Тропа ведьм. Слезы навий Геярова Ная

– Пш-ш-ш-шла! – Тимир сверкнул на хорька темными зрачками.

Зверек юркнул к Аглае, забрался на плечо и уже оттуда продолжал корчить рожицы.

– Алька, что с тобой? – Ника остановилась у костра, бросила собранный хворост к дереву и, вытирая руки о бедра, подошла к трясущейся подруге. Хорек юркнул под волосы. Аглая, не говоря ни слова, сунула Нике кружку с питьем для Тимира и ушла к костру. Села и начала ожесточенно ломать принесенный хворост.

– Ты чего ей сделал? – нахмурилась Ника, наступая на сдерживающего веселье парня.

Он только покачал головой, не в силах ответить.

И тут же содрогнулся. Глаза нехорошо сощурились. Он в молчании пронзительно посмотрел на Нику. А она не сводила с него тяжелого взгляда.

Тимир рывком сел, протянул руку. Ника стояла не шевелясь.

– Еще раз… – сквозь зубы рыкнула она и сунула ему кружку, расплескивая содержимое. Развернулась и направилась к костру. Он не смотрел ей вслед, ссутулился, отпивая зелье и что-то бормоча.

– Алька, ты как?

Аглая пожала плечами. Шмыгнула носом:

– С дурака чего возьмешь?

Ника кивнула.

– Дай только дойти до Обители!

Ника обняла Аглаю за плечи:

– Обязательно дойдем!

Воинствующий писк был ей подтверждением. Ника отшатнулась, ошарашенно глянула на Аглаю. Та вытерла нос, по руке скользнула остроносая мордочка, моргнула черными глазами, скатываясь на колени Аглаи.

– Кто это?

– Хорь, – погладила зверушку Аглая. – Безобидный, вполне социальный тип. Мясо съел, Тимира обругал… Защита и опора в трудном деле…

– Даже так? – с сомнением посмотрела на мелкую зверушку Ника и тут же потрепала его по голове. – Опора и защита нам как нельзя кстати, особенно от малахольных.

Малахольный глухо засмеялся.

Ника и Аглая посмотрели в его сторону. Он поставил пустую кружку на землю, снова закутался в плащ и отвернулся. Только плечи продолжали подрагивать от смеха.

Ночь опустилась внезапно. Только что меж ветвями пробивались солнечные лучи, и вдруг наступили сумерки, следом все в округе затянуло тьмой. Звуки леса изменились, вместо радостного пения птиц раздавался тревожный шелест и низкое рычание ночного зверья. Ухала вдалеке сова или филин. Аглая не разбиралась. Ника, за вечер натаскавшая немалую кучу хвороста, ломала и подбрасывала в огонь сучья, попивала вскипяченную на костре воду, заедала хлебом с вяленым мясом. Закончив, достала сухофрукты. Аглая смотрела на нее и только диву давалась. А ведь в институте такая фифа была, кто бы мог подумать, что будет в лесу поедать вяленое мясо и пить нефильтрованную воду.

– Если бы не ситуация, хороший такой уик-энд получился бы. – Очередная порция хвороста полетела в костер.

– Мешает чувство, что мы здесь жертвы обстоятельств, – кивнула Аглая, подавая хорьку кусочек вяленого мяса. Хорь урчал от удовольствия и закатывал глазки.

Ника пошевелила костер длинной палкой. Горящие угли затрещали, выбрасывая в ночной воздух сноп искр.

– А я бы осталась здесь жить! Не, ну а чего? Природа. Чистота. Никаких тебе айфонов, айпадов – благодать.

– Нежить, мавки, оборотни, – напомнила Аглая.

– Да брось ты, – отмахнулась Ника. – Мы целый день в лесу, ты хоть с кем-нибудь столкнулась?

– Но мы же слышали… Тимир сказал…

– Мало ли что Тимир сказал. Он и не такое придумать может. Ты на него посмотри. Неизвестно, что там было. Я лично никого не видела… – сказала и замолчала, напряженно вслушиваясь. Аглая перестала подкармливать хоря, да и тот весь встрепенулся, шерстка встала дыбом. Глазки уставились на ближайшие кусты.

Легкий шелест и глухое ворчание.

Ника поудобнее перехватила палку, второй рукой нащупала припрятанный на поясе ножичек.

– Тим… Тимир! – побледневшими губами зашептала Аглая. Тимир не шевелился. Лежал, закутавшись с головой. Аглае подумалось: то темное, что сидит в нем, сейчас бы пригодилось. Ника медленно приподнялась. До Тимира два шага. Если что, так встряхнет его, всю черноту вытрясет. – Тимир!

Кусты затрещали.

Тимир даже не повернул головы. Из ветвей показалась тень, встряхнулась и кособоко пошла на девушек. Ника и Аглая разом завизжали.