Танцующая для дракона. Звезды падают в небо Эльденберт Марина

— Вспоминала шоу Наррза.

— Пфф! Нашла, о чем вспоминать. — Брат поднялся и подошел ко мне. — Я вот, наоборот, надеюсь забыть это как страшный сон.

— Ты здесь счастлив? — спросила я.

Спросила в упор, но Сарр не заметил моего настроения.

— Да уж гораздо больше, чем когда выгребал виарий навоз.

Я улыбнулась.

— Здесь тебя не заставляют его выгребать?

Сарр фыркнул.

— Нет, у нас даже наказания за провинности связаны с физическими тренировками. Ну, я имею в виду, гонять будут в два раза сильнее. Если совсем что-то отчудил, тогда уже под землю или таэрран. Но за все время, что я здесь, такого не было.

Было. Когда мы только приехали.

Но этого я говорить не стала. Вчера не раз и не два думала над предложением Янгеррда, вычисляя все «за» и «против», но мотивы ледяного по-прежнему оставались для меня загадкой. Предполагать я могла все что угодно — начиная от желания заручиться поддержкой дочери ильеррского правителя (ради чего — пока неясно) и заканчивая банальной скукой, как было у Витхара. Я ему понравилась, он меня забрал. Гадать можно было до бесконечности, но сейчас главное для меня Сарр и ребенок. Где будет лучше им.

Каково им будет на Севере, где их огонь будет чужим всем и каждому?

— Местари Ильеррская, нам пора. — Обернувшись на голос Лирхэн, Сарр чуть не выронил маларрнелу, но девушка на него не смотрела. Я бы сказала, упорно на него не смотрела, потому что избегала даже повернуться к нему.

— Иду. — Проходя мимо недовольного брата, заметила: — Смелость проявляется не только в умении призвать дракона.

Братец покосился на меня и хмыкнул.

— Удачи, сестренка.

Перехватив бросившегося за мной Дири, скомандовал:

— Назад! — И подросший виаренок покорно плюхнулся на пол, а мы вместе с нэри вышли в коридоры.

Им и хаальварнам предстояло сопроводить меня к Даармархскому, после чего мы, как правящие вместе, должны были встречать гостей, но я не чувствовала по этому поводу ничего. Должна была, но не чувствовала: после разговора с Мэррис крепко заперла свои эмоции, и, видимо, сейчас они отказывались отзываться. Тогда мне было нужно успокоиться, чтобы не спалить дворец, и у меня это получилось. Я даже о Джеавир думала отстраненно, как будто это все случилось не со мной. Она тоже не порывалась со мной общаться, в гости не заглядывала, а сегодня за обедом мы сидели далекие, как небо и земля, хотя могли коснуться друг друга руками.

Видимо, в тот вечер Джеавир тоже поняла, что дружбы у нас не получится.

Коридоры и переходы сливались перед глазами, шум океана сопровождал нас, когда мы пересекали балконы. Знакомый зал, двери в кабинет Даармархского. Стоило мне войти, он поднялся, шагнул навстречу.

— Местари Ильеррская.

Что-то шевельнулось в груди, но это что-то я безжалостно придушила. Мужчина, стоявший передо мной, никогда не станет моим. Моим в том самом смысле, когда пламя — одно на двоих, когда даже одного пламени хватит, чтобы соединить нас.

Все это глупости.

— Местар. — Я подала ему руку.

— Как ты себя чувствуешь? — неожиданно спросил он.

За этот вопрос мне захотелось наступить ему на ногу, а еще лучше — подпалить что-нибудь.

— Чудесно. — Я улыбнулась. — Разве может быть иначе? Сегодня мой вечер.

Даармархский вглядывался в мое лицо так, словно надеялся там найти что-то, и не находил. Поэтому просто коснулся моей руки.

— Пойдем.

Я была не против. Находиться наедине с ним мне противопоказано, лучше уж там, где быть сильной приходится по определению. Сегодняшний вечер нам предстояло полностью провести в зале, в котором я (как мне сейчас казалось, безумно давно) представилась и рассказала свою историю собравшимся иртханам.

— Значит, танцы, — произнес Витхар, когда мы подходили к залу.

— Это у меня получается лучше всего.

Он снова пристально на меня посмотрел, но я не повернулась. Хаальварны распахнули двери, и мы шагнули вперед: так же как и все претендентки, что делали это до меня. Насколько мне было известно, после этого испытания невест станет меньше, но меня это мало беспокоило. У всех участниц уже не будет отбоя от желающих разделить огонь с той, кого счел достойной сам Даармархский.

Встречали нас волной голосов, прокатившейся по залу и оборвавшейся тишиной, когда дракон поднял руку. Пусть даже Сарр ненавидел шоу Наррза, оно мне многое дало: например, научило воспринимать игру как часть жизни. Когда представляешь, что все это происходит не с тобой, и смотришь со стороны, эмоции отключаются, остаются только сосредоточенность и трезвый разум, которые мне сейчас жизненно необходимы.

— Добро пожаловать в Аринту, — произнес он. — Сегодняшний вечер мы проведем так, как пожелает моя супруга.

О да, супруга ваша сейчас пожелает, местар.

— Моя прекрасная Теарин. — Не будь шоу Наррза, я бы вряд ли смогла все это пережить, особенно когда ладонь Даармархского легла на мою руку в точности так же, как недавно — на пальчики Джеавир. — Встречайте правительницу Даармарха!

Волна аплодисментов подхватила его голос, встреча «правительницы Даармарха» была такой же бурной, как и в предыдущие вечера. Это никак не зависело от симпатий или антипатий, или от программы, которую устраивали девушки. Все происходило по одному и тому же сценарию, разве что диадемы у правительниц были разные. Моя была золотой, как когда-то у моей матери, золото — один из цветов Ильерры.

— Добро пожаловать в Аринту, — отзываюсь я и, когда овации затихают, продолжаю: — Рада видеть вас и приветствовать вместе с моим супругом.

Могу же я позволить себе быть банальной? Пусть все считают, что все будет скучно… или не считают. Мне хочется свободы, и сегодня я могу себе ее позволить, потому что, как правильно сказал Витхар, это мой вечер.

— Наши традиции уходят корнями в древность. — Я улыбаюсь и обвожу взглядом зал. — В далекую древность, когда супруги смешивали кровь, чтобы их пламя получило возможность объединиться задолго до первой близости.

Кто-то в толпе ахает, рука Даармархского напрягается под моей, но я не собираюсь повторять историю с первым знакомством.

— Эта традиция несет в себе гораздо больше смысла, чем мы привыкли считать. Обмен пламенем — самое сокровенное, это не просто дань обручению, это суть доверия. Когда два огня сливаются воедино и становятся одним целым, рождается новая жизнь. И я сейчас не о детях.

Вот теперь в толпе раздаются смешки, а я наконец-то смотрю на Даармархского, легко касаясь пальцами его запястья.

— Супружество — нерушимый оплот, единение и доверие. Если этого нет, пара обречена. — Снова обвожу взглядом толпу. — Именно поэтому сегодня у нас будет не совсем обычный праздник. Мы поменяемся: ненадолго, всего на один вечер вы примете волю своих жен, как свою собственную. На танец вас тоже будут приглашать они, а за столом станут за вами ухаживать. Почувствуйте то, что испытываете сами, когда дарите им свою любовь.

Я улыбнулась и снова посмотрела Витхару в глаза: на миг, чтобы тут же вернуться к гостям.

— Только на один вечер. Доверьтесь единству пламени, объединившего вас. И пусть наш праздник запомнится вам надолго!

Пока иртханы приходили в себя, зазвучала музыка. Музыканты сидели в центре зала, но благодаря акустике мелодия проникала в каждый его уголок.

— Теар-р-рин, — раздалось рычание.

— Да, местар? — Я взглянула на него.

— По-твоему, это смешно? — Огня в глазах Даармархского не было, он тщательно его сдерживал, судя по окаменевшей руке и играющим желвакам.

— По-моему, это чудесно, — заметила я, поглаживая его предплечье. — Власть… когда можешь творить все что угодно. Нарушать все правила и наслаждаться этим. Но самое главное, когда все безоговорочно принимают твою волю. Правда, интересное чувство?

Дракон попытался меня увести, но я покачала головой и отняла руку.

— Местар! Вы забыли. Сегодня я задаю тон.

Судя по выражению его лица, он был готов меня убить. К нам подходили пары, мы приветствовали их, вот только, в отличие от всех предыдущих вечеров, не было в этом ничего официального. Я ловила во взглядах все что угодно — начиная от раздражения и непонимания до восхищения, но равнодушным к моему предложению явно не остался никто.

— Потанцуем, местар? — поинтересовалась я, когда часть с приветствиями закончилась.

Даармархский скрипнул зубами, а я уже положила ладонь ему на талию, глядя в глаза.

— Вы чем-то недовольны? Ведь я сегодня ваша. Только ваша на весь этот вечер! Целый вечер, местар.

Судя по тому, как резко меня увели в мелодию, недоволен он действительно был, причем недоволен — это слабо сказано.

— Знаете, что самое замечательное? — Вторую руку я положила ему на плечо, позволяя себя вести. — Гости думают, что все это с вашего дозволения, поэтому неодобрения не выскажут. А вы не выскажете, потому что гости так думают, потому что ловушка власти и силы именно в этом. Сильным надо быть всегда, поддаться чувствам — нет, это не для вас.

Ладонь на моей талии напряглась еще сильнее.

— Издеваешься? — произнес он, глядя мне в глаза.

— Ну что вы. Я еще даже не начинала, — мило улыбнулась.

— Теарин…

— Да, местар?

Судя по тому, что творилось в зале (по бурлящему над нами огню), высшее общество было взбудоражено не меньше, если бы я вышла сегодня голой. Хотя сдается мне, обнаженная иртханесса такого эффекта не произведет.

— Ты понимаешь, что сейчас рушишь многовековые устои?

— Не драматизируйте, местар. Один вечер ничего не изменит.

— Ты прекрасно знаешь, что это не так. Достаточно одной искры, чтобы общество осознало, что такая возможность…

— Такая возможность, — я сделала шаг назад, подчиняясь ритму танца, — позволит женщинам понять, что они способны на большее. То, в чем им старательно отказывали все это время, у них в руках.

— Или спровоцирует конфликты.

— Конфликты ведут к расширению границ. Кому, как не вам, это знать.

Ноздри Даармархского дрогнули, тем не менее в сторону он меня увел в нужное время и даже не сбился с шага. Огонь над залом набирал обороты, танцующих становилось все больше, и я могла поклясться, что, несмотря на отсутствие артистов и развлечений, скучать сейчас не приходится никому. Ничего, высшему обществу Аринты давно была нужна подобная встряска.

Даармархский мрачно молчал, а я, воспользовавшись нашим кружением по залу, поискала Янгеррда взглядом. Он танцевал с иртханессой, кажется, дочерью одного из гостей (я помнила их по недавнему приветствию), но мой взгляд словно почувствовал и коротко вернул его мне. Ледяные стрелы сейчас были очень даже кстати, потому что, вопреки разуму, прикосновения Витхара разжигали внутри огонь, который мне сейчас вовсе ни к чему. Особенно ни к чему, учитывая бьющуюся во мне жизнь. Если Даармархский что-то почувствует…

Но он чувствовал, как всегда, исключительно уязвленное самолюбие.

— Что ты планируешь делать дальше? — резко спросил дракон, когда танец закончился.

— Есть. Пить. Гулять. Развлекаться. — Я пожала плечами. — Мне кажется или вы немного напряжены, местар?

Скользнула пальчиками по его предплечью, а потом накрыла ладонью руку, как он вчера поступил с Джеавир.

— Хотите пройтись?

Что-то скрежетнуло сквозь новую мелодию, видимо, местар не справлялся с челюстями.

— Танцевать? — улыбнулась я. — Хорошо. Тогда…

— Подышим воздухом, Теарин, — сквозь зубы процедил дракон.

— И оставим гостей одних? Вам не кажется, что это невежливо?

— Мы быстро вернемся.

Я посмотрела на него, словно действительно размышляла, а потом покачала головой.

— Пожалуй… нет. Не после первого танца. О! К нам идут…

К нам действительно подходили гости, и мы общались на самые разные темы. Танцевали и снова разговаривали, благо поддержать беседу я могла на любую тему. Сказывались и часы, проведенные в библиотеке отца, и общение с матерью. В минуты, когда мы оставались в танце наедине, мне казалось, что Даармархский просто утащит меня из зала, но он справлялся. С переменным успехом.

Когда в зал хлынули слуги, чтобы накрывать на столы, гости устремились в огромные распахнутые двери, ведущие на расположенные друг напротив друга большие балконы, я кивнула в сторону дальней арки.

— Мне кажется или вы хотите о чем-то поговорить, местар?

Местар исполнил свою мечту и все-таки вытащил меня из зала, на этот раз взгляд Янгеррда я скорее почувствовала, чем увидела, но оборачиваться не стала. Меня буквально проволокли по коридорам, втолкнули в кабинет и захлопнули двери с таким грохотом, что лепнина только чудом не осыпалась на шевелюру дракона.

— Что ты устроила?! — прорычал он, впервые за весь вечер впуская в свой взгляд огонь.

— Я думала, что с этим мы уже разобрались. — Я нахмурилась. — Если вам не понравился прием, так и скажите, но судя по настроению в зале, у большинства другое мнение. Когда вас день за днем сгоняют посмотреть на сто пятидесятое выступление артистов, от них начинает слегка тошнить. Равно как и от представлений. Ваши подданные счастливы, что сегодня предоставлены сами себе.

— Ты прекрасно знаешь, о чем я говорю.

Дракон шагнул вплотную, яростный взгляд вонзился в меня, отозвавшись в самой глубине моего существа. Огонек внутри тут же вспыхнул, но я его приглушила.

Нельзя, маленький. Не сейчас.

— Я знаю, что вы привыкли все контролировать, местар, — сказала, с трудом справляясь со своими эмоциями. — Но в жизни нельзя контролировать все. То, что вы считаете своей силой, может обернуться слабостью, как это случилось сегодня. Ничего, такое случается. Если это все, о чем вы хотели поговорить, предлагаю вернуться к гостям. Некрасиво, если по нашей вине задержат ужин. Я слышала, что многие проголодались.

Обойти себя мне не дали, обжигая огнем, перехватывая за руку и толкая к стене. В следующее мгновение я уже была вжата в нее сильным телом разъяренного дракона. Насколько разъяренного, я поняла, когда с пальцев Даармархского сорвалось пламя, лизнув стены и тут же оседая пеплом. Так же, как осыпалось что-то внутри меня, когда полыхающий алым взгляд прошелся по моему лицу.

— Что происходит между тобой и Флангеррманским?! — прорычал Витхар.

— Не больше и не меньше того, что происходит между тобой и остальными претендентками. — Я стряхнула с себя наваждение его пламени.

Вот как хочет, так пусть и понимает.

— Хочешь, чтобы я вызвал его на поединок? — Пламени в глазах стало больше.

— Нет. Не хочу. Хотя, возможно, ради разнообразия тебе не помешает сразиться за женщину, потому что в последнее время они только и делают, что сражаются за тебя. — Я уперлась ладонями ему в грудь и, прежде чем в меня ударила огненная волна, добавила: — У нас осталось не так много времени, чтобы наше отсутствие осталось незамеченным, Витхар.

— Незамеченным оно уже не останется. — Резким рывком оттолкнувшись от стены, он скомандовал: — Руку, местари Ильеррская.

— Сегодня приказываю я. — Я вскинула голову.

Пламя все-таки прокатилось по комнате, но я готовилась к сегодняшнему вечеру и к реакции дракона — тоже. Поэтому сейчас мне удалось остаться спокойной.

— Ни одна женщина не будет мне приказывать, — прорычал Даармархский.

— А мне — ни один мужчина, — не отвела взгляда. — Поэтому либо мы общаемся на равных, либо не общаемся никак. Выбирай. Я могу прямо сейчас вернуться к себе, и наше отсутствие, как ты уже говорил, точно не останется незамеченным. Или я могу вернуться с тобой, и это не будет отличаться от твоих уединений с другими девушками.

Дракон пристально на меня посмотрел, а потом неожиданно предложил руку.

— Хорошо. Возвращаемся.

И мы вернулись, хотя от напряжения подрагивала каждая клеточка тела. Улыбаться становилось все сложнее, прическа казалась неимоверно тяжелой, как и платье. Тем не менее гости действительно были довольны, сегодня им не нужно было восхищаться представлениями, демонстрируемой силой претенденток (некоторые решили взять с Эсмиры «пример» и включили это в свою программу), или чем бы то ни было еще.

Впрочем, за ужином было кое-что, призванное оттенить сегодняшний вечер. Танцовщицы, которых я выбирала лично, языками пламени вспарывали полумрак зала, привлекая всеобщее расслабленное внимание. Пламенно-яркие платья, движения, напоминающие то вихри огня, то ночные костры, то дыхание драконов. У каждого танца было свое настроение, жаркое или уютное, согревающее или обжигающее.

— Необычное решение, — обратилась ко мне одна иртханесса, пока ее муж общался с Витхаром.

— Да, я подумала, что сегодня всем стоит просто отдохнуть и насладиться новыми непривычными ощущениями.

— Вам не кажется, что от будущей правительницы все ждали чего-то…

— Обычного? — уточнила я. — Возможно. Но будущая правительница должна видеть, когда гостей лучше оставить в покое, а когда развлекать.

Женщина улыбнулась, явно собираясь что-то сказать, но в этот момент к нам повернулся ее муж, и она положила ладонь на сгиб его локтя. Не считая огненных взглядов, которые сыпались на меня отовсюду (за ними терялись даже взгляды Эсмиры и Хеллирии, одна из которых явно хотела меня испепелить, а другая — заморозить), все было замечательно.

Джеавир на меня не смотрела, точнее, старательно избегала, но пересекаться нам случалось нечасто. Среди такого количества гостей, желающих с нами пообщаться, с ней мы столкнулись от силы раза два. Когда ужин закончился и мы с Витхаром поднялись, я произнесла:

— Спасибо всем, кто сегодня здесь с нами, — обвела взглядом собравшихся. — Спасибо всем, кто отозвался на наше с супругом гостеприимство. Но прежде чем вечер закончится, я бы хотела поблагодарить вас всех танцем, который посвящаю моему супругу и Аринте. Великой столице Даармарха, огонь которой никогда не иссякнет.

О танце Даармархский знал, поэтому даже не удивился, когда под оглушающую тишину я вышла в центр зала. Точнее, туда, где впервые представилась обществу Даармарха как претендентка отбора. Наверное, это было моей ошибкой: я с самого начала ею не была. Не могла стать, потому что, рожденная в Ильерре, в любви и свободе, я никогда не смогла бы сражаться за мужчину с другими женщинами и уж тем более разделить его с кем-то.

Жаль, что он этого так и не понял.

Стоя в центре зала под пристальными взглядами собравшихся, я дожидалась, пока слуги расчертят пол дорожками горючего порошка, а мне подадут факел. Музыканты больше не играли, все присутствующие замерли, и даже Витхар смотрел только на меня. Я же думала о том, что мне предстоит. О чувствах, которые, запертые во мне, могли обрести свободу только в танце. О том, что это последний мой танец для него.

Факел удобно лег в руку, и когда его языки лизнули темный ручеек справа от меня, пламя взметнулось ввысь. Побежало по проложенному пути, и его рождение повторяла музыка. Музыка, бьющая в самое сердце (я сама ее подбирала, и мы с музыкантами репетировали каждый день, настраивая на танец, как инструмент), подбросила мою руку ввысь. Слуга перехватил факел и отступил, а я шагнула вперед.

Мелодия летела, как расправивший крылья дракон, и я летела вместе с ней, распахнув руки, позволяя платью парить между полосами огня.

Падала вниз, до едва звучащей тончайшими нотами тишины, и я падала вместе с ней, чтобы подняться снова. Взгляд Витхара, темный, как ночь, был моей тьмой, и пламя в нем было и моим тоже. Когда-то разделенным на двоих, как скользящие между пальцев языки пламени, когда я скользила над полом, чтобы снова взмыть ввысь.

Вдох. Поворот.

Ледяной взгляд Янгеррда, который тут же разлетается под брызгами искрящего на полу пламени.

Рывок — и плавный переход, уводящий меня в сторону, где среди нэри и претенденток изваянием застыла Мэррис. По ее лицу не понять, что она думает, особенно за такой краткий миг, когда я снова взлетаю вверх, на миг оторвавшись от земли.

Музыка становится быстрее, быстрее и быстрее, она уже не льется, обрушивается на зал водопадом. Водопадом огня, в который я падаю, чтобы спустя мгновение вынырнуть на поверхность, вскинув руки, вдыхая полной грудью под воспламеняющим взглядом Даармархского.

Возможно, именно поэтому я упустила мгновение, когда порыв ветра швырнул огонь мне в лицо. Не только в лицо — на платье, на волосы, и золото ткани вспыхнуло по-настоящему.

Дыхание перехватило от жара набросившегося на меня пламени, музыка оборвалась, кто-то оглушительно закричал, в груди полыхнуло. Я сбросила пламя с себя, как сбросила бы горящую одежду — рывком, разметала в стороны, стряхивая последние искры с волос и тлеющего подола.

Тишина, воцарившаяся в зале, была тяжелой. Все смотрели на меня, все без исключения, чувство было такое, что никто не дышал.

Разве что Витхар, чье лицо в размытой толпе обозначилось резче всего.

Я опустила глаза и увидела на своих ладонях язычки пламени.

ГЛАВА 16

Зингсприд, Аронгара

— Ты откуда такая взъерошенная? — спросил Ленард, когда я подлетела к бургерной, у которой мы договорились встретиться.

— Оттуда, — неопределенно махнула рукой.

— Классный ответ. Привет, ребята. — Он помахал Единичке с напарником. — Ну что, пойдем?

— Если тебя не смущает, что с нами пойдут они.

— А должно?

Мы направились в сторону набережной, но очень скоро поняли, что это плохая идея: солнце палило так, что даже кепка с козырьком не спасала. Что уж говорить о вальцгардах.

— Может, поесть? — предложила я.

— Ну-у-у…

— Не переживай, я плачу.

— Я не хочу, чтобы за меня платила девчонка!

— Вообще-то я не девчонка, — сказала я. — А твоя сестра.

— По сценарию.

Иногда лучше по сценарию, подумалось мне, но вслух я этого не сказала.

— В общем, я не ела со вчерашнего дня, поэтому идем жрать.

Сеть кофеен «В кругу друзей» отличалась уютным оформлением в кремовых и оранжевых тонах, которое не менялось из года в год, большим потоком людей и неплохим меню. Здесь можно было отлично позавтракать, неплохо пообедать и даже поужинать, в будние дни предлагался бизнес-ланч.

— Ну, как дела? — спросила я, когда мы с Ленардом и вальцгардами устроились за угловым столиком и сделали заказ.

Ленард покосился на мое сопровождение.

— Считай, что нас здесь нет, — сказал Рон.

— Но вы есть, — хмыкнул Ленард.

— Ты собираешься ругать власть или обсуждать правительственные секреты?

Парень фыркнул.

— Тогда можешь смело говорить.

— А ты теперь вообще без них никуда, да?

— Вообще, — подтвердила я.

Сегодня выяснилось, что теперь они не отходят от меня ни на шаг, но мне лениво было сопротивляться. Мне вообще все было лениво, возможно, дело было в том, что я не спала всю ночь.

— Дела нормально. В общем-то. — Он неопределенно пожал плечами. — А у тебя как?

— У меня… тоже нормально.

В общем-то.

Потрясающий у нас получался разговор.

— Слушай, я видел в новостях… ну, про отца Гроу. Он там надолго, да?

Навсегда.

— Ага.

— А ты к нему разве не поедешь?

Я старательно не думала о Гроу все это время. У меня даже начало получаться после просмотра четвертой квартиры (удивительно, сколько агентов в Зингсприде с радостью бегали со мной в воскресенье, чтобы показать жилье). Пока что мне понравилась одна студия и одна квартира, достаточно дорогая, потому что двухкомнатная. Впрочем, понравились — это так, вялотекущее. На сей раз я испытывала смутное желание забрать Бэрри и свалить куда-нибудь из страны. Или хотя бы из города, потому что в первом случае возникали проблемы с визой и с Леоной.

— Я что-то не то спросил?

— Пойду, руки помою, — сообщил Единичка будничным тоном.

Его напарник поднялся вместе с ним, но следом не пошел, остановился в двух шагах от нашего столика у стены, стараясь слиться с интерьером. У него не получалось, потому что костюм был достаточно темный, а дизайн кофейни — светлый.

— Мы расстались, — сказала я.

— Чего?

Ленард моргнул.

— Расстались. Мы.

Может, если это повторять почаще, до меня наконец дойдет.

— Дерьмо, — сказал Ленард.

Ну, как-то так.

— Слушай, я не знал. Прости.

— Разумеется. Откуда ты мог знать. — С губ сорвался смешок.

Учитывая, что я ни с кем об этом не говорила, даже с собой, старательно забивая мозги архивами Ильеррской, смешок вышел нервным.

— Тан…

— Давай просто замнем, ага?

— Давай. — Ленард кивнул.

Нам принесли кофе, и я подтянула чашку к себе. «Оранжевое настроение», так назывался ультрамодный напиток, который сейчас подавали везде. Благодаря добавке из особых трав цвет у него становился насыщенно-оранжевым, а из-за того, что кофе здесь было очень мало, пить его можно было в драконьих дозах, все равно мозги не сварятся. Подошедший вальцгард взял свою чашку с убойно крепким кофе и отошел, а я посмотрела в окно.

Какую квартиру снять?

Для Бэрри все равно нужно заверять ветпаспорт, сразу с ней уехать не получится. На Центральной ветстанции должны проверить, что у нее все в порядке и она не сожрет никого из желающих куда-нибудь телепортануться.

— А у меня засада, — неожиданно сказал Ленард, раскручивая стакан с шипучкой в разные стороны.

— Засада? — поинтересовалась я.

— Угу. Тетка на неделе обсуждала с юристом возможность получить контроль над моим счетом. Ну, вроде как потому, что я на нее свалился неожиданно, и ей потребуются дополнительные средства на подростка, которому столько всего нужно.

Я вскинула брови.

— Это же бред!

— Ну, вообще-то не совсем. Моим счетом до совершеннолетия распоряжались родители, а когда она официально станет моим опекуном… Да чешуя бы с ней. — Он махнул рукой и все-таки отпил шипучку. — Она собирается увезти меня. Во Флангстон.

— Во Флангстон? — переспросила я. — Какой Флангстон? У тебя же контракт.

Да чешуя бы с ним, выражаясь словами Ленарда, с контрактом, у него здесь все. Память о родителях, школа, друзья, от которых его просто нельзя сейчас забирать. Или в чью-то светлую голову эта мысль не доходит?

— Контракт она хочет расторгнуть, — заметил Ленард и замолчал: принесли сэндвичи.

— Она не имеет права.

— В общем, имеет. Как опекун. То есть будет иметь, когда все закончится. Часть средств она, конечно, потеряет из-за неустойки, но…

Страницы: «« « ... 1617181920212223 » »»