Лаки Старр и спутники Юпитера Азимов Айзек

Глава четырнадцатая

Юпитер приближается

Последовавшее за этим мертвое молчание нарушил Лаки. Он заговорил резко и решительно.

— Никто не умер, пока мы можем думать. Кто быстрее всего работает с корабельным компьютером?

Командующий Донахью ответил:

— Майор Брант. Он у нас всегда рассчитывает траектории.

— Он в контрольной рубке?

— Да.

— Пошли туда. Мне нужны подробные «Эфемериды планет». Пеннер, вы с остальными останетесь здесь. Попробуйте снять недостающие части и произвести ремонт.

— Но что хорошего… — начал Пеннер.

Лаки оборвал его.

— Может, ничего. В таком случае мы ударимся о Юпитер и умрем после нескольких часов напрасной работы. Я отдал вам приказ. Начинайте!

— Но… — попытался вмешаться командующий Донахью, и тут же смолк.

Лаки сказал:

— Как член Совета Науки, я принимаю на себя командование этим кораблем. Если попытаетесь спорить, я прикажу Верзиле закрыть вас в вашей каюте, и тогда сможете поспорить на трибунале, если, конечно, мы вернемся.

Лаки отвернулся и быстро направился к центральному стволу. Верзила поманил командующего и начал подниматься последним.

Пеннер хмуро посмотрел им вслед, повернулся к своим инженерам и сказал:

— Ну, ладно, толпа мертвецов. Нечего ждать с пальцами во рту. Начинаем.

Лаки ворвался в контрольную рубку.

Офицер, сидевший у приборов, спросил:

— Что там внизу?

Губы его побелели.

— Вы майор Брант? — сказал Лаки. — Нас с вами формально не знакомили, но сейчас это неважно. Я член Совета Дэвид Старр, и отныне вы исполняете только мои приказы. Садитесь за компьютер, делайте, что я скажу, как можно скорее.

Лаки положил перед ним «Эфемериды планет». Как все большие справочники, это была книга, а не фильм. Перелистывать страницы быстрее, чем разворачивать фильм во всю длину.

Лаки уверенно перелистывал страницы, роясь в длинных колонках цифр. Эти цифры указывали орбиты всех материальных тел Солнечной системы крупнее десяти миль в диаметре (а некоторых и меньше) в определенные моменты стандартного времени, вместе с плоскостью вращения и скоростью движения.

Лаки сказал:

— Я буду называть координаты и направление движения. Рассчитайте орбиту и положение этого пункта на протяжении ближайших сорока восьми часов.

Пальцы майора быстро двигались, при помощи специального устройства он переносил цифры на перфорированную ленту, которая затем направлялась в компьютер.

Пока это продолжалось, Лаки говорил:

— Расчет ведите от нашего теперешнего положения и скорости относительно Юпитера и точки пересечения с тем объектом, координаты которого я вам указал.

Майор продолжал работать.

Компьютер выдал результаты на перфорированной ленте, которая перешла к машинке, где данные уже появились на бумаге.

Лаки спросил:

— Каково расхождение во времени между кораблем и этим объектом в рассчитанной точке его орбиты?

После некоторых расчетов майор ответил:

— Мы разойдемся на четыре часа двадцать одну минуту и сорок четыре секунды.

— Рассчитайте скорость, которую должен иметь корабль, чтобы точно встретиться с объектом. Отсчет начните через час с этого момента по стандартному времени.

Вмешался командующий Донахью.

— Мы не можем так приближаться к Юпитеру, член Совета. У нас не хватит резервной энергии, чтобы вырваться. Разве вы не понимаете?

— Я не прошу, чтобы майор рассчитывал орбиту от Юпитера. Наоборот, мы ускорим движение корабля к Юпитеру, сколько позволяют наши запасы энергии.

Командующий откинулся на пятках.

— К Юпитеру?

Компьютер произвел расчеты, появились результаты. Лаки спросил:

— Хватит ли энергии для нужного ускорения?

— Кажется, да, — не очень уверенно, ответил майор.

— Действуйте.

Командующий Донахью снова спросил:

— К Юпитеру?

— Да. Совершенно верно, Ио не самый близкий к Юпитеру спутник. Ближе всех Амальтея, Юпитер-5. Если мы в нужном месте пересечем ее орбиту, сможем высадиться. Ну, а если промахнемся, что ж, смерть наступит на два часа раньше.

Верзила почувствовал внезапный прилив надежды. Он никогда не отчаивался, пока действовал Лаки, просто до сих пор он не понимал, что Лаки делает. Он вспомнил свой разговор с Лаки на эту тему. Спутники нумеровались в порядке их открытия. Амальтея — маленький спутник, всего сто миль в диаметре, и открыт он был после четырех больших спутников. Поэтому, будучи ближе всех к Юпитеру, он получил пятый номер. Об этом обычно забывают. Считается, что если у спутника первый номер, то он ближе всех к планете.

Через час «Спутник Юпитера» начал тщательно рассчитанное ускорение к Юпитеру, стремясь прямо в смертоносную ловушку.

Юпитера больше на экране не было. Хоть он увеличивался с каждым часом, на экране оставался участок звездного неба на значительном удалении от края Юпитера. Применялось максимальное увеличение. В этом месте должен был показаться Юпитер-5, с его орбитой должна была пересечься орбита корабля, стремившегося вниз, к Юпитеру. Либо слабое поле тяготения крошечной скалы захватит корабль, либо он пролетит, мимо и погибнет.

— Вот он! — возбужденно воскликнул Верзила. — Вон та звездочка.

— Рассчитайте наблюдаемое положение и движение, — приказал Лаки, и сопоставьте с расчетной орбитой.

Это было сделано.

— Нам необходимо замедлить скорость на…

— Цифры не нужны. Делайте!

Юпитер-5 обходит гигантскую планету за двенадцать часов, двигаясь по орбите со скоростью почти в три тысячи километров в час. Это в полтора раза быстрее движения Ио, а поле тяготения Амальтеи в двенадцать раз меньше поля Ио. По этим причинам попасть в цель очень трудно. Руки майора Бранта дрожали. Моторы «Спутника Юпитера» ожили, изменяя орбиту корабля навстречу Юпитеру-5. Корабль обогнал спутник, повернул, уравнял скорость, позволяя полю тяготения спутника захватить корабль.

Юпитер-5 превратился в большой сверкающий объект. Если он таким и останется, хорошо. Если начнет уменьшаться, они промахнулись.

Майор Брант прошептал:

— Получилось, — и его голова упала на руки, лежавшие на приборах.

Даже Лаки на мгновение облегченно закрыл глаза.

В одном отношении ситуация на Юпитере-5 решительно отличалась от положения на Ио. Там все были прежде всего зрителями: великолепное зрелище неба занимало больше внимания, чем неторопливая работа в долине.

На Юпитере-5 никто не выходил из корабля. Посмотреть было на что, но никто не смотрел.

Люди оставались на борту и работали над ремонтом двигателей. Все остальное не имело значения. Если они потерпят неудачу, высадка на Юпитере-5 только отсрочит гибель и продлит агонию.

Обычный корабль прилететь к Юпитеру-5 и спасти их не может, а других аграв-кораблей, кроме их собственного, не существует и не появится по крайней мере в течение года. Если они потерпят неудачу, у них будет достаточно времени, чтобы, ожидая смерти, смотреть на небо.

Но в менее критических обстоятельствах посмотреть было на что. Все, как на Ио, только вдвое и втрое поразительней.

С того места, где приземлился «Спутник Юпитера», нижний край Юпитера висел над плоским песчаным горизонтом. Гигант был так близок, что наблюдателю казалось: стоит протянуть руку, и коснешься этого светлого круга.

От горизонта Юпитер поднимался вверх, занимая половину расстояния до зенита. В момент приземления он был почти в полной фазе, и на огромной поверхности из ярких движущихся поясов можно было бы разместить не менее десяти тысяч лунных дисков. Юпитер закрывал почти шестнадцатую часть видимого неба.

И поскольку Юпитер-5 обходит планету за двенадцать часов, видимые спутники — их здесь четыре, а не три, как на Ио, потому что Ио тоже превратилась в спутник, — движутся в три раза быстрее, чем на небе Ио. То же касается звезд и всех остальных небесных объектов, за исключением застывшего Юпитера, к которому вечно обращена одна сторона спутника и который поэтому никогда не движется.

Через пять часов взошло Солнце, и повторилась картина, виденная с Ио. Но Юпитер был вчетверо больше и Солнце двигалось втрое быстрее, и потому затмение казалось в сотни раз прекрасней.

Но никто не видел этого. Затмение происходило двенадцать раз, пока «Спутник Юпитера» оставался на Амальтее, и его никто не видел. Ни у кого не было времени. И желания.

Наконец Пеннер сел и устало огляделся. Глаза его распухли, говорил он хриплым шепотом.

— Ну, хорошо. Все по местам. Сделаем попытку взлететь. — Он не спал сорок часов. Остальные работали посменно, но Пеннер не делал перерывов ни для еды, ни для сна.

Верзила, который занимался неквалифицированной работой, подносил и уносил, поддерживал и читал показания приборов, при пробной попытке оказался не у дел. Поэтому он пошел бродить по кораблю в поисках Лаки и обнаружил его в контрольной рубке вместе с командующим Донахью.

Лаки снял рубашку и растирал плечи, руки и лицо большим пушистым пластиковым полотенцем.

Увидев Верзилу, он резко сказал:

— Корабль полетит, Верзила. Скоро старт.

Верзила поднял брови.

— Это только попытка, Лаки.

— Получится. Джим Пеннер творит чудеса.

Командующий Донахью неловко сказал.

— Член Совета Старр, вы спасли мой корабль.

— Нет, нет. Все сделал Пеннер. Половина приборов соединена проволокой, но сработает.

— Вы знаете, о чем я, член Совета. Вы повели нас к Юпитеру-5, когда остальные впали в панику и готовы были сдаться. Вы спасли мой корабль, и я расскажу об этом на трибунале, которому буду предан за отказ сотрудничать с вами на Юпитере-9.

Лаки смущенно покраснел.

— Я этого не могу допустить, командующий. Важно, чтобы о членах Совета было известно как можно меньше. Что касается официального отчета, в нем будет указано, что командование все время принадлежало вам. Никакого упоминания о моих действиях.

— Невозможно. Я не могу допустить, чтобы меня хвалили за то, чего я не делал.

— Придется. Это приказ. И никаких разговоров о трибунале.

Командующий Донахью гордо выпрямился.

— Я заслуживаю трибунала. Вы предупредили меня о присутствии сирианского агента. Я не прислушался, и в результате корабль подвергся саботажу.

— Я тоже виноват, — спокойно ответил Лаки. — Я находился на борту и не предотвратил этого. Тем не менее, если мы обнаружим саботажника, никаких разговоров о трибунале не будет.

Командующий сказал:

— Разумеется, саботажник — это робот, о котором вы меня предупреждали. Как я мог быть так слеп!

— Боюсь, что вы по-прежнему не все видите. Это не робот.

— Не робот?

— Робот не может подвергнуть опасности корабль. Это причинило бы вред людям и было бы нарушением Первого закона.

Командующий задумался.

— Возможно, он не сознавал, что причиняет вред.

— Все на корабле, включая гуманоида, понимают действие аграва. Робот знал бы, что приносит вред. Во всяком случае я думаю, что мы знаем, кто саботажник, или скоро узнаем.

— Да! И кто же он, член Совета Старр?

— Подумайте. Человек, который выводит из строя корабль, чтобы тот либо взорвался, либо упал на Юпитер, и остается на корабле, сумасшедший или фанатик.

— Да, вы правы.

— Со времени отлета с Ио шлюзы корабля ни разу не открывались. Если бы они открылись, слегка упало бы давление, а корабельный барометр свидетельствует, что этого не было. Значит, саботажник не вошел в корабль на Ио. Он там, если его не подобрали.

— Как его могли подобрать? Ни один корабль, кроме нашего, не может там сесть.

Лаки мрачно улыбнулся.

— Ни один земной корабль.

Глаза командующего широко раскрылись.

— Но ведь не сирианский же?

— А вы уверены?

— Да, уверен. — Командующий нахмурился. — Кстати, подождите. Перед отлетом с Ио все доложили о своем присутствии на борту. Мы не стартовали бы без проверки.

— Значит, все на борту.

— Я так считаю.

— Что ж, — сказал Лаки, — Пеннер приказал, чтобы все находились на постах по чрезвычайному расписанию. Местоположение каждого человека известно. Свяжитесь с Пеннером и выясните, все ли на месте.

Командующий повернулся к интеркому и вызвал Пеннера.

После небольшой задержки послышался усталый голос Пеннера:

— Я как раз собирался позвонить, командующий. Испытание прошло успешно. Мы можем стартовать. Нам везет, продержимся, пока не сядем на Юпитере-9.

Командующий ответил:

— Очень хорошо. Ваша работа будет отмечена должным образом, Пеннер. Все ли на посту?

Лицо Пеннера на экране сразу застыло.

— Нет! Клянусь космосом, я только что собирался вам сказать. Мы не можем обнаружить Саммерса.

— Ред Саммерс! — внезапно возбужденно воскликнул Верзила. — Подонок! Лаки…

— Минутку, Верзила, — сказал Лаки. — Доктор Пеннер, вы хотите сказать, что Саммерса нет в его каюте?

— Его нигде нет. Если бы это не было невозможно, я бы сказал, что его нет на борту.

— Спасибо. — Лаки отключился. — Ну, командующий?

Верзила сказал:

— Послушай, Лаки. Помнишь, я как-то тебе сказал, что встретил его выходящим из машинного отделения? Что он там делал?

— Теперь мы знаем, — сказал Лаки.

— И мы знаем достаточно, чтобы схватить его, — сказал побледневший командующий. — Мы высадимся на Ио…

— Подождите, — сказал Лаки, — это не самое срочное. Есть нечто гораздо более важное, чем предатель.

— Что?

— Вопрос о роботе.

— Это подождет.

— Может быть, и нет. Командующий, вы сказали, что все доложились перед стартом с Ио. Значит, один из докладов лживый.

— Ну и что?

— Мне кажется, нужно в этом разобраться. Робот не может саботировать, но человек может; и робот поможет ему уйти с корабля.

— Вы хотите сказать, что тот, кто дал ложное сообщение о Саммерсе, тот и есть робот?

Лаки помолчал. Он пытался заставить себя не слишком надеяться, но ему казалось, что ход его мысли безупречен.

Он сказал:

— Похоже, что так.

Глава пятнадцатая

Предатель!

Командующий Донахью сказал:

— Значит, майор Левинсон. — Глаза его потемнели. — И все же я не могу поверить.

— Не можете поверить? — переспросил Лаки.

— В то, что он робот. Он принимал доклад. Я знаю его и готов поклясться, что он не робот.

— Мы расспросим его, командующий. И еще одно. — У Лаки было серьезное выражение лица. — Не обвиняйте его в том, что он робот; не спрашивайте и даже не подразумевайте в вопросах. Не дайте ему почувствовать, что его подозревают.

— Почему? — Командующий выглядел удивленным.

— Сирианцы могут защитить своего робота. Открытое подозрение может привести в действие взрывное устройство в майоре, если он действительно робот.

Командующий взволнованно воскликнул:

— Космос!

Майор Левинсон не проявлял признаков напряжения, обычного теперь для экипажа «Спутника Юпитера»; он вытянулся по стойке смирно.

— Да, сэр.

— Член Совета Старр хочет задать вам несколько вопросов, — осторожно сказал командующий.

Майор повернулся к Лаки. Высокий, выше даже Лаки, с узким лицом, голубыми глазами и светлыми волосами.

— Все члены экипажа, — спросил Лаки, — доложили о том, что находятся на борту, когда мы улетали с Ио?

— Да, сэр.

— Вы всех видели лично?

— Нет, сэр. Я пользовался интеркомом. Каждый отвечал из своей каюты.

— Каждый? Вы слышали голоса всех людей?

— Кажется, да. Точно не помню, — удивился Левинсон.

— Это очень важно, и я прошу вас вспомнить.

Майор нахмурился и наклонил голову.

— Подождите. Я вспомнил: Норрич ответил за Саммерса, потому что Саммерс был в ванной. — Потом с неожиданным возбуждением воскликнул: — Подождите! Мы ведь сейчас разыскиваем Саммерса.

Лаки поднял руку.

— Ничего, майор. Пришлите сюда Норрича. Майор Левинсон привел за руку Норрича. Тот выглядел удивленным. Он сказал:

— Командующий, никто не может отыскать Реда Саммерса. Что с ним случилось?

Лаки предупредил ответ командующего. Он сказал:

— Мы как раз пытаемся это установить. Вы сообщили, что Саммерс на борту, когда майор Левинсон проверял экипаж перед вылетом с Ио?

Слепой инженер покраснел. Он напряженно ответил:

— Да.

— Майор говорит, что, по вашим словам, Саммерс был в ванной. Он там был?

— Гм… Нет, не был, член Совета. Он вышел из корабля на минуту, чтобы подобрать оставленное оборудование. Он не хотел, чтобы командующий отругал его… простите, сэр… за безалаберность, и попросил меня прикрыть его. Он сказал, что вернется до старта.

— Вернулся?

— Я… я считал… у меня было впечатление, что он вернулся. Мэтт залаял, и я был уверен, что это возвращается Саммерс, но мне нечего делать во время старта, поэтому я прилег вздремнуть и больше об этом не думал. Потом началась суматоха в машинном отделении, а после этого вообще не было времени подумать.

Неожиданно из интеркома послышался голос Пеннера:

— Внимание. Мы взлетаем. Всем занять места.