Куплю счастье. Дорого Резник Юлия
На длиннющих ресницах малышки повисли хрустальные капли слез. Голубые глаза превратились в соленые озера скорби. Горло Этери сжалось. А этот… вот что он вообще за человек? Далась ему эта косметика! Какой нормальный мужик… отец мог бы выдержать этот взгляд и не смягчиться, каких бы он не был правил?
– Ну… Я тогда не буду тебе мешать.
– Отец в кухне, – шмыгнула носом Ариша, – это налево по коридору.
Кухня отыскалась быстро. Этери даже не успела остыть.
– Доброе утро, – не слишком любезно поздоровалась она и опустилась на высокий барный стул – подальше от стоящего тут же Марка. Орудуя ножом, он яростно пилил хлеб. Ломти выходили огромными и не слишком ровными. Этери сделала себе пометку не забыть упомянуть о нарезке, когда их разговор вернется к вопросам женского превосходства.
– Ариша очень расстроилась из-за того, что ты заставил ее смыть макияж.
Марк обернулся на звук ее голоса. Мазнул вверх по ее голым ногам взглядом, отвел его и с еще большим усердием вернулся к своему делу.
– Это тебя не касается. Лучше скажи, что ты планируешь делать дальше? Оставаться у меня ты не можешь и…
– Почему? Я тебе совершенно не помешаю. А может, даже и помогу!
Этери понимала, что это глупость, но почему-то совершенно не хотела покидать этот дом. Ей понравилось просыпаться под звуки просыпающейся природы.
– Это чем же?
Марк метнулся к сковороде, на которой уже горело масло, сделал огонь тише и вбил два яйца.
– Ну, не знаю… Я могу помогать тебе по дому. Ты же совершенно зашиваешься! Ну, и сайтом заняться – само собой. Но к этому я могу приступить, только когда пришлют мой компьютер.
Этери почесала пальцами одной ноги другую и вдруг застыла, поймав на себе потемневший взгляд Марка.
– Что такое? Что-то не так?
– Почему ты не оденешься во что-то приличное?
– А что, ты где-то видел у меня чемодан? Я бы с радостью. Но это, – Этери провела линию от подбородка до живота, – намного приличнее костюма смерти.
– Да ну?
– Угу. Знал бы ты, для чего он предназначался…
– Этот вопрос терзал меня всю дорогу, – Марк стряхнул подгоревшую болтунью на тарелку и поставил на стойку. Пожав плечами, Этери пододвинула ту к себе, взяла приборы, попиленный им кое-как хлеб и с аппетитом принялась за свой завтрак.
– Ну, понимаешь, мой любовник сказал, что ему не хватает разнообразия. Я подумала-подумала… и решила, что ролевые игры могли бы разнообразить нашу сексуальную жизнь.
– И поэтому ты нарядилась смертью?!
Глаза Марка полезли на лоб. Ну, ладно… Может быть, это была не самая лучшая её идея. Котик явно не то имел в виду. Возможно, он думал, что она нарядится сексуальной зайкой. Или развратной медсестрой. Но в тот момент на Этери со всех сторон наползала пугающая ее до чертиков пустота. Она испугалась и стала совершать одно безумство за другим. Впрочем, любой нормальный психолог мог бы ей объяснить, что при помощи таких странных поступков Этери буквально кричала миру о том, что с ней происходит что-то ужасное. Но никто… никто не распознал этих её сигналов. И не предотвратил надвигающуюся катастрофу. А Котика она вообще, похоже, здорово напугала. Не зря ведь бедняга решил утешиться в объятьях другой, не проявив при этом присущей ему ранее осмотрительности. Его-то пофигизм её и добил. Не то чтобы Котик имел для неё такое уж значение… Скорее, его поступок стал для Этери последней каплей.
– Почему нет? Образ монашки мне показался скучным и избитым.
– Ты спятила, если думаешь, что я разрешу тебе здесь остаться. Хотя почему «если»? Просто! Без «если». Ты спятила.
– Да ладно тебе. Я же сказала, что могу быть полезной, – начала раздражаться Этери.
– Например?
– Например, я могу приглянуть за твоей дочкой.
– Ты только что, не моргнув, сожрала ее завтрак, – длинный палец ткнул в опустевшую наполовину тарелку, – о каком «приглянуть» ты говоришь?!
– Оу… Значит, это предназначалось Арише?
– А ты думала, я приехал домой, чтобы приготовить поесть тебе? Бродяжке, которую я имел несчастье подобрать на дороге?
Этери стало неловко. Ну, не говорить же ему, что она привыкла, что в этой жизни все для неё… И восприняла этот завтрак как должное. Ну, ладно… она была неправа.
– Это было бы мило. К тому же яичница – блюдо, которое едят на завтрак. А на обед… на обед ребенка полагается кормить хотя бы супом. А в идеале – комплексным обедом из трех блюд. Ах да… это я еще про компот забыла.
Голубые, как летнее небо, глаза Марка сузились, отчего к его вискам потянулись тонкие лучики морщинок. Как у любого человека, проводящего много времени на солнце, эти тонкие линии были намного светлее загорелой кожи его лица. Будто он постоянно щурился, или часто смеялся. Последнюю мысль Этери тут же отмела. На душу компании Марк походил слабо.
– Из трех блюд, значит?
– И компот!
– Ну, вот ты их и приготовишь.
– С какой радости? – возмутилась такой наглости Этери.
– Считай это своей проверкой на профпригодность.
Глава 4
– Постой! Ты не можешь вот так уехать.
– Почему?
Марк резко остановился, отчего бегущая за ним следом Этери со всей дури врезалась в его спину. Он обернулся. Она – отскочила. Юркнула языком по пересохшим губам и недоуменно нахмурилась. Сосредоточиться на разговоре было непросто: в свете, который в этом доме лился, кажется, отовсюду, Марк выглядел таким привлекательным в драных джинсах и обычной серой майке… А еще от него изумительно пахло. Жарким полднем, свежескошенной травой и какой-то парфюмерией. Может быть, лосьоном для бритья. В солнечных лучах крохотными светлячками кружила пыль, и было в этом что-то волшебное.
– Я не знаю, где мне взять продукты… – опомнилась Этери.
– Ариш…
– Да, папочка?
Совсем рядом по полу застучали маленькие пяточки. Очевидно, Ариша подслушивала.
– Покажешь Этери, где ей взять продукты.
Марк еще раз окинул женщину взглядом, крутанулся на пятках, сунул в задний карман ключи от машины и пошел к выходу, но вдруг опять обернулся.
– Нет! Это никуда не годиться… Пойдем!
Этери удивленно переглянулась с Аришей, но решив, что ей и впрямь не мешало бы прибарахлиться, послушно последовала за хозяином дома к лестнице на второй этаж. Здесь тоже было светло из-за вмонтированных в потолок окон. Этери с интересом оглянулась по сторонам. В тупике коридора располагалась еще одна лестница. На этот раз совсем маленькая. Исходя из того, что она уже видела, Этери решила, что эта лестница ведет на чердак или куда-то вроде мансарды.
– Жди тут! – распорядился Марк. Этери свела брови. Она не знала, как относиться к такому стилю общения. Командные нотки в голосе Марка явно свидетельствовали о том, что этот мужчина привык отдавать приказы. Но её даже не это смущало. Что-то ей подсказывало, что с мужчинами он общался совсем иначе. А о женщинах в принципе был невысокого мнения. Или… его мужской шовинизм выползал наружу лишь в разговоре с ней?
Этери задумчиво мазнула взглядом по длинным ногам Марка и остановилась на его упругой поджарой заднице.
– Вот! – на пол, чуть не задев босые ноги Этери, шмякнулась огромная спортивная сумка.
– Ты меня чуть не убил!
– Пожалуйся на меня участковому.
Марк хмыкнул, быстро слез с лестницы и замер в нескольких миллиметрах от Этери. В его голубых, как язычки пламени в газовой конфорке, глазах полыхнул жар. Обжег лицо женщины, спустился ниже, ниже… И исчез, словно его и не было.
– Ну… и что это?
– Одежда.
Этери машинально кивнула. И поскольку Марк не торопился уходить, решила, что он ждет, когда она взглянет на его подарки.
– Хм, – сказала она, открывая сумку. – И откуда у тебя это все?
Следуя выбранной роли нищего безработного веб-дизайнера, Этери не стала акцентировать внимание на брендах. Но для себя она отметила, что тряпье, которое Марк без всяких колебаний отдал ей в личное пользование, стоило целое состояние. Что, впрочем, не делало эту одежду хоть сколь-нибудь сносной. Человек, который её выбирал, не обладал вкусом, не чувствовал стиля… И это не компенсировалось ни маркой, ни баснословной стоимостью вещи.
– От моей бывшей, – брезгливо поджал губы Марк. – Хотел отдать бомжам, но руки так и не дошли.
– И слава богу! Жизнь их и так не пощадила, а тут еще это… – Этери поддела пальцами нечто невесомое, неоново-оранжевого цвета с перьями на рукавах и стразами по подолу. Марк недоверчиво сощурился, пожевал губу, а потом его глаза улыбнулись. Этери улыбнулась в ответ. И на какой-то миг между ними протянулось что-то… особенное. Но Марк не дал окрепнуть этому эфемерному ощущению – он оборвал их обмен взглядами, посмотрел на часы и, выругавшись, торопливо зашагал к лестнице:
– Из-за тебя я опоздал на совещание.
– Обвинять других в собственных ошибках – не самая правильная тактика!
– Не забудь про обед, – хмыкнул он.
– Пока, папочка!
– Пока, помидорка. Не забудь показать Этери, где она может взять продукты.
Марк звонко чмокнул дочку в курносый нос и вышел за дверь. А у Этери в который раз сжалось сердце. Если бы у неё были дети, она бы очень хотела, чтобы их отец относился к ним так…
– Папа отдал тебе красную сумку?
Ариша несколько раз дернула Этери за край футболки, привлекая её внимание.
– Что, прости?
– Папа отдал тебе красную сумку?
В глазах девочки тлел фанатичный огонь, свойственный каждой отчаянной моднице.
– Угу.
– Ух, ты! – Ариша восхищенно закатила глаза и прижала к груди руки. Потом она отмерла, схватила Этери за руку и потащила вслед за собой.
– И куда это ты меня ведешь?
– Ну, как же? Тебе нужно переодеться! А можно я померяю зеленое платье с блестками?
Этери с сомнением посмотрела на девочку. Ведь если бы её отец не возражал против таких примерок, наверняка бы уже давно отдал дочке ту сумку на растерзание. Не похоже, чтобы он ее оставил себе на долгую память. Скорее убрал с глаз долой. Интересно, что все же произошло между ним и женой? И почему Ариша не с матерью?
– Даже не знаю…
– А розовый сарафан?!
Ариша подбежала к брошенной на полу сумке и, упав перед ней на колени, будто перед святыней, выудила простую трикотажную футболку. О, это, пожалуй, могло бы ей подойти! Тем более что Ариша, не проявив к ней интереса, принялась исследовать свои сокровища дальше.
– Ты должна мне показать, где у вас лежат продукты, – напомнила Этери утратившей связь с реальностью девочке.
– Продукты не лежат. Они растут… И бегают… – поправила та, не отрываясь от своего занятия. Выудила голубую шифоновую блузку, вскочила с пола и приложила ту к груди. – Ну, как?
Нехорошее предчувствие прошлось холодком по спине Этери.
– Что значит растут? И… бегают?
– Овощи растут в огороде. А мясо бегает по курятнику. Это за домом.
– Ты серьезно?
– Ну, конечно! Или ты из тех, кто думает, что йогурты растут на деревьях прямо в баночках? – громко рассмеялась Ариша. – Многие городские так думают, представляешь?
– Это твой дедушка так говорит?
– Нет, папа.
Ах, папа!
– Я знаю, откуда берутся продукты на моем столе, – сощурилась Этери. – Хоть и городская.
На самом деле это было не совсем так. В столицу Этери приехала поступать в институт из глубинки. Но с тех пор прошло столько лет, что ей стало казаться, будто вся её жизнь прошла в городе.
Тяжело вздохнув, Этери выглянула в окно. Отсюда отлично просматривался большой разбитый за домом огород. От построек его отделяли обширная зеленая лужайка и сад. Так что задача набрать овощей не казалась Этери такой уж невыполнимой. Скорее ее пугало другое – добыча мяса. Вряд ли такой, как Марк, оценит полностью вегетарианский обед.
– Знаешь что? Ты пока развлекайся, а мне нужно сделать пару звонков и определиться с нашим меню.
– Угу…
Засчитав такой ответ, Этери, выбрала из пестрой кучи тряпок шорты в комплект к той футболке, что уже отобрала, и спустилась вниз в свою спальню, чтобы переодеться. К счастью, телефон не успел разрядиться полностью, и ей удалось переговорить со своим секретарем и замом. Первой было поручено организовать ей доставку компьютера и одежды, второму – выражено пожелание не просрать её бизнес за время, что она будет отсутствовать. Напоследок Этери строго настрого запретила себя беспокоить и отключилась. Легла на кровать. Уставилась в потолок, прислушиваясь к собственным ощущениям. Наверное, ей следовало ощущать тревогу, ведь никогда прежде она не пускала свой бизнес на самотек, а на деле… На деле она чувствовала лишь облегчение.
Лежи – не лежи, а обед из трех блюд и компот сами по себе не приготовятся. Этери быстро переоделась, отыскала свои найковские кроссовки и вышла на улицу, на разведку. Все же красивый дом! Возможно, ей стоило построить что-то такое вместо того пафосного склепа, которому полагалось быть дачей. Этери обогнула строение по периметру, отмечая, как грамотно здесь организован ландшафтный дизайн, прошла по зеленой лужайке и едва не подпрыгнула от оглушающе громкого «кукареку». Что ж… Если ей придется кого-то убить, чтобы не помереть с голоду, она, пожалуй, нашла первого претендента.
Эта мысль заставила Этери улыбнуться. Может быть, она не совсем понимала, что забыла в этой глуши, но за время, проведенное здесь, она улыбалась больше, чем за весь предыдущий месяц, и, наверное, это многое объясняло.
На скамейке под старой грушей Этери обнаружила ведро и большую эмалированную миску. В нескольких местах ее дно прогнило до дыр, но посудина вполне подходила для того, чтобы набрать в нее овощей. Тут же обнаружилась и лопата. Посмеиваясь над собой, Этери выкопала несколько кустов картошки, лука, вытянула морковь, сорвала кабачок, перец и несколько помидоров. Наверное, ей следовало поторопиться, но она беспечно плюхнулась на скамью, вытянула покрывшиеся пылью ноги и полными легкими вдохнула витающий кругом аромат… Пахло укропом и помидорной ботвой, листьями смородины и душистой петуньей. И древесной корой, и медом, и чем-то еще одуряюще сладким. Этери сморщила нос, посмотрела на пробивающееся сквозь листву солнце и громко чихнула. Идиллию нарушил новый кукареку-вопль.
Марк наверняка думал, что она не справится. Ни с тем, чтобы раздобыть мясо, ни с тем, чтобы его приготовить. В его глазах Этери была ни на что не годной спятившей содержанкой. Она бы могла утереть ему нос, рассказав, кем является на самом деле, а могла… просто приготовить ужин.
– Сидим? – поинтересовался незнакомый голос.
– Сидим! – кивнула Этери, с интересом разглядывая изрядно помятого мужчину, тяжело опустившегося рядом с ней на скамейку. – А вы, наверное, дедушка Ариши?
– Он самый… А вы, дай бог памяти…
– А я – Этери, – не стала вдаваться в подробности женщина. – Не подскажете, где мне взять топор?
– В сарае с инструментами, вестимо.
Если мужчину и удивил её вопрос – он не подал виду. Как и Этери пятью минутами ранее, он сложил руки на груди, закрыл глаза и глубоко вдохнул. Понимая, что помощи ей не дождаться, Этери встала и пошла к небольшому бревенчатому сооружению, которое, скорее всего, и было тем самым сараем. Она не ошиблась. Да и топор отыскался сразу. Этери провела подушечкой пальца по лезвию, проверяя его остроту, и, перехватив тесак за деревянную ручку повыше, двинулась к загону с курами. До того, как разбогатеть, чего только ей ни приходилось делать. У бабули с дедом в горах всегда было большое хозяйство. Чего она не учла, так это того, что за прошедшие годы здорово утратила сноровку. Поймать глупую птицу было нелегко. С громким кудахтаньем куры разбегались кто куда, а к петуху, которого она думала укокошить первым, Этери подойти струсила. Тот зло щурил красные, как у демона ада, глаза и угрожающе хлопал крыльями. Бочком Этери пробралась к сидящей на насесте хохлушке. Протянула руку и тут же отдернула, с тихим вскриком прижав к губам. Исчадие ада ее клюнуло! Этери насупилась и рванула за следующей курицей. Сдаваться она не привыкла. Ни в чем. Никогда… Этери была твердо уверена, что, позволь она себе слабину – хоть раз, хоть на минуточку… и все, чего она с таким упорством добивалась, полетит к черту. Пока она гоняла несчастную птицу по загону, из курятника, подслеповато щурясь, выплыла жирная рябуха и пошла прямиком к ней.
– Давай-давай, моя хорошая… Иди к мамочке… – Этери пригнулась, и поманила несчастную птичку пальцами. Глупая животина подошла к ней и ласково ткнулась хохлатой головой в ладонь. Этери решила, что все должно закончиться быстро. Она схватила курицу, перескочила за ограждение и одним точным ударом сделала то, что должна была. С непривычки подкатила тошнота.
– И можно у вас поинтересоваться, чем это вы занимаетесь?
– Добываю нам мясо на ужин, – Этери с гордостью вытянула вперед руку с зажатыми в ней куриными лапами и сдула упавшие на лицо пряди.
– И поэтому вы прикончили Олюшку?
Нехорошее предчувствие вновь подкатило к горлу.
– Олюшку?
– Ага! Ариша выкормила ее из цыплёнка и очень любила. Поверить не могу, что вы просто взяли и оттяпали ей башку!
– И что же… что же мне теперь делать?
Мужчина почесал в затылке:
– Откуда ж мне знать?
– И все же! Должен ведь быть какой-то выход?!
– Ну-у-у, может быть, Марк мог бы найти похожую несушку на птицефабрике. На, вот, позвони…
Этери застыла, глядя на протянутый ей телефон, как кролик на удава. Потом тяжело вздохнула и забрала старенькую, еще кнопочную, Моторолу.
Глава 5
– У тебя что-то срочное?
– Ну, как сказать…
Марк напрягся. Отбросил от себя документы и резко встал, так что кресло на колесиках откатилось в сторону и, ударившись о стену, вновь вернулось к столу.
– Что-то случилось с отцом? Ему плохо?
– Нет. С ним вроде бы все в порядке. Выглядит он, конечно, немного помятым, но…
– Тогда Ариша?
– Нет!
– Ты не могла бы перейти ближе к теме? Какого черта ты мне звонишь и отвлекаешь от дел?!
Вот ведь чувствовал, что не стоило ее брать с собой. Но какого-то хрена притащил в свой дом эту чокнутую, с которой теперь понятия не имел, что делать. Нет, сайт им, конечно, не помешал бы, но! На какие жертвы он готов пойти ради этого? Уж точно не терпеть женщину в непосредственной близости от себя… После развода Самаров вообще старался держаться от баб подальше. И ему это нравилось. Дискомфорт Марку доставляло разве что отсутствие секса, но… Так было лишь вначале. В последнее время он настолько уставал на работе, что приходя домой, просто падал замертво. А для компании в постели ему вполне хватало подушки. Утром было сложней. Стояк не желал умирать вместе с почившей в бозе семейной жизнью. Однако прохладный душ решал и эту проблему. По крайней мере, пока в его доме не появилась она! И ведь кто бы мог подумать, что он так на неё отреагирует при свете дня? Да никто, ясное дело. Если бы Марк сумел распознать угрозу вовремя, он бы тут же ее пресек. Тут вообще без вариантов.
– Понимаешь… я вроде как… в общем… не знаю даже, как сказать… прихлопнула Олюшку.
Самаров ожидал услышать все, что угодно, но только не это.
– Прихлопнула Олюшку?
– Похоже на то.
– Ты спятила?
– Нет! И, кстати, тебе не кажется, что ты повторяешься? Спятила-спятила… Заладил!
– Ты убила любимицу моей дочери, а теперь жалуешься? Что она тебе сделала плохого? Не оценила твою прическу?
– Ха-ха! Очень смешно. А, между прочим, это твоя вина.
– Моя? – искренне удивился Марк такому заковыристому ходу мысли. Нет, все же мужикам баб никогда не понять. Это ж надо!
– Ну, конечно! Если бы ты предупредил меня о том, что какую-то птицу в курятнике не стоит трогать – Олюшка была бы жива.
– Зачем вообще ты полезла в курятник?!
– Раздобыть мяса тебе на ужин!
– И чем тебя не устроило то, что лежит в холодильнике?! – заорал Самаров, чувствуя себя так, будто еще чуть-чуть, и у него лопнет аневризма. По крайней мере, пульсирующая боль за глазом наталкивала его на такие мысли. А ведь он терпеть не мог вспоминать о болячках…
– Так… Стоп! В холодильнике было мясо? Но ведь Ариша сказала, что овощи растут в огороде, а мясо бегает… Она так сказала, клянусь тебе!
– Зачем ей бы понадобилось тебе такое говорить?
– Откуда мне знать? Может, она тоже проверяла меня на профпригодность? Знаешь, на мой взгляд, вам с отцом стоит серьезно пересмотреть темы, которые вы с ней обсуждаете. Ариша – чудесная девочка. Но у неё абсолютно неправильная модель…
Марк отвел трубку от уха, чтобы избавить себя от ненужных нравоучений. Иисусе, она что, правда зарубила ту бедную, явно страдающую ожирением несушку? А Ариша? Зачем она выдумала эти глупости про бегающее мясо? Те куры были такими старыми, что их мясо наверняка больше походило на резину. Небольшое хозяйство держала еще мать Марка. Ему пришлось взять на себя заботы о живности, после того как та умерла. Сгорела от рака за какую-то пару месяцев. И никакие деньги, никакое лечение не помогли.
– Почему ты молчишь?
– Жду, когда ты выговоришься. Ну? Ты все?
– Да вроде бы, – после тяжелого глубокого вдоха процедила Этери.
– Тогда ближе к делу. Как ты собираешься решать данный вопрос?
– Я?! Послушай, твой отец предложил найти похожую курицу на птицефабрике. Думаю, это отличная идея. Ты… не мог бы туда съездить? Только скорей. Пока Ариша занята примеркой и не обнаружила, что Олюшка… пропала?
– Погибла от твоих рук, ты хотела сказать? – нахмурился Марк, сгребая со стола ключи от машины. Проигнорировав его подкол, Этери нетерпеливо поинтересовалась:
– Так ты найдешь замену?
– Обязательно. А еще срежу твою премию. Процентов на восемьдесят-сто. Думаю, это будет справедливо.
– Ух, ты! Мне полагалась премия?
Марк хмыкнул. Сбросил вызов. Что-что, но у сумасшедшей неплохо выходило его смешить. А он уже забыл, когда в последний раз смеялся.
– Люба, перенеси встречу с Гориным. У меня появилось срочное дело.
– Но ведь ты не подписал бумаги!
Самаров взмахнул рукой. А толку, если он их подпишет? Денег на оплату кормов один черт нет. И в бухгалтерии об этом знали лучше него, но все равно каждый день подсовывали новые и новые счета. Если ему не удастся взять кредит под залог бизнеса – дело плохо. И если удастся… тоже. Этим он только облегчит задачу рейдерам, которым и без того не давала покоя принадлежащая их хозяйству земля. С тех пор, как главный заказчик Самаровых обанкротился – все шло наперекосяк. Деньги за прошлые поставки зависли на неопределенный срок, а новый рынок сбыта они не успели наладить. Самаров зашивался на бесконечных переговорах, но ситуация оставалась критической. А тут еще отец… Нет. Марк не брался его судить. Но и просто так смотреть, как тот спивается с горя – не мог. Смерть жены здорово ударила по его бате… Да и по самому Марку.
От офиса до птицефермы ехать было – километров двадцать. Лет десять назад отец проложил и сюда хорошую асфальтированную дорогу, а в детстве Марка на этом месте была лишь укатанная в камень глина, по которой он гонял на велосипеде. Куда ни глянь – его земля. Его наследие. Он уже чуть было не лишился его. Развод дался Самарову нелегко не только психологически. Как любой крепкий мужик, в депрессии он не верил. И спуску себе не давал. Он с головой погрузился в работу, а когда даже это не помогало, колотил грушу, пока не попускало. А вот с финансовыми потерями все было намного сложней. Он был вынужден выплатить бывшей жене огромные отступные. Намного большие, чем полагалось ей по дурацкому закону. С другой стороны, это была плата за нормальное Аришкино детство. Потерять деньги – он мог себе позволить. Хотя после этого с трудом удержался на плаву. А вот потерять дочь… нет. Алена ни за что бы с ней не справилась. Самаров не хотел, чтобы его малышку воспитывали няньки, пока её мамаша строит карьеру на телевидении.
Марк припарковался на небольшой оборудованной тут же стоянке. Прошел в птичник. Куча времени у него ушла на то, чтобы обработаться и надеть защитный костюм, потому как иначе вход на территорию был запрещен. По ходу дела перетер кое-какие вопросы с технологом. Рассказал, зачем пожаловал, изрядно повеселив рабочих.
– И что ж это у тебя, Марк Саныч, за гостья такая беспощадная?
– Новый сотрудник. Кстати, не знаете, из наших никто не сдает домик?
Поначалу Марк почти поддался искушению отправить Этери домой, но потом засомневался, как у них пойдет работа по удаленке. Не так просто ему было избавиться от привычки все контролировать. С одним «мастером» из столицы он уже подписал договор. И чем это закончилось? Вот именно. Ни аванса, ни сайта, ни самого мастера. А самое главное, что упущено время. Вот его Марку было жальче всего.
– Откуда ж тут домику взяться? Из нашего села никто не уезжает, как из некоторых. И все благодаря вам, кормилец.
– Ты мне это брось, Василич.
– А я что? Говорю правду, как есть…
– Ты мне лучше во-о-он ту пеструху помоги отловить.
– Так это я мигом. И своей этой… гостье скажи, что если вдруг что – у нас разделочный цех отличный с немецким дорогущим оборудованием!
– Угу, – буркнул Марк, засовывая кудахчущую птицу в сетку. – Загадит мне весь багажник.
– Я мы тебе, Марк Саныч, сейчас клеёночку организуем… Миш, отрежь метра полтора целлофана!
Когда Марк, бросив машину за откосом, тайком, с сеткой наперевес, прокрался к собственному дому, было уже часа три. Как шпион, он выглянул из-за груши и, никого не увидев, выпустил курицу в загон. Теперь оставалось только надеяться, что Ариша не догадается о подмене.
Самаров вымыл руки в колонке у дома и замер. Принюхался… вдохнул витающий в воздухе аромат еды и вдруг понял, что ничего не ел еще со вчерашнего ужина. Рот наполнился слюной. Запах жаренного с травами мяса взял в плен. Марк закрыл глаза и пошел к дому, будто привязанный. С тех пор, как его бесценная помощница баба Маня слегла с давлением, с едой у них было туго. Так кто же это расстарался? Неужто смерть? Он-то думал, что она не отличит сковородки от пылесоса.
Наступая на задники, Самаров стащил ботинки. В доме было непривычно тихо. Ни отца не было видно, ни Ариши. Только из кухни доносился тихонький звон. Он осторожно толкнул дверь и замер, как вкопанный. Пританцовывая под звуки непонятно откуда льющейся мелодии, Этери колдовала над плитой. Черте как подстриженные волосы она собрала в неряшливый хвост, напялила короткие шорты, открывающие те самые ноги, на которые он уже столько раз обращал внимание, и свободную трикотажную футболку. Таких у его бывшей сроду не водилось. Наверное, в сумку случайно попала его. Он, когда её манатки складывал – сильно не разглядывал. Швырял, как было. Еще слабый, после больницы…
И беззаботный вид Этери, и его собственная на неё реакция почему-то здорово раздражали. Марк тихонько подкрался к гостье и гаркнул ей прямо на ухо: «Бу!» Этери подскочила. Ложка, которой она помешивала суп, выскользнула из ее рук и упала на пол. Пока Этери, чертыхаясь, её поднимала, Самаров схватил прямо из сковородки куриную ножку и, сунув в рот, активно заработал челюстями. Смерть недобро сощурилась.
– Что? – пробормотал Марк с набитым ртом.
– Да вот, не знаю, хватило ли мясу тепловой обработки. Видишь ли, я почти уверена, что у Оленьки был птичий грипп. Не хочу, чтобы ты заразился.
Марк закашлялся. Этери с силой ударила его по спине, а потом мило улыбнулась.
– Приятного аппетита.
– Хочешь сказать это – Оленька?
Все еще не до конца отдышавшись, поинтересовался Самаров. Голод в нем соревновался с вопросами нравственности. Это вам не шутки! Марк размышлял, насколько этично было есть любимого питомца своей пятилетней дочери. Пусть даже этим питомцем была курица. Впрочем, Этери не сомневалась в том, что именно победит. И не ошиблась. Марк нахмурился и демонстративно достал тарелку и навалил в нее добавки.
– Первое блюдо вижу. Как оно называется, кстати?
– Чахохбили.
– Хм… Это что-то грузинское?
Этери пожала плечами. Её имя говорило само за себя.
– Еще одно блюдо вижу, – довольно кивнул Марк, сняв крышку с кипящей кастрюли супа. – А третье? – оглянулся по сторонам.
– Пирог. Ариша изъявила желание принять участие в его приготовлении, прежде чем уснула.
– Ах, вот, где она… – растерялся Самаров, осознав, что за пять минут, проведенных в кухне, так и не удосужился поинтересоваться, где его дочь. Такое было тоже впервые. Все мозги ему эта баба затуманила!
– Угу. Отрубилась прямо посреди примерки…
Взгляд Этери будто заволокло поволокой, за которой пряталась боль. Он это сразу уловил. Будто их чувства каким-то образом синхронизировались. Марк снова кашлянул:
– Мне не нравится, когда она роется в этих тряпках.
– Она – девочка. Это нормально.
– Зацикленность на всяких там модах до добра не доводит. Не хочу, чтобы из нее выросла ни на что не годная вертихвостка.
– И поэтому воспитываешь ее в ненависти ко всему женскому? Это неправильно.
– Да что ты? И как? Многих девочек ты вырастила, чтобы раздавать советы, о которых я не спрашивал?
Кровь отхлынула от лица Этери. Даже полные красивые губы стали белыми-белыми. Обескровленными. Она ничего ему не ответила. Просто улыбнулась этими белыми губами и, взявшись за тряпку, принялась вытирать со стола крошки. А он себя почему-то мразью почувствовал. Будто он котенка обидел. Или Оленьке голову отрубил…
– Эй… Да подожди ты. Я, наверное, что-то не то сказал…
Читать бесплатно другие книги:
