Свекровь дальнего действия Лютикова Люся
– Меня интересует свидетельство о собственности на данную квартиру. У вас есть такой документ?
Альберт Михайлович криво усмехнулся:
– Вы же не думаете, что я ношу с собой оригинал?
– Мне достаточно увидеть ксерокопию.
– Что за странные требования! – передернул плечами директор. – Я же не прошу вас показать пять миллионов рублей, которые вы должны заплатить за квартиру. Вот выйдем на сделку, тогда и увидите полный комплект документов.
Я поразилась – пять миллионов? Да за эти деньги сегодня убитую «однушку» около МКАД не купишь, не существует их в природе, а тут – добротная «двушка» рядом с метро. С чего вдруг такая дешевизна? Я прямо спросила об этом директора.
– А что тут непонятного? – отозвался Альберт Михайлович. – Продаю квартиру дешево, потому что срочно нужны деньги, у меня финансовые проблемы. Моя потеря – ваша выгода, пользуйтесь!
– Я бы с удовольствием воспользовалась, но необходимо прояснить один момент. Насколько я знаю, владелица квартиры – дама семидесяти лет от роду, а вы ни по полу, ни по возрасту не соответствуете этому описанию. На каком основании вы продаете недвижимость?
У собеседника отвисла челюсть:
– Откуда у вас информация? Кто вы?
– Я – частный детектив, действую в интересах своих клиентов, которые хотели бы приобрести данную квартиру. Их насторожило, что в квартиру нельзя попасть, поэтому они обратились ко мне за помощью, чтобы я прояснила ситуацию. Если недвижимость криминальная…
– Ну что вы, никакого криминала, – расплылся в улыбке Альберт Михайлович. – С точки зрения закона квартира абсолютно «чистая».
– Если не считать того, что недавно в ней убили человека. Женщину!
– Да, убили мою сестру, – смиренно согласился директор, – но не в самой квартире, а рядом с ней, на лестничной площадке.
– Это мало меняет суть дела. Данное обстоятельство сильно снижает стоимость жилья.
– Стоимость и так снижена, – ввернул собеседник.
– До тех пор, пока следствие не закончится, сделка вряд ли возможна. А вдруг владелец квартиры окажется убийцей и угодит в тюрьму? Вы можете гарантировать, что сделка не будет оспорена?
– О, здесь вы можете не беспокоиться, убийца уже сидит в тюрьме. Это невестка моей покойной сестры, весьма изворотливая особа. Никаких прав на квартиру у нее нет, она только была временно зарегистрирована по этому адресу, срок регистрации истек два дня назад. Вот справка из паспортного стола.
Жестом фокусника Альберт Михайлович вытащил откуда-то бумагу, которую я принялась изучать.
Еще совсем недавно на сорока шести квадратных метрах общей площади были зарегистрированы пять человек: Евдокия Ивановна Лукаш – насколько я понимаю, владелица квартиры, ее сын Альберт Михайлович Глембовский, ее внук Сергей Вениаминович Чижов, жена внука Татьяна Павловна Чижова и неизвестный мне гражданин Рудольф Сергеевич Парамонов. С учетом того, что срок регистрации Татьяны закончился, теперь в квартире имели право проживать только четыре человека.
– Кто такой Рудольф Сергеевич Парамонов?
– Мой старший брат, – ответил господин Глембовский, – он пропал без вести десять лет назад. Подозреваю, что его уже нет в живых.
– Его не выписали из квартиры? Обычно таких людей выписывают.
– Мать надеется, что он когда-нибудь вернется. Но не волнуйтесь, после заключения сделки о купле-продаже квартиры он, как и все остальные, будет выписан.
– А почему у него другое отчество?
– Потому что у нас разные отцы. Его отец был сварщиком, мой – архитектором. Моя мать, знаете ли, в молодости была очень эффектной женщиной и пользовалась вниманием мужчин из разных социальных сословий. Да она и сегодня в свои семьдесят лет получает предложения руки и сердца.
– А кем был отец Евы Ивановны?
Альберт Михайлович сделал загадочное лицо.
– Это тайна, покрытая мраком. Грех молодости, какой-то сельский Ромео постарался. Мать забеременела в шестнадцать, родила в семнадцать и, устав от соседских пересудов, уехала из белорусской деревни в Москву.
Я еще раз посмотрела список жильцов: что-то меня в нем смущает…
– Почему покойная Ева Ивановна не была зарегистрирована в квартире?
– У моей матери несколько квартир, Ева была зарегистрирована, вернее, прописана еще с советских времен в другой квартире, на Беговой улице. У нее был сахарный диабет, и она там наблюдалась у хорошего эндокринолога. При СССР нельзя было прикрепиться к любой поликлинике, как сейчас, обслуживали только по месту постоянной прописки.
Про советский институт прописки я и сама прекрасно помню. Выписаться из одного места и прописаться в другое было необычайно трудно. Получить постоянную прописку в Москве – практически невозможно. Это сегодня ты можешь приехать в столицу, купить один квадратный метр жилья и зарегистрировать на нем весь аул. А раньше существовали нормативы, если квартира маленькая, в нее никого не прописывали, только новорожденных детей. И вообще, чтобы сменить место жительства, нужно было иметь веские основания. Впрочем, ушлые люди умудрялись обойти закон. Я знаю семью, где дедушка – ветеран Великой Отечественной войны – несколько раз перепрописывался то к одной дочери, то к другой, то к внуку, и каждый раз ему как ветерану выделяли отличную квартиру в новостройке, дедуля оставлял ее потомкам, и в итоге старичок дожил свои дни в холодном бараке, забытый корыстной родней.
– У матери несколько квартир… – эхом повторила я. – А у вас самого есть собственность?
– При чем тут я? – мгновенно ощетинился директор. – Разговор, кажется, идет не о моих квартирах, а о той, что я продаю.
– Правильно ли я понимаю, что своего жилья у вас нет?
– Да какое это имеет значение? – взорвался Альберт Михайлович, – Я не бомж, живу в большой квартире на Арбате! Девяносто метров!
– Квартира принадлежит вашей жене?
Судя по злобному взгляду собеседника, моя догадка оказалась верна.
Я решила действовать без обиняков.
– А не вы ли, батенька, убили Еву Ивановну? Как я выяснила, у вас огромные долги перед банком, долги по зарплате работникам, вам настоятельно требуются деньги. А продавать кроме этой «двушки» на Изумрудной улице нечего…
– Тогда мне пришлось бы убить всех, кто в ней зарегистрирован, а не только Еву, – деловито заметил директор.
– Однако же вы выставили квартиру на продажу, – возразила я, – значит, устранить сводную сестру оказалось достаточно.
Альберт Михайлович нехотя признался, что собственница квартиры пока не в курсе, что жилье продается. Так что есть вероятность, что сделка не состоится. Впрочем, вероятность эта мала, поскольку он приложит все усилия, чтобы убедить мать, объяснит, насколько ему необходимы деньги.
– У нее куча недвижимости, – рассуждал мужчина, – одной квартирой запросто можно пожертвовать. А когда я снова встану на ноги, куплю матери новую.
– Неужели бабушка выставит родного внука на улицу? – задала я вопрос, который давно меня терзал.
– Сергей никакой ей не внук, он чужой человек.
– Как так?
– Ева вышла замуж за вдовца с ребенком, Сергею на тот момент исполнилось четыре года. Муж через год скоропостижно скончался от рака. Куда девать мальчишку? Сдать его в детский дом было бы свинством, и хотя особого контакта с ним не получилось, но мальчик был тихий, послушный, вот Ева его и усыновила.
Теперь мне стало понятно, почему Сергей спокойно воспринял смерть матери: очевидно, Ева Ивановна так и осталась для него мачехой. Я его реакцию понимала, но никак не извиняла.
А господин Глембовский, который, чувствовалось, недолюбливал племянника, заливался соловьем:
– Тихий-то он тихий, но не зря же говорят, что в тихом омуте черти водятся. В старших классах Сергей стал воровать у Евы деньги. Потом связался с дурной компанией, угнал машину, разбил ее, и Еве пришлось выложить кругленькую сумму, чтобы уголовное дело закрыли. Затем он вроде взялся за ум, поступил в институт, но тут снова напасть – пристрастился к наркотикам. Чтобы вылечить его, Ева продала квартиру. Осталась на старости лет с голым задом, зато спасла пасынка. А зачем? Как будто люди меняются! Сергей – скользкий он тип, работает через пень колоду, постоянно врет. Недавно приходил ко мне, просил денег в долг. Я сказал, что сам в долгах, как в шелках, он зыркнул на меня волчонком…
Я слушала с широко открытыми глазами: Сергей – бывший наркоман?! А Татьяна знала, когда выходила за него замуж?
Увидев мою реакцию, Альберт Михайлович осекся:
– Впрочем, я уже, наверное, утомил вас рассказами о своих родственниках. Я хочу, чтобы вы уяснили главное: квартира юридически чистая, с ней проблем не возникнет, так и передайте потенциальным покупателям.
– Так и передам, – заверила я, устремляясь к выходу.
О, теперь у меня было предостаточно пищи для размышлений. Я вспомнила, что за день до своей смерти Ева Ивановна сняла полмиллиона с банковского счета. Не для непутевого ли пасынка, который влип в очередную историю? И вот еще вопрос: добровольно ли пенсионерка рассталась с деньгами? Может, она сделала это под давлением Сергея, а когда мачеха пригрозила, что обратится в полицию, парень ее убил?
Чем больше я думала о Сергее, тем вероятней казалась его кандидатура на роль убийцы. Взять хотя бы историю с пропажей еды из холодильника. На протяжении нескольких месяцев он не вмешивался, ждал, когда конфликт между женой и матерью разрастется, выльется в открытое противостояние. Возможно, он даже исподтишка подзуживал обеих.
Сергей утверждает, что в тот день, когда Еву Ивановну убили, утром он был дома, а потом отправился к приятелю. Врёт! Далеко он не ушел. Сначала убедился, что крики женщин слышны соседям, а потом подкараулил мачеху на лестничной площадке и всадил ей нож в сердце. И даже если удар пришелся в другое место, всё равно это, без сомнения, был удар в самое сердце.
Глава 7
План действий у меня созрел мгновенно. Я позвонила Сергею домой, но телефон не отвечал. Поскольку был самый разгар рабочего дня, парень, вероятно, поехал на службу. А я знала, где трудится Чижов.
Года полтора назад Татьяна попросила меня об услуге.
– Люська, ты говорила, что у тебя мобильник глючит?
Я кивнула:
– Во время разговора стал отключаться звук.
– Новый купить не хочешь?
– Да собираюсь…
– Отлично, тогда купи у Сережки! Он как раз устроился продавцом-консультантом в салон связи, ему надо зарекомендовать себя. Он тебе подберет недорогой, но хороший телефончик, а ты напишешь ему благодарность в «Книге жалоб и предложений». Начальство это оценит и выдаст премию.
Я удивилась:
– Сергей работает продавцом? У него же высшее образование, он, кажется, инженер?
– Да, инженер-химик, но работы по специальности нет. Ты же знаешь, последние три месяца он сидит на моей шее, я его умоляла устроиться уже хоть куда-нибудь. А в салоне связи, говорят, хорошие перспективы.
Розничная торговля, при кажущейся легкости, – весьма специфическое занятие, и успех на данном поприще приходит к тому, кто открыт, дружелюбен и искренне заинтересован решить проблему покупателя. Ни одним из этих качеств Сергей, на мой взгляд, не обладал. Но я охотно согласилась ему помочь и поехала к метро «Алексеевская», где располагался салон.
На фоне своих коллег, беззаботных студентов, подрабатывающих к стипендии, тридцатилетний Чижов выглядел перестарком. Держался он со мной высокомерно, разговаривал сквозь зубы и, впихнув в руки коробку с телефоном, отправил на кассу. Я списала его поведение на смущение: все-таки тяжело в таком возрасте начинать трудовую биографию «с нуля», а мужчины особенно болезненно переносят падения по социальной лестнице.
Позже, прочитав в Интернете отзывы о мобильниках, я обнаружила, что Сергей впарил мне залежалый товар. За те же деньги можно было подобрать намного более современную и «навороченную» модель. К тому же у телефона оказался на редкость неудобный интерфейс, к которому я долго не могла привыкнуть.
Вскоре Татьяна рассказала, что на службе мужа оценили и повысили сначала до администратора, а потом и вовсе назначили директором салона. Правда, лишних денег это в семью почти не принесло, поскольку статусная должность требует статусных расходов. Но, по крайней мере, теперь амбиции Сергея были удовлетворены, и он больше не отправлялся на работу с кислой физиономией.
На «Алексеевскую» я приехала через двадцать минут и без труда нашла салон связи. Вот только попасть в кабинет директора оказалось проблематично.
– Вы по какому вопросу? – грудью преградила мне путь молоденькая продавщица. – Набором персонала занимается центральный офис.
– Передайте директору, что я ваш новый пожарный инспектор, и у меня, – я обвела суровым взглядом салон, – есть претензии к пожарной безопасности помещения.
Девушка ойкнула и скрылась за дверью с надписью «Не входить». Через минуту оттуда появилась девушка чуть постарше, в синем брючном костюме, отлично сидящем на стройной фигуре.
– Слушаю вас, – сказала она.
Я досадливо поморщилась: очевидно, глупенькая продавщица всё перепутала.
– Я хочу поговорить с директором салона, позовите его, пожалуйста.
– Я директор, – ответила девушка.
– Странно… – протянула я. – А мужчина, который недавно занимал эту должность, он где? Пошел на повышение?
– Какой мужчина? Директор здесь я.
Во мне всколыхнулось раздражение. Ну да, ты директор, это все уже поняли. Очевидно, дама так гордится своим руководящим постом, что ни о чем другом думать не может.
– Сергей Чижов – это имя вам что-нибудь говорит?
Девушка нахмурилась:
– Чижов… Чижов… Ах, ну да, работал у нас такой продавец – Сергей Чижов. Но это было год назад, больше он здесь не работает, его уволили.
– Продавец? То есть Сергей Чижов был рядовым сотрудником?
– А кем еще? – усмехнулась собеседница. – Не директором же!
– За что его уволили?
Директриса выдержала паузу.
– Простите, а какое отношение Чижов имеет к пожарной безопасности?
– Никакого, – быстро ответила я. – С пожарной безопасностью у вас всё прекрасно. Извините за беспокойство.
Недоуменно пожав плечами, дама удалилась. А я подошла к витрине с мобильниками.
Рядом материализовался продавец – худой высокий парень.
– Вам помочь? Кому выбираете телефон – себе или в подарок?
– Вот эту модель покажите, пожалуйста, – я ткнула пальцем в серебристую игрушку.
Пока парень включал телефон, я прочитала его имя на бейджике.
– Николай, вы давно здесь работаете?
– Два года, – охотно откликнулся паренек.
– Тогда вы должны помнить Сергея Чижова.
– Отлично помню, – кивнул Николай, – хотя он и недолго у нас задержался.
– Что случилось? Почему его уволили?
Продавец замялся:
– Я, право, не знаю… не помню… не могу сказать…
– Не бойтесь, говорите, – сказала я, – дело-то давнее, уже и быльем поросло. Так за что уволили Чижова?
Оглянувшись по сторонам, Коля ответил:
– За мошенничество. Он продал пенсионерке подержанный мобильник под видом нового. Ну, старушка-то не разобралась, а внук-третьеклассник, которому предназначался подарок, сразу просёк. Чижова попросили написать заявление по собственному желанию, а он вместо того, чтобы уйти по-тихому, разорался, стал угрожать, ну, его и уволили по статье – за несоблюдение трудовой дисциплины.
Я ловила каждое слово. Получается, Сергей Чижов обманывал жену. На должности продавца-консультанта он не продержался и полгода, его с треском выперли. Но каждое утро он уходил на службу, а вечером возвращался домой. И зарплату муж приносил регулярно. Если бы денег не было, Татьяна наверняка бы насторожилась, а так она – ни сном ни духом. Откуда же Сергей брал деньги? Скорей всего, устроился на другую работу.
– Знаете, где он сейчас работает? Как его найти?
– Без понятия, – ответил собеседник, почесывая переносицу – верный признак, что человек что-то скрывает.
– Послушайте, Николай, признаюсь вам, что я адвокат. Ищу Сергея Чижова, чтобы вручить ему повестку на судебное заседание. Его родственники делят наследство, и участие Сергея очень желательно, чтобы потом не пришлось пересматривать доли. Вы меня понимаете? Дома он, к сожалению, не появляется, и как с ним связаться, я не знаю. Помогите мне, пожалуйста!
Я смотрела на парня снизу вверх и хлопала ресницами.
– Значит, телефон покупать не будете? – грустно спросил Николай.
В ответ я лишь вздохнула.
С унылым видом продавец поставил мобильник обратно за стекло, затем вытащил из кармана собственный телефон и принялся в нем рыться.
Я решила, что разговор закончен, и поплелась к дверям.
– Постойте! – окликнул меня Николай. – Я же специально для вас ищу. Вот, записывайте номер: девятьсот двадцать шесть…
Я забила цифры в свой мобильник.
– Чей это номер? Чижова?
– Нет, девушки, которую зовут Лана Зебрикова.
– Лана? Это что за имя такое? Сокращенное от Светланы?
– Нет, так в паспорте записано. Она тоже работала в нашем салоне, и они с Сергеем тесно общались. Лана наверняка знает, где его можно найти. Это всё, чем я могу вам помочь.
Я поблагодарила парня и вышла на улицу. Номер телефона – это, конечно, хорошо, боюсь только, толку от него будет чуть. Вот вы станете откровенничать по телефону с незнакомым человеком? Нет, чтобы узнать правду, надо смотреть собеседнику в глаза.
Буквально в тридцати метрах от салона связи располагался магазин косметики и парфюмерии. Всякий раз, когда открывалась дверь, оттуда доносился сладкий аромат духов. Я пошла на этот запах, как крыса идет на звуки дудочки.
Внутри был настоящий рай для женщин. Одна дама тестировала тушь для глаз, другая брызгалась духами, а девушка на кассе заполняла анкету, чтобы получить карту постоянного покупателя, предоставляющую скидку… О, кажется, у меня появилась идея!
Встав около стенда с продукцией Chanel, я набрала номер Ланы.
Ответила она не сразу, с полминуты я слушала музыку – какая-то певица томно мурлыкала на английском языке. Наконец Лана взяла трубку.
– Лана Зебрикова? – монотонным тоном зачастила я. – Здравствуйте! Вас беспокоят из магазина косметики и парфюмерии…
Не договорив, я повернула телефон в торговый зал, где продавщица как раз весьма к месту громко посоветовала покупательнице:
– Оранжевый лак для ногтей очень моден в этом сезоне.
– Какой магазин? – переспросила Лана.
Сделав вид, будто не услышала вопроса, я частила дальше:
– Недавно мы проводили лотерею среди владельцев клубных карточек, и вы оказались в числе десяти победителей. Поздравляю!
– А какой приз? – обрадовалась Лана.
Я пробежалась взглядом по коробкам с парфюмерией.
– У вас есть выбор: духи «Шанель № 5», классический вариант для женщин среднего возраста, либо новинка – туалетная вода от Кензо, смелый, сексуальный аромат для девушек.
– Я беру Кензо, – быстро сказала Лана.
– За призом можете подъехать в наш офис, который располагается в Зеленограде, либо мы пришлем вам курьера. Проблема в том, что у курьера сегодня последний рабочий день, а победителей много, так что он сможет приехать, скорей всего, уже поздним вечером.
Мне совсем не улыбалось разговаривать с Ланой на ее работе, второпях и с оглядкой на начальство. В домашней обстановке люди куда как откровеннее.
– Я сегодня весь день дома, – сказала девушка, – приезжайте в любое время.
– Отлично, тогда давайте уточним ваш домашний адрес.
Лана назвала улицу, номер дома и квартиры.
– Ждите курьера, – сказала я и отключилась.
Вуаля! Вот это я называю мастерством. Радостно улыбаясь, я побрызгалась «Шанелью № 5». Как неоднократно подчеркивала моя свекровь, я уже далеко не юная дева, так что надо соответствовать своему возрасту.
Глава 8
Большинство девушек с маленькой грудью хотят ее увеличить. Большинство же девушек с большой грудью не хотели бы, чтобы девушки с маленькой грудью ее увеличили.
Я смотрела на Лану Зебрикову, но видела только ее бюст. Нет, даже не так, а большими буквами – БЮСТ. Это было нечто. Белая кофточка плотно облегала два арбуза средних размеров. Или два футбольных мяча. Или два воздушных шарика. Или… В общем, и без дальнейших сравнений понятно, что передо мной находилось нечто выдающееся. Если грудь натуральная, то это явно какое-то уродство, гормональное нарушение. А если она искусственная, то в нее вложено тысяч двадцать долларов, никак не меньше.
– Давайте подарок, – сказала Лана.
– А? – спросила я, не отрывая глаз от арбузов.
Если у меня, гетеросексуальной женщины, такая реакция, представляю, что творится с мужиками!
– Вы же сказали, что привезли подарок, – раздраженно сказала Лана. Очевидно, внимание дамы средних лет – это был не тот эффект, на который она рассчитывала.
По домофону я представилась курьером из парфюмерного магазина, и Лана впустила меня в подъезд. Затем подружка Сергея Чижова открыла дверь квартиры – и я выпала в осадок. Только невероятным усилием воли мне удалось отвести глаза от ее груди и взглянуть чуть выше.
Лицо у Ланы было… никакое. Нет, возможно, само по себе оно было приятное и даже симпатичное, но поскольку рядом находилась грудь из немецкого порно, то лицо было никакое. С футбольными мячами может конкурировать только лицо обладательницы титула «Мисс мира», все остальные физиономии покажутся пресными и невзрачными.
– Духи отдайте, – устало повторила Зебрикова.
– Лана, извините, но я вас обманула. Я не курьер, и приехала к вам совсем по другому вопросу.
– По какому?
Я открыла рот, чтобы соврать что-нибудь поинтереснее, но тут мой взгляд снова сполз на футбольные мячи, и все мысли выскочили из головы.
– Простите, вы не могли бы чем-нибудь прикрыться? Накинуть шаль, например?
Девушка усмехнулась:
– Странная просьба. Я вас смущаю?
Тем не менее она достала из шкафа куртку и набросила ее на плечи.
– Если честно, то да, смущаете. Даже не представляю, как реагируют мужчины.
Лана улыбнулась:
– Они от меня без ума!
– А Сергей Чижов? Он тоже от вас без ума?
Зебрикова резко перестала улыбаться:
– Вы кто?
– Да как вам сказать… Я его жена.
Мысль представиться супругой Сергея пришла ко мне неожиданно. И столь же неожиданной оказалась реакция собеседницы.
Обхватив грудь руками, так что она стала похожа на баскетбольную корзину, в которой застряли два мяча, Лана закричала:
– Стойте! Не бейте меня! Только не в грудь, швы еще не зажили! Умоляю, только не в грудь!
У меня мелькнула догадка, что какая-то разгневанная супруга уже пыталась намять бока грудастой сопернице.
– Успокойтесь, пожалуйста, я не собираюсь с вами драться, я хочу только поговорить. Честно, мне нужно лишь задать несколько вопросов.
– Задавайте ваши вопросы и уходите, – прошипела Лана, все еще прикрываясь руками.
– Мы с Сергеем давно не живем как муж и жена, – вдохновенно врала я, – у нас скорее приятельские отношения. Мне казалось, что мы откровенны друг с другом, однако я обнаружила, что он многое от меня скрывает. Я понимаю, почему он скрывает вас, тут нет ничего удивительного, вы ведь наверняка не журнал «Мурзилка» под одеялом читаете…
– Да уж, – вставила Лана.
– Но почему Сергей не сказал мне, что уволился с работы? Буквально сегодня я случайно узнала, что он больше года не работает в салоне сотовой связи.
– Там работают одни лузеры, – презрительно заметила Зебрикова, опуская руки. Кажется, она больше меня не боялась.
– Возможно, – не стала спорить я, – но сейчас-то Сергей где трудится?
– Он начал свое дело.
– Хм, и какое же?
– Точно не знаю, спросите у него сами.
Она определенно знала, только не хотела говорить.
– Хорошо, спрошу. И вот еще какой вопрос меня терзает. Почему Сергей со мной не разводится? Я ему не раз предлагала: раз любовь ушла, к чему сохранять формальный брак, давай разведемся, и каждый попытается создать новую семью. Почему же он не соглашается?
Эту тему я завела неспроста. Известно же, что все любовницы очень хотят занять место законной супруги. Бог знает, зачем им это надо, ведь если любовница станет женой, тогда ее место любовницы займет другая женщина. Но каждая дама считает себя единственной и неповторимой и уверена, что избежит подобной участи. Вот и Лана, как я рассчитывала, разозлится, узнав, что Сергея никто не держал в семье, что он сам не хотел бросать супругу, и в запале расскажет мне что-нибудь интересное.
Однако, вопреки моим ожиданиям, Зебрикова отреагировала спокойно.
– Ясно почему, – протянула она, – должен же ему кто-то передачи в тюрьму носить.
– Не поняла – какие передачи?
Любовница что-то путает, ей бы лучше мозги нарастить, а не грудь. Это ведь Татьяну обвиняют в убийстве свекрови, это она находится под следствием, а не Сергей.
– На вашего мужа завели уголовное дело, разве не знали?
Мое изумление было неподдельным:
– Впервые слышу! А за что?
– Незаконный оборот драгоценных камней, он торговал бриллиантами.
– Бриллиантами?! Откуда же он их брал?
– Ничего не знаю, – поспешно сказала Лана, – меня в это дело не впутывайте.
Я напустила на лицо озабоченность:
– И сколько же Сергею грозит?
Читать бесплатно другие книги:
