Обаятельный гарем желает познакомиться Филимонова Наталья

Я только криво усмехнулась. Паршивее, чем сейчас? Вряд ли!

– И еще что важно. Ты не займешь ничье место! Это будешь именно ты. Твое другое тело, твоя другая жизнь. После того, как я тебя найду, у тебя будут воспоминания обеих твоих личностей. Но со своим нынешним опытом ты сможешь изменить ту свою жизнь к лучшему –  принять правильное решение, повлиять на что-то. При этом ты сохранишь связь с нашим миром, сможешь видеться со мной или с кем-то еще, кому готова довериться, или передавать весточки родным.

– А если –  ну вдруг! –  мне там не понравится еще больше, чем здесь?

– Ты можешь вернуться. Только здесь ты снова станешь собой нынешней, вернешься в свое умирающее тело. Умрешь в свой срок, заново родишься, возможно, в той самой жизни, которая тебе так не понравилась, только без своей нынешней памяти, и проживешь ее… ну, как получится, так и проживешь.

Я прикрыла глаза. А, в конце концов, что мне терять?

– Ясно. Я готова. Что я должна делать?

*

– Знаешь, Лар, я как-то иначе представляла себе путешествие мечты!

Я смотрела на крестницу, и мысли в голове сталкивались друг с другом. Гарем, надо же! Такое мне и в голову не пришло, когда я думала о жизни в другом мире.

Мне! С семнадцати лет жившей самостоятельно, всегда гордившейся своей независимостью! Да, в конце концов, просто женщине из двадцать первого века –  в гарем?!

– Ну, –  Лариса философски пожала плечами. –  Во всяком случае, сейчас ты молода и здорова.

Схватившись за голову, я плюхнулась на ближайший пуф. Чего-чего, а пуфов, кушеток и оттоманок со множеством подушек здесь было хоть отбавляй.

Лариса, недолго думая, прилегла полубоком на одну из оттоманок.

– Как ты меня нашла? –  почему-то именно этот вопрос пришел в голову первым.

Крестница пожала плечами.

– Это было не так уж сложно. Дверь в мир открылась неподалеку от твоего дома. Матвей сразу пошел искать в окрестностях бордели… что?! Мы искали девицу в беде. Нужно было выяснить, не появлялись ли там недавно новенькие. Вполне вероятный “критический момент”. А я пошла расспрашивать о новых наложницах в богатых домах поблизости. И в третью очередь мы стали расспрашивать о девушках, которых совсем скоро отдадут замуж –  тоже очень возможный сценарий. А окончательно я убедилась, что ты –  это ты, –  тут она лукаво улыбнулась, –  когда ты взвилась, услышав свое полное имя.

Хм… в самом деле. Мать наградила меня именем Анжелика, и кто бы знал, как меня всегда это бесило. Звучит как “звезда сельской дискотеки”. Или это только мои личные ассоциации и тараканы в голове. Во всяком случае, я всегда представлялась просто Ликой. И даже по имени-отчеству предпочитала называть себя Ликой Романовной. Надо же, кто бы мог подумать, что и в другой жизни у меня будут похожие проблемы.

Проблемы? Ха! Вот перспектива стать чьей-то там младшей женой –  это, пожалуй, проблема.

Хотя…

Я посмотрела на свои руки. Гладкая, чистая молодая кожа. Не иссушенная до прозрачности. Тонкие изящные запястья –  но не худые от болезни.

Прислушалась к своему телу. Как же давно я не ощущала этой звонкой энергии, когда все тело поет, готовое двигаться и жить! Как давно я забыла, как прекрасна жизнь, когда –  просто ничего не болит…

Я встала и подошла к одному из зеркал –  их здесь тоже было предостаточно –  чтобы придирчиво себя рассмотреть. На мне была просторная хламида в пол, какие носят внутри родного гарема девушки на выданье. Впрочем, я прекрасно помнила свое –  в этой жизни –  юное тело.

Лицо сердечком, большие темные глаза, опушенные длиннющими густыми черными ресницами. Четко очерченные брови вразлет, с заломом у самого кончика. Яркие алые губы, не нуждающиеся в помаде.

И волосы! Густые смоляные волосы ниже талии, сейчас –  заплетенные в свободную сложную косу.

Я зачарованно подняла руку, чтобы прикоснуться к своим волосам.

…Наверное, тогда, когда увидела клочья собственных волос в руке после очередной “химии”, я осознала свою болезнь окончательно. Носить парики не хотелось. Некоторые мои знакомые по отделению гордо ходили с лысыми головами, не обращая внимания на чужие взгляды. Другие наоборот –  будто питались чужой жалостью и сочувствием. А одна носила яркие разноцветные парики. Я так не смогла. Появлялась на улице только в шляпках или сложно завязанных тюрбанах на голове.

Дернула себя за выбившуюся из косы смоляную прядь. Мои волосы! Мои!

Да уж, внешность мне здесь досталась яркая. Женихи, небось, в восторге будут…

Да и плевать на них!

– Расскажи-ка мне еще раз, –  не отрывая взгляда от отражения, попросила я. –  Что будет, если я здесь останусь, и если я уйду.

– Если останешься – все просто: ты можешь попытаться изменить свою нынешнюю судьбу –  как Нилы. Раз ты сюда попала, значит, ты можешь это сделать. Если уйдешь… с тобой все будет как было, если бы ты сюда и не приходила.

– А с Нилой? У нее останутся мои воспоминания?

– Останутся. Но… Вот скажи –  сейчас ты ощущаешь себя скорее Ликой, чем Нилой, хотя помнишь обе жизни, верно?

Я пожала плечами.

– Конечно. Это ведь естественно. Я элементарно прожила дольше. Переживания семнадцатилетней девочки могу уже воспринимать со стороны и не отвлекаться на них.

– Вооот. А если ты уйдешь, она будет все помнить, но –  именно как прошлую жизнь. Где-то далеко. А сама она –  все та же юная Нила. Ее личность сформировалась в местных реалиях. Она считает гаремы нормой и даже не представляет, как можно пойти, например, против воли отца. Все твои знания у нее останутся, но не факт, что ей хватит решимости или душевных сил для каких-то серьезных действий.

– Понятно…

Я снова дернула себя за прядь волос.

Что ж, мне достались непростые вводные. Я не принцесса, не невеста какого-нибудь дракона и даже не студентка академии. У меня здесь нет почти никаких прав, я связана бесчисленными правилами и ограничениями.

И тем не менее, Лариса совершенно права –  сейчас я молода и здорова. Впереди у меня –  целая жизнь, которую однажды мне придется прожить в любом случае. И лучше сделать это по своим правилам.

Я, Лика Ведунова, хорошо знаю, что такое настоящая безнадежность. Я знаю, что действительно необратимо.

И я буду не я, если не переверну этот мир и не изменю свою судьбу. Я еще сделаю из этих лимонов пунш!

А значит –  я остаюсь.

Глава вторая. Удобный кандидат

Я стояла в ряду таких же закутанных чуть ли не по брови девиц и гадала –  как, интересно, женихи вообще должны нас оценивать?

Нет, на самом деле, конечно, лица у нас открыты. Но это и все! Волосы, фигуры –  скрыты полностью. И все девицы стоят –  глазки в пол. И лица-то у всех восточного типа, все темноглазые и чернобровые. По мне так нас сейчас вообще поди различи между собой.

А этим… женихам –  ничего, нормально. Разглядывают оценивающе. То есть, по-моему, реально прицениваются. Особенно вон тот жирный боров в белой чалме… И этот… бородатый козел с масляными глазками. Ой, то есть великий визирь.

С Ларисой мы договорились, когда и где сможем снова встретиться.

Ха! Да чтоб я еще жаловалась, что у меня вышло не самое удачное попаданство. У меня в новой жизни есть настоящий ангел-хранитель. Но я, пожалуй, не стану злоупотреблять ее помощью. Надо выкручиваться своими силами.

Итак… мне предстоит выйти замуж. В гарем. Чей –  пока вопрос.

Покопавшись в памяти Нилы, я выяснила, что чаще всего вопрос о замужестве дочерей их отцы решают с будущими зятьями. Девушек ставят перед фактом. Как и следовало ожидать.

Но есть и еще один вариант –  тот самый, что предстоит мне. Специальные смотрины. Время от времени такие мероприятия устраивает тот или иной из великих домов, а то и сам халиф. Туда приглашают созревших, но еще не сосватанных девушек из хороших семей. И, конечно, приходят мужчины, которые не прочь пополнить свой гарем –  ну или просто пообщаться и развлечься.

Честно говоря, развлечение из таких смотрин так себе. Это очень далеко от приема или бала. Для начала –  никто там ничего не ест, поскольку мужчины и женщины едят отдельно. Ни о каких танцах тоже не может быть и речи –  такие забавы, принятые в других странах, здесь считаются верхом неприличия. Ведь мужчина в танце прикасается к незамужней девушке, а то и чужой жене!

В общем, “женихам” просто представляют толпу закутанных по уши девиц, и… все. Дальше мужчины могут при желании пообщаться с кем-то из кандидаток –  под присмотром старших женщин, конечно. И если девушка понравилась, ее отцу направляют предложение и согласовывают калым. Очень практично.

Впрочем, возможно, я несправедлива, потому что смотрю на все это действо со стороны, хм, товара. То есть девушки. Наверняка мужчинам, пока невесты не видят, подают какие-то закуски и напитки, а может, и развлекают танцами полуголых наложниц. Иначе зачем бы большинству из них ходить на смотрины?

Как бы там ни было, при первой возможности я предпочла улизнуть в сад. Девушкам разрешалось бродить там под присмотром, чтобы у мужчин была возможность с ними пообщаться. Конечно, за мной тенью следовала Зейнаб, но держалась на расстоянии.

О некоторых из мужчин, пришедших на смотрины, Зейнаб мне рассказывала, и кое-кого я даже взяла на заметку. Итак, мне нужно прямо сейчас выбрать того, кто лучше всего соответствует моим интересам. Да-да, и пусть они считают, что это они выбирают невест.

Вливаться в сложившийся гаремный коллектив –  увольте. В идеале мне нужен мужчина, который вообще пока не женат. Таких здесь –  раз-два, и обчелся. То есть, собственно, действительно раз-два. Юный сын советника ай-Джамаля, выбирающий первую невесту, и престарелый советник ай-Мируз. Пообщаться я планировала с обоими –  пока не увидела их. Взгляд прыщавого напыщенного папиного сыночка сказал сразу уж слишком о многом.

Помимо тех, о ком я уже знала, меня заинтересовал мужчина, пришедший вместе с великим визирем Саидом ай-Джарифом. Выглядел этот человек… я бы сказала, по-европейски. Явно не местный. Лет тридцати на вид. Может, немного моложе. Одет он был в узкие бриджи и расшитый тесьмой голубой камзол –  и уже своим нарядом выделялся среди вельмож халифата. А еще у него были светлые волосы и серые глаза.

Представили его как посла Вербинии Демьена ле Радена. Образование Ниле давали не самое широкое, но я все-таки смогла припомнить, что Вербиния –  страна, с которой халифат не так давно поддерживает дипломатические и торговые отношения. А еще это страна, где не принято многоженство!

И что он забыл здесь, интересно? Интересуется местными обычаями или и впрямь присматривает невесту?

В принципе, для меня это могло бы быть выходом. Не особенно хочется выскакивать замуж на незнакомца, но в гарем не хочется еще больше. И, может, он сможет вывезти меня в Вербинию? Интересно, там разрешены разводы?

Словом, с послом мне хотелось пообщаться поближе. А вот от сопровождающего его визиря, наоборот, стоило держаться подальше.

Этот выглядел немногим старше своего спутника –  но он сильный маг, так что лет ему наверняка не 30 и не 35. Да и уж у кого-кого, а у великого визиря гарем огромный. Да и в целом ай-Джариф –  такой же индюк, как большинство мужчин здесь. Женщину за человека точно не считает.

Зато как счастлива была бы Зейнаб, да и Нилин отец, если бы удалось отдать дочь в гарем самого визиря! Еще и считали бы, что я сама должна прыгать от радости. Все-таки не старик, а вполне привлекательный мужчина, к тому же богатый и статусный.

Нет уж, воздержусь от такого счастья.

Я шла по мощеным дорожкам сада, с любопытством оглядываясь. Эти смотрины затеял сам халиф, так что не стоит удивляться такой роскоши, как настоящий сад при дворце. Местность здесь жаркая и засушливая, пустыня совсем рядом, и сады держат только самые богатые горожане. По стилю это больше всего напоминало Мавританию, пожалуй. Пышные пальмы и лианы в кадках, мощеные мозаичные дорожки и площадки, витые решетки беседок… действительно красиво.

На очередном повороте я чуть замедлила шаг, услышав голоса. А потом, выглянув из-за пышных кустов в кадке, и вовсе предпочла скрыться за ней.

По дорожке неторопливо шествовали те двое, о которых я думала –  визирь и его спутник.

А хороши оба! Темноволосый, пышно одетый визирь и блондин-иностранец смотрелись полными противоположностями друг другу. И в то же время было в них кое-что общее: высокий рост, широкий разворот плеч, гордая осанка.

Ай-Джариф, конечно, бородатый козел. В смысле, бородка у него есть, а козел он по своей сути. Осматривая девушек, разве что зубы не просил показать. Спасибо, хоть не щупал –  и то не ему спасибо, а местным обычаям.

Тем не менее, в некой мрачноватой привлекательности ему не откажешь. Слегка вьющиеся волосы до плеч, красиво очерченные губы, хищный нос. Породистое лицо.

Впрочем, у посла –  не менее породистое, но совсем в другом роде. Этот гладко выбрит, волосы собраны в хвост до лопаток. К счастью, никакой пудры, париков и бесчисленных украшений. А по тому, как держится, ясно, что иметь дело с оружием для него привычнее, чем разводить политес. Движения резкие, решительные, выверенные, спина прямая. Даже странно –  на военного он походил куда больше, чем на дипломата. Впрочем, скорее всего, в Вербинии, как и во многих других странах, обучение владению оружием и прочим военным премудростям просто входит в обязательный курс для всех молодых аристократов.

Разговаривали эти двое вполне дружественно.

– Это просто нелепо! –  говорил ай-Джареф. –  Одна жена на всю жизнь! Да еще без наложниц! Просто немыслимо для уважаемого человека. А ведь она еще и состарится!

– Полностью согласен, друг мой, –  усмехнулся его спутник. –  Ваши обычаи мне по вкусу куда больше.

– И потом, я слышал, ваши женщины берут себе много воли. Даже осмеливаются спорить со своим господином! Говорю тебе, Демьен, выбирай любую из этих –  и она будет скромно смотреть в пол и целовать тебе руки до конца жизни. Все эти девушки –  из хороших родов, и не уронят твоей чести.

– Соблазнительно… но я, пожалуй, предпочту пока пользоваться услугами ваших прекрасных наложниц. Кстати, их наряды мне тоже нравятся куда больше, чем у этих закутанных девиц. Впрочем, когда и впрямь соберусь жениться –  кажется, я уже знаю, где искать идеальную невесту.

– В таком случае должен тебя предостеречь –  к девицам на выданье не следует прикасаться, если не хочешь…

Я отступила еще чуть глубже в тень. Что ж, будем считать, что Демьен ле Раден провалил собеседование на почетную должность моего мужа. Я точно не та жена, которая будет смотреть в пол и целовать руки, и если таков идеал посла – значит, послу не повезло.

*

Зейнаб, следовавшая за мной в паре десятков шагов, заметила мой маневр и покачала головой, но возражать не стала. На ее взгляд, мне стоило бы попытаться привлечь к себе внимание мужчин. Но здесь у меня есть железная отмазка –  мужчины заняты беседой, влезать было бы нескромно. А скромность –  наше все!

Так что я преспокойно дождалась, когда мужчины отойдут на безопасное расстояние. и продолжила свой путь.

Искала я вполне целенаправленно –  видела, как интересующий меня объект выходил в сад в числе первых.

И вряд ли он забрел куда-то далеко –  все-таки, хм… возраст.

Так что я заглядывала во все беседки с диванчиками, где вполне комфортно можно отдохнуть.

И я действительно в итоге его нашла –  невысокого старика с серовато-седой клочковатой бородой и обширной лысиной, печально и одиноко сидящего на одном из таких диванчиков.

– Почтенный Ирмаин-ала, –  я сложила руки перед грудью, склоняясь в положенном поклоне. Старик с удивлением поднял голову.

– Ты, кхм, заблудилась, красавица?

– Что вы! Я искала вас. Вы позволите предложить вам беседу?

Вот сейчас мой собеседник изумился по-настоящему. Но в стороне маячит Зейнаб, так что все приличия соблюдены –  и я вполне могу предложить беседу и сама. Даже если это и считается не слишком скромным.

Так что я, не дожидаясь позволения, плюхнулась на другую сторону диванчика, и приступила к интервью.

– Ирмаин-ала, скажите, для чего вы пришли на смотрины? Вам ведь явно не хочется жениться!

Старик смерил меня чуть прищуренным взглядом –  и неожиданно засмеялся.

– А вы, кхм, решительная девица! Не хочу… увы, кхм, кхм, но выбора у меня нет.

В разговоре он часто прочищал горло, будто приглушенно покашливал.

Ну надо же. Это у него нет выбора!

Ирмаин ай-Мируз, как мне удалось узнать у Зейнаб, был ученым-изобретателем. Гениальным, судя по всему, ученым. А еще –  магом-артефактором. Собственно, женщины, видимо, особенно не интересовали его никогда, а сейчас уже и возраст не тот…

Все горе от ума. Слишком большого и слишком полезного.

Очередное изобретение великого ай-Мируза –  дворцы-в-ларце –  позволило поднять на недосягаемую высоту уровень безопасности государственной казны и лично халифа. Это не говоря уже о комфорте этого самого халифа. А еще, поскольку секрет изготовления таких дворцов не разглашался, халифат стал торговать ими с соседними странами –  за баснословные деньги.

А чтобы наградить артефактора за столь полезное изобретение, халиф решил приблизить ученого мужа к себе. Воистину, минуй нас пуще всех печалей и барский гнев, и барская любовь. Халиф назначил ай-Мируза своим советником и личным артефактором.

И мало того, что теперь несчастный старик был вынужден принимать участие в дворцовой жизни вместо того, чтобы заниматься любимым делом. Так ведь еще и положение обязывает! А статус советника обязывает иметь приличествующий почтенному государственному мужу гарем. И халиф не раз уже пока мягко, но уже настойчиво намекал на это.

Вот и мается теперь несчастный дед. Даже на смотрины пришел. И если я хоть что-нибудь понимаю, гарем ему нужен приблизительно как рыбке зонтик. Вдобавок он совершенно не представляет себе, что с этим самым гаремом потом делать. Ведь женщин нужно размещать, кормить, одевать, решать возникающие споры… то-то у старичка с самого начала и вид такой, будто болят все зубы разом.

Зато выслушав его, я удостоверилась окончательно: это именно то, что мне нужно!

– Почтенный Ирмаин-ала, –  вкрадчиво начала я. –  Признаться честно, я тоже не хочу выходить замуж. Но мы с вами могли бы заключить соглашение. Вы возьмете меня старшей женой. Взамен я готова полностью взять на себя управление гаремом вплоть до набора в него жен и наложниц. От вас понадобится только оплачивать счета, –  я отлично знала, что старик баснословно богат, так что надеялась, что счетами его не напугаешь. –  Кроме того, при необходимости я могу взяться и за управление вашим дворцом, а также торговыми делами, связанными с реализацией…

Ну конечно, ученому недосуг самостоятельно заниматься реализацией своих изобретений, а ведь это золотое дно! Да, он богат и так, но ведь можно…

Я вдохновенно рисовала перспективы сотрудничества, а глаза моего визави округлялись все больше. В конце концов он закашлялся, а я только сейчас вдруг сообразила, как выглядит мой спич со стороны. М-да… все-таки я регулярно забываю, кого видят перед собой мои собеседники здесь. Точно не уверенную в себе бизнес-леди с двумя высшими.

– Юная… эрти, –  запнувшись, он все-таки выбрал обращение, которое используют здесь для почтенных женщин –  чаще всего старших жен. Реже –  младших жен, но из гаремов очень уважаемых мужчин. –  Откуда, кхм, такие мысли в вашей голове? И отчего вы полагаете, что справитесь, кхм?

Интересно, что он может предположить?

Ну… например, что деятельная девица ухитрилась просочиться в отцовскую библиотеку, начиталась “неженских” книг, нахваталась немного умных слов и вообразила себя образованной и умудренной опытом…

Кстати, “женская” литература здесь тоже есть. Даже любовные романы! Но со своей спецификой… Например, в местной версии “Золушки” козни бедной девице, приглянувшейся сыну халифа, строят не ее сводные сестры, а… жены ее возлюбленного. А помогают им его же наложницы. Само собой, наличие толпы жен и наложниц у влюбленного юноши не смущает ни самого юношу, ни героиню, ни автора романа. И в конце, конечно, вопреки всему сын халифа берет героиню в свой гарем и приближает к себе, сделав любимой женой. Хэппи энд, как бы все счастливы. К гадалке не ходи, случись такое в реальности, остальные грымзы из гарема ее очень быстро бы сжили со свету. Хотя дальнейшая судьба героини после свадьбы и в оригинальной “Золушке” вызывает вопросы.

Впрочем, я отвлеклась.

Сейчас мне надо как-то заинтересовать этого старика. Пожалуй, это единственный мой шанс –  выйти замуж фиктивно и вдобавок получить высокий статус и неплохие возможности.

– Я помню свою прошлую жизнь, –  выпалила я. –  Я жила в другом мире, там женщины могут работать, нет гаремов, а еще нет магии, зато очень развиты технологии…

Буквально в нескольких фразах я рассказала о своем прежнем мире и том, кем была я сама. Конечно, без подробностей о своем попаданстве –  просто как память о прошлой жизни, которая проснулась у меня совсем недавно. Доказательства… вот с доказательствами все плохо. Как дать понять, что я все это не выдумала? А, похоже, никак. Мне просто или поверят, или нет.

Но ведь даже то, что я решилась на этот разговор –  уже нетипично для местной девушки, не так ли?

А еще очень странно для семнадцатилетней девицы из всех присутствующих мужчин выбрать не самого красивого, а того, с кем можно договориться.

Между тем пауза уже затягивалась.

– Ты говоришь, кхм, странные вещи, юная эрти, –  медленно, задумчиво произнес наконец ай-Мируз. –  Возможно, кхм, кхм, ты даже безумна. Хотя… кхм. Что я теряю?

Внутренне я улыбнулась. Правда, к беседке уже спешила Зейнаб –  наш разговор затянулся, говорить дальше будет уже неприлично.

Но дело сделано. Надеюсь.

– С ума сошла! –  шипела Зейнаб уже увлекая меня прочь по дорожке. –  Нашла на кого вешаться! Если на тебе и женится почтенный советник, ты вернешься к нам очень скоро, и тогда сбыть тебя снова будет не так просто!

– Матушка, –  я постаралась кротко улыбнуться и изобразить почтение. –  Может, вам стоит снова немного отстать? Вдруг со мной пожелают поговорить и другие женихи?

Увлекала она меня как раз в ту сторону, куда ушел визирь со своим приятелем. А встретиться с ними мне вовсе не улыбалось.

Зейнаб с шипением втянула воздух сквозь зубы, однако локоть мой все-таки отпустила –  и действительно отстала на несколько шагов. Все-таки “сбыть меня с рук” ей очень хочется.

А меня переполняла радость. У меня уже почти все получилось! Хотелось подпрыгивать и радостно хохотать. Или просто вести себя бесшабашно и чуточку по-дурацки, как и полагается нормальной семнадцатилетней девушке.

Нормальной девушке в нормальном мире, конечно. А не там, где главные украшения девицы –  скромность и серо-буро-козявчатый балахон.

Хм, гормоны мне в голову бьют, что ли? А и плевать!

Я прибавила шагу, постаравшись максимально увеличить разрыв. И на очередном пересечении дорожек повернула, оглянулась –  Зейнаб меня пока не видно –  и нырнула в кусты, тотчас упав на четвереньки и постаравшись полностью скрыться за кадкой.

Зейнаб, завернув за угол, приостановилась, озираясь. А потом что-то прошипела сквозь зубы –  и припустила по дорожке вперед.

Тихо хихикая и не вставая, я чуть попятилась на коленках –  и ударилась обо что-то ногой. Дернувшись, столкнулась с невидимой преградой еще и задом –  и резко обернулась.

Я находилась на крохотном треугольном пятачке, укрытом с двух сторон кустами на обочинах дорожек, а с третьей –  увитой розами стенкой пустой беседки. И на этом пятачке я была не одна.

Задом ко мне и точно так же повернув голову, на четвереньках стоял посол Вербинии Демьен ле Раден собственной персоной.

*

Сложно сказать, кто из нас двоих изумился больше. Во всяком случае, его брови уползли куда-то, по-моему, в район затылка. Подозреваю, что мое лицо в тот незабываемый миг было не менее выразительным.

Это мы с ним столкнулись… кхм. Мда, вот когда подхватишь привычки будущего мужа.

– Что вы здесь делаете?! –  зашипела я. Ну в самом деле –  он же меня демаскирует!

– А вы? –  парировал он, все-таки разворачиваясь и усаживаясь прямо в траву.

– Я –  прячусь! У меня тут старшая матушка! –  я повторила его маневр и уселась. Все же разговаривать, стоя на четвереньках задом к собеседнику, немного… неоднозначно. Надеюсь, на моем серо-буром балахоне пятен травы видно не будет. А вот посла с его голубыми бриджами точно ждет неприятный сюрприз!

– А у меня –  дружелюбный визирь! –  закатил глаза ле Раден. –  Признаться, не ожидал, что в местных кустах меня могут атаковать столь неожиданным способом.

Он демонстративно чуть скособочился и потер филей.

– Ой, не делайте вид, что я вас ушибла! Скорее уж наоборот! Это у вас костлявый зад! –  выпалив это, я тут же захлопнула рот, соображая, насколько уже выбилась из образа скромной местной девушки.

Собственно, такое поведение и на меня-то не слишком похоже. Я же рассудительная, всегда сначала думаю, потом говорю, и вообще… ай, да какая разница! Я этого человека вижу, скорее всего, в первый и последний раз. Лишь бы не выдал меня.

Само собой, я не успела прочувствовать, костлявый у него там зад или не очень. Но гадость сказать почему-то очень хотелось!

Кажется, посла мне удалось деморализовать. Во всяком случае, несколько секунд он просто глотал воздух, а потом –  похоже, решил начать светскую беседу. Ага, сидя в кустах. В любой непонятной ситуации затевай светскую беседу.

– На редкость скучные у вас тут развлечения, должен сказать…

– Это вы мне говорите?! –  признаться, я как раз на светскую беседу была не слишком настроена. Мне бы чуть время потянуть. Скоро сигналом всех оповестят о завершении знакомств, все соберутся, будет объявлено о первых предварительных договоренностях… и можно будет наконец поехать домой! –  Вас-то наверняка хоть покормили…

– О… если бы я знал, что удирая, встречу в кустах столь очаровательную и голодную незнакомку, непременно бы что-то для вас прихватил. Но увы, –  ле Раден театрально развел руками, едва не задев при этом мое плечо. Все-таки места здесь определенно маловато для двоих.

– Держите свои руки при себе, –  прошипела я. –  Вы в курсе, что ко мне нельзя прикасаться? Если бы это увидела старшая матушка…

– Да я вас и пальцем не тронул!

– О, пальцем-то –  конечно! Только своим костлявым…

– Не костлявый у меня зад! Хотите, покажу? –  мужчина демонстративно схватился за завязки бриджей и даже чуть привстал. Только стриптиза мне здесь не хватало!

– Только попробуйте! –  я ласково и хищно улыбнулась. –  Я позову старшую матушку. Я буду опозорена, а вам как честному человеку придется на мне жениться. В принципе, так меня тоже все устраивает. Увезете меня в Вербинию…

– Я не согласен, –  быстро проговорил посол. –  И вообще мне представляли местных девушек совершенно иначе…

– Воооот, –  удовлетворенно протянула я. –  Поэтому держите свой костлявый зад при себе!

– Определенно, жену я буду искать где-нибудь в другом месте… –  пробормотал ле Раден.

– Это правильно, –  покивала я. –  В кустах жен вообще лучше не искать…

В этот момент колокольчик, укрепленный над входом в беседку рядом с нами, мелодично звякнул, а затем залился целой трелью. Как и все многочисленные колокольчики в парке.

– Что это? –  ле Раден заозирался.

– Это, –  я солнечно улыбнулась, –  сигнал к моей новой жизни! Можно выбираться. Надеюсь, сейчас у отца попросят моей руки.

– О… что ж, желаю счастья и… эмм… побольше детей.

– Вот это вряд ли, –  я пожала плечами и на секунду мне стало грустно. Неужели действительно и в этой жизни будет так? Впрочем, проблемы надо решать поочередно.

А пока –  вперед, к замужеству!

Глава третья. Штатный минимум приличного гарема

– Будь проклят тот день, когда я согласился на эту авантюру! Ты сведешь меня с ума, женщина!

Почтенный Ирмаин ай-Мируз схватился за голову и даже картинно покачнулся, а затем дернул себя за и без того жиденькую бороденку.

Я неумолимо нависала над ним с блокнотом и угольным карандашом наизготовку, задавая все новые уточняющие вопросы.

А что? Мне надо составить предварительную смету, расставить приоритеты, определить первоочередные задачи, начать планировать бюджет, заняться подбором кадров, в конце концов… то есть жен и наложниц, конечно.

Кстати!

Я вывела на отдельном листке заголовок “Штатный минимум” и жирно подчеркнула.

– Давайте еще уточним штатное расписание, Ирмаин-ала, –  посмотрела в округлившиеся глаза старика и вздохнула. –  Сколько в гареме должно быть женщин? Минимум. И список требований к ним.

– Не меньше трех-четырех жен, кхм, –  обреченно вздохнул мой новоявленный супруг.

Я сделала пометку и деловито уточнила:

– Все высокородные?

– Необязательно. То есть лучше бы да, но, кхм, в младшие и любимые жены порой берут низкородных девиц с приданым. Требования… Кхм. Чтоб не скандалили и не отнимали мое время. Наложниц –  не меньше пяти-шести. Им достаточно быть, кхм, красивыми, чтобы не позорить меня. Выберешь на невольничьем рынке. Евнухов подберешь там же.

Я поперхнулась. Ох ты черт… вот об этой детали я и запамятовала.

– На первое время, кхм-кхм, хотя бы два-три, а дальше посмотришь сама.

– Ага… перейдем к должностным обязанностям. Что должны делать жены, наложницы и евнухи? По пунктам, пожалуйста.

– Жены… от жен ничего не нужно. Просто пусть меня не трогают. Евнухи будут прислуживать и охранять вас. Сопровождать при выходах в город. Наложницам придется иногда развлекать гостей. У меня могут останавливаться ученые мужи и приближенные халифа. Впрочем, гостей редко бывает больше одного…

Карандаш в моей руке чуть дрогнул.

– В каком смысле –  развлекать?

Честно говоря, я, конечно, догадывалась –  в каком. Это юная Нила не подозревала, почему некоторые наложницы в отцовском гареме ведут себя более вольно, чем другие. И куда они стайкой исчезают, когда приезжают гости. Самой-то Ниле вообще не полагалось знать об отношениях полов. Девушка на выданье из хорошей семьи должна быть чиста, в том числе и помыслами. Благо мое альтер-эго все-таки тоже любознательно, и я-Нила не раз прокрадывалась в библиотеку.

В общем-то, все оказалось предсказуемо. Как пояснил мне, поминутно покашливая, Ирмаин, наложницы пляшут и поют для гостей. А еще хороший тон для уважаемого дома –  предложить гостю одну из наложниц на ночь.

Мда. Итак, мне нужно собрать пансион благородных девиц и мини-бордель в одном флаконе. Функции вверенного мне будущего гарема –  в основном представительские. Будем поддерживать имидж ученого старика. Хотя я для себя уже наметила и кое-какие другие направления. Например, стоит заняться организацией быта во дворце, да и мои планы по реализации изобретений никто не отменял…

А пока –  вперед, на невольничий рынок. Парочку трепетных ланей –  будущих младших жен поищем потом, это стоит делать вдумчиво. И лучше пока задушить свой внутренний протест против самой идеи рабства –  это цинично, но такова жизнь в Зенаиле.

Если наложницы должны танцевать, нам обязательно понадобится хореограф –  постановщик. Не помешает кто-то вроде штатной медсестры, хотя вряд ли среди здешних гаремных девушек найдется кто-то подходящий. Швея нужна обязательно. И, конечно, прислуга –  во дворце работают всего несколько невольников, и большинство из них почти так же стары, как их хозяин. Неудивительно, что все кругом запущено. Свои роскошные и очень пыльные покои я уже оценила. Женскую половину будем приводить в порядок в первую очередь…

Продолжая делать для себя пометки, я отправила пожилого невольника за наемным портшезом. Вообще-то эрти моего положения полагается передвигаться по городу в гербовом портшезе своего дома, но Ирмаин никогда не заморачивался такими вещами, так что персонального транспорта у нас попросту нет. И мне пока тоже не до того.

Уже покачиваясь в портшезе, я отдернула шторку, чтобы полюбоваться городом.

Аифал –  столица Зенаила –  удивительно красив: белые дворцы с высокими шпилями и разноцветными куполами, кружева решеток и блики витражей, фантастические мозаики и широкие мощеные улицы…

Все это, конечно, если не удаляться от богатых кварталов, где обитает знать.

Невольничий рынок располагался на окраине города, а потому вид за окошком портшеза становился все более удручающим, а улочки –  все уже.

Только отведя глаза от вида за занавеской, я осознала, что сломала карандаш.

Я так старательно настраивала себя на деловой лад и пыталась не думать о месте, куда еду. Потому что думать об этом было слишком уж жутко. Я вот-вот стану рабовладелицей!

Невольницы для развлечения гостей. Евнухи! Ох…

А ведь я сама могла оказаться здесь в роли рабыни. Мне безумно повезло. Что ж, кому много дано, с того и спрос выше.

– Я еду заниматься наймом персонала, –  вслух пробормотала я, убеждая саму себя.

Пожилой невольник, выделенный мне в сопровождение, даже не дрогнул. Похоже, он еще и глуховат.

*

Невольничий рынок оглушал. Звуками –  выкриками торговцев, стонами невольников, буйной торговлей и гомоном покупателей. Запахами –  плотным духом притираний и благовоний, вонью немытых тел и немного – резким металлическим запахом крови. Красками –  пестрыми нарядами невольниц, как-то болезненно контрастирующими с серыми рубищами рабов. Попадались и обнаженные невольники обоих полов.

Рабы были… разными. Большинство –  покорными, но и покорность не всегда одинакова. Были здесь те, кого удалось сломать –  с тусклыми, ничего не выражающими глазами, механически выполняющие все, что им скажут. Были и те, что покорялись с радостью и сами старались привлечь внимание покупателей. Рожденные рабами? Может быть. Некоторые девушки соблазнительно танцевали или пели на специальных помостах, и никаких цепей на этих красавицах не было. Впрочем, куда здесь убежишь?

Страницы: «« 12345 »»

Читать бесплатно другие книги:

Что может быть хуже отвергнутой прилюдно? Только насмешки фрейлин за твоей спиной по поводу несбывши...
Он ушёл исполнять Великую Миссию и вернулся с победой. Вернулся с невероятным открытием, которое дол...
Ей не нужны отношения. Ему достаточно простой близости. Она назвала это партнерством, а он считает и...
«Последняя партия» – фантастический роман Александры Лисиной, десятая книга цикл «Игрок», жанр герои...
Книга доступна эксклюзивно в ЛитРес: Абонементе. Выберите тариф, чтобы получить доступ к книге.Эдвар...
Очень немного в мире фантастов, создавших свои миры. Авторов, у которых драконы плюются огнём, а рыц...