Догнать невесту! Блинова Маргарита

Пролог

– Беги, Машка! Беги! – заголосила Линка, стоящая на балконе.

И я бежала…

Так быстро, что чудесное исцеление Фореста Гампа – ничто по сравнению с тем, что пришлось увидеть толпе зевак, собравшейся на площади в этот знойный полдень.

Дети верещали от восторга и тыкали в меня пальцами, дамы в возрасте охали и поминали Светлую Богиню, мужчины озадаченно смотрели вслед, молодые девушки прикрывали приоткрывшиеся от удивления рты ладошками. Собаки истошно лаяли, лошади испуганно ржали, кучера матерились. Короче, такая вполне себе стандартная реакция простого люда на непонятное зрелище.

Демонстрируя публике чудеса паркура, я подхватила длинную юбку, облокотилась на забор и грациозно перемахнула на ту сторону, не менее впечатляюще споткнулась на ровном месте, кувырнулась и тут же вскочила на ноги.

– Вернись! Немедленно вернись! – кричал вдогонку несостоявшийся муж.

Ага, сейчас, милый, только парик поправлю!

Кстати, про парик. Я сдернула с головы серую паклю, заколки, сдерживающие пучок, отстегнулись, и мои темно-русые волосы густым водопадом хлынули на плечи. Дальше на землю полетела мешковатого вида длинная юбка, недоеденная молью шаль и отстегнутый горб. Толпа прокомментировала это чудесное перевоплощение одобрительным свистом.

М-да! Мужиков из моего мира вид стройной девушки в черном платье-рубашке до середины бедра и обтягивающих брючках уже не удивляет, а эти… смотрят так, словно после пяти лет воздержания впервые девушку увидали.

– Мари!

Побелевший от злости король Максимельян с трудом протискивался сквозь плотную толпу, наслаждавшуюся, затаив дыхание, небывалым зрелищем. В темно-коричневых, словно горький шоколад, глазах монарха отчетливо читалось желание придушить чересчур резвую невесту, затем по-быстрому принести клятвы верности и запереться в комнате как минимум на неделю ради моральной компенсации и выплаты супружеского, что б его, долга.

Я задумчиво окинула высокого мужчину внимательным взглядом, мысленно посетовала, что такие красавцы идут только в комплектации с королевством Гиз и короной, а затем развернулась и припустила в сторону конюшен. За спиной послышался грозный рык сердитого мужчины и шорох одежд отпрянувшей от короля толпы.

Следовало испугаться, но я бесстрашно забежала в стойло, схватила оседланного и уже заждавшегося единорога из местных легенд и поверий. Василий, конь мой верный, возбужденно всхрапнул, когда я, используя перевернутое ведро в качестве опоры, взгромоздилась на его спину, и пустился вскачь.

Как так вышло, что обычная студентка оказалась в другом мире, счастливо избежавшей брака с самым потрясающим мужчиной на свете, да еще верхом на единороге?

В свое оправдание хочу заметить – я просто очень сильно торопилась, а неприятности нашли меня сами. Все завертелось в непонятной чехарде, когда между моим миром и миром Палангир произошел ритуал обмена. Я провалилась в канализационный люк, а на выходе оказалась в другом мире.

Меня приняли за Мариэллу Витард, принцессу небольшого королевства, возглавляющего Королевский союз. Чуть позже наемники признали во мне скоропостижно скончавшуюся при очень странных обстоятельствах наемницу Соколенок. И вишенкой на этом пирожном абсурда стало предложение брачного союза от короля Максимельяна, увидевшего во мне ключ к разгадке тайны исчезновения своего отца и старшего брата.

И только мои друзья – эльф Юлий, студентка Лина и офицер гарнизона Сайки – видели во мне меня, Марию Королек.

Но и на этом череда неприятностей и совпадений не закончились. Я как-то совершенно неожиданно стала Богиней местного разлива, обзавелась подданными, такими же несчастными попаданцами из других миров, как я сама. Умудрилась влюбить в себя кахара и сбежать от Макса за пару дней до свадьбы.

Вы, наверное, недоумеваете: «Машенька, ну во что ты умудрилась вляпаться на этот раз?»

В свадьбу. Да-да, опять!

Но, думаю, эту историю надо отмотать немного назад…

На то место, на котором она оборвалась в прошлый раз.

– «Погода была прекрасная, принцесса была ужасная! Днем во втором часу заблудилась принцесса в лесу», – бубнила я стишок, с нескрываемым отчаянием оглядывая дремучий лес, темнеющий по обе стороны тропинки.

Погода – лучше не бывает. Над головой светило яркое солнышко, радостно пели птички. Деревья, одетые в синюю густую листву различных оттенков, шумно переговаривались между собой, поскрипывая мощными стволами. Ветер радостно играл листвой.

Все в лесу пело и приветствовало новый день, и только мы с достопамятным единорогом понуро брели в светлое будущее без всякой надежды на лучшее, так как окончательно и бесповоротно заблудились.

– Пф-ф…

– Ты мне еще повздыхай, – легонько хлопнула я зверюгу по белоснежному боку. – Кто врал, что знает дорогу? Чья рогатая морда уверяла, что с ней я точно не заблужусь?

Единорог, с моей легкой руки ставший Васей, промолчал и побрел дальше. Из-за леса справа начала наползать большая черная туча. Она приближалась медленно и неотвратимо, как дно в банке с кофе, давая понять, что к нам идет холодный мокрый песец!

Что я, на минуточку, Светлая богиня, забыла в лесу? Так выгнали! Да-да, Дизон мне так и сказал:

– Топай-ка, Машенька, на заставу. В конце концов, надо пользоваться тем, что ты беспрепятственно проходишь сквозь барьер кроков. Держи. Вот список, вот мешок с деньгами, а вот и провожатый…

Меня так поспешно усадили на единорога и провели через границу РоккАбада в лес, что я даже возмутиться не успела. А хотелось! Где это видано, чтобы богиню как простого гонца в деревню за продуктами отправляли? Мне ж по статусу не положено!

Но к тому моменту, как мое возмущение достигло вербального пика, кроки уже сомкнули за нашими спинами защиту, вокруг раскинулся дикий лес, а Василий, конь мой верный, перебирал короткими ногами в сторону заставы. В итоге я решила, что прогуляться никогда не поздно, и люди, хоть и деревенские, всяко лучше, чем жители РоккАбада.

Кстати, о моих новых подданных.

За две с половиной недели, минувших с моего грандиозного побега из лап короля Максимельяна и не менее фееричного мордобоя с прежней Светлой богиней, я успела навести в Запретном городе относительный порядок. Первым делом провела перекличку жителей, затем перепоручила Дизону оформить на каждого личную карточку с краткой биографией и характеристиками мира, из которого к нам прибыл попаданец. Отдельно попросила выписать просьбы, жалобы, предложения и прочие возмущения, то и дело возникающие среди незанятого работой народа.

Сама же отыскала комнату, где обитала Волитерра, и начала осматривать пожитки. В РоккАбад я угодила налегке, даже без положенных… Что там дама сдавала в багаж? Диван, чемодан, саквояж, картину, корзину, картонку и маленькую собачонку? Так вот: я заступила на должность богини даже без зубной щетки! Непорядок, полный непорядок.

Справедливо полагая, что личные вещи Волитерре уже точно не понадобятся, я начала копаться в ее грязном белье.

Не в прямом смысле, конечно же. Сдались мне чьи-то побрякушки и чулки. А вот книги и старинные пергаменты – самое то. В первую очередь предстояло понять, какие силы подвластны божеству, к тому же такому бестолковому, как я, и как пользоваться свалившимся на меня даром.

Потом я осмотрела шикарный гардероб, не менее шикарную кровать, развалины дома, где все это богатство находилось, и решила, что выберу месту получше. А что? В городе полно построек разной степени разрушенности, авось и подберу для себя что-нибудь более-менее приличное.

Это самое «более-менее приличное» обнаружилось уже спустя полчаса и десяток новых знакомых из жителей РоккАбада.

Два человекоподобных существа с шикарными лисьими хвостами и ушками, говорящий паук размером с пуделя, пушистый колобок, стайка летающих белочек и небольшая семья крохотных тираннозавров. Последние утверждали, что они очень миролюбивые и вообще травоядные, но всякий раз при взгляде на зубастые пасти мои сомнения в правдивости данных слов крепли.

Вип, Дип и Трип – так звали доисторических ящеров – помогли расчистить мусор и завалы в выбранном мной доме, паучок согласился сплести для меня одежду, белочки улетели за книгами в укрытие Терры, а колобок просто весело скакал.

В процессе моего переезда выяснилось, что дел у жителей Запретного города нет. Ну вот совершенно никаких! В активность Скола они прячутся, а в остальное время – балду гоняют. Точнее, сперва гоняют очередного попаданца по руинам города, потом объясняют выбившемуся из сил бедняге степень его невезучести и разбредаются кто куда.

– Непорядок! – заявила «добрая» богиня и начала раздавать всем партийные указания.

К концу первого дня уже никто не испытывал радости от моего появления, на третьи сутки все дружно выли, спустя полторы недели ряды недовольных попытались поднять бунт, но кроки, Дизон и мои теперь уже верные и надежные друзья очень быстро пресекли смуту.

Было это так. Дизон прибежал рано утром, растолкал со словами:

– Мари, завтрак стынет. Вставай, у нас тут бунт намечается.

И пока я сонно хлопала глазами, пытаясь понять, что происходит, черный котяра перестал скакать по мне и смылся. Вернулся страж через десять волнительных минут, в течение которых я, путаясь в одежде, натягивала платье и повторяла шпаргалки с заклинаниями.

– Бунт подавлен, – заявил хвостатый.

Вот так просто, а я ведь даже позавтракать не успела!

После такого веселого начала дня мое божественное величество решило чуток прогуляться, навестить кроков и поблагодарить за помощь.

Шла я такая, шла… и прошла сквозь барьер! Как – сама не поняла, но шуму совы подняли много. Прискакавший на крики Дизон изобразил изумление на усатой морде, зачем-то обнюхал меня и свалил все на то, что этот мир меня принял.

На неделю о моем таланте проходить сквозь магическую преграду все забыли, и тут на тебе… Только я решила прогуляться до Скола и лично проинспектировать, как продвигается работа по раскопкам портала, как страж РоккАбада сделал меня гонцом за продовольствием. Кстати, а что им понадобилось?

Я вытащила из кармана список, развернула и начала зачитывать кривые строки: «Картошка, лук, хлеб, банка огурцов, гуталин, апельсин, рюкзак, белый рояль на трех ножках…»…

– Что? – захлебнулась я от возмущения. – Ну, Дизон! Вот погоди, морда усатая, я еще до тебя доберусь.

Небеса вздрогнули от грома, словно поддерживая мое негодование, поднатужились и исторгли такой мощный ливень, что нашим тропикам и не снилось. Я чертыхнулась, натянула капюшон пониже и продолжила бубнить:

– Принцесса была прекрасная. Погода была ужасная… Не-а, не так, – я покачала головой и чуток поправила: – Богиня была прекрасная, погода была ужасная. Днем во втором часу заблудилась богиня в лесу.

Впереди послышались голоса, потянуло ароматным дымком, залитого ливнем костра. Мы с Василием переглянулись, после чего единорог встряхнул гривой и бодро посеменил к кустам.

– Смотрит: полянка прекрасная, на полянке палатка ужасная. А в палатке – людоед: «Заходи, – говорит, – на обед!» – растерянно закончила я.

В действительности «людоед» – зрелый, но еще очень даже симпатичный мужчина, застывший над треногой с котелком – на обед никого не приглашал, а вот дальше все было точь-в-точь…

«Он хватает нож, дело ясное. Вдруг увидел, какая… прекрасная!»

Точнее, прекрасный. Ведь оценить мои прелести, укутанные в безразмерный плащ с надвинутым по самый нос капюшоном весьма проблематично, зато единорог как на ладони, и во всей своей невероятной красе.

Вася покосился на кривой тесак в руках негостеприимного хозяина и начал тактическое отступление. Пятиться попой в кусты он начал.

– Вася-Вася… – укоризненно покачала я головой, спрыгнула с верного коняшки и уверенно потопала к мужчине. – День добрый! – Сверху упала особенно крупная и очень холодная капля, замерла на кончике моего носа, и, потеряв баланс, шлепнулась вниз. – Ну относительно добрый. А скажите, уважаемый… застава «На грани» в какую сторону будет?

Мужик насупился и махнул тесаком вправо.

– Чудненько! – обрадовалась я. – А РоккАбад где?

Незнакомец завис на минуту, а затем, все так же используя холодное оружие в качестве указателя, ткнул себе за спину, а потом налево.

– А… Ну все, спасибо, – я собиралась было покинуть общество немногословного туриста, но тут справа от нас качнулись кусты, и на полянку вышли еще двое.

– Мари!

– Линка!

Мы обнялись, а потом вообще запрыгали от счастья, оглашая поляну довольными возгласами.

– Линка, я так рада тебя видеть!

– А я-то как рада! – прыгала радостная подруга. – Я ведь единственная, кто Максимельяну не поверил. И Сай, и Юлик и все-все-все поверили, но не я! Ну не могла ты вот так просто умереть и тем самым доставить Максику такое удовольствие!

Я застыла на месте от новости и округлила глаза.

– А чего ты удивляешься? У Макса ведь уже было приготовлено для тебя обручальное кольцо. Уж не знаю, из-за чего оно похолодело, вот только…

Прерывая дальнейшие объяснения, спутник Ангелины оттеснил студентку в сторону и уставился на меня. Я тоже решила не отставать и вовсю глядела на неизвестного. Невысокий, крепкий, грозный… Короче, настоящий мужчина, не то что всякие там эльфы. Ко всему прочему на поясе незнакомца висел тесак даже чуток поболее, чем у первого встреченного мной, что наводило на нехорошие подозрения.

– Наемник?

– Глава клана, Алибер, – представился тот, взял мою руку и потянул в сторону палатки. – Идем.

Вася, оставшийся в кустах, издал протестующий вопль, но я отмахнулась и пошла куда звали. Первое. Я – Светлая богиня, в случае чего жахну по молодцам чем-нибудь божественным. Озарением не трогать меня, к примеру. Второе. Линка вела себя спокойно, а студентке с необычным красным цветом волос я верила, как себе. Третье. Этот чертов ливень и не думал заканчиваться, а сидеть под крышей, пусть даже из ткани, гораздо предпочтительнее, чем стоять под открытым небом.

Едва мы четверо оказались в палатке, Алибер взял слово и начал рассказывать. Представьте, что в своей жизни вы никогда не смотрели сериалов. Потом включаете телик, а там Джо и Келли женятся, но ревнующий Питер Флинт сходит с ума и становится маньяком-убийцей, известным как «Убийца с гвоздикой». Иден беременна. Отец Круз, а не насильник. У нее рождается дочь Адриана, которую похищают прямо из госпиталя. Полицейские вычислили кто маньяк, но тот срывается со скалы и погибает. Медиум рассказывает Иден и Крузу, что их дочь в Париже, где брат Круза, Рик, и его жена Холлис незаконным путем удочерили девочку. Холлис кончает жизнь самоубийством, а Рик приезжает в Санта-Барбару и влюбляется в Келли. И все это происходит за три первых минуты серии…

Рассказ Алибера по своей неправдоподобности ничем не отличался от группового бреда сценаристов вышеупомянутого сериала.

Его дочь Соколенок оказалась чемпионкой в номинации «Неудачница года». Проблемы ходили за девушкой по пятам, неприятности наведывались через день, а большой белый песец заглядывал не реже двух раз в месяц. За свои приблизительно двадцать лет жизни дочь главы клана наемников семь раз похитили, тридцать четыре раза пытались убить, около сотни раз Соколенок едва саму себя не ухлопала по глупости, а уж про количество случаев с травмами и переломами вообще молчу.

Как итог – наемники нашли бездыханное тело девушки, похоронили, погоревали, а тут – бац! – и на горизонте появляюсь я. Как две капли воды похожая, с той же аурой, движениями, мимикой и… умением влипать в неприятности.

И вот теперь наемники сидели и недоумевали, как такое возможно. Линка молчала, прикусив нижнюю губу, а я нервно мяла край плаща, твердя мантру: «Лишь бы не просекли… лишь бы не просекли…».

Не нужно быть гением, чтобы понять: миры обменялись не мной и принцессой Мариэллой, а мной и наемницей Соколенок, притворяющейся принцессой Мариэллой. И раз так, вернуть свою драгоценную дочь Алибер может одним изящным движением лезвием тесака по моей хрупкой шейке.

– Лин, а как ты догадалась, где меня искать? – тихонько спросила я у девушки.

– Помнишь камень, что я тебе дала перед твоим побегом? Черненький такой. Это камень возврата в клан, где тебя воспитывали. Естественно, в мой клан ты вернуться не смогла бы, но вот позвать Дыма, отвечающего за связь – вполне. А там все бы зависело от твоего красноречия. Тот же Дым смог определить приблизительное место расположения камешка. Кстати, как тебе удавалось заглушить сигнал?

– А это не я. Я своей божественной силой пока только при помощи шпаргалок управлять могу. Это кроки, скорее всего, постарались.

Линка посмотрела так, словно я ляпнула: «Вчера смоталась на Марс, выпила огненной земли вприкуску с жареными гвоздями – и назад». То есть восприняла мои слова как полный и окончательный бред тяжелобольного.

– Линка, – улыбнулась я от уха до уха, – айда ко мне в гости?

Вот зря она согласилась!

Заверив Алибера, что девочки отлучатся всего «на минуточку», и захватив по пути хмурого Василия, мы быстро сориентировались на местности, дошли до Запретного города и беспрепятственно миновали барьер. Кроки не пропускали только попаданцев, защищая территорию Светлых земель, но на местных аборигенов запрет не распространялся. Вот только ходоков не было и, вспомнив о своеобразном чувстве юмора жителей РоккАбада, я даже знала, почему.

– Дизон, – позвала я, замирая посреди улицы. – Ты где, котяра ленивая!

Кот вылез из-под ближайшего завала, встряхнулся и обиженно сверкнул желтыми глазами.

– Почему же сразу ленивая? Мы, между прочим, полдня подкоп рыли, пока ты в лесочке прохлаждалась. Хотели тебе сюрприз сделать, а ты вернулась – и сразу обвинениями кидаться!

– Сюрприз, говоришь, делали… – Я сузила глаза, сердцем чуя неладное, и решительно двинулась вперед. – В таком случае мы идем восхищаться вашим трудовым рвением.

Болтая о всяких пустяках, мы с Линкой обошли полуразвалившийся дом, какую-то совершенно неопознаваемую постройку, свернули за угол и…

– Ах-ре-неть! – по слогам выдала Линка, а я начала ругаться.

Ругала долго, с чувством, с толком, с расстановкой и многозначительными паузами. Все это время перепачканные в земле и глине разномастные жители РоккАбада с искренним непониманием глазели на свою богиню, сжимая в руках-щупальцах-когтях-лапах лопаты, кирки, топоры.

В итоге я закрыла лицо руками, чтобы не видеть получившегося кошмара, и тихо уточнила:

– Дизон, это что?

– Сюр-р-рприз, – мурлыкнул хвостатый, искренне гордясь трудовым подвигом. – Нравится?

Линка громко и очень искренне заржала, а я убрала руки от лица и вновь уставилась на «сюрприз».

Местные жители решили порадовать свою новую богиню статуей. Четырехметровая я стояла на тушке поверженного бизона. С золотым венцом, голой грудью пятого размера и мини-юбкой, с трудом прикрывающей попу. Левая рука на бедре, правая поднята и демонстрирует всему миру внушительную фигу.

– Ну с-с-спасибо! – прошипела я, искренне надеясь, что в следующую же активацию Скола эта монументальная конструкция падет если не от землетрясения, так от моего карающего кулака – точно.

Жители города кричали, рукоплескали от счастья и искренне гордились собой.

– А где вы взяли столько мрамора? – полюбопытствовал Линка, обходя статую по кругу.

– Так богиня приказала вырыть опоры Скола в надежде отключить портал, – охотно ответил Дизон. – Там уже такая внушительная яма…

– А посмотреть можно?

В итоге Линка не только посмотрела, но и спустилась, и потрогала, и обнюхала, и поскребла и даже лизнула Скол, а потом присела на краю одной из вырытых опор и задумалась.

– Лин, ты чего?

– Мне одной кажется, или это отпечатки рук?

Я присела рядом, оценила два глубоких оттиска ладоней, неосознанно поискала глазами надпись «Здесь был Леша», не нашла и очень удивилась. Сама не знаю, что меня подтолкнуло к этому шагу, но я зачем-то приложила свои руки к прохладной опоре Скола, и земля под ногами дрогнула.

В ту же секунду по арке пробежали золотые искры, а пространство внутри начало заволакивать тонкой дрожащей пленкой силы. Жители РоккАбада сделали синхронный шаг назад, ожидая очередного недовольного попаданца, но томительно текли минуты, а Скол продолжал мирно светиться золотым светом.

– Ну что, пошли? – предложила я Линке.

– Спятила? – возмутилась та, хватая меня за руку. – Это же портал неизвестно куда! Сомневаюсь, что там нас ждет что-то кроме больших неприятностей. Машка, не ходи туда!

– Как это – не ходи? – искренне возмутилась я, вспоминая небезызвестного котенка по имени Гав, улыбнулась и добавила: – Они же ждут!

Линка зло выругалась, Скол приглашающе мигнул золотым маревом перехода, и только сам творец знал, что нас ожидало по ту сторону. Знал, потому поспешно брякнулся на пол, выдернул штепсель из розетки и облегченно выдохнул. Возможно, даже перекрестился!

– Эй! – возмутилась я, обиженно ударяя по погасшему Сколу. – Что за несправедливость? Ну да ничего. Вот в следующий раз…

Приключения, которые уже наклевывались, обреченно помотали головой и ушли восвояси. Правда ненадолго…

Глава 1. Пиар и другие радости

Мария Королек,

некогда студентка, ныне Светлая Богиня

Утро Светлой Богини, то бишь мое утро, началось не с кофе, а с мысли: «Гады, ну дайте поспать». И это говорю вам я – человек, способный спать под орущий каждые пять минут будильник, ругань брата из коридора и крики мамы «вставай».

Сперва кто-то топал, как испуганное стадо бизонов, и гремел оружием, следом в сознание ворвался крик: «Машка, да ты с ума сошла!», затем дверь распахнулась от мощного пинка ногой, и в комнату влетела невысокая девушка с волосами цвета красного дерева.

– Подъем! – заявил мой персональный будильник, приблизился к постели и отобрал одеяло.

– Изыди, маленький дьяволенок, – простонала я, переворачиваясь на живот и пряча голову под подушку.

Линка оценила мое тактическое отступление, громко хмыкнула и пошла к шкафу.

– Милейшие панталоны, – вскользь обронила она, активно роясь в гардеробе. – Серый оценит.

Я приподняла угол подушки и вопросительно глянула на полунаемницу, увлеченно перебирающую мои скромные пожитки.

– Он дал три минуты на то, чтобы растолкать тебя и привести в порядок, а затем грозился подняться сам… С ведром помоев.

Фраза подействовала на меня не хуже контрастного душа. Я подскочила, заметалась на кровати, не зная, куда бежать в первую очередь – одеваться или в туалет. В итоге запуталась в тонком одеяле и с диким визгом полетела на пол.

С чего вдруг такая реакция на Серого? Просто позавчера он уже заходил, чтобы разбудить меня к утренней тренировке, как и многие до него, потерпел сокрушительное поражение и ушел на кухню. Довольная своей маленькой победой, я наивно решила, что сегодня надо мною сжалились, и погрузилась в крепкий здоровый сон.

Проснулась где-то полчаса спустя от тошнотворного запаха подтухшей рыбы, наполнившего комнату. Серый, не добившийся желаемого результата, приволок с кухни ведро с селедочными очистками, и пока я дрыхла, высыпал на постель серебристые чешуйки, а спинку кровати украсил гирляндой из потрохов.

Ох, как же я ругалась! И ногами топала, и грозила, что прибью довольно ухмыляющегося гада, но бесстрашный Серый только отмахнулся и ушел на тренировку. И правда, с чего вдруг ему бояться? Где я, а где обученный наемник.

Память еще хранила отвратительный душок, стоявший в комнате больше суток. Про то, скольких трудов мне стоило вымыть из волос чешую, вообще молчу в тряпочку! Поэтому собиралась я с совершенно несвойственными для себя прытью и энтузиазмом.

– Лин, а в чем дело? С чего вдруг побудка ни свет ни заря?

Та выразительно приподняла брови, недвусмысленно посмотрела на окно, за которым дело уже давно шло к обеду, и протянула мне одежду.

– Алибер решил поручить тебе одно крохотное дельце.

И глаза у подруги такие невинные-невинные, а лицо – честное-пречестное, что сразу ясно – дельце то еще, и вряд ли придется мне по душе.

Морально смирившись с тем, что день не задался, я торопливо надела предложенные Линкой черные брюки с рубашкой, подобрала длинные волосы в хвост и спешно натянула короткие сапожки. Тонкая, очень мягкая подошва словно поглощала звук, позволяя даже такому неуклюжему слону, как я, ходить бесшумно. Ну, практически…

– Готова? – Серый появился на пороге комнаты, когда я, сполоснув лицо водой, торопливо вытиралась полотенцем.

Наемник недовольно поджал губы, немного печально вздохнул и поставил полупустое ведерко с бурдой из очисток картошки, размокшего хлеба и вчерашней гречки на пол. Весь его скорбный вид говорил – нельзя обманывать ожидания людей, предвкушающих пакость, но я была бесчувственной нахалкой с низким уровнем эмпатии.

– Зря старался, – фыркнула я, топая на выход, и уже из коридора громко напомнила: – Ведерко не забудь. А то его, поди, на кухне обыскались.

Судя по звуку, Серый скрипнул зубами, а Линка тихонько фыркнула от смеха. Ведро осталось молчаливым свидетелем этой сцены. Немного повеселев, я миновала узкий коридор, залезла на лестничные перила и лихо съехала вниз. Выглянула во двор, где уже вовсю тренировалась клановая малышня, но Алибера не обнаружила и со вздохом поплелась в небольшую беседку, расположенную в самой дальней части территории клана.

Логика подсказывала – о «мелких» поручениях не говорят в беседках, да еще с глазу на глаз. Предчувствие подставы не отступало не на шаг, а мозг прокручивал варианты отказа, но пока «да я бы с радостью, но меня срочно вызывают в божественную канцелярию» было самым нормальным.

Почему мне, Светлой Богине, приходилось выполнять поручения клана? Хороший вопрос! Я, кстати, так и не получила на него ответ. Алибер просто поставил меня перед фактом – раз выдаешь себя за Соколенка, спишь и ешь в клане наемников, изволь немножко потрудиться.

– Но в моем мире меня учили по-другому! – я, как истинная лентяйка, решила взбрыкнуть и отделаться от полезной нагрузки. – Жизнь – бесценный дар, убивать – грех… если только это не песец для шубки. Обманывать нехорошо, за исключением отмазок для родителей или преподов. Грабить… ну, тоже не слишком порядочно. Воровать позволено исключительно шпионам, но только во благо Родины.

Алибер смерил меня холодным взглядом и отрезал:

– Тогда тебе придется учиться заново.

И меня учили.

Помнится, гимназию, в которой я десять лет просидела за партой, мы с моей подружкой Аськой называли пыточной, а классную – Бухенвальд. В универе у нас появились Цербер, Самбист, Зверь и «Ойнемогу». Но по сравнению с Алибером, взявшимся учить меня премудростям ремесла наемников, все прошлые учителя-тираны – малыши в песочнице. Это все равно что играть в компьютерную игру, успешно одолеть слабеньких боссов первого и второго уровня, а потом переместиться на арену с боссом сотого левела.

Алибер не знал пощады, не реагировал на мои многочисленные «больше не могу», а понятие «устала» в его понимание значило – пасть замертво возле тренировочного снаряда. Но хуже всего было то, что тренировали меня с малышней пяти-семи лет, которые постоянно сочиняли обидные дразнилки!

Утром меня пинали на спаррингах, в обед я шла к Серому постигать науку перевоплощения, а на деле просто красилась, примеряла парики и платья, после этого занималась физической нагрузкой, вечером приходилось учить с Алибером свод правил наемников, а ближе к ночи я шла… спать?

Ну вы наивные! Покой мне только снился…

Ночью я оправлялась в РоккАбад, где злой Дизон вываливал на меня кучу прошений от попаданцев, а затем мы садились за разбор обращений местных аборигенов к Светлой Богине. Большая часть из них, конечно же, была мусором из серии причитаний и глупых просьб, но некоторые все же требовали моего вмешательства. И тогда шла сонная, оттого не слишком добрая Машенька творить гадости… тьфу ты! Чудеса я шла творить.

Правда, колдовать пока получалось только по шпаргалкам, подготовленным для меня Дизоном, но так и времени моего божественно царствования на Светлых землях прошло всего каких-то пару месяцев. Научусь! Обязательно научусь. Если не помру на тренировках у Алибера или от тоски по своему миру, родителям, друзьям.

Вчера меня так сильно накрыло приступом ностальгии, что я наплевала на все свои принципиальные «ноги моей там больше не будет» и переместилась в Гиз, где Линка по-прежнему прилежно проходила магическую практику, чтобы пожаловаться подруге на судьбу свою горькую. В итоге мы проржали до утра, а потом полезли на крышу встречать рассвет.

На улице стоял предутренний дубак, поэтому мы захватили с собой бутылку красного и плед в качестве согревающей поддержки. Плед не пригодился, зато бутылка была распита и метко заброшена в приоткрытое окно короля-мерзавца.

Максимельяна я не видела со дня побега и, честно говоря, разрывалась между желанием устроить этому интригану грандиозный скандал с битьем посуды и расцарапыванием королевской рожи, а также возможностью наслать на недосупруга какую-нибудь очень жуткую магическую хворь. Но то под рукой не оказывалось нужной шпаргалки, то сил на выяснение отношений не хватало.

Однако ничто не мешало мне развлекать себя перед сном придумыванием способов изощренной мести несостоявшемуся супругу.

– Жестокими нас делают те, кого мы до безумия любили, – заявила Линка после того, как я не удержалась и поведала ей часть своих коварных планов.

– Да что бы я? В этого урода?! – задыхаясь от возмущения, выпалила я. – Ну знаешь ли… – и следующие полчаса Линка была вынуждена слушать мои возмущения.

Где-то через час зашевелилась охрана, сменились часовые, а Бык погнал на плац новобранцев. Решив, что пора сворачивать посиделки, мы с Линкой переместились в клан наемников, после чего подруга пошла завтракать, а я завалилась спать.

Зря, наверное.

Линка была наемницей другого клана, но это не мешало ей время от времени игнорировать практику у Юлика и заваливаться к нам в гости. И ведь давно поняла, что оставлять подругу с Алибером наедине нельзя ни в коем случае. Они почему-то всегда садятся и придумывают для меня новые трудности. Но лень и усталость в очередной раз взяли надо мной верх и уложили в постельку.

И вот теперь, подходя к беседке, увитой голубыми ветвями плюща, я морально готовилась понести наказание за собственную глупость.

Глава клана был не один. Рядом, прислонившись плечом к деревянной опоре, с задумчивым видом стояла Линка, чуть поодаль расположились Серый и наемник по прозвищу Ветер.

– Соколенок, – глава клана поприветствовал меня резким кивком и сразу к делу:

– Твое задание.

Наемник выложил на деревянную столешницу высокого стола желто-коричневую кожаную папку, перетянутую черной резинкой. Я тут же потянулась к ней, сунула любопытный нос в бумаги, спрятанные внутри, и не сдержала злого:

– Да вы издеваетесь?

Мужчины сделали каменные лица, Линка притворилась ангелочком, что с ее характером было ну очень непросто, и я поняла – издеваются.

– И не стыдно над богиней глумиться? – попыталась воззвать к совести, но куда там. Проще орать на бурю, в надежде, что та успокоится, чем искать у наемника совесть.

Максимельян Рок,

король города-королевства Гиз

В просторных покоях царил бардак. Бардак пришел сюда несколько месяцев назад, огляделся, оценил масштаб работы и решил, что задержится. Прислуга, памятуя об аккуратности хозяина комнат, заглядывала сюда редко, а в последние несколько недель откровенно сторонилась покоев на втором этаже замка.

Небесная танцовщица – хрупкая блондинка неопределенного возраста – быстро подобрала с кресла оброненный вчера плащ, укуталась в него и поспешила к выходу, но в дверях столкнулась с двумя мужчинами.

– Это было в последний раз! – заявила блондинка, не сдерживая клокочущей внутри злости, и пошла прочь по коридору.

– Эвон оно как… – протянул Бык, обводя взглядом темную гостиную, пол, заваленный бутылками, подносы с заплесневевшей закуской и кучу мусора в углу. – Это что же такое надо учудить, чтобы довести прислужницу культа постельных утех до трясучки?

– Понятия не имею, – тихо отозвался король Максимельян. – Ясно одно, твой план «крепкое винцо и девочки» не работает.

– Да кто ж знал, что он окажется такой чувствительной бабой, – отмахнулся задетый за живое наемник и двинулся в сторону спальни.

Если в гостиной прописался бардак, то в спальне завелся самый настоящий хаос. Широкая кровать была сломана, матрас вместе с мятой постелью валялся в углу, занавески сорваны, окно разбито и растворено настежь. В эпицентре случившегося стояло широкое кресло, чью обшивку не так давно резали ножом, а в нем неподвижно полулежал мужчина.

– Смотреть тошно, – Бык скривился и сплюнул прямо на пол.

Хозяин комнаты внезапно дернулся, оглядел мутным взглядом присутствующих и расплылся в широкой улыбке.

– Простите, что не встаю, ваш величество… видите ли, я пьян, – заплетающимся языком выдал он. – В стельку!

– Вижу.

Максимельян молча наблюдал за тем, как его лучший друг зашелся в приступе неконтролируемого смеха, поперхнулся и начал судорожно кашлять. Отросшие за прошедшие месяцы пьянства и веселья темные волосы Джамбо слиплись и прилипли к высокому лбу, давно небритый подбородок зарос жесткой неопрятной бородой, из одежды – только свободные пижамные штаны темно-синего цвета.

Король еле слышно вздохнул и сухо приказал:

– Вставай. Приводи себя в порядок. Ты мне нужен.

– А не пойти ли вам… – язык Джамбо окончательно потерял способность выдавать связные слова. Безродный расхохотался, завалился на бок и сполз с кресла на пол.

Бык наклонился к Максимельяну и со знанием дела предложил:

– Бочка с ледяной водой, четыре часа на спаррингах – будет как огурчик.

– Зеленый от алкогольной интоксикации и пупырчатый от переохлаждения? – невесело усмехнулся король и покачал головой. – Пусть сперва проспится. Позови слуг, чтобы прибрали и… проветрили.

Отдав распоряжение, Максимельян развернулся, пересек заваленную бутылками гостиную и вышел в коридор. Через час начнется Совет эвров – очередное скучное заседание, с обсуждением финансового благополучия Гиза, а после встреча с советником Дримом и мастером Шаромом, новым поставщиком черной руды. Ближе к вечеру – допрос шпиона, ужин, разбор бумаг с донесениями, предварительный подсчет собранного зерна и подведение итогов осени.

Дела, дела, дела…

В узком переходе между башнями король столкнулся с дипломатом Ратаном. Эльф хмурил светлые брови и явно кого-то искал, кого конкретно, стало понятно, когда, едва поровнявшись с монархом, Юлий выпалил:

– Ваше Величество, вы Линку не видели? Студентку из магического дотрема. Нет? Куда же она подевалась… У боевых кактусов сегодня начался период опыления. В теплицу просто невозможно стало пройти – то ядом плюнут, то колючками пулять начнут. Да где же эта лоботряска? – рассеянно закончил эльф и скрылся за поворотом.

Максимельян свернул в административную часть, слушая гулкое эхо собственных тяжелый шагов, пересек просторную приемную, кивнул трем секретарям, а после свернул к неприметной нише и оказался в рабочем кабинете. Обошел массивный стол из красного дерева, сел в мягкое кресло с высокой спинкой и потянулся к нижнему ящику стола. Там, за замком, в секретной нише хранились свадебные кольца, некогда подаренные ему отцом.

Король погладил подушечкой указательного пальца маленькое золотое колечко в форме короны, дотронулся до массивного ободка собственного и тяжело вздохнул. Артефакты молчали, оставаясь безжизненными, но он продолжал брать их в нелепой надежде почувствовать ее тепло.