Всепоглощающий огонь Скальци Джон

Глава 5

– И все-таки сколько у нас времени?

Марс Клермонт сохранил бесстрастное выражение лица – по крайней мере, этому он успел научиться, – но мысленно обхватил голову руками в знак бессилия. Жизнь его в последний месяц сводилась к тому, чтобы раз за разом давать один и тот же ответ в бесчисленных, но всегда рассчитанных на профанов вариантах людям, которых он не убеждал и которым не хватало математических познаний, чтобы понять, почему ответ правдив независимо от того, насколько им хочется, чтобы он был иным.

Но именно в этом теперь заключалась работа Марса: специальный помощник имперо Грейланд Второй по науке был обязан докладывать обо всем, связанном с неминуемым коллапсом Потока, Очень Важным Персонам. В число их входили имперские министры, члены парламента, главы аристократических домов и члены их свиты, епископы и архиепископы Взаимозависимой церкви и любых других церквей, ученые, журналисты, высокопоставленные знаменитости, «властители дум», знаменитые интеллектуалы, а иногда и ведущие ток-шоу.

День за днем – весь последний месяц.

День за днем – в течение обозримого будущего.

Сейчас Марс выступал со своей многократно обкатанной презентацией на съезде Имперского экзогеологического общества, проводившемся раз в два года на Ядре. Раз в два года – поскольку его членам было нелегко отрывать свои задницы и тащить их по течениям Потока: это могло занять недели, а иногда и месяцы. Ядро же было выбрано просто потому, что туда вели все течения Потока.

(«Пока что», – подсказал Марсу внутренний голос, которому он тут же велел заткнуться.)

Из всех, кому Марс рассказывал о коллапсе течений Потока, убедить, казалось, было легче всего ученых. В конце концов, у Марса имелись данные за три десятилетия, обработанные, упорядоченные и представленные в формате, понятном почти каждому ученому: графики, диаграммы, таблицы с примечаниями и, естественно, цифровые файлы со всей информацией, которые его отец, граф Клермонт, собирал тридцать с лишним лет.

Но, как выяснилось, ученые оказались худшими из слушателей. Марс мог понять упрямство или пренебрежительное отношение со стороны физиков Потока: все-таки это была их область знаний, а теперь никому не известный лорд и совсем уже никому не известный преподаватель из заштатного университета в заднице космоса представлял им полученные от собственного папаши сведения, из которых следовало, что все прежние представления о Потоке полностью ошибочны. Это был, так сказать, настоящий удар в промежность. Если честно, Марса даже удивило бы, если бы специалисты по Потоку не стали его атаковать, – по крайней мере, пока они не посидели над данными и не осознали содержащуюся в них ужасающую истину.

Но так вели себя не только физики Потока. Все ученые во всех областях науки критиковали его за данные, собранные и интерпретированные им и его отцом. Марса это приводило в неподдельное замешательство, пока он не вспомнил свою учебу в академии и слова декана факультета насчет коллег, полных решимости отнести любое новое открытие исключительно к своей области знаний. «Когда у тебя в руках молоток, все остальное выглядит как гвозди», – сказал тогда декан.

Сама фраза была не новой, но смысл ее оказался новым для Марса: немало ученых знали что-то одно, полагая, что их познания применимы к любой другой проблеме – до такой степени, что встречали в штыки информацию от тех, кто специализировался по этой проблеме.

К Марсу это относилось лишь косвенно – он прекрасно осознавал, чего он не знает: в тот момент, по сути, он знал только то, что относилось к коллапсу Потока. Но ему все больше казалось, будто каждый ученый держит в руках молоток, пытаясь отыскать гвоздь в его данных и его презентации.

И это основательно его выматывало. Марсу не раз хотелось поднять руки и сказать: «Ладно, можете не верить мне и моим данным; радуйтесь, что первыми пойдете на мясо, когда случится коллапс». Но потом он вспоминал обещание, данное Грейланд – имперо Взаимозависимости, с которой, сколь бы невероятным и даже смехотворным это ни казалось, у него установились вполне дружеские отношения, – помочь ей найти способ предотвратить гибель всей цивилизации.

А значит, он не мог рявкнуть перед сборищем упрямых экзогеологов, что Потоку все равно, верят они в коллапс или нет, и ему приходилось в тысячный раз отвечать на тот же самый проклятый вопрос, который ему задавали каждый раз во время презентации.

– Нисколько, – ответил Марс задавшему вопрос напыщенному лысому типу, – кажется, тот был известным во всей Взаимозависимости специалистом по весьма специфической разновидности вулканических пород. Затем он показал на парившую над ним схему систем Взаимозависимости и течений Потока между ними, отметив течение, соединявшее Ядро, столицу Взаимозависимости, с Краем, родиной Марса: увидит ли он ее снова? – Как я уже говорил, течение от Края до Ядра уже начало распадаться. Оно разрушается начиная с Края, в направлении Ядра. Одним из последних кораблей, прибывших с Края, был тот, на котором летел я. Уже несколько недель с Края не приходят корабли. И не придут, судя по тому, что предсказывают данные.

– Значит, Край отрезан? – спросил еще один ученый.

– Наполовину. – Марс показал на другое течение, изгибавшееся между Ядром и Краем. – Течение в его сторону пока остается открытым. Мы можем посылать корабли на Край. Просто они не смогут вернуться назад. – Затем Марс показал на еще одно течение, соединявшее Ядро с Тератумом. – Мы почти не сомневаемся, что следующим распадется течение Потока между Ядром и Тератумом – видимо, в ближайшие несколько недель. Имперо выделила исследовательский корабль для наблюдения за здешней отмелью Потока, и мы посылаем через отмель специализированные дроны, чтобы оценить состояние течения.

– Каким образом? – поинтересовался еще кто-то из экзогеологов.

– Ну… это достаточно сложно, – ответил Марс. – Внутренняя топография Потока не вполне соответствует привычному нам пространству-времени. Более того, если не окружать наши корабли небольшим пространственно-временным пузырем перед входом в Поток, они попросту перестанут существовать, по крайней мере в нашем понимании. Я мог бы объяснить лучше, но для этого потребуется больше времени, а у меня через два с половиной часа очередная презентация на другом конце Ядропада.

Послышался негромкий смех.

– Значит, когда разрушится течение от Ядра до Тератума, Тератум окажется отрезан, как сейчас Край? – спросил лысый специалист по вулканическим породам.

– Нет, – сказал Марс, услышав в ответ недовольный ропот. – Край называется Краем в том числе и потому, что к нему и от него ведет по одному течению, причем оба связывают его с Ядром. – Марс показал на своей парящей в воздухе картине систему Тератума. – Тератум тоже связан с Ядром, но, кроме него, еще с тремя системами: Шираком, Мелакой и Парамарибо. Теперь, чтобы быстрее всего добраться с Ядра до Тератума, придется лететь сперва до Мелаки, а потом до Тератума. Лишние девять дней пути.

– То есть Тератум не окажется в изоляции?

– Пока нет. – Марс подошел к пульту и нажал кнопку, запуская анимацию. – Но коллапс течения с Ядра до Тератума – лишь первая ласточка. Вскоре начнут разрушаться и другие течения. – Одно за другим течения начали исчезать с картинки, связей между планетами становилось все меньше. – Некоторые системы окажутся в изоляции уже в ближайшие три года. – Исчезли еще несколько течений. – За десять лет течений Потока не станет вообще.

– И без них нельзя добраться из одной системы в другую? – после некоторой паузы спросил кто-то.

– Нет, разве что за сотни лет, если не больше, – ответил Марс. – Двигатели наших кораблей рассчитаны на полеты внутри системы со скоростью во много раз меньше световой. Даже если мы построим корабли, способные летать быстрее – скажем, со скоростью в десять процентов от световой, – даже перелет между ближайшими системами все равно займет десятилетия. – Марс увидел чью-то поднятую руку. – И естественно, нет нужды напоминать вам, что полеты быстрее скорости света физически невозможны. – Рука опустилась.

– Вы настолько в этом уверены? – спросил лысый. – Сегодня я сказал своему шурину, физику Потока, что у нас будет встреча с вами. Он прямо заявил, что вы чокнутый и вам каким-то образом удалось одурачить имперо.

Марс улыбнулся – к таким вопросам он тоже успел привыкнуть.

– Сэр, похоже, вы не поняли, – ответил он. – Я, как и мой отец, выполнивший эту работу, были бы рады ошибиться. Мы были бы рады, если бы другие физики Потока ознакомились с нашими данными, предоставленными в распоряжение всех желающих, поковырялись в них и со всей определенностью показали, что мы упустили некую важную деталь, вследствие чего все это время неверно интерпретировали данные. Разве не так работает наука? Вы представляете свою гипотезу коллегам, демонстрируя им все свои измерения, наблюдения и данные, а затем просите доказать, что вы ошибаетесь. Самый лучший вариант, сэр, – если меня с отцом объявят чокнутыми и я с позором отправлюсь домой, на Край. Вот только есть одна проблема, о которой я уже говорил. – Марс снова показал в сторону Края. – Процесс уже начался, в соответствии с нашими предсказаниями и данными. Сейчас мы спорим обо всем этом лишь потому, что разрушилось только одно течение и мы все еще можем найти другие объяснения отсутствию кораблей с Края. Когда в ближайшие недели случится коллапс течения Ядро – Тератум, время для дебатов о состоянии Потока закончится. И тогда придется задать себе вопрос: к чему нам, ученым, следует готовиться, чтобы помочь выжить всем остальным во Взаимозависимости?

– Вы говорите – «ученым», но имперо заявляет, будто ее посетили видения о будущих событиях, – возразил кто-то из экзогеологов.

– На этот счет ничего сказать не могу, – слегка замявшись, ответил Марс. – Могу лишь утверждать, что имперо Грейланд твердо выступает за продолжение и дальнейшее развитие научных исследований, начатых ее отцом Аттавио Шестым.

– Но вам не кажется странным, что она участвует в этой мистической чуши? Вряд ли это чем-нибудь поможет ей.

Марс помедлил, обдумывая услышанное.

– Коллеги, – наконец сказал он, – я всего лишь представил вам часовую презентацию гипотезы, которая вполне вписывается в наблюдаемое поведение Вселенной. Она прошла экспертную оценку и соответствует всем общепринятым стандартам и критериям научных исследований. Однако я уже вижу, что чуть меньше половины из вас более чем наполовину убеждены в ее истинности. Вы – ученые. И если мне не удается убедить всех вас, приведя свои данные, то, вероятно, с обычной публикой получится еще хуже. – Он окинул взглядом примолкших экзогеологов. – Я вовсе не собираюсь утверждать, что мне понятны заявления нашей имперо о видениях и откровениях, и не могу сказать, что верю в них. Но я верю в имперо. Я верю, что имперо намерена помочь всем своим подданным подготовиться к грядущим событиям. И если видения помогают там, где бессильны реальные, наблюдаемые, поддающиеся проверке научные данные, я не имею ничего против видений. А учитывая, что именно поставлено на карту, возможно, вам стоит занять такую же позицию.

Марс почувствовал присутствие женщины еще до того, как ее увидел, – или, точнее, заметил, как напрягся его помощник и телохранитель Надау Уилт, пока они шли к ожидавшему Марса автомобилю. Затем Уилт преградил путь направлявшейся прямо к ним женщине – чуть старше Марса, с растрепанными волосами и папкой в руках.

Увидев реакцию Уилта, женщина остановилась в нескольких метрах от них, выставив перед собой руки.

– Вы действительно говорили правду, доктор Клермонт?

Марс улыбнулся – прошло немало времени с тех пор, как кто-либо называл его доктором.

– О коллапсе Потока? Конечно.

– Нет, не об этом. – В голосе женщины почувствовались пренебрежительные нотки. – О том, что вы были бы рады ошибиться.

«Ах вот оно что!» – подумал Марс. После каждой презентации, посвященной коллапсу Потока, один-два слушателя непременно пытались припереть его к стенке, чтобы поделиться собственными «научными» теориями о том, что Поток – это некое призрачное измерение или что имперо отключает течения Потока по распоряжению разумных инопланетных существ, выглядящих как помесь акулы с пуделем (демонстрировались соответствующие рисунки). В подобных ситуациях стратегия Марса заключалась в том, чтобы вести себя как можно вежливее, предоставив остальное Уилту.

– Да, – вежливо ответил Марс. – В данном случае я был бы очень рад ошибиться.

– Уверены? Должна вам сказать, доктор Клермонт, что меня не очень-то обрадовало, когда вы указали мне на мою ошибку.

Марс в замешательстве уставился на нее. Потом у него в буквальном смысле слова отвисла челюсть.

– Вы… Хатида Ройнольд?

– Да.

– Это вы сказали Нохамапитанам, что течения Потока смещаются, а не исчезают?

– Да.

– Вы ошиблись.

– Да-да, – раздраженно бросила Ройнольд. – Может, я бы не ошиблась, если бы ваш отец нашел время ответить на мое письмо, чего он так и не сделал.

– Имперо велел отцу никому не рассказывать о своих исследованиях, – сказал Марс.

– Да, я понимаю.

– Нохамапитаны воспользовались вашими данными, чтобы совершить попытку переворота.

– Что ж, они не делились со мной своими планами, – ответила Ройнольд. – И точно так же имперо вряд ли сказала вам, что использует ваши данные для своей смехотворной идеи с «видениями».

Марс посмотрел на здание конференц-центра, из которого они только что вышли.

– Как… вы оказались на сегодняшней презентации? Вы не экзогеолог.

– Схватила чужой бедж и проникла внутрь. – Ройнольд почти пренебрежительно ткнула себя в грудь. – Сами видите, как я выгляжу. Другие экзогеологи тоже далеко не модели. Так что я вполне вписываюсь.

– Лорд Марс, нам нужно идти, – сказал Уилт, знавший, когда следует вмешаться.

Марс повернулся, не имея ничего против такого вмешательства.

– Вы не правы, доктор Клермонт. – Ройнольд снова шагнула вперед, но тут же остановилась, поймав многозначительный взгляд Уилта. Уходить она, однако, не собиралась.

– В каком смысле? – спросил Марс.

Ройнольд показала на портфель Марса, где лежали его планшет, проектор и бумаги.

– Ваша работа неверна. Нет, не полностью ошибочна: неверна. Она неполна.

– Неполна?

– Именно, – кивнула Ройнольд.

Марс шагнул в ее сторону, к ужасу Уилта.

– Данные моего отца с высокой точностью предсказали коллапс течения Потока от Края, – сказал он. – Я сам проверял расчеты.

– Да, – ответила Ройнольд. – Все верно. Это же касается и коллапса течения от Ядра до Тератума. Послушайте, я же сказала: вы не ошибаетесь.

– А почему моя работа неполна?

– Неполна эта ее часть. Но не ваша теория. Вы с отцом работали над общей теорией коллапса Потока. – Ройнольд встряхнула бумагами, которые держала в руке. – А это – частная теория.

– В смысле?

– В том смысле, что ваш отец точно предсказал, когда случится коллапс течения Потока, и вы проверили его расчеты. Но он упустил тот факт, что в ходе процесса откроются и новые течения. Этого вы не проверяли, ведь ваш отец об этом не упоминал.

Ройнольд протянула бумаги Марсу. Тот шагнул вперед и взял их.

– Я неверно все поняла, поскольку исходила из ложных предположений, которые не проверила, – продолжила Ройнольд, пока он читал, и пожала плечами. – Возможно, помогла бы экспертная оценка, но мне платили за то, чтобы я никому об этом не рассказывала. Как выясняется, сам процесс был описан верно, просто с ошибочными начальными условиями. Получив ваши данные, я поняла, что ваш отец и я изучали различные аспекты одной и той же проблемы, взаимосвязанные, но почти независимые. Я включила его разработки в мое описание процесса. – Она показала на бумаги. – И получила вот это.

Марс оторвался от бумаг и молча уставился на Ройнольд.

– Верно? – спросила Ройнольд. – Конечно, это лишь предварительные результаты. И тем не менее…

– Лорд Марс… – сказал Уилт, на этот раз более настойчиво.

Кивнув телохранителю, Марс показал бумаги Ройнольд:

– Я могу их взять?

– Я принесла их специально для вас.

– Как мне с вами связаться? Хотелось бы еще поговорить.

– Моя контактная информация – на титульном листе.

– В какое время вам лучше звонить?

– В любое, – неловко усмехнулась Ройнольд. – Я сейчас без работы.

– Я думал, вы профессор, – нахмурился Марс.

– В общем, да, – ответила Ройнольд. – Вот только выясняется, что, когда твоей работой пользуются изменники для подрыва устоев Взаимозависимости и покушения на жизнь имперо, работать в имперском университете становится несколько… проблематично.

– Вы не виноваты, что вашими данными так воспользовались. Они же не делились с вами своими планами?

– Нет, – согласилась Ройнольд. – Впрочем, я не очень-то ими интересовалась. – Она пожала плечами. – Так или иначе, теперь у меня полно свободного времени. Не знаю, будет ли у меня что есть через пару недель, но, полагаю, для этого и существует минимальное пособие Взаимозависимости.

– Что, правда? – уставился на нее Марс.

– Наверное, я чересчур мрачно выразилась. Извините. Порой забываю о границах дозволенного.

Улыбнувшись, Марс вернул бумаги Ройнольд.

– Идемте. У меня очередная презентация на другом конце города, и я уже опаздываю. Можем поговорить по пути. И потом тоже.

– Ладно. – Ройнольд взяла бумаги. – Похоже, вы не сильно расстроены тем, что вам указали на ошибку. Если честно, не ожидала.

– Вы сами сказали, доктор Ройнольд: я не ошибаюсь. Я просто неточно выразился.

Глава 6

Течение Потока от Ядра до Тератума перестало существовать.

Коллапс случился раньше, чем предполагалось, но в пределах погрешности предсказания, сделанного Марсом для имперо Грейланд Второй. Последним кораблем, ушедшим через отмель Потока с Ядра, стала «пятерка» дома Нохамапитан «Для меня ты навеки девчонка», которая вошла в течение Потока за шесть часов до коллапса. Капитана «Девчонки» еще до входа в течение Потока предупредили, что советник имперо по науке предсказал распад течения, который, вероятно, начнется в случайных местах, а не так, как было при коллапсе течения от Края до Ядра: тогда волнообразный процесс начался в одном конце и дошел до другого. Диспетчерская служба Ядра предложила следовать в Мелаку и лишь затем – в Тератум.

Капитан «Девчонки», Дарис Мория, высказала своему старшему помощнику Лин Бурротинол все, что она думала об имперо Грейланд Второй, ее советнике по науке и диспетчерской службе Ядра, после чего приказала кораблю войти через отмель в Поток, как и было запланировано.

Корабль не прибыл на Тератум по расписанию и вообще не долетел до него. По сути, «Девчонка» оказалась потерянной для Взаимозависимости навсегда. Ее выбросило из разрушающегося течения Потока в нескольких тысячах световых лет от ближайшей человеческой базы – поскольку Поток, хотя его воспринимали как реку или дорогу, в общем, как линейный транспортный путь, не походил ни на что из этого и не являлся линейным ни в малейшей степени. Ели бы «Девчонку» вышвырнуло из Потока на секунду раньше, она оказалась бы на расстоянии всего лишь светового года от звезды Сириус А, относительно недалеко от прародины человечества – Солнечной системы. Если бы это случилось на секунду позже, корабль был бы намного ближе к ядру галактики Млечный Путь.

Но в любом случае он очутился бы вдали от чего угодно: вдали от Ядра, вдали от Тератума, вдали от человечества. Вдали от спасения. Вдали от жизни.

Корабль «Для меня ты навеки девчонка» был построен с расчетом на поддержание жизни и безопасного существования команды в течение пяти лет: после этого срока неизбежно наступали хаос и безумие. Но, как и большинство торговых «пятерок», «Девчонка» на практике не могла продержаться так долго, она совершала короткие грузовые рейсы с Ядра на Тератум и обратно, каждый из которых занимал примерно две недели. Оборудовать корабль для долговременного выживания команды, казалось, не было нужды. Теперь выяснилось, что нужда была.

Капитан Мория призвала всех сохранять спокойствие и получила две спокойные недели. Еще через две недели Мории не будет в живых, а среди команды, прекрасно понимавшей, что случилось с «Девчонкой», где та оказалась (или не оказалась) и насколько мало у них еды и ресурсов, начнется раскол. Еще через месяц умрет половина членов команды, включая большую часть офицеров. Шесть недель спустя на корабле останется лишь тридцать человек, разбившихся на три враждующие группировки, а его системы начнут отказывать.

Пройдет еще двести семьдесят семь дней, прежде чем последний оставшийся в живых член команды, грузчик по имени Джайн Брисфейт, составит многословную хронику последних, невероятно тягостных дней «Девчонки» и ее команды, после чего отправится в помещение охраны, возьмет пистолет, удалится в одну из кают-компаний и застрелится, смеясь над любимой частью своего повествования.

Его рассказа, загруженного в планшет, никто не увидит и не услышит. Батарея планшета сядет через два года, а пятьдесят лет спустя он полностью утратит способность функционировать, даже если его зарядить. Сама «Девчонка» в течение десяти лет превратится в холодную пустую скорлупу. Ее не найдут ни люди, ни другие разумные существа, если они вообще существуют. Корабль будет дрейфовать среди звезд двадцать миллионов лет, прежде чем его захватит гравитационное поле пролетающего мимо красного карлика, на орбите которого он будет вращаться еще шесть миллионов лет, прежде чем упасть на звезду и испариться, смешавшись с составляющими ее атомами.

Но все это – в будущем.

А пока что коллапс течения Потока между Ядром и Тератумом подтвердился с помощью несложной процедуры: исследовательский дрон попытался войти в отмель Потока и не смог. Там, где несколько мгновений назад была отмель, не осталось ничего, кроме обычного пространства-времени и вакуума. Другие корабли проверили окрестности отмели: вдруг та переместилась? Такое случалось, хотя и редко. Но отмель никуда не переместилась – она попросту исчезла.

Известие о коллапсе течения до Тератума должно было достичь всех систем Взаимозависимости (включая сам Тератум, теперь отделенный от Ядра почти месяцем пути) в течение нескольких недель или месяцев. Однако в системе Ядра последствия не заставили себя ждать: на товарно-сырьевой бирже тут же рухнули акции и фьючерсы и миллиарды марок почти мгновенно превратились в ничто. Немногочисленные спекулянты почувствовали себя богачами – ненадолго, пока не была остановлена вся торговля и не заморожены прибыли и убытки.

Несколько торговых домов предъявили дому Айелло, страховому монополисту, требования о возмещении потерь, вызванных теперь почти несомненным коллапсом течения Потока от Края до Ядра. Суммы возмещения за потерянные корабли, груз и людей доходили до миллиардов марок, но дом Айелло отклонил почти все требования, справедливо утверждая, что коллапс течений Потока является обстоятельством непреодолимой силы.

В магазины и рынки по всему Ядру врывались охваченные паникой покупатели, сперва сметавшие предметы первой необходимости, а потом все, что осталось. Владельцы и управляющие торговых заведений пытались заверить клиентов, что коллапс одного течения Потока вовсе не означает немедленного наступления голода и хаоса, но это плохо им удавалось.

Полиция и служба безопасности по всей системе перешли в усиленный режим, готовясь к мятежам. Хорошей новостью было то, что паника в основном свелась к ажиотажу в магазинах, плохой – то, что все были уверены: дальше будет хуже.

Храмы церкви Взаимозависимости и других религий заполонили верующие, новообращенные и просто испуганные обыватели, которые, в зависимости от своего опыта духовной жизни, молились, медитировали или размышляли о том, что им теперь делать. Священники, пасторы, раввины, имамы и прочие религиозные деятели, с одной стороны, радовались, что могут принести пользу во время духовного и экзистенциального кризиса, а с другой – прекрасно сознавали, что все это – эквивалент панического штурма магазинов: новые прихожане готовы были ухватиться за что угодно, надеясь, что это поможет им выжить.

В Ядропаде толпы тех, кто не отправился в церковь, собрались у ворот Брайтона, местной имперской резиденции. Все в системе Ядра знали о видениях Грейланд, посвященных будущему Взаимозависимости, и о ее покровительстве лорду Марсу Клермонту, предсказавшему коллапс течений до Края и Тератума. И не важно, чем они считали эти видения – реальностью, уловкой с целью одурачить чересчур доверчивых или признаком душевного расстройства: теперь у них были основания полагать, что ей известно нечто большее. И они пришли в Брайтон: одни – чтобы выразить свое почтение, другие – чтобы помолиться, а третьи – чтобы где-нибудь быть в этот тревожный момент, даже если у них не было особого желания идти именно в церковь.

Имперо, однако, находилась не в Брайтоне, а в Сиане, громадном имперском поселении, парившем над планетой Ядро и городом Ядропад. Некоторые предполагали, что она общается со своей далекой предшественницей Рахелой, единственной до недавнего времени пророчицей-имперо, обдумывая следующие шаги и заявления, чтобы спасти свой народ и свою империю.

Что было не так уж далеко от истины.

Архиепископ Корбейн была не слишком рада очередному посетителю, но сомневалась, что у нее есть повод отказать ему. И вот в ее кабинет внутри соборного комплекса Сианя вошел лорд Теран Ассан.

– Добро пожаловать, лорд Ассан, – сказала Корбейн, надеясь, что слова ее звучат достаточно вежливо.

Ассан слегка поклонился, окинув взглядом просторный, роскошно обставленный личный кабинет Корбейн.

– Впечатляет, – заметил он.

– Спасибо, – ответила Корбейн. – Все-таки я глава церкви.

– Церкви, которой несвойственна умеренность, – кивнул Ассан.

– Ее основала женщина из торгового семейства, ставшая затем имперо межзвездной цивилизации. Пожалуй, все так, как вы говорите.

– Если уж зашла речь о женщинах из торговых семейств, ставших имперо, то, полагаю, вы слышали новость о том, что Грейланд Вторая намерена обратиться к парламенту?

– Слышала, – кивнула Корбейн.

– Ходят слухи, будто она воспользуется случаем, чтобы объявить военное положение – после того, как предсказания ее любимчика-ученого о коллапсе течения Потока до Тератума вызвали всеобщую панику.

– Пока что это еще не паника.

– Что, в самом деле? – усмехнулся Ассан.

– В самом деле, – подтвердила Корбейн. – Да, люди потрясены и напуганы. Но они не жгут все вокруг.

– Пока.

– Надеюсь, и не станут. От пожаров в замкнутых поселениях хорошего мало.

Ассан кивнул в сторону окна: на лужайке перед собором Сианя собралась толпа.

– Похоже, в этот критический момент ваши дела идут неплохо.

– Зачем вы хотели меня видеть, лорд Теран?

– Что станет делать церковь, если имперо объявит военное положение?

– Вы пришли ко мне именно с этим вопросом?

– Отчасти, – ответил Ассан. – Как представитель гильдий в исполнительном комитете, я получаю немало звонков и писем от представителей аристократических домов и гильдий, которые выражают озабоченность. Мне известно, что и оих коллег в парламенте осаждают избиратели. Но вас выбрал не народ, архиепископ, а сама церковь.

– Вы так говорите, будто у нас нет прихожан, лорд Теран.

Ассан снова кивнул в сторону толпы:

– Теперь их даже больше.

– Я хочу сказать, что не согласна с вашим мнением.

– Как пожелаете. Но вы так и не ответили на мой вопрос.

– Об этом я даже не задумывалась, – сказала Корбейн. – Не задумывалась потому, что услышала об этом впервые и не склонна делать поспешные выводы на основе гипотетических предположений. С тем же успехом я могу спросить вас, что вы станете делать, если Грейланд объявит об отмене завтраков.

– Я сторонник завтраков.

– Похоже, вы не поняли мою мысль, – развела руками Корбейн.

– Я прекрасно понял вашу мысль, – заверил ее Ассан. – Но, осмелюсь заметить, вы не поняли мою. Я не делаю гипотетических предположений, например о запрете еды. Имперо обратилась к церкви как ее глава, объявив о своих видениях – никто не слышал о таком уже тысячу лет – и обязав вас, всю церковь, следовать ее примеру. – Он махнул рукой в сторону толпы возле собора. – Должен сказать, она прекрасно все разыграла. Ваши церкви и соборы полны напуганных людей, и организация, которую вы представляете, внезапно увеличила свою власть. Но этой властью вы обязаны имперо, пустившей утку насчет своих видений.

– На что вы намекаете?

– Я ни на что не намекаю. Я прямо заявляю: она застигла вас – лично вас, архиепископ, – врасплох, воспользовавшись коллапсом двух течений Потока, чтобы заполучить часть власти, принадлежащей церкви. Причем проделала это так ловко, что вы, похоже, пока ничего не заметили. Разве что это полностью устраивает вас. – Корбейн собралась было возразить, но Ассан продолжил: – А теперь имперо хочет обратиться к парламенту, сразу после коллапса течения до Тератума, когда люди напуганы, уязвимы, ищут поддержки и легко внушаемы в политическом смысле. Учитывая все вышесказанное, кажется ли вам гипотетической мысль о том, что имперо может объявить военное положение?

– Нет, – после некоторой паузы ответила Корбейн.

– В таком случае возвращаюсь к своему вопросу.

– Но это не кажется мне вероятным, – продолжила Корбейн, проигнорировав последние слова Ассана. – Я работаю с нынешней имперо с самого начала ее правления и знала ее еще до того, как она стала имперо. У Грейланд много разных качеств, лорд Теран, и не все они желательны для имперо, но жажда власти в их число не входит.

– А что, если вы ошибаетесь?

– Если я ошибаюсь? – На этот раз уже Корбейн показала на толпу снаружи. – Вы считаете, будто Грейланд хочет получить власть над Взаимозависимой церковью, забыв о том, что ни до, ни после своего обращения к епископам она не пыталась заполучить контроль над церковью. Политику, практику и доктрину церкви определяет вовсе не она, а я. Не она назначает священников в церкви – этим занимается епископ Карник. Системой социального обеспечения заведует тоже не она, а епископ Орнилл. По крайней мере, пока.

– Пока?

– Он подумывает подать в отставку. Как он говорит, внезапный кризис веры. Но кто бы ни занял место Орнилла, его назначит не имперо. Поэтому для того, чтобы сбылось ваше предположение, лорд Теран, должна смениться власть. Пока что этого не случилось.

– Как скажете, архиепископ, – пожал плечами Ассан. – Думаю, я получил ответ на свой вопрос. Спасибо.

Кивнув, он удалился столь же поспешно, как и вошел, снова окинув взглядом кабинет. Корбейн немного постояла, пытаясь понять, что сейчас произошло, затем в смятении села за стол и вызвала своего помощника Юбеса Иси.

Тот сразу же появился в дверях:

– Да, ваше преосвященство?

– Собери сегодня вечером моих советников, – сказала Корбейн. – В семь часов. Скажи епископам, пусть поменяют свои планы, если потребуется.

– Могу я сообщить им, в связи с чем созывается собрание?

– Мне нужен их совет. По поводу имперо.

Иси помедлил, словно собираясь уточнить подробности, но передумал.

– Да, ваше преосвященство.

– И еще, Юбес…

– Да?

– Организуй ужин и закуски. Собрание будет долгим.

– И как архиепископ Корбейн отнеслась к твоему предположению, будто она – игрушка в чужих руках? – спросил Джейсин Ву.

– Разумеется, она это отрицает, – ответил Ассан. – Но суть была не в том, чтобы ее убедить, а в том, чтобы заронить зерно сомнений. Само собой, сомнения у нее уже появились. В ее положении не так-то просто смириться с тем, что новоиспеченная имперо несет какую-то чушь о пророчествах. Это угрожает личной власти и влиянию Корбейн.

Джейсин что-то проворчал. Оба стояли посреди кабинета Джейсина в ядропадском Доме гильдий, обстановка которого вполне соответствовала должности Джейсина в совете дома Ву. В руках они держали бокалы с виски, что казалось Ассану таким же неотъемлемым признаком власти, как и огромные размеры кабинета.

– Когда придет время, я хочу иметь ее союзником, Теран.

– Я знаю, Джейсин.

– Хорошо. И время это, похоже, придет довольно скоро.

– Из-за коллапса течения Потока до Тератума?

– Из-за того, что оно только первое в числе многих. Вернее, второе, – поправился Джейсин. – Но будут и другие, и нам нужно подготовиться, прежде чем обрушится чересчур много течений.