Крушение империи Скальци Джон
– Судя по всему, вы угрожали моей секретарше, графиня Лагос, – сказал он. – К тому же вопрос о препятствиях расследованию решается вовсе не так, и вы это прекрасно знаете. – Он бросил планшет на стол и задумчиво взглянул на посетительниц. – Чем же я обязан столь неожиданному визиту?
– Во-первых, ваша семья занялась вредительством, причинив ущерб нашей продукции на Крае, – сказала Хьюма.
– Мне ничего об этом не известно, – возразил Амит.
– Зато известно мне, и с вами будут говорить наши юристы. Во-вторых, ваша семья помешала моей дочери вести дела на Крае, подговорив тамошнего герцога, чтобы тот незаконно конфисковал и использовал наши доходы.
Амит бросил взгляд на Киву:
– Похоже, я вас узнал, леди Кива. Кажется, вы в свое время дружили с моей сестрой и моим братом.
– Я бы не стала называть это «дружбой», – ответила Кива.
– Возможно, – согласился Амит и снова обратился к Хьюме. – Препятствие торговле – весьма серьезное обвинение, мэм, и я полагаю, наши юристы обсудят и этот вопрос. Вряд ли стоит напоминать, что Суд гильдий очень не любит, когда его используют для запугивания одним домом другого. Если вы начнете процесс и проиграете, дом Нохамапитан потребует оплаты услуг наших адвокатов, а также втрое большую сумму для возмещения ущерба. Учтите, у нас очень хорошие адвокаты, и они стоят дорого.
– Мы не проиграем. Мы также выдвигаем обвинения против вашего брата Грени за покушение на убийство, попытку похищения, участие в заговоре, причинение ущерба кораблю гильдии, пиратство и вымогательство.
– Что? – уже не столь радушно переспросил Амит.
– Этот засранец подложил в мой корабль бомбу и наслал пиратов на одного из моих пассажиров, – сказала Кива.
– И еще, Амит, у нас есть все доказательства, чтобы подкрепить обвинение, – продолжила Хьюма. – Свидетельствовать готовы все – и Кива, и жертва попытки похищения и убийства, и команда «Да, сэр» в полном составе.
– Плюс запись покушения на убийство с камер, признание киллера и запись сеанса связи между «Да, сэр» и пиратским кораблем, – услужливо добавила Кива.
Хьюма кивнула:
– Есть лишь одна небольшая сложность: Грени находится не меньше чем в полутора годах пути отсюда, и вызвать его, чтобы он предстал перед судом, будет не так-то просто. Но, учитывая имеющиеся у нас доказательства, думаю, мы сумеем убедить гильдии и парламент распорядиться о конфискации имущества Грени и лишении его всех прав.
– А поскольку этот говнюк был полномочным представителем дома Нохамапитан на Крае, мы сделаем все, чтобы случившееся легло пятном позора на весь ваш дом, – сказала Кива. Она достаточно свободно интерпретировала слова матери, но не сомневалась в ее намерениях и в том, что Хьюма не остановится ни перед чем. Так почему бы и нет, черт побери?
– Могу заверить, что дом Нохамапитан не участвует ни в каких планах по уничтожению ваших кораблей, – заявил Амит.
– Даже не пытайтесь, лорд Амит, – ответила Хьюма. – Мы все знаем, что инициатива не принадлежит вашему брату, как, собственно, и вам. Что бы ни делал Грени, он делает это по чьей-то указке, если не дома Нохамапитан, то кого-то из дома Нохамапитан, что для нас одно и то же. Нам будет нетрудно попросить суды гильдий и Взаимозависимости увеличить число пунктов обвинения и расследовать вашу деятельность, деятельность вашей сестры и вообще всего долбаного дома Нохамапитан.
– Это может оказаться сложнее, чем вы полагаете, – заметил Амит.
– Если вы пытаетесь заполучить имперо в супруги, это не значит, что вы и ваш дом могут избежать правосудия, лорд Амит, – усмехнулась Хьюма. – Кстати, как идут дела? Ходят слухи, будто она сильно противится вашим ухаживаниям. И возможно, даже вздохнет с облегчением, узнав, что вы и вся ваша долбаная семейка оказались под следствием.
– Жертва покушения на убийство – сын очень хорошего друга бывшего имперо, ее отца, – услужливо подсказала Кива.
– Что ж, тем больше причин для имперо держаться как можно дальше от вашей злодейской задницы, – сказала Хьюма Амиту.
– Собственно, я сегодня встречаюсь с имперо, – с едва заметным раздражением бросил Амит. – Будем вместе с ней осматривать нашу новую «десятку».
– Очаровательно. – Хьюма хлопнула в ладоши. – Возможно, я попрошу кого-нибудь из наших людей на Сиане кратко изложить ей суть нашей жалобы. И тогда влюбленным голубкам будет о чем поговорить, прогуливаясь по вашей новой игрушке.
Кива с нескрываемым восхищением смотрела на мать. Хьюма Лагос была из тех, кому не стоит класть палец в рот, и Кива в течение многих лет могла наблюдать, как ее мать спорит и ведет переговоры, набираясь опыта сама. Но ей всегда было приятно видеть, как мать ловко и грубо припирает к стенке уродов вроде Амита Нохамапитана, а потом, так сказать, крепко хватает их за яйца. Киве нравилось, что, даже став взрослой, она может смотреть на мать и думать: «Именно такой, черт побери, мне хочется стать, когда я вырасту».
Вздохнув, Амит потер лицо рукой:
– Ладно, графиня Лагос. Чего вы хотите?
– В каком смысле, лорд Амит?
– В том смысле, что, если бы вы действительно хотели подать в Суд гильдий или Суд Взаимозависимости, вы бы так и сделали, устроив нам сюрприз. Но раз вы здесь, в моем кабинете, значит вы хотите решить вопрос иначе. Прекрасно. Говорите, чего вы хотите.
– Хочу основательно пощипать дом Нохамапитан.
– Даже не понимаю, о чем вы, – возразил Амит.
– О том, что я хочу от вас трех вещей, и все они вам не понравятся.
– И каких же?
– Во-первых, вы испортили нам бизнес. Мы могли бы решить дело в суде, но вряд ли вас устроит результат. – Хьюма повернулась к Киве. – Какую прибыль мы ожидали от твоего путешествия?
– Сто миллионов марок, – ответила Кива.
– То есть вы хотите от нас сто миллионов марок? – спросил Амит.
– Я хочу двести миллионов марок.
– Это просто смешно.
– Вы не только уничтожили, на хрен, нашу продукцию, но также испортили, на хрен, нашу репутацию. Это плата за испорченную репутацию. Так что – двести миллионов марок на наши счета в течение трех дней.
Амит собрался было сказать что-то еще, но передумал.
– А во-вторых? – спросил он.
– Возможно, вам известно, что мы подписали письмо протеста против пребывания вашей сестры в исполнительном комитете, – сказала Хьюма.
– Да, она что-то говорила об этом.
– Тогда для вас не станет сюрпризом то, что мы хотим ее отставки.
– Хотите заменить ее кем-то из Лагосов?
– Нет, – покачала головой Хьюма. – Но кто угодно будет лучше вашей сестры. В буквальном смысле.
– Я передам ей ваши слова.
– Пожалуйста. В-третьих, вы скажете имперо Грейланд, что передумали насчет женитьбы.
– Ну нет, – возразил Амит. – Вы уже потребовали головы моей сестры. Позвольте мне хотя бы сохранить свою.
– Мы не на переговорах, – одновременно произнесли Хьюма и Кива, а потом посмотрели друг на друга и улыбнулись. – Не стоит притворяться, будто, став супругом имперо, вы перестанете быть марионеткой собственной сестры.
– Истинная правда, – язвительно заметил Амит. – Собственной воли у меня нет.
– Именно что нет, – без тени сарказма согласилась Хьюма. – Если хотите, можете решить этот вопрос с врачом. Но пока что вы откажетесь породниться с имперской семьей.
– А что, если Грейланд хочет выйти за меня?
– Ах вы бедняжка, – рассмеялась Хьюма. – Увы, нет.
Амит, казалось, слегка обмяк.
– И что мы получим в обмен на ваши требования?
– Ничего, – ответила Хьюма. – Но мы никому не расскажем о том, чем вы занимались на Крае. И о том, что вы планировали.
– Что, в самом деле? – усмехнулся Амит, и Кива почувствовала, как кровь ударяет ей в голову. Если у нее и оставались сомнения, что Нохамапитаны не замышляли на Крае ничего хорошего, то теперь они полностью исчезли. Она ощутила прикосновение матери к своей руке, поняла, что та предостерегает ее от возможной вспышки гнева, и сдержалась.
– В самом деле, – ответила Кива.
– И какие мы получим гарантии?
– Мать твою, Амит, ты что, хочешь письменного договора? Ты совсем дурак? Пойми, у тебя на руках нет карт. Благодаря твоему ужасающе беспечному братцу у нас более чем достаточно возможностей похоронить тебя, твою сестренку и весь ваш долбаный дом. В лучшем случае ты проведешь ближайшие десять лет, сражаясь с судами и следователями. В худшем – окажешься в тюрьме, а монополию твоего дома продадут с аукциона. В любом случае это плохо скажется на твоем бизнесе, Амит. А твоя сестра все равно лишится места в комитете, и ты не женишься на имперо. В данном же случае все, что ты теряешь, – деньги плюс получаешь удар под дых по самолюбию. Не сомневаюсь, что и то и другое ты переживешь.
– Отвечу завтра, – подумав, сказал Амит.
– Мог бы ответить и прямо сейчас, – заметила Хьюма.
– Прошу вас, графиня Лагос, – проговорил Амит. – Как вы не раз оскорбительно замечали во время нашей беседы, далеко не все зависит от меня. И сегодня у меня запланирована встреча с имперо. Я не могу ее отменить.
– А как насчет такого: если ровно через двадцать четыре часа и одну минуту я не получу от вас известий, секретарю исполнительного комитета и самой имперо будут переданы данные под присягой письменные показания? Дальше разбирайтесь сами вместе со своей сестрой. По-моему, вполне честно.
– «Честно» – не слишком подходящее слово, графиня.
– Могли бы подумать и раньше, прежде чем заваривать всю эту кашу, лорд Амит. – Хьюма Лагос встала, Кива тоже. – И втягивать в нее наш дом.
Кивнув, она вышла не прощаясь. Кива последовала за ней. Последнее, что она увидела, – как Амит Нохамапитан берет планшет и набирает номер.
– До чего же я тебя люблю, черт побери, – сказала Кива матери, когда они проходили мимо секретарши, которая изо всех сил старалась не смотреть в их сторону.
– Угу, – кивнула Хьюма и, пока они ждали лифта, не произнесла больше ни слова.
– Думаешь, Надаше согласится? – спросила Кива, когда они оказались одни в лифте.
– Неважно, – ответила Хьюма.
– Не думаю, что двести миллионов марок неважны.
– Суть вовсе не в том, чтобы шантажировать Нохамапитанов. Это лишь побочная выгода. Суть в том, чтобы узнать об их замыслах и расстроить их планы. Теперь мы знаем: они планируют захватить Край.
– Верно, – сказала Кива. – Но зачем?
Двери лифта открылись.
– Им известно то, о чем, по их мнению, никто больше не знает, – ответила Хьюма, выходя из кабины.
Пока они шли, Кива переваривала слова матери.
– Думаешь, они знают? – спросила она. – О том, что происходит с Потоком?
– Знают или думают, будто знают что-то еще, не менее важное, – сказала Хьюма. – Они многим рискуют, загоняя самих себя в задницу, и, полагаю, многое бы отдали, чтобы сохранить тайну.
– Ты все-таки думаешь, что они дадут нам деньги?
Хьюма кивнула. Они вошли в кабинет лорда Претара, и тот встал, собираясь их поприветствовать.
– Вон отсюда, – сказала Хьюма. Претар поперхнулся словами приветствия и вышел. Кива закрыла дверь. – Деньги – еще одно подтверждение, – продолжила она, обращаясь к дочери.
– Что, если они не дадут нам денег?
– Тогда лучше нам держаться подальше от любых мест, которые простреливаются с крыши. Но так или иначе, мы только что вставили им палки в колеса, нарушив их планы. Интересно посмотреть, что они станут делать в ближайшие несколько дней. – Хьюма расположилась за столом Претара. – Этот твой друг, специалист по физике Потока…
– Марс Клермонт, – подсказала Кива.
– У тебя с ним все еще терпимые отношения?
– Можно сказать и так. – Кива вспомнила, как они недавно занимались сексом, и улыбнулась.
– Мне бы хотелось с ним встретиться. Я знаю, что ты ему веришь, но мне тоже нужно ему поверить. И если я ему поверю, мне нужно знать, сколько осталось времени, прежде чем мы окажемся в полном дерьме. Затем мы должны точно выяснить, что от этого выгадывают Нохамапитаны и каким хреном это касается всех остальных. Я хочу знать все это, прежде чем узнает кто-нибудь еще.
– Он сегодня встречается с имперо, – покачала головой Кива. – Вряд ли она станет молчать.
– Вопрос не в том, расскажет ли она всем, – сказала Хьюма. – Вопрос в том, поверят ли ей.
– Это правда.
– Дочь моя, – улыбнулась Хьюма, – только не говори мне, будто не знаешь, как мало это на самом деле значит.
Глава 15
Лишь оказавшись на Ядре, Марс Клермонт понял, что он – настоящая неотесанная деревенщина.
Одно дело – знать, что Ядро, включавшее в себя одноименную планету, громадную Имперскую станцию на ее орбите, столь же громадное автономное поселение Сиань и десятки других поселений, является самым густонаселенным и продвинутым человеческим государством во Взаимозависимости. И совсем другое – сойти с «Да, сэр» на Имперской станции Ядра, в несколько раз превосходившей размерами станцию Края, и оказаться в толпе прилетавших, отлетавших и занимавшихся своими делами, зная, что на планете внизу обитает еще больше людей, которые теснятся в подземных куполах или технически совершенных вращающихся цилиндрах длиной в несколько километров, живя своей жизнью и не задумываясь о том, как близко от них космический вакуум, холодная скала или испепеляющее излучение, способные убить их за несколько минут.
«Чокнутые», – улыбнулся про себя Марс. Дух захватывало при мысли о том, куда загоняли себя люди, умудряясь при этом процветать. Взаимозависимости, с ее религиозно-социальным принципом всеобщей взаимосвязи и монополистической экономикой, основанной на гильдиях, удалось создать, вероятно, самую сложную систему, обеспечивавшую выживание человечества как вида. Все еще больше осложнялось существованием аристократии, официально выделенной в особую касту и тесно связанной с классом торговцев; внизу пирамиды находились простые рабочие.
И тем не менее система действовала – поскольку на уровне всего общества этого хотелось достаточно многим, а миллиардам людей, живущих в хрупких поселениях, уязвимых перед механическими и природными авариями, при ограниченных ресурсах выгоднее было полагаться друг на друга, чем существовать в одиночку. Даже в отсутствие Взаимозависимости человечеству было бы намного проще выжить, пребывая во взаимозависимости.
«Вот только теперь придется найти новый способ выживать», – подумал Марс. Окинув взглядом Имперскую станцию Ядра и движущихся во все стороны людей, он вспомнил, что меньше чем через десятилетие все они, возможно, будут мертвы или близки к тому. Включая его самого.
– Лорд Марс? – подняв взгляд, Марс увидел молодого человека в темно-зеленой имперской ливрее, державшего в руке табличку с надписью «Лорд Марс Клермонт».
– Да, это я, – ответил Марс.
– Мне поручено препроводить вас на Сиань. – Молодой человек огляделся вокруг. – У вас есть багаж? Как я понимаю, вы сошли с «пятерки» Лагос. Вам есть где жить?
– Мой багаж отправлен в отель «Морланд», здесь, на станции.
– Превосходный выбор, сэр.
– Спасибо.
«Морланд» порекомендовала Кива, добавив: «Если, конечно, можешь позволить себе это». Марс, на чьей флешке хранились восемьдесят миллионов марок, решил, что вполне может потратиться.
– Сюда, сэр, – показал молодой человек.
Марс последовал за молодым человеком, которого звали Версон Зоне, в ту часть Имперской станции, которая использовалась в качестве терминала для перелетов на Сиань. У Марса дважды проверили документы, дважды просканировали тело и дважды спросили, что он собирается делать на Сиане. Каждый раз Марс отвечал, что ему назначена встреча с имперо, и показывал планшет с официальным уведомлением и кодом безопасности. О теме встречи его спрашивать не стали, и Марс был благодарен за это. Ответ «конец Взаимозависимости и возможная гибель человечества» вряд ли понравился бы кому-нибудь.
– Контроль усилили с тех пор, как эти жуткие повстанцы с Края устроили взрыв на коронации, – извинился Версон и тут же осекся, сообразив, что его подопечный тоже с Края. – Я ничего не хотел сказать о вас, милорд, – после некоторой паузы произнес он.
Марс лишь улыбнулся в ответ. За последние несколько часов он узнал о смерти Аттавио Шестого, восхождении на престол его дочери Кардении, теперь Грейланд Второй, и покушении на ее жизнь в день коронации. Сам он сомневался, что к этому имеет отношение кто-то с Края.
– Все в порядке, – сказал он Версону, и тот вздохнул с явным облегчением.
Полет на челноке с Имперской станции на Сиань прошел без происшествий, но Марс все же проследил через планшет, как челнок проносится вдоль линии терминатора от Имперской станции к экватору, в десяти градусах к северу от которого парил Сиань. Сиань на экране становился все больше, и Марс различил цепь ярких пятнышек – кораблей, двигавшихся к поселению и от него. Выше и ниже линии терминатора Ядра располагались другие поселения, поменьше, для рабочих, строивших космические корабли на близлежащих верфях, – но этого Марс на экране не видел.
Челнок совершил посадку, и Марс с Версоном направились к поезду, пересекавшему весь Сиань. Марс прильнул к окну, глядя на внутреннюю поверхность цилиндрической станции вокруг поезда.
– Первый раз на Сиане, сэр? – спросил Версон.
– Первый раз в таком поселении, – ответил Марс. – Я всю жизнь прожил на Крае, на поверхности планеты. Там все по-другому.
– И как там, сэр?
– Плоско. – Марс не сводил взгляда с уходящей вверх поверхности. – Даже наши холмы плоские в сравнении с этим. Не знаю, как тут вообще можно смотреть вверх и не думать о том, почему ты не падаешь прямо на другую сторону станции.
– Ну… потому что Сиань вращается, – начал Версон.
– В физике я разбираюсь, – рассмеялся Марс. – Я не об этом. Но одно дело, когда просто знаешь о чем-то, и другое – когда звериная часть твоего разума велит тебе за что-нибудь ухватиться. – Он посмотрел на вежливо улыбающегося Версона. – Ты тоже вырос в таком поселении?
– Я с Анконы, – кивнул Версон. – Это ассоциированная нация в системе Ядра.
– Понятно. Значит, ты привык к этому. – Марс снова посмотрел в окно. – А я… нет.
– Думаете, сумеете привыкнуть, сэр?
– Надеюсь, – ответил Марс. – И еще надеюсь, что не до конца.
Они вышли из поезда, и Версон повел Марса к месту сбора тех, у кого имелись дела в имперском дворце.
Поскольку у Марса уже была назначена встреча с имперо, Версон проводил его в начало очереди, к раздражению всех ожидавших. Марс одними губами шептал извинения, пока Версон подталкивал его вперед. У Марса еще раз потребовали документы, его еще раз просканировали, устроили очередной небольшой допрос, а затем передали молодой женщине, Обелис Атек, работавшей в самом дворце. Она дала Марсу пропуск, велев прикрепить его к куртке, и предложила следовать за ней. Марс помахал на прощание Версону и двинулся за Обелис.
Десять минут спустя Марс уже сидел в приемной кабинета имперо Грейланд Второй, пройдя перед этим через роскошно обставленные залы. Подобного богатства он никогда прежде не видел и до этого момента считал образцом напыщенной роскоши герцогский дворец на Крае. Но по сравнению с имперским дворцом тот выглядел лачугой неудачника, а его собственный особняк – сараем. Имперский дворец был забит тысячами позолоченных безделушек – свидетельствами тщеславия имперской семьи и поддерживавшей ее политической системы. Не менее пышной была и обстановка приемной, включая статую пророчицы-имперо Рахелы Первой работы скульптора Мэйс Фудзиморо, знаменитую во всей Взаимозависимости и, вероятно, стоившую больше, чем доход некоторых человеческих поселений.
Оглядевшись вокруг, Марс подумал о том, как имперо, вкладывавшая столько сил в сохранение такой системы, как Взаимозависимость, отнесется к новостям, которые ему предстояло сообщить.
«Ты сам – лорд, – напомнил Марсу его внутренний голос. – Ты носишь мантию аристократа. И тем не менее ты здесь».
«Да, но я не имперо. Я пользуюсь благами системы. А она и есть система».
«Твой отец отправился на Край по распоряжению имперо, чтобы изучить этот вопрос».
«Того имперо уже нет в живых».
– Лорд Марс. – Подняв взгляд, он увидел, как Обелис дает ему знак. Пришло время встретиться с имперо. Марс встал и вошел в кабинет.
«Когда впервые увидите имперо, достаточно поклона, – сказала ему Обелис, пока они шли к кабинету. – Некоторые любят преклонять колено, и вы тоже можете, если захотите. Но ваше время ограниченно, и вы лишь потеряете его впустую. После того как вы представитесь, предполагается, что имперо сама начнет и поведет разговор. Говорите, когда к вам будут обращаться; отвечайте на любые вопросы. Когда время аудиенции истечет или если имперо отошлет вас раньше, поклонитесь и выйдите. Всегда проявляйте уважение и сдержанность. Ваша имперо этого заслуживает».
Войдя в кабинет имперо, Марс окинул взглядом обстановку и громко рассмеялся. Обелис Атек нахмурилась.
– Что смешного, лорд Марс? – спросила стоявшая перед письменным столом молодая женщина в имперском зеленом платье. Ясно было, что это и есть имперо, и точно так же было ясно, что он опростоволосился.
– Прошу прощения, ваше величество, – поклонился он. – Меня удивил ваш кабинет.
– В каком смысле?
– Ну… в общем, мэм, он похож на музейный зал, где прогремел взрыв.
Обелис Атек втянула воздух сквозь зубы – судя по всему, ожидая, что имперо сейчас приговорит Марса к обезглавливанию. Но та лишь громко и искренне рассмеялась.
– Спасибо, – подчеркнуто вежливо сказала она. – Именно так мне и казалось последние девять месяцев. Порой я боюсь даже ходить здесь, опасаясь на что-нибудь наткнуться и разбить бесценный исторический артефакт. Мой рабочий кабинет повергает меня в ужас, лорд Марс. Я пытаюсь набраться смелости и устроить здесь ремонт.
– Вы имперо, мэм. Вряд ли кто-то может вам это запретить.
– Вопрос не в том, что я не могу, а в том, стоит ли. – Имперо кивнула Обелис, давая понять, что та может идти. Обелис поклонилась, еще раз бросила на Марса предупреждающий взгляд и вышла. Когда за ней закрылась дверь, Марс понял, что остался с имперо наедине: не было ни помощников, ни советников, ни секретарей. – Расскажите, о чем вы только что подумали, лорд Марс. – Она показала на стул перед своим столом.
– Я подумал, что у вас меньше персонала, чем я ожидал, мэм.
Марс сел на стул. Имперо осталась стоять, прислонившись к столу.
– У меня намного больше персонала, чем вы можете себе представить, – ответила она. – И обычно я велю им присутствовать при моих встречах. У меня множество встреч, лорд Марс. Возможно, вы даже не поверите в то, сколько их. Так что без помощи мне не обойтись, и мой персонал здесь, со мной, а я сижу за этим столом, использую в речи имперское «мы», и все проходит крайне уважительно и вежливо. И никто не смеется над этим дурацким кабинетом, когда входит в него. В отличие от вас.
– Да, мэм. Прошу прощения.
– Не за что. Напротив, я даже рада. Но мне хотелось бы знать, почему вы засмеялись, лорд Марс.
– Вероятно, от избытка чувств, мэм.
– Вы говорите так, будто вы объевшаяся сладкого восьмилетняя девочка, – улыбнулась имперо.
– Неплохая метафора, – улыбнулся в ответ Марс. – Вся моя жизнь прошла на Крае, мэм. Не такое уж захолустье, каким его все изображают, но там… не так. Не так, как на Ядре. И на Сиане. И в этом дворце.
Имперо наморщила нос, и Марс внезапно понял, что встреча пошла иначе, чем он ожидал.
– Чудовищно, да?
– Угу, – кивнул Марс.
Имперо снова рассмеялась:
– Простите, лорд Марс. Я вовсе не собиралась вас на чем-то подловить. Но вы должны понять: я не предназначалась на роль имперо. Я не росла в соответствующем окружении, и теперь оно мне чуждо, как, полагаю, и вам.
– Я из знатного семейства, мэм. И мне это не чуждо. Просто… слишком уж его много.
– Да-да. Еще раз спасибо. Вы превосходно изложили то, как я воспринимала свою жизнь за последний год.
– Рад быть полезным, мэм.
– И это в самом деле так, – заверила его имперо. – Пока что эта встреча наедине, возможно, станет для меня самой любимой. – Она снова улыбнулась и наклонила голову. – Поэтому мне и грустно, что теперь придется все разрушить, обсуждая конец цивилизации.
– Значит, вы знаете? – кивнул Марс.
– Вы же не думаете, лорд Марс, что я согласилась встретиться с вами, так как люблю знакомиться с мелкими аристократами? Если что – без обид.
– Никаких обид, – ответил Марс. – Я просто не знал, что именно вам известно и сколько мне придется объяснять.
– Можете считать, что мне известно столько же, сколько было известно моему отцу, – чем занимался ваш отец на Крае, почему его туда послали и каковы последствия его изысканий.
– Хорошо.
– Итак, мы все решили, и вот мой первый вопрос: действительно ли течения Потока скоро исчезнут?
– Да.
Имперо тяжело вздохнула:
– Когда?
– Это уже началось. По нашим оценкам, течение потока с Края к Ядру уже перестало существовать. «Да, сэр», на котором я прилетел, вероятно, стал последним кораблем, прилетевшим оттуда.
– Как мы узнаем, что это действительно так?
– Когда другие корабли, которые должны прибыть на Ядро, не прибудут – узнаете.
– Отправление кораблей часто задерживается, соответственно, и прибытие тоже.
– Пройдет не меньше двух недель, прежде чем люди начнут замечать, что корабли пропадают. И даже тогда, скорее всего, станут искать другую причину.
– Вроде вашей гражданской войны?
– Это не моя гражданская война, – возмутился Марс, но тут же вспомнил, с кем говорит. – Простите, мэм.
Имперо не обратила на это внимания:
– Можно ли как-то использовать данные об исчезновении этого течения Потока? Ведущего с Края сюда?
– Я могу представить разработки и показать все расчеты, – ответил Марс. – Но должен заранее предупредить: любой, кто не является специалистом по физике Потока, ничего не поймет, и даже специалисты будут спорить насчет всего этого. Чтобы изучить труды моего отца и модель его предсказаний, потребуется время. Но это уже не будет иметь значения.
– Потому что исчезнут другие течения Потока и это станет доказательством?
– Именно, – снова кивнул Марс.
– Вы говорили, что вам известно об уже случившемся распаде течения от Края к Ядру?
– Да, с большой вероятностью это так.
– Значит, вы можете предсказывать их распад?
– Мы не можем точно предсказать, какое течение распадется и когда, можем лишь сообщить вероятность данного события на основе имеющихся данных.
– Вам известно, какое течение распадется следующим? В смысле, с наибольшей вероятностью?
– Да. Скорее всего, это будет течение Потока отсюда к Тератуму. По нашим расчетам, оно распадется в ближайшие шесть недель.
– Вы уверены?
– Нет. Но это весьма вероятно.
– Насколько вероятно? Назовите процент.
– Я бы говорил о восьмидесятипроцентном шансе на распад течения Ядро – Тератум в ближайшие шесть недель. После все достаточно туманно, но с почти стопроцентной вероятностью это случится в ближайший год.
– Имеются в виду течения к Тератуму и обратно?
– Нет, – покачал головой Марс. – Течения Потока к системе и из системы на самом деле никак не связаны друг с другом. Знаю, разуму трудно примириться с подобным фактом, но это так, – добавил он, заметив взгляд имперо. – В нашей модели есть прогноз и для течения с Тератума к Ядру, но он весьма неточен, поскольку речь идет о более отдаленном времени. Это может произойти в период от тридцати восьми до восьмидесяти семи месяцев начиная с сегодняшнего дня. Вторая дата соответствует ожидаемому закрытию последних течений.
– И какое течение закроется последним?
– Сейчас наши прогнозы говорят, что последним закроется течение к Краю, в период от восьмидесяти до восьмидесяти семи месяцев начиная с сегодняшнего дня.
– Вы держите все эти цифры в голове? – спросила имперо.
– Не все, – признался Марс. – Лишь те, о которых, как мне показалось, вы стали бы спрашивать. У меня всего пятнадцать минут на разговор с вами, мэм, и мне не хотелось терять время зря.
– Вам не кажется иронией судьбы, что именно с Края ведет первое распавшееся течение и к нему же ведет то, которое может стать последним?
– Никакой иронии, мэм, это всего лишь случайность. Но я рад этому – мне все же хотелось бы вернуться домой.
Имперо пристально посмотрела на Марса:
– Вы проделали путь длиной больше чем в полгода, не зная, удастся ли вам со мной встретиться?
Читать бесплатно другие книги:
