Пари на судьбу Зинина Татьяна

И благо, я уже успела привыкнуть к его прямолинейности и властной манере общения. Честно говоря, окажись на его месте любой другой подобный нахал, я бы мигом показала ему, как не стоит общаться с девушками. Но Оскар… просто вообще не умел иначе.

– И что мне теперь сделать? Сказать «Да, хозяин», присесть на этот стол и пошире раздвинуть ножки? Этого ты хочешь?

Он помрачнел, а из глаз почему-то пропали все искры.

– Зачем ты так? – спросил, отодвигая в сторону чашку со своим любимым напитком. – Ты спросила. Я честно ответил. Для чего всё выворачивать наизнанку, Варь?

– Ос, я ничего не выворачиваю. Тебе нужен секс? Это не проблема. Но… блин, как тебе объяснить? – растерянно бросила я, почему-то желая сейчас просто выйти на балкон и покурить. Увы, сигарет у меня не было.

Сидящий напротив парень продолжал молча ждать ответа, потому пришлось подключать всё своё красноречие и пытаться объяснить ему ход собственной логики.

– С физической точки зрения, секс – это хорошо. Просто прекрасно. Но знаешь, я хочу иного. Чувств. Бывает так, что людей тянет другу к другу не только по физиологическим соображениям. Им просто хорошо вместе, между ними есть энергия, искра… это совсем другое. А мы сейчас классно проведём время. Может, даже будем изредка повторять подобное. Но… Блин, Оскар! – выпалила, крепко сжимая бока своей чашки. – Я чувствую себя, словно на исповеди. Не хочу врать тебе. Ты мне симпатичен. И я тоже тебя хочу. Правда… Но мне мало физической близости, а большего ты мне не предлагаешь. И, прости, но после секса, в котором нет чувств, мне становится тошно… от самой себя.

Ос смотрел на меня с непониманием. Разглядывал так, будто я диковинная зверушка, о существовании которой наука и не подозревает. Нет, он услышал меня, принял мои слова и доводы, и даже честно пытался их понять, вот только получалось у него неважно.

– Давай просто продолжим общаться так же.

– Скажи, Варь, а чисто теоретически, если бы я являлся обеспеченным парнем, эти твои рассуждения тоже имели бы место?

– Оскар, твоё материальное положение здесь роли не играет. Серьёзно. Совсем, – покачала я головой. – И знаешь, суть ведь вообще не в деньгах. А в человеке. В его способностях, силе, характере. В тебе, Оскар, всё это есть, и я не сомневаюсь, что вскоре ты станешь очень богатым. Но если считаешь, что причина женской симпатии в деньгах – просто заплати проститутке. Купи себе секс.

– А если я хочу тебя? – холодно выдал Ос.

– А я, Оскар, буду спать с тобой бесплатно. Но только если поверю, что ты испытываешь ко мне хоть каплю чувств. Если сама буду их испытывать.

Он лишь молча кивнул, принимая мою точку зрения, но отвечать не стал. Затем просто поднялся и отправился заканчивать с укладкой плитки. И я уже испугалась, что эта отповедь его обидела или задела, но через час мы снова общались, как ни в чём не бывало. За тем лишь исключением, что теперь в глазах Оскара появилось предвкушение. Судя по всему, он не просто принял озвученные мной правила игры – он решил во что бы то ни стало выйти из неё победителем.

***

Сегодняшний день в моей квартире можно было смело назвать днём паломничества. Причём «страждущие» приходили не все вместе, а, будто сговорившись, тянулись по очереди.

Сразу после обеда заявились будущие соседи из квартиры справа. Им неожиданно приспичило познакомиться с другими жильцами, и начали они с меня.

Через полчаса после их ухода в дверь снова постучали. На этот раз гостями оказались отец с мачехой. По их словам, они очень переживали о том, как же я тут устроилась, вот и решили приехать проведать. Заодно пирожков привезли. Вот это лакомство обрадовало меня больше всего.

Пока Алла Фёдоровна учила меня правильно шпатлевать потолок, я старательно сдерживала рвущиеся наружу нецензурные слова и очень активно кивала. Папина супруга вообще любила кого-нибудь поучать, и вот теперь эта «радость» досталась мне. После она провела инструктаж, как нужно укладывать ламинат, клеить обои. Выбрала, куда поставить шкаф, сообщила, что занавески в цветочек будут прекрасно смотреться на моей кухне, и пообещала, что подарит мне свой старый диван.

Я терпела, прекрасно понимая, что если бы не их с отцом сбережения, то мне бы ещё долго пришлось жить тут без ремонта. Потому предпочла прикусить себе язык вместе с губами, но не ляпнуть грубость. А ведь подобные советы не просто раздражали, а бесили неимоверно. Но я умница. Я сдержалась.

Оскару тоже досталось, причём не меньше. Пока папина супруга мучила мой мозг, сам Михаил Викторович придирчиво оглядывал ванную, ковырял пальцем между плитками, проверяя, как легла затирка, потом направился в кухню, где Ос заканчивал выкладывать пол. И вот тут папочка развернулся не на шутку. Он поучал парня, как правильно наносить плиточный клей, причитал, что необходимо каждую плитку выравнивать по уровню, заявил, что нужно обязательно выложить ещё и так называемый «фартук». В итоге Оскара пришлось спасать. Я даже стойко приняла огонь на себя и увела отца под предлогом консультации относительно натяжных потолков. Папа, кстати, был категорически против подобного предмета интерьера, и следующие пятнадцать минут упорно уговаривал меня «не совершать глупость».

В общем, когда родители уехали, я вздохнула с облегчением и снова подумала о сигарете, которой не нашлось. А вот Оскар, услышав, как захлопнулась за гостями входная дверь, осторожно выглянул из кухни и демонстративно вытер пот со лба.

– Такое чувство, что я только что пережил многомесячную осаду, – с усмешкой сообщил он.

– Не волнуйся, – ответила ему, – это точно не последний их визит.

До самого вечера нас никто не трогал. Я закончила с потолками во всех комнатах, кроме ванной, Ос «добил» кухню, каким-то чудом умудрился выложить ламинатом весь зал, и дал мне своё высочайшее позволение приступать к наклеиванию обоев. Но так как время уже приближалось к семи вечера, было решено заняться этим уже в другой раз. И пусть следующие два дня мне придётся провести на работе, но вот потом я обязательно примусь за приведение стен в надлежащий вид.

Стоя у водружённой на стол электрической плитки и ожидая, когда закипит вода для пельменей, я неожиданно поймала себя на мысли, что не отказалась бы от чего-нибудь расслабляющего, возможно даже алкогольного. И будто по волшебству, в дверь снова постучали, а на пороге обнаружился улыбающийся Ярослав.

– Привет твоему дому, Варвара, – проговорил он, проходя в коридор. – Я тут вчера умыкнул из бара кое-что интересное. Давайте отметим переезд.

После чего выставил на стол две бутылки шампанского, причём явно недешёвого, и посмотрел на меня с видом настоящего героя-добытчика.

– Украл? – спросила укоризненно.

– Взял попользоваться.

– И что, потом пустые обратно вернёшь? – не поняла я его логики.

– Ну да. А они случайно разобьются. Сами. Печально будет… Но не мне.

– Да ты интриган! – рассмеялась, видя, как искрятся весельем его глаза. И ведь понимала, что шутит, но всё равно почему-то сомневалась. А вдруг, и правда, украл? Судя по его довольной физиономии – вполне мог.

Оскар как раз закончил укладывать последнюю полосу ламината в самой большой комнате, где временно располагалась моя кровать, и только теперь вышел к нам с Яриком. На друга он посмотрел так, будто хотел отвесить тому подзатыльник, да ещё и не один. Но Ярослав на подобное странное приветствие ответил самодовольной ухмылкой. Он явно не считал своё поведение неправильным.

– Вообще, являться без приглашения в чужой дом – не этично, – высказался Ос, останавливаясь в дверном проёме и прислоняясь плечом к косяку. – Может, у Варвары были на сегодняшний вечер другие планы. А тут ты.

Но Яр явно отступать не собирался, а такое понятие, как совесть, в его случае вообще было неуместно и считалось ругательством.

– Варенька, – начал он, повернувшись ко мне. Да ещё и говорил с таким придыханием, будто от моего решения зависело всё его будущее. – Ты ведь не откажешь одинокому скучающему мужчине в приюте? О… как мне надоели эти одинокие вечера!

– А что, Оскар с тобой время не проводит? – уточнила, помешивая заброшенные в кастрюлю пельмени.

– Оскар? Да толку от него? – с обидой вздохнул Ярик. – Он как упрётся в ноутбук, так и за уши не оттянешь. Сидит, смотрит в таблицы, рисует свои графики. А на все вопросы отвечает: «Угу». А мне так не хватает простого человеческого общения!

– Ты переигрываешь, – заметил Ос, закатив глаза. – Плохой из тебя актёр, Яр. Правильно тебя в театральный не приняли.

– А ты что, поступал? – с искренним удивлением поинтересовалась я, глядя на светловолосого лицедея.

– Было дело, – ответил он спокойным голосом, перестав, наконец, играть. – Мне тогда отец сказал, что денег на такую забаву не даст, что это глупая затея и всё в таком духе. Ну а я заявил, что и без него поступлю.

– И что? Поступил? – спросила, позабыв про закипающие пельмени.

– Нет, – покачал головой Ярослав. – Туда чтобы взяли, нужно было иметь либо большие деньги на спонсорский взнос, либо настоящий талант. Я тогда даже машину свою продать порывался, чтобы заплатить за поступление, но… отец оказался знаком с ректором, и меня всё равно бы не приняли. Вот так, Варька, я стал официантом. А ведь мог блистать на сцене, – добавил с пафосом.

– Иногда я даже начинаю думать, что в этом случае всем вокруг жилось бы гораздо спокойнее, – иронично заметил Оскар.

– Только не тебе, друг, – ухмыльнулся Яр. – Тебя бы я в покое точно не оставил.

На самом деле, с Яриком было весело. Принесённое им шампанское оказалось вкусным, пусть и немного кисловатым. Но в сочетании с пельменями пошло хорошо. Ели мы снова втроём, правда, в этот раз никто из парней не выказывал удивления. Мне даже показалось, что им обоим нравится у меня в гостях, несмотря на голые стены и обилие строительного мусора вокруг. Я же сама чувствовала себя с ними довольно комфортно.

Оскар за последние недели вообще стал для меня кем-то родным, ну а Яр… Наверно, я просто не могла воспринимать этого клоуна всерьёз. Он всё время подшучивал то надо мной, то над другом, рассказывал весёлые истории из жизни ресторана, где работал. Да и вообще, говорил без остановки. Когда Ярик становился особенно невыносимым, Ос запихивал ему в рот пельмень, и хотя бы двадцать секунд мы могли наслаждаться благословенной тишиной.

Виноградный игристый напиток ударил в голову даже слишком быстро. Вскоре я уже сидела, придвинувшись к Оскару, и расслабленно грелась у него под боком. Рука парня при этом покровительственно лежала на подоконнике позади моей табуретки, и время от времени сползала оттуда, будто невзначай опускаясь мне на плечи.

А когда первая бутылка опустела, Ос перестал строить из себя скромнягу и по-хозяйски обнял меня за талию. И в его объятиях я почувствовала себя очень уютно, будто между нами на самом деле была не просто странная дружба, а нечто несравнимо большее.

– Устала? – спросил Оскар, наклонившись чуть ближе. – Нам, наверное, пора?

И столько в этом вопросе сквозило сожаления, что сдерживать эмоции в узде оказалось просто невозможно.

– Нет. Посидите ещё. Я тут сейчас одна просто умом тронусь.

Ос удовлетворённо кивнул. Разговор потёк дальше, но теперь я уже не пила, потому как очень не любила приходить на работу с гудящей от похмелья головой. Ребята же ограничиваться одной бутылкой шампанского не стали, и уже собирались приступить ко второй, когда из соседней комнаты донёсся звук моего телефона. Пришлось вставать и отправляться отвечать очередному абоненту, да только едва увидев на экране имя звонящего, я быстро поняла, что на хорошем вечере можно поставить крест.

– Да, – только и успела сказать, когда расслышала в трубке едва сдерживаемые всхлипы.

– Можно я к тебе приеду? – спросила девушка севшим от слёз голосом.

– Он… опять?

– Варь… можно? Я не хочу к родителям. Максик у них. Слава Богу.

– Конечно, приезжай, – сообщила, крепче вцепившись в трубку. – Дом помнишь. Третий подъезд, седьмая квартира. Третий этаж.

– Спасибо, – снова всхлипнули в трубке. – Прости… Варь.

Я же только вздохнула, упёрлась лбом в железную входную дверь, к которой сама не поняла, как подошла, и постаралась заставить себя не нервничать.

– Жду, Лер.

Когда вернулась к парням, они встретили меня одинаково озадаченными взглядами. Смотрели так, будто просто боялись спросить, что случилось. Выходила-то я улыбчивая, почти счастливая, а вернулась… в общем, теперь от моего хорошего настроения не осталось и следа.

– Ко мне сейчас подруга приедет, – сказала ребятам. – У неё… проблемы в семье. Не думаю, что вам стоит при этом присутствовать.

И если Оскар был готов подняться и тут же покинуть мою квартиру, то Ярик его желания явно не разделял.

– И что у неё за проблемы? – поинтересовался, протягивая мне стакан с шампанским. Увы, бокалов в моём королевстве пока не водилось.

– Не важно, – отмахнулась от вопроса, но игристый напиток приняла. Сейчас мне оказалось просто необходимо запить ту горечь, что образовалась в душе после этого короткого разговора.

А ведь мы с Леркой были в ссоре. Но она всё равно позвонила, потому что больше ей просить помощи не у кого. Её обожаемый Юрочка разогнал всех подруг и даже знакомых. Просто заставил Леру оборвать все связи, и долгие годы я оставалась единственной, с кем она хотя бы изредка встречалась и созванивалась. Да и то тайком.

– А может, я смогу помочь твоей подруге? – выдал вдруг Яр.

– Увы, – покачала головой, снова отпивая шампанское, которое теперь стало казаться безвкусным. – Ей может помочь только развод, на который она никогда не решится.

И тут меня словно прорвало. А ведь не собиралась говорить, но в этот момент так захотелось выплеснуть ту бурю негатива, что рождалась во мне от одного воспоминания о негодяе Юрии. Сама бы его придушила, да не хочу проблем с полицией.

А Ярик будто видел по моему лицу, что сейчас внутренние заслоны падут, и он узнает всё, что ему, по непонятным причинам, оказалось любопытно. Не удивительно, что спустя пару минут я всё же заговорила.

– Лерка – моя подруга ещё с первого курса института, – сказала, поднимая взгляд на Оскара, который почему-то снова решил меня приобнять. Но сейчас его прикосновения будто придавали сил. – Она замуж вышла раньше всех в группе. Едва второй курс закончила, и её будущий супруг, Юра, сразу в ЗАГС потащил. Хороший парень вроде был, весёлый. Работал в порту, в какой-то конторе, занимающейся растаможкой контейнеров. Да и к Лерке относился хорошо. Но после свадьбы его будто подменили. Запретил супруге выходить из дома без его ведома, даже в магазин. Закрыл в четырёх стенах, будто она рабыня. Мы дружно с девочками старались убедить его, что так нельзя. Что ей нужно хотя бы доучиться. Но ему оказалось плевать.

Я снова пригубила шампанское и подняла взгляд на Ярика, который теперь выглядел совсем не таким весёлым. Внезапно стало стыдно перед Леркой, что вот так рассказываю о её проблемах совершенно незнакомым людям. И я бы не стала продолжать, но тут взял слово Яр.

– Подозреваю, что замужем она уже давно, – проговорил он. – И совсем несчастлива в браке, коль ты сама утверждаешь, что у неё проблемы.

– Этот козёл её бьёт! – выпалила, с силой сжав несчастный стакан с шампанским. – Оскорбляет. Обвиняет во всех своих несчастьях и невезении. Слышал бы ты, как он с ней говорит! Жуть, Ярик! Я как-то случайно встретила их в супермаркете, так он не стеснялся в выражениях в её адрес даже при свидетелях!

– Почему же она это терпит? – ровным тоном спросил Оскар.

– Потому что дура, – вздохнула я. – Потому что уверена, что никому не нужна будет с Максиком.

– Сын? – спросил Ярослав.

– Да. Четыре года. Замечательный мальчишка. Крестник мой,– ответила, разглядывая остатки шампанского в стакане. – Я ведь пыталась повлиять на Лерку. Просила рискнуть, уйти. Говорила, что такие, как её муж, не меняются. Что ждать просветления бессмысленно. Так мы с ней в тот день крупно поругались. Она заявила, что Юра любит сына, а сын любит его. Что их нельзя разлучать, что это она, правда, виновата. Рубашку вовремя не погладила, или суп недосолила. А Юрочка просто вспылил.

– Глупости, – ответил Яр, достав из кармана пачку сигарет, в которую я просто вцепилась взглядом.

Он мой намёк понял, потому только хмыкнул и позвал с собой на балкон. Как ни удивительно, но Оскар тоже направился с нами, правда, курить не стал. Так мы и стояли, молча смотря на потемневшее небо и горящий огнями город внизу. Говорить больше не хотелось. Да я и так сказала куда больше, чем нужно. И думала, что на этом тема закроется, а ребята просто спокойно уйдут, но всё получилось совсем не так.

Лерка прибыла, едва мы покинули балкон. Стучала тихо, будто боялась показаться слишком шумной. А когда я открыла дверь, она сдержанно поздоровалась и скромно переступила порог.

– Прости, Варь, – сказала она, уже не всхлипывая.

Да и вообще выглядела вполне нормально, если не считать покрасневших глаз, мокрых ресниц… и опухшей скулы. Она со сдержанным любопытством осмотрела коридор, но идти дальше к освещённому дверному проёму не спешила.

– Проходи, Лер. У меня гости. Но ты не стесняйся. Они хорошие ребята, – сказала, забирая у неё большую сумку. По-видимому, там находились не только обычные мелочи, но и кое-что из одежды.

– Гости? – Она напряглась и, подняв на меня свои красивые светло-зелёные глаза, сделала шаг назад, к запертой входной двери. – Я… пойду. Не стоит…

Но уйти у неё не получилось. Из комнаты показался Ярослав, причём улыбался так обворожительно, что я сама не сразу поверила своим глазам. Мы с Леркой переглянуться не успели, а он уже увёл её за стол, вручил стакан с шампанским и сообщил, что она просто обязана попробовать эти замечательные остывшие пельмени.

Вообще, Валерия даже с подбитой скулой выглядела очаровательно. Она была из тех девушек, которые остаются красивыми всегда, даже если их по уши в грязи измазать. Её тёмно-русые волосы всегда казались мне произведением искусства. И пусть сейчас Лера их обрезала по плечи, но даже такая причёска невероятно ей шла. Черты её лица любому ценителю показались бы поразительно чёткими, правильными, аккуратными, а светлые грустные глазки в обрамлении тёмных ресниц просто не могли оставить хоть кого-то равнодушным.

Ярослав смотрел на неё с искренним интересом. Он уступил ей свой стул, сам же уселся на какую-то коробку, кажется, с постельным бельём. Выглядело это комично, но наш джентльмен делал вид, что всё в порядке вещей. Едва Валерия оказалась за столом, Яр представил ей Оскара, очень кстати вспомнил какую-то байку про свою дальнюю родственницу, которую тоже звали Леркой… В общем, через какие-то десять минут моя подруга уже улыбалась так широко, и вела себя настолько расслабленно, будто всю жизнь была знакома с этими парнями.

Когда закончилась вторая бутылка шампанского, мне пришлось доставать из ящика ещё одну, припасённую на новоселье. Но, как говорится, коль уж пошла такая пьянка… придётся жертвовать. Сама я, правда, уже перешла на чай, так как завтрашний рабочий день никто не отменял, а вот парням и Лере шампанское явно пришлось по вкусу. И, возможно, всё бы закончилось хорошо, но… сегодня на самом деле был особенно странный день.

Около одиннадцати, когда Оскар всё же строго сообщил Ярику, что им пора, неожиданно снова заиграл мой мобильник. Честно говоря, в столь поздний час мне не звонили вообще. И почему-то стоило лишь раз взглянуть на мгновенно побледневшее испуганное лицо Лерки, и личность загадочного абонента сразу перестала быть тайной.

– Да, – бросила я в трубку, выходя в коридор. Причём говорила таким тоном, что будь абонент в здравом уме, сразу бы сам оборвал вызов.

– Валерия у тебя? – грубо спросил супруг упомянутой девушки.

– Нет, – не задумываясь ни на мгновение, ответила я. Что-что, а осады раскаявшихся мужей мне здесь точно не нужно.

– У тебя! – не поверил он. – Она больше никуда бы не пошла.

– Нет её здесь. И я не знаю, где она.

– Сейчас приеду, – заявил этот олух. И естественно приехал бы, да только по его мнению я до сих пор жила с родителями. А значит, и направится он именно туда. Нас, конечно, не найдёт, но вот отцу моему нервы попортит.

– Я переехала. К родителям моим не суйся, сейчас позвоню и скажу им, чтобы если приедешь – сразу полицию вызывали, – рявкнула я, всё больше раздражаясь. – И вообще, иди ты на фиг, идиот неуравновешенный. Сначала в руках себе держать научись, а потом уже ищи Лерку. Жаль, я не знаю, где она, а то бы помогла ей на развод подать.

– Не смей лезть в проблемы моей семьи! – закричали в трубке. Да ещё так громко, что пришлось убирать динамик подальше от уха.

– Ты угробил свою семью! – крикнула в ответ. – Твой ребёнок тебя боится! Жена сбегает из дома. По тебе дурка плачет!

– Заткнись, тварь! Сейчас приеду и объясню тебе наглядно, что бывает с теми, кто лезет не в своё дело.

И я уже хотела назвать ему адрес первой городской больницы, где имелось отделение для людей с его диагнозом, но не успела. Трубку из моих пальцев вытащили хоть и аккуратно, но удержать её я всё равно не смогла. А обернувшись, увидела, что Ярик беспардонно подносит мой телефон к своему уху и, внимательно выслушивая льющиеся из динамика оскорбления, лишь удручённо смотрит на Лерку.

А вот она выглядела не просто напугано, а на грани паники. Её трясло так, будто она несколько часов провела на морозе без тёплой одежды. Но хуже этого оказался тот страх, что теперь отражался в её красивых глазах. Она явно не желала видеть своего Юрочку. Да только я знала, что пройдёт день или два, и Лерочка сама отправится домой. И причины у этого будут всё те же.

– Слушай, – начал Яр, насмешливо обращаясь к своему незримому собеседнику. – Мне теперь просто не терпится с тобой встретиться.

Так как в коридоре, куда вслед за мной вышли и ребята, оказалось очень тихо, нам всем было прекрасно слышно каждую реплику Юрия.

– Дай трубку Варе! – рявкнул тот.

– Боюсь, Варя тебе ничего не скажет. Потому что не знает, где Валерия. А вот я знаю, – издевательским тоном продолжил Ярослав.

– И где же?

– Там, где ты её не найдёшь.

– Говори! Где моя жена?! – снова закричал Юрий.

– Вот встретимся, и я тебе подробно об этом расскажу. И о том, где твоя жена. Ну и о том, почему теперь тебе стоит привыкать называть её «бывшая». А ещё поведаю, почему именно нельзя поднимать руку на женщин. Скажи только, где будем беседовать?

– Ты кто такой?!

– Любовник твоей бывшей супруги, – спокойно ответил Ярослав, а я от удивления просто оторопела.