Спящий красавец Савин Иван
– Их мать этого не пережила… – выплакавшись, тоскливо пробормотала Мэри, а отец потерял интерес ко всем делам. Сидит и смотрит в окно. Но указ написал, что передаст регалии власти тому из родичей, в ком больше родовой крови. Проверяли это храмовники, у них все записано. И конечно вспомнили обо мне. Ну а испытания показали, что даже те, кто считал, что жезл у них в кармане – имеют в десять раз меньше родства, чем я. Провели ритуал, провозгласили меня герцогиней и начались мои муки. Все мной командуют, всем я что-то должна… и ведь понимаю, что в открытую издеваются – а доказать не могу. Да еще отец, науськанный ими, приказал, чтобы я выбрала жениха среди кузенов, раз родство с ними дальнее. Подходящих набралось шесть человек, младшему всего семнадцать. А мне двадцать три. Зато он самый честный, сказал прямо, – «выбери меня, я еще лет десять на твои старые кости не прельщусь». Остальные лгут и хитрят, в глаза дифирамбы поют, за глаза высмеивают. Я давно ем только фрукты и то, что тайком стащу на кухне, боюсь яда. И спать боюсь, балдахин уже падал на постель и ковер сам собой загорался. Но меня уверили, что это случайности. Отец нанял охрану… а что они могут против толпы родичей, если у тех, у каждого проверенных телохранителей чуть не по десятку? Опекунша подкупила служанку, та меня вывела и доставила к посреднице. Вот теперь еду к женщине, которая пообещала найти мне компаньонку и надежное убежище.
– Очень интересно… – протянула Дили, – а я еду к посреднице, предложившей контракт компаньонки или чтицы, пока не знаю, точно.
– Может… – с надеждой встрепенулась Мэри, – нас нарочно отправили вместе? Ну, чтобы познакомились?
– Сомневаюсь… – не поверила природница, – тебе побег готовили загодя, а я ушла из дома неожиданно даже для себя. Очень уж тетка задела своим приказом. Но если мне предложат пойти к тебе – соглашусь не раздумывая.
– И я тоже, – заверила беглая герцогиня.
Больше они об этом не говорили, предпочитая не пестовать пустых надежд. Мэри не знала даже имени посредницы, к которой ехала. «Тетушка» предпочла его скрыть, ради безопасности коллеги. Сообщила лишь пароль, каким встретит клиентку проводник.
А Дели и того не сказали, дали просто адрес. Да убедительно попросили не доверяться в дороге попутчицам, чтобы не испортили загодя мнение. И по прошествии восьми дней она поняла, как верен был этот совет. Дамы, мило щебетавшие в первые дни, к концу определились в симпатиях и откровенно обсуждали тех, кто покинул повозку, пересев в попутную карету или посланный родичами навстречу экипаж.
Мэри лишь печально морщилась, эти змеиные шепотки живо напоминали ей отцовский замок. А Дели все отчетливее понимала, как ей повезло, встретиться с герцогиней.
В город почтовая карета приезжала поздно вечером, через два часа после полдника, но еще в обед юные беглянки узнали, что они до конца не поедут.
– Приготовьтесь, леди, – тихо сообщил сопровождающий, – вас встретят, когда остановимся на полдник. Идите спокойно умываться, мы сами перенесем багаж в другую повозку. Она будет стоять за углом справа.
Девушки лишь дружно кивнули, озадаченные его осведомленностью.
– А откуда… – не выдержала Дели.
– Вот, – показал он записку, – это я получил только что. Не беспокойтесь, клиент проверенный, повода не доверять нету.
Девушкам оставалось лишь поверить, выбора все равно не было. Но, устраиваясь на своем сиденье, Дели шепнула подруге, что постарается их защитить. Всё-таки природный маг, даже слабый, это далеко не простая травница. Хотя и тех стараются не задевать даже самые наглые бандиты.
Ведь никому не известно, чем она может полить или посыпать, защищаясь. Бывали случаи, когда самоуверенные подонки в считанные секунды покрывались страшными язвами или заходились в удушающем кашле. И ничто не могло помочь, а лекари не брались, из чувства солидарности.
Ну а возможности природников много больше, им, чтобы быстро и накрепко связать хоть толпу разбойников, достаточно иметь в кармане любое семечко, лишь бы не жареное. И Дели всегда носила в карманах не по одному, ведь они требуются не только для защиты.
В умывальне пансиона, где пассажиров ждал последний положенный полдник, подруги задержались дольше всех. А выйдя в коридор, направились не к столовой, а к выходу. И уже на крыльце поняли, почему карета ждет их за правым углом. Ярко освещенные окна столовой находились в левой части здания и можно было не опасаться нечаянно попасться на глаза кому-то из бывших уже спутниц.
Карета, скорее дорожная повозка, ждала почти рядом, и в прямоугольнике бледно светившегося входа, темнел женский силуэт.
– Если за ночь разведрится, – мягко и негромко произнесла незнакомка, – к утру ударит заморозок.
– Зато день будет ясный, – условной фразой отозвалась Мэри и полезла внутрь, – как вас называть?
– Я леди Аннелин. Садитесь быстрее, ваши вещи уже тут, – поторопила посредница. – Вы очень заинтриговали местных сплетниц, они договорились проследить, к кому пойдете.
– А откуда вам известно? – насторожилась Дели.
– Ну неужели вы считали, что мы можем отправить такую важную клиентку без сопровождения? – Укоризненно глянула леди Аннелин. – Безусловно ее провожала моя работница, и разумеется негласно. Иначе в следующий раз мне придется искать кого-то другого, а в маленьком городке это почти невозможная задача. Но сейчас у нас есть не менее важное дело. Провожатая писала, что вы подружились и потому я должна спросить, леди Мэридит, вы желаете познакомиться с двумя остальными претендентками на место вашей компаньонки, или уже сделали выбор?
– Сделала, – твердо заявила герцогиня, – Дели я полностью доверяю. К тому же ее дар будет далеко не лишним.
– Дар? – задумчиво приподняла бровь посредница, – мне о нем ничего не известно.
– Природный. Но он слабый и я нигде не училась, – виновато вздохнула Дели, – потому и не говорю. Хотя кое-что умею… само получается.
– В таком случае у вас большое преимущество перед другими претендентками и я не буду настаивать на знакомстве с ними леди Мэридит. И мы поедем сейчас не в имение, где они нас ждут, а прямо к леснику. Это немного дальше, но дорога неплохая и кучеру хорошо знакома. А завтра утром я отправлюсь домой, а Торп, это лесник, проводит вас в охотничий дом. И за это время я вам все расскажу и отвечу на все вопросы.
– Мне интересно, – первой задала вопрос Мэри, – вы нарочно отправили нас одним дилижансом?
– Нет. Это вышло случайно и посредница, отправлявшая леди Аделию, сначала собиралась взять ей билет на другой день. Но у нас городок небольшой и почту привозят раз в три дня, а осенью и зимой даже реже. Ей сообщили что следующий дилижанс будет через пять дней, и пришлось рискнуть. Сами понимаете, как нежелательно ожидать еще одну кандидатку столько времени. И риск случайно попасть на глаза любопытным жителям увеличивается, и тревога клиента все растет.
– Значит, нам повезло, – порадовалась герцогиня, – и в этом я вижу перст судьбы. А что там за охотничий дом? И почему вы доверяете этому леснику?
– Дом строил граф Клотье, подражая столичной моде на охоты и пикники. Но у него к этому свой подход, он любил не скачки за диким зверем и не сражение с ним, а все остальные сопутствующие удовольствия. Толпы нарядных дам, щедро накрытые столы, туша оленя, жарящаяся на вертеле, горячие термы. Поэтому денег на устройство охотничьего дома он не пожалел. Хозяйские покои, расположенные в левой части второго этажа, обогреваются магическим калорифером, и мы припасли для него достаточно накопителей. Но на первом этаже есть камины, связанные дымоходами в систему обогрева, и Торп уже завез несколько возов дров. На кухне тоже две плиты, маленькая на магии и большая дровяная.
– А кроме нас… там кто-то еще будет жить? – Задумалась Дели.
– Хороший вопрос, я его ждала. Пока у меня нет ни одной надежной кандидатки в кухарки и прачки. Женщины, желавшие быть компаньонками, не подходят, обе будут обижены понижением статуса. Я найду им подходящую работу, об этой они не знали. А теперь и не узнают. Но стирать согласна жена лесника, зимой у нее работы немного, дети уезжают учиться, огородом заниматься не нужно.
– А готовить я могу сама, – обрадовалась природница, – попробуем обойтись без слуг.
– Но нам нужна будет теплая одежда, – забеспокоилась Мэри, – я дам денег, купите все необходимое и с запасом.
– Мы уже кое-что купили, – деловито доложила леди Аннелин, – тех денег, какие вы выдали, пока хватает. Продукты будет возить Торп. С ним я рассчитываюсь сама.
– А граф… как его, Клотье, не нагрянет?
– Его уже нет, – качнула головой посредница, – а наследники первым делом продали охотничий дом. Их мать ненавидела это место. Я перекупила через третьи руки, и потому никто не догадывается, кому он сейчас принадлежит.
Глава восьмая
Проснулась Дели от тянущего ощущения глухой боли и несколько минут лежала, пытаясь понять, что может у нее болеть и где она вообще находится. И постепенно, рассматривая в бледном свете занимающейся зари бревенчатые стены и незамысловатую, явно самодельную мебель, сообразила, что это дом лесника.
Они добрались сюда лишь за час до полуночи, утомленные и сонные и мечтали только о двух вещах, умыться и нырнуть под одеяло. За окнами повозки к тому моменту тихо моросил дождь, настигший путников с наступлением ночи. Их встретила хозяйка, круглолицая женщина, улыбчивая и приветливая, предложила ужин. Но поздние гостьи от всего отказались, корзинки с припасами, прихваченной леди Аннелин хватило и на полдник и на ужин.
А боль была вовсе не ее, она билась пойманной рыбкой где-то за окном и девушка решительно слезла с высокой кровати. Все равно больше не уснет, пока не взглянет, кому там так плохо. Ночью они не видели семью лесника. Сам он, как сказала жена, птичка ранняя и спать ложится тоже рано, а дети уже у бабушки. Значит, болеет лесник, решила Дели, но выйдя на крыльцо поняла, что ошибалась. На дворе неспешно редел, оседая холодными каплями седой туман, и сквозь эту промозглую сырость медленно ползла крупная серая собака.
Передние лапы у нее работали, а вот задняя часть тела тянулась мертвым грузом. Длинная шерсть животного, и без того грязная и сбитая в колтуны, отяжелела от влаги и псина оставляла за собой примятый гладкий след.
– Бедняга, – торопливо сойдя со ступеней, направилась к ней природница, – кто это тебя так?
Присела рядом, властно положила ладонь на спину животного, приказывая остановиться. Та замерла, неверяще оглянулась, принюхались и лениво оскалила зубы.
– Нельзя! Ирта, нельзя! – бежал от сараев крупный мужчина в темном фартуке поверх рабочей одежды. – Леди, отходите потихоньку, я ее сейчас привяжу! Прибить бы нужно… да рука не поднимается, больно собачка разумная. Была… пока шатун не напал.
Псина, почувствовав, как стихает неотступная боль, заглянула Дели в глаза и внезапно благодарно лизнула ей руку.
– И правда, разумная, – отстраненно подтвердила та, бдительно вслушиваясь в открывшиеся ей процессы, идущие в теле животного.
Ну, это она так для себя называла, на самом деле ощущая боль и холод чем-то необъяснимым, вроде как третьей, призрачной рукой.
– Ее бы в тепло, – оглянулась смелая гостья на подбежавшего Торпа, – и воды горячей. Кровь в задних конечностях слишком холодная.
– Так… – опешил он, осознав, что чего-то не понимает, – а зачем?
– Природница она, – выдохнула подоспевшая леди Аннелин, – повезло твоей Ирте.
– Светлые духи, – обрадовался лесник, – тогда мы мигом. У меня родилка пустует…
Нагнулся, легко подхватил псину на руки и двинулся в сторону сараев.
Родилкой оказалось довольно просторное помещение с простой печью и утепленными стенами. Половина пола была застлана толстыми досками, а половина земляной. Но везде присыпано чистой соломой. Уложив собаку на доски, Торп первым делом достал с полки скамеечку и подал Дели, потом куда-то убежал.
– Мне можно остаться? – деликатно справилась посредница.
– Оставайтесь. – Кивнула девушка усаживаясь возле мохнатого пациента, – но, боюсь, много увидеть вам не удасться. И объяснить я ничего не смогу, сама не понимаю, что и зачем делаю. Просто чувствую, как должно быть и мысленно поправляю.
– Вот, – примчавшийся лесник поставил бадью с горячей водой.
– Лейте сюда, – указала Дели.
– А не ошпарю? Почти кипяток.
– Нет… я слежу… – туманно пообещала природница и он, пожав плечами, осторожно зачерпнул полный ковш.
Однако первые струйки лил очень осторожно, стараясь невзначай не капнуть на руку гостьи, но она поправила.
– Пониже подносите, и лейте ей на спину. И не бойтесь, у нее там слой грязи и омертвелой кожи, все равно придется снимать.
Бывалому охотнику стало не по себе, когда он представил, как с живой собаки снимают шкуру, но останавливать девушку Торп не стал. Пусть поднимет его любимицу, а уж содранную шкуру он найдет, чем мазать. И дальше лил кипяток скрепя сердце, и мысленно благодаря нежданного лекаря, что догадалась наконец усыпить несчастную псину.
– Хватит, – остановила его Дели, когда воды осталось на донышке, – теперь нужно зерно. Горсточка овса или ячменя.
– Сейчас, – бросился к двери Торп и вскоре появился с полной миской ячменя. – куда его?
– Посыпь собаку, где мокро и грязно, – велела природница, откидываясь на стенку.
Лесник недоверчиво посыпал животину отборным зерном и почти задал закономерный вопрос, зачем это, но чуть не подавился, разглядев, как начинает шевелиться высыпанный им фураж.
Зерна разбухали прямо на глазах, обрастали пышными щетками корней, мгновенно вцеплявшихся в собачью шерсть. И тут же выстреливали толстыми зелеными ростками, выбрасывали колос, желтели и осыпались золотым зерном. Затем все повторялось, и снова и снова. Пока Ирту чуть не по уши засыпало новым урожаем.
– Ну, пора вставать, – заявила вдруг природница и погладила собаку по голове, – и кормить ее теперь нужно получше, пока не наберет вес. Ноги почти сухие были.
Псина приподняла голову, огляделась, и встала, покачиваясь от слабости. Тут же попыталась привычно осесть на задние лапы, но Дели не позволила.
– Ходи нормально, ты уже здорова.
И та поняла, снова лизнула природнице руку и побрела к выходу.
Зерно осыпалось с нее золотой кучкой, и Торп снова потрясенно приоткрыл рот. Ни грязи, ни колтунов на собаке больше не было, только короткая щетина новой шерсти, покрывавшей невозможно худые бока и ноги.
– Пока дома поселю, – решил он, – чтоб не мерзла.
– Шерсть к вечеру отрастет, – пообещала Дели, тяжело поднимаясь со скамейки, – а я теперь тоже не против поплотнее позавтракать.
– Ну, так идем, – решительно подхватила ее под руку леди Аннелин. – представляю, сколько силы вы истратили.
Дели лишь едва заметно дернула плечом, разве думаешь о силе, когда на тебя преданным взором смотрит страдающее существо? Она даже усыпила собаку, чтобы не отвлекаться на этот полный надежды взгляд.
– Ну, Торп, – доев гречишные блинчики, щедро сдобренные густой сметаной и липовым медом, строго спросила леди Аннелин, – поясни мне, будь добр, куда теперь денешь Ирту?
– Да куда ж я ее могу деть? – неподдельно изумился лесник. – Будет жить, как прежде, в сенях. Она самая чуткая, и на всех лает по-разному. На крупного зверя – тихо рычит, на мелкого – чуть поскуливает. А на чужих людей негромко тявкает, предупреждающе так. Но если не поймут и подходят ближе – смолкает и нападает.
– Это все прекрасно, – кивнула посредница, – но скоро приедут дети, они ведь учатся декаду, потом на три дня едут домой? Учение началось с первого числа, значит, через два дня прибудут и увидят здоровую собаку. Как им объяснишь, чем лечил?
– Скажу, сама вылечилась… – задумался лесник, – нашла где-то травку…
– Если расскажешь такое городским детям – поверят, – кивнула леди, – а вот твои – сомневаюсь. Скажут, чего ж она все лето ползала и не ела эту траву? А теперь, когда все посохло и увяло – вдруг спохватилась. Хочешь, чтобы они считали отца обманщиком? И наябедничали бабушке? А она у вас еще тот дознаватель. Сама приедет посмотреть. И соседкам, подружкам верным, расскажет.
– Да… – вздохнув, хмуро согласилась хозяйка, – все точно. До сих пор не может мне простить, что я за простого лесника вышла, а не за управляющего имением. Но и правду ей сказать тоже ни в коем случае нельзя. Тогда тут через три дня полгорода будет сидеть со своими собаками, кошками и собственными болячками.
– Вот хотел ведь я купить домик и отправлять вас на всю зиму, – расстроился Торп, – так что же теперь делать?
– Отправь Ирту в охотничий дом, – предложила леди Аннелин явно обдуманное решение, – а детям скажешь – ушла. Собаки часто подыхать уходят подальше. А весной она найдется… и где была никому неизвестно.
– Она не дойдет, слаба, – еще спорил лесник, но и сам понимал, что это лучший выход.
– Отвези на лошади, – оказывается, леди предусмотрела и это, – возьми нашу. Я тогда тоже с вами съезжу, а кучер пусть отдохнет.
Против этого возражений ни у кого не нашлось, и через час небольшой караван из пяти лошадей уже бодро двигался по едва видной тропке.
– Прежде она позаметнее была, – пояснял ехавший первым Торп, – граф курьеров гонял по три раза в день. То зелени прислать, то сметаны, то помочь – в покое никого не оставлял. А теперь я изредка присматриваю, но желающих соваться в защищённый двор пока не было. Даже зверье не подходит близко, хотя им и неинтересно. Они ведь на запахи идут – а там ни скотины, ни еды. Нечему пахнуть.
Дели молча с ним соглашалась, и сама себе делала узелок на память, не выбрасывать ничего, что может привлечь диких животных. Особенно крыс. Бороться с ними несложно, но прежде, чем заметишь появление серых орд – они уже прогрызут и прокопают сотни дыр.
Охотничье поместье открылось перед ними часа через два, сразу за ручьем. Простучали подковы по доскам широкого мостика и отряд оказался в нескольких шагах от высокой изгороди из заостренных кверху бревен.
– Да тут настоящая крепость, – охнула Мэри, – понятно почему звери не лезут.
– А людей бы это не удержало, – заметила леди Аннелин, – да отпугивает охранный щит. Вот от него ключи… на всякий случай. Но лучше все-же никого не пускать.
И девушки согласно кивнули. Не для того они забрались в такую глушь, чтобы рисковать. Да и не ходят простые жители зимой так далеко от города и хуторов. Собирать нечего, дров еще летом запасли, а охота и ближе к дому неплохая.
Дом оказался под стать ограде. Нижний этаж сложен на известковом растворе из неотёсанных валунов, верхний – бревенчатый. Толстенные ошкуренные стволы столетних кедров, медные переплеты высоких окон, сияющих синеватым горным стеклом… все просто кричало о куче денег, вложенных графом в любимую забаву.
Убранство залов и комнат наглядно подтверждало этот вывод. Дорогая мебель, неизвестно как доставленная в эту глушь, изразцовые печи, роскошные ковры, хорошо выделанные шкуры оленей и медведей. И огромные керамические бадьи, расставленные под окнами нижнего трапезного зала, с которого начинались помещения.
– В этих бочках росли прежде различные диковинные цветы, – остановившись у бадьи, пояснила леди Аннелин, – но когда я сюда попала – они уже высохли. Но я попросила у Сонны семян… она свои овощи и зелень выращивает, вот, все подписано. Может, захотите посадить.
– Конечно захотим, не сомневайтесь, – поняла ее задумку Дели.
Нужно же ей на чем-то учиться? Да и к столу свежие плоды лишними не будут. И незачем рассказывать, что выращивать ягоды и овощи она научилась первым делом, тетка никогда не баловала сиротку земляникой.
– Времени у нас немного, – чуть виновато предупредила леди Аннелин, заметив Торпа, вошедшего из хозяйственной части дома – давайте посмотрим кухню и я помогу приготовить обед. Нам еще нужно сегодня вернуться домой.
– Я принес и сложил в кладовые припасы, – почтительно доложил новым хозяйкам лесник, – и хотел спросить… где будет жить Ирта?
– В доме, – в один голос ответили подруги.
– Спасибо… – прочувствованно шепнул он и мрачно признался, – она прежде всегда жила в доме. Но в это лето пришлось поселить в хлеву…
Дели понимающе кивнула, непросто терпеть рядом больное и грязное животное. Некоторые и родственников в таких случаях выселяют во флигеля или даже старые хижины, у кого что есть. Но не маги и тем более – не природники.
А у графа, как выяснилось, собаки свободно ходили по двору и дому, и для них даже была сделана возле черного входа специальная дверца. Животные обычно быстро соображали, как открывается придерживаемая пружиной створка, но учить Ирту не пришлось. В доме Торпа был точно такой же лаз.
Обед девушки сделали очень быстро, обжарили приготовленные Сонной котлеты и пирожки да порезали соленья. Ирта получила миску творога с молоком и кучу мелких сырых костей.
И вскоре Дели уже запирала ворота за двинувшимися в обратный путь людьми, которым суждено было стать их единственными помощниками на эту долгую зиму.
Быстрее ни по каким подсчетам не получалось найти приемлемый для Мэри. Свежеиспеченной герцогине требовались честные, влиятельные чиновники, способные разобраться со всеми проблемами и помочь ей не попасть в клетку семейного союза с одним из ненавистных родичей. И принять надежные меры, чтобы она могла спокойно жить, не опасаясь никакой подлости. Например, рухнуть с балкона от толчка в спину либо остаться нищей, если и отец тоже внезапно оставит этот мир.
Глава девятая
– Предлагаю записать и сразу выяснить самые главные вопросы, – заявила герцогиня решительно, когда они выбрали себе спальни.
Хотя вопреки предположениям Дели, это оказалось, очень простым делом. Бывший хозяин занимал покои из четырех комнат. Большая хозяйская спальня, гостиная, гардеробная с купальней и спальня секретаря. Или камердинера, неважно. Главное – по размерам и роскоши она лишь немного уступала хозяйской.
– Архитектор явно считал, – желчно хмыкнула леди Аннелин, показывая клиенткам эти комнаты, – что тут будет жить графиня. Но граф даже постоянной фаворитки не заводил, чтобы не связывать и без того несвободные руки.
– А от чего он… – Задумалась Мэри.
– Вино. В почтенном возрасте нужно пить молоко и сок.
– Это было здесь?
– Нет. Граф увлекался еще и рыбалкой. Вот на яхте и принял лишку, празднуя начало путины, – объяснила посредница.
Неспешно изучая комнаты левого крыла, девушки как-то одновременно оказались именно в той, секретарской спальне.
– Я выберу ее… – с надеждой смотрела на подругу герцогиня, – а ты не хочешь занять хозяйскую? Иначе, боюсь, нам придется искать друг друга по всему этажу. чтобы просто поговорить перед сном.
– Я не против, – твердо сообщила Дели, – но если эта комната будет моя. Ты бери графскую, тебе по статусу положено.
Мэри одарила подругу укоризненным взором, но настаивать не стала. Лишь тихо сказала с печальным вздохом:
– Вот этого я и боюсь больше всего, Дели. Вместо подруги получить прислугу. Понимаешь… так получилось, что у меня никогда не было ни сестер и кузин, ни настоящих подруг. Моя мать очень за меня боялась… и никого не подпускала. И это можно понять, если поставить себя на ее место. Пока она была фавориткой герцога, все придворные вились вокруг стаей льстивых кошек, а едва мой отец решил с ней расстаться, резко отвернулись и вчерашние «верные» подруги. И мало того, еще и начали смеяться в лицо и открыто говорить гадости. Не только про нее, но и о не рождённом еще ребенке. Каюсь… я им отомстила, хотя и считаю такое неприемлемым для себя. Но тут не сдержалась… когда меня привезли в замок, и отец пояснил, зачем, я высказала лишь одно условие, никого из тех, кто жил там двадцать три года назад и травил мою мать, и близко быть не должно. Не знаю, куда они делись… но слуги косились на меня очень заинтересованно.
– Молодец, – одобрила Дели, – а меня ты не потеряешь. У меня тоже нет сейчас подруг… тех, что были, разогнала тетушка, да и стыдно им стало со мной дружить. Мне приходилось работать разносчицей и донашивать старье. Дружба всегда проверяется в беде, теперь я точно знаю цену этой поговорки.
– Тогда давай решим вопрос с оплатой твоего контракта, – как в воду с моста ринулась Мэри, – мне не по себе становится, едва представлю, как каждое первое число отсчитываю тебе монеты.
– Отсчитывай второго, – пошутила Дели, и тут же серьезно добавила, – а лучше просто забудь об этом. Я живу тут не за деньги, мне самой нужно на время исчезнуть, подучиться и спокойно продумать, чем и где я буду заниматься весной.
– Да, – согласилась герцогиня, – это важно, самой выбрать свой путь. Но у каждого человека должен быть надежный угол, где он может отогреться душой. И я хочу, чтобы у тебя такой угол был. Вот аккредитив, он без имени, но заверен моей подписью и печатью. По нему ты получишь десять тысяч золотых, и сможешь купить дом в любом городе.
– Да ты с ума сошла, – возмутилась ошеломленная природница, – если думаешь, будто я дружу с тобой за деньги? Да я никогда этого не возьму, ты же наверняка все свои запасы выскребла. Забери эту бумажку и не оскорбляй меня.
– Ты не поняла, Дели. Герцог Тарвенский очень богат. И все свои сокровища он передал мне вместе с короной. Вот она. – Мэри развязала потрепанную шляпную коробку и отодвинув всякую мелочь, перчатки, платочки, шарфики и прочее, достала давно вышедшую из моды громоздкую шляпу с букетиками атласных ирисов на тулье.
Дели настороженно смотрела, как подруга вытаскивает из шляпы небрежно смотанную пожелтевшую кружевную шаль, разворачивает и высыпает на столик раритетную корону, герцогскую печать и ритуальную звезду рода на весомой золотой цепи.
– Странно, – само сорвалось с ее губ замечание, – что мы до сих пор еще не сидим в самой высокой башне Ден-Греля. Обычно похитителей родовых ритуальных артефактов тайная стража находит за несколько часов.
– А ты хорошо осведомлена, – одобрительно заметила Мэри, – но я не похититель. Меня ведь короновали и теперь это мое. Однако обычно эти вещи хранятся в сокровищнице, кроме печати. И я сильно рисковала… вынося их из замка. Но оставить тоже нельзя было, тогда любой из наследников мог объявить меня погибшей и потребовать новой коронации.
– А оставить… никого надёжного не было?
– Леди Ортия, моя опекунша, – помолчав, невесело призналась герцогиня, – посоветовала, прежде, чем ухолить, откровенно поговорить с отцом. Не враг же он последнему ребенку, был ее главный довод. Я поверила житейскому опыту и не жалею. Может он и не полюбил меня так же, как погибших сыновей, но хотя бы постарался понять… и помог. Тайно, разумеется, и взяв слово, что к лету я вернусь, независимо от того, какое решение приму.
– А на что ты надеешься?
– Леди Ортия наняла сыщиков… у нее есть нужные знакомые. Ей кажется странной гибель моих братьев. Кроме защитных амулетов, на какие не скупился отец, замок полон бдительной охраны, и в довершение всего, там живет придворный маг, обязанный за ними присматривать. Герцог и подумать не мог, будто детям что-то может угрожать. Да и парнишки они были серьезные, не вертопрахи. После их гибели там месяц работали самые лучшие сыщики и маги короля… и все в недоумении разводят руками. Мальчишки ловко обманывали и помощников и гувернеров, демонстрируя модные велосипеды. И сухопутные и водные. А весенним утром, по обыкновению отправившись покататься на двойном, доехали до смотровой площадки на верху горы, достали спрятанные в пещерке крылья и за пять минут переделали велосипед в летающий аппарат. И улетели, охрана, которой они всегда запрещали подходить слишком близко, опоздала на какие-то минуты. Я ничего в этом не понимаю… но даже мне ясно, что амулеты должны были поднять вокруг мальчишек щиты. А они не подняли… и никто не знает, почему.
Дели молчала, проклиная себя за разговор на эту тему, хотя и прежде догадывалась, как сильно потрясла ее подругу гибель юных герцогов. Однако Мэри довольно скоро взяла себя в руки.
– Поэтому возьми бумагу, Аделия, она весит немного. – пошутила она. – А у меня будет, куда иногда приезжать в гости.
– Какой еще вопрос? – спрятав аккредитив в кошель, осведомилась природница.
– Еще три. Первый, будем составлять расписание и жить по нему, как все приличные леди? Второй такой же, но о еде. Можно заранее писать меню или есть то, чего захочется.
– Что найдется в шкафу, – со смешком подсказала Дели, – лично я против всяких расписаний. Моя жизнь в последние годы была подчинена строгому распорядку, и я просто мечтаю пожить свободной кошкой. А третий?
– Будем настаивать, чтобы нам привезли прислугу, или попытаемся справиться сами? Учти, меня всему нужно учить.
– И все же попытаемся, – постановила природница, – я займусь изучением магии, леди Аннелин обещала прислать книги. И первым делом выучу бытовые заклятья, природникам они легко даются.
– А я попросила мольберт и краски… так давно не рисовала спокойно, – мечтательно вздохнула Мэри и вдруг смутилась, – в замке свободного времени хватало, но за мной подглядывали почти открыто, и обсуждали вслух.
– Зато ты уже точно знаешь, кого в первую очередь нужно выставить из замка, когда вернёшься, – с усмешкой намекнула Дели подруге.
Та на миг задумалась, но ответила очень уверенно.
– Да, я постепенно начинаю сознавать, что не стоит тратить свою жизнь на попытки понять или задобрить злобных дураков или подлецов. Если есть возможность, лучше избавляться от них сразу и навсегда.
И с этим Дели была полностью согласна.
Следующие дни они посвятили изучению дома и разных строений, тянувшихся вдоль северной части ограды. В основном там стояли конюшни и псарни, над которыми имелись комнатки для прислуги. Чуть поодаль высились возведённые над амбарами сенники, и по ним гуляли холодные сквозняки.
Через пять дней Торп привез несколько объемистых тюков, одежду, мольберты, книги и учебники по магии. Жизнь в охотничьем доме начала налаживаться. В низких бочках уже пышно зеленели лук, укроп и петрушка, краснел базилик, белела цветная капуста, блестели фиолетом баклажаны и нежно румянился кудрявый салат. По соседству свисали с подпорок алые грозди томатов и перца, радовала глаз россыпь зеленых колючих огурчиков и пышные плети гороха и фасоли.
Торп увез с собой полную корзину плодов первого урожая, и его и без того огромное уважение к Дели взлетело на неизмеримую высоту.
– Кто такие герцоги и графы? – веселилась Мэри, – если от них никакого проку? Природник – вот настоящий герой. Хочешь редиску – получи редиску, хочешь землянику – да бери. А кто-то обещал яблоки?
– Вон уже растут, – указала Дели на рядок тоненьких, с карандаш, деревьев. – И яблоки и апельсины и лимоны. Ну и всякие вишни. Дня через три зацветут.
Они и в самом деле зацвели, стояли пышными букетами душистой бело-розовой пены. А за окнами, словно завидуя им, валил густой снег, спеша укутать почерневшие ветви окрестных дубов.
Глава десятая
С того дня снегопады атаковали лес с неизменным постоянством. Зима, вдруг спохватившись, спешила возместить деревьям, кустам и мелким зверушкам недоданную красоту и защиту. А у Дели резко прибавилось работы. Снег нужно было чистить.
И очень скоро девушка осознала, что это не так-то просто, как кажется со стороны, если смотришь в окно на неспешно махающего лопаткой дворника или привратника. Пышный, как пух, снег на лопате становился намного тяжелее, чем в тот момент, когда так красиво сыпался с неба. И с лопатки норовил соскользнуть и руки быстро уставали, несмотря на заклинание силы, которое природница кастовала на себя.
Разумеется, Дели попробовала убирать своими, привычными методами. Сыпала зерно, заставляя корни впитывать воду, и снова сыпала созревший урожай. Почистила кусочек дорожки шага три в длину и ощутила за диафрагмой неприятный холодок. Резерв был пуст.
Девушка еле добрела до кухни и рухнула на стул мешком с мукой. Рядом тихонько заскулила Ирта.
– Что случилось? – с галереи второго этажа, где устроила себе мастерскую, прибежала Мэри.
Испуганная, в краске, с кисточками в руках.
– Просто сил не хватает на снег, а он сыпет все гуще, – мрачно призналась Дели.
– Значит, будем звать слуг, – мгновенно решила герцогиня, – сейчас напишем письмо, и я принесу голубя.
– Стой, не спеши. Голубю нужно добавить сил, иначе не долетит, а я пуста. Да и если доберётся, все равно они приедут не сразу, Торп говорил, тут напрямик до города почти двадцать миль. А им нужно собраться, да и ехать по снегу не так просто. Если выедут завтра спозаранку, то хотя бы к ночи добрались. Сначала я отдохну и покопаюсь в книгах, может есть способ попроще.
– Ладно, – покладисто кивнула герцогиня и поспешила к шкафу, доставать наготовленную заранее еду.
Дели читала книги несколько дней и мрачнела все сильнее. Как выяснилось, самый простой способ она прозевала. Природники не чистили снег, они его просто не пускали на свои дорожки. Как и дождь. Еще в конце лета выращивали по бокам дорожек густые заросли любых растений, тую, самшит или просто хмель. Да хоть камыш, если временно. Сплетали стебли или ветви в сплошной купол, и укрепляли до нужного. Всё, вода стекала, снег ложился теплой кровлей и природник гулял, не замочив подошв.
А Дели об этом не подумала, в их дворике снег за несколько медяков чистил соседский привратник. Да и никогда не бывает столько снега в столице, оставшейся где-то далеко на юге, А теперь, чтобы вырастить такой тоннель, потребуется очень много магии, в промерзлой почве даже у природников семена прорастают очень неохотно, с трудом преодолевая вложенный самим бытием запрет на несвоевременное пробуждение. Тем более если приказ мага не подкреплен ни горячей водой, ни порцией энергии.
– Знаешь, я хочу рассказать тебе про мать… – с сочувствием поглядев на расстроенную подругу, сказала Мэри в один из вечеров, когда они мирно сидели в гостиной у камина, читая каждая свою книгу.
Толстый фолиант о секретах приемов живописи Торп привез Мэри в последний визит, предупредив, что отныне приезжать будет раз в декаду. Слишком нелегким стало это дело.
Других книг в охотничьем доме не было, и понятно, отчего. С чего бы графу пришло в голову тащить их в такую даль, если другие книжки, более интересные и живые ехали сами, верхом и в двуколках?
– Рассказывай, – Дели немедленно отложила том, все равно больше ничего там нет. – Но если это не доставит тебе боли.
– Нет… это старое. Моя мать была очень экономной… я говорила? Казначей каждый год присылал ей шестьдесят золотых, по пять в месяц.
– Не густо, – признала природница.
– Мы жили в Крете, это небольшой городок на южном побережье, – пояснила Мэри, – там овощи и рыба стоят недорого. И вообще жизнь дешевле. Не нужно много дров, теплой одежды и обуви… нам хватало. И на еду, и на одежду и на учителей для меня. Но лишнего мать никогда не тратила, если можно было положить монетку в копилку – туда ее и клали.
– Ты не спросила у отца, почему он давал так мало? – не выдержала Дели, – ведь с его богатством даже не заметил бы, давая в десять раз больше.
– Спросила, – вдруг усмехнулась герцогиня, – мне даже поверить трудно, что ты не ментал. Настолько хорошо знаешь мои мысли. Так вот… он и сам не знал, сколько мать получает. Просто приказал дворецкому купить ей приличный дом и платить достаточное содержание и счел дело сделанным. Не забывай, тогда ему было примерно сколько мне сейчас, и он не имел никакого представления о ценах и нуждах маленьких детей. И все же дворецкий написал – сто золотых в месяц. Мы его вызвали и допросили.
– Так куда тогда девалось остальное? – опешила природница.
– Бабушка позаботилась. Старая герцогиня от скуки иногда проверяла отчеты и увидела эту цифру. Задала пару вопросов, скривилась и перечеркнув, поставила свою. Добавив – в год. У нее видите ли хорошие чтицы столько получают, нечего бывшую фаворитку баловать. Про меня она не знала… а сказать дворецкий побоялся. От ярости отец скрипел зубами… но ее уже нет и спросить не с кого. Но рассказывать я начала не поэтому… мне вспомнилось другое. Каждую зиму, а она там короткая, мать сеяла в горшок немного семян зелени. Она любила суп с укропом… а на рынке он зимой дорог. И прекрасно рос на подоконнике… даже когда открывали окна. Ведь корни были в тепле? И у тебя сейчас все растет…
– Мэри… – с чувством выдохнула ее подруга, – ты нас спасла от чужих людей на кухне. Я уже думала, пора заказывать теплый пеньюар, чтобы ходить позавтракать. Но теперь обойдусь шалью, как прежде. Действительно, можно вырастить в доме все, что угодно, и просунуть стебель на улицу. Завтра с утра и начну. За ночь успею обдумать, как лучше устроить.
На этот раз Торп ехал в охотничий дом с тяжелым сердцем. Хотя и сказать, что он едет – было не совсем верным. На редкость снежная зима превратила лесные дорожки в непроходимые сугробы и могучий лесник больше махал лопатой, пробивая узенькую стежку, чем сидел в седле. Зато не мерз, казалось, даже пар валит от раскрасневшегося лица. Не мерзли и лошадки, хорошо накормленные и напоенные перед трудной дорогой. Зато на дальний волчий вой нервно оглядывались и пугливо прядали ушами. Лесные хищники начинали голодать.
Лесник мрачно вздохнул, его подопечным очень повезло, что у леди Дели такой дар, можно не переживать что им придется страдать от нехватки еды. Она и зерна может вырастить, а мучку и яйца он везет. Вообще много чего везет в этот раз. Кроме окорока и колбас тушки гусей и индеек и мешок отборной вырезки. Еще корзины с кругами масла, сыра и замороженных сливок. Прихватил и семена… каких прежде не привез.
И, как ложку дегтя, вез нерадостное известие, что в следующий раз приедет очень не скоро. Теперь никак не получается обернуться за один день, лошади не дойдут, да и сам он нуждается в отдыхе. Ведь все хозяйство легло на одни плечи, Сонне пришлось перебраться в город, дети наотрез отказались жить у бабушки, командовавшей ими как взводом егерей. Спасибо леди Аннелин, помогла быстро купить неплохой домик, из тех, что покупала для своих целей через третьи руки. Теперь его семья вполне счастлива, и хоть за них можно не беспокоиться.
Зато тяжким камнем висит на шее забота о сидящих в глуши девушках, посреднице так и не удалось найти для них надежных помощников.
Читать бесплатно другие книги:
