Любовь Дракона Каблукова Екатерина

Глава 4

На следующее утро девушку разбудили громкие крики. Она сладко потянулась в постели, усмехнулась, накинула на плечи потертую шаль и, изобразив удивление, выглянула из дверей своей спальни.

В коридоре царила суматоха. Кухарка с лакеем перекрикивались через лестницу, отец с мрачным видом стоял в коридоре, мачеха билась в истерике в комнате Люси.

Задав несколько подходящих к случаю вопросов, Эмбер выяснила, что, одержимая очередной идеей по поводу украшения городского храма к церемонии, Корнелия с утра зашла в спальню дочери и обнаружила, что та исчезла. Сперва она решила, что Люси просто рано встала, поэтому мачеха спустилась в гостиную, где и нашла письмо, адресованное ей и мужу. В нем Люси просила у родителей прощения за причиненные неприятности и объясняла, что уехала, чтобы избежать ненавистного ей замужества.

Эмбер схватилась за голову. Она вспомнила, как ночью Люси задержалась у камина, но решила, что сестра просто испугалась какого-то звука.

Входные двери были заперты изнутри, и мачеха, решив, что ее девушка просто решила спрятаться, приказала слугам немедленно обыскать весь дом от подвала до чердака. Тщетно. В доме Люси не было. Корнелия почувствовала, что ей становится дурно. Она понятия не имела, как ее нежная и благовоспитанная дочь могла сбежать из дома. Вдобавок всю ночь шел снег, который замел следы, и отправляться на поиски было бессмысленно.

Посовещавшись с мужем, Корнелия с обреченным видом написала письмо герцогу Амстелу. Запечатав его, она кликнула лакея, дрожащими руками протянула конверт и наказала передать лично в руки герцогу.

– Я просто не понимаю, куда подевалась Люси, – твердила она, сидя на кушетке в гостиной и с тревогой поглядывая в окно. – Эмма, ты точно ничего не знаешь?

– Нет.

Эмбер, вынужденная сидеть рядом с мачехой, покачала головой, и в который раз обеспокоенно посмотрела на серое небо. Время близилось к полудню, снег продолжал падать, и она беспокоилась о состоянии дорог, по которым сейчас Джон Кардью увозил Люси.

– На небо она точно не улетела, – язвительно заметила Корнелия.

Падчерица неопределенно пожала плечами и вновь взяла штопку, чтобы занять подрагивавшие от волнения руки. Стук копыт, раздавшийся за окном, заставил ее замереть. Сердце учащено забилось, пальцы дрожали так, что она несколько раз укололась и отложила рукоделие.

Герцог вошел в комнату своей обычной ленивой походкой.

– Доусон, – он холодно кивнул хозяину дома, – мадмуазель Эмбер, мое почтение. Нелли, я получил ваше э-э-э… сумбурное послание, но так и не понял, зачем вам так срочно понадобилось мое присутствие.

– Ох, ваша светлость… Это ужасно!.. Люси… ваша невеста… Она пропала!

Корнелия откинулась на спинку кушетки и принялась театрально обмахиваться веером.

Герцог презрительно скривил губы.

– Прошу, не устраивайте фарс! Когда она пропала?

– Не знаю! Я зашла утром в комнату, а ее там нет. Постель не разобрана. Простыни на кровати даже не смяты. И вот…

Мачеха кивнула на письмо, лежащее на столе.

Амстел взял лист и быстро пробежался по нему взглядом. Эмбер заметила, как он стиснул зубы, читая последние строки. Она поспешила вновь взять в руки скатерть для штопки, наблюдая за герцогом из-под опущенных ресниц.

– Похоже, она бежала ночью.

Положив письмо обратно, его светлость задумчиво постучал по столешнице длинными пальцами.

– Это невозможно, – подал голос Доусон, – все двери были заперты изнутри.

– Значит, ей кто-то помогал.

Герцог взглянул на Эмбер, и она постаралась ответить ему спокойным взглядом, хотя в душе дрожала от страха. Впрочем, он наверняка привык, что его боятся.

Амстел усмехнулся и выразительно посмотрел на спутанную нитку у нее в руках. Девушка смутилась и вновь отложила рукоделие. Герцог подошел к Эмбер вплотную, и ей пришлось задрать голову, чтобы видеть выражение его лица.

– Итак, Эмбер… – задумчиво произнес он.

– Ваша светлость?

Она обратила внимание на то, что он назвал ее просто по имени.

– Вы знаете, где Люси?

– Боюсь, что нет. Могу лишь предположить, что она в каком-нибудь дилижансе, – вежливо ответила девушка, со скрытым удовольствием наблюдая, как ее противник пытается почувствовать ложь в словах.

– То есть вы не знаете, куда она направилась?

Герцог слегка склонился над кушеткой, пристально всматриваясь в лицо собеседницы. Эмбер поймала себя на мысли, что стороннему наблюдателю могло бы показаться, что они ведут обычную светскую беседу в каком-нибудь модном столичном салоне.

– Подозреваю, что она стремится оказаться как можно дальше отсюда.

Она вежливо улыбнулась и осеклась при виде потемневших от ярости глаз герцога. На какую-то долю секунды девушка словно увидела перед собой дракона, но Амстел сразу же взял себя в руки.

– Не советую вам играть со мной в такие игры, – тихо пробормотал он.

– Эмма! Как ты смеешь грубить его светлости! – одернула падчерицу Корнелия.

Радуясь возможности избежать дальнейших вопросов, та пожала плечами и перевела взгляд на мачеху.

– Я не имею ни малейшего понятия, где сейчас Люси! – отчеканила Эмбер и поднялась, стремясь прекратить дальнейшие вопросы. – Простите, у меня болит голова. Я бы хотела подняться к себе в комнату.

– Ты бессердечная эгоистичная девчонка!

Корнелия была в отчаянии. Эмбер насмешливо взглянула на нее и направилась к выходу. Девушка уже взялась за дверную ручку, когда вопрос герцога, адресованный ее отцу, заставил замереть на месте.

– Ну, Доусон, и как вы собираетесь отдавать свой проигрыш?

– Проигрыш? – Эмбер резко повернулась и внимательно посмотрела на отца. – Какой проигрыш?

– В карты, – меланхолично обронил Амстел, с каким-то странным выражением лица смотря на нее. – Ваш отец поставил на кон свою дочь и… э-э-э… проиграл. Более того, согласно странной традиции он подписал обязательство своей кровью.

– Что?! – Эмбер не поверила своим ушам. Она повернулась к мачехе, но та лишь подавленно кивнула, подтверждая слова Амстела. – И вы знали?

Она смотрела на Корнелию с такой яростью и отвращением, что та невольно опустила голову.

– Это был бы великолепный брак, – подавленно прошептала мачеха. – Люси смирилась бы. И со временем стала бы счастливой.

Эмбер почувствовала, что задыхается от злости.

– Как же плохо вы знаете свою дочь, мадам! – воскликнула она. – Люси никогда не была бы счастлива в этом браке! О, а я еще сомневалась в правильности…

Она осеклась под пристальным взглядом черных глаз.

– Продолжайте, – вкрадчиво произнес Амстел. – Ведь именно вы помогли ей? Верно?

Эмбер постаралась изобразить холодное негодование.

– Всего доброго, герцог, и прощайте. Было приятно познакомиться с вами.

Она вновь собралась выйти, но Амстел быстро пересек комнату и схватил ее за руку.

– Не так быстро, моя дорогая.

– Что вы себе позволяете! – возмутилась девушка. – Отпустите меня!

– Конечно. Как только вы скажете, что не имеете никакого отношения к побегу вашей сестры!

Черные глаза слишком пристально смотрели на нее, и, не выдержав, Эмбер опустила голову, признавая свое поражение.

– Она выросла на моих руках. Долгие годы я заботилась о ней, когда ее мать пропадала в столице, – еле слышно прошептала девушка.

– О, избавьте меня от этой патетики! – поморщился Амстел. Все еще удерживая девушку, герцог повернулся к хозяину дома, нерешительно переминающемуся с ноги на ногу. – Доусон, полагаю, мы легко можем уладить возникшее э-э-э… недоразумение.

– Как вы предлагаете это сделать? – голос отца звучал обреченно.

– В нашем договоре не указано имя вашей дочери. – Амстел выразительно взглянул на него. – По большому счету, мне абсолютно все равно, кто из ваших дочерей станет моей женой и родит мне наследника. Добавлю лишь, что даже предпочту… гм… самопожертвование и ум – молодости.

Широко распахнув глаза, Эмбер беспомощно посмотрела на отца. Избегая этого взгляда, тот безвольно кивнул, давая согласие.

– Вы не собираетесь кинуться в погоню за Люси? – взвизгнула Корнелия.

Амстел снисходительно посмотрел на нее.

– Моя дорогая, я уже стар для подобных подвигов. Трястись на лошади, размахивать э-э-э… железякой где-нибудь в снежном поле, убивая ни в чем не повинного юнца… – Он бросил быстрый взгляд на Эмбер, все еще удерживая ее за руку. – Ваша сестра сбежала с тем юнцом?

– Он не юнец, – машинально возразила она, поразившись тому, что ее голос звучит будто издалека. Пальцы герцога обжигали кожу.

– Мои ему глубочайшие поздравления! – герцог фыркнул. – Нелли, распорядись собрать вещи твоей падчерицы.

– Я сама могу все сделать, – возразила та, но Амстел зло рассмеялся.

– Конечно! И выскользнуть через черный ход или окно. А я потом буду разыскивать вас по всей стране? О нет, моя дорогая, второй раз этот трюк у вас не пройдет, вы останетесь здесь!

Он буквально силой подвел девушку к одному из кресел и усадил, сам встав позади.

– Нелли, я жду, – требовательно приказал он.

Корнелия в досаде прикусила губу и вышла из комнаты. Эмбер вжалась в сиденье, чувствуя, как взгляд черных глаз герцога буквально прожигает спину.

Отец отвернулся, делая вид, что увлечен снегопадом. Девушка подумала, что надо приказать Дью вечером очистить крыльцо от снега, иначе утром дверь не откроется, но вдруг поняла, что это уже будут заботы мачехи.

В комнате стало очень холодно. Все происходящее казалось дурным сном. Эмбер прикрыла глаза, борясь с тошнотой, подступившей к горлу. Чья-то рука мягко коснулась плеча, успокаивая. Девушка подняла голову. Герцог задумчиво смотрел на нее, а черные глаза загадочно блестели.

Корнелия вернулась в комнату вместе с лакеем, который нес небольшой потрепанный саквояж.

– Погрузите его в мою карету, – распорядился Амстел.

Он подхватил девушку под локоть, рывком поставил на ноги и буквально потащил к дверям. Чета Доусонов осталась в гостиной, никто из них не вступился за Эмбер. Она скорее поняла, чем почувствовала, что на плечи ей накинули плащ.

Лакей с трудом открыл дверь и придерживал, пока девушка со своим спутником выходили из дома. Остановившись на крыльце, она растерянно огляделась. Снег буквально ослепил ее. Мелкие снежинки кружили перед глазами, заставляя постоянно моргать. Девушке показалось, что весь мир стал белым.

Над головой прозвучал властный голос герцога:

– Пойдем.

Чувствуя себя марионеткой, управляемой опытным кукловодом, она послушно села в карету, не замечая ни роскоши обивки, ни мягких подушек внутри. Слуга в черной одежде накинул ей на колени меховую полость. Герцог занял место напротив, дверца захлопнулась, кучер подхлестнул коней, и экипаж направился к воротам.

Находясь в каком-то оцепенении, Эмбер не обратила внимания на то, в какую сторону свернула карета. Белая пелена за окном мешала рассмотреть обочины, и оставалось лишь гадать, куда они едут.

В старом тонком плаще и в домашней обуви ей было очень холодно. Украдкой девушка поднесла замерзшие руки ко рту, пытаясь согреть их своим дыханием. Почувствовав движение, Амстел приоткрыл глаза и положил свои руки поверх ее. Его пальцы буквально обжигали.

– Вы совсем замерзли! – недовольно поморщился он.

Сняв плащ, герцог накинул его на плечи Эмбер. Она попыталась запротестовать, но плащ был таким теплым, что девушка невольно вцепилась в мягкую ткань, стараясь сберечь это тепло. Амстел по обыкновению усмехнулся и покачал головой.

– Колючка, – загадочно произнес он, вновь откидываясь на подушки и несколько раз резко выдыхая. В карете сразу стало теплее.

Девушка удивленно захлопала ресницами: ей показалось, что вместе с воздухом с губ Амстела сорвались струйки дыма.

– Не забывайте, дорогая, что я – дракон! – хмыкнул он, совершенно правильно поняв ее изумление.

Эмбер смутилась и отвернулась к окну. Герцог вновь закрыл глаза.

Сначала она смотрела за окно, затем, пригревшись, задремала и очнулась лишь тогда, когда карета остановилась. Девушка с трудом открыла глаза и вопросительно посмотрела на своего спутника.

– Мы здесь ненадолго, – ободряюще улыбнулся Амстел. – Можно было бы поступить и по-другому, но мне кажется, так будет гораздо лучше.

Слуга услужливо открыл дверцу, избавляя девушку от необходимости отвечать. Герцог вышел первым и протянул руку, помогая невесте спуститься.

Ступив на нетронутый снег, Эмбер с недоумением узнала старые, покрытые мхом и снегом древние стены. Амстел привез ее к храму, расположенному в паре часов езды от имения. Еще с гувернанткой они несколько раз бывали тут, когда мадмуазель Джонсон рассказывала о битвах людей и драконов.

– Зачем мы здесь? – спросила девушка у своего спутника.

– А вы не догадываетесь?

Она лишь покачала головой, слишком утомленная событиями дня.

– Это древний храм, – пояснил Амстел. – Он построен на месте одной из цитаделей драконов.

– Цитадели драконов?

Эмбер нахмурилась, пытаясь вспомнить сумбурные уроки истории.

Герцог мягко взял ее под руку, подвел к огромным дверям, обитым медными листами. Без видимых усилий он распахнул тяжелую створку и первым шагнул в сумрак древнего святилища. Эмбер, все еще закутанная в черный с серебром плащ, последовала за ним.

Огромный зал заставлял чувствовать себя песчинками. Два ряда колонн, одни над другими, отделяли боковые нефы. Кованая ограда будто сковывала их причудливым узором. Изображения богов на темных кругах перемежались с непонятными знаками, с вязи которых давно стерлась позолота, а на отполированном до блеска светло-сером полу, точно под куполом храма, раскинул крылья огромный дракон. Выложенный мозаикой из черного полированного камня, он скалился на пришедших, яростно блестя желтыми глазами.

– Впечатляет? – герцог слега склонился к ней.

Эмбер заметила, что его лицо будто заострилось, а глаза блестят золотом, как у дракона на мозаике. Боясь нарушить священную тишину, девушка лишь кивнула.

Амстел хмыкнул и оглянулся.

– Есть здесь кто?

Гулкое эхо недовольно заворчало в ответ, разнося голос по всему храму.

– Раньше в храмах в стены встраивали глиняные сосуды, чтобы усилить звук, – пояснил герцог и еще раз позвал здешних обитателей. Из бокового придела раздались шаркающие шаги. Не торопясь, жрец, облаченный в сутану с капюшоном, скрывавшим лицо, вышел на свет и с удивлением рассматривал посетителей:

– Чем могу быть полезен?.. Амстел?

– Да, это я, – нетерпеливо отмахнулся тот. – Хорошо, что именно ты здесь, Доменик. Нам необходимо совершить обряд венчания.

Эмбер ахнула и недоверчиво посмотрела на него.

– Вы действительно хотите…

И смутилась под его злым взглядом.

– Прошу вас, продолжайте, – голос герцога, наоборот, был слишком вкрадчивым, – я весь внимание. Какие мысли бродили в вашей глупой головке, когда вы садились со мной в карету?

Девушка покачала головой. Жрец нахмурился, внимательно изучая странную пару. От его взгляда не укрылось ни старое платье невесты, ни растерянное выражение ее лица, ни плащ, явно принадлежащий Амстелу.

– Могу я узнать причину вашей спешки?

Амстел протянул ему свиток.

– Она обещана мне по праву крови.

Доменик развернул и начал неторопливо читать. Прочитав до конца, он тщательно свернул пергамент и почтительно вернул свиток хозяину.

– Ваша светлость, – жрец вежливо склонил голову, хотя в его голосе и слышалась насмешка, – это большая честь для нашего храма.

– Счастлив ее оказать, – процедил сквозь зубы Амстел. – Может, мы, наконец, начнем?

Жрец покачал головой.

– Гордыня… вот что сгубило большинство драконов… – И добавил уже более обыденным тоном: – Какую форму обряда вы хотите провести?

– По-моему, это очевидно, – герцог выразительно посмотрел на круг в центре.

– Ты уверен? – Доменик бросил на него тревожный взгляд.

– Вполне. Приступай!

– Ваша светлость, прежде чем провести обряд, я хотел бы переговорить с вашей невестой.

Жрец повернулся к Эмбер. Она бросила вопросительный взгляд на Амстела.

– У нас мало времени, – холодно предупредил тот.

– Вы же знаете, что это – часть обряда.

Жрец посмотрел на девушку, словно спрашивая ее согласия. Она еле заметно пожала плечами.

– Хорошо, но прошу вас поторопиться, у нас впереди – долгая дорога, – раздраженно сказал Амстел.

Доменик вежливо поклонился и повернулся к девушке.

– Следуйте за мной, дитя.

Она послушно прошла в один из боковых проходов, ведущий в небольшую комнату. Огромный стол, заваленный книгами и старинными свитками, занимал все пространство. Бледный свет зимнего дня проникал сквозь высокие окна, расположенные выше человеческого роста. В отличие от храма, в комнате было тепло.

Жрец обошел стол и сел на старинный стул с высокой спинкой. По тому, как он это сделал, Эмбер поняла, что комната является его кабинетом. Доменик откинул капюшон, открывая красивое, породистое лицо, испещренное морщинами. Серебристые волосы мягкими волнами спускались до плеч. Глаза жреца оказались темными, но не такими пронзительными, как у герцога.

Положив подбородок на сцепленные пальцы, старик внимательно изучал стоявшую перед ним девушку.

– Вы о чем-то хотели спросить, – напомнила она.

Жрец кивнул.

– Скажите, вы знаете, кто этот… человек, приведший вас сюда?

От нее не укрылось, что Доменик слегка запнулся на слове «человек».

– Я знаю, что герцог Амстел – дракон, – спокойно подтвердила девушка.

– Высший дракон, член Совета Пятерых. Именно поэтому я не могу отказать ему в обряде, если договор по старинной традиции подписан кровью. Но эта кровь – кровь вашего отца. Желаете ли вы сами заключения брака с герцогом?

– Если я скажу «нет», вы откажетесь проводить обряд?

– В этом храме никто не смеет отказать высшему дракону, тем более герцогу Амстелу, это храм его клана. Но сама церемония будет другой. Поэтому прошу вас, ответьте мне искренне: по доброй ли воле вы пришли сюда?

Эмбер на секунду задумалась. То, что герцог привел ее в храм, говорило о его уважении к ней, и ей не следовало бы начинать новую жизнь с противоречий. К тому же, где-то в глубине души, она действительно желала уехать из опостылевшего дома. И ведь был еще сам герцог с его темными, как ночь, глазами…

– Да, – ответила она.

Старик кивнул:

– Вы говорите правду. Что ж… не смею вас задерживать более… Пойдемте.

Сделав вид, что не замечет ее потрясенного взгляда, он вновь скрыл лицо капюшоном и зашаркал по коридору. Эмбер ничего не оставалось, как пойти следом.

Когда они вернулись в храм, Амстел так и стоял на месте. Герцог снял перчатки и теперь небрежно держал их в руках. Девушке показалось, что он выглядел слегка обеспокоенным. При виде своей невесты дракон едва заметно выдохнул.

– Фернанд, у вас есть свидетели? – осведомился жрец.

– Мои слуги, – Амстел кивнул в сторону колонн, где почтительно замерли мужчины в черных ливреях. – Оба принадлежат клану.

– Хорошо, все формальности соблюдены.

Жрец медленно вошел в круг. Амстел, мягко придерживая невесту за талию, шагнул за ним. Девушка с изумлением увидела, что границы круга начали разгораться золотистым огнем.

Воздев руки ладонями к небу, жрец заговорил нараспев на каком-то гортанном языке. Герцог стоял, по обыкновению скрестив руки на груди. Он явно думал о чем-то своем, хотя его губы шевелились, беззвучно повторяя слова за жрецом.

Засмотревшись на лицо жениха, Эмбер чуть не пропустила момент, когда ей приказали протянуть руку ладонью вверх. Девушка повиновалась. Жрец резко взмахнул ритуальным ножом, и Эмбер невольно вскрикнула. Острая боль пронзила ладонь. С испугом девушка смотрела, как из пореза появляется кровь.

Амстел вновь приобнял ее за талию, словно ободряя. Он точно так же подставил правую руку под ритуальный нож, а затем накрыл ладонь невесты своей и слегка сжал, заставляя их кровь смешаться. Ладонь переполнялась. Алые капли дробно застучали по мозаике. Глаза черного дракона на полу вспыхнули золотом, свет отразился в глазах герцога.

Жрец довольно кивнул и обвязал руки молодоженов белой тканью. Несколько фраз – и он, взявшись за край полотна, вывел их из круга, который все еще продолжал светиться. После чего развязал ткань, почти полностью пропитавшуюся кровью. Свернув, протянул полотно Амстелу. Тот поклонился и передал его одному из слуг. Древний обряд был завершен, дальше все пошло своим чередом.

Стоя у алтаря, она послушно повторяла за жрецом брачные обеты. Ей вторил вкрадчивый баритон Амстела. В нарушение традиции герцог придерживал девушку за талию, видя, что она слегка шатается от слабости, вызванной потерей крови.

Произнеся слова брачной клятвы, повинуясь приказу жреца, Амстел повернулся к невесте. Наклонившись, он слегка коснулся ее губ своими и тут же выпрямился. У Эмбер кружилась голова, она безвольно склонила голову на плечо жениху. Перед глазами все плыло, порез продолжал кровоточить.

– Еще немного, и все закончится, – едва слышно прошептал Амстел. Они медленно прошли в придел и поставили подписи в раскрытой книге. После чего, не раздумывая, герцог подхватил ее на руки и легко понес к выходу. Усадив Эмбер в карету, он вскочил следом и небрежно опустился на противоположное сиденье.