Танцующая для дракона. Звезды падают в небо Эльденберт Марина

Вообще не представляя, что буду делать дальше, опустилась на стул и зажала руки между коленями.

Дверь за моей спиной распахнулась, и в гримерную влетел сначала режиссер, а затем Единичка с напарником.

— Если вы считаете, — мужчина шагнул ко мне, ноздри его раздувались, — что можете говорить со мной в таком тоне и пытаться уронить мой авторитет в глазах остальных, то вы сильно заблуждаетесь, эсса Ладэ. Если такое еще раз повторится, я сделаю все, что в моих силах, чтобы вы покинули проект. Я ясно выражаюсь?

— Куда уж яснее. Вы так орете, что вас слышно в соседних павильонах.

Лицо режиссера побагровело.

— Еще раз. Если вы хотите сниматься в моем проекте…

— Хочет или не хочет, — скрестив руки на груди, вперед выступила Гелла, — но не будет. По крайней мере, сегодня.

— Что вы сейчас сказали? — Мужчина повернулся к ней.

— То, что вы слышали. — Гелла вскинула брови. — Сегодня она точно сниматься не будет, потому что лично я ухожу.

Ставленник Гайера изменился в лице.

— Ваше право, эсса Кархарн. — Он пристально посмотрел на Геллу. — Неустойку по вашему контракту вы должны будете возместить…

— Я знаю сроки. — Она направилась к встроенному шкафу и не снесла Джельза, который был выше ее на две головы, со своего пути только потому, что он вовремя отскочил.

Абсолютно ошалевшие ассистентки моргали, переводя взгляд с нее на режиссера, а я поднялась.

— Вы тоже куда-то собрались, эсса Ладэ? — ядовито осведомился он.

— Ага. Не могу же я работать без руководителя гримерной команды.

— И это, разумеется, единственная причина, по которой вы уходите?

Я перехватила предостерегающий взгляд Рона и пожала плечами.

— Нет. Еще вы мне просто не нравитесь.

В эту самую минуту в гримерную влетел запыхавшийся Бирек.

— Это что, правда?.. — Увидев наши говорящие лица, стилист осекся.

— Это правда, эсстерд Мирн. — Голос режиссера дребезжал от злобы. — Надеюсь, у вас нет проблем с субординацией?

Бирек покосился на него, потом на нас с Геллой и, не говоря ни слова, направился за нами.

— Вы пожалеете, — донеслось нам в спины, но мы уже шли по коридору.

Что характерно, даже не глядя друг на друга, не перекинувшись ни единым словом, за нами вышагивали вальцгарды. Взгляд Единички буравил мне затылок, но я решила, что с ним объяснюсь позже. Чем ближе становилась съемочная площадка, тем сильнее меня колотило, причем натурально. Я не представляла, чем это все обернется, но точно знала, что без Гроу работать не буду.

Не буду — и все.

Мы вышли из коридора под десятки взглядов и обнаружили два символических лагеря. В одном собрались гаффер, моя ассистентка и еще несколько актеров, в том числе девушка, которая играла Эсмиру. В другом — Рихт, Сибриллия и остальные. Увидев, что остальных существенно больше, я немного воспряла духом: Сибрилла без Гроу тоже не останется, и по чешуе, что мне с ассистентками не везет.

Гайер рядом с телохранителями выглядел так, словно перебрал озверина, а когда увидел меня, его перекосило еще сильнее.

— Саботаж, значит, — процедил он, резко шагнув ко мне.

Впрочем, тут же остановился: присутствие вальцгардов вернуло его с небес на землю.

— Вы за это ответите, эсса Ладэ…

— Хм, — сказала Гелла. — Как бы велико ни было желание спихнуть все на нее, это начала я.

У Гайера сделался такой вид, словно он сел голой задницей на раскаленный стул.

— Это правда? — кисло осведомился он у вылетевшего вслед за нами Джельза.

— Правда, — процедил тот.

— На вашем месте я бы подумал, прежде чем это сделать. — Гайер наградил ее яростным взглядом. — Насколько я знаю, ваш муж нуждается в постоянном и весьма дорогостоящем медицинском уходе.

Муж? Гелла замужем?!

— Вас это совершенно точно не касается. — Она пожала плечами. — Я буду работать только с Джерманом Гроу или не буду никак.

Прежде чем Гайер успел что-то сказать, в нашу сторону направился гаффер и те, кто стоял рядом с ним.

— Присоединяемся, — коротко пояснил он, приблизившись.

Я же почувствовала себя так, словно меня ударили под дых: то есть все те, кто стоял… Рихт и Сибрилла?! До Сибриллы мне, по сути, не было никакого дела, пусть даже Гроу привел ее в проект, но… Рихт?! Я встретилась с ним взглядом, и он мне его вернул — спокойный и жесткий.

— Танни. Танни! — Единичка снова попытался меня перехватить, но я уже бросилась к Рихту.

Мне было плевать на всех, кто там собрался, плевать, хотя еще утром я считала их своими друзьями и отчаянно стремилась к ним, но только не на Рихта. Нет.

— Рихт, — сказала я, тщетно пытаясь сдерживать эмоции, которые меня охватили.

В присутствии собравшихся сделать это было гораздо труднее, учитывая десятки взглядов, впивающихся в меня иглами. Да что там, двумя иглами сейчас впились в меня глаза Рихта, знакомо потемневшие до черноты ночи Даармархского.

— Танни?

— Ты серьезно? Ты считаешь, что он, — я кивнула себе за спину, — сделает этот фильм лучше?!

Голос даже не дрожал, всю дрожь я затолкала поглубже, поэтому со стороны, наверное, выглядела даже слегка отмороженной. На это, в общем, мне тоже было плевать, главное — не сорваться.

Главное.

Не сорваться.

— Уверен, что он сделает его достойно.

Слова Рихта окончательно выбили из меня воздух.

Я сглотнула, сунула руки в карманы, потом вытащила их.

— Ну, круто, — сказала, понимая, что не узнаю свой голос. — Желаю удачи.

Развернулась и направилась к остальным, стараясь не думать о том, что я во всем этом виновата. Если бы не я, Рихт поддержал бы Гроу. А потеря двух ведущих актеров — это уже совсем другая ситуация.

— Настоятельно советую вам всем еще раз подумать, — хмыкнул Гайер, когда я вернулась. — Когда я поставлю руководство в известность о вашей выходке, обратного пути уже не будет, и отвечать за свой выбор вы будете солидной денежной неустойкой. Понимаю, что для эссы Ладэ это не проблема…

— Рот закрой, — сказал гаффер.

Так резко, что Гайер и правда подавился воздухом.

А мы развернулись и направились к выходу из павильона. Не знаю, как другие, но я чувствовала каждый свой шаг. Так отчетливо, что они отдавались в самое сердце настолько резко, что перехватывало дыхание.

Когда я уходила из этого павильона после эпичного «отгрызания» голографическим драконом гроуголовы, я не испытывала ни малейшего сожаления. Сейчас же словно отказывалась от части себя, от жизни Ильеррской, как от собственной. Возможно, именно поэтому глубоко вдохнула горячий воздух набирающего силу дня, когда мы оказались за дверями.

— Ладно, ребят, созвонимся. — Первой от нашей группы отделилась Гелла и направилась не в сторону ожидавших пассажиров каров, а на центральную улицу съемочного городка.

— Пока!

— До связи.

— Спишемся!

Гелла, не оборачиваясь, вскинула руку, я же пару мгновений смотрела ей в спину, а потом бросилась следом.

— Спасибо, — произнесла, когда оказалась рядом.

Ожидала чего угодно, начиная от привычно колючего «отвали» и заканчивая «к тебе это не имеет никакого отношения, Ладэ», но вместо этого она метнула на меня острый взгляд.

— На здоровье, Ладэ.

И зашагала быстрее.

Я же, напротив, сбавила шаг и остановилась. Сунув руки в карманы, смотрела, как Гелла удаляется, и только когда она скрылась за поворотом, вернулась к остальным. По взглядам коллег я понимала, что они еще не до конца осознали случившееся, поэтому сейчас мы просто быстро договорились быть на связи и разошлись.

В каре я снова молчала, рассматривая проносящиеся мимо павильоны и неразобранные декорации. В сумке то и дело вибрировало, но у меня не было ни малейшего желания общаться с журналистами, потому что искушение вместо «без комментариев» дать им комментарий «завяньуши» было слишком велико.

Единичка подал мне руку, чтобы помочь выйти, и когда я садилась во флайс, его мобильный напомнил о себе стандартным сигналом. Вальцгард коснулся дисплея, но смартфон сразу протянул мне.

Не успела я поднести его к уху, как оттуда донеслось рычание Гроу:

— Ты что устроила?!

Ну да, не ждала же я, что он скажет: «Спасибо за поддержку, Танни».

— Ничего, — огрызнулась. — Вообще-то все устроила Гелла, а я только поддержала. Вместе с остальными, которые…

— Плевать мне на Геллу, — донеслось из трубки. — И на остальных. Это тебе я сказал, Танни: поговорим дома. Тебя я просил остаться. Что с тобой не так?!

— Что со мной не так?! Что не так с тобой?! — рыкнула я. — Ты слышал, что я сказала? Мы хотели тебя поддержать…

— Они хотели! — рявкнул Гроу. — Что вы хотели?! Запороть съемки?! Ну, так вы их запороли, молодцы. Верни смартфон Местерхарду.

Да пожалуйста!

Я сунула мобильный вальцгарду, и когда мы взмыли ввысь, тут же отвернулась к окну. Не было ни малейшего желания прислушиваться к тому, о чем они там говорят, потому что меня колотило. Колотило так, что мало не покажется.

Запороли. Съемки.

Мы.

Класс!

Супер!

Местерхард отключился быстро, но я не повернулась. Обхватив себя руками, продолжала буравить взглядом стекло, краем глаза замечая проносящиеся мимо высотки. Только до той минуты, пока не наткнулась на надлом «Хрустальной иглы» — в этот момент я резко отвернулась и встретилась взглядом с Единичкой.

— Тоже считаешь, что я должна была остаться?

Вальцгард ничего не сказал.

По мере того как мы приближались к дому, колотило меня все сильнее.

Нет, как он вообще себе это представлял? Что я просто так буду играть Ильеррскую, как ни в чем не бывало?!

В квартиру я поднималась во взвинченном состоянии и, открыв дверь, под радостное вирчание шагнула внутрь. Швырнула ключи и сумку на тумбочку, сбила обувь пинками и прошла в гостиную.

Если Гроу думает, что мне это легко далось, то он сильно, очень сильно ошибается. И еще сильнее — если думает, что это легко далось всем. Я была там, я видела их лица, всех этих людей. Всех тех, кто его поддержал!

Чтобы немного успокоиться, пошла варить кофе, и сегодня кофе получился классический дерьмочино. Из чистого упрямства я допила его до дна, после чего сунулась помыть чашку.

Зря.

— Я же. Тебя. Просил, — ударило неестественно-спокойное в спину.

Чашка шмякнулась в мойку, разлетелась осколками, а Гроу прошел на кухню, сунув руки в карманы.

— Играть в фильме парня, который требует телефон Ленарда, чтобы выдернуть его через пару часов после прощания с родителями? Извини, нет.

— Я тебя просил, — повторил он, стремительно сокращая расстояние между нами. — Просто остаться на съемках. Просто не делать глупостей.

Не делать глупостей?!

— Мне очень приятно, что ты считаешь поддержку коллектива глупостью! — хмыкнула я, сунув руки в карманы.

— Считаю. — Последнее слово получилось хрипло, потому что сквозь низкий, приглушенный выдержкой голос снова прорывалось рычание. — Ты должна была это остановить.

Я — что?!

— Остановить людей, не желающих лизать Гайеру задницу?! Не желающих смириться с тем, что…

— Что-что? — Гроу остановился напротив меня, крылья носа подрагивали. — Что меня вышвырнули из проекта, ты это хотела сказать?

— Что плохого в том, что мы хотели тебя поддержать?!

— Поддержать — это не значит рушить все, над чем я работал последние месяцы, — произнес он, пристально глядя мне в глаза. — Разваливать коллектив, который я собирал, чтобы сделать кино. Превращать съемочную площадку в поле боя. Этого Гайер и добивался. Если ты до сих пор не поняла.

Это было сказано таким тоном, что я почувствовала себя ниже плинтуса. Впрочем, нет, ниже уровня подземки — вот это будет гораздо более точно.

— Ты считаешь, что я настолько беспомощен, Танни? Что я не сумею поставить горстку мелких зарвавшихся уродов на место? Учитывая, что я генеральный продюсер?

Сделала глубокий вдох и досчитала до десяти, чтобы не сказать еще чего-нибудь лишнего.

— Я не считаю тебя беспомощным, — произнесла, сцепив пальцы за спиной, сплетая их до боли. — Я считаю, что любому нужна поддержка, даже если этот кто-то — известный режиссер! Откуда я могла знать…

— Потому что я тебя попросил. — Таким голосом только отбрасывать, как водной плетью. — Я тебя попросил — останься. Будь Ильеррской. А я все решу. И я бы решил, Танни, но ты, как всегда, все решила сама. Пренебрегая тем, о чем мы с тобой говорили. Так, как ты поступаешь всегда.

— Ну, прости. — Я сжала кулаки. — Прости, что не подумала, что нужно делать исключительно так, как говоришь ты. И что рядом с тобой свобода воли не поощряется.

— Свобода воли поощряется там, где твои поступки не затрагивают остальных.

— Супер! — сказала я, вскидывая руки. — Отлично. Я поняла!

— И что же ты поняла, Танни?

— Что поддержка великим режиссерам не требуется, что они способны все решать сами и что, если мне сказали «сидеть», я должна сидеть.

— Кто бы сомневался, что ты поняла именно это.

Ну, все.

— Знаешь, — сказала я. — В том, что касается понимания, ты тоже не очень-то преуспел. Наехал на меня сначала за то, что я без твоего величайшего дозволения пригласила Ленарда, а теперь за то, что я — на минуточку — разваливаю коллектив! Каким образом, интересно?!

— Ты — главная роль. — Гроу шагнул ко мне. — Ты Ильеррская, Танни. Основа основ. После того как ушел я, смотрели все только на тебя.

Ну да, особенно Рихт с компанией.

— Если бы ты осталась. Если бы ты попыталась остановить Геллу, ничего этого не было бы.

— Не было бы чего?!

— Съемки заморожены, — процедил Гроу мне в лицо. — На неопределенный срок. Вот что бывает, когда приглашаешь на роль непрофессионала.

Непрофессионала?!

— Я никогда не была актрисой, — сказала я. — Я никогда не умела молчать, когда размазывают друзей и близких. Но тебе на это плевать, как ты сам сказал.

Понимая, что еще чуть-чуть, и моей выдержке придет наблец, резко метнулась мимо него к двери.

— А ну, вернись! — донеслось резкое, но я не остановилась.

Вбила ноги в кроссовки, схватила сумку и вылетела за дверь.

ГЛАВА 7

Океан накатывал и отступал, облизывая берег волнами и унося вместе с пеной ракушки и водоросли. Сезон набирал обороты, сразу после двойного полнолуния, читай Драконьего взгляда, в Зингсприд хлынет еще больше туристов. Точнее, должны были хлынуть, а как будет сейчас — не знаю.

Я сидела метрах в двух от воды, и при желании океан мог бы меня достать. Он, но не драконы, отрезанные от города прозрачным, искрящимся на солнце щитом. Сейчас он уже не казался таким основательным, как еще несколько дней назад. Тогда я даже представить не могла, как изменится моя жизнь, и что Ильеррской не будет — тоже.

Да что там, я и сейчас это представить не могла.

Особенно когда вспоминала съемки в Ортахарне и хохот, когда Рихт изображал Даармархского верхом на дрангхатри. В смысле не изображал, играл конечно же.

При мысли о Рихте улыбаться почему-то расхотелось.

— Эй, — Бирек ткнул меня в плечо, — не кисни, Танни Ладэ.

Я повернулась к нему: стилист сидел рядом со мной, плечом к плечу. Сама не знаю почему, но позвонила я именно ему, и он не отказался приехать. Теперь мы вместе медитировали, глядя на океан.

— Гроу прав. Я должна была что-то сделать.

— Ты сделала то, что была должна.

— Не-а. — Я покачала головой. — Я все разрушила. Я всегда все разрушаю.

— Это кто тебе сказал такой бред? — Бирек приподнял красиво оформленные брови.

— Никто. Я сама это знаю.

— Ну-ну.

— Рихт не пошел с нами из-за меня. Я не должна была давать ему надежду и…

— И?

— Если бы не я, все вообще могло бы быть по-другому.

Стилист закатил глаза.

— Что ты вообще знаешь о Рихте, Танни?

Я удивленно посмотрела на него.

— Да-да. — Бирек растопырил пальцы. — Давай перечисли мне хотя бы пять ключевых фактов.

— Во-первых, он хороший актер.

— Ага.

— Во-вторых, он хороший человек.

Бирек снова приподнял брови.

— Да ну?

— Я в этом уверена.

— Серьезно? Ты знаешь, почему они разбежались с Геллой?

— А это вообще меня касается?

— Касается. Потому что такими темпами ты повесишь на себя вину за налет и разрушение города. — Перехватив мой взгляд, стилист вскинул руки. — Ладно. Сравнение неудачное, но вернемся к теме. Гелла с мужем были экстремалами, оба. Предпочитали адреналиновые виды спорта и все такое, катались по всему миру в поисках острых ощущений. В общем, в одном из туров он получил серьезную травму и вот уже пять лет прикован к инвалидному креслу.

— Я не…

— Дослушай. — Бирек поднял палец. — Гелла всеми силами сопротивлялась роману с Паршеррдом, но она в него влюбилась. Влюбилась серьезно, они начали встречаться. Он говорил, что она должна развестись. Она просила дать ей время. Он — что время ничего не изменит. Не знаю, о чем они потом договорились, об этом она упорно молчит, но Рихт съездил в гости к ее мужу и все рассказал. Сам. Разумеется, когда Гелла об этом узнала…

Он развел руками.

— Долгое время они вообще не разговаривали, потом появилась ты. Первый раз, когда Гелла обратилась к Паршеррду, было утро, когда она попросила его дать тебе почитать сценарий.

Я молчала.

Просто не представляла, что сказать.

— Не все в мире сходится на тебе, Танни. Иногда люди поступают именно так просто потому, что они так поступают. — Бирек хмыкнул и указал на горизонт, где стягивались тяжелые темные тучи. — Не знаю, как ты, но лично я переместился бы куда-нибудь под крышу, пока нас не полило дождичком.

Полило дождичком — это слабо сказано.

Если сейчас хлынет, через минуту нас можно будет выжимать вместе с одеждой. И судя по влажности, которой потянуло с океана, уходить надо было быстро. Вальцгарды направились к нам: видимо, чтобы сообщить о том же, и мы с Биреком поднялись.

— Спасибо, что рассказал, — негромко произнесла я, когда мы шли к флайсу.

Стилист вопросительно взглянул на меня.

— Судя по всему, Гелла об этом не распространяется. О том, что случилось с ее мужем.

— Благодаря Гайеру об этом теперь знают все. — Бирек скривился, а я остановилась.

Так резко, что стилист убежал вперед и, обернувшись, выразительно показал на стремительно темнеющий горизонт.

— Все-таки хочешь принять водные процедуры?

— Нет, — покачала головой. — Я хочу вернуть Ильеррскую.

— Как? — поинтересовался Бирек.

Вопрос был риторический.

Точнее, он был бы риторический, потому что до его последних слов мне в голову ничего не приходило, а тут вдруг пришло. Я бы сказала, молнией шандарахнуло наподобие той, что сейчас сверкнула над потемневшей водой.

— Для начала я поговорю с Гайером.

Бирек не покрутил у виска и вообще ничего мне не сказал, видимо, потому, что в глазах у меня загорелась неоновая вывеска: «Танни Ладэ уже все решила, избегайте резких слов и неосторожных движений». Честно говоря, я сама не представляла, во что выльется моя идея, но отказаться от нее уже не могла.

Мы оказались во флайсе в ту минуту, когда первые крупные капли дождя ударили по крыше и по стеклу, а следом ливануло, стирая видимость над океаном, вытягивая волны в высоту и обрушивая их на берег. Несколько одиноких пальм ветром пригнуло до параллели с землей.

— Ты не против, если мы сначала заскочим в «Гранд Пикчерз», а потом отвезем тебя домой?

— Не против, — отозвался стилист.

Собственной машины у него не было, и вовсе не потому, что он не мог себе это позволить.

— Некомфортно чувствую себя на водительском месте, — как-то признался Бирек, — да и зачем мне флайс, если я в любой момент могу его заказать?

Что тоже логично.

Леона, например, после аэрокатастрофы долгое время не могла снова усадить себя на водительское сиденье. Потом начала встречаться с Рэйнаром, и это вдохновило ее на подвиги. На самые разные, в том числе и на переподготовку к вождению с инструктором.

— Включите щиты, — механический голос «умной» системы выдернул меня из воспоминаний. — Порывы ветра достигают…

— Как думаешь, он еще на месте? — спросила я, закусив губу и поворачиваясь к Биреку.

Тот, если и испытывал какую-то неловкость от близости вальцгардов, этого не показывал. Впрочем, не исключено, что никакой неловкости не было: Бирек вообще был мегаобщительным и легким на подъем. В жизни не встречала более простого и позитивного человека.

— Гайер-то? Да куда он денется. Он же теперь исполняющий обязанности генерального менеджера.

— Угу.

— …придерживайтесь скорости не более…

— А у него есть секретарь?

— Шутишь, что ли? — Бирек привычно приподнял брови. — Разумеется, есть.

— Это я продумываю стратегию проникновения в стан врага.

— Только не говори, что ты хочешь взять его в заложники и требовать возвращения Гроу.

Я покосилась на вальцгардов.

— Боюсь, ребята мне этого не позволят.

Один «ребятенок» поперхнулся и закашлялся, что касается Единички, он старательно прятал улыбку в уголках губ.

— Но секретаря они подержат в случае чего, правда?

Страницы: «« « ... 56789101112 » ... »»