Правила первокурсницы Сокол Аня

– К следующему уроку я хочу услышать ответ от вас. А в идеале увидеть и образцы, – обрадовал нас магистр.

– «Увидеть образцы», – передразнил магистра Этьен, когда мы спустя час покинули аудиторию. – Я рыцарь, а не лабораторная крыса.

– Что это и где мы его возьмем? – спросил более практичный Жоэл, открывая дверь и впуская в учебный корпус ледяной ветер. – Этот образец?

– Может, в кабинете магистра Родерига? – спросил Вьер, выходя следом за рыжим на крыльцо и натягивая перчатки.

– Да ты видно самоубийца, – непонятно чему обрадовался Этьен.

И рыцари ушли, продолжая вслух рассуждать о выполнимости данного магистром задания.

Я спустилась с крыльца, оглянулась. Гэли наматывала шарф и вяло переругиваясь с Дженнет и Алисией. Мэрдок осуждающе смотрел то на одну, то на другую девушку. Я медленно пошла по дорожке, глядя вслед уже свернувшим к корпусу Ордена рыцарям.

Мысли мои были далеки от данного учителем задания.

Мимо пробежала Мэри, она на ходу помахала мне рукой. Гэли вышла на крыльцо в сопровождении Хоторна, скоро они меня догонят.

Повинуясь какому-то наитию, я свернула с центральной дорожки на боковую аллею, скрываясь с глаз сокурсников. Пусть считают, что я ушла далеко вперед, а еще лучше, что, не дождавшись их, вернулась в жилой корпус.

Я быстро шла, минуя ристалище и стрелковые мишени рыцарей. Так и подмывало вернуться к домику оружейника и еще раз полюбоваться на следы.

Останавливало то, что это мне ничего не даст. Отпечатки сапог, скорее всего, уже затоптали, в любом случае, разглядеть что-то в свете заходящего солнца будет затруднительно. Но кто-то был там, кто-то стоял за углом и наблюдал за мной. А это значит, что до этого «некто» дошли мои слова.

Я заставила себя замедлить шаг. Нет ничего естественнее вечерней прогулки, поэтому и вести себя нужно естественно, а не бежать сломя голову, даже если ты на охоте. Хотя охота, это слишком громко сказано.

Однажды я наблюдала, как натаскивают щенков с отцовской псарни. Из свежей, желательно еще пахнущей кровью, шкурки кролика изготавливали обманку. Натягивали мех на деревянный чурбак, а потом егерь привязывал обманку к седлу и уезжал в лес, волоча чучело за собой и оставляя след. Через некоторое время выпускали годовалых щенков, те сперва бестолково бегали по двору, раздражая лошадей и конюхов, но очень скоро один из них обязательно чуял свежую кровь, и вскоре уже вся свора с лаем бросалась по следам егеря, за ними следовали натасчики, которые следили, чтобы щенки не поранились. Обманку оставляли в лесу на потраву либо взявшим след собакам, либо лесному зверью, что тоже случалось. Но если псы возвращались с добычей, то того щенка, что приносил обманку, никогда не продавали, оставляя для охоты или на развод.

А вот участь обманки обычно незавидна. Обернутое шкурой полено держалось дольше, чем настоящая тушка, но все же неминуемо сдавалось под натиском собачьих зубов. Обманка – это одноразовое приспособление, ее можно кинуть лишь раз.

Я свою кинула день назад.

Как найти того, кто этого не хочет? Ответ прост: не нужно его искать. Нужно сделать так, чтобы он нашел тебя сам. Кинуть ему обманку. Например, по большому секрету сказать подруге, что тебе известна личность пришельца с Тиэры. Сказать так, чтобы тебя услышала не только она. И теперь мне придется пойти в лес и посмотреть, какой из «псов взял след».

В какой-то момент свет, падавший на дорожку из окна казармы Ордена, потух, и я, вздрогнув, остановилась.

«Скрип-скрип», – раздалось позади, а потом все стихло.

Я пошла дальше, не решаясь оглянуться, миновала казарму и снова остановилась.

«Скрип-скрип», – опять раздалось за спиной. И снова воцарилась тишина.

Кто-то шел за мной следом, и этот кто-то останавливался на секунду позднее, чем я. Его выдавал скрип снега. Любой другой уже нагнал бы меня, уже ушел бы вперед. Любой, кроме этого. Я все-таки оглянулась, но дорожка за спиной была пуста. Хотя на миг мне показалось, что смутная тень скользнула за ствол дерева. Но тут подул ветер, и тень оказалась всего лишь тенью, отбрасываемой росшим у дороги деревцом.

Девы, неужели у меня не получилось?

Я сделала еще несколько шагов и в очередной раз остановилась. На этот раз за мной по пятам следовала лишь тишина.

– Как-то по-другому я себе это представляла, – прошептала я. – Напридумывала глупостей, а теперь вздрагиваю от каждого шороха.

Я представила, как преследователь, если он, конечно, не плод моего воображения, слушает и едва не покатывается со смеху. Вся эта затея пустить ложный слух, а потом пошататься по самым темным и безлюдным местам Острова вдруг показалась мне полной глупостью. Может, это Дженнет решила узнать, куда понесло леди Астер?

Девы, неужели я вообразила себя великим охотником?

Я прибавила шагу, на лицо упали первые снежинки и тут же растаяли. Надо возвращаться в жилой корпус. Скрип снега под сапожками раздавался весьма отчетливо. Сперва только он, и я даже успела пару раз укорить себя за мнительность и неуемную фантазию, когда снова услышала этот скрип, так похожий на едва уловимое эхо. Странный скрип раздавался с задержкой. Кто-то продолжал идти за мной, стараясь попадать в такт шагам, и чуть-чуть запаздывал.

Пальцы кольнули зерна изменений, пламя в далеком очаге качнулось, и рыцари, что собрались в гостиной у очага, наверное, удивленно переглянулись. Если что-то пойдет не так… А оно пойдет. Вряд ли я уговорю чужака сдаться добровольно. Вряд ли он ходит за мной, чтобы объяснить сложившуюся ситуацию и предложить план по спасению Кристофера.

Девы, что же я делаю? Даже мысленно это прозвучало глупо. Надо было идти к магистрам… А вдруг за моей спиной вовсе не механик с Тиэры? Вдруг это Крис? Он ищет встречи со мной?

Я остановилась, потому что последнее казалось полным бредом. Крис не тот человек, что будет ходить кругами и смотреть, как я трясусь от страха, он просто подойдет. Если захочет.

Огонь в пальцах тут же сменился хрустнувшим на коже льдом. Мой личный нейтрализатор. Надо было предложить этот пример магистру Андре.

Снег продолжал падать, постепенно заметая дорожку под ногами. Я прошла территорию рыцарей насквозь и остановилась у широкой окружной дороги, что окольцовывала Академикум.

«Скрип-скрип», – раздались чужие шаги у меня за спиной.

Этой дорогой редко пользовались ученики, предпочитая центральные аллеи долгому кружному пути. Но по ней развозили грузы, продукты питания, топливо, ингредиенты для занятий, даже мебель и постельное белье.

Академикум был похож на город, а мы – на его жителей. Мы, так же как и любые другие горожане, нуждались в поставках продовольствия, угля, лекарств, писчей бумаги, мыла, воды. Да чего угодно. На Острове не было ни промышленной, ни сельскохозяйственной зон, здесь не пасли коз и не собирали хлопок, здесь не ткали и не шили одежду, максимум разводили чернила и смешивали лечебные и не очень порошки. Все остальное завозили дирижаблями. Товары из воздушной гавани развозились по службам, что обеспечивали учебный процесс и нашу жизнь всем необходимым. Службам, на которые мы редко обращали внимание. И пусть я сама одевалась и заправляла постель, но я не стирала одежду, не запасала дров, не готовила еду, что только к лучшему. Список «не» можно было бы продолжать бесконечно. Академикум – это не только шестеренки, двигатели и голубой огонь, Академикум – это своеобразный организм, со своими способами взаимодействия. Это Остров, но это большой Остров. И пусть сбежать с него нельзя, зато вполне можно затеряться. Не среди учеников или учителей, а например, среди обслуживающего персонала.

Я в задумчивости подошла к прачечной. Ни одна тень не шевельнулась в опускающихся на Остров сумерках.

«Скрип-скрип», – преследователь не отставал. Где же ты? Неужели отсиживаешься в прачечной? Днем таскаешь белье, а к вечеру выходишь на прогулку? Покажись.

Я старалась дышать ровно, старалась ничем не выдать своего волнения, и…

За спиной раздался смех. Я резко развернулась. Две молоденькие жрицы пробежали мимо, явно направляясь к главному корпусу Отречения. Девы, это же Академикум, не только я хожу его дорожками каждый день.

За дорогой чахлая лесополоса сменилась пустырем или так называемой полосой безопасности, так похожей на кусок кожи, по которой прошелся лезвием цирюльник, сбривая всю растительность. Там всегда стоял туман, который образовывался, когда холодный воздух соприкасался с теплым основанием Острова. Туман был густой, и стоило подойти ближе, начинало казаться, что вместо того, чтобы дышать, пьешь воздух. А если это вас не останавливало, если вы продолжали идти сквозь белое влажное марево, то обязательно вскоре видели ее. Сетку.

Она стояла почти на самом краю, там, где туман расступался, сдуваемый постоянным движением Острова. Многие считали сетку артефактом из новых, полагая, что где-то в ее основании зашито зерно распада. Я тоже так считала до недавнего времени, но теперь, понимая, что Академикум подняли в воздух механики Тиэры, а не маги Аэры, не знала, что и думать.

Если вы приближались к сетке на расстояние вытянутой руки, то наверняка слышали низкое гудение, наподобие того, что издает осиный рой. Ограждение, сплетенное из металлической проволоки, всегда покачивалось от ветра. Оно звякало, если его касались. Это все, что смельчаки успевали сделать перед тем, как сетка отталкивала их. Сила ее ответа была равнозначна силе воздействия. Если они всего лишь опирались ладонью, то получали мягкий толчок. Если били кулаком, то она возвращала оплеуху.

На последнем курсе считалось делом чести преодолеть эту преграду. И мало кто задумывался, что сетка стояла здесь для того, чтобы не дать некоторым горячим головам научиться летать. Преодолеть сетку – это что-то вроде посвящения у магов, только неофициального. Нужно перебраться на ту сторону, замереть на краю Острова, раскинуть руки в стороны и закричать. Не важно, что, просто закричать. Многие считали, что маг, не преодолевший сетки, не маг.

Я стояла по щиколотку в снегу и задавалась вопросом, а будем ли это делать мы? Представить кричащую в тумане герцогиню совершенно не получалось, как и перелезающего через забор Мэрдока.

«Скрип-скрип», – раздалось за спиной, я вздрогнула и обернулась. Меня плотной стеной окружал туман. Задумавшись, я не заметила, как преодолела несколько метров пустыря.

«Скрип-скрип», – снова услышала я звук чужих шагов. А потом вдруг поняла, что уже не одна в тумане. Различила смутный силуэт, услышала тихий шорох, так похожий на выдох.

Что делать? Закричать, чтобы сюда сбежалось половина Острова? Ведь это все, что на самом деле от меня требовалось, закричать и привлечь внимание. Только вот что помешает пришельцу с Тиэры развести руками и посетовать на расшатанные нервы одной излишне впечатлительной ученицы, которую он намеревался проводить до корпуса?

Выманить чужака оказалось до смешного просто, сложнее доказать, что именно он чужак. А без доказательств мне никто не поверит. Я же не князь.

Зерна изменения кольнули пальцы. В любом случае, хотя бы буду знать, кого искать. Вот сейчас сделаю шаг, и враг обретет лицо. Но он не стал дожидаться, пока я соберусь силами. Сам двинулся навстречу.

– Что вы тут делаете, леди Астер? – в знакомом голосе слышалась тревога. Зерна изменений растаяли в воздухе. – Ивидель, – туман расступился, и я увидела приближающегося Мэрдока, – куда вы идете?

Я вздохнула, посмотрела за его спину, туда, где по очертаниям угадывалась дорога, с которой я сошла, миновала ряд чахлых деревьев и остановилась посреди полосы безопасности. А сокурсник в свою очередь смотрел мне через плечо и хмурился. Я обернулась и почти сразу увидела ее. Сетку. Она едва заметно поблескивала в тумане. Гудения еще не было слышно, но я знала, что еще несколько шагов и…

– Ивидель, – с тревогой позвал Мэрдок, опираясь на трость и неловко переступая с ноги на ногу, сапоги издали уже знакомое мне «скрип-скрип».

– Я просто… просто… – Разумного объяснения своему присутствию здесь в такое время придумать не смогла, а потому решила спросить сама: – А вы, Хоторн? Что вы здесь делаете?

Я смотрела на приближающегося сокурсника и ощутила укол тревоги, пока еще не определенной, но все-таки.

– Выполняю распоряжение целителя. – Он остановился напротив, и тревога усилилась. Что-то было неправильно, но я никак не могла понять, что. – Я должен ходить каждый день, чтобы исправить «это».

Мэрдок стукнул тростью по сапогу. И я вдруг поняла, что меня так смутило, поняла, когда посмотрела парню в лицо. Чтобы заглянуть ему в глаза, мне пришлось запрокинуть голову. Непривычно запрокинуть, словно Мэрдок стал вдруг выше ростом. Но я осознала это, только когда он приподнял ногу и привлек мое внимание к подошвам сапог.

– Подарок от опекуна. – Хоторн грустно усмехнулся. – Сделано на заказ. И сапожник содрал две цены за срочность. – Парень снова посмотрел на излишне толстую подошву, что добавила ему роста. – В одну из них зашито свинцовое грузило, чтобы вернуть моей ноге недостающую длину. – Он подал мне руку. – Вот поэтому я и брожу тут вечерами в одиночку, не хочу, чтобы на меня смотрели, как… как вы сейчас.

– Как? – Я вложила в его пальцы свои.

– Как на циркового урода.

– Лучше хромать?

– Вы задаете неудобные вопросы, леди Астер, на которые я пока не готов отвечать, поэтому вернусь к своему. Что вы тут делаете?

– Сама не знаю, – почти честно ответила я.

– Вы хотели подойти к сетке? – Хоторн повел меня обратно к дороге, к расплывчатым в тумане огням корпусов, снег продолжал скрипеть под нашими шагами.

– Нет. Не к сетке.

Мэрдок не стал настаивать на другом ответе. Он сделал вид, что не заметил зерен изменений, что собрались на кончиках моих пальцев в самый первый момент. Он просто пошел рядом, неторопливо и размеренно постукивая тростью. Иногда молчание – это очень много.

Дорога разделилась на две. Та, что шире, уходила дальше вдоль оконечности Острова. А вторая поворачивала к центру. К атриуму. К виселице.

– Не думаю, что он с Тиэры, – произнес сокурсник, глядя на недостроенный помост.

– Почему? – спросила я, и голос предательски дрогнул. Мне не нужно было уточнять, о ком он говорит.

– Потому что он хотел спуститься туда. – Хоторн указал тростью на перила атриума. – Барон Оуэн сорвался бы.

– Серый же не сорвался, – тщательно следя за своим тоном, вставила я.

– Вот именно. Посвященный рыцарь, а не ученик первого потока. – Покачал головой Хоторн. – При всем моем уважении к Кристоферу, он бы сорвался. И, наверное, знал это, но предпочел рискнуть и пройти по краю пропасти, а не оказаться в Разломе. Тот, кто, по словам князя, испортил рулевое колесо… – Хоторн покачал головой. – Даже этому нет ни одного доказательства, но пусть. Так вот, получается, тот, кто направил Остров в Разлом, был готов умереть, но попытаться остановить Академикум. Хотя, может, он просто сумасшедший самоубийца? – Я почувствовала легкое пожатие его пальцев. – А вы как думаете, Ивидель?

– Думаю, что вы больше не злитесь на меня. – Я остановилась.

– Вы правы, леди Астер.

– Могу я узнать, что изменилось?

– Многое. – Он пожал плечами. – И почти ничего.

– Это не ответ.

– Вы тоже больше не злитесь на меня. Могу я узнать, почему? – в свою очередь спросил Мэрдок.

– Теперь вы задаете неудобные вопросы. – У меня вырвался вздох. – Я не злюсь, потому что вы ничего мне не сделали.

– А я не злюсь, потому что вы кое-что сделали. – Хоторн внимательно смотрел на меня. – Вы не бросили меня в Запретном городе.

– Но…

– Позвольте мне договорить, не так уж и часто мы с вами разговариваем. Что может быть логичнее? Оставить обузу, спастись самой и стать свободной от навязанных обязательств. Но вы даже не рассматривали этот вариант.

– Рассматривала, – призналась я. Не смогла не признаться.

– Неправда. – Он улыбнулся. – Может, у вас и была такая мысль, но вы от нее отмахнулись.

– Я…

– Вы имели полное право держать помолвку в тайне, хотя меня это и задело.

– Хоторн…

– Да, леди Астер?

– Спасибо, – поблагодарила я сокурсника и хотела опустить руку, но он задержал мои пальцы в своих, снова легонько сжав ладонь.

– Еще одно, Ивидель, – серьезно сказал Мэрдок. – Если что-то произойдет, что-то вроде этого. – Он задумчиво посмотрел на темнеющее небо, но пояснять, что именно должно произойти, не стал. – Если вам потребуется помощь, вы всегда можете обратиться ко мне. И это не наложит на вас никаких обязательств. – Он отпустил мою руку. – Вы должны знать, у вас есть, кого позвать на помощь.

– Бла.. благодарю, – все-таки смогла произнести я, чувствуя странную неловкость. И, судя по всему, Хоторн ощущал то же самое, пусть он и сказал то, что считал правильным.

От дальнейших разговоров нас избавил крик:

– Дирижабль! – закричал какой-то парень, и мы повернулись. Прямо над Островом в серых сумерках висел большой шар воздушного судна, подсвечиваемый светом закатного солнца.

– Дирижабль! – снова закричал кто-то, и в окнах ближайшего корпуса вспыхнул свет.

– Смотрите, – присоединился к первому голосу второй, – слава Девам, дирижабль!

Не знаю, Дев за это надо было благодарить или демонов Разлома, но дирижабль и в самом деле пришвартовался к воздушной гавани спустя один томительный час, когда солнце уже почти скрылось за горизонтом. Когда все ученики извелись от ожидания, а рыцари, что оцепили гавань, устали что-то объяснять и стали просто огрызаться на вопросы любопытных.

Мы, шесть учеников – все, что осталось от первого потока, собрались у окна гостиной жилого корпуса и старались разглядеть, что происходило в воздушной гавани. Разглядывать с более близкого расстояния нам не давали Серые псы и приказ князя. Хотя серые мешали сильнее, слишком много было желающих притвориться глухими и не слышавшими распоряжение государя. Вид пришвартовывающегося дирижабля произвел на всех впечатление почище официального визита богинь.

Нам было рекомендовано… Хорошее слово, на самом деле, нам приказали лечь спать. Но наш курс не был образцом для подражания, поэтому мы продолжали топтаться у окна и задавать вопросы, на которые никто не спешил отвечать.

– Если бы еще эти амбалы нас не прогоняли, – недовольно топнула ногой Алисия. – А они вообще имеют на это право?

– Серы псы подчиняются только князю, а тот вряд ли задумывается о наших правах, – ответила ей Мэри. – Но если хотите, задайте вопрос ему.

Дочь травника вытянула шею, стараясь хоть что-то рассмотреть в сгущающейся темноте. Мы все пытались.

– Как долго они будут делать вид, что ничего не случилось? – спросила Гэли.

– Столько, сколько нужно, – ответил Мэрдок.

– Как думаете, кто это? – спросила Дженнет.

– Посланник с Тиэры, – хихикнула Алисия. – Только на этот раз с официальным визитом.

– Не смешно, леди Эсток, – сказала я, и смех стих.

– Что-то долго они там. – Мэри все-таки отошла от окна и опустилась в кресло напротив камина.

– Скорее всего, обыскивают судно, – предположил Мэрдок, единственный, кого, казалось, не раздражало ожидание, единственный, кто ни разу не присел, несмотря на больную ногу. – Составляют список прибывших.

– Но запрещено только покидать Остров, а не прибывать на него, – возразила ему Дженнет.

– Возможно, именно это они и объясняют нашим гостям, – произнесла я, вглядываясь во тьму. Показалось, или на дорожке появился чей-то силуэт? – Если они высадятся, то останутся здесь, пока ситуация не разрешится.

– Смотрите! – выкрикнула вдруг Гэли, указывая рукой вперед. Пальцы девушки коснулись стекла. – Смотрите, это же… Отес, – первой опознала девушка парня.

По дорожке, ведущей к зданию, действительно шел Отес, а за ним Мерьем, Оли, Рут, Колин…

– Девы! – выдохнула Гэли и первой бросилась к выходу.

Я бежала сразу за ней и слышала далекие приветственные крики. Подруга вперед всех сбежала с крыльца, подскочила к Отесу, и парень вдруг подхватил ее на руки и закружил. Гэли радостно взвизгнула. Мерьем осуждающе покачала головой, но было видно, что она тоже рада вернуться. Оли обхватил руками зардевшуюся Мэри. То тут, то там в окнах загорался свет, ученики выглядывали из спален, гостиных, коридоров. Я увидела одного парня даже в аудитории. Ученики продолжали прибывать, они выбегали прямо без курток на улицу, и те, кто все это время был на Острове, и те, кто прибыл дирижаблем.

Кажется, не только в первый поток Магиуса вернулись пропавшие на ярмарке ученики.

– Решили развлекаться без нас? – спросил непривычно веселый Отес и поставил Гэли на землю. – Глаза меня не обманывают, на площади стоит виселица? Что тут у вас произошло?

– Хороший вопрос, – сказал вышедший последним Мэрдок.

Я прошла мимо Рут, которая что-то эмоционально рассказывала Мэри, кивнула смеющемуся Оли, посмотрела вперед, растерянно обернулась и спросила:

– А где магистр Виттерн?

– На дирижабле я его не заметил, но там был такой бедлам. Зато, кажется, видел в гавани, он разговаривал с мисс Ильяной, – ответил Отес.

– Он на нее кричал, – добавил Коррин. – Девы, как же хорошо вернуться. Представляете, нас чуть по домам не отправили.

– И почему не отправили? – спросила герцогиня.

– Потому что тогда бы пришлось возвращать деньги за обучение, – стал серьезным Отес.

– А они еще из дирижабля нас выпускать не хотели, – возмущенно добавила Мерьем. – Сперва набили, как сельдей в бочку, а потом мариновали два часа, представляете?

Мы-то как раз представляли.

– И ничего не объяснили, – высказался Коррин. – Вообще.

«Как долго они будут делать вид, что ничего не случилось?» – вспомнила я вопрос Гэли и вдруг поняла, что она вполне могла иметь в виду не дирижабль. Не только дирижабль. Проще всего сделать вид, что ничего не случилось. Ученики вернулись, Остров под контролем. Все стало по-прежнему, и даже то, что Академикум висит над Запретным городом, мало кого смутит. Скорее уж виселица и разрушенная библиотечная башня, но и над ними всего лишь поохают и покачают головами, кто-то ужаснется, кто-то порадуется, что жертв нет.

А все потому, что их здесь не было, когда все случилось. Они не надевали на себя кучу одежды, не собирались топить камины мебелью, их губы не трескались от мороза, иней не оседал на их ресницах. Они не боялись проснуться в Разломе. Они не придумывали сотню другую способов проникнуть в управляющую рубку, они не видели злость князя, не слышали его приказы…

Нет, им всего лишь поведают о жестоком бароне с Тиэры, что хотел погубить Остров. Они не узнают, что Крис хотел спуститься сквозь Атриум, чтобы остановить Академикум, и даже если я кому-то расскажу, это будут только слова.

Их здесь не было. Все закончилось, все вернулось на круги своя. Все, кроме Криса.

В этом было что-то успокаивающее и тревожащее одновременно.

Я ложилась спать с этим чувством, не подозревая, куда оно приведет меня этой ночью. Закрыла глаза, а открыла их в Илистой норе. Пахло теплой смолой и киниловым отваром. Пахло детством. Ветер гудел за толстыми стенами, и этот звук напоминал колыбельную. Не сосчитать ночей, в которые я засыпала под нее. И сколько раз просыпалась.

Пламя колыхалось в светильниках, по углам танцевали тени. Я знала здесь каждый уголок, каждую выщерблинку, каждую царапину, каждый сучок. И сразу поняла, что-то не так. Ощутила опасность. Она была невидима и неосязаема. Но я видела ее в собирающемся сумраке, слышала в тихом вздохе за спиной. Во всем.

Я обернулась, и тень обернулась вместе со мной. И вместе со мной заскользила по стенам, когда я побежала вперед. Преодолела один коридор, второй, а потом… Дерево Илистой норы вдруг сменилось камнем шахт, пол под ногами превратился в плиту, неровный потолок низко нависал над головой. Девы! Я снова оказалась в гроте, снова бежала от невидимой опасности, а она снова настигала меня. Дыхание срывалось с губ судорожными всхлипами. Я обернулась, но не смогла ничего рассмотреть, кроме холодного камня и побежала дальше. Снова обернулась, задела плечом каменный выступ и едва не упала. Чувство, что «оно» приближается, усиливалось с каждым шагом. Я знала, что не успею, что «оно» догонит меня. Когда чужое дыхание коснулось затылка, я обернулась в последний раз. Обернулась, ощущая, как в руках разгорается пламя и…

И рывком села на постели. Одеяло, что я сжимала в руках, тлело, сердце колотилось, как после долгого бега. Меня окружала тьма, но я все равно зажмурилась и выдохнула, и пламя тут же превратилось в лед, как тот, что лежал за окном. Замерзшая ткань захрустела. Огонь погас, а вот сердце успокаивалось куда медленнее. Я откинулась на подушки. Кошмар, что когда-то не давал мне спать в Илистой норе, вернулся. Он последовал за мной в Академикум и сделал то, чего я так боялась – вернул меня домой.

Остаток ночи я пролежала без сна, наблюдая, как тени ползут по потолку и стенам, как они растворяются в лучах восходящего солнца. Я одевалась очень быстро, намереваясь выйти к завтраку одной из первых. Первая распахнула дверь и успела сделать лишь шаг, прежде чем чувство опасности коснулось пальцами позвоночника. Возможно, всему виной ночной кошмар, а возможно, мокрый след, что я увидела перед своей дверью. Влажные отпечатки сапог. Я поставила ногу рядом… Нет, размер ноги незнакомца намного больше моего. Скорее всего, незнакомца, потому что ступни у женщин обычно миниатюрнее. Хотя, если вспомнить нашу горничную Аньес, та вполне могла бы донашивать обувь за Илбертом.

Я представила, как кто-то стоял перед моей дверью, по какой-то причине не решаясь ни постучать, ни повернуть ручку. Попытаться повернуть. Он приходил не более получаса назад, иначе влага, натекшая с сапог, успела бы высохнуть.

Девы, кто же приходил по мою душу? Что же я спровоцировала своими глупыми поступками?