Сорок пять. Часть первая Дюма Александр
– Для всех.
– Конечно, для всех. Нас всех вызвали, мы все здесь равны, – пробормотал Пердукас, который так был нетверд на ногах, что ему пришлось охватить Шалабра за шею, чтобы сохранить равновесие.
– Осторожнее, вы мне помнете камзол, – недовольно проворчал тот.
– Да, – продолжал Луаньяк, – все мы равны перед волей господина.
– О-о! – Эрнотон весь вспыхнул. – Мне не было сказано, что господин д’Эпернон будет именоваться моим господином.
– Да погодите, горячая вы голова! Не кипятитесь.
Все замолчали: одни из любопытства, другие от нетерпения.
– Я ведь еще не сказал вам, кто будет вашим господином.
– Да, – заметил Сент-Малин, – но вы сказали, что у нас будет таковой.
– Он есть у всех нас! – воскликнул Луаньяк. – Но если ваша гордость мешает вам остановиться на том, о ком мы сейчас говорили, то ищите выше… Я вам не только не воспрещаю, но даю мое полное на то одобрение.
– Король!.. – прошептал Карменж.
– Молчите! – остановил его Луаньяк. – Вы здесь для того, чтобы повиноваться, – так повинуйтесь… А пока потрудитесь прочесть нам вслух этот приказ, господин Эрнотон.
Эрнотон развернул поданный ему пергамент и прочел следующее:
– «Приказываю господину Луаньяку привести и принять начальство над сорока пятью дворянами, вызванными мною в Париж с одобрения его величества.
Ногаре де Лавалетт, герцог д’Эпернон».
Все без исключения почтительно склонились, выслушав этот приказ, а затем выпрямились, что оказалось уже потруднее для тех, кто был сильно навеселе.
– Итак, вы слышали, – подвел итог господин де Луаньяк. – Вы должны сейчас же следовать за мной. Лошади ваши и люди останутся у господина Фурнишона, на его попечении, пока я не пришлю за ними. Теперь же прошу вас не медлить: лодки ждут вас.
– Лодки? – повторяли заинтригованные гасконцы. – Разве мы поедем по воде?
– Конечно. Чтобы попасть в Лувр, надо переплыть реку.
– В Лувр! – шептали они, польщенные. – Черт возьми! Мы? В Лувр?!
Луаньяк встал из-за стола, пропустил вперед всех до одного гасконцев, пересчитав их, словно баранов – сорок пять, – и повел к Нельской башне. Там ждали три большие лодки, которые, забрав по пятнадцати человек каждая, тотчас отчалили от берега.
– Что мы будем делать в Лувре? – спрашивали друг друга те, кто похрабрее, быстро протрезвившись на холодной реке и зябко вздрагивая в легком платье.
– Была бы на мне хоть моя кираса! – пробормотал, ежась, Пертинакс де Монкрабо.
Х
Скупщик Кирас
Пертинакс имел полное основание жалеть об отсутствии знаменитой кирасы: в это самое время он через посредство своего странного лакея расставался с ней навсегда.
Действительно, как только слуха этого лакея коснулись магические слова «десять экю», произнесенные госпожой Фурнишон, он бросился со всех ног догонять продавца. Но наступила уже ночь, и торговец, вероятно, торопился – он успел отойти шагов на тридцать, и господину Самуилу пришлось его окликнуть. Торговец боязливо остановился и устремил испытующий взгляд на подходившего к нему человека, но, увидев в руках у него какую-то вещь, он успокоился и стал поджидать.
– Что вам нужно, любезный? – спросил он.
– Что мне нужно? – Вид у лакея был хитрый. – Да вот с вами одно дело обделать.
– Так давайте поскорее…
– А вы торопитесь? Дайте хоть передохнуть.
– Только быстро, меня ждут. – Очевидно, торговец сохранял долю недоверия к неизвестному ему лицу.
– Когда вы увидите, что я вам принес, то перестанете торопиться, коли вы действительно знаток в этих делах.
– Что же это такое?
– Чудная вещь, редкой работы, такая… Но вы, кажется, не слушаете меня?
– Нет, я смотрю.
– Куда?
– Вы разве не знаете, что торговля оружием запрещена указом короля? – Торговец бросал вокруг тревожные взгляды.
Лакей нашел более выгодным прикинуться, что ничего такого не знает:
– Откуда? Я только сегодня приехал из провинции.
– Это дело другое. – Торговец несколько успокоился. – Но хоть вы и приехали из провинции, а известно же вам, что я скупаю старое оружие?
– Да, известно.
– А кто вам это сказал?
– А зачем и говорить – вы ведь сами кричали, и довольно громко.
– Где это?
– Да вот тут, под окнами гостиницы «Шпага гордого рыцаря».
– Вы там были?
– Был.
– С кем?
– С целой компанией приятелей.
– С компанией приятелей? Обыкновенно в этой гостинице никого не бывает. И откуда же явились эти ваши приятели?
– Из Гаскони, как и я.
– Вы, значит, подданные короля наваррского[27]?
– Ну вот еще! Мы все французы, черт возьми! И кровные!
– Так, верно, гугеноты?
– Католики, благодарение Богу, как и сам святейший отец наш Папа! – отвечал Самуил, снимая шапку. – Но не в этом дело, поговорим лучше о кирасе.
– Пойдемте вот к этой стене: мы здесь слишком на виду.