Аукцион судьбы. Книга 1 Кистяева Марина
Несмотря на то, что страх неизвестности всё же подобрался и неприятно резанул мальчишечью гордость, Олег заставил себя открыть глаза. Чем быстрее он поймет, что с ним, тем быстрее предпримет соответствующие действия.
Первое, что бросилось в глаза – его приподнятая нога. Далее пришло осознание, что она в гипсе и привязана к какой-то штуковине.
Олег растерянно моргнул. Едрён батон, это что же получается? Он ногу сломал?!
Попытался дернуть, задребезжал металл на той штуковине, на которой нога висела. Это что – ему не встать теперь? Не уйти?
Олег снова дернулся. Ответом ему послужил мужской голос:
- Ничего не получится, парень. Если, конечно, не хочешь остаться инвалидом на всю жизнь.
Сердце мальчишки обмерло, облилось кровью. Олег рывком повернул голову и увидел того мужчину, от которого убегал… когда? Вчера? Сегодня? Когда, черт возьми?
Только тогда Олег обратил внимание, что лежит на кровати. И не на больничной. Стены выкрашены в приятно-персиковый цвет, картины какие-то висят, шторы опять же красивые – белые в легкий цветочек.
Тяжело дыша, Олег посмотрел на мужчину. Тот прошёл в комнату и опустился в широкое кресло:
- Ну, что… Знакомиться-то будем?
Не хотелось. Вот отчаянно не хотелось. Олег не любил доверять незнакомцам. Мало ли… Почему не в больницу его отвез, а в квартиру какую-то? Что за цель конечную имел?
Уже позже Олег узнает от Марата, что тот не повез его в больницу, здраво рассудив, что, если парниша шел без сопровождения взрослых непонятно куда и неведомо зачем, то, значит, он не нуждается в опеке соответствующих социальных органов. Признание взрослого мужчины, который подумал о нем, об его интересах, заставило Олега присмотреться к хозяину дома. Тот же спокойным голосом добавил, что и сам одно время бродяжничал, поэтому понимает его мотивы.
А дальше…
Дальше и вовсе было интересно.
Оказывается, за то время, что Олег пролежал сначала без сознания, а потом под действием медикаментов, Марат навел о нем кое-какие справки. И прямо спросил:
- Где твои родные?
Олег упрямо сжал губы.
- Я – сирота.
- Что мне в тебе нравится – ты не грубишь. Странное дело для подростка.
Олег пожал плечами.
- Сирота так сирота. Как жить будем?
Вот тут он весь подобрался.
- В смысле?
- Пока лежишь в гипсе – будем знакомиться. Если сживемся – оформлю опеку.
К тому времени Олег уже знал, что Марат одинокий мужчина. То есть жены у него нет.
- А разве вам дадут опеку надо мной?
- Дадут, - взгляд черных глаз остановился на лице мальчишки. – Но договор таков: сбежишь, найду, жопу выпорю так, чтобы сидеть не смог с месяц, а потом разорву все наши с тобой договоренности.
Олег ничего не понимал, но отчего-то кивнул.
Странный этот Марат. Очень.
Так он думал первые дни. Присматривался.
Может, педофил?
- И мысли дурацкие из головы выкинь. Чего нафантазировал? – Марат приглушенно выругался. – Я сам детдомовский, поэтому… С бабами у меня не складываются дела, а сына хочется. Присматривался. А тут ты… В общем, давай пока живи у меня. К тому же, и выбора у тебя особо нет, - он кивнул в сторону ноги на вытяжке. – Хорошо ты от меня драпал, знатно. Кстати, я тоже в своё время постоянно убегал из детдома.
- Расскажите.
Марат рассказывал, не таясь. Разговаривал с Олегом, как со взрослым.
Время летело, и когда сняли гипс, Олег очень хотел остаться у Марата. В душе даже опасался, что тот изменит решение и попросит Олега однажды уйти. Захочет усыновить мальца, тот, который будет воспринимать его, как отца, а не как друга, наставника.
- Давай так, Олежа… Без разного рода… - он прокашлялся. – Отец у тебя есть, поэтому я не претендую. Дядей меня тоже не называй, всё же мне бы хотелось, чтобы мы стали близкими людьми. Поэтому давай остановимся на Марате. Просто имя. Ок?
- Ок.
И Марат оказался прав – им удалось стать близкими людьми.
Как тому удалось оформить над ним опеку – история умалчивает. Документы новые сделал, фактически дав ему вторую жизнь, в которой уже не было места скитаниям и сомнительным знакомствам. Где всегда был кров и еда. Где ты ходишь в школу в чистой одежде, и если даешь сдачи, то только за дело, а не потому что отвоевываешь грязное место в ночлежке.
Самым шокирующим и важным открытием для Олега стало то, что Марат оказался тренером по восточным единоборствам. Что творилось в душе парня, когда он понял, С КЕМ живет в одном доме! Дом, кстати, построил Марат сам, участок под строительства выбирал долго и остановился за городом, недалеко от леса. Природа, птицы, чистый воздух.
Марат начал обучение Олега. Тренировал, не зная пощады. Драл «три шкуры». Не для конкурсов и побед, для жизни.
Олег впитывал в себя каждое слово Марата, каждое наставление. Тренировался каждую свободную минуту. Его одноклассники пробовали курить, затаривались пивом, щупали девчонок, а он разучивал новый прием. Потому что так хотел Марат и сам Олег.
А потом Марата убили.
И Олег стал представляться, как Осетин. В память о человеке, что фактически спас его, и которого он так и не назвал отцом. О чем постоянно сожалел.
Глава 10
Григо позвонил на следующий день, ближе к обеду.
Саша уже не спала.
Как ни пыталась, уснуть ей так и не удалось.
После утреннего разговора с папой, она с полчаса проревела в ванной, а потом делала на лицо холодные примочки, чтобы проснувшиеся мама и крестный не поняли, что она плакала. Лишние вопросы ей ни к чему.
Папа успел всё рассказать, и когда Саша вышла из ванной, мама её встретила в узком коридоре.
- Саша? – в глазах матери плескалось беспокойство.
Девушка обняла маму, чмокнула её в щеку и с дежурной улыбкой сказала:
- Мамуль, я валюсь с ног от усталости. Спасть хочу зверски. Можно, я пойду, прилягу?
- Можно.
Да, ей с недавних пор было можно практически всё. Конечно, без фанатизма.
Простыня показалась Саше ужасно холодной и колючей. Разгоряченное душем и сексом тело реагировало остро. Саша подозревала, что через пару часов обнаружит на себе множество синяков, поэтому натянула пижаму со штанами. Показываться полуобнаженной перед матерью точно было нельзя. Женщина сразу поймет, чем другая занималась накануне.
С другой стороны…
Почему бы и нет? Саша – совершеннолетняя и находится в ситуации, когда каждый день необходимо прожить по-максимуму. Иначе никак. По-другому слишком больно, слишком… невозвратно. И Саша не могла не понимать, что ей позволяли то, что её строгие родители никогда не позволили бы, будь она здорова. Ни возвращение под утро, ни поездку с незнакомцем, неизвестно куда.
При воспоминании об Осетине, имени которого она до сих пор не знала, внизу живота скрутило в тугой узел. Тело её ещё помнило то, что с ним делали пару часов назад. Саша крепко зажмурилась. Кыш-кыш. Не вспоминать… Не сейчас.
Она пыталась уснуть. Проваливалась в полудрему, чтобы через пять-десять минут, перевернувшись на другой бок или со спины на живот и наоборот, попытаться устроиться поудобнее. И так снова и снова, а крепкого, нормального сна не было. Казалось бы, наоборот - должно быть, ничего подобного.
Поэтому, когда сотовый задребезжал знакомым рингтоном, что она установила на Гришу, Саша обрадовалась и, подскочив на кровати, кинулась к тумбе, на которой лежал смартфон.
- Приветик.
- Санёк, ты какого не звонишь? – сразу без предисловий обрушился на неё Григо, употребив имя в гневной форме.
- А надо было?
Она безумно была рада его слышать.
Когда кто-то в курсе истинных событий, что происходят с тобой, это прибавляет оптимизма и веры в то, что всё закончится благополучно. Это сродни тайне. Ощущение, что ты не одна. Что есть кто-то, кому ты можешь все рассказать, это облегчает.
- Еперный театр, Сергеева, ты хоть понимаешь, что я переживал?
- Понимаю.
Саша хотела подтрунить и спросить, не за себя ли он переживал, вовремя прикусила язычок. Григо и так сильно рисковал. Когда она всё же подбила его на авантюру в своем лице, он предложил ей сделать гименопластику, даже пообещал всё оплатить.
- Сороковник будет стоить.
Саша отказалась.
Хватит с неё амнезий да наркозов.
- Это значительно уменьшит риск.
- Нет, Григо, спасибо тебе огромное, но нет.
Поэтому её сарказм он расценит, как оскорбление, и правильно сделает.
Гриша пошёл на риск. И только пообщавшись с Осетином, она осознала, на какой большой риск. Сашу передернуло, стоило снова вспомнить прошедшую ночь.
- И почему тогда не отзвонилась, раз понимаешь? Ты сейчас где?
- Дома. В кровати. Пыталась спать.
В ответ – тишина.
- Григоооо…
- Дома?
- Ну, да.
- Точно дома?
- У крестного. Хочешь – приезжай. Попьем чайку-кофейку.
- Нет. Не могу. У меня весь день распланирован, - голос Григория выровнялся, в нем исчезли встревоженные нотки. – Мне важно было знать, что с тобой всё хорошо. Слушай… Но ведь тебя забрал Осетин, верно?
Саша вернулась к кровати, легла на неё и вытянулась.
- У меня такое чувство, что в вашем подпольном мире все друг про друга знают, Варгянов.
- Потому что мы там работаем. И если постоянно не держать руку на пульсе, то этого самого пульса однажды у тебя доктор может не нащупать.
- Гриш… Ты извини… Я – дура только вчера до конца осознала, на какой риск ты пошёл, помогая мне…
- Шурик, проехали. Я хотел помочь – я помог.
- Это… Григо, что я хотела ещё сказать, - поспешно добавила она, предвидя, что парень может быстро свернуть разговор. – Осетин не будет к тебе предъявлять ничего и…
Варгянов громко рассмеялся, бесцеремонно перебивая её.
- Слушай, Шурик, ты сейчас серьезно?
- Да. А что ты ржешь? Я что-то смешное сказала?
- Если честно – да.
- И что же?
- Тебе о себе надо думать, а не обо мне. Я выпутаюсь.
- Нет. Я договорилась.
На последнем слове её голос дрогнул.
Договорилась она, договорщица хренова.
- Шурииик.
- Ты мне лучше скажи… Вернее, я не прошу тебя рассказывать об Осетине что-то такое этакое, потому что… ну, в общем, не важно, почему. Ты мне просто скажи – мне стоит от него опасаться подставы, какого-то предательства и прочее?
- Сергеева, ты меня реально начинаешь пугать. Если бы у меня ближайшие четыре часа не были забиты под завязку, я бы прилетел к тебе. Твои разговоры выносят мне мозг.
- Григо, ты можешь ответить или нет? Для меня это важно.
- Вы сегодня с ним видитесь?
- Да.
- Черт!
- Гриша, не пугай меня.
- Да поздно пугаться, Сашуль, поздно! Ты такую авантюру провернула, и, судя по голосу, она обошлась, что не может не греть мою грешную душу. Ладно, паясничать заканчиваю. Что касается Осетина… На все твои вопросы ответ один – нет. Кого, кого, а Осетина я уважаю. Кремень-мужик. Если что-то пообещал, а я так понимаю, что между вами состоялся интересный разговор, в подробности которого ты меня не посвятишь, он слово сдержит. Не нарушит стопудово. Но! Сашка, будь готова и ты держать ответ. Если он закрыл глаза на твоё кидалово, то не думай, что с ним второй раз прокатит что-то подобное. На что договорились, то и исполняй. Поняла?
- Да. Другого я и не планировала.
- Вот и умница, - пауза. – И это… ты всё же поосторожней с ним. Он мужик… как тебе сказать… суровый что ли. Или знаешь как. Я тебе иначе скажу – я бы очень хотел иметь Осетина старшим братом. Что и на путь истинный наставит, и советом поможет, и впряжется за тебя, и подзатыльников навешает при надобности. Как-то так.
- Я поняла, Гриша.
- Ещё увидимся, Сергеева.
- Обязательно.
- Будь на связи.
Она не стала говорить Грише, что уезжает. Ни к чему.
Она нажала на отбой и опустила руку к бедру вместе с зажатым в пальцах смартфоном.
С лица её враз исчезла улыбка. И как она ни хотела, но вернулась к событиям ночи.
- Идем, идем. Сейчас я оттрахаю тебя уже по полной, а потом сделаю предложение, от которого ты не сможешь отказаться.
Эта фраза парализовала Сашу.
- Предложение?
- Естественно. Или ты, куколка, думала, что за одну ночь отработаешь свой обман?
Александра облизнула вновь пересохшие губы и медленно покачала головой.
Надо идти.
Надо.
Он говорил, что не обидит.
Как же! Такой бугай! Здоровый молодой мужчина, способный заниматься сексом всю ночь напролет. А у неё между ног уже наблюдался дискомфорт. Как Саша себя не готовила к тому, что ей придется подстраиваться под покупателя, девичье сердце заходилось в протесте.
Многие думают, что если у человека больное сердце, то он ходячий труп. Что на него нельзя лишний раз подуть, иначе он сразу рухнет на землю. И почему-то не задумываются, что всё как раз наоборот. Человеку, которому вынесли вердикт, необходимо знать, что он такой же, как и другие! Понимаете, такой же!!! Это очень важно! Знать, что на тебе нет клейма, что за твоей спиной не перешептываются, не показывают на тебя пальцем! Что ты ничем не хуже других, что к тебе относятся, как ко всем.
Возможно, для кого-то наличие заболевания и воспринимается, как нечто особенное, делающее тебя иной. Но только не для Саши. Саша никогда не желала выделяться из толпы, ей хватало с лихвой и её полуэкзотической внешности, которая привлекала внимание в девяносто случаях, куда бы девушка ни шла. И если в детском возрасте это забавляло, то в подростковом раздражало. Александра хотела быть, как все.
Болезнь скрыть не удалось. Постоянные госпитализации и разговоров избежать не получалось. Каждый реагировал по-своему. Большинство жалели. И чем больше Сашу жалели, тем чаще в её душе появлялось желание избежать сочувственных взглядов.
Она искала поддержки. Именно поддержка ей была нужна, а не статус больной девушки.
И вот тут, как не вспомнить в своё время нашумевший фильм «Бойцовский клуб». Саше тоже хотелось найти людей, стремящихся при наличии смертельных заболеваний жить полноценной жизнью. Ей повезло, на одном и форумов она начала переписку с Анной Вениаминовной, детским психологом. Вдвойне повезло, что та оказалась из её родного города, и они вскоре встретились. Анна Вениаминовна оказалась миниатюрной шатенкой со стильной стрижкой карэ, которая очень шла к её сердцевидному лицу. Именно она ей как-то сказала:
- Сашенька, живи так, как ты бы хотела. Отбрось все сомнения и тревоги. Не позволяй себя жалеть. Ты достойна только самого лучшего. Жалость – для слабых духом людей. Ты – сильная. Ты молодая, наивная, и поэтому ещё до конца не понимаешь, сколько в тебе заключается силы. Ты нашла меня сама. Пришла ко мне. Ты не желаешь быть в числе тех, кто смиренно ждет, что Судьба сама за них всё решит. Ты борешься, принимая каждый день новые и новые решения. Поэтому, Саша, не сдавайся. Никогда. Даже когда тебе будет казаться, что выхода нет. Нет надежды… Иди и наслаждайся жизнью. Каждый день. Каждое мгновение. Проживай день по полной. И гони прочь от себя жалость и отчаяние. Лишь только радость и новые ощущения должны идти с тобой рука об руку.
Как не парадоксально это прозвучит, но Саше импонировало, что Осетин отнесся к ней, как и к любой другой девушке. Говорит пошлости, обещает отыметь по полной. И пусть его слова не находят отклика у её либидо, потому что она всё равно интуитивно воспринимает Осетина с опаской, где-то в глубине ёкало женское самолюбие.
Он не смотрел на неё, как на больную.
К сожалению, Саша не решалась рассматривать его самого, заглядывать в темные глаза, полные стихий.
Лучше смотреть ниже…
Чееерт.
А там член.
Тогда ещё ниже, на крепкие ноги.
Да, самое безопасное для неё место.
Она всё же заставила себя сдвинуться с места.
- Я готова выслушать ваше предложение, – мозг пока отказывался воспринимать хоть какую-то информацию адекватно.
Она примерно догадывалась, в чем оно будет заключаться. И даже надеялась, что купивший её мужчина именно так и поступит, когда обнаружит обман.
- Меня прикалывает, что ты мне выкаешь.
- На «ты» перейти не могу.
Вот пусть, что хочет делает, а она сохранит личное пространство.
- Да и не переходи. Плевать.
Она подошла достаточно близко к матрасу.
И всё равно оказалась абсолютно не готовой к рывку Осетина. Быстрота его движений поражала, шокировала. Он напоминал ей кобру – такой же стремительный, опасный.
От которого можно ждать, что угодно.
Александра даже вскрикнуть не успела. Ррраз – и она уже снова опрокинута на лопатки. Лишь дыхание успела перевести, когда почувствовала, как её ноги уже раздвинуты, и мужские бедра вклинились между её бедер.
- Посмотри на меня, куколка.
Неожиданно Саша отметила для себя, что мужской голос вибрировал. В голове промелькнула шальная мысль – а, может, мужчина и не так спокоен, как кажется? Ну мало ли. Нет, она не тешила себя надеждой, что произвела на него впечатление – если только своей ложью. Но, с другой стороны, она молодая, красивая, а он мужчина. Он же может отреагировать на её тело? Она может его завести?
Но все мысли улетучились прочь, когда её руками быстро овладели и, сцепив длинными пальцами за оба запястья, завели за голову.
Дав понять, что он будет контролировать то, что будет происходить дальше.
Саша заставила себя поднять голову и посмотреть на Осетина.
Если он так хочет…
Боже. Как же сложно.
Нереально просто.
Когда его лицо оказалось рядом, Саша не могла уже оторвать от него взгляда. И не «рисованные» шрамы притягивали внимание. Другое. Энергетика, что заключалась в самом лице. В его чертах. Как оно вылеплено. В жесткой линии губ, в глубоких морщинах, убегающих от уголков глаз. В трепещущих крыльях носа.
Лицо настоящего взрослого мужчины. Не сопляка, не её ровесника. Не того, кто час с лишним проводит у зеркало каждый день, приводя свой вид в надлежащее по общепринятым меркам состояние.
В нем всё было естественным, данным самой природой.
Саша постаралась отвлечься от его созерцания. Будет некрасиво, если он решит, что она на него запала.
- Не называйте меня куклой… пожалуйста.
Сказать что-либо, лишь бы отвлечься.
От крупного, жилистого тела, что нависло над твоим.
От эрегированного мужского полового органа, упирающегося тебе в основании лона.
От темной ауры, под которую невозможно не подпасть.
- Почему? – Осетин продолжал забавляться и открыто потешался над её просьбой.
- Неприятно. Правда.
- Но ты очень похожа на куклу. Как там их… Барби? Небось сама недавно бросила в них играть. И туда же… На аукцион. Да подороже.
Саша проглотила издевку.
Плевать, что Осетин думает о ней самой. Ей всё равно. Главное – измываться над ней физически не собирался. Остальное – стерпит.
А причины, побудившие её продать себя – не его дело.
Ничьё.
- Не называйте… Прошу повторно. Вам же не сложно?
Она смотрела ему в глаза. И уже в который раз убедилась, что они у него гипнотизирующие. Затягивают, точно в омут с головой.
- Посмотрим, что ты можешь предложить взамен своей просьбы. Наглая девочка… Наглая. Но красивая. Чертовски.
Вторая его рука, что была свободна и опиралась на локоть, коснулась щеки Саши. Лишь усилием воли девушка не вздрогнула.
На щеке она не задержалась, скользнула к губам.
Пальцы, натруженные, чуть шершавые, явно не принадлежащие офисному планктону, сначала прошлись по губам, потом надавили на них, заставляя приоткрыться.
- Пососи.
Саша сначала даже не поняла, что от неё требуют. Растерянно моргнула.
- Возьми их в рот, крошка, и пососи меня.
И вот тут до неё дошло.
Имитация минета.
Подготовка?
Пальцы мужчины были чуть солоноватые, с нотками секса.
Она, чувствуя себя полнейшей дурой, причем наивной, слегка втянула в себя пальцы и прошлась по ним язычком.
Да, ночь обещала быть длинной.
- Таааак.
Мужское ленивое потягивание насторожило и без того смущенную Сашу. Девушка перестала делать какие-либо манипуляции и растерянно моргнула.
- Минет, я так понимаю, делаешь ты неумело?
Саша почувствовала, как кровь прильнула к щекам.
Пожалуйста, только не это… Не сейчас.
Пожалуйста.
Она не была ханжой и смотрела с подругами порнофильмы и ролики. Знала, что оральный секс важен и приятен для мужчин. И в принципе она сама не имела ничего против него.
Наверное, не имела.
Но, черт!
Читать бесплатно другие книги:
