Сталь и серебро. Книга 1 Полянская Катерина
– Ага.
– Я точно не похожа на мальчишку!
– В платье – нет, – согласился он.
Мазнула взглядом по своему отражению в витрине. Непривычно, не сказать, что красиво, но… я почти вписываюсь. Все потому, что не загораю из-за аллергии. В итоге бледная, как местные.
Задумавшись, наступила на край юбки и… точно упала бы, если бы «жених» не поймал.
Сорвала дыхание, шарахнулась в сторону, но он не отпустил. Посмотрел, как на огромную проблему, но не отпустил.
– Ты когда-нибудь раньше видела платье? – осведомилась эта ледяная заноза.
– Не поверишь, даже носила.
– Действительно, не верю.
В следующий момент он подхватил меня на руки и понес к выходу из торгового центра.
Небо… Серьезно?
– Эй, пусти меня! – забилась в его руках, но, конечно, бессмысленно.
– Затихни.
– Я не люблю, когда меня трогают!
Ненавижу. И это еще мягко выражаясь.
– Учту. По возможности, – кивнул мой мучитель и, конечно, никуда не отпустил. – Лучше подержи тельи.
И подбросил сверток так, что он буквально прилетел мне в свободную руку.
Схватила.
Нащупала что-то мягкое внутри.
Кажется, прошла невыносимая вечность, прежде чем меня бросили на мягкое сиденье слоттерса. Наблюдавший эту картину водитель даже бровью не повел. Такой же… отмороженный.
– Меня зовут Эрихард, – назвался мой мучитель, забираясь в слоттерс с другой стороны.
Я отодвинулась от него насколько позволяло пространство и обхватила себя руками за плечи. Это просто сон… Холодный, бессмысленный, кошмарный сон, один из тех, что засовывают меня в ситуации, из которых я не нахожу выхода.
Только сон.
Легкий шорох заставил вздрогнуть.
Моргнув, обнаружила, что ледяной зачем-то сфотографировал меня на планшет. Вроде бы ничего такого, но мне не понравилось.
– Что ты собираешься с этим делать? – нервно спросила я.
Голова шла кругом. Не припомню, чтобы в последние несколько лет я столько разговаривала с посторонним человеком. Слишком много для меня. Уже начинает мутить от избытка общения.
– Из тебя же слова лишнего не вытянешь, – посетовал этот… Эрихард. – Так будет определенно быстрее.
Искать информацию.
Ясно.
Скрывать мне особенно нечего, и я откинулась на мягкую спинку. Расслабиться, правда, не получилось, тело под шерстяным платьем мучительно зудело. Я согрелась, да. Или на время перестала замечать холод. И выбрала самое мягкое платье из всех предложенных в магазине. Но все равно получила какой-то пыточный инструмент для своей нежной кожи.
– Опоздание уже полтора часа, – проинформировал нас водитель.
– Летим, – не отрываясь от планшета, скомандовал Эрихард.
Его взгляд жадно впился в экран. Минуту спустя я разобрала многозначительное хмыканье. Интересно, что он там вычитал. Но пусть лучше молчит и читает дальше. Что угодно, лишь бы не лез с разговорами и руками.
Повернулась к окну, и дух захватило от видов. Заиндевевший лес, сразу несколько вулканов вдалеке, и дымка над ними, будто сизая шаль. Подушечки пальцев сразу же зачесались, а я даже снять красоту не могу… Поездки провальнее у меня в жизни не было. Начинаю понимать, почему в Тенерру обычно не возвращаются во второй раз. Даже если тебя не прикончат в первый, все точно пойдет наперекосяк.
– У тебя красивые работы, – похвалил Эрихард.
– Ага. – Не поворачиваясь.
Я не хочу разговаривать.
Пусть хоть невестой обзовет, только сегодня больше не трогает.
– И красивое имя, – не угомонился ледяной и протянул, будто пробуя звуки на вкус: – Ллана…
В его голосе слышался треск мороза и завывание вьюги. А лицо особенно ничего не выражало. Я специально оторвалась от окна, чтобы убедиться.
– Чтобы не попасть в неловкую ситуацию во время церемонии, ты должна знать некоторые вещи, – перешел к важному он. – Твоего жениха зовут тьер Эрихард Рошшский, будущий арлорд Талайский, вероятный наследник удела Алай.
Я слушала вполуха, не концентрируясь на непонятном.
Знать что-либо о женихе, которого мне не надо, желания не было никакого.
Тьер Эрихард мне не очень-то нравится уже сейчас, а ведь мы еще толком не знакомы. То есть худших его сторон я пока не видела. Ну какой жених, а? Даже понарошку.
– К тебе будут обращаться «тьера Ллана», – продолжал он. – Не переживай, ничего сложного пока делать не придется. Побольше молчи. Не спорь. Будь предельно осторожна с моей семьей. Избегай прямых взглядов на старших. Старайся не показывать эмоций и особенно не показывать, что тебе холодно, это считается отвратительной слабостью. Как к иностранке, к тебе будут снисходительны, но все равно приложи немного усилий.
Молчать? Это я могу!
Стоп, что он там сказал про холод?..
Я вскинула на него слегка ошарашенный взгляд.
– То есть… тебе тоже холодно? – спросила недоверчиво.
Он подался ко мне, грубейше нарушая личное пространство, склонился к самому уху и прошептал:
– Конечно.
Открыла бы рот от удивления, но тут случилось еще кое-что. Пора уже привыкнуть, что сегодня события несутся с головокружительной быстротой.
Слоттерс тряхнуло – это мы резко сбросили скорость и практически зависли в воздухе.
– Нэйл? – мгновенно отреагировал ледяной и зачем-то придержал меня за плечо.
– Там на наследника Бергаттов напали.
– Что, уже? – Вот, кажется, он ни капли не удивился. – Приятно видеть, что не только меня ждут дома.
– Вмешаемся или…
Эрихард почему-то смерил меня долгим взглядом и медленно кивнул. Я осторожно повела плечом и чуть сдвинулась, избавляясь от прикосновения. Обязательно постоянно трогать?
– Сможешь поджечь вон те деревья? – уточнил «жених».
Бритый затылок Нэйла дернулся, пальцы забегали по панели управления. Эрихард одновременно набирал что-то на планшете. Алая вспышка – и заснеженные деревья вспыхнули, как пучок сухой травы.
Мысленно я задала сотню вопросов, но вслух… ни единого.
– Отклоняйся, – продолжал руководить Эрихард.
– Нас заметили. – Нэйл сначала исполнил приказ, а только потом высказал свое мнение.
Полыхало уже основательно, нас чудом не зацепило. При этом мой «жених» взирал на жуткие языки пламени с заметным удовлетворением, будто всю жизнь мечтал спалить родное измерение.
– Не факт, что технические возможности позволят им перелететь огонь, – отозвался он. – А если и позволят, с минуты на минуту им станет не до нас. Мм-м? Уже стало.
Шесть слоттерсов, на каждом эмблема – три снежинки. Слышался вой сирены. Звучала какая-то команда, но чтобы мой переводчик сработал, источник звука должен быть ближе. Так я ничего не понимала. А вот Нэйл заметно занервничал и увел нас как можно дальше.
– Не стоило так удирать, – усмехнулся самый ледяной из нас троих. – Это за ними.
– Ты уверен? – Водитель практически огрызнулся.
– Сам же в подразделение Холодного Контроля сообщил.
Точно же, в Тенерре костры запрещены, как и любое проявление живого огня. Кажется, за это тоже светит ледяная тюрьма. В плане наказаний местные поразительно однообразны.
Нэйл почему-то в восторг не пришел, но покосился на меня и сдержался.
Лишь сухо заметил:
– Опаздываем уже на два часа, а еще примерно час полета.
– Отлично, – нисколько не огорчился его шеф.
В окно почти не смотрела. Снежная сказка снаружи завораживала. Мы летели над лесом, где деревья напоминали белоснежные изваяния и лишь изредка попадались окруженные глухими стенами дома, больше похожие на современные замки. Но невозможность снимать болью отдавалась в пальцах, и я старалась переключиться на что-то другое.
Сложилось впечатление, что Эрихард не очень-то рвется домой. Интересно, что нас там ждет? Точнее, совсем не интересно, но ведь все равно придется узнать, и лучше бы мне подготовиться. Но я так и не спросила ничего.
– Тебя кто-то обидел? – Вопрос заставил меня подпрыгнуть на сиденье.
– Нет.
– Мужчина?
– Нет!
Ну почему обязательно лезть в личное?!
– Ты уже больше часа демонстрируешь поведение жертвы, которой не помогли, – с предельно спокойной, даже отрешенной мордой заявил ледяной. – И это не вяжется с тем, что написано в твоей анкете.
Анкета? Какая еще… А, речь, наверное, о тех вопросах, на которые я отвечала, чтобы получить разрешение посетить Тенерское измерение. Что сказать, я умею выдавать правильные слова в нужный момент.
– Если бы я написала, что страшно мерзну, десять раз прокручиваю в голове фразу, перед тем как сказать ее вслух, и считаю половину местных правил диким бредом, меня бы сюда не пустили, – отозвалась раздраженно.
– Значит, ты не катаешься на коньках, не готовишь утку под снежно-брусничным соусом и не проявляла ледяную рассудительность в тех нескольких ситуациях, которые описала в анкете? – насмешливо изогнул бровь Эрихард.
– Зато у меня хорошо с фантазией, и я умею в важный момент сказать то, что от меня хотят услышать.
Что в эту минуту и продемонстрировала.
Даже водитель впечатленно хмыкнул.
– Да ты просто тайна за ледяными печатями, Ллана, – протянул «жених», вновь катая мое имя на языке.
Так, меня это достало!
– Кажется, мы до сих пор не обсудили наше сотрудничество, – прозвучало почти твердо. – Так вот. Я терпеливо притворяюсь невестой, хотя худшую невесту, на мой взгляд, найти трудно. А ты не лезешь в душу, не пристаешь с разговорами и не распускаешь руки. Нейтральная вежливость вполне подойдет. И через две недели доставляешь меня к переходу со всем необходимым, чтобы покинуть Тенерру.
– Иначе что? – вызывающе посмотрел на меня ледяной.
– При первой же встрече с твоей семьей я громко скажу им правду. И всей остальной Тенерре тоже скажу.
Все еще твердо. Молодец.
Я больше не жертва.
Просто не всегда помню об этом.
Эрихард долго и пристально разглядывал меня, и на его теле вновь вспыхнули погасшие некоторое время назад узоры. Никаких «Ты не сделаешь этого» не прозвучало. Хотя бы он воздержался от банальностей.
– И ночью мы не займемся любовью? – серьезно уточнил этот отмороженный. – Эй, спокойно, не надо пытаться открыть дверь! Шутить с тобой тоже нельзя? То, что ты описала, приблизительно похоже на типичные отношения большинства тенерских пар. Думаю, справлюсь.
Кивнула.
Вот и договорились.
В следующий раз меня потревожили через некоторое время. Я успела задремать и негромко вскрикнула, когда «жених» тронул меня за плечо.
– Извини. На голос ты не реагировала. – Руку, правда, сразу убрал. Врун. Я сплю очень чутко. – Разувайся.
– Зачем?
Изверги. Нормально же сидела!
– Невеста входит в семью жениха в тельях. – Эрихард потряс у меня перед носом двумя кружевными тряпочками. – Не в обуви.
Бритый затылок совершенно ничего не выражал, но я почему-то была уверена, Нэйл там погано усмехается. Чувствовала же, что меня заставят пожалеть обо всех опрометчивых решениях последних часов! Ну, вот оно.
Хотелось пить, из-за этого горло саднило.
Но я не стала просить, послушно наклонилась и принялась избавляться от обуви. Ненавижу Тенерру! И ледяных отморозков.
Один такой даже не подумал отвернуться, пока я извивалась на сиденье, стаскивая чулки и одновременно стараясь следить, чтобы юбки прикрывали все стратегически важное. Оценивающе так наблюдал.
– Достаточно грациозно, – вынес вердикт, когда я закончила. – Ты случайно танцами не занималась?
– Нет.
Взяла у него проклятые тельи.
Застегнула браслет на ноге и набросила петельку на большой палец.
Нежное кружево морозным узором покрывало верхнюю часть ступни, оставляя подошву голой. Замечательно! Сказочно просто! И, конечно же, никакого замаскированного согревающего эффекта, как я наивно надеялась.
Мы снизились и теперь летели четко над дорогой. Впереди уже показался дом, больше похожий на огромный мрачный замок.
Взгляд Эрихарда замер на камере, которую я опять прижимала к себе. Остальные вещи, включая недавно снятые чулки, у меня уже отобрали и сложили в бумажный пакет.
Нет!
Ни за что.
Камеру не оставлю, даже если мне на крови поклянутся, что через пять минут вернут.
Я приготовилась выдержать битву до последней капли крови, но «жених» неожиданно кивнул. Сдался еще до того, как начался спор. Наверное, хочет уколоть семью еще и этим.
Зачем оно ему?
Придумать убедительный ответ не успела.
Охранная система сняла контур, впуская нас на территорию. Кроме высоких стен здесь были еще и башенки, внутри которых горели красные огни. Казалось, вот-вот по нам начнут стрелять. Уютно и гостеприимно, нечего сказать!
Слоттерс опустился на специальной площадке.
Двери поднялись, выпуская нас.
Внутрь сразу же проник холод, проморозил насквозь, я даже закашлялась. Чтоб этих ледышек!
Дернулась выйти, но Эрихард придержал за руку.
– Сиди.
Сам выбрался и пока обходил слоттерс, я нервно потерла запястье, будто стремясь избавиться от следа прикосновения. Пора подумать о штрафных санкциях за нарушение правила «не распускать руки». А то меня так надолго не хватит.
Оказавшись с моей стороны, Эрихард наклонился, вынул меня из слоттерса и так и понес к дому.
Если бы не пронизывающий холод, я бы точно заорала!
Вместо этого с трудом вернула дыхание и скользнула взглядом по встречающим. Их было много. Складывалось впечатление, что все обитатели замка вышли встречать Эрихарда, обо мне никто не знал до последней минуты. Из ситуации можно смело делать вывод, что отсутствовал дома он долго.
– Семь лет, – шепнул «жених» над моей макушкой.
Надеюсь, глаза у меня округлились не слишком заметно.
Понятно тогда.
Хотя нет, вообще ничего не понятно!
Люди в форменной одежде по левую сторону, так понимаю, работали здесь. Они выглядели более коренастыми и крепкими, имели мрачные лица, некоторые вообще нами не интересовались, а другие смотрели с сочувствием на обоих. Занятно. Нехорошее предчувствие усилилось. Тем временем Эрихард уверенно шел к крыльцу. И, надо заметить, делал это так, словно я у него на руках ничего не весила. Ах да, у них же тут в любой ситуации принято «делать вид». Из-под полуопущенных ресниц я предельно осторожно посмотрела на стоящих с другой стороны…
Удобнее было бы делать это через камеру, так я увидела бы больше, но и сама сделала кое-какие выводы. Всю семью объединяла призрачная худоба, высокие острые скулы и белокурые волосы. Самая взрослая женщина, наверное, мать. Ее совсем не разнесло с годами, а морозу во взгляде могли позавидовать все холода Тенерры. Старший из мужчин был лет на пятнадцать моложе ее. Симпатичный, совсем не тощий и тоже со вспыхивающими узорами на коже. Жаль, так и не получилось посмотреть на них по-другому. Рядом с ним топтался долговязый субтильный парень в больших очках. Здесь же прекрасными ледяными статуями застыли четыре одинаковые девушки, почти мои ровесницы, чуть старше или младше меня.
Наше шествие сопровождалось тщательно скрываемым изумлением. Нет, никто не пошевелился. И лица семейства ничего не выражали, будто к ним примерзли инеевые маски. Но оно предвкушением бури разлилось в воздухе и в любой момент угрожало обрушиться на чью-то голову.
Голова, впрочем, повинной не была. Эрихард откровенно наслаждался.
Поравнялся с матерью и старшим из мужчин.
Меня по-прежнему держал на руках.
Тишина звенела невидимыми льдинками. Пульс барабанной дробью отдавался в ушах.
Разве что не насвистывая, Эрихард прошел по коридору из людей к лестнице.
Всего несколько шагов оставалось, когда отмерла мать:
– Что ты себе позволяешь, наглый мальчишка?! Мы ждем тебя больше трех часов! Арлорд ждет! – Она кивнула на мужчину рядом. Видимо, он все же не родственник. – Семь лет в Стали так и не научили тебя уважать правила.
Эрихард остановился, но ни вернуться, ни хотя бы повернуться, чтобы смотреть на нее, не посчитал нужным.
– Перед возвращением у меня возникли некоторые сложности. Пришлось их решать. – «Почтительно» кивнул в никуда. – Арлорд. Какой вьюгой?
– Прошу меня простить за моего сына, арлорд, – перебила мать. – Ему по-прежнему недостает льда.
Обнаружив тонкую усмешку на бледных губах «жениха», лично я склонна была считать, что ему хватает и льда, и стали, и… что они тут еще любят? Просто ему нравится тыкать ледяной сосулькой в подмороженное семейство.
– Тем хуже для него и лучше для меня, – равнодушно отметил арлорд.
И чего она перед ним стелется?
– А что это за девушка у тебя на руках? – Ой, меня заметили. – Почему на ней тельи? Где Белеанна?!
Вот теперь Эрихард все же повернулся. Чтобы продемонстрировать раздражитель всем интересующимся.
– Белеанна решила больше не быть моей невестой, – сообщил семье ледяной. – Но это и к лучшему, потому что я влюбился. Знакомьтесь, это Ллана. И, вопервых, я на ней женюсь, а вовторых, любой, повторяю, любой, кто посмеет хотя бы вздохнуть в ее сторону, умрет. Медленно, красочно и очень болезненно. Это понятно?
Сестрички и тощий мальчик дружно кивнули.
– Ты… что сделал?.. – переспросила мать с такой интонацией, будто ее драгоценный отпрыск тут не о помолвке сообщил, а… ну, скажем, объявил во всеуслышание, что владеет магией огня и в качестве демонстрации поджег родовое гнездо.
Нет же.
Так с чего нервничать?
– Влюбился, – повторил Эрихард уверенно и громко. – Знаешь, становится тепло, даже жарко, сердце бьется быстрее и хочется прокричать о своих чувствах на весь мир…
Он сиял глазами… и даже покружил меня. Надо с ним быть осторожнее, он хороший актер. Отличный. Главная ледышка, кажется, сейчас инеем от негодования покроется. Хотя логика в его поведении прослеживалась. Как еще он мог объяснить появление издерганной иностранки и свою выходку с невестой на руках?
Мать была в шоке и ярости и, кажется, задумала возражать, но вмешался арлорд:
– Тьера, ваши чувства взаимны? – Он задавал правильные вопросы с ледяным равнодушием. Меня слегка передернуло от такого контраста. – Вы знаете, на что идете? Является ли ваше решение обдуманным и добровольным?
– Да, – тем не менее ответила четко.
Знаю, что тысячу раз пожалею, и скоро. Но отступать все равно некуда.
– В таком случае не вижу препятствий. – Вскинув руку, арлорд пресек любые возражения. – Я одобряю этот союз.
Усадив меня на согнутое колено, так чтобы мне не приходилось касаться ногами расчищенной и уложенной бордовыми камнями дорожки, Эрихард надел мне на палец кольцо. Затем повернул руку таким образом, чтобы камень засиял бликами в отсветах горящих фонарей. И еще немного – под этим углом блики пропали, зато внутри камня явственно проступили очертания снежинки.
Ледяной удовлетворенно улыбнулся, поднес мои пальчики к губам и поцеловал место рядом с кольцом. Показалось, что его сестры затаили дыхание от восторга. Меня же прошил холод. Всю руку, до самого плеча. В его прикосновениях не было и капли тепла.
– Она должна идти, – вмешалась неугомонная мать. – Подняться по Лестнице Невест в отведенную ей комнату. Только если дойдет, обручение считается.
Мегера замороженная!
Эрихард медленно опустил меня на землю.
О… Меня будто ледяным штырем проткнули. Холод пронесся от подошв до самой макушки. Губы приоткрылись в беззвучном крике. Я не сдерживалась, просто… Не важно. Дыхание обожгло горло ледяным пламенем. Надежда, что тельи содержат какой-нибудь согревающийсекрет, рассыпалась ледяной крошкой во второй раз.
– Не стой, – кажется, одними губами сказал «жених». – Иди.
С трудом веря, что правда влипла в этот морозный кошмар, я сделала первый шаг. Как по острым иглам. Промораживающим и раскаленным одновременно. Больно. Слезы будто замерзали в глазах, жалили их, отдавались болью в висках. Хотелось кричать, хотя бы всхлипнуть, но… на меня все смотрели, и я не могла издать ни звука.
Еще шаг. Уже лестница.
Взбираться по ступенькам оказалось еще труднее и больнее.
Я чувствовала каждый взгляд. Они пробирались под платье, дополнительной порцией холода расползались по телу. Дойдет – не дойдет? Почему она не ноет? Вот сейчас точно грохнется! Лучше бы и в самом деле не дошла… Эрихард просто смотрел, будто его происходящее вообще не касалось. Равнодушно. Отрешенно. Страшно… В какой-то момент голову посетила мысль, что если я сейчас все испорчу, он просто свернет мне шею.
Между тем уже была середина лестницы.
Проклятая Тенерра! Я почти не чувствовала тела, давилась воздухом и сжимала зубы едва не до хруста, чтобы они не стучали.
Ненавижу это все.
Давай, еще шажочек.
Последний.
И еще один…
Скованная холодом, я пропустила момент, когда Эрихард поравнялся со мной и взял за руку. Чуть не упала от его прикосновения. Оно отрезвило, оживило, вернуло ясность мыслей и ощущений, но совсем не дало тепла. Я теперь даже боль чувствовала острее. И все же… Было странно. Десятки невидимых молний от кончиков пальцев пронзали руку. И я чувствовала себя так… будто прямо сейчас на самом деле становилась невестой, может, даже женой.
Принадлежала.
Принимала.
Обещала идти с ним до конца.
Куда угодно.
Ну у меня и фантазия! Или это бред от холода?
– Эрихард, мой мальчик… – опомнилась мать, и в ее голосе отчетливо слышались издевательские нотки.
– Она идет сама, – спокойно отозвался он. – Я ничем не помогаю, просто показываю дорогу.
– Оставь их, Ильмара, – вмешался арлорд. – Девочка отлично держится для чужачки.
Вот оно, снисхождение.
Впрочем, мы с Эрихардом уже скрылись за дверью.
Просторный полутемный холл особенно не разглядывала. Заметила только неровный каменный пол, по которому ступать было не только холодно, но и неудобно, и приоткрытую дверь, откуда лился серебристый свет.
«Жених» свернул туда, не к главной лестнице, загибавшейся полукругом.
Я мысленно выругалась, увидев крутую, почти вертикальную лестницу с узкими ступеньками, большей частью покрытыми ледяной коркой. Мысленно же высказала все, что думаю о местных традициях и всех их участниках. Мать их ледяную бабушку, я не смогу здесь подняться!
Даже в обуви не сумела бы.
Эрихард обозрел меня, еле живую от холода, убийственную лестницу и… опять подхватил на руки, и я опомниться не успела, как мы оказались вверху. Холл заполнило семейство, но мы уже пересекли коридор.