Та, что подарила жизнь Кистяева Марина
Жадно.
Черт побери, Вера не могла ошибиться! Её кожа вспыхнула от его взгляда. Там, где скользили его глаза, оставался невидимый след, появлялся зуд.
И ладно бы только это… Вера почувствовала зарождающееся возбуждение. То, чего с ней не случалось все эти годы. Её тело тогда умерло вместе с Тарасом. И вместе с ним оживало сейчас, пробуждалось, тянулось к этому мужчине.
Вера больше ничего не говорила.
Не могла.
Тарас прищурился, а потом поднял руку и дотронулся кончиками пальцев до ключицы Веры.
– И чего мне ждать после твоей благодарности? Ещё одного обвинения в изнасиловании?
Вера вспыхнула. Её точно ударили. Наотмашь. Со всей силы. Она даже пошатнулась. Качнулась назад, не веря в жестокость Тараса.
А потом напомнила себе, что он в своем праве…
– Мне было восемнадцать, – выдохнула она, прекрасно понимая, как жалко звучат её слова.
– Да. Отец надавил – ты подчинилась, – зло выплюнул Тарас, скидывая маску безразличия и обнажая истинные эмоции.
– Прости, – наконец-то сорвалось с ее губ то единственное слово, которое она шептала каждую ночь на протяжении всех этих бесконечно долгих лет.
– Простить? Тебя мне не за что прощать. Ты… – его рука спустилась ниже, коснувшись верха груди. И сосок почти затвердел… – Ты не тот человек, которому я хотел бы отомстить.
– Тарас…
Вера задыхалась. Этот разговор… его близость… Нет, его прикосновения – они сводили с ума, поднимая в душе темные всполохи вины, которые девушка прятала, таила даже от себя.
Ей нужно его прощение. Жизненно необходимо!
Иначе дальше она не сможет жить спокойно. Общаться с ним, строить бизнес.
А то, что Тарас не признал Катю дочерью… Об этом потом.
Её семья искалечила ему жизнь. Искалечила его тело, лицо.
Да, он вправе судить…
У Веры поплыло перед глазами. Красное марево вспыхнуло в сознании и погасло, возвращая в действительность. Сюда, где смешалось прошлое и настоящее. Где вина перерастала в страсть. Агрессия – в возбуждение.
То, что Тарас возбужден, на взводе, Вера не сомневалась. От мужчины исходили волны ярости, похоти, едва сдерживаемого порыва всё снести к чертям собачьим. Черти внутри глаз бесновались, радуясь, что вот-вот доберутся до сладкого.
– Что, Вера?
– Я хочу…
– Замолчи, – грубо оборвал он её. Его верхняя губа дернулась, точно в оскале. – Вот просто сейчас закрой свой красивый рот. Не доводи до греха.
Чтобы она не смела ослушаться, он подвинулся ближе. Едва заметно, едва уловимо, но Веру пробрало до нутра.
Она – полуобнаженная, трепещущая, доведенная до грани.
Он – почти безупречный, сильный, источающий скрытую агрессию, которая ни на секунду не испугала Веру.
Хотя нет. Испугала. Тут она лукавила, потому что искренне надеялась на то, что Тарас не причинит ей физического вреда. Всё-таки он мужчина. И априори сильнее. А она… Вера готова была принять всё, что ей уготовил мужчина.
Наверное, она сошла с ума. Чувство вины, годами терзающее девушку, достигло апогея. Оно сжигало Веру изнутри, не давая покоя.
Мужчина пошел дальше. Он поставил стакан рядом с её бокалом. Поднял освободившуюся руку и дотронулся до губ Веры. Не просунул пальцы внутрь, не сымитировал оральные проникновения. Он прикоснулся, оглаживая контуры.
Легко… Едва ощутимо…
Веру заколотило. Она искренне надеялась, что это от прохлады в комнате, а не от того, что с ней делала Сабуров.
И эти прикосновения никак не сочетались с тем буйством ярости, какой пылали его глаза.
– Думаешь, я такой благородный и не воспользуюсь тем, что мне дают? – прошипел Тарас и резко рванул Веру на себя.
Та, не ожидая ничего подобного, вскрикнула.
Как оказалось, мужчина на этом не остановился. Он крутанул девушку к себе спиной, одновременно другой рукой сметая всё со стола. Освобождая территорию, пространство. У Веры распахнулись глаза, она интуитивно выставила руки, чтобы хоть на что-то опереться, почувствовать твердую поверхность, а не хватать воздух.
Зазвенели стакан с бокалом, столкнувшись и покатившись по столу. Упала на пол канцелярия и папки с документами.
У Веры резко закончился воздух в груди. Она замерла, напряглась, как тетива. И между тем по коже снова прокатилось тепло вместе с мелким покалыванием.
Он за спиной…
Тарас…
Она чувствовала его не просто телом.
Она чувствовала его каждой клеточкой.
Он стоял практически вплотную к ней, их бедра едва соприкасались. Он не вжимался в неё, не показывал степень возбуждения.
И между тем… Воздух в кабинете накалился, заискрился от возбуждения.
Вера многое отдала бы, чтобы видеть лицо Тараса. У неё даже возникла мысль обернуться, попытаться воспротивиться мужчине, но она не успела.
Он прикоснулся к ней.
Положил ладонь на поясницу. Вдавил её…
Вера едва слышно пискнула, прикусила губу, выгнулась, сама себе напоминая кошку во время течки. От нетерпения, от незнания, от непонимания, что задумал Тарас, как он отреагировал на её слова и её обнаженность, она терялась. Мужчина дал понять, что желает доминировать. Она не возражала. Ей бы только увидеть его лицо… Заглянуть в глаза… И сразу же в голове взорвалась мысль: зачем?
Не видя его яростно пылающих глаз, она может поддаться иллюзии и решить, что происходящее здесь и сейчас – по взаимному влечению.
То, место, где его рука касалась обнаженной кожи Веры, жгло. Девушка закрыла глаза и расслабилась. Пульсация внизу живота усиливалась с каждой минутой, Вере захотелось сжать ноги, чтобы немного приутихло давление.
Куда там…
– Значит, вот как, Вера… – не только рука Тараса обжигала кожу, но и его голос, лишающий воли.
Вера воспринимала его слова сквозь пелену. Да и не хотела она на них реагировать. Он снова рядом. Близко. Очень близко.
Но ей этого было мало. Хотелось проникновения. Хотелось чувствовать его распаленную кожу, видеть потемневшие от страсти глаза. Поволоку в них… Вера сама склонила голову, с силой прикусив нижнюю губу.
Стоять и не шевелиться, никак не реагировать на происходящее, не пытаться податься назад, прижаться бедрами к его паху – было сущим наказанием. Вера не двигалась. Она не знала, что задумал Тарас, но готова была поддаться на любую его провокацию.
Рука мужчины заскользила по позвоночнику Веры, слегка вдавливаясь в кожу, давая прочувствовать силу прикосновения. Девушка из последних сил держалась, чтобы не всхлипнуть от рвущегося наружу напряжения.
– Девочка выросла, да?
Голос Тараса не подобрел. Каждое слово оставляло отпечаток в душе Веры. Колкий. Едкий.
Она молчала…
Смысл говорить?
Он в своем праве.
Вера сама пришла. Согласилась.
Тарас не настаивал. Он берет только то, что ему дают.
Шесть лет назад она тоже пришла к нему…
Вера мотнула головой, прогоняя наваждение. Если снова скатиться в прошлое, то не выплывет. Она это чувствовала. Сорвется, и на этот раз всё может закончиться непонятно чем. А у неё Катя.
Рука мужчины заскользила вниз. Вера облизнула пересохшие губы и постаралась дышать ровнее.
Тарас не причинит ей вреда… Никакого. Почему её так сильно штормит? Кидает из крайности в крайность? С одной стороны, она мнит себя жертвой, расплачивающейся за спасение, и словно посыпает пеплом голову за прошлое. С другой, жертвы не текут, между ног у них не полыхает огонь возбуждения.
Вторая рука мужчины опустилась на ягодицу Веры и ощутимо сжала её.
А потом…
Потом Тарас сорвал с девушки платье, окончательно оголяя.
Некоторое время ничего не происходило.
Вера не двигалась. Не двигался и Тарас.
Он смотрел.
На неё.
Долго. Пристально.
Не отходил. Больше не трогал.
Вера хотела знать, что будет дальше. Прохладный воздух касался груди, живота, который она постоянно втягивала. Роды оставили на теле девушки тонкие шрамы в виде растяжек. И не то чтобы она комплексовала… Но не хотела их сейчас показывать Тарасу.
Вера не знала, сколько выдержала бы его гляделки, если бы он не начал действовать дальше.
Останавливаться Тарас явно не планировал.
Его руки опустились на её талию. Тоже ощутимо сжали, а потом одна скользнула к животу и вниз, срывая с губ Веры приглушенный послустон-полувсхлип.
Наконец, она почувствовала Тараса всей спиной. Он прижался, навалившись на неё. Не полностью, не с той силой, чтобы сдвинуть с места и распластать на столе. Но так, чтобы она кожей чувствовала ткань его рубашки.
Раздеваться мужчина тоже не планировал?
Сердце в груди Веры билось с такой оглушающей силой, что, казалось, Тарас тоже слышал его.
Пусть…
Вера никогда не скрывала своего отношения к Тарасу. Любила. Ждала. Хотела быть с ним.
Сейчас между ними пропасть, которую ей одной не преодолеть, а ему… Надо ли ему это?
Руки мужчины с жадностью касались её живота. Одна спустилась ниже. Коснулась лобка. Ноги Веры задрожали. Всё-таки хорошо, что она упиралась в стол, иначе сейчас позорно искала бы поддержку у Тараса.
За спиной послышалось приглушенное ругательство. Снова на незнакомом языке, от которого девушку пробирало. Она хотела бы знать, что он говорил в минуты, когда не мог сдержаться. Может, и не ругательство вовсе.
Пальцы мужчины двинулись дальше. И всё. Вера обо всем позабыла.
– Мокрая? – в голосе Тараса мелькнуло удивление, точно он не ожидал от неё ответной реакции.
Да и какой ответной… Единственным человеком, кто в этой комнате был возбужден, являлась Вера.
Хотя нет… Тарас прижался к ней плотнее.
Она его тоже почувствовала.
Вера не ответила на его вопрос. Ни к чему. Её тело говорило за неё. Было одновременно остро и жутко. Она не могла объяснить почему.
Пальцы Тараса коснулись её там. Сначала пробуя… Почти осторожно. А потом вошли. Сразу два. Вера пискнула, подалась назад, точно хотела вырваться.
Тщетно. Только сильнее прижалась спиной к груди Тараса.
Тот сразу же усилил хватку, хрипло прошипев ей на ухо:
– Расслабься.
Она постаралась. Его пальцы распирали изнутри. Давили. И были… на своем месте. Странное иррациональное ощущение, полностью захватившее Веру. Он не дал времени привыкнуть к вторжению. Задвигался, окончательно выключая её разум.
Ей было хорошо… от его толчков. От его растягивания. От того, что он обнимал её. Свободными пальцами мужчина задевал чувствительный бугорок, раз за разом посылая мелкие разряды по телу Веры, изголодавшемуся по мужской ласке. Девушка позволяла ему делать всё, что он задумал, с удовольствием принимая откровенные ласки. Его дыхание на шее, затылке. Она извивалась в его руках.
Тарас держал Веру крепко. Всем телом. Снова и снова проникая в неё пальцами, доводя до желаемого результата. Вера жадно ловила воздух ртом, мысленно прося Тараса не останавливаться. Пусть так… Это тоже секс. Это тоже близость. Да, вот так…
Оргазм накрыл её быстро. Уже потом Вера удивится. Тот же Олег, что только с ней ни делал, а она никак. Тарасу же хватило пальцев, чтобы оргазм накрыл девушку с головой, чтобы тело выгибало и каждую мышцу пронзало от удовольствия.
Мужчина остановился, продолжая её удерживать. Неторопливо вынул пальцы, размазывая её жидкость по коже. Вера никак не могла прийти в себя, настолько ей было хорошо.
Его пальцы творили с её телом нечто невообразимое. Девушка получила то, к чему её тело стремилось годами.
И скучало… Испытав однажды, оно запомнило эти сумасшедшие ощущения.
Эйфория длилась недолго.
Вера попыталась развернуться к Тарасу, чтобы продолжить ласки, доставить ему аналогичное удовольствие, но он не позволил.
Надавил на позвоночник, распластав руку поверх поясницы.
– Замри.
Вера замерла. Что он задумал… Возьмет её, ни разу не поцеловав? Не дав почувствовать себя? Ладно… Ладно… Она едва заметно развела ноги в стороны, принимая, как ей казалось, более удобную позу.
И… ничего.
Абсолютно ничего не происходило.
Обнаженных ягодиц касался только прохладный воздух.
Секунда… вторая… Вера жадно прислушивалась к тому, что происходило в комнате. Слышала лишь собственное дыхание и звук собственного сердцебиения.
Когда же она захотела повернуть голову, то услышала категоричное:
– Нет. Стой, как стоишь.
Тарас предвидел каждое её движение. Знал наперед, что она хочет сделать.
Вера постаралась расслабиться и успокоиться. Смущало то, что она полностью обнаженная распластана на рабочем столе. Волнение снова зашкаливало.
Наконец, девушка услышала бряцанье расстегивающего ремня. Да… Вера прикрыла глаза. Как же она жаждала ощутить Тараса в себе! Снова… Пусть завтра она пожалеет, пусть завтра снова столкнется с неприглядной действительностью, где они пусть и не враги, но и не близкие люди. Но сегодня… Сегодня хотелось принадлежать этому мужчине. Только ему. Всегда ему…
Проходили секунды. Ещё и ещё.
А ничего не происходило. Вера насторожилась. Что, черт побери, происходит? Глаза распахнулись самопроизвольно. Она снова хотела податься назад, но куда там. Напротив, давление на поясницу усилилось, даже стало немного больно. Бедра вдавились в ребро столешницы.
И тут Вера почувствовала новое прикосновение. Члена. Тарас дотронулся им до ягодиц… ниже… Внизу живота снова вспыхнуло пламя, закрутилась тугая спираль, готовая в любую секунду распрямиться.
Тарас распалял девушку. Та полностью расслабилась, готовая принять мужчину.
И снова ничего не происходило. Лишь дыхание мужчины потяжелело. Участилось. Секунда… вторая – на ягодицы и поясницу Веры брызнула теплая вязкая жидкость.
Глава 13
Вера открыла папку, бегло просмотрела документы, захлопнула её, встала, прошлась по комнате, потом вернулась в кресло и снова открыла папку.
Факты, подтверждающие право Тараса на часть компании отца.
Вера и не сомневалась в правдивости слов Сабурова.
Когда с его семьей случилось несчастье, и он осиротел, его отправляли в детдом. Отец поднял связи, кому надо дал взятку и оформил опекунство над несовершеннолетним Тарасом. Помнится, Вера ревновала страшно. Она привыкла, что те крохи, которые отец выделял для неё, теперь приходилось делить с высоким тощим подростком. Правда, стоит отдать должное Тарасу, он не пытался задирать её. Наоборот, это она первое время наезжала на него, игнорировала, не принимала в семью, хотя они и были знакомы ранее.
Вера грустно улыбнулась, вспомнив те времена.
Она уже была влюблена в Тараса. Её раздирали противоречивые эмоции: с одной стороны, она безумно радовалась, что объект её внимания будет жить под одной крышей с ней, с другой – опасалась, что он узнает про её влюбленность и будет смеяться.
Сейчас, оглядываясь назад, Вера с горечью признавала: он бы не стал… Потому что он был их Тарасом. Только так. Добрый, отзывчивый парень, который нравился всем. Он с готовностью откликался на любую просьбу, был честен, открыт. Если ему что-то не нравилось, говорил об этом открыто, прямо.
С Барисовым у Тараса складывались нейтральные отношения. Оно и понятно. Отец Веры был скупым на эмоции человеком. Тарас никогда не переходил черту, не пытался сблизиться или занять место Веры.
Тарас с отцом иногда ссорились. Вера слышала крики. Тарас даже уходил из дома. Опять-таки как уходил… Уезжал к друзьям, не ночевал несколько дней. Отец сильно пылил и называл его щенком. Вере всегда хотелось броситься защищать его, но она молчала. Опасалась ругаться с отцом. Тот был властным и жестким человеком. Даже жестоким. В детстве Вере перепадало ремнем, и она быстро уяснила, что единственного родителя злить не стоит.
Но Вера не могла даже представить, что в итоге станет разменной пешкой в его игре.
Девушка отложила в сторону документы. Тарас подготовился. Интересно, он выжидал соответствующего момента, чтобы предъявить их ей или так совпало? Вера надеялась, что второе.
Люди Сивакова больше не тревожили. Они окончательно покинули территорию её дома. Правда, с завода не ушли. Охрана сетовала, что те ведут себя пусть и не вызывающе нагло, но одно их присутствие деморализует. Пора что-то предпринимать. Вере почему-то казалось, что и этим займется Тарас, и она не ошиблась.
К обеду ближе он позвонил и сообщил, что будет ждать её у завода в семнадцать часов. Не спрашивал, не договаривался с ней, а ставил перед фактом.
Слышать его голос после того, что случилось накануне, было как-то… странно. Не больно, не досадно. А именно странно. Точно Вера до сих пор пребывала в неком сне и до конца не осознавала всю степень серьезности происходящего.
Тарас вернулся.
Он жив.
И даже успел жениться и овдоветь!
Эта мысль досадливо царапала изнутри. Вера говорила себе, что не имеет права на подобные эмоции. Тем более не имеет права на ревность. Она ни на что не имеет права, но тем не менее! Её выворачивает наизнанку от мысли, что все эти годы Тарас был счастлив с другой женщиной. Веру так и подмывало прочесать инет, чтобы собрать всю информацию о браке Тараса и восточной принцессы, но она останавливала себя.
Не стоит. Ни к чему. Больнее будет.
Жена у Тараса была очень красивой, и не скажешь, что под пятьдесят. Яркая, черноволосая, с выразительными глазами и соблазнительной фигурой. В прессе говорилось, что они прожили четыре года в браке. А потом женщина умерла, оставив всё состояние Тарасу.
Поразительная история, имеющая подводные камни. Даже Вера признавала, что сказок в жизни не бывает. У любой монеты есть обратная сторона.
Ладно, прошлая жизнь Тараса – его дело. Веру должно волновать настоящее, в котором он претендует на завод и отказывается признавать отцовство. За Катю становилось вдвойне обидно. Если Тарас пустит дело в ход, обратится в суд, то он выиграет.
Тем более с его связями и возможностями.
Тогда напрашивался ещё один вопрос: зачем ему сдался завод, если он владеет миллиардным состоянием?
Месть отцу? Или желание получить то, что принадлежит Сабурову по праву?
Антонина как раз вытаскивала из духовники запеканку, когда Вера спустилась вниз.
– Пахнет божественно. Мне кусочек полагается?
– Это на полдник.
– Антонина-а-а… – подлизываясь, улыбнулась Вера, зная, что домработница не устоит.
– Маленький.
– Согласна и на маленький. К тому же я не уверена, что буду ужинать. Если только поздно.
– Дела?
– Да. На завод уеду.
– Ох…
Стоило сказать про завод, как перед Верой на столе тотчас возник кусок запеканки.
– Антонина, давай со мной, а? Не хочу есть одна.
– Раиса Павловна с Катей не вернулись?
– Нет. Девочки пошли на шопинг. Это надолго.
Они звали с собой и Веру. Особенно настаивала тетушка. Рая жаждала подробностей. Вера ими делиться не планировала. Потому что не о чем говорить.
Да и то, что происходит между ней и Тарасом, – личное. Женщины доверяли друг другу, но есть то, что не должно обсуждаться ни с кем. Вера лишь сообщила Рае, что всё сложно. Тут она душой не кривила.
Вера ждала дальнейших действий Тараса. Иногда она ругала себя за бесхребетность. Посмотришь фильмы, почитаешь книги. Там, что ни героиня, так и фирмами с первого дня успешно рулит, и в биржевых сводках понимает, и мужики к её ногам весь мир кидают. И ещё она успевает на свидания ходить, откуда-то знает несколько языков, а также ещё прекрасно владеет верховой ездой. Да, внезапно.
Веру всегда умиляли подобные сюжеты. Она ни фильмы, ни сериалы лично не смотрела. Их смотрела Антонина у себя на кухне. А так как в последнее время кухня стала местом, где Вера много проводила времени, то невольно глаз цеплялся за происходящее на экране.
Она не такая. Вера всегда была домашней девочкой. Отец часто ругал её, говоря, что она пошла не в него. Что нет в ней его хватки, желания покорять новые вершины. Вера молчала. Она могла сказать, что когда в восемнадцать лет на твоих глазах избивают едва ли не до полусмерти любимого человека, перед этим выудив признание, что он её изнасиловал, как-то не до покорения вершин в бизнесе.
Здесь бы не сойти с ума от вины… В Кате Вера нашла своё спасение. Кое-как закончила институт, и то последние года едва-едва выплывая и сдавая некоторые предметы за вознаграждение. Отец и тут плевался. Хорошо, что перестал называть Веру ничтожеством. В последний год перед смертью он не стеснялся в выражениях.
– Запеканка обалденная, Тоня. Ты превзошла сама себя.
– Скажите тоже.
Вера позвонила Рае и уточнила, где они.
– Мы в развлекательном детском центре. Так что твой ребенок дома появится не скоро.
– Хорошо, что Кате весело.
– Наше дитятко дорвалось. Носится по центру, как угорелая. Пришлось купить сменку – шорты и футболка насквозь.
– Рая, спасибо, что взялась развлекать её.
– Ха. Ну понятно, что тебе сейчас не до Кати. Вернее, не до развлечений.
– К сожалению… Сабуров ждет в семнадцать часов меня у завода.
– Пойдет осматривать будущие владения? – Раиса была бы не она, если бы не съязвила.
– Как знать.
– Так. Ты скажи, на ночь тебя ждать?
Пришло время Вере вспыхнуть.
– Конечно. С чего ты решила, что я не приеду ночевать?
– Как знать, – передразнила её тетушка и сразу же добавила: – Ладно, не злись. Я тоже нервничаю. Знаешь ли, как-то не по себе от Тараса. Вот честно. Мне тут про него кое-что понарассказывали.
– Когда успели?
– Да так… Мимолетом. Смысл в том, что наш мальчик вырос и обзавелся акульими зубками.
– Тетя, это понятно по тому, как Сиваков быстро ретировался. Не переживай, я вполне осознаю, с кем имею дело, – сказала Вера и не поверила сама себе.
Глава 14
Ранее Вера несколько раз приезжала на завод без звонка. Зря. Никто её не ждал, особо не встречал. Она и не рассчитывала на реверансы, но соблюдение элементарной субординации видеть хотелось. Тщетно. Никто её не воспринимал всерьез. Даже после того, как она попыталась уволить мастеров, на неё не взглянули с уважением.
Каждый работник, начиная со сборщика деталей и заканчивая начальником отдела, видел в ней папину дочку. Этакую непутевую лощеную наследницу, ничего не смыслящую в производстве, но сующую нос туда, куда не просят. Мастеров Вера вернула, правда, лишила премии.
Завод разваливался, чах на глазах. Кое-где даже трещал по швам. Требовались опытные управленцы, от которых очень быстро избавился Сиваков. Не напрямую, конечно. Он такими полномочиями не обладал. Богдан Владимирович предпочитал действовать более «топорно» – там звонок, тут угроза. И лучшие люди сами покинули завод.
Машины Сабурова она увидела издалека. Он был не один. С ним рядом стояли незнакомые крепкие парни в черных камуфляжных костюмах. Очень сильно напоминающие Вере тех, кто пришел к ним ночью в дом.
Но что-то подсказывало, что они никакого отношения к Сивакову не имели. Неужели у Тараса своя охрана? Вера горько усмехнулась. Она ничего о нем не знала. Ничего.
Сбавив скорость, практически остановила свою «БМВ» рядом с мужчинами. Как только её машина показалась на горизонте, Сабуров повернулся к ней лицом, и уже не отворачивался. Ждал, когда она приблизится.
При виде него – в тонком черном джемпере с закатанными рукавами и в темных джинсах – Вера стушевалась немного. Почему всё настолько сложно? Она, он. Прошлое, настоящее. Всё перемешалось.
И Катя… Почему он отказался от неё? Вера не понимала. Женская обида снова царапнула изнутри, а гордость подняла голову. Тут можно бесконечно говорить разное. Что Вера обязана с ним поговорить, потребовать, чтобы он признал отцовство. Или другая крайность – сделать вид, что между ними ничего не было и у Кати нет отца.
Но он есть! Вся сущность Веры протестовала против обоих вариантов. Не по душе они ей были. Катя родилась недоношенной, слабенькой. Вера много нервничала. Когда она узнала, что ждет ребенка от Тараса, беременность превратилась для неё в смысл жизни. Девушка забила на учёбу, немногочисленных друзей. Всё отошло на второй план. Тараса Вера уже оплакала к тому времени.
Малыш, что зрел и рос у девушки под сердцем, стал её спасением. Смыслом жизни. Ради неё, ради своей девочки она преодолеет все невзгоды.
И никому не позволит её обидеть. У неё будет всё самое лучшее. Всё то, чего она достойна.
Читать бесплатно другие книги:
