Лихоморье. Viva Umbra Луговцова Полина

Увидев, что аптекарь звенит монетами, собираясь расплачиваться, Дашка поспешила туда, желая посмотреть на выбранный им товар. Меркатор как раз наполнял мелкими разноцветными шариками бумажный кулек, явно для аптекаря. Рядом стоял еще один мужчина из «сектантов» и часто шмыгал покрасневшим носом. Он держал большую банку с зелеными мухами. Как правило, мухи никогда не вызывали у Дашки особого интереса, но не в этот раз. На таких мух, без сомнения, посмотреть стоило.

– Это адзе, – начал объяснять меркатор, заметив ее заинтересованный взгляд. – Мухи-колдуны из Ганы. Где-то их называют вампирами, но мне известно, что они пьют не только кровь, а пожирают все внутренности своей жертвы, оставляя лишь оболочку из кожи.

Дашку передернуло от омерзения.

– Но главное магическое свойство адзе в том, что они способны превращаться в людей. Это сильные маги, скрывающиеся под видом насекомых. Им нравится летать всюду и наблюдать за жизнью других, не привлекая к себе внимания, поэтому в человеческом облике их застать трудно. Однако мои адзе обработаны заклинанием повиновения, действующим бессрочно, и будут послушны тому, кого я назову их новым хозяином. Дюжина таких мух-колдунов может заменить целую армию.

Подошла Божена, заглянула простуженному мужчине через плечо.

– А есть у вас пауки-оборотни?

– Только японские кумо, карликовая разновидность. Осталось две сотни.

– Как раз то, что надо. Забираю всех.

«На пауков смотреть не буду! Это выше моих сил! – подумала Дашка, отправляясь дальше по торговому ряду. – Понавезли заморских монстров, видите ли! Будто тут своих мало! Разбегутся еще да как порасплодятся, рожки да ножки от местных тварей останутся. Н-да… те, что в лесу, и то не такие страшные».

Спеша удалиться от скопища насекомых, пусть и запертых в банках, но все равно вызывающих чувство омерзения, Даша сбила с ног кого-то из покупателей, толпившихся у соседнего прилавка. Упавшее на землю существо дико, по-поросячьи заверещало, проворно вскочило на ноги и вцепилось в Дашку.

– Гадина! – Маленькие злые глазки сверкали из-под растрепанных волос, глядя снизу вверх, ноздри мелко тряслись на длинном и кривом, как старая сосулька, носу, сильно выпяченная нижняя губа обиженно съежилась «гармошкой». С виду это была очень уродливая женщина, не старуха, но солидного возраста, и ростом едва ли выше метра.

Дашка открывала и закрывала рот, не в силах вымолвить ни слова, чтобы принести извинения, язык все еще не слушался.

– Повинись, девка, да от души повинись! – сказал кто-то поблизости. – Не то шишига тебе житья не даст!

Рядом, неодобрительно покачивая головой, стоял синюшный труп с густыми усами цвета спелой пшеницы, в белой рубахе, меховой безрукавке и красных штанах. Один глаз у него отсутствовал, и в глазнице ворочались толстые желтые черви.

Резко отшатнувшись, Дашка нечаянно сбросила с себя оскорбленную шишигу, та снова упала и пришла в полное неистовство. Сидя на земле, она затопала ногами, затрясла кулаками и завопила:

– Ах, ты, поганка! Вот ужо не уйдешь теперь! Вот ужо не уйдешь!

– Ну надо же! – раздался над Дашкой голос Божены. Предводительница «сектантов» была на целую голову выше нее. Одной рукой она прижимала к себе склянку с черными пауками, другой вцепилась Дашке в плечо и увлекла за собой в сторону от места скандала. – Поразительно, как ты умудрилась нарваться на неприятности, если не в состоянии проронить ни слова! – усмехнулась она, искоса разглядывая ее.

«Откуда она знает? Так вот оно что! Она же это со мной и сделала, колдовка! – поразилась Дашка, но вслух, конечно, ничего сказать не смогла, только обожгла гневным взглядом свою властную спутницу.

– Ты права, я позаботилась о том, чтобы вы, новообращенные, не болтали между собой. Не переживай, твоя немота временная. А ты занятная! – Божена улыбнулась. – Из тебя может выйти толк. Но посмотрим сначала, какую тень ты выберешь!

«Да нет здесь никаких теней, одна экзотическая флора и фауна с магическими особенностями!» – мысленно возразила Дашка.

– Мы только первый ряд прошли, – неожиданно ответила Божена, снова дав понять, что запросто читает ее мысли. – Можем сразу пойти к живым теням, если тебе наскучило здесь бродить. А мне тут нравится. Каждый год на праздник урожая в темную часть Лукомории съезжаются меркаторы со всей земли. Иной земли, если ты догадалась, потусторонней. Доступ сюда есть только у избранных, и теперь ты одна из них. Ну, почти. Вот-вот ей станешь, как только заключишь союз с живой тенью. Волнующий момент. Даже более трепетный, чем свадьба. Ведь что свадьба? Сегодня поженились, завтра разбежались. А тень – это навсегда, до самой смерти.

«Чьей смерти?» – мысленно переспросила Даша, впадая в отчаяние от понимания, что влипла в жуткую передрягу.

– Твоей, конечно. У теней нет такого прекрасного дара, как смерть и рождение. Они могут только возникать и исчезать, а это не одно и то же. Когда-нибудь ты поймешь. И не дергайся, умоляю! Бежать тебе здесь все равно некуда, тебя мигом схватят и передадут мне. Если, конечно, ты не угодишь в когти шишиги, от которой я только что тебя отбила. Второй раз тебе так легко не отделаться.

Дашка вздохнула. Хоть возможности вздыхать ее не лишили, и на том спасибо. Бежать действительно было некуда. Реальный мир остался где-то далеко, и это «далеко» находилось за пределами ее понимания.

Будто заметив, что она готова сдаться, Божена вкрадчиво промурлыкала ей на ухо:

– Разве приятно быть толстухой, чувствовать себя неуклюжей уродиной и терпеть насмешки окружающих? Признайся, ведь тебе хочется утереть им всем нос? Уверяю тебя, живая тень легко справится с этой задачей.

Дашка постаралась не думать, чтобы оставить Божену без ответа.

Торговля тенями велась на самом крайнем от моря ряду. Впечатления от всех прочих диковинок ярмарки померкли в сравнении с тем, что Дашка там увидела. Даже «живая нитка», потрясшая ее до глубины души, теперь казалась милой штучкой. На первый взгляд это был вполне обычный клубочек ниток, но стоило присмотреться, и нитки оказались червями, тонкими и бесконечно длинными. Возле одного из прилавков, мимо которых они с Боженой шли, им встретилась знакомая дама с высокой прической. Она как раз выбирала клубок, роясь в корзине, и нитки-черви то и дело обвивали ее пальцы, завязываясь в узлы.

– Эта слабовата… и эта недостаточно тугая… а вот, пожалуй, подходящая! – Дама довольно захихикала, разглядывая свой посиневший от сдавливания палец, вокруг которого обмоталась нитка-червь, а вид у нее при этом был, как у человека, замыслившего хитроумную каверзу. Дашка решительно не понимала, какая польза могла заключаться в подобном эффекте, но Божена похвалила свою соратницу за удачную покупку. Потом они встретили Сэра Эклера и аптекаря. Первый похвастался какой-то редкой специей, разжигающей непомерный аппетит (у Дашки мелькнула догадка, что многократное обжорство в его кафе с ней случалось неспроста), а второй сообщил, что нашел «лекарство для всех болезней» лучшего качества и даже дешевле, чем в прошлый раз.

«Что значит «для» всех болезней? Это, похоже, не оговорка!» – Вопросы и подозрения в Дашкиной голове росли, как снежный ком, и там совсем не осталось свободного места, когда она наконец-то узнала, что представляют собой те самые живые тени.

Но и раньше у нее возникали догадки, что это могут быть… призраки. Или демоны.

Пространство между прилавками казалось неоправданно широким, гораздо шире, чем в других рядах, зато народу было куда меньше. Из разговора «сектантов» (все они закончили делать покупки и примкнули к ним вместе с «паствой») выходило, что покупателей мало от того, что цены на товар в этом ряду многим не по карману: демоны и призраки стоили недешево. А потом выяснилось, для чего требовалось столько свободного места.

– Тролли, чистопородные скандинавские тролли! Настоящие горные духи! Не проходите мимо! За просмотр денег не беру! – раздался справа зычный голос меркатора. Торговец зазывал покупателей с таким рвением, что сразу было ясно – с продажами у него туговато.

«Ну, еще бы! – подумала, усмехаясь, Дашка. – Кто польстится на эти булыжники? Вон, на морском берегу таких же полным-полно. Какие тролли? Кого он хочет одурачить?»

Любопытство подтолкнуло ее к прилавку. Она взяла один из камней, повертела в руке, но, как и ожидала, не обнаружила никакого намека на магическую сущность и хотела уже положить его обратно, как вдруг камень случайно выскользнул из пальцев. Он скатился с прилавка и упал на землю с каким-то чересчур громким треском, будто лопнул от удара. В тот же миг стало темно. До этого тоже было не очень светло, но тут воцарился просто кромешный мрак.

– Отойди, Арон! Ты заслонил луну! – прокричал меркатор, и свет вернулся.

Посреди торгового ряда высились два каменных столба. Дашка подняла взгляд, и у нее отпала челюсть. Перед ней стоял великан размером с крупную гору вроде Килиманджаро, и активно вращал плечами, разминая конечности. Он был совсем не красавец: лысый, горбатый, с морщинистым лбом и огромным висячим носом, похожим на гигантский баклажан. Не сгибаясь, тролль почесывал длинной, как у гориллы, рукой свое правое колено.

– Наконец-то можно свободно вздохнуть! – прогремел сверху трубный бас. Тролль с любопытством разглядывал толпу, тотчас сбежавшуюся со всего рынка.

– Извини, Арон! – произнес меркатор, на этот раз уже не так громко – похоже, не старался, чтобы тот его услышал – и щелкнул пальцами.

Тролль исчез, а к ногам Дашки подкатился камень – тот самый, который она выронила.

– Что ты вытворяешь?! – процедила Божена, подталкивая ее в спину. – Так и тянет на приключения! Не трогай больше ничего, поняла?

И Дашка послушалась – до прилавка с тенями она дошла без происшествий, а они вполне могли случиться, учитывая, что товары вокруг были, судя по выкрикам меркаторов, крайне опасные.

– Арабские джинны! Огненные, как солнце! Согреют или сожгут по вашему желанию! А так же исполнят любую прихоть!

– Диббуки, Израиль! Придумают для вас мечту и воплотят!

– Древний Хундунь из Китая! Рожден раньше Вселенной! Устроит любую катастрофу по приказу владельца!

– Ази Дахака из Ирана! Повелитель бури! Сотрет ваших врагов в порошок вместе с их домами!

– Йорогумо, Япония! Огромный паук-оборотень! Достанет для вас кого угодно даже из-под земли и сожрет на ваших глазах!

Вскоре крикливые торговцы вместе с прилавками остались позади: дальше открывалась круглая просторная площадка. В ее центре горел высокий костер. Языки пламени взмывали ввысь, облизывая луну. Вокруг не было ни души. Дашка решила, что ярмарка закончилась, и живых теней в этот раз в продаже не оказалось, но Божена не проявляла признаков беспокойства и уверенно шла дальше.

За костром оказался еще один прилавок. Когда участники мистического сеанса из дома на Чернавинском проспекте, удивительным образом переместившиеся в Дашкин сон, подошли к длинному пустому столу, на котором стоял только небольшой черный ящик, какие бывают у фокусников, с круглым отверстием в передней стенке, меркатор, скучавший там, оживился и произнес с нескрываемым облегчением, будто увидел первых своих покупателей: