Эхо смерти Робертс Нора

Она получит ордер и бросит Кайла Найтли в камеру. Она его расколет. Она знает, как его расколоть. Но потом…

Боже, потом…

В темноте кот вспрыгнул на кровать, ткнулся головой в ее ногу. Ева подняла его – ну и ну, сколько же он весит? – прижала к себе, как ребенок прижимает к себе плюшевого мишку. Кот замурлыкал, потерся широкой мордой о ее плечо.

– Мы всегда выживаем, да? – прошептала она, ослабляя хватку, чтобы погладить его и почесать. – Довольно умно было с моей стороны в тот день притащить твою толстую задницу домой. Да, я умная.

Она вздохнула.

– Свет, десять процентов.

В слабом свете Ева посмотрела на часы. Пять двадцать одна.

– Пора начинать.

Обняв Галахада напоследок, она встала с кровати и направилась к кофемашине.

– Ты ведь не признаешься мне, покормил ли тебя Рорк.

Кот смотрел на нее молча и сурово.

Ева насыпала ему сухого корма, добавила немного консервов из лосося и с чашкой кофе пошла в душ.

Сейчас думать об этом нет смысла, сказала она себе, подставляя тело водяным струям. Сделаем первые шаги, потом следующие, пока не дойдем до конца, затем пойдем дальше.

Когда она вышла, Галахад сидел перед чистой миской и старательно себя вылизывал.

Ева вошла в гардеробную, протянула руку к ближайшей куртке, но остановилась. Глянула назад. Напомнила себе, что кот ей в этом не помощник. И потом, она и сама на что-то годится. Конечно, одежда мало что значит в повседневной полицейской работе, однако сегодня… образ, восприятие, впечатление… Надо позаботиться и об этом, прежде чем раскалывать Найтли.

Обычно она избегала красного цвета – он казался ей слишком женским и чересчур вызывающим. Но, может, это именно то, что нужно сегодня.

Ева оглядывала секцию красных курток разных оттенков, пока не рассердилась на себя. Схватила первую попавшуюся.

Цвет насыщенный, причем не слишком яркий, решила она. И поскольку куртка доходила только до талии, добавляется тонкий намек – если расстегнуть, видна часть кобуры.

Из серой секции она вытащила пару простых прямых брюк.

Выбрала свитер, а не рубашку – не станет сковывать движения, если ей представится шанс… точнее, если она будет вынуждена применить к Найтли силу.

Ева оделась, захватила ботинки того же оттенка, что и брюки – так было проще, – и решила, что самая нудная часть ее дня закончена.

Она вернулась в комнату как раз когда туда вошел Рорк.

– Доброе утро. Я надеялся, ты поспишь подольше.

– Я выспалась… Что? – Она нахмурилась, заметив его изучающий взгляд. – Хочешь сказать, с этим что-то не так? – Она провела руками вдоль тела.

– Наоборот, лейтенант. Выглядишь сильной, умелой и решительной.

– Хорошо. Я такая и есть.

Он подошел к ней, приподнял ее подбородок.

– Тогда почему глаза грустные?

– Не грустные, а задумчивые. Во сколько ты встал, чтобы править своей вселенной?

– Незадолго до пяти. У меня было совещание по коммуникатору. – Рорк поцеловал ее. – Что-нибудь снилось?

– Да, но ничего плохого.

Хватит ему на меня смотреть, подумала Ева и пошла собирать свои вещи. Наручники, браслет, коммуникатор, полицейский жетон, банковские карточки.

– Это все, что у тебя есть?

– В смысле?

– Деньги.

Чувствуя, как поднимается раздражение, она пожала плечами.

– Потом заскочу к банкомату, сниму немного.

Рорк достал из кармана пачку денег, отделил несколько купюр.

– Вот, возьми, не трать время. – Когда она не шелохнулась, он, тоже слегка раздраженно, добавил: – Если тебя это так сильно беспокоит, можешь потом мне отдать. А сегодня у тебя есть дела поважнее, чем банкомат.

Ева взяла деньги, сунула в карман.

– Ты прав. Спасибо.

– Подпишем долговую расписку? Может, мне стоит взимать с тебя проценты?

– Я же сказала, что ты прав. – Увидев, как он приподнял бровь, Ева рассердилась. – Я и так не платила за вещи, которые на мне надеты.

Он склонил голову набок.

– Я не платил за твое оружие, наручники, коммуникатор…

– Черт, ты понимаешь, о чем я.

– Понимаю. И понимаю, что ты ненавидишь покупать одежду. И вообще шопинг. А мне нравится.

Ева вздохнула.

– Я ищу ссоры… – Проклиная себя, она прижала руки к глазам. – Не могу объяснить.

– Ничего. Хочешь ссориться сейчас? – с нарочитой вежливостью спросил Рорк. – Или отложим на вечер?

– Дело не в нас с тобой. Наверное, я просто отвлекаю себя, чтобы не думать обо всем остальном. Хочу, чтобы все закончилось, хочу закрыть эту дверь.

– Эта дверь распахнута еще с предыдущего расследования. Неудивительно, что ты срываешься.

– Да. Мечтаю о расследовании чистого, незамысловатого убийства. Жадный ублюдок выбрасывает делового партнера из окна. Брат закалывает брата за последний пакетик соевых чипсов. Один супруг стреляет в другого за ходку налево. Что-нибудь такое же веселое.

– Не сомневаюсь, что твоя мечта сбудется. В этом мире нет нехватки жадности или тайных любовников. Разве что нехватка соевых чипсов бывает…

– Чертовски верно. Между нами все в порядке?

– Конечно.

– Надо завершить проверку остальных имен, поставить галочку.

– И меня ждут дела.

– Я покормила кота, – сказала она, когда они вместе пошли к выходу.

– Какое совпадение. Я тоже.

Ева посмотрела на Галахада и могла бы поклясться, что он ухмыляется.

Рорк улыбнулся коту.

– Бедолага понятия не имеет, что теперь ест низкокалорийный корм.

– Да?

– После осмотра у ветеринара, который посоветовал нашему мальчику сбросить от трех до пяти фунтов.

– Я дала ему немного лосося, – призналась Ева.

– А я – тунца.

Посмеяться вместе было приятно. Затем Ева прошла в свой кабинет и увидела, что длинный стол уже заставлен тарелками, блюдцами и чашками.

– О, черт.

– Людям нужно есть, – напомнил Рорк и ушел в свой кабинет.

Ева села, налила себе еще кофе и погрузилась в работу. Она едва заметила, как Соммерсет выкатил тележку с блюдами, накрытыми колпаками. Вернее, изо всех сил старалась не замечать.

Она услышала, что кто-то идет – не Пибоди, не ее шаг, – и повернулась в кресле в тот момент, когда в комнату вошла Рео.

– Ничего себе! Ты переделала кабинет!.. Потрясающе! У тебя камин! А твоя рабочая станция…

– Командный пульт, – поправила Ева.

– Очень впечатляет. А что на завтрак? Пахнет чудесно.

– А тот, у кого ты была в гостях, не покормил тебя завтраком?

Рео вздохнула и сняла пальто. На ней было узкое платье и короткий жакет – и то и другое мечтательно-зеленого цвета.

– Нет, ему нужно было рано уйти. Встречаемся несколько месяцев, и последние шесть недель почти серьезно. А теперь он больше чем на год уезжает в Сьерра-Леоне.

– Где, черт возьми, эта Сьерра-Леоне?

– В Западной Африке. Можно мне кофе?

Ева включила автошеф.

– Он учитель, состоит в организации под названием «Воины грамотности». Едет туда учить, просвещать. Благородная, достойная миссия, но для меня лично – очень не вовремя. – Рео пожала плечами, взяла кофе. – Что поделаешь.

Она подошла к доске.

– Твой рапорт подробен и тщательно составлен, но все по большей части основано на косвенных уликах.

– Тем не менее я права.

Рео отпила кофе, изучая доску.

– Сексуальная обсессия в отношении собственной тети – тетка, правда, сногсшибательная – привела к изнасилованию, пыткам и в конечном итоге к убийствам?

– Первое сексуальное насилие он совершил в восемнадцать лет.

– Заявительница отказалась от обвинений.

– И в это же время на ее банковский счет упал миллион долларов.

– Существенный момент. Но, Даллас, это все еще вилами на воде.

– Он соответствует профилю.

– Определенно. Но соответствуют и другие, как ты очень наглядно проиллюстрировала.

– Только несколько человек из всего огромного сборища на том гала-вечере. Хочешь сказать, это просто совпадение, что там присутствовали все до единой жертвы, а нападавший – нет?

– И этим непременно воспользуется защита. Ты правда думаешь, что найдешь украденные вещи – украшения, ценности, одежду – прямо в его доме?

– Да. Они ему нужны, они должны быть близко. Владея всем зданием, он живет в переоборудованном лофте. Не приглашает гостей – по его собственным словам. Предпочитает встречаться с людьми в ресторанах. Знаком с гримом, костюмами, сценой. А последние жертвы, убитые в ночь после метели? Они живут всего в четырех кварталах от его дома. Пешком дойти!.. Он нацелился на них именно потому, что они близко, потому что после смерти Страццы он хотел крови. Хотел убить.

– Ты уверена?

– На все сто! Я ощутила что-то неладное, когда впервые с ним говорила, а когда он пришел вчера, я все поняла. Мы уже начали изучать список потенциальных преступников, и тут явился он. Хотя мы все равно тщательно изучаем всех, он подходит, как чертова перчатка.

Рео кивнула и откинула назад копну светлых волос.

– Я добуду тебе ордер на обыск. Придется станцевать чечетку, но…

– Достань мне ордер, и я возьму засранца.

– Возьми его, и мы его посадим. Ничего, если я поем? Умираю от голода. Ночь прощания сожгла много калорий.

– Конечно. А вот и Пибоди с Макнабом, – добавила Ева, узнав их по грузному топоту и легким прыжкам.

Пибоди ввалилась в дверь и замерла, комично разинув рот.

– Ух ты! То есть супер ух ты! Это… Когда… С ума сойти… О, и балкон!

– Командный пульт офигенный! – Макнаб протопал ближе. – У тебя голографическая система и мультиэкран!..

Он протиснулся мимо нее, наклонился, разглядывая элементы управления, и забормотал что-то на своем компьютерном языке о доступных байтах, потоковой передаче и функциях.

– Ничего не трогай! – приказала Ева, однако отошла подальше, потому что Макнаб выглядел чересчур возбужденным.

– Волшебно, – восхитилась Пибоди, расхаживая по кабинету. – Красивая и функциональная комната. Подходит и тебе, и дому.

– Она и раньше была функциональной.

– Красота тоже важна, верно? Прежний кабинет был, знаешь, как бы отдельно. Сейчас прямо другая энергетика. – Она посмотрела на Макнаба, усмехнулась. – Вот-вот расплачется!

– Оттащи его, и садитесь завтракать.

Налив себе кофе, Ева отвечала на реакцию остальных, по мере того как они приходили.

Бакстер огляделся и кивнул.

– Здорово. Да, очень здорово. Именно то, что я называю домашним офисом. Свой кабинет в участке тоже сделай таким.

– Шикарно, но не кричаще, – заключила Ольсен после долгого осмотра комнаты. – Серьезное рабочее место с нужным количеством пиццы.

– Умеешь расставить приоритеты, – усмехнулся Тредуэй. – Когда я прочитал слово «завтрак», я думал дадут кофе и булочку, а у тебя тут… – Он снял купол с греющего блюда. – Свининка!

– Налетайте, – приказала Ева. – Нам многое надо обсудить.

Вошел Рорк, и она положила немного и себе в тарелку, потому что иначе это сделал бы он.

Когда все взяли себе добавки, Ева начала совещание.

– Итак, наш главный подозреваемый – Кайл Найтли. Если вы не читали отчет, прочитайте сейчас.

Поскольку у нее теперь имелся шикарный настенный экран, она вывела на него удостоверение личности Найтли.

– Подозреваемый… – Ева замолчала, когда вошла Мира. – Прошу прощения, доктор Мира, я не знала, что вы придете.

– Я подумала, что смогу ответить на любые вопросы, касающиеся патологии вашего подозреваемого. – Она оглядела собравшихся, пока говорила, и остановилась. – Но не буду вас перебивать.

Ева подробно изложила основные данные Кайла Найтли. Пока она говорила, Рорк подошел к Мира, прошептал ей что-то на ухо. Мира покачала головой, похлопала его по руке, затем выбрала себе место и села.

– Полагаю, что фиксация подозреваемого на его тете переросла в потребность воплотить фантазию в реальность посредством жестокого изнасилования. Мы запросили полные отчеты о свидетельских показаниях после его ареста за сексуальное насилие в возрасте восемнадцати лет, а также все юридические документы, которые могли быть созданы, чтобы убедить подавшую жалобу сторону снять обвинения.

– Миллион зеленых… что ж, убедительно, – вставил Бакстер.

– Именно. И эта выплата бросает подозрение на отказ от обвинений. Большой промежуток времени между этим инцидентом и нападением на Патриков дает основания предположить, что, вероятно, были другие инциденты и возможные выплаты как жертвам, так и свидетелям. Мы запросили доступ к его медицинским файлам в полном объеме.

– Я могу этому поспособствовать, – вставила Мира.

– От помощи не откажемся. Подозреваемый живет один, никогда не был женат и, судя по всему, не имел серьезных отношений. У него есть связи с миром театра и кино, опыт работы с профессиональным гримом, костюмами и сценическим реквизитом. Он принадлежит к высшему социальному и финансовому слою общества. Профиль, составленный доктором Мира, подходит ему так же идеально, как один из его сшитых на заказ костюмов. Верно? – спросила она Мира.

– Да. Очевидно, у Кайла Найтли развилась нездоровая привязанность к его тете – сестре матери. Сексуальное желание. Но она принадлежала его дяде. В какой-то момент он, вероятно, открыл свои чувства и был отвергнут. Был ли отказ сформулирован в вежливой или грубой форме, не имеет значения. Возникшая обида была так же сильна, как и его желание. В сознании Найтли они связаны между собой, поэтому для удовлетворения этого желания он должен использовать насилие. Чтобы исключить шанс на отказ.

– Затем он встречает женщину, которая вызывает у него такое же или подобное желание, – продолжила Ева. – И она его отвергла. Более того, предпочла его кузена – сына той самой женщины, которую он так хотел.

– Этого достаточно, чтобы воспламенить мозг тому, у кого он и без этого воспален, – прокомментировал Тредуэй.

– Когда эта женщина, – вставила Мира, – которую он хотел и которая как минимум могла бы служить суррогатом его навязчивой идеи, выбрала его двоюродного брата… последовал психотический срыв. Вероятно, Найтли насиловал и других женщин, как, например, в том случае, когда ему было восемнадцать, но считал эти нападения просто подчинением женщины его воле. Он как бы давал ей то, чего она на самом деле хотела. Однако когда Роза Патрик предпочла его двоюродного брата, просто насильственного секса стало недостаточно. За нанесенную обиду должны расплатиться оба: мужчина должен быть унижен и подчинен его силе, а женщина должна покориться ему сексуально и, самое главное, признать, что он лучше.

Ева помолчала и заметила, что Рорк принес Мире чашку чая.

– Мы знаем, кто он, что он собой представляет, где живет и где работает. Прокурор Рео получит необходимые ордеры на обыск его места жительства и студии – места работы. Пибоди, выясни расписание Найтли на сегодня. Используй любые уловки.

– Сделаю.

– Макнаб, запроси у капитана Фини команду компьютерщиков и копов для обеспечения безопасности. Вся электроника подозреваемого в студии должна быть конфискована.

– Я там тебе нужен? – спросил Макнаб.

– Нет, ты мне нужен в его доме. Если есть записи о преступлениях, жертвах и планах, то они, скорее всего, у него дома. Если подозреваемый будет в студии во время обыска, я хочу, чтобы Пибоди, Тредуэй и Ольсен забрали его для допроса. Если в расписании указано, что он будет дома, то мы все направимся туда.

– Сэр, – поднял руку Трухарт, – а если подозреваемый будет в другом месте – на съемках или на встрече?

– Если так, им займутся Пибоди, Тредуэй и Ольсен. Ты, Бакстер, Макнаб и я поедем в дом, где бы ни находился этот ублюдок. Если он там, мы покажем ордер и начнем обыск. Задержим его и доставим на допрос. Допрос проведу я.

– Никаких возражений, – кивнул Тредуэй.

– Я его расколю.

– Мы с удовольствием на это посмотрим, – добавила Ольсен.

– Мира, я хочу, чтобы вы тоже понаблюдали за допросом.

– Хорошо.

– Остальные, помните: он трус, а трусы могут быть опаснее храбрецов.

Рео читала что-то на экране своего коммуникатора.

– Я умею убеждать – ордеры придут через тридцать минут. Идите и возьмите его.

– Пибоди, дай мне его местонахождение.

Пибоди встала.

– Я только… – Она ушла на кухню. – Ох, ничего себе! И кухня!

– Сосредоточьтесь, детектив.

– Дай мне пару минут.

– Махну еще чашечку настоящего кофе перед боем. – Бакстер вернулся к буфету.

Рорк отвел Еву в сторону.

– Подключи меня, когда вы доставите его в Центральный участок, хорошо?

– У тебя, наверное, два миллиона своих дел.

– Почти миллион из них я сделал вчера вечером и сегодня утром. Дай мне знать. Я хочу быть в курсе, потому что я видел, что он сотворил с Дафной Страцца.

И еще потому, что твердо верил: Еве понадобится моральная поддержка.

Зашла Пибоди.

– Сегодня он собирается работать из дома до полудня.

– К полудню он будет сидеть в клетке, – усмехнулась Ева. – Макнаб, свяжись с Фини.

Внизу ждал внедорожник. Ева решила, что его заказал Рорк, верно предположив, что с ней будет большая команда.

– Оставь свою машину здесь, – сказала она Бакстеру. – Я привезу тебя обратно.

Он, Трухарт и Макнаб сели на заднее сиденье.

– Думаешь, Найтли попытается сбежать?

– Он высокомерен, поэтому вначале будет иная реакция: ярость, угрозы, «мой адвокат», бла-бла-бла. Может, попытается сбежать, когда поймет, что мы найдем его тайник.

– Не хочу показаться пессимистом, – начала Пибоди, – но вдруг он хранит трофеи в другом месте, о котором нам неизвестно?

– Они нужны ему, чтобы смотреть, трогать, предаваться воспоминаниям, когда захочется. Они нужны ему рядом.

– У меня есть трофей – приз за баскетбол в старшей школе. – Трухарт улыбнулся. – Мама хранит его на полке в гостиной. Вместе с фото нашей команды того же года.

– Я брал первые призы за математику в начальной школе, – добавил Макнаб. – Люблю на них смотреть.

– Значит, ты всегда был зубрилой? – ухмыльнулся Бакстер. – И все же. Может, мы будем патрулировать вокруг здания, пока вы вручаете ордер? На случай, если этот тип попытается выпрыгнуть из окна?

– Не помешает.

Она припарковалась и смотрела, как разворачивается Ольсен в поиске второго свободного места.

Особняк Найтли представлял собой солидный кирпичный дом на углу улицы, выкрашенный в серебристо-серый цвет. Окна были закрыты непрозрачными экранами, двойная парадная дверь находилась под сигнализацией.

– Давай прогуляемся, дружище. – Бакстер хлопнул Трухарта по плечу, и они зашагали прочь.

Хотя Еве не терпелось приступить, она ждала, пока из-за угла выйдут Ольсен и Тредуэй. Потом вытащила карманный компьютер, проверила и распечатала ордер.

– Вот так.

– Держу пари, он нас вспомнит, – сказал Тредуэй напарнице, затем взглянул на Еву. – Мы беседовали с ним после нападения на Патриков. Причем его не заподозрили, и теперь я очень зол на себя.

– У вас не было достаточно информации.

– Мы должны были раскопать, – тихо сказала Ольсен. – Ладно, теперь она у нас есть.

– Начали. – Ева нажала кнопку звонка.

– Держу пари, камера выводит изображение на экран почти в каждой комнате в здании. – Макнаб стоял спиной к глазку видеокамеры и говорил очень тихо. – И звук тоже.

– Хм. Хорошо, что у нас есть разрешение на вход. – Ева не стала понижать голос. – Дам еще один или два звонка на случай, если он спит. Пибоди, принеси из машины таран. Если не ответит, взломаем дверь.

Меньше чем через тридцать секунд щелкнули замки, и дверь открылась. На пороге стоял Кайл в домашнем свитере, трикотажных штанах, шлепанцах. Ева знала его – о да, она его знала – и поэтому заметила, как он надевает на лицо выражение испуга.

– Невилл и Роза… что-то случилось? О, боже, что…

– Нет. – Ева показала ему ордер. – Мы уполномочены произвести у вас обыск. Пожалуйста, отойдите назад.

– Что? Погоди-ка минутку…

– Отойдите, – повторила Ева, когда он попытался преградить им вход. – Немедленно! – добавила она, отодвигая его плечом.

– Вы не вправе врываться, – сказал Найтли.

– Вот ордер, прочтите.

– Плевал я на ваш дурацкий ордер. Это частная собственность, мой дом. Убирайтесь!

– Мистер Найтли, – ледяным голосом проговорил Тредуэй. – Не советую вам препятствовать исполнению законного ордера.

– Да пошли вы с вашим ордером… – Его лицо покраснело от ярости. – Посмотрим, что скажет мой адвокат.

– Да, проверьте, что скажет ваш адвокат. Пибоди, возьми на себя первую зону, Макнаб – всю электронику.

Кайл оттолкнул Ольсен и шагнул вплотную к Еве. Все маски слетели, и он смотрел на нее с жарким, неистовым бешенством, которого она и ждала.

– Дотронешься до чего-нибудь в моем доме хоть пальцем – и лишишься жетона, наглая сука! Не смейте ничего трогать! – Он выхватил из кармана коммуникатор. – Мой адвокат этим займется. И вами тоже.

– Пибоди, Ольсен, Тредуэй. – Называя каждое имя, Ева указывала рукой направление. – Вы мне мешаете, мистер Найтли.