Обет молчания Ильин Андрей

— Да… террористы… Да… Крайне опасные… Дети…

Всё!

Метнуться в ближайший бутик. Купить, не глядя, костюмчик, кожаное пальтишко, туфли за полугодовую зарплату продавца. Пожалуй, еще айфон, очки с затемненными стеклами и трость. Правильно подобранные аксессуары хорошо отвлекают внимание от лица. Как глубокий вырез у блондинки с пятым размером, где на лицо вообще никто не взглянет, а взглянув — забудет.

Через отдельный вход идет уверенный в себе джентльмен, как с обложки «Форбса».

— Добрый день.

Бросает дипломатик на досмотр, вертит в руках мобильник последней модели, на который все пялятся. Так и надо.

— Всё?.. Спасибо.

Подняться в самолет, плюхнуться в кресло, расположенное со стороны трапа. Глянуть в иллюминатор. Ну что, идут? Идут! Считаем: раз, два… пятнадцать… Всё, полный комплект.

Попросить плед, чтобы прикрыться. Бизнесмены — люди деловые и в самолетах обычно спят, чтобы на земле работать.

— И подушечку. Спасибо, больше ничего…

А теперь — подумать.

В идеале их встретят. Должны встретить, потому что пятнадцать террористов — это не пустячок. Правда, если этих возьмут, но они успеют сообщить об этом, то вторая группа может сняться с рейса. И скрыться из аэропорта. Ну да ладно, операция всё равно будет сорвана. А если ребята на местах серьезные, они успеют выбить из них информацию. И тогда…

Летит самолет.

В кожаном кресле бизнес-класса сладко спит какой-то господин. Позади него глазеет в иллюминаторы и на девушек-стюардесс «команда регбистов». Похоже, некоторые вообще первый раз в самолете летят. Ну ничего, прилетят.

— Пристегните ремни…

Пошли на посадку. Самолет прокатился по рулёжке, встал.

Они что, совсем охренели?! Возле трапа стоит полицейская машина. Одна!

Из нее лениво, вразвалочку, выбираются трое полицейских с автоматами, болтающимися на животах. О чем-то переговариваются, зевают, переступают с ноги на ногу. Трое! Они что, хотят втроем целую банду скрутить? Или это лишь прикрытие, а главные силы в стороне залегли? Например, вон те механики, копающиеся подле самолета. Или та парочка? И наверняка невидимые, залегшие в травке под маскхалатами снайперы.

Он поступил бы так же! Именно так!

Пассажиры потянулись на выход. И «команда регбистов»… Но внизу их придержали: «Простите, можно вас на минуточку?»

Напряглись, но отошли, в драку не кинулись. Командир подошел к полицейским, о чем-то с ними доброжелательно заговорил. Вытащил целую кипу паспортов и стал передавать по одному.

Два полицейских, скучая, отступили за машину. Молодцы! Правильно, оценили обстановку, прикрывшись бортами от мгновенного нападения. Теперь их легко не взять, только если через капот прыгать…

Полицейский полистал один паспорт… второй… третий… Ну же… Пора!.. Четвертый… пятнадцатый…

И… вернул их. Вернул и козырнул:

— Извините, гражданин. Всё в порядке. Можете следовать дальше. Еще раз… Служба такая…

Это как понимать? А как же снайперы?

А нет никаких снайперов! И вообще никого нет — только трое полицейских, которые среагировали на звонок и прибыли для проверки документов. Проверили и успокоились. Как будто террористы не имеют нормальные паспорта, а вместо них предъявляют специальные террористические удостоверения с фотографиями.

Не поверили ему, не восприняли всерьез! И что теперь? Успеть надо теперь, пока они не растворились в толпе и не исчезли из аэропорта.

Быстро заскочить в туалет — несколько минут в запасе есть, быстро им не уехать! Скинуть кожаный плащ, пиджак и ботинки. Очки и трость не нужны. Вытащить из сумки спортивную куртку, кроссовки. Зачесать волосы вперед, сунуть в уши наушники. Мельком, на бегу глянуть в зеркало. Похож… В смысле, совершенно не похож на прежнего бизнесмена с обложки «Форбса». И походочку, походочку другую — спортивную. Походка и жесты «рисуют» человека лучше, чем иной грим.

Пошел, чуть пританцовывая, музон слушает и жвачку жуёт. Такой вот не первой свежести, но молодящийся дядя. Привет, тусовка!..

И где они? Быстро отсмотреть стоянки такси, автобусов, маршруток… Нет их! Ну не могли же они сквозь землю… А если и не собирались?

Еще раз внимательно оглядеться. Быстро, но не суетясь. Точно, вон они, возле касс клубятся. Значит, здесь у них лишь пересадка на другой рейс. На какой? А не всё ли равно? Купить билеты на все ближайшие рейсы во все концы, хоть в Антарктиду! Какой-нибудь да совпадет.

Снова купить телефоны и симки. Сесть в кресло так, чтобы полный обзор иметь, а самому в глаза не бросаться. Остаётся только ждать.

Прошло полчаса… Час… Полтора…

— «Уважаемые пассажиры, объявляется посадка на рейс номер… Санкт-Петербург…»

«Регбисты» встали с кресел, разобрали сумки, засуетились. Значит, они… в Санкт-Петербург!

Звонок по телефону:

— В аэропорту… группа террористов из пятнадцати человек… Я прошу принять моё сообщение всерьез!.. Аноним… Что вам даст мое имя? Пятнадцать головорезов к вам летят… Цель — предположительно школа… Не спрашивайте, кто я… Патриот я! Можете отметить: Иванов. Надеюсь…

А что остается? Только надеяться! И сопровождать группу, как пришпиленному. Прицепиться, как репейнику к заднице.

Следовать за ними неотступно, неусыпно! До конца!..

— Молодцы бойцы, хорошо поработали! — Антон Иванович улыбнулся и протянул руку. — Выше всяких похвал!

Разведчики потупились. Не привыкли они, чтобы их хвалили так, вне строя.

— Вот ваш гонорар. Как договаривались — по тысяче баксов в день. Умножаем. И того получается…

Хорошо получается. Очень! Лучше, чем можно было ожидать! Обрадованные разведчики сунули конверты в карманы. Всё нормально — не кинули их… Собрались уходить. Но, позвольте, а как же напутственные слова?

— Хорошо потрудились… Но и вляпались! По самое не могу. Не за теми следили и не для тех. Это я вам по-приятельски говорю, чтобы между нами… И если эта история всплывет, то лет по пять строгача вам как с куста каждому! И это в лучшем случае, потому что Прокурор вдвое потребует! А вы как думали? Вы решили, что такие бабки за просто так платят. Э-э, нет!

Насупились разведчики. Хотя догадывались, что не всё здесь чисто. Если бы дело было чистое — гонорар другим был.

— Значит, так, затихаритесь по домам и забудьте всё, что здесь видели и слышали. И никому ни слова, даже собственной жене! Не здесь вы были, на курорте вы были — в Пицунде, в доме отдыха. Так всем и рассказывайте. Такой вам добрый совет. Поняли?

Молчат. Хмурятся.

— Мы можем быть свободными?

— Это от вас зависит. Если поняли, то будете свободными. А если нет…

Повернулись на каблуках, пошли к двери.

— Эй, стойте, погодите, задержитесь на минутку!

С дискомфортом уходить нельзя. Расходиться нужно без злобы, с положительными эмоциями.

— Вам еще причитается. Коли поняли.

И еще по конвертику с денежками. Компенсация за страх и чтобы держали язычки за зубками.

— Спасибо.

— Не за что! Заслужили! Такое дело провернули! Ей-богу, в личное дело благодарность бы вписал… жаль — нельзя. — И вопросик для проверочки: — Если еще какое дельце наклюнется, вас можно иметь в виду? Или как?

Подумали. Прикинули.

— Вызывайте. Если, конечно, без мокрухи и по прежней таксе.

Это хорошо, что они согласились. И что до того подумали, значит, точно молчать будут. Но даже если не будут, что они знают? Да считай, ничего! Кто их нанял, для какого дела, что за люди, которых они пасли, куда те после делись? Туман и неопределенность. Так что тут всё в порядке.

А учитывая, что они только Антона Ивановича видели и только с ним дело имели — так и вообще!

Спасибо, ребята, не подвели…

— Уважаемые пассажиры, через пятнадцать минут наш самолет совершит посадку… Температура воздуха… Экипаж…

Касание бетонной полосы… Остановка… Аплодисменты…

На взлётной полосе люди в камуфляже. Стоят полукругом. Автоматы на боках болтаются. Ну, слава богу, хоть здесь, во второй столице сработало!

Подали трап. Пассажиры спустились с небес на землю. И сразу в руки правоохранительных органов.

— Внимание! В аэропорту возникла чрезвычайная ситуация, связанная с обеспечением безопасности. Попрошу всех приготовить документы. И… принять наши извинения.

Это по-питерски. Это приятно.

Потянулись пассажиры с красными книжечками в руках.

— Проходите… Извините за беспокойство… Можете следовать дальше… А вас… я попрошу задержаться!

«Регбистов» попросили задержаться. Всех!

— Это не займет много времени. Простая формальность.

Переглядываются бойцы. А что делать, на автоматы голой грудью не попрёшь. И убежать не удастся — кругом гладкий, как стол, бетон. Даже спрятаться негде. Один автоматчик легко может целую толпу перестрелять. Как куропаток на взлёте.

Подъехал автобус с зарешеченными окнами и надписью «ОМОН». Задержанным пассажирам вежливо указали на дверь. Молодцы, хорошо сработали. Без шума и пыли.

Поинтересоваться у ближайшего полицейского:

— Куда их?

— А вам зачем знать?

Ну да, зачем, если всё закончилось… Или не закончилось?

От здания аэровокзала бежит какая-то дама на каблуках. И приличного вида мужчина. Что-то кричат на ходу, размахивают руками. Кто такие? Добежали.

— Извините, куда вы их, зачем?

— А вы, собственно, кто?

— Мы турагентство «Президент-тур Санкт-Петербург». Принимающая сторона.

— Кого «принимающая»? Их?

— Да. Мы встречаем их в аэропорту. Это уважаемые гости. Прибыли по культурному обмену. Они заплатили. Куда вы их везете?

— Пока в Горотдел, а там посмотрим. Вы только не волнуйтесь.

— Как не волноваться, когда у нас отель заказан и программа сверстана? Их достойные люди ждут. Так нельзя. Что о нас и нашем городе подумают?

— Не волнуйтесь, разберемся.

— Мы едем с вами!

— С ними?

— Можно и с ними. — Дама решительно забралась на подножку.

— Ну хорошо, поехали, только лучше с нами, вон на той машине…

Покатили…

Надо будет убедиться. Надо будет в Горотдел наведаться. Может быть, информашки подбросить. Правда, какой?.. Никаких порочащих фактов, кроме стадного топтания вдоль камушков у него на них нет. Только домыслы и интуиция. И даже аванс к делу не пришьешь — мало ли за что его отстегнули. Да хоть подарили, это ни под какие статьи не попадает! Ни один прокурор под такое санкцию не даст!

Надежда только на то, что их подержат до выяснения и они «поплывут». А он пока подумает, какой вброс сделать. Всегда можно что-то придумать!..

Аэровокзал. Стоянка такси.

— Мне в город.

— Какая улица?

— Я там сориентируюсь. Поехали.

Остановились у Горотдела. Перед крыльцом двухэтажный автобус. С надписью на борту «Президент-тур Санкт-Петербург». Солидная фирма, богатая. И путёвочки, поди, сильно недешевые. А автобус зачем?.. Ох, неспроста!

Напротив кафешка. Войти, заказать кофе. Потом можно и пообедать, чтобы растянуть время.

Только время тянуть не понадобилось. Раскрылись двери, и из Горотдела вышли задержанные. Все пятнадцать человек! А за ними экзальтированная дама и мужик. Вот, значит, как! Сели в автобус.

Срочно ловим такси!

— Куда?

— Пока прямо. Я адрес забыл, но постараюсь вспомнить, как добраться. Поехали, поехали…

Лабиринты улиц. Повороты. Старинные здания…

— Постойте, не спешите, я так быстро не могу сориентироваться.

Притормозил, поехал со скоростью автобуса. Дальше нужно было его лишь придерживать:

— Погодите, погодите… Нет, не здесь…

Еще поворот. Автобус встал. Не так уж далеко они отъехали. Отель. Не «Шератон», но вполне приличный — четыре звезды. Проехать мимо.

— Ага, кажется, здесь. Да, точно. Спасибо, что подвезли.

И что теперь? Не садиться же на круглые сутки в ближайшее кафе? Тут либо арендовать квартиру в здании напротив, либо, что проще, снять номер в отеле. Только надо прикид сменить. Где здесь ближайший магазин?

Подойти к стойке администратора отеля.

— Здравствуйте, мне бы номерок. Можно люкс. Даже лучше — люкс.

Люкс, значит, на одном этаже с «тургруппой». Можно услышать, если они соберутся куда-нибудь выйти. Или их увидеть, так как окна выходят на улицу.

— Вот спасибо.

Еще один фирменный автобус «Президент-тур Санкт-Петербург» замер у входа. Открылась дверца. А из автобуса… вышли еще «туристы», те, которые не улетели, а остались ожидать другого рейса. Прилетели. Что и следовало ожидать! Значит, группа соединилась, сошлась в одном месте и готова к работе.

Теперь надо спешить!

Вначале «колеса». Взять напрокат пару машин и поставить на ближайшие стоянки. Плюс — разменять побольше денег для частников. Плюс — телефоны на один раз с симками. Хороший бинокль. Фотоаппарат побольше, не чтобы качество, а чтобы рожу прикрывать. Оружие… Оружие не помешает. Купить лучше на рынке, можно на виртуальном, потому что к отелю сейчас привязан, как Тузик к будке.

Перелопатим доски объявлений, на которых всё можно найти, если уметь между строк читать… Вот подходящее объявление. Звоним.

— Я гляжу, у вас только пневматика? А травматы есть?

— Травматов нет. На них разрешение требуется.

— Ну тогда боевое. Лучше глок, чем макаров.

— Ты что, дядя, шутишь?

— Дядя не шутит. Дядя платит. Втридорога, потому что лишние деньги имеет. Две штуки баксов.

— Да?.. У меня ничего такого нет. Но я спрошу.

— Спроси-спроси. Найдешь, с меня пару соток.

Следующее объявление на доске, где коллекционеры старинным оружием торгуют. Но и новым тоже.

— Травмат нужен переделанный. А лучше что-нибудь посущественнее…

Нынче всё купить можно. Если очень надо. Свободный рынок… ну или базар…

— А ты, дядя, не из ментов часом?

— А что, если из ментов? Скидку сделаешь?

Шутку понял, засмеялся.

— Даже если мент, то какие риски? Мы просто про оружие разговоры болтаем. А их к делу не пришьешь. Я телефончик оставлю, кому интересно — пусть перезвонят. Заказ спрячут где-нибудь в укромном месте, район я укажу.

— А если ты кинешь?

— А если они кинут? Если продавцы боятся, то пусть вблизи места закладки своего человечка поставят. Я, как только ствол увижу, перезвоню и сообщу, где деньги. Это будет рядом. Если менты кого на деньгах повяжут, то доказать всё равно ничего не смогут. Случайный прохожий кошелек нашел. Так что рисков нет. А бабки есть. Причем хорошие.

— Ладно, поговорю…

Вот и ствол объявился. С доставкой почти к самому отелю. Всё? Всё! Теперь надо залечь и ждать. Выждать, когда они подставятся. Например, оружие получат. И тогда можно будет… Ну, не зря же они приехали в славный город на Неве! Не с достопримечательностями же знакомиться!..

— Петропавловская крепость была заложена на Заячьем острове в тысяча семьсот третьем году по совместному плану императора Петра Первого и французского инженера Жозефа Ламбера…

А до того был Исаакий. А перед ним Петродворец… Ну, сколько они еще по экскурсиям бродить будут? Стоят, гида обступив, слушают, кивают. Смотрят… Всё больше не на красоты, а на симпатичных туристок.

— Пройдемте дальше, — тронулся с места гид.

Притираться к ним большого смысла нет, можно издалека наблюдать. Народа здесь бродит много, затеряться нетрудно.

Бастионы, цейхгаузы, церкви… Два часа ходят. Полдень. Пушка пальнула. Несколько «туристов» вздрогнули и пригнулись. Инстинктивно, потому как помнили…

Еще час… Автобус. Обед в ресторане. Военно-морской музей. «Аврора»… Ужин.

Черт побери! Они точно все памятники и музеи здесь решили осмотреть? Или ждут кого-то? Или чего-то?

Приходится и ему ждать!

Автобус. Пассажиры проходят в салон. Гид суетится, поторапливает группу. Сегодня гид — очень симпатичная девушка в мини-юбке. «Туристы» заметно оживились и смотрят на нее с видимым удовольствием. Вчера они мрачнее выглядели, вместо девушки мужик был…

— Скорее… скорее… Сегодня у нас очень интересная программа…

Ну, да… «Посмотрите направо, посмотрите налево, посмотрите вперед…» И мне пора к машине. Уже четвертой за неделю. Ну, и куда сегодня?

Набережная… Мост… Медный всадник.

Ага, понятно, — сегодня Эрмитаж. Как без него, когда это главная достопримечательность города! Придется посмотреть картины великих мастеров. Он много чего успел здесь посмотреть, так что сам теперь по Питеру может экскурсии водить… Хотя приехал совсем для другого.

Эрмитаж так Эрмитаж. Давненько не был. С самого детства. Тогда у него были настоящие имя и фамилия, мама и папа. Было дело…

Автобус завернул на Дворцовую площадь. Машину пришлось бросить раньше. Потопал, на всякий случай прикрываясь пешеходами и фотоаппаратом, который может закрыть пол-лица. Где же они?

Сидят в автобусе. Осман, гид и пара «туристов» вышли и направились к кассам. Народу!.. В такой толпе спрятаться будет легко.

К этому автобусу подъехал еще один экскурсионный автобус. Встал рядом. Шторки задернуты.

Задернуты… А зачем задергивать шторки, если автобус экскурсионный? В нем туристы, они к окнам прилипнуть должны! Иначе для чего они приехали? Что за ерунда?

Дверца открылась. Но экскурсанты не вышли. В него полезли «туристы» из первого автобуса. Один за другим быстро скрылись в салоне второго автобуса.

Внутри здания послышался непонятный шум, на входе, возле касс. Что здесь вообще происходит?

Дёрнулась шторка. Выглянуло лицо в шапочке с прорезями для глаз. Взмах руки. Шторка упала.

Из автобуса с надписью «Президент-тур Санкт-Петербург» стали выпрыгивать один за другим «туристы» в натянутых до шеи шапочках.

Так что же это? Выходит, приехали?

Точно, приехали!

В здании что-то глухо бухнуло. И еще пару раз! Выстрелы? Да, стрельба! Мгновенная тишина. Растерянность. И тут же истошный женский визг. У входа в музей толпятся люди, никто ничего не понимает.

«Туристы», быстро исчезая в салоне автобуса, выпрыгивают на улицу с оружием в руках — пистолеты и короткоствольные автоматы. Долго не задерживаются — разбегаются полукругом, словно сети разбрасывают.

Из вновь подошедшего автобуса выскочили еще два десятка бойцов. Эти сверх лимита. Выбросили на асфальт какие-то огромные спортивные сумки. Новая группа, которую, вербовал не Осман. Откуда она прибыла с оружием под завязку? Что в сумках? Не важно… Не теперь! После…

Новые бойы подбежали, присоединились к «туристам», воткнулись в цепь, заорали дурными голосами:

— Всем вперед! — Ткнули стволами в толпу, придвинулись. Эти, новые, были более организованными, знали, что делать. — Пошли, пошли!

Люди недоуменно озирались. Наверное, решили, что неподалеку снимают какой-нибудь сериал, и искали глазами оператора, режиссера, машины киногруппы. Но только это было не кино. Это была жизнь. Их жизнь.

— Шевелись, уроды!..

И всё равно прохожие не понимали.

Но тут какой-то боевик вскинул автомат и дал короткую очередь поверх голов так, чтобы пульки просвистели.

Толпа отшатнулась. Люди закричали, бросились врассыпную. Кто-то побежал к набережной, кого-то, как баранов, погнали ко дворцу.

Так разделились судьбы. Случайно, по воле рока.

Толпу сжимали, теснили ко входу в кассы. Одиночки еще пытались прорваться, убегали. Какая-то девушка ринулась через цепь, ее схватили, но она вырвалась, выскользнула из плаща, в который вцепились руки, побежала, упала, сломав каблук, вскочила на ноги, рванула по асфальту в одних колготках. Ее не преследовали, в нее не стреляли. Всем было не до беглянки. Подсчитывали не отдельных людей. «Загон» был массовым.

Вот какой-то мужчина попытался сбежать. Но его перехватили, остановили ударом приклада в лицо. Он упал, осел на колени, схватившись за глаза. На асфальт закапала кровь.

— Встал! Пошел!

Мужчину пнули, ухватили, встряхнули за шкирку, бросили в толпу. И теперь все поняли, что это точно не сериал, что это — всерьез.

Еще выстрел под ноги.

А со стороны набережной, от Невы, какие-то гудки, крики, суета. Затормозили два джипа. Из них выскочили люди в масках с автоматами на изготовку. Встали поперек проезжей части, оттесняя машины на соседнюю полосу. Пальнули по асфальту, так что пули пошли рикошетом. Машины, визжа тормозами, шарахнулись на тротуар.

Бойцы в масках быстро подскочили к окнам здания. Бросили, ткнули что-то за решетки. И еще набросали какие-то мешки сверху. Тяжелые, как будто с песком. Отбежали, встали, присели за джипы. Что-то нажали. Ахнули взрывы. Зазвенели, рассыпаясь по мостовой, стекла, загремели решетки. Выждали несколько секунд. Подбежали, дернули, отбросили остатки прутьев, расчищая себе путь, смахнули какие-то осколки. Подсаживая друг друга, прыгнули внутрь здания. Швырнули сумки не только здесь, но и с другой стороны. И еще с третьей… Снова прозвучали взрывы и автоматные очереди!

А у главного входа — совсем беда. Десятки растерянных, испуганных людей, которых теснят к зданию. И уже никто не может, никто не решается вырваться. Все оцепенели от страха. Толпа спрессовывается, пятится, отступает. Толпа — уходит! Уходит к дворцу!

А он тут, среди убегающих, которые спаслись, которые вырвались. Стоит один, в нерешительности, не бежит, не прячется за машины, потому что ему надо в толпу заложников. Там его место! Но как туда попасть? Как аргументировать свой безумный поступок?

А если он был не один? Если там его семья? Его возлюбленная? Жена? Тогда понятно — секундный порыв, желание быть рядом, помочь… Такое бывает!

Войти в образ.

— Маша! Маша! Ты где?! Маша!.. — Испуганный, ищущий взгляд… Играть, играть, даже если тебя никто не видит. Даже если кажется, что тебя никто не видит. — Маша! — Найти в толпе любое женское лицо и заорать истошно: — Маша! Я иду к тебе!!! — Подбежать, спотыкаясь, чуть не падая к толпе, протянуть руки.

Дёрнулся в его сторону ствол автомата. Не дай бог, не так поймут… Закричать, специально для них:

— Там моя жена, пропустите! Я к ней! Я с ней!

С ходу врубиться в цепь, не из толпы заложников, а со свободы. Это не укладывается в обычные представления. Замешкались, расступились боевики. Теперь, пока они его не рассмотрели, затереться между людьми, пролезть, протиснуться, обнять кого-то, прижать к себе не важно кого. Важно, что нашел свою Машу… Потом можно будет перед женщиной извиниться, сказать, что обознался. Но это потом!.. Задача выполнена: он со всеми, в толпе.

Снова выстрелы. В ответ испуганное молчание. Толпу прижали к лестнице, нажали, вдавливая в двери. Что там внутри? Хреново внутри! На полу лежат окровавленные охранники. Они, наверное, пытались что-то сделать, пытались остановить, и их просто пристрелили. Просто взяли — и пристрелили. А что они могли сделать против таких? Громко, давя на психику, воет сирена. Кто-то успел нажать сигнал тревоги.

Наверное, сейчас сюда прибежит охрана, наверное, вооруженная. И станет только хуже, потому что начнется стрельба, а здесь люди у стен, возле касс и на лестнице у перил — десятки людей. Все в ужасе и ступоре. Все чего-то ждут.

— Вперед. Пошли вперед!

По лестнице вверх, торопясь, побежали бандиты в масках, рванули в залы, загонять новых заложников.

Теперь нужно подумать… Решить… Он засветился, когда «искал Машу». Его могли запомнить. Вряд ли, конечно, в такой сумятице, но вдруг… Его видели и в самолете, и в отеле. Вдруг кто-нибудь из боевиков сможет его опознать? Нужно изменить внешность, быстро, пока всё не устаканилось. Потом будет поздно, даже невозможно. На это есть буквально несколько минут…

Кого изобразить? Старика? Хорошо бы: борода и усы скрывают лицо, делают его почти неузнаваемым. Но как быстро сделать бороду? Можно, конечно, попросить у кого-нибудь срезать косу, из которой… Нет, это фантазии. Может быть, снять волосы без разрешения, например с трупа охранника. Но могут заметить у него на голове проплешины и заподозрить неладное. И как всё это проделать в тесноте, в толпе? И клей будет импровизированный, ненадежный. Нет, рисковать нельзя.

Дамский облик тоже отпадает. Где достать одежду, подобрать по размеру обувь, найти косметику? И еще туалет… Вряд ли их будут водить в отдельные кабинки, скорее всего, куда-нибудь ближе. Так обычно бывает. Нет, это не подходит. Что же еще, чтобы кардинально и чтобы в упор не распознать?

Стоп, а если инвалид?..

Да, на инвалидов обращают внимание, но не на лица, а на их дефекты. Нужно хромать, выворачивать или подволакивать ноги. Вспомнить, как они ходят? Попробовать незаметно, чуть-чуть. Вот так вывернуть коленку и загнуть внутрь мысок, чтобы загребать им. Так…

Руки… Руки тоже деформированы в суставах. Нужно их слегка скрючить и загнуть пальцы. Загнуть, запомнить положение и никогда, ни при каких обстоятельствах не разгибать. Только так, только в напряжении… Получилось…

Теперь лицо. Взгляд чуть отрешенный и глуповатый. Это убеждает. В это верят. Можно чуть приоткрыть рот, при необходимости пустить слюну, потому что инвалид. Полный. Да, так лучше… давка, а тут инвалид! Тогда даже в упор, даже если его видели раньше. Даже, если запомнили! Как это сделать? Незаметно и убедительно.

Надо упасть… Да, упасть. И встать другим человеком. Подняться — инвалидом. Пока все толкаются, пока все еще растеряны и ничего вокруг не замечают. Упасть под ноги, полежать и встать, но уже с другим лицом и жестами.

Ну что, падаем? Вон под того мужика. По виду он не остановится, не протянет руки помощи, просто переступит. Этот то, что нужно!