Хип-хоп маленьких лебедей Донцова Дарья
У Жени любимой девушки не было. Да и когда ему заниматься поисками супруги? Весь день бизнесмена был расписан по минутам. Он уехал из Нырска и сразу забыл мэра, его жену и дочь.
Месяца через два ему позвонила дама и представилась:
– Добрый день, Женечка, вас беспокоит Надежда Васильевна Корсакова, жена Андрея Николаевича, мэра Нырска. Людочка передает вам привет. Мы перебрались в столицу, супруг сейчас работает в правительстве. Мы привезли вам в подарок нырские деликатесы. Подскажите, куда их доставить.
Женя дал телефон секретарши, на следующий день она вошла в кабинет с сообщением:
– Приехала Людмила, дочь бывшего мэра Нырска, привезла вам подарок. Девушку отправить домой? Или?..
Евгений развел руками:
– Делать нечего, приглашай ее, неси чай, оторвусь от дел минут на десять.
Беседа затянулась, красивая фигуристая блондинка понравилась бизнесмену. Она была хорошо одета, с дорогой сумкой, красивой прической, уместным макияжем. Людмила умно вела беседу, и Женя, сам не зная почему, пригласил ее в театр. Билеты покупала помощница, отнюдь не завзятая театралка. Босс велел ей:
– Возьми куда-нибудь хорошие места на завтра.
– Куда? – задала вопрос секретарша.
– Мне по фигу, – отмахнулся хозяин, – куда получится.
Евгений повел Люду в театр. Они сидели в третьем ряду, вели светскую беседу, погас свет, на сцену вышел немолодой актер. Совершенно голый! Зрители азартно зааплодировали. К мужчине на подмостках присоединилась полуголая дама, она быстро скинула остатки одежды. Зал ажитировался еще больше.
– Простите, – шепнул Евгений спутнице, – билеты покупала моя помощница.
– Я поняла, – тихо ответила Люда, – мы попали на представление для особой публики.
– Давайте уйдем, – предложил Женя.
– Мы сидим в центре зала, – ответила спутница, – в третьем ряду. Неудобно как-то вставать во время действия. Подождем, когда сменится мизансцена, возникнет короткая пауза, и мы сбежим.
Уйти Люде и Жене удалось только после окончания спектакля, который шел без всякого перерыва.
– Мне так неудобно, – стал извиняться Женя, – отвратительное зрелище.
– Просто актеры, мягко говоря, уже не молодые, – заметила Люда, – не особенно красивые.
– А вы молодец, – обрадовался Никитин, – другая могла бы мне по башке сумкой врезать.
– За что? – засмеялась Людмила. – Никогда не видела подобного зрелища, даже интересно.
Через полгода они поженилась, началась размеренная семейная жизнь, родилась Катя, Евгений построил большой дом, поселил у себя тещу и тестя. Все шло хорошо.
Однажды Никитин со смехом рассказал членам семьи, что ему приснился странный сон.
– Проснулся ночью, открыл глаза, увидел плюшевого мишку. Тот мне сказал: «Женя, постели у кровати красный ковер».
– Игрушки не умеют разговаривать, – сказала Катя.
– Доченька, это был сон, – напомнил папа.
– Тебе приснилось, что ты проснулся? – уточнила девочка.
– Да, – ответил Евгений, – утром никакого медведя, естественно, не было. Какая-то чушь привиделась.
Через несколько месяцев отец купил в свою спальню красный ковер и постелил его у кровати.
– Папочка, ты решил выполнить приказ мишки? – смеялась Катя.
– Надоел он мне, – буркнул Евгений, – может, теперь отстанет.
Время шло, отец стал раздражительным, кричал на членов семьи, потом…
Катя прервала рассказ:
– Ой! Смотрите! В домике зажегся свет!
Глава 5
Я взглянула на сторожку.
– Ты права, похоже, там включили электричество.
– Это невозможно, – пробормотала Катя, – туда давно никто не заходит. Я боюсь!
Мне стало смешно.
– Что тебя испугало? Может, ты боишься мышей?
– Они там не живут, – прошептала Катя.
– В таких сараях всегда водятся грызуны, – возразила я.
– Только не тут, – еле слышно пролепетала девочка, – там… там… Папа этот дом купил у одного человека!
Я кивнула. На беду у меня отличная память, и я зафиксировала нестыковку в рассказе Кати. Ранее она сказала, что Евгений Андреевич сам построил особняк и обустроил участок.
– Папочку отговаривали от сделки, – продолжала моя информаторша, – ему объяснили, что здание принадлежало графу Дракуле.
Вот тут я расхохоталась.
– Катя! Ты показалась мне разумным человеком.
Девочка прижала руки к груди.
– Вы недослушали. Здесь раньше была больница. В ней работал врач, не помню, как его звали. В клинику помещали нищих одиноких людей, которые сошли с ума. Доктор использовал их для опытов. Выкачивал из них кровь, поэтому его прозвали Дракулой. Сторожка – это место, где бедные пациенты умирали!
– И поэтому твой отец, купив землю, не снес ее, – перебила я рассказчицу, – хотел сохранить память о потрошителе!
– Нет, – дрожащим голосом пролепетала девочка, – ему объяснили: если снесешь постройку, призраки разбредутся по всей территории, проникнут в дом, начнут всех убивать.
– Интересно, – протянула я, – нежить, наверное, принесет в подарок хозяевам торт, который водрузит на стол в черной-пречерной комнате своей черной-пречерной рукой.
Екатерина заморгала.
– А из него черной-пречерной ночью вылезет черная-пречерная старуха и всех передушит, – завыла я.
Глаза девочки округлились:
– Чего?
Настал мой черед удивляться:
– Ты никогда не слышала эту историю?
– Не-а, – ответила Катя. – О чем она?
– Это фольклор из моего детства, – улыбнулась я, – ерунда. Даже в первом классе я не верила в черную руку. Сомневаюсь, что доктор-маньяк, о котором ты говорила, существовал в реальности.
– Вы не боитесь привидений? – спросила Катя.
Я рассмеялась.
– Нисколько.
– Тогда идите в сторожку и погасите свет, – предложила девочка.
Я не двинулась с места.
– Вот! – воскликнула Катя. – Вот! Вы струсили.
– Неудобно заходить в домик, – объяснила я, – может, хозяйка будет против. Вероятно, там хранят что-то, не предназначенное для чужих глаз.
– Внутри пусто! – заявила Екатерина. – Голые стены. Ха-ха! Вы просто дрожите от страха!
Ну и объясните мне, каким образом Кате удалось взять меня на «слабо»? Сама не знаю, почему я направилась к двери, открыла ее, вошла в крохотные сени, толкнула вторую створку, заглянула в комнату. Перед глазами предстал стол, на нем лежало тело, замотанное в белую ткань. Наружу торчала голова с длинными черными волосами, свисавшими почти до пола.
Я не убежала в ужасе прочь только по одной причине. Мои ноги от страха будто вросли в доски пола. И тут покойница выпутала из ткани окровавленную руку, в которой держала плюшевого медведя, подняла ее и завыла:
– Купи мне красный ковер. У-у-у.
Ноги оторвались от пола помимо моей воли, я вылетела во двор, увидела ликующее лицо Кати и только тогда выдохнула. Девчонка специально завела меня в глухой угол сада, рассказала историю про отца, который сошел с ума, про доктора-убийцу и теперь ждет, что я со скоростью гепарда, воя громче сирены, умчусь прочь. Хорошо, однако, что меня от испуга сковал паралич. В противном случае сейчас бы Катя каталась по земле от хохота.
– Что там? – с неприкрытым интересом осведомилась девица.
Я заставила себя улыбнуться:
– Ничего.
Лицо Кати вытянулось:
– Совсем?
Я пожала плечами:
– А ты чего ожидала?
Катя опомнилась:
– Там, конечно, всегда пусто. Но, поскольку свет горел, я подумала…
Девочка замолчала.
– Что, говори, – велела я.
– Ну… что кто-то его зажег, – промямлила врушка, – вероятно, привидение.
– В призраков верят или очень глупые, или очень наивные, или крайне экзальтированные люди, – заявила я, – в сарае никого нет. Пошли в особняк. Процесс окраски волос не сиюминутное дело.
– Вы можете все приготовить, а я потом приду? – спросила Катя. – Посижу немного здесь, голова заболела.
– Конечно, – согласилась я и пошла по тропинке, ощущая спиной взгляд Екатерины.
Когда дорожка свернула налево, я сошла с нее и, прячась между деревьями, вернулась к лавочке и юркнула в густые кусты. Катя сидела спиной ко мне и, как я и ожидала, говорила по телефону:
– Какого …! Не ври! Она тебя не видела. Не верю. Ты проспала. Да ладно, любой человек, увидев труп в сарае, обосрется. А эта вышла веселая. Ты …! Я с тобой больше дел не имею. Кроссовки отдай! Какие? Такие! Те, что я тебе подарила! Не твое дело! Надежда попросила ее напугать… мне что, перед тобой надо отчитываться? ..!..! Больше не звони мне. И не приходи. Ха! Скажу охране, тебя за километр пристрелят. Чего? Слышь, … ты ща себе яму вырыла. Ты че сказала? ..!..! Сидишь тихо. Отдаешь кроссы, а если рот откроешь, я всем расскажу, кто с Толиком спал! Шлюха! Да пошла ты …!
Из сарая выскочила коротко стриженная блондинка.
– Катя! Я здесь!
– Поздно приперлась! – возмутилась подруга.
– Честное слово, я лежала на столе! Все сделала, как ты велела!
– Заткнись, – огрызнулась девица, – прямо сейчас снимай кроссы и вали отсюда.
– Кать, послушай, – взмолилась блондинка.
– Ну, ладно, – слегка смягчилась нахалка, – рассказывай.
– Я пришла, как мы договорились, – стало докладывать «привидение», – натянула парик, разделась, зажгла свет, руку красными чернилами облила, замоталась в простыню, взяла медведя и легла. Слышала, как вы разговаривали, ты ей про врача Дракулу втюхивала, а она потом про торт сказала и заржала. Когда визажистка приперлась, я заголосила про красный ковер, а она спокойно ушла.
– Ага, – хмыкнула Катя, – не стилистка убогая, а прямо агент из сериала «ЦРУ не спит». Предположим, ты не врешь, но какого… ты не вышла из сарая за ней следом?
– Во! – всплеснула руками подружка. – Ваще красиво! Сама мне велела: веди себя как настоящее привидение. Разве призраки попрутся на свет?
– Не знаю, – огрызнулась Катя, – твоя бабка колдует, у нее и спроси.
– Не тронь мою бабулю, – рассердилась блондинка.
– Че я соврала? – ехидно спросила Катя. – Все знают, что она мошенница! Берет деньги с дураков за эликсир вечной молодости, а это просто вода из родника!
– Заткнись! – взвизгнула девочка.
– Сама …! – не осталась в долгу Катя. – Вали с моего участка. Кроссы снимай.
Подруга сложила конструкцию из трех пальцев:
– А вот тебе! Подарки не забирают.
Катя отвесила собеседнице пощечину, та вцепилась обидчице в волосы. Я не стала ждать, чем закончится битва, развернулась, осторожно прошла кустами к дорожке и посмотрела на подростков. Они самозабвенно дрались, не глядя по сторонам. Я побежала к особняку. Больше всего мне хотелось собрать свои вещи и тихо, не попрощавшись с хозяевами, уехать. Катя сказала: «Надежда попросила ее напугать». Конечно, противная девица легко соврет. Но, учитывая то, что, когда мы подошли к домику, там горел свет, «труп» лежал готовеньким и держал мишку, а мне рассказали историю про красный ковер. Похоже, Катя случайно сболтнула правду. Бабушка велела внучке напугать меня? Почему? Или зачем?
Не успела я дойти до особняка, как раздался звонок, меня разыскивал Юра, брат счастливого жениха.
Глава 6
– Привет, – весело сказал он. – Как дела?
– Отвратительно, – честно ответила я, – сначала мамаша невесты возмутилась, что ей, аристократке, приходится сидеть за одним столом с плебейкой парикмахершей. А потом дочь невесты, которая помогла мне выбраться из деликатной ситуации, и я была ей очень благодарна, решила разыграть меня. Завела в сад, рассказала охотничью историю про врача-маньяка…
Юра молча слушал рассказ, он вел себя так тихо, что мне показалось, Волков отсоединился, поэтому я осведомилась:
– Ты тут?
– Да, – мрачно ответил Юрий. – Что ты собираешься делать?
– Борюсь с желанием сбежать по-тихому, – честно ответила я. – Понимаю, вы с Романом давно дружите, но мне неприятно быть объектом то ли развлечения, то ли чьей-то неприязни, не понятно почему ко мне возникшей. И, что самое важное, пропало желание сделать Людмилу красивой.
– Если ты уедешь, невеста будет в разобранном состоянии, – промямлил Юра.
– Не надо давить на мою жалость, – фыркнула я, – очень сожалею, что согласилась помочь Алексею, с которым практически не знакома.
– Он мой брат, – вздохнул Волков.
– Но не мой, – отрезала я, – а кое-кому, чтобы помочь своему родственнику, следовало нанять другого стилиста.
– Ну… Людмила только тебя просила пригласить… Ты собирала на свадьбу Лизу Карачанову, об этом все журналы писали, – напомнил Юрий, – невеста хочет, чтобы на ее празднике все выглядело блестяще. Она пыталась действовать через твою секретаршу, но та сказала: «У Степаниды график на год вперед расписан».
– Лизу я знаю давно, когда-то отобрала ее из более чем ста претенденток на кастинг моделей «Бака», – пояснила я, – мы много лет вместе. Лизок мне из всех командировок тащит подарки. Она меня познакомила с Люсьеном, когда их отношения только зарождались. Елизавета моя близкая подруга, я рада, что она вышла замуж. Да, я готовила ее к свадьбе бесплатно. С близких людей я денег не беру. И когда оказываюсь в Париже, обязательно захожу к Лизе домой. Ее свекровь, баронесса Наоми Молини, всегда мне рада, усаживает в гостиной, велит подать кофе и меренги Шантии, мои любимые пирожные. Наоми знает, чем я зарабатываю, и не гнушается сидеть со мной за одним столом. Надежда Васильевна, вдова мэра города Нырска, слишком аристократична для девушки с простой фамилией Козлова. Лучше я сейчас уеду.
– Подожди немного, – стал упрашивать меня Юра.
– Зачем? – осведомилась я.
– Пожалуйста, – заныл Волков. – Надежда просто нервничает!
– Возможно, – согласилась я, – но мне некомфортно находиться рядом с людьми, которые самоутверждаются, нахамив другому.
– Всего час! – попросил Юра. – Если я не позвоню, уезжай.
Я дошла до дома, вытерла ноги о решетку и направилась по коридору в сторону спальни, которую мне отвели. Галерея резко повернула, я споткнулась о дорожку и остановилась.
– Галька! Почему не пропылесосила? – спросил сзади сердитый голос.
– Да только что все прошерстила, – ответило визгливое контральто.
– А это чего?
– Е-мое! Ихняя стилистика натоптала.
– Убирай.
– Чтоб ее разорвало, – прошипела горничная, – подняло и хлопнуло о пол. Вот зараза! Подошвы лень вытереть.
– Они все воображалы, – поддакнул первый голос, – научатся ножницы криво держать, и все! Остальные для них прислуга.
Я двинулась вперед, твердо решив уехать.
Поскольку через час Юра не позвонил, я вытащила из шкафа сумку, поставила ее на кресло, повернулась к гардеробу и вздрогнула. Дверь в комнату оказалась открытой, на пороге стоял старичок.
– Собираетесь? – спросил он.
Я решила не отвечать на его вопрос и спросила:
– Вы что-то хотели?
– Бороду постричь, – еле слышно уточнил дедушка.
– У вас ее нет, – напомнила я.
Визитер погладил бритый подбородок.
– Да. Забыл. Раньше была.
– Михаил Иванович, что ты здесь делаешь? – спросила Людмила, тоже входя в мою спальню, – простите, Степанида, я без стука вошла, у вас дверь нараспашку.
– Я пришел постричься, – ответил Михаил Иванович, – добрый вечер, Надя.
– Я не Надежда Васильевна, – возразила Людмила, – а Степанида оказывает любезность только мне. Тебя завтра приведет в нормальный вид Борис.
– Не знаю его, – насупился дедок.
– А со Степанидой ты что, хорошо знаком? – осведомилась Людмила. – Я думала, ты ее сегодня впервые увидел.
– И она мне сразу понравилась, – заулыбался Михаил Иванович.
Людмила вынула телефон и позвонила:
– Ольга, зайдите в первую гостевую спальню.
Через мгновение на пороге возникла стройная фигура. Похоже, горничная находилась поблизости.
– Уведите Михаила Ивановича, – велела Людмила, – проследите, чтобы он принял лекарство.
Ольга взяла деда под локоток:
– Вас ждет любимый кефирчик.
– Фруктовый? – оживился Михаил Иванович.
– Клубничный, – уточнила горничная.
– Он кислый, – закапризничал старик.
– Меду положим.
– Ненавижу его!
– Варенье?
– Да-да! Вишневое!
– Договорились. Дам вам баночку, сами возьмете, сколько хотите!
Когда они ушли, Людмила сказала:
– Степанида, простите мою маму, она хороший человек, но… понимаете… – хозяйка замялась, а мне стало неудобно.
– Все в порядке. У пожилых людей всегда есть свои слабости.
– Так вы не уедете? – обрадовалась Людмила. – А то я испугалась, на носу примерка прически, макияжа для свадьбы, а тут мать выступила. Кстати, сегодня должна приехать ведущая. С ней прямо беда! Та, с которой мы сначала договорились, позавчера отказалась. Вот крыса! Еле-еле нашли новую! Сплошной стресс!
И что мне оставалось делать? Только состроить хорошую мину при плохой игре.
Я изобразила улыбку:
– Ну что вы! Мне и в голову не могло прийти подвести вас.
– Спасибо, – обрадовалась Людмила, – это будет моя первая свадьба на высшем уровне. Я так мечтаю о роскошной церемонии, но в последние недели у меня прямо косяк за косяком! В ресторане, где мы забронировали зал, случилась беда с электричеством, они отменили все мероприятия. Найти другое место трудно. Слава богу, Алексей договорился со своим другом, управляющим прекрасным рестораном. Я с облегчением выдохнула! И тут сбежала декоратор, та, что должна была украшать зал. Мать предложила мне перенести бракосочетание на осень. Но я ответила: «Не будет украшений? Значит, обойдемся без них!» Но и это был не конец моим бедам. Ведущая свадьбы слиняла! Тут уж мать подсуетилась, нашла новую.
Людмила продолжала жаловаться и завершила речь словами:
– Если вы сбежите, где мне найти стилиста? Все достойные загодя разобраны. А к косорукому мастеру, который никому не нужен, обращаться не хочется.
– Я думала, что вы выходите замуж второй раз, – удивилась я и тут же прикусила язык.
– Да, – кивнула Людмила, – но Евгений не хотел пышного бракосочетания, все прошло камерно: он, я и родители. Белого платья я не надевала, гостей мы не созывали. Конечно, я уже не юная, тридцать стукнуло…
Я стояла с натянутой улыбкой, а невеста продолжала:
– Но все равно внутри девочка-девочка сидит. Спасибо за ваше понимание. Надежда Васильевна добрый человек, она никого в беде не бросит, помогла многим людям. Но порой у нее бывают приступы необъяснимого гнева. Я уверена, маме сейчас стыдно, она переживает, что обидела вас. Пойдемте полдничать.
Садиться опять со всеми за стол? Ну уж нет, хватит с меня обеда.
– С удовольствием бы угостилась чаем, но я жду Катю, – нашла я подходящую причину для отказа.
– Катю? – повторила Людмила. – Зачем?
Я обрадовалась, что наконец-то могу перестать врать.
– Девочка хочет выглядеть завтра красавицей. Вы разрешили ей покрасить волосы.
– Ах, да, – вспомнила Людмила, – но завтра ей не нужны ни прическа, ни макияж, вы будете заниматься только мной. Я бы еще и Марфу в порядок привела. Она похожа на альбиноса.
– Марфа ваша родственница? – для поддержания беседы спросила я.
– Да. Она моя… Я всегда путаюсь в родственных связях. Например, сестра мужа мне кто? Правда, слава богу, ее не существует!
– Не знаю, – ответила я, – золовка вроде. Простите, я сама не отличаю деверя от шурина.
– Есть и такие? – удивилась Людмила. – Не пугайте меня!
Мы разом рассмеялись.
– Евгений считал себя обязанным поддерживать всех членов семьи, – пояснила Людмила, – но, пока у моего покойного мужа не было денег, никто ему о себе не напоминал. Потом о Жене показали программу на телевидении, рассказали, как он благодаря своему уму и работоспособности вылез из нищеты… Вот тут и появились толпы родственников. Хорошо хоть, супруг не питал иллюзий, не верил никому на слово, проверял документы. Подавляющее большинство его двоюродных, троюродных «сестричек» и «братишек» оказались мошенниками. Но мне он всегда говорил:
«Люди просто заблуждались». А вот Михаил Иванович на самом деле дядя Жени, брат его матери. Он врач, не знаю, правда, что лечит. У Михаила Ивановича добротный дом тут неподалеку от нас. Я у него никогда не бывала в гостях. Пока Женя был жив, его дядя с нами не жил, но очень часто приезжал в гости, мог остаться ночевать, для него в особняке оборудована спальня. Марфа всегда была при дедушке. Спустя некоторое время после кончины Евгения у Михаила Ивановича случилась беда с головой, он стал вести себя странно. Потом приехал его друг, известный доктор, и сообщил Надежде Васильевне, что у старика развивается деменция, один он жить не может. На мой взгляд, надо было нанять ему сиделку, но мать решила иначе, старик вместе с Марфой переехал к нам. Это произошло примерно год назад. Доктор, тот, что у нас был, подобрал какие-то лекарства. Дед их принимает, ведет он себя прилично, гуляет подолгу, может на полдня пропасть, но всегда возвращается. Порой он чушь несет, порой вроде нормальный. Отношения у Жени с Михаилом Ивановичем были очень близкие. Дядя помогал племяннику, когда тот первый вагончик у метро поставил. Денег дал, когда Женя решил бизнес развивать, у Михаила кое-какие накопления были. Он для мужа был как отец. Родного-то он никогда не знал. Женя пытался у матери выяснить, что случилось, почему его отец исчез, но так и не добился истины. И Михаил Иванович молчал, хотя небось правду знает. Катя считает старика дедом. Он смог подружиться с Надеждой Васильевной. Мама моя человек с непростым характером, но дядя Миша с ней контакт наладил. И с Андреем Николаевичем тоже. Папа был осторожный, близких друзей имел мало. Но Михаил Иванович стал ему родным.
Людмила села в кресло.
– Почему мы в Крапивине оказались? Михаил Иванович там всегда жил. У них с моей покойной свекровью была одна большая изба. Она им досталась от родителей. Никитины несколько веков в Крапивине жили.
Людмила перевела дух и продолжила:
– И Женины бабушка с дедом из этого села. Мой супруг там всегда лето проводил, до семи лет жил в деревне. Мама его в Москву увезла, чтобы мальчик учился в нормальной школе, а не в сельской, где три класса сидят в одной комнате и всего два учителя. Когда Женя решил построить особняк, Михаил Иванович посоветовал купить развалины дома культуры и прилегающую территорию. От здания остался только первый этаж. Женя вызвал специалистов, они сказали:
– Ни в коем случае не взрывайте фундамент, стройтесь на нем. Сейчас так надежно, как в пятидесятые годы, не построят.
Людмила вздохнула.
– Вспомнила я, сама не знаю почему, дела давно минувших дней. Галина, мать Марфы, алкоголичка, девочку дед воспитывал, но сейчас Михаил Иванович болен. Он пьет таблетки, благодаря им неагрессивен, управляем, под себя не ходит, вполне аккуратен, может сидеть с нами за столом. Марфа считается у нас племянницей. Они с Катей то дерутся, то мирятся, то ненавидят друг друга, то обожают. Одно слово – девочки! Правда, в последнее время они пребывают в постоянном конфликте. У Марфы, несмотря на гувернантку, гимназию, сохранились деревенские ухватки, чуть что не так, она лезет в драку. Я уже говорила, что ее с пеленок воспитывал дедушка. Марфа – дочь его сына Тимофея и Галины. Тима погиб в автомобильной аварии, когда девочке исполнилось несколько месяцев. Галина тут же запила, пустилась во все тяжкие. Справедливости ради замечу, что она никогда не отличалась примерным поведением, гулять начала со школьных лет, пила, водилась с разными подонками. Почему интеллигентный Тимофей полюбил Галю? Ответа нет, но они поженились, родилась Марфа, и ее отец вскоре погиб.
Глава 7
Нашу беседу прервала женщина, которая без стука вошла в комнату. Меня вид незнакомки удивил, выглядела она, как наемная плакальщица на похоронах. На ней был черный бесформенный балахон, на лице ни грамма косметики, волосы скрывал платок цвета ночи, он низко опускался на лоб.
– Добрый день, – тоном древнегреческого трагика произнесла она и всхлипнула, – понимаю, в этот скорбный день ничто не может вас утешить. Но все же примите мои искренние и глубокие соболезнования в связи с кончиной обожаемого вами…
Читать бесплатно другие книги:
