушный вид, скользнул взглядом по полицейской машине.
Тонированные стекла, усиленные сетками из металла, не позволяли заглянуть внутрь. На крыше установлен пулемет, из люка выглядывал боец. Закрытый шлем, матовое непрозрачное забрало, покатые наплечники и элементы наружного экзоскелета.
Хмм… тактическая группа. Что им здесь надо? Не похоже, что это за нами. Эти ребятки уже бы прыгали наружу и валили всех мордой вниз.
Над броневиком лениво парил дрон тяжелого класса. Красно-синие проблесковые маячки тускло светились, изредка испуская короткие вспышки ярких огней.
Да, это вам не Часовой. Модель посерьезней. Шесть движков, бронированный передник и брюхо. В комплекте светошумовые гранаты и комплекс для стрельбы пластиковыми или резиновыми пулями.
Идеальный инструмент для разгона толпы. А также для выполнения вспомогательных тактических задач.
Но хуже всего, в сети писали, что такие дроны снабжали военными модулями автономного поведения. Он сам мог решать в кого стрелять, анализируя степень угрозы по заданным алгоритмам.
Стараясь не дергаться и не выдавать себя, я равнодушно смотрел на вывеску пиццерии, делая вид, что мечтаю о куске горячей и свежей пиццы. Даже особо притворятся не пришлось, потому что я снова был голоден.
Очки надевать не стал, в преддверии вечера это будет слишком подозрительно, но лицо постарался не светить в фокусе камер, установленных на корпусе броневика.
Медленно и неспешно полисы проехали дальше по улице. Фух, пронесло. Не за мной. Все же интересно, чего им здесь вдруг понадобилось? Окраины традиционно считались нейтральной территорий.
Сюда не совались городская полиция и не лезли территориалы. Своеобразная сумеречная зона, где обосновались такие же люди, находящиеся в пограничном состоянии между законом.
Я взглянул на часы, светящиеся на вывеске бара. Что-то долго Шуши нет. Еще две минуты и надо уходить. Так мы договорились.
Стоило об этом подумать, как дверь лавки Дрозда распахнулась и наружу вывалился мой новый приятель.
Шуша быстро перебежал через дорогу, по пути накинув на голову капюшон ветровки. Это правильно, морды свои показывать всем подряд нам не надо.
– Ну что?
Он мотнул головой.
– Идем
Мы пошли по тротуару, засунув руки в карманы, дурацкий пакет с тушенкой болтался на левой руке и периодически бил по ногам.
– Что там? – не выдержал я. – Тут полисы на броне только что проезжали, в сопровождение тяжелого дрона поддержки.
– Полисы? – Шуша резко остановился и стал, как полный придурок оглядываться.
Идущий по другой стороне улицы дедок даже остановился, думая, что пацан пялится на него.
– Спятил? – пришлось подтолкнуть качка в спину. – Пошли, нечего глазенапами лупать по сторонам. Так ты похож на дебильного филина.
Шуша что-то проворчал в ответ, но послушался. Мы снова двинулись вниз по улице, стараясь держаться с края поближе к зданиям и периодически мелькавшим переулкам.
Кстати, об этом. Чего это мы шарахаемся здесь, как по главному проспекту?
– Туда, – я толкнул Шушу в плечо, заставляя свернуть в ближайший проулок.
Пройдя мимо кирпичной коробки недостроя с пустыми глазницами окон, мы свернули еще несколько раз, пока не оказались в глухом тупичке, заканчивающимся невысоким сетчатым забором.
– На ту сторону, – я полез первым, предварительно перебросив через забор пакет с консервами.
Шуша еще немного повозился, но потом последовал за мной. Мы еще немного попетляли по совсем уже безлюдным улочкам и проулкам, и остановились у разбитого трехэтажного дома с полуразрушенным широким подъездом.
– Давай сюда.
Забравшись внутрь, еще несколько секунд сидели тихо и глядя наружу, отслеживая не шел ли за нами хвост.
Вроде тихо. Только ветер гонял мелкий мусор по выщербленному колдобинами асфальту.
– Ну что Дрозд сказал? – я повернулся к Шуше. – Поможет?
Шуша как-то неопределенно качнул головой.
Понятно, сдавать не будет, но и помогать тоже не хочет. Вполне разумное поведение. Я бы, наверное, так же поступил. Одно дело проигнорировать беглецов, и совсем другое активно им помогать. За такое и посадить могут. Надолго.
– Сказал, что сведет с человеком, тот подготовит полный пакет доков, чтобы даже жить в технограде.
Я с досадой стукнул кулаком по стене. На грязный пол осыпалась кирпичная крошка.
– Это мы и без Дрозда могли сделать. Найти нужного человека не проблема.
– Надежного человека, – поправился Шуша. – Он чем-то обязан Дрозду и не сдаст полисам.
Я скептически прищурился.
– И сделает он это конечно бесплатно.
Шуша вздохнул.
– За пятьдесят штук.
Я аж задохнулся.
– За пятьдесят штук я тебе знаешь сколько умельцев найду? – помедлил и уже более спокойно закончил: – Да будь у нас такие бабки, мы бы с тобой здесь не сидели.
Бывший ближайший подручный Ржавого печально кивнул.
Пятьдесят штук. Это же огромные деньги. Разве что действительно за такую сумму не продадут. Вот если бы оказалось слишком дешево, стоило насторожиться.
Но пятьдесят штук… Где мы столько найдем?
– Слушай Стилет. Я тут немного подумал. Есть одна тема. На нее Ржавого еще Мордатый пытался подписать.
– Мордатый падла, с потрохами продаст, – возразил я.
– Падла, продаст, – не стал спорить Шуша. – Но у него есть нужные связи, а без этого дело не выгорит. Тем более все равно выбора нет.
Я помолчал, обдумывая услышанное. Не нравилось мне это. Но Шуша прав, особого выбора не было.
Читать бесплатно другие книги:
