Любовь и полный пансион Гринберга Оксана
Рэнделл Корнвей только что вернулся в столицу после недельного отсутствия, и Артон принес с собой целую стопу корреспонденции, требовавшей личного внимания герцога. В ней были письма как из дворца, так и от двух старших принцев крови, а также пространная деловая переписка, связанная с продажей одной из мануфактур и приобретением двух других.
Но надеждам секретаря не было суждено сбыться – его светлость не спешил забывать о том глупом письме.
И, как оказалось, о Робин Дорсон.
– Разыщи ее, Артон! – приказал он. – Я хочу убедиться в том, что с мисс Дорсон все в порядке. И вот еще, осторожно разузнай, не нуждается ли она в чем-нибудь, и сразу же мне сообщи. Жаль, что эта история произошла, когда меня не было в столице.
– Гм… Я все сделаю, ваша светлость! Немедленно ее разыщу, но все-таки…
– Что именно, Артон?
– Не знаю, как быстро мне удастся это сделать. Судя по всему, мисс Дорсон отличается разумностью, поэтому в ее положении правильнее было бы покинуть столицу. Вся эта история довольно плохо отразилась на ее репутации. Этот мерзавец, ее дядя…
– Я прекрасно знаю, кем был ее дядя, – отозвался герцог. – Но при этом я не собираюсь забывать о том, кем был ее отец.
И Артон поспешно закрыл рот. Он знал о трех годах, которые его светлость провел в королевском флоте. Правда, до недавнего времени секретарь и не подозревал, что командиром у него был сам адмирал Натан Дорсон.
– Но ведь я дал правильный ответ? – осторожно поинтересовался он у своего хозяина. – Разве могла идти речь о вашем браке с мисс Дорсон?
Герцог медлил, и Артон принялся считать про себя секунды. Одна, две, три…
– Ты дал правильный ответ, – наконец, согласился Рэнделл. – Речи о нашем браке идти не могло.
Не могло, но у него почему-то не получалось выбросить образ Робин Дорсон из головы. Нет, она не являлась к нему во снах, да и днем, когда Рэнделл был занят тем, что занимался делами промышленной империи Корнвеев, или же улаживал особые, иногда и крайне деликатные поручения короля, он почти о ней не вспоминал.
Но все же красивое, благородное лицо и открытая улыбка Робин Дорсон время от времени всплывали из памяти – в редкие минуты досуга, когда он решал проветрить голову, оторвавшись от дел.
Надо признать, о ней было приятно думать.
Дочь адмирала Дорсона во время их единственной встречи показалась ему не только вполне привлекательной, но и довольно рассудительной молодой особой. Ему нравилось, как она держалась в обществе; говорила спокойно, не кокетничая и не жеманясь, но при этом не скрывала отличного образования.
Рэнделла порядком раздражало странное поветрие в высшем свете Атрии, по которому считалось, что чем глупее девушка, тем легче ей будет найти выгодную партию. Именно этим дочь адмирала приковала его внимание – тем, что она не стыдилась своей начитанности, да и дальнейший их разговор его порядком увлек.
Робин Дорсон рассказала ему о последней экспедиции отца – Рэнделл мало что о той знал, – при этом вспомнив не только путь, который проделал «Скиталец» из порта Дарлей, но и названия всех островов, открытых адмиралом Дорсоном за последние годы.
Затем призналась, что отец брал ее в плаванье два раза и она успела объехать с ним полмира.
Тем самым Робин заинтересовала его еще сильнее. К тому же зазвучала музыка, и он, не желая прекращать разговор, пригласил племянницу Итона Дорсона на танец. Надеялся на продолжение увлекательной беседы, но тут явилась Эйвери и устроила ему безобразный скандал.
Пока он выпроваживал леди Иссан вон, прибыл неуловимый Маттисон, на которого Рэнделл давно уже охотился. Им нужно было переговорить с глазу на глаз, после чего ему пришлось срочно уехать во дворец. На следующий день пришел приказ отправиться к границам Востора, и с того дня с Робин Дорсон он больше не виделся.
Зато Рэнделл настоял на встрече с Эйвери, заявив той, что не потерпит подобного поведения. Она ему не невеста и никогда ею не станет – у него нет ни малейшего желания на ней жениться, и он ни разу не давал повода на это надеяться.
Поэтому ей стоит навсегда избавить его от своего навязчивого присутствия.
Рэнделл не планировал жениться в ближайшем времени – ни на Эйвери, ни на ком-либо другом. До последнего времени у него и мыслей подобных не возникало – его вполне устраивали приятные и необременительные связи, на которые в высшем обществе привычно закрывали глаза.
Не возникали бы эти мысли и дальше, если бы не матушка, которая в последнее время его порядком тревожила.
Год назад вдовствующая герцогиня неожиданно пришла к выводу, что ее земное время близится к концу и старость со смертью не за горами. Он попытался было вразумить мать, заявив, что силы и энергии ей вполне хватит на то, чтобы повести армию Атрии через Сантрийские горы и напасть на Умбрию.
Но матушка была непреклонна, твердо заявив, что намерена умереть. Правда, сперва она собиралась вдоволь понянчиться с внуками, потому что созрела и вполне к этому готова.
Дело оставалось только за внуками.
Вернее, за единственным сыном, которому, по ее мнению, следовало тотчас же взяться за ум и немедленно жениться. Но вместо женитьбы Рэнделл сбежал из столицы по очередному поручению короля, после чего долго прятался в сельском имении, разбираясь с делами арендаторов.
Надеялся, что матушка остынет и перестанет его донимать.
Но вдовствующая герцогиня была неотвратима, как умбрийская угроза.
Матушка находила его везде, где бы он ни скрывался, ссылаясь на дела. Сперва просто требовала внуков, затем попробовала действовать лестью и подкупом – но подкупить Рэнделла было невозможно, это у Корнвеев в крови.
Тогда она решила пойти на шантаж.
Пожаловалась королю, попросив того вразумить непутевого сына, заявив, что одиночество очень скоро сведет ее в могилу. Гилберт, с кем Рэнделл был в дружеских отношениях, отнесся к просьбе герцогини с юмором, но все-таки посоветовал Рэнделлу задуматься о женитьбе, раз уж матушка перешла от слов к делу.
Потому что она перешла.
Слегла в кровать, торжественно объявив, что умирает. После чего слабым голосом добавила, что вернуть к жизни ее смогут только внуки. И еще, что она согласна даже на то, чтобы ее невесткой стала Эйвери Иссан, которую герцогиня терпеть не могла.
Это показалось Рэнделлу тревожным знаком, поэтому он срочно приставил к матушке доктора, лечившего супругу короля, тоже склонную впадать в депрессию по делу и без. Затем выписал новомодного доктора из Физлина, как раз специализировавшегося на подобных случаях.
И коллеги, посовещавшись, пришли к похожим выводам. Вдовствующая герцогиня не симулировала, потому что проблемы со здоровьем у нее довольно серьезные. К тому же мыслями о смерти она довела себя до нервного истощения, застыв на пороге этой самой смерти.
Как ее вылечить?
Нет, магия тут не поможет. На пользу ей пойдут успокоительные настойки, к тому же герцогине не помешает сменить обстановку и перестать терзать себя тяжелыми мыслями.
Но куда лучше дать ей то, о чем она просит. Да-да, внуков, раз уж это дело жизни и смерти.
И вопрос женитьбы завис над Рэнделлом куда серьезнее, чем когда-либо.
…Сказав Артону, что тот может идти и он разберется с принесенной корреспонденцией сам, Рэнделл вместо этого еще раз перечитал письмо Итона Дорсона.
Этот пройдоха подошел к вопросу обстоятельно. Написал, что разные причины давно уже вынуждают Рэнделла жениться – похоже, где-то успел разнюхать о проблемах с матушкой, – а затем добавил, что раз уж дебютантки и незамужние девицы высшего общества до сих пор его не заинтересовали, это означает…
Это значит, ему нужен кто-то другой.
Свежая кровь. Та, которая не похожа на остальных.
Девушка из провинции, молодая и красивая, но не испорченная условностями высшего света. При этом с отличным образованием, которое во многом затмит столичное, потому что адмирал Дорсон не скупился на учителей для своей дочери.
И еще – с деловой хваткой.
Его племянница вполне успешно сможет стать хозяйкой не только столичного дома Корнвеев, но и сельского поместья в Суэссе. Арендаторы будут любить ее так же сильно, как любят люди в Сонбери, – Дорсон даже расщедрился на список этих самых людей, которые могли дать Робин рекомендации, включая его преосвященство епископа Сонберийского.
К тому же Робин Дорсон порядком им увлеклась, сообщал в конце своего письма Дорсон, добавив, что его племнница постоянно вспоминала их встречу. И намекал, что готов организовать для них новую.
Рэнделл поморщился – куда больше это тянуло на куплю-продажу породистой кобылы, чем на брачное предложение. Негодяй Дорсон не считался ни со средствами, ни с методами, чтобы добиться своего.
Впрочем, вопрос о браке с Робин Дорсон не стоял – как и с кем-либо другим, – но Рэнделл решил, что в память о ее отце он обязательно разыщет девушку и узнает, не требуется ли ей помощь.
Адмирал Дорсон многое для него сделал и многому его научил – например, никогда не сдаваться и бороться до последнего вздоха, даже если ситуация казалась совсем уж проигрышной.
Рэнделл прекрасно помнил те шесть дней, когда их отбившийся от каравана в шторм трехмачтовик догоняла умбрийская эскадра. Против военной мощи девяти вражеских кораблей им было не выстоять, поэтому они убегали так резво и так долго, пока не попали в полнейший штиль, а маги не исчерпали свои резервы.
Казалось, что дело кончено, но адмирал Дорсон отдал приказ, а позже и сам сел за весла. Они гребли двадцать шесть часов подряд, сменяя друг друга, привязав канаты к шлюпкам, пока не утащили свой корабль к демонам… С глаз долой, убежав от целой умбрийской эскадры!
Это будет правильным решением, подумал Рэнделл.
Он разыщет и поможет Робин Дорсон в память о ее отце. А то, что о ней приятно вспоминать, – нет, это совершенно не относилось к делу!
Глава 2
За окном во все стороны раскинулись величественные горы.
Признаюсь, первое время это зрелище меня порядком завораживало, но уже через несколько часов езды по серпантину меня разморило, и вид высоченных вершин с белыми шапками ледников перестал вызывать прежний энтузиазм.
Прислушалась к себе – ничего они не вызывали, кроме желания снова закрыть глаза и погрузиться в дремоту, чтобы проснуться уже в Монрее. Потому что мне начинало казаться, что едем мы целую вечность.
И еще мне искренне хотелось, чтобы нашу с Наной соседку наконец-таки перестало укачивать.
Осторожное предположение о беременности девушка с негодованием отвергла, но ее продолжало тошнить, на что кучер заявил, что такое иногда случается от перепада высоты. Затем добавил, что не в его силах прорыть через горы тоннель, так что добраться до Монрея напрямик у нас не получится. Поэтому придется потерпеть – и ей, и остальным, кто ехал с ней в дилижансе.
И мы терпели.
Правда, Нана, взявшая в поездку еды, питья, а еще разных целебных снадобий чуть ли не на целый взвод, попыталась что-то сделать. И худенькая блондинка в завитках золотистых волос и неестественно синими глазами – на вид ей было лет семнадцать-восемнадцать – покорно и с благодарностью принимала все, что она ей давала.
Но девушке ничего не помогало.
Мне казалось, что ей становилось все хуже и хуже и что очень скоро нам придется остановиться снова. И еще не факт, что этим вечером мы вообще доедем до Монрея!
Но я помнила ее другой – оживленной и веселой. Именно такой она села в дилижанс в Хардене. Лавка напротив нас с Наной пустовала, хотя дилижанс оказался забит желающими добраться не только до Монрея, но еще и до Марбина с Ногалом, как раз находившихся на пути нашего следования.
Но не слишком терпимые граждане Атрии, завидев Нану, тотчас же теряли желание занять места напротив нас. Вместо этого усаживались подальше, при этом бурчали, что не стоило пускать в дилижанс того, у кого цвет кожи отличался от нормального.
Мало ли, вдруг она заразная? Или же задумала что-то плохое? Либо, убереги Святая Ефания, навлечет на нас беду?
На это Нана терпеливо молчала, давно уже привыкшая к подобному отношению, тогда как я… Я громко и приветливо интересовалась, может ли кто-то из возмущающихся указать мне на пункт в своде законов Атрии, запрещающий гражданам Востора передвигаться по территории Атрии на дилижансе?
Или же, быть может, этот смельчак попытается нас высадить? Я бы хотела на него посмотреть!
И тут же под моими руками как бы невзначай начинали крутиться огненные магические потоки, складываясь в причудливые рисунки боевых заклинаний.
Боевым магом я не была, но изобразить что-то похожее могла.
Смельчаков выкидывать нас не нашлось, да и знатоков законов в дилижансе тоже не оказалось – потому что не было таких законов! – а на лавку напротив нас с Наной уселась та самая чуть припозднившаяся блондинка. Представилась – ее завали Лилли Шеллс, словно и не заметила Наниного цвета кожи, – и тут же сообщила, что едет она до самого Монрея.
Затем добавила, что это ее первое путешествие за десять лет – все эти годы она провела в пансионате при монастыре Святой Ефании и вот наконец-таки вырвалась на свободу!..
Улыбнулась нам приветливо, когда мы назвали имена, после чего с энтузиазмом уставилась в окошко, за которым стояла ночь и лежала сонная столица.
Затем мы тронулись, и я заснула, а когда проснулась, то мы уже миновали Марбин и Ногал, а впереди показались горы. Через пару часов начался подъем – именно тогда радужное настроение нашей соседки немного поубавилось.
Затем ее стало тошнить, из-за чего мы останавливались каждые десять-пятнадцать минут, и ни Нанины настойки, ни укрепляющий чай, который предложила девушке сердобольная дама из конца дилижанса, не помогали. И даже творожное печенье, которым моя няня с ней поделилась, было мучительно отвернуто у ближайшей ели, до которой Лилли едва успела добежать.
Поэтому, не выдержав, я все-таки рискнула сделать ей предложение.
– Я не доктор, – обратилась к девушке, – и лицензии мага у меня тоже нет. – Зато Дар имелся, хотя, признаюсь, его вряд ли бы хватило на то, чтобы закончить Академию Магии. – Но я все же могу попробовать вам помочь. Мне уже доводилось лечить людей с помощью магии.
Иногда я помогала арендаторам, потому что с моих земель до сельской практики доктора в Сонбери ехать было порядком. И не во всех случаях было время, чтобы добраться.
Девушка уставилась на меня со страдальческим видом, после чего шепотом заявила, что ей совершенно все равно, есть ли у меня лицензия мага или нет. И да, она будет рада, если я попытаюсь сделать хоть что-нибудь, потому что…
Потому что, кажется, ее сейчас снова стошнит.
Кивнув, я пересела к ней на лавку, после чего осторожно приложила руку к ее животу. Вторую пристроила на затылок, и уже через секунду через мои ладони полилась целительская магия.
Мой преподаватель, Гордон Джойс, которого отец специально на целых два года выписал для меня из столицы, уделял много времени именно этому аспекту магии, заявив, что боевая вряд ли мне пригодится. Да и не было у меня таких способностей, чтобы стоять наравне с боевыми магами, зато с целительской все шло очень даже неплохо.
Наши соседи через два места – пожилой мужчина с залихватскими усами, его усталая жена и извертевшаяся дочка лет шести-семи – уставились на меня с любопытством.
И даже дерганый молодой клерк, до этого громче всех возмущавшийся Наниным цветом кожи, а потом пытавшийся заигрывать со мной во время коротких остановок, – он тоже посмотрел на меня с интересом и затаенной надеждой.
Уж и не знаю, что именно они ожидали – быть может, что я сожгу Лилли Шеллс за то, что она порядком задерживала дилижанс? – но уже очень скоро девушка, успокоенная моей магией, закрыла глаза. Ее напряженное лицо разгладилось, рот, до этого то и дело искажавшийся в страдальческой гримасе, сонно приоткрылся, на что Нана, вздохнув с облегчением, сунула ей под голову свернутый плед.
Вскоре я убрала руки и пересела на свое место – девушка преспокойно спала.
– Она проспит до самого города, – заявила я любопытным соседям, покачав головой на предложение отца семейства усыпить и его… гм… беспокойное чадо до самого Монрея.
Соврала, что с детьми это заклинание не работает.
Сама тоже решила немного подремать, потому что ехать нам оставалось еще часа три-четыре. Мы почти забрались на верхний участок серпантина, и где-то вдалеке и еще чуть внизу промелькнуло затянутое серебристой дымкой синее пятно.
Возможно, это уже было море.
Или мне показалось, потому что снова виднелись лишь туман и дымка?
Как бы там ни было, уже очень скоро должен был начаться спуск, потому что Монрей раскинулся у подножия горы, в которую лошади так долго и упорно тащили нашу нагруженную поклажей карету.
И я, закрыв глаза, принялась в который раз размышлять, что меня ждало впереди. Думала о том, как мы с Наной станем обживаться в Монрее.
Перед самым отъездом, оставив в книжной лавке целых полторы лиреи, я раздобыла карту и долго ее рассматривала, прикидывая, что и как. Монрей оказался небольшим городком, но в нем имелись и собственная ратуша, и мэрия, и порт, и железная дорога, и даже тот самый Воздушный Вокзал, на который прибывали дирижабли из разных концов страны; и несколько театров, и даже цирк с кабаре.
Признаюсь, развлечения меня мало волновали – куда больше меня заинтересовало то, что в Монрее были две начальные школы, Высшее Женское Училище и Кадетский Колледж.
Я решила, что мне стоит поинтересоваться вакансиями в каждом из этих мест. Еще немного подумав, Кадетский Колледж все-таки отвергла, рассудив, что с мальчишками я вряд ли справлюсь: все же опыта преподавания у меня не было.
Впрочем, куда более перспективными для поиска работы мне казались отели. Быть может, мне найдется место в одном из них? В Монрее их было множество – от простых до роскошных, выстроенных на самом берегу, где предпочитали останавливаться знать и богачи Атрии.
По большому счету, город почти целиком состоял из этих самых отелей.
Еще меня очень интересовала Большая Морская улица. Помню, как я разыскивала ее, склонившись над картой, решив, что не удивлюсь, если так ничего и не обнаружу. Все еще не до конца верила в то, что это был не розыгрыш и мне подарили дом на морском берегу.
Нашла – улица оказалась довольно длинной; тянулась она вдоль берега, и еще – это была та самая первая линия, на которой было выстроено множество дорогих гостиниц.
Правда, располагалась Большая Морская в стороне от центральной набережной, главного променада и шумной суеты центра. Дом 45, по моим прикидкам, находился как раз неподалеку от Королевского Госпиталя и почтовой станции, куда и прибывал наш дилижанс.
Это нам с Наной было даже на руку – потому что мы приезжали только к семи часам вечера, а мне хотелось поскорее взглянуть на «Охотничий Уголок».
Так вот, по приезду в Монрей я сперва думала посмотреть на новый дом, решив, что если он будет закрыт, то мы с Наной остановимся на ночь в одном из недорогих отелей. На следующий день я собиралась посетить нотариальную контору Броккета, чтобы внести ясность в ситуацию с дарственной, а потом уже начать подыскивать нам постоянное жилье.
Признаюсь, я не спешила рассчитывать на то, что мы с Наной сможем остановиться в «Охотничьем Уголке». Будет хорошо, сказала я себе, если дом вообще существует, но обольщаться раньше времени не стоило.
Тут дорога снова резко свернула, Лилли Шеллс заворочалась, и Нана пересела на ее лавку. Положив голову девушки себе на плечо, пробормотала:
– Спи, спи уже! Ну же, все хорошо!..
Наша попутчица улыбнулась в полудреме, устраиваясь поудобнее, а я повернулась к окну.
Моря все еще не было видно – теперь обзор загораживали низкорослые лиственные деревья вперемешку с худосочными елками, тянувшие ветки к нашему дилижансу.
Наконец, тоже закрыла глаза, но уснуть не получалось. Мысли метались в голове – дом, дядя – как он мог так со мной поступить?! – «Охотничий Уголок», утраченные навсегда «Райские Птицы»…
Вздохнула, устраиваясь поудобнее, затем подумала об отце. Слез не осталось – была лишь легкая грусть, а еще воспоминания.
Например, о том, что папа не привык сдаваться, сталкиваясь в жизни с трудностями посложнее моих. Не в характере Дорсонов было выкидывать белый флаг, поэтому я тоже собиралась бороться до последнего.
Стала вспоминать наши с ним разговоры, когда он приезжал, потерпев очередную неудачу, но заявлял, что ни за что не отступится от своих планов. Потому что короткий путь в Кракатан все-таки существовал.
К тому же в последнее время отец загорелся новой идеей. Заявил мне, что наш мир вовсе не плоский, как мы привыкли считать, а представляет из себя шар. Да-да, огромный шар!..
И если все время плыть в одном направлении, то можно будет вернуться в ту самую точку, из которой началось движение, обогнув тот самый земной шар. Он собирался это провернуть, но уже после того, как вернется из последней экспедиции.
Мы долго с ним спорили на эту тему – аж до хрипоты, – потому что я не спешила верить новомодным теориям. Какой еще шар, где это видано?! Нет же, все совсем по-другому!..
Учеными давно доказано, а магами подтверждено, что наша земля плоская. Правда, до самых ее краев мы пока еще не добрались, но, быть может, отец с его упорством однажды их обнаружит. Но сорваться и полететь вниз невозможно, потому что землю накрывает купол небесного свода, который раз в день обходит небесное светило.
На ночь солнце скрывается из виду, потому что оно уходит на другую сторону мира и светит тем, кто живет у нас под ногами.
Признаюсь, в этом месте моя логика начинала сбоить, да и маги с учеными не могли дать внятных объяснений – я спрашивала об этом у своих преподавателей и искала в книгах. Никто попросту не знал…
Не понимал, что и как происходит в Нижнем Мире и какие законы природы в нем действуют.
Но спросить у обитателей того мира не было никакой возможности, потому что все наши контакты заканчивались плачевно. Существа, которые иногда прорывались к нам из недр земли, были настроены крайне агрессивно.
В истории несколько раз случались эти самые прорывы, когда образовались трещины и разломы, из которых хлынули, наводняя наш мир, те самые существа.
Дома, в «Райских Птицах», у меня была книга с их классификацией – почти двадцать сущностей, в чьей кровожадности ни у кого не было сомнений. Их называли виртами, в народе – демонами. Последнее нападение виртов произошло три столетия назад, после чего магам удалось затянуть трещины, из которых они к нам проникали, и прорывов больше не случалось.
В той самой книге была карта старых разломов, но, сколько бы сейчас я ни напрягала память, я так и не смогла ее вспомнить. Мне казалось, что один из этих разломов проходил где-то неподалеку от этих мест, но я ни в чем не была уверена.
Нет же, кажется, все-таки не здесь, а значительно дальше от этих мест!
Зевнула.
Затем зевнула еще раз, едва успев прикрыть рот рукой. Положила голову на мягкую подушечку – Нана позаботилась и об этом. Закрыла глаза и под мерное покачивание повозки все-таки заснула.
Мне снились «Райские Птицы» и еще то, что я парила в бесконечном небе, а подо мной раскинулась не менее бесконечная морская гладь.
Когда я снова открыла глаза, отказалось, что мы уже приехали. За окном стоял вечер, и во все стороны раскинулся Монрей.
***
Дилижанс прибыл на почтовую станцию, и уже очень скоро мы выбрались из повозки, разминая уставшие ноги и затекшие спины, после чего принялись дожидаться, когда кучер поможет нам с вещами.
К нему выстроилась целая очередь – мы опоздали больше чем на час, и наши попутчики горели желанием поскорее отправиться по домам и делам. Я тоже горела похожим желанием, но в давке возле дилижанса участвовать не стала и Нане не позволила.
Вместо этого мы отошли чуть в сторону, дожидаясь своей очереди. Я принялась оглядываться – вокруг стояли невысокие одно- и двухэтажные дома, во многих из них уже горели окна – начинало стремительно темнеть. Впрочем, куда больше одинаковых деревянных строений мне хотелось увидеть море.
Правда, его отсюда было не разглядеть, потому что дома загораживали обзор, но я знала, что оно рядом; дышало шумно и влажно, и я не только его чувствовала, но и слышала сквозь гомон людских голосов. Ощущала, как с каждым своим вздохом оно волнами накатывало на песчаный берег или же разбивалось об острые пики волнорезов.
И тут же выдыхало, откатываясь обратно.
Впрочем, давка возле дилижанса быстро сошла на нет, и нам с Наной сунули наши вещи. К тому же прибывал еще один дилижанс из Арберга, небольшого курортного городка чуть дальше по побережью, поэтому я вцепилась в свой саквояж одной рукой, другой подхватила Нану, потянув ее в сторону распахнутых дверей почтовой станции.
Нам туда было не нужно, но я успела заприметить нескольких извозчиков сбоку от здания. А еще заметить, как с потерянным видом крутила головой Лилли Шеллс, похоже, разыскивая тех, кто должен был ее встречать. Потертый коричневый чемоданчик стоял возле ног девушки.
– Мисс Дорсон! – неожиданно раздался возле моего уха каркающий мужской голос, на что я, признаюсь, вздрогнула и чуть было не подпрыгнула, потому что не заметила, откуда взялся тот человек.
Вернее, людей здесь было слишком много, настоящая толчея – и прибывших, и встречающих, и провожающих, и отправляющихся куда-то на юг Атрии ночным рейсом, поэтому я попросту не обращала на суету внимания.
К тому же нас в Монрее никто не должен был встречать. О письме с щедрым подарком и о том, что я отправлюсь сюда на дилижансе, знал лишь бывший дядин поверенный, который не был склонен болтать о делах клиентов. А даже если бы таинственный даритель позаботился еще и о встрече, то он бы стал поджидать меня на Воздушном Вокзале, а вовсе не на почтовой станции!..
Как бы там ни было, передо мной стоял высокий худой мужчина. Он был в годах, но я бы не решилась назвать его стариком, хотя его спина слегка сгорбилась под тяжестью лет, а лицо изрезали глубокие морщины.
Но он все еще был полон сил и, как мне показалось, себе на уме. По крайней мере, обладал язвительным характером, потому что губы его саркастически кривились, придавая ему желчный вид.
Одет мужчина был дорого – я успела оценить каракулевый воротник его роскошного черного пальто и перевести взгляд на резную трость с золотым набалдашником, которую он сжимал в руке.
– Барли Мольен, к вашим услугам! – представился он, на что я мысленно пожала плечами. Никогда о таком не слышала. К тому же его инициалы не совпадали с именем дарителя. – С приездом в Монрей, мисс Дорсон!
– Доброго вам вечера, господин Мольен! – отозвалась я вежливо. – Ну что же, раз вы знаете, как меня зовут, то я надеюсь, что вы напомните, при каких обстоятельствах мы с вами познакомились. Признаюсь, я запамятовала.
Тут ко мне подошла Нана, и Барли Мольен изменился в лице. Кинул на нее полный брезгливости взгляд, нисколько не собираясь скрывать своего отношения к людям другой расы.
И мне это нисколько не понравилось.
– Это Нана, – сказала ему, изобразив на губах любезную улыбку, – моя компаньонка и правая рука. Поэтому если у вас есть ко мне дело, господин Мольен… А дело, судя по всему, у вас есть, то я буду рада вас выслушать. Но исключительно в ее присутствии.
Мольен поморщился, не скрывая своего недовольства, но, похоже, причина была довольно важной, поэтому он взял себя в руки и даже постарался придать своему лицу любезное выражение.
– Признаюсь, я не удостоился чести знать вас ранее, мисс Дорсон! – пожевав губы, произнес он. – Зато я знаю, кому сейчас принадлежит «Охотничий Уголок». Вы его новая владелица, – и его голос прозвучал обвиняюще, словно он был недоволен этим фактом.
Я склонила голову.
Пусть я еще не видела свою собственность, но в Монрее меня уже поджидали сюрпризы. Вернее, проблемы – этот важный господин с язвительным выражением на лице вряд ли был предвестником хороших перемен в моей жизни.
– Вы правы, господин Мольен, это моя собственность. Но по какому вопросу вы меня разыскали?
– Старый дом и запущенная земля граничат с моим отелем, – таким же недовольным тоном сообщил он. – Владелец «Звезды Монрея», – склонил голову, – к вашим услугам!
– Значит, «Звезда Монрея»… – отозвалась я задумчиво. Ну что же, если меня не подводила память, то «Звезда» была в списке самых дорогих и роскошных отелей Монрея.
– Самое престижное место в городе, – не скрывая превосходства в голосе, произнес Мольен.
– И чем же я… гм… удостоилась подобной чести?
– Я здесь для того, мисс Дорсон, чтобы сделать вам лучшее предложение в вашей жизни! – заявил он без обиняков.
– Даже так? – удивилась я, впрочем, давно уже поняв, что именно он собирался мне предложить. – Речь пойдет о продаже «Охотничьего Уголка», не так ли?
Но при этом я терялась в догадках… Зачем владельцу «Звезды», самого престижного отеля в городе, понадобились старый дом и запущенная земля, как он их назвал? Неужели потому, что они портили вид из окон его гостиницы?!
– Именно так, юная мисс! – отозвался Мольен, и я поняла по его взгляду, что он был полностью уверен в том, что я приму его предложение. – Этот дом вам совершенно ни к чему! К тому же, как я уже говорил, он стар и порядком обветшал, а у вас нет денег на то, чтобы его не только восстановить, но еще и содержать.
– Откуда вы знаете, имеются ли у меня деньги или нет?
– Я деловой человек, мисс Дорсон! – отозвался Мольен снисходительным тоном. – И у меня было время навести о вас справки.
И мне это нисколько не понравилось. Ни то, что он наводил обо мне справки, ни то, что явился меня встречать – наверное, дядин поверенный все-таки проговорился, что я поеду на дилижансе, – и еще то, что он успел подсчитать мои деньги, которых – тут Мольен прав – у меня почти не было.
Сто тридцать лирей лежали в кошельке, надежно спрятанном в потайном кармане, а еще пять на мелкие и непредвиденные расходы я оставила в маленькой сумочке, висевшей на боку.
Тем временем Мольен продолжал:
– Ваш отец – герой Атрии и первопроходец адмирал Натан Дорсон, но репутацию вам серьезно подпортил дядя, который явно пошел не в вашу породу. Высшее общество Монрея гарантированно вас не примет, мисс Дорсон! Если только…
– Если только вы мне в этом не поможете, не так ли, господин Мольен? Судя по всему, это тоже будет входить в сделку, которую вы собираетесь мне предложить.
– Именно так! – кивнул он. – Ну что же, в разумности вам не отказать, мисс Дорсон! Поэтому вы продадите мне старый дом, и я дам вам за него хорошую сумму. Скажем так, тридцать… – Тут он окинул взглядом мое дорожное платье и плащ – самые простые из всего, что у меня было, потому что остальное, получше и подороже, я продала еще в Хардене. – Вернее, двадцать девять тысяч лирей.
На это я склонила голову – несмотря на явную скупость и высокомерное отношение, сумма, которую озвучил Мольен, и правда была неплохой. Единственное, я еще не видела «Охотничий Уголок», но в голову тут же полезли мысли, расталкивая друг дружку, и принялись вести подсчеты…
Двадцать девять, а то и тридцать тысяч, если, конечно, поторговаться с Мольеном… Нет же, на то, чтобы выкупить свою собственность и земли в Сонбери, этих денег все равно бы не хватило, да и противный Парсон, подозреваю, из мести не стал бы продавать мне «Райские Птицы».
Но за эти деньги я бы могла… Да, я могла приобрести в том же Сонбери что-нибудь поменьше и попроще. К тому же у нас с Наной даже бы осталась небольшая сумма на черный день.
Вместо этого я разогнала эти мысли, уверенно посмотрев господину Мольену в глаза. У меня не было никаких сомнений в том, что неведомая собственность в Монрее стоила в разы дороже – то-то он сам явился на станцию и предложил сделку, в которую входили также его покровительство и… проживание в «Звезде Монрея» до конца этого курортного сезона.
– За это время вы, мисс Дорсон, уверен, найдете себе достойного мужа, – произнес Мольен. – И я даже приложу к этому определенные усилия, представив вас как свою дальнюю родственницу, – намекнул он. – Это позволит затереть не слишком приятное пятно на вашей репутации.
Замолчал, уставившись на меня выжидательно. Склонил голову, напомнив мне старого, склочного ворона, дожидавшегося, когда добыча сама упадет тому в клюв.
– Ваше предложение звучит довольно заманчиво, – отозвалась я.
На это Мольен кивнул, словно я уже со всем согласилась, затем заявил, что его карета рядом и по дороге к «Звезде» я смогу изучить договор купли-продажи. Бумаги готовы, дело осталось лишь за моей подписью.
– Но вы меня не дослушали, – покачала я головой. – Ваше предложение довольно заманчиво, господин Мольен, но я не готова его принять! К тому же я не могу вам пообещать, что когда-либо его приму. Мне нужно время, чтобы хорошенько все обдумать.
Он уставился на меня недовольным взглядом.
– И почему же вы не готовы его принять, мисс Дорсон?
– Потому что я еще не видела свой дом, – ответила ему любезно. – Но вы и сами должны об этом знать, господин Мольен, раз уж наводили обо мне справки. Также вы должны были узнать, что не в моей привычке разбрасываться имуществом, о чьей истинной стоимости я не имею никакого понятия.
– Вот именно, вы понятия не имеете! – вырвалось у него, на что я решила, что про себя Мольен добавил: «глупая, вздорная девчонка». – Этот дом вам совершенно ни к чему, мисс Дорсон, но он стоит рядом с моей землей и моим отелем, и он мне нужен! Я дам вам два дня на раздумья – только в этом случае вы получите всю сумму, которую я озвучил… Вернее, мое предложение действует только сегодня. Но если вы придете ко мне завтра, то получите двадцать восемь тысяч, а послезавтра – уже двадцать семь…
– То есть, через двадцать семь дней я уже ничего не получу? – поинтересовалась у него. – А на двадцать восьмой мне и самой придется вам доплатить? Кажется, именно по такому принципу строятся ваши расчеты, господин Мольен!
– Сомневаюсь, что вы продержитесь здесь так долго, мисс Дорсон! Вы понятия не имеете, что происходит в этом городе! – произнес он резко. – Хотя вы правы в одном – если вы продолжите упираться, то сумма будет значительно ниже, а моего расположения вам больше не видать. Подумайте хорошенько, готовы ли вы видеть меня, Барли Мольена, в своих врагах?! Серьезно не советую вам этого делать, если вы собираетесь остаться в Монрее! Вы себе не представляете, с кем столкнулись!
Огорошив целым ворохом угроз, он еще немного погипнотизировал меня взглядом – наверное, дожидался моего согласия на сделку. Но так ничего и не дождавшись, резко развернулся – взметнулись полы черного пальто, – снова напомнив мне старого ворона. Затем Мольен прикрикнул на слугу и зашагал, тяжело опираясь на трость, к своему роскошному экипажу.
На черном лакированном боку, освещенном только что загоревшимися вдоль улицы фонарями, оскалившийся лев держал в пасти звезду.
«Звезда Мольена», вот что гласила золотая надпись.
Наконец, экипаж Мольена укатил, на что я, признаюсь, вздохнула с явным облегчением, потому что владелец «Звезды» успел посеять во мне зерна тревоги.
Пусть внутренний голос твердил, что я поступила правильно, но в то же время этот самый голос подсказывал, что встреча с господином Мольеном могла привести в будущем к крупным неприятностям. Мне не стоило с ним ссориться, потом что мой отказ продать «Охотничий Уголок» означал, что спокойной жизни в Монрее уже не видать.
А ведь мне так понравились чудесный вид на море – я наконец-таки смогла разглядеть его в просвете между домами – и спокойная атмосфера приморского городка, вдоль чистых, вымощенных брусчаткой улиц которого уже начинали зажигать фонари.
Но это вовсе не означало, что я должна сейчас же продать то, что мне принадлежало, причем за сомнительную цену первому встречному, пусть он и был владельцем дорогого отеля и вел себя, как хозяин города!
– Вот же старый черт!.. – вырвалось у Наны.
Произнесла она это на восторском, но я все же поморщилась, потому что прекрасно знала этот язык.
– Не стоит тратить свои нервы и брать его слова в голову, – сказала ей. Затем добавила: – Ничего, я что-нибудь придумаю! А сейчас давай-ка мы с тобой лучше отыщем извозчика.
Но вместо извозчика мы отыскали Лилли Шеллс. Вернее, девушка сама подошла к нам с заплаканными глазами и уставилась на меня с жалобным видом. Она даже не пыталась скрыть своих слез и своего отчаяния.
– Что случилось? – нахмурилась я, подумав, что ее кто-то обидел.
Нана тут же протянула Лилли чистый носовой платок, пробормотав, что она знает нас, юных девиц!.. Чуть что, мы сразу в слезы, а платка у нас никогда нет.
Читать бесплатно другие книги:
