Та, что подарила жизнь Кистяева Марина
Веру подхватил, когда она споткнулась и вцепилась в него руками, зашептав охрипшим голос:
– Тарас, там Катя… Тарас, верни мне нашу дочку… Верни!
Нашу…
Он прижал Веру к себе и быстро заговорил:
– Оставайся здесь. За тобой приедут.
Поцеловал в лоб и бегом к машине, попутно доставая телефон и набирая Дольника.
– Сабур, ты зачастил…
– У меня дочь похитили.
– Понял.
Тарас кинул телефон на пассажирское сиденье и вдавил педаль газа в пол. Машина похитителей не ушла далеко, он её видел. В ушах звенело от напряжения. Несколько лет назад, когда Тарас полностью восстановился физически, он задался целью максимально развить собственные навыки. Пошел в спорт, занялся ножевым фехтованием. Брал уроки экстремального вождения, которые сейчас пригодились, как никогда ранее.
Он выкручивал руль по максимуму, подрезая и обгоняя другие машины. Вслед ему неслись яростные сигналы. Одну из машин чудом не задел, вовремя крутанул вправо, избежав столкновения со встречкой.
Черный старый внедорожник вилял по трассе. На какое-то мгновение Тарас упустил его из вида – и всё, думал, тут же сойдет с ума.
То, что происходило сейчас, только его вина. Он оказался слишком самоуверенным. Это касалось и Веры с Катюшей, и Сивакова с Барисовым. Старые ублюдки переиграли его. Как он мог не проверить ДНК в нескольких клиниках? Как мог не задаться вопросом: откуда фото Веры с тем парнем? Точно кто-то готовился заранее, прокладывал пути отступления!
А он?.. Что он?.. Съедаемый нелогичной ревностью к той, которую так и не смог вытравить из себя, с легкостью поверил.
И обидел её.
Дальше – хуже. Тарас должен был знать, что Сиваков сорвется! Из его рук уплыла крупная рыба, плюс Тарас организовал на его бизнес травлю. Последним штрихом был «разговор» ребят Дольника.
Как результат, мужик, пылающий яростью и жаждой отмщения, дал команду «фас». И на кого? На самое слабое звено в этой цепи.
На Катю.
«Верни мне нашу дочку…»
Эти слова Тарас будет помнить всегда.
– Сабур, мы рядом! – он принял звонок от Павла.
– Отлично.
– Твои – тоже.
– Мы проехали. Сворачиваем в промзону.
– Вижу!
С Павлом они познакомились пару лет назад. Столкнулись в Китае. Даже умудрились немного пободаться. Потом, как водится, напились и подружились, что было вдвойне странно, потому что в их возрасте почти не заводят друзей. С Дольником они нашли общий язык быстро. Интересы у них тоже совпадали.
Дружбу решили продолжить в России, тем более что жили в одном городе.
Помощь Павла и его «семьи» – друзей, что росли с ним вместе, – была неоценима.
Сейчас он тоже отозвался мгновенно. Мало того, бросился на помощь сам, вместе со своими спецами.
Погода портилась на глазах. Откуда, черт побери, набежали тучи? Поднялся ветер. И в завершение ливанул дождь.
Черный джип вилял, пытаясь уйти от погони. Тарас почти его догнал. Он не знал, сколько в машине находится уродов. Ему было похеру, он находился в таком состоянии, что готов был выйти один против толпы. В его машине имелся и ствол, и нож.
В этом районе накануне прошел дождь. Причем сильный. Колеса машины сразу же сцепились с грязью, пробуксовывая на поворотах.
Промзона была заброшена, суки знали, куда ехали. Пытаясь оторваться от погони, они виляли снова и снова, наконец, выскочив на мост.
Заброшенный…
Находящийся в аварийном состоянии и никак не ограждённый с одной стороны…
Тарас почти догнал их. Те едва не взлетели на мост, в какой-то момент оторвавшись от земли. А дальше, как в замедленном кинопоказе. Одно колесо внедорожника не уместилось на мосту, и машина завалилась набок.
Водитель не справился с управлением, и она начала падать вниз.
Тарас резко ударил по тормозам. Действовал на голых инстинктах.
Катя… Катя!!!
Он не помнил, остановил ли до конца машину или нет. Распахнул дверь, выпрыгивая на ходу. И рванул к мосту, моля Бога о том, чтобы там не было ни реки, ни обрыва. Это же город!
Тарас не помнил, как добежал до края. Не слышал он и подъезжающих других машин. Перед глазами стоял кувыркающийся внедорожник, в котором находилась его дочь. Тарас не остановился, сразу же рванул вниз, ко дну обрыва. Когда-то здесь всё же протекала река, сейчас её осушили. Расстояние с моста до дна вроде бы было и небольшим, местные мальчишки наверняка облюбовали его для развлечений.
Тарасу оно показалось огромным.
Он сбегал, не чувствуя боли в ноге. Внедорожник рухнул набок…
– Катя… Катя… – шептал мужчина, устремляясь вниз. Ноги скользили по грязи и вязли. Упав, проехал на заднице несколько метров, потом снова вскочил и кинулся к машине, которая могла воспламениться в любой момент.
– Тарас!
Он слышал, что его зовут. Но оборачиваться не стал. Для него в эти секунды не существовало никого важнее, чем дочь.
Какой же он идиот… дурак…
Лишь бы с ней всё было в порядке…
Лишь бы она была живой.
Из машины с переднего сиденья вывалился парень лет двадцати пяти. Лицо залито кровью. Он застонал, упал на одно колено. Тарас его сшиб ударом слева. Злость, ярость – всё рванулось наружу.
– Где ребенок?! – рычал он, нанося один удар за другим, опрокидывая его на землю и снова поскальзываясь в грязи.
Позже Тарас поймет, что терял драгоценное время.
Когда он увидел темные волосы Кати… Сердце остановилось. Толчок… Ещё один толчок. Тарас выдохнул и открыл дверь покореженной машины. Первое, что бросилось в глаза, – кровь. Её вид и запах. Катя лежала на полу, зажатая между сиденьями.
– Черт… Катя…
Тарас протиснулся в машину и, стараясь действовать максимально аккуратно, потянул девочку на себя. Та глухо застонала.
Живая…
Главное – живая! С остальным они справятся.
Его бойцы прибыли на место происшествия пятью минутами позже ребят Дольника.
Тарас вынул Катю из машины и прижал её худенькое тельце к себе.
– Тарас!
– Скорую…
– Какая нахрен скорая! – Павел, такой же грязный, как и он сам, присел на корточки. – Она будет ехать сюда час, а то и два! Савва, ко мне! Ты же мед заканчивал, да?
– Да.
Рядом с ними образовался высокий, худой блондин.
– Посмотри.
Тарас оскалился, чувствуя себя не человеком – зверем. Ему казалось, что если сейчас он выпустит Катю из рук, то её у него заберут. Заберет тот, кто сильнее него, могущественнее! А он не может отдать Катю! Понимаете, не может!
– Эй… Тарас… Мужик, приди в себя… Нам Катю надо посмотреть… У неё кровь идет…
Последняя фраза немного отрезвила Тараса, и он разжал руки, отнимая от груди Катю. Крови было много. Весь правый бок девочки намок, легкая футболка пропиталась, окрасившись в бордовые тона.
– Павел Сергеевич, в больницу надо. На первый взгляд жизненно важные органы не задеты, но мне не нравится бочина. И, возможно, потребуется переливание крови.
Тот, кого Дольник назвал Саввой, стащил с себя футболку и зажал рану на боку Кати.
– Медлить нельзя.
Не чувствуя ног, Тарас поднялся, снова принимая Катю. Никому не отдаст!
– Надо связаться с матерью девочки. Узнать группу крови.
– У нас одна группа, – на автомате ответил Тарас, всматриваясь в бледное личико девочки. Какие у неё длинные ресницы… Как у мамы.
– Отлично. Надеюсь, подойдет.
– Подойдет…
– Откуда такая уверенность, Сабур?
– Я её отец.
Павел вздернул бровь и мотнул головой, никак не выражая своего удивления.
Катя слабо застонала, и Тарас посмотрел на девочку. Можно было подумать, что она уснула, если бы не кровь…
Он словно впервые держал свою дочь на руках.
Спустя пять лет после её рождения.
Но держал же…
Тарас шумно сглотнул, посмотрел на небо, точно там, сверху, мог найти ответы на главные вопросы, потом снова перевел взгляд на Катю.
Дождь прекратился так же быстро, как и начался. Уже когда Тарас спускался в обрыв, ливень закончился. Почему тогда у Кати на подбородке странная капля, как от дождя?
Тарас поднял руку и провел ладонью по левой щеке девочки. Мокрая…
Глава 27
В больнице их уже ждали. Павел по дороге созвонился с одной из лучших клиник, медбратья их встречали на крыльце. Сразу же переложили Катю на катушку и увезли.
– Тарас, понимаю, сейчас не вовремя. Просто дам информацию, – Паша встал рядом и протянул ему сигарету. Тарас взял её дрогнувшими пальцами. Попытался прикурить от своей зажигалки, но ничего не вышло. Павел протянул зажжённую свою. – Тех уродов, что были в машине, наши парни упаковали. Привезут на загородную базу. Освободишься – подъедешь.
– Да.
– Нам как с ними?..
– Беседуйте. Они только исполнители. Мне нужны доказательства. – Тарас посмотрела на друга и добавил: – Неоспоримые.
– Будут, брат. Держись… И, кстати. Прими мои поздравления, отец!
– Да пошел ты, – дружелюбно кинул Тарас.
Вере он позвонил ещё из машины.
Сразу же сказал, что Катя у него и они едут в больницу. Назвал адрес. Скоро Сергей должен её привезти.
– Тарас Витальевич, – к нему вышла медсестра. – Вы нам нужны.
Тарас также сообщил, что согласен на переливание крови, если оно потребуется, а он подойдет в качестве донора.
Так и вышло.
Вера не помнила себя. Не помнила прошлого, настоящего. Всё время, что она провела в ожидании звонка от Тараса, превратилось в черное пятно.
Она не дышала. Ни жила. Вера перестала быть ровно до того момента, когда услышала от Тараса:
– Катя у меня. Живая. Едем в больницу.
Дальше он попросил передать телефон Сергею, который приехал за ней.
Голос Тараса… Он был, как глоток свежего воздуха! Как луч солнца после самой темной ночи. Вера откинулась на спинку дивана и прикрыла глаза.
Тарас вернул ей дочку. Нашел. Сберег.
Сомневалась ли она, что так будет? Скорее нет, чем да. Знала, что этот мужчина землю перероет, но Катя снова будет с ней.
Вера не заметила, как едва ощутимо улыбнулась. Нет, страх за дочку никуда не делся. Пока она не увидит её, не прижмет к груди, не удостоверится, что с малышкой всё в порядке, тревога никуда не денется.
Но с ней Тарас… И, значит, всё наладится. Всё образуется.
Вера старалась мыслить рационально. Паниковать уже поздно. Её ребенка похитили среди белого дня! Ребенка! Маленькую девочку… Испуг снова сжал железными щипцами сердце.
Сколько можно их семье платить за грехи отца?! Вера тихо плакала, не стесняясь своих слез. Они катились по щекам, падая на грудь. Иногда девушка поднимала ладони и размазывала мокрые дорожки по щекам. Правду в народе говорят, что за грехи отцов отвечают дети. Она ответила сполна. Но Катя… Катя тут при чем?
Вера приехала в клинику. Девушку встретила медсестра и рассказала, что к чему. Видно было, что её проинструктировали.
– С вашими родными всё в порядке, Вера Аркадьевна. Жизни Екатерины ничто не угрожает.
А угрожало?
Вера пошатнулась.
– Осторожнее. Присядьте, пожалуйста.
– Я хочу к Кате! Проводите меня к ней.
– Извините, сейчас не могу. Она находится на переливании крови. Вместе с Тарасом Витальевичем.
– Господи… Кате понадобилось переливание?
– Жизненно важные органы не задеты, – медсестра дежурно улыбнулась, пытаясь успокоить Веру.
– Постойте… Я чего-то не понимаю! Почему Тарасу можно находиться вместе с Катей, а мне нет?! – возмутилась она немного запоздало.
На лице медсестры появилось странное непонимающее выражение.
– Так Тарас Витальевич выступает донором…
– Как донором?
– Он сказал, что отец и…
Вера вскинула руку, прерывая речь медсестры.
– Можно мне воды?
– Да, конечно.
В жизни Веры всегда так: если что-то меняется, то стремительно. Кардинально и на сто восемьдесят градусов.
Она выпила воды, и её проводили к процедурной. Большое окно позволяло видеть, что происходит в палате.
Две кровати.
И два самых родных человека на свете…
Катя, её солнышко, её девочка, лежала с закрытыми глазками и казалась ещё меньше на большой больничной койке. К тонкой ручке дочки тянулась трубка, через которую происходило переливание.
На второй кровати сидел Тарас, прижимая руку к груди. Рукава закатаны, пиджак и вовсе снят. На нем же был пиджак? Вера не помнила.
Она выдохнула и обмякла, ноги вмиг сделались ватными. Вера уперлась рукой в стену.
Наверное, у Тараса только что взяли кровь, раз он по-прежнему находился в палате.
Мужчина, точно почувствовав, что Вера рядом, повернул голову, и их взгляды встретились.
Пусть их разделяло стекло, перегородка… Пусть. Они ещё никогда раньше не были так близки.
С врачом разговаривали они вместе. Тимофей Павлович заверил, что с Катериной всё в порядке и что через пару дней они её отпустят домой.
– Давайте мы сделаем полное обследование, убедимся, что ничего не пропустили, – предложил он.
Вера согласилась. Лучше подстраховаться. Мало ли что.
– Я хочу остаться с дочкой.
– Конечно, – её просьба не удивила врача. – Для Катерины предоставлена двухкомнатная палата. Специальная комната отведена для родителей. Кровать, раскладное кресло, если кому-то понадобится. Отдельный душ и туалет.
– Спасибо.
Катя спала. Ей вкололи успокоительное. Если не считать раны в боку и испуга, который наверняка аукнется в будущем, у Кати обнаружили сотрясение мозга. Ни переломов, ни разрывов.
– Как она могла поранить бок, Тарас?
– В машине лежал лом.
– Господи…
– Вер, все необходимые анализы сделаны. Заражения крови нет.
– Лом! Что они собирались с ним делать?
Происшедшее до сих пор не укладывалось в голове Веры.
Тарас заказал ужин, хотя им предлагали подняться на верхний этаж клиники, где располагался ресторан. Они предпочли поужинать в комнате. Приезжала Рая. Тоже долго возмущалась, потом отозвала Тараса в сторону.
– Мы на минутку, – заявила тетя.
Вера никак не прокомментировала желание Раисы поговорить наедине с Тарасом. Ему привезли сменную одежду. Он вторично принял душ и переоделся. Перед тем, как делать переливание, тоже смывал с себя грязь и кровь.
Вера встала в дверном проеме и наблюдала, как спала дочка. Дыхание ровное. Врач заверил, что ей не больно.
И это главное.
В горле снова встал ком. Как Вера ни уговаривала себя не возвращаться к похищению, не получалось. Она говорила себе, что всё позади, что обошлось, но сердце обливалось кровью от мысли, чем могло закончиться похищение, если бы Тарас не успел.
Катю могли убить. Или навсегда увезти из страны.
Вера прикрыла глаза и приказала себе успокоиться. Если Катя проснется, она должна увидеть маму не с отекшими красными глазами.
– Вера, ты чего? Маленькая, а ну-ка посмотри на меня!
Она не слышала, как Тарас вернулся. Вера его, скорее, почувствовала. Родное дыхание на своей коже, тепло, исходящее от него.
Вера открыла глаза и тихо призналась:
– Мне страшно, Тарас.
Ответил мужчина не сразу. Он стоял рядом, близко. Почти вплотную. Его лицо выражало обеспокоенность.
– Маленькая, Катя в безопасности, – Тарас говорил ласково, нежно, как с ребенком.
Эта нежность прошлась по сердцу Веры новой волной эмоций. Почему людям надо пережить столько боли, чтобы измениться? Или сделать шаг вперед?
Она ничего не ответила, и Тарас притянул её к своей груди.
Правильно…
Вот тут ей хорошо. Надежно. Тут она… дома, если так можно выразиться. Вера снова прикрыла глаза и руками обвила торс мужчины.
Тарас обнял Веру крепче, одну руку положил ей на затылок. Второй успокаивающе гладил по спине.
Так они стояли некоторое время. Вера не хотела выбираться из объятий мужчины, и, насколько она могла судить, он не хотел её отпускать.
– Ты так и не поужинала, – наконец, негромко произнес Тарас.
– Ты тоже.
– Не хочу… Кусок в горло не лезет.
– У меня тоже.
– Курить хочется, – сделал следующее признание Тарас.
– В ванной есть вытяжка.
– Не будешь возражать, если я покурю?
– Нет, конечно.
Она удивилась, что он спрашивал. Для него важна её реакция? Так, получалось?
Тарас прошел в ванную. Вера – за ним. Не могла она остаться одна.
Не хотела…
Тарас подошел к вытяжке, достал сигареты, зажигалку. Девушка остановилась у двери, прикрыв её за собой.
– Я любил её, – внезапно сказал он, не смотря на Веру. Та нахмурилась, не понимая, о чем он.
– Кого?
– Лауру.
Стоило произнести это имя, и сразу всё встало на свои места. Он говорил о своей жене. Зачем… Вот зачем именно сейчас?.. Для чего?!
Вера открыла рот, чтобы задать эти вопросы, но Тарас опередил её, продолжив говорить, всё также смотря в окно.
– Мы познакомились в порту. Я был голодным и ничего не помнящим бомжом, едва способным передвигаться. Подыхающим от боли, голода и начинающего абсцесса. Её занесло каким-то провидением в доки… А там такие же, как я, бомжи. Они напали на неё. Я не помню, как с ними дрался. Лаура сказала, что у меня был нож. Этого я тоже не помню. Вырубился в какой-то момент. У меня тогда температура за сорок поднялась. Но это лирика… Отступление. Лаура меня забрала к себе. Выходила. Выхаживала не она лично, конечно, врачи и опытные сиделки. Она была хорошей женщиной, непонятно по каким причинам влюбившейся в меня. Из родных у неё осталась только племянница, этакая прожигательница жизни на полном содержании Лауры. Ей Лаура отписала фонд, обеспечив на всю жизнь.
Вера обхватила себя за плечи и прислонилась к стене. По телу побежал холодок.
Сколько она ни искала в сети информации о прошлом Тараса, её не было. Теперь Вера начинала понимать почему. А его слова о себе… Скупые, лаконичные, звучащие почти безразлично. Таящие в себе лавину боли. Вера точно наяву увидела избитого Тараса. В незнакомом городе, чужой стране…
– Лаура болела. Онкология. О своей болезни знала. Поэтому и предложила пожениться. Хотела, чтобы её бизнес продолжил жить. Повторюсь, я её любил. Её нельзя было не любить. Добрая, отзывчивая. Она была хорошим человеком.
– Зачем ты мне о ней рассказываешь? – негромко спросила Вера, воспринимая его признания через призму собственной боли. Слушать о любви к другой женщине – мало приятного.
Тарас сделал последнюю затяжку и потушил сигарету.
После чего повернулся к Вере.
– Она ревновала к тебе, хотя я ей ничего не рассказывал. Звал тебя ночами… часто… Зачем я тебе это рассказываю, Вера? Потому что не могу так больше. Я люблю тебя. Сильно. Раньше думал, вытравил это чувство из себя. Сейчас понимаю: не хочу. Не хочу и не буду.
Девушка предпочла бы сесть.
Таких признаний она не ожидала услышать.
Ни про его жену.
Ни про себя.
В глазах защипало. Вера моргнула. Потом ещё раз.
Читать бесплатно другие книги:
