Видящая звезды Сандерсон Брендон

10

Это было прекрасно.

Когда мои инопланетные проводники подвели меня ближе, я увидела, что на станции полно растительности. Парки с деревьями в десять или даже пятнадцать метров высотой, широкие полосы какой-то темно-зеленой субстанции, которую М-Бот идентифицировал как мох – настолько мягкий, что по нему можно было ходить.

У нас на Россыпи жизнь была аскетичной. Правда, там остался один памятник, но все здания на поверхности строились больше как бункеры, поэтому были очень простыми. А внизу, в пещерах, господствовала техника и красный свет фабрик. Человечество существовало на грани исчезновения так долго, что потребность в выживании перевесила потребность в самовыражении.

Здесь же, наоборот, артистизм был выставлен напоказ, как боевое знамя. Здания выстраивались спиральными узорами или ровными разноцветными рядами. Казалось, что в каждом втором квартале разбит парк. Сверху я видела, как местные лениво расхаживают среди всей этой красоты; в парках было полно праздных гуляк. Парящие в атмосфере корабли как будто бы никуда не спешили. Здешние обитатели вовсю развлекались и наслаждались жизнью.

Это место мгновенно показалось мне подозрительным.

Аланик просила меня не доверять их покою. Хоть я и не знала, можно ли доверять ей самой, в предупреждениях я точно не нуждалась. Верховенство держало мой народ в заточении на Россыпи уже восемьдесят лет. Мой отец и множество моих друзей погибли из-за Верховенства. Это место могло притворяться прекрасным и доброжелательным, но я не собиралась расслабляться.

– Здесь почти нет радиопереговоров, – сказал М-Бот. – И ни одной беспроводной сети.

– Они боятся делверов, – содрогнувшись, ответила я. – Наверное, у них такие же традиции, как у нас, – ограничивать беспроводную связь только самыми необходимыми случаями.

– Несомненно. К счастью, я могу вычислить предписанную нам точку посадки по номерам секторов, которые мы пролетаем. Я составлю для тебя карту.

Следуя его указаниям, я долетела до открытой металлической площадки с небольшими приподнятыми платформами недалеко от центра города. Потом посадила корабль на отведенное нам место и откинулась в кресле. Здесь, как и на платформе «Главная», существовало искусственное гравитационное поле.

– Давление уравнено с внешним, – сообщил М-Бот. – Атмосфера пригодна для твоего дыхания, хотя уровень кислорода выше привычного для тебя. Опасных микроорганизмов при предварительном сканировании не выявлено.

Ну ладно. Я подняла фонарь кабины. Какой-то инопланетянин с лицом кальмара подошел к кораблю.

– Лестница, пандус, горка или что-то другое? – спросил он, а значок перевел.

– Э-э… – Я жестом попросила его подождать и прошипела М-Боту: – Слушай, а вдруг они узнают, что я вместо языка Аланик говорю на английском?

– Не думаю, что кто-то здесь знает ее язык, – отозвался М-Бот. – На самом деле ей, возможно, пришлось бы заговорить на одном из земных языков, чтобы быть понятой. Судя по ее данным, она бегло говорит на севернокитайском и, как ты помнишь, немного знает английский. В конце концов, во время последней войны ее планета три десятилетия была плацдармом для человеческих войск.

– И здешние жители поймут английский?

– Поймут значки-переводчики, которые они носят. Из записей Аланик следует, что в прошлом люди трижды пытались завоевать галактику, в результате чего земные языки вошли в культуру многих народов. Кажется, во все переводчики по умолчанию встроены английский, испанский, хинди и северокитайский.

Я кивнула, собираясь уже позвать портовых рабочих, и вдруг замерла:

– Погоди! Что ты сказал? Мои предки трижды пытались завоевать галактику?!

– И каждый раз почти добивались успеха, – ответил М-Бот. – Судя по данным с корабля Аланик. По всей видимости, многие в Верховенстве называют «человеческую чуму» величайшей из когда-либо существовавших угроз галактике.

Ух ты! Эта новость меня впечатлила, но и отчасти… смутила. Разумеется, было приятно узнать, что мои предки действительно геройски сражались, как я себе всегда и представляла, но в то же самое время я всегда думала, что это мой народ притесняли. Что его вероломно и несправедливо одолели ужасные креллы, отняв у нас свободу.

Наверняка была какая-то причина, вынудившая нас бороться. Кроме того, вражеская пропаганда всегда могла утверждать то, что ей выгодно, и это не оправдывало того, что они сделали с нами на Россыпи. Я твердо решила не верить их лжи.

– Извините, – сказала я рабочим, высовываясь из кабины, – надо было ответить на вызов. Вы спрашивали, лестницу или пандус? Лестница подойдет, спасибо.

Существо с лицом кальмара махнуло, и его более крупный помощник с «внешностью» серого камня подкатил к кораблю передвижную лестницу. Я с тревогой смотрела на чужой оживленный город. Он казался темным, даже несмотря на большие прожектора на верхушках зданий, заливающие светом все вокруг. Над головой висело черное небо. Воздушного пузыря изнутри я не видела – в вышине было лишь бесконечное пространство и звезды, тусклые из-за здешнего освещения.

– Ну-ка, ну-ка… – сказал «кальмар», поднимаясь по лестнице ко мне. – У вас есть дипломатические привилегии на причаливание. Так что не торопитесь. Мы вымоем ваш корабль и…

– Нет, – прервала я его. – Пожалуйста. Я очень берегу свой корабль. Пусть никто к нему не притрагивается.

Когда переводчик инопланетянина перевел мои слова, он с явно недовольным видом отодвинул свои кальмарьи щупальца:

– Вы уверены?

– Да, – ответила я, представляя, как кто-нибудь обнаруживает голограмму. – Пожалуйста.

– Ну хорошо, – сказал инопланетянин и стал что-то быстро печатать на портативном экране; у него были длинные подвижные конечности с парой разветвленных голубых щупалец вместо кистей. – Вот талон на доступ, на тот случай, если вы пришлете еще кого-нибудь с разрешением повести корабль. Предлагаю вам его не терять. – Устройство выпустило маленький чип, и «кальмар» вручил его мне. А потом сошел с лестницы.

Я убрала чип в карман и снова поразилась тому, насколько же были хороши голограммы М-Бота. Он наложил поверх моего летного костюма изображение костюма Аланик, но карман остался там, где я и ожидала его найти. К тому же взаимодействие с твердыми предметами, когда я, например, касалась чипа своими закрытыми голограммой пальцами, иллюзии не нарушало.

Это, а также тот факт, что инопланетянин никак не отреагировал на мой английский, прибавило мне уверенности. Что дальше? Теперь предстояло выяснить, как у них записываются в армию. Это был первый шаг. После чего я смогла бы перейти к более трудной части, а именно к похищению гипердвигателя.

Но с чего начать? Это место было огромным. За пределами стыковочной зоны на многие километры простирались городские улицы, заполненные громадными зданиями и гуляющими толпами. Над головой проносились корабли. Здесь наверняка жили миллионы!

«Те патрульные, которые перехватили меня наверху, сказали, что кто-то должен встретить меня после посадки», – подумала я. Значит, оставалось еще немного времени. Я села в кресло и снова напрягла разум в попытке отыскать Россыпь. Но что-то блокировало мои чувства. Что-то густое, вязкое. Это было все равно что пытаться двигаться при большой силе тяжести. Хм. Не успела я задуматься над этим, как снаружи раздался чей-то громкий голос.

– Эмиссар Аланик? – перевел значок.

Я выглянула из кабины и увидела, что рядом с моей стартовой площадкой стоит инопланетянин. Это было высокое грациозное существо с ярко-синей кожей. Вероятно, того же вида, что и пилоты с темно-красной кожей в патрульных кораблях. У него тоже отсутствовали волосы и были такие же скулы и надбровные дуги.

Одежда инопланетянина была бледно-голубого цвета, более мягкого оттенка, чем его кожа. Как и у остальных, у него были андрогинные черты лица. Ни по внешности, ни по голосу нельзя было определить, мужчина это, или женщина, или вообще нечто совершенно иное.

– О! – обратилось оно ко мне. – Эмиссар! Мы очень рады, что вы решили откликнуться на нашу просьбу. Меня зовут Куна. Мне поручено помогать вам во время этого визита. Не хотите ли спуститься? Мы выбрали для вас место размещения здесь, на Звездовиде, и я могу проводить вас туда.

– Конечно! – ответила я. – Позвольте только, уберу шлем. – Я нырнула обратно в кабину. – Ладно, М-Бот, а теперь говори, что делать дальше.

– А я откуда знаю? Это твой план.

– Вообще-то, это план Роджа. Но так или иначе, я не шпионка, а тебя создавали в том числе и для таких операций. Так что рассказывай, что мне делать.

– Спенса, ты же видела, как я взаимодействую с органическими существами. Ты серьезно думаешь, что я лучше тебя способен притвориться одним из них?

Скад. А ведь он прав.

– Это будет нелегко. Кажется, этот инопланетянин что-то знает об Аланик и ее народе. Вдруг я ляпну что-нибудь не то?

– Возможно, тебе стоит притвориться молчаливой и говорить поменьше.

– Молчаливой? – переспросила я. – Мне?

– Именно. Притворись, будто Аланик сдержанная.

– Сдержанная? Я?

– Видишь ли, суть «притворства» именно в том и состоит. Мы с Роджем много работали над этим – над моей способностью принять, что порой человеческие существа действительно выставляют себя не совсем такими, какие они на самом деле. В любом случае, возможно, об этом стоило подумать до того, как ты вызвалась выполнять шпионское задание в тылу врага.

– Нам особо некогда было думать.

Ну, тут уже ничего не поделаешь. Стараясь сохранять хладнокровие воина, я достала из оружейного шкафчика личное оружие и сунула его в объемистый карман брюк. Добиться такого хладнокровия становилось все труднее, по мере того как я осознавала, сколь многого потребует от меня эта миссия.

Я вставила в ухо маленький беспроводной наушник, идущий в комплекте с браслетом приемного устройства, чтобы М-Бот мог тайно говорить со мной издалека, и он голограммой замаскировал его под украшение. Потом я посадила Погибель в дальний угол кабины и направила на нее палец:

– Сиди тут.

– Тут? – пропела она.

– Я серьезно.

– Серьезно?

Я нисколько не сомневалась, что она меня не понимает, ведь она была просто слизнем. Оставалось лишь надеяться, что хотя бы в этот раз она останется на месте. Наконец я выбралась из кабины и спустилась на стартовую площадку.

– Простите за задержку, – сказала я Куне.

Его переводчик выплюнул несколько слов, и, как и в случае с портовым рабочим, Куна либо не заметил, что я говорю по-английски, либо ему это было безразлично.

– Ничего страшного, – ответил он, сунув планшет под мышку. – Чрезвычайно рад с вами познакомиться. Я лично настоял, чтобы вашему народу отправили это предложение.

«Скад!» А я-то надеялась, что тут о народе Аланик почти ничего не знают. Думала, это был общий призыв к пилотам, а не индивидуальное приглашение.

– Значит, вы интересуетесь моим народом? – спросила я.

– О да. Мы сейчас готовим весьма серьезную операцию, для которой потребуется непривычно большое количество обученных пилотов. Было решено, что это может стать отличным способом оценить уровень подготовки некоторых народов, слишком долго находившихся за пределами влияния Верховенства. Но это мы обсудим немного позже. Идемте. Я покажу вам, где вы остановитесь.

Куна зашагал по дорожке вдоль стартовых площадок, и мне не оставалось ничего иного, кроме как идти за ним. Покидать корабль ужасно не хотелось, но мобильное приемное устройство М-Бота имело радиус действия в добрую сотню километров. Кроме того, голограмма должна была сохраниться, даже если я выйду за пределы этого радиуса, так что волноваться не стоило.

Я ускорила шаг, и уже скоро мы вышли за пределы посадочной зоны.

«Не таращься, – твердила я себе. – Не таращься. Не таращься».

Но я таращилась.

Удержаться было просто невозможно. По обе стороны широкой пешеходной дороги высились огромные здания, устремленные к звездам. Вокруг меня текла река из существ всех форм, цветов и размеров. Такой одежды, как на них, я никогда раньше не видела. Никто не носил даже что-то отдаленно напоминающее униформу.

Впечатлений было слишком много, чтобы осознать их. Далеко в вышине во все стороны проносились корабли, но между ними и нами еще плавали диски с подъемными кольцами на днищах – они быстро перевозили жителей из одного района города в другой. Это было место непрерывного движения и потакания роскоши. Сады на каждом углу, магазины, продающие одежду на любой вкус. От многочисленных уличных киосков плыли запахи незнакомой еды.

Здесь жила по меньшей мере тысяча разных рас, но две группы встречались намного чаще других. Первой были креллы. Впервые увидев, как один из них прошел мимо, я невольно вздрогнула, хотя он слегка и отличался от тех, кого мы находили в сбитых пилотируемых кораблях. Скафандр этого крелла был не металлическим, а кристаллическим и напоминал розовато-коричневый песчаник. По форме он был таким же – примерно как на старых изображениях рыцарей с Земли. Только у этого шлем был с прозрачной лицевой пластиной, и сквозь нее виднелись жидкость и маленькое крабообразное существо, управляющее скафандром изнутри.

Креллы всегда представлялись мне внушительными и опасными. Они были воинами, облаченными в броню и готовыми к бою. Но здесь они в основном сидели в киосках, продавали товары прохожим и зазывно вскидывали навстречу им руки-клешни. Мой переводчик доносил до меня их оклики, когда мы проходили мимо одетых в броню лавочников:

– Сюда, друг! Добро пожаловать!

– Чудесный наряд и аксессуары подобраны прекрасно!

– Вы слышали о вербовочной кампании? Хотя если не хотите слушать, то и не надо.

Один споткнулся и чуть не налетел на меня, и я инстинктивно потянулась к карману со спрятанным там оружием, но крелл извинился раз шесть, пока пятился от меня.

– Любопытно, – сказал М-Бот у меня в ухе. – Я все записываю, чтобы позже проанализировать.

– Вот те…

– Не говори со мной! – перебил он. – Переводчик Куны ему все переведет! Мои стелс-системы маскируют наши передачи, но ты не должна показывать, что соединена с кем-то беспроводной связью. Позднее я настрою твой браслет, чтобы ты могла набирать команды для меня при помощи полетного кода ССН. А пока предлагаю тебе просто помалкивать.

Я захлопнула рот. Куна с любопытством взглянул на меня, но я лишь покачала головой и улыбнулась, и мы зашагали дальше.

Но скад, креллы! Когда я впервые попала в космос и столкнулась с ними несколько месяцев назад, они меня испугались. Возможно, из-за того, что мой народ чуть не завоевал галактику, но они все равно показались мне ужасно робкими. С трудом верилось, что эти же существа держали человечество запертым на Россыпи восемьдесят лет.

Наверное, это место просто какой-то фальшивый фасад, решила я. Своего рода пропагандистский трюк для улучшения образа Верховенства. А что, разумно. Создать крупный транспортный узел, куда стекались бы все расы, и притвориться эдакими безобидными скромнягами.

Разобравшись, что к чему, и сразу почувствовав себя увереннее, я стала снова с любопытством смотреть по сторонам. Второй самой распространенной из представленных здесь была раса, к которой принадлежал мой проводник Куна. Одеты они были совершенно по-разному – от бесформенных балахонов до обычных брюк и рубашек – и, очевидно, различались между собой цветом кожи. Я насчитала три: темно-красный, синий и темно-фиолетовый.

– Впечатляет, не правда ли? – спросил Куна.

Я кивнула. По крайней мере, это было правдой.

– Осмелюсь сказать, – продолжал он, – ваш народ поступил мудро, согласившись прислать нам пилота. Если вы хорошо себя проявите в этой предварительной программе, мы сможем заключить более официальный договор с вашим народом. В обмен на целое соединение пилотов мы предложим УрДейлам гражданство. Прошло уже немало времени, и я рад, что наши отношения нормализуются.

– Это хорошая сделка, – сказала я, тщательно подбирая слова. – Вы получите пилотов. Мы сможем присоединиться к Верховенству.

– Как второразрядные граждане, – добавил Куна, – разумеется.

– Разумеется, – ответила я, но, возможно, с сомнением, потому что Куна посмотрел на меня:

– Вам не вполне ясна разница?

– Уверена, политики ее понимают. Я же просто пилот.

– И все-таки вам лучше знать, что будет зависеть от вашего испытания. Видите ли, ваш народ – особый. Большинство рас, еще не присоединившихся к Верховенству, довольно примитивны и обладают низким уровнем интеллекта. Они, как правило, жестоки, воинственны и отсталы в техническом отношении. В свою очередь, УрДейлы уже не одно столетие совершают космические полеты. Вы почти достигли высшего уровня интеллекта и создали исправно работающее всепланетное правительство. В обычных обстоятельствах вас бы пригласили в наши ряды уже много поколений назад. Если бы не один существенный минус.

«Цитоники?» – подумала я.

– Люди, – сказал Куна, – во время Третьей войны человечества столетие назад вы воевали на их стороне.

– Они нас заставили, – ответила я.

– У меня нет цели оспаривать факты в том виде, в каком вы их представляете. Достаточно будет упомянуть, что многие в Верховенстве считают вас слишком агрессивными, чтобы присоединиться к нам.

– Слишком агрессивными? – нахмурилась я. – Но… разве не вы пытаетесь завербовать у нас боевых пилотов?

– Тут есть тонкая грань, – сказал Куна. – Мы разрабатываем несколько спецпроектов, для которых нужны пилоты, но мы не хотим испортить нашу армию излишней агрессивностью. Существует мнение, что сближение вашего народа с людьми не лучшим образом повлияло на ваше общество.

– А… что думаете лично вы? – спросила я.

– Я состою в Департаменте интеграции рас, – ответил Куна, – и считаю, что в Верховенстве найдется место многим самым различным видам. Вы можете стать для нас выгодным приобретением, если докажете, что этого заслуживаете.

– Звучит отлично, – сухо сказала я и тут же скривилась от своего тона. Может, мне действительно стоило просто помалкивать?

Куна внимательно посмотрел на меня, но когда он снова заговорил, голос его был спокоен:

– Чем будет выгодна такая сделка для вашего народа, вы, конечно же, понимаете. Вы получите доступ к галактическим хабам, подобным этой станции, а также право покупать грузовые места на наших торговых кораблях. Вы больше не будете заперты в своей маленькой планетной системе, а сможете освоить галактику в целом.

– Мы уже это можем, – сказала я. – Я прибыла сюда самостоятельно.

Куна остановился, и я сначала испугалась, что сболтнула лишнего. Потом он улыбнулся. И выражение его лица сразу вызвало у меня беспокойство – слишком уж оно стало хищное и зубастое.

– Как раз это, – сказал он, – еще одна тема, которую нам следует обсудить.

Повернувшись, он указал на небольшое узкое здание у дороги, зажатое между двумя домами побольше. В нем было три этажа. Похоже, как и все здешние строения, оно было сделано из металла, а затем раскрашено под кирпич.

– Вот здание, в котором мы предлагаем вам поселиться, – объявил Куна. – Для одного оно велико, но мы надеемся, как только вы себя покажете, поселить здесь эскадрилью ваших пилотов, или даже больше. Поэтому мы сочли уместным сразу предоставить его вам. Как видите, на крыше есть личная посадочная площадка, на тот случай, если вы захотите разместить свой корабль здесь. Впрочем, этот дом расположен недалеко от главных причалов и рядом с несколькими парками и магазинами.

Он начал подниматься на невысокое крыльцо дома.

– Мне это не нравится, – сказал у меня в ухе М-Бот. – Спенса, если тебя убьют из засады, я буду очень удивлен.

Я медлила. Была ли это ловушка? Но зачем такие сложности? Они могли просто сбить меня на подлете – ну, или, по крайней мере, попытаться.

– Это я тренируюсь во вранье, – сообщил М-Бот. – Я не буду удивлен, потому что сам предположил подобный вариант. Но я буду очень огорчен. То есть изображу огорчение.

Я направилась к крыльцу. Казалось, Куна и правда поверил, что я Аланик. Никакого подвоха я не чувствовала.

Мы вместе вошли в здание. Я привыкла всегда оказываться самой низкорослой из присутствующих, но гибкое тело Куны – слишком гибкое, чтобы восприниматься как человеческое, – заставило меня чувствовать себя не просто низкорослой, но еще и толстой и неуклюжей. В этом здании были высокие потолки и дверные проемы, и даже шкафчики висели высоковато для меня. Наверное, он строился для более высокой расы, хотя мы с Аланик были одного роста.

Куна провел меня в небольшую комнату с вделанными в потолок светильниками и выходящим на улицу окном. Комната выглядела удобной; там стоял большой стол, подходящий для совещаний, и обитые зеленым плюшем стулья. Стены были выкрашены под дерево, но, постучав по ним ногтем, я убедилась, что они металлические.

Изящным движением Куна сел на стул, положил планшет на стол и снова улыбнулся своей чересчур хищной улыбкой. Я задержалась у двери. Садиться спиной к выходу почему-то не хотелось.

– Аланик, вы принадлежите к так называемым цитоникам, – сказал Куна. – У вашего народа нет способов перемещения со сверхсветовой скоростью или гипердвигателей, поэтому ему остается рассчитывать на цитоников. Но таких, как вы, очень мало, вот почему ваш народ по-прежнему в основном заперт на задворках галактики.

Куна посмотрел на меня, и я готова была поклясться, что вижу в его взгляде точный расчет.

Я занервничала. Казалось, он знал об Аланик больше, чем мне бы хотелось.

– Что вы можете мне сказать? – спросила я. – О том, кто я такая. И на что способна.

Куна откинулся на спинку стула, сцепил пальцы и поджал губы:

– То, что вы делаете, опасно, эмиссар Аланик. Вы, конечно же, ощущаете внимание делверов, когда уходите в гиперпрыжок и оказываетесь в обратном измерении?

Я кивнула:

– Я называю это место «нигде».

– Я никогда не испытывал этого лично, – рассеянно проговорил Куна. – А делверы? Вы чувствуете их?

– Я вижу устремленные на меня глаза. Глаза чего-то, живущего в этом месте.

– Это они, – сказал Куна. – Много веков назад мой народ на собственном опыте узнал, насколько делверы опасны. Тринадцать этих… существ вошли в наш мир. Они неистовствовали, уничтожая планету за планетой. Со временем мы поняли, что это наши цитоники навлекли на нас это бедствие и что делверы слышат наши переговоры. Не только переговоры цитоников – они слышали даже радиоволны. Мы, хоть и с трудом, отказались от использования цитоников и даже от нормальной связи. Мы сделали наши планеты и наши корабли беззвучными. К счастью, делверы ушли. Это заняло десятилетия, но постепенно они один за другим удалялись в свое измерение. Галактика восстала, так сказать, из гроба, но с новым знанием и новыми правилами.

– Никаких цитоников, – прошептала я. – Осторожность с любыми беспроводными сигналами, даже радио.

– Да, – подтвердил Куна. – И запрет на использование ИИ, которые вызывают гнев делверов. Большинство обычных видов связи не способно привести этих существ в наш мир, но при наличии ИИ они сразу слышат наши переговоры, и это возбуждает их аппетит. Даже теперь, много веков спустя, мы соблюдаем эти запреты. Хотя сейчас в нашем мире делверов нет, лучше перестраховаться.

Я сглотнула:

– Странно… что вы позволили хоть кому-то из цитоников остаться в живых.

Куна поднес руку к горлу, что, как я поняла, должно было выражать шок.

– Что же, по-вашему, нам следовало сделать? – спросил он.

– Атаковать всех, у кого есть цитоники.

– Какое варварство! Народы, достигшие высшего уровня интеллекта, так себя не ведут! Мы не истребляем расы! Даже человеческая чума была разделена на сектора и изолирована, а не уничтожена.

Я знала, что это ложь – по крайней мере, частично. Недавно они пытались уничтожить нас.

– В подобных насильственных мерах нет необходимости, – сказал Куна. – Отдельные изредка встречающиеся цитоники наподобие вас не представляют опасности. Особенно необученные, как вы. Нашим первым цитоникам потребовались поколения, чтобы достичь навыков, необходимых для привлечения делверов. Поэтому да, вам грозит опасность, но не прямо сейчас. На данный момент мы предпочитаем убеждать подобных вам, что лучше следовать нашим путем, чем… рисковать навлечь опасность на всех нас. Понимаете, мы в Верховенстве создали более надежный способ путешествовать среди звезд. Это гипердвигатели, которые не привлекают внимания делверов.

– Я знаю о них, – сказала я, а про себя подумала: «И как раз такой собираюсь украсть».

– Вся галактика станет намного безопаснее, если каждая раса начнет использовать наши корабли с гипердвигателями. В этом суть нашего предложения: вы снабжаете нас пилотами, а мы предоставляем вам гражданство и право летать на наших безопасных БСС-кораблях. Саму технологию вы не получите – мы обязаны охранять ее. Но ваши коммерсанты, туристы и чиновники смогут пользоваться нашими кораблями, как и все, кто входит в состав Верховенства. Во всей галактике только мы имеем доступ к этой технологии. Вы не сможете купить БСС-двигатели на черном рынке, потому что их там попросту нет. Ни одной расе не удалось похитить у нас ни одного двигателя. Поэтому единственный безопасный способ летать среди звезд – это заслужить наше расположение. Докажите мне, что ваши пилоты действительно так искусны, как о них говорят, и взамен я открою вам галактику.

Я не поверила в эту пропаганду. Ничего иного, кроме того, что их технологию невозможно украсть, Куна и не мог сказать. К сожалению, он также сказал, что попытки уже были.

Мне оставалось преуспеть там, где других постигла неудача, да еще под надзором Верховенства.

– Но зачем вам пилоты? – спросила я, пытаясь получить больше информации. – Население Верховенства огромно. Наверняка у вас полно своих пилотов. Что это за спецпроект, для которого вы нас вербуете?

«Для войны с моим народом, как и сказал Йорген, да?» Не могло быть простым совпадением то, что Верховенство объявило о наборе пилотов для какой-то особой миссии именно сейчас, когда мы начали пробиваться с Россыпи наружу.

Куна немного помолчал, глядя мне в глаза.

– Это очень деликатный вопрос, эмиссар Аланик, – наконец сказал он. – Я могу рассчитывать на ваше благоразумие?

– Да, конечно.

– У нас есть основания полагать… что делверы наблюдают за нами. И что уже очень скоро они могут вернуться.

Я резко втянула воздух. Воспоминания о том, что случилось с первыми поселенцами Россыпи, были еще свежи в моей памяти после того видео. Слова Куны должны были бы шокировать меня, но вместо этого они притупили мое восприятие реальности. Словно последняя нота песни, которую уже знаешь.

– В этом нет вины цитоников, – продолжал Куна. – На этот раз – нет. Мы опасаемся, что делверы просто решили снова обратить внимание на наше измерение.

– Что же делать? – спросила я.

– Нас больше не заставят забиться в угол и ждать, когда делверы соизволят уйти. На экстренный случай мы разрабатываем секретное оружие для борьбы с ними. К сожалению, чтобы ввести это оружие в действие, нам нужны опытные боевые пилоты. Вопреки вашим предположениям, наша армия очень малочисленна. Таков побочный эффект нашего миролюбия. Верховенство правит не силой своей боевой мощи, а технологическим просвещением.

– То есть, – сказала я, – вы не воюете с расами, которые вам не нравятся. Вы просто оставляете их одних, без БСС. Вам не нужна армия, потому что вместо этого вы контролируете перемещения.

Куна снова сцепил пальцы и ничего не ответил. Я сочла это достаточным доказательством, и внезапно многое обрело смысл. Почему Верховенство не отправляло больше бойцов для уничтожения моего народа. Почему во время боев мне так мало попадались пилотируемые корабли или опытные асы. Почему только сотня дронов за один раз. Просто у Верховенства было мало военных пилотов!

Я всегда считала, что единственный способ править империей – это иметь большую армию. Они же придумали иной способ. Если ты получаешь абсолютный контроль над гипердвигателями, тебе незачем воевать со своими врагами. На субсветовой скорости от планеты до планеты лететь сотни лет. Никакой враг не нападет на тебя, если не сумеет до тебя добраться.

Куна подался вперед:

– Я занимаю не последнее место в местном правительстве, Аланик, и я лично заинтересован в вашем народе. Я считаю делверов серьезной угрозой. Если УрДейлы обеспечат нужных мне пилотов, я смогу значительно улучшить положение вашего народа – возможно, даже найду способ сделать так, чтобы вам предложили полноправное гражданство.

– Ладно, – сказала я. – Когда начинаем?

– Хотя я вхожу в группу по подготовке борьбы с делверами, самой операцией руковожу не я. Она находится в ведении Департамента служб защиты. Их изначальная задача – устранять внешние угрозы Верховенству. Например, они отвечают за сдерживание человеческой чумы.

– Вы о… людях?

– Да. Не сомневайтесь, ваши старые… враги больше вас не побеспокоят. Департамент служб защиты держит внешние платформы над их тюрьмами и тщательно следит, чтобы никто оттуда не сбежал.

Тюрьмами.

Значит, их много.

Мы не единственные! Я едва удержалась, чтобы не закричать от радости, и то отчасти потому, что меня поразила еще одна мысль. Департамент служб защиты, о котором упомянул Куна… это же наверняка были те, кого мы называли креллами.

Получалось, я буду работать напрямую на креллов?

– Вам надо будет пройти их тесты, чтобы стать пилотом, – сказал Куна. – Они позволили мне добавить к испытаниям несколько особо отобранных кандидатов. Понимаете, между департаментами существуют разногласия, потому что у каждого есть свои… теории о том, как лучше поступать с делверами. Я полагаю, что ваш народ идеально подходит для этой службы. Вы обладаете воинскими традициями еще со времен вашего злополучного союза с людьми, но в то же время вы достаточно миролюбивы, чтобы вам можно было доверять. Я хочу, чтобы вы доказали мою правоту. Постарались завтра попасть в этот проект, а потом представляли бы мои интересы во время последующей подготовки. Если вы преуспеете, я лично прослежу, чтобы ваш народ получил гражданство.

Куна снова улыбнулся, и опасный изгиб его губ заставил меня вздрогнуть. Внезапно я почувствовала, что играю не в своей лиге. Изначально я предполагала, что Куна какой-то незначительный чиновник, приставленный к Аланик. Но все оказалось совсем не так. Куна намеревался использовать Аланик как марионетку в какой-то политической игре, в которой я ничего не понимала.

Я вдруг почувствовала, как меня бросило в пот, и первая моя мысль была о том, как голограмма отразит пот, текущий по моему лицу, и сможет ли она вообще это сделать. Я облизнула губы, во рту сразу пересохло под цепким взглядом Куны.

«Тебя не должна волновать их политика, – сказала я себе. – Твоя задача – украсть гипердвигатель. Делай все, чтобы завоевать их доверие, тогда тебя допустят до одного из них».

– Я… я сделаю все, что в моих силах, – проговорила я.

– Превосходно. Увидимся завтра на испытаниях. Координаты и инструкции на этом планшете. Оставляю его вам. Но имейте в виду: ваш дар цитоника здесь, на Звездовиде, будет временно блокирован, и из-за нашего цитощита вы не сможете совершить гиперпрыжок, пока не долетите до заданной точки.

Куна встал, оставив планшет на столе.

– Я также сбросил на этот планшет подробности проекта, связанного с делверами, хотя вся конкретика по самому оружию засекречена. Если вы захотите связаться со мной до завтрашнего дня, отправьте сообщение на…

Он осекся и повернул голову к окну, оскалив зубы в этом странном знаке агрессии:

– Это начинает надоедать.

– Что? – спросила я и сразу услышала звук сирены.

Через несколько секунд с неба спустился корабль с мигающими огнями и сел перед нашим зданием.

– Сейчас я все улажу, – пообещал Куна, открыл дверь и вышел.

Я нерешительно остановилась, ничего не понимая. А потом увидела в окне того, кто выбрался из корабля.

Это была женщина. Человек.

11

Человек. Молодая, чуть за двадцать, в незнакомой сине-красной форме. Следом за ней из корабля вылез крелл, похожий на рыцаря в доспехах, только «латы» его панциря были из какого-то темно-зеленого кристалла.

– Что произошло? – спросил меня М-Бот. – Из-за чего сирены?

Я проигнорировала его и рванула к выходу, сунув руку в карман брюк и сжимая лежавший там небольшой пистолет-деструктор. Человек!

Скад. На ступеньках я остановилась, и Куна спокойной и плавной походкой прошел вперед меня. Я попыталась расслабиться, пока женщина и крелл поднимались к нам.

– Вот это да! – воскликнул крелл, бурно жестикулируя; голос шел откуда-то из центра его скафандра. – Куна из Департамента интеграции рас! Не ожидал вас здесь встретить! О-хо-хо!

– Я оставил особый комментарий к отчету, Винзик, – сказал Куна, – где упомянул о прибытии этого пилота. Она принадлежит к одной из рас, которые я пригласил на отбор для нашей программы.

– О-хо-хо! Это и есть наш эмиссар? Я даже не знал, что вы прибываете. Вы, наверное, считаете нас такими неорганизованными! Обычно наши департаменты гораздо лучше взаимодействуют между собой!

Я вышла из-за спины Куны. Мне не требовалось, чтобы кто-то меня прикрывал, и уж тем более инопланетянин, которому я не доверяла. Но ведь передо мной стоял крелл… И он обращался ко мне напрямую.

Умом я понимала, что «крелл» – это всего лишь аббревиатура, образованная от «Кетос редгор еарсен листро листринс», – так инопланетяне называли полицейское подразделение, надзиравшее за моим народом. Сами эти существа принадлежали к расе варваксов. Все это я знала, и тем не менее слово «крелл» для меня было прочно связано с этими маленькими крабами в кристаллической броне.

Женщина немного отстала от своего спутника и тут же привлекла внимание окружающих. На меня, когда я шла по улице, никто и не взглянул, а на нее теперь пялились инопланетяне всех видов и мастей и тыкали в ее сторону щупальцами, усиками или руками.

– Человек, – сказала я.

– Не волнуйтесь! – ответил Винзик. – Этот человек имеет все необходимые лицензии. Простите, что я привел ее сюда, но, видите ли, есть один сложный вопрос… мне бы не хотелось забегать вперед или показаться агрессивным… но нам нужно обсудить этот сложный вопрос.

– В этом нет необходимости, Винзик, – сказал Куна. – Все под контролем.

– Но безопасность – не ваша работа, Куна, а моя! Подойди, Брейд. Давайте уйдем с улицы и прекратим устраивать представление. Прошу вас, входите. Прошу. – Как и до этого, крелл начал бурно размахивать руками; в его голосе через переводчик я уловила женственные нотки, но не была уверена, что стоило придавать этому особое значение.

– Я могу говорить за эмиссара, – объявил Куна.

– Я вынужден настаивать! – сказал крелл. – Очень и очень сожалею! Но таков протокол, видите ли! Все идем внутрь.

Скад. Все креллы, которых я встретила на улице, с их чрезмерной услужливостью, по сравнению с этим существом теперь казались мне просто шарлатанами. Сама его манера двигаться, его цветистая речь и притворная доброжелательность внушали мне такое сильное отвращение, какого я прежде никогда не испытывала.

Куне я не доверяла ни единой секунды, прекрасно понимая, что он пытается манипулировать мной. Но это существо… от него у меня по спине забегали мурашки.

Но все же я вернулась в здание. Куна бесстрастно стоял у входа, ожидая, пока пройдет Винзик. Последней к нам присоединилась девушка. Она была выше меня на несколько сантиметров, мускулистая, и в каждом ее шаге ощущалась сила. Ее худое лицо казалось немного чересчур… суровым для ее возраста, и она была очень коротко подстрижена.

– Брейд, проверь ее, – сказал Винзик.