Мой некоронованный принц, или Золушки не продаются Бузакина Юлия

Пролог

– Что отмечаем? – лукаво посматривая на полупустой бокал красного вина, к Анне за столик подсаживается мужчина.

Она удивленно поднимает на него глаза.

Три года подряд именно в этот день, четырнадцатого марта, девушка приходит в маленькое прибрежное кафе, чтобы окунуться в воспоминания. Она дорожит ими. Здесь, в дешевом кафе, за обычным пластиковым столиком с видом на море когда-то она сидела не одна. Она счастливо смеялась рядом с любимым мужчиной. Время притупило боль от разлуки, но воспоминания, такие яркие и красочные, так и не позволили ей снова почувствовать себя счастливой.

За три года в этот день еще ни разу никто не потревожил ее покой. Кто такой этот наглец, посмевший все разрушить?

Несколько секунд ее изумрудные глаза возмущенно оценивают его внешность. Привлекательный, даже очень. Светлые волосы коротко острижены. Квадратный, волевой подбородок гладко выбрит. Серо-голубые глаза настолько выразительны, что у нее по коже бегут мурашки. Высокий рост, широкие плечи, мягкий белоснежный пуловер и джинсы от известного бренда, начищенные до блеска кожаные туфли – красавец, не то слово. Просто глаз не оторвать. Его одежда и манера держаться кричат сами за себя. Несомненно, этот притягательный экземпляр мужской добродетели (вовсе не добродетели, судя по дерзкому взгляду) принадлежит к элитному сословию их процветающего городка. Если он не сын какого-нибудь министра, то точно из очень состоятельной семьи.

– Скорее, поминаем, – хмуро отзывается на беспардонный вопрос она. – А вы что, пастор?

– Нет, но я тоже на стороне правосудия.

Он усаживается напротив нее, и изучает ее внешность в ожидании своего заказа. Серо-голубые глаза внимательно скользят по ее лицу, не упуская ни одной детали. Цепкий взор останавливается на некрасивом шраме у основания левого запястья.

– А траур у вас, скорее всего, по поводу событий, отпечатавшихся на левой руке?

– А вам какое дело?

Она растерянно натягивает на запястье рукав пепельно-розового свитера, неловко оттирает несуществующую пыль на джинсах и инстинктивно тянется к сумочке. Ей не терпится поскорее оплатить счет и покинуть помещение.

– Никакого, я просто так спросил, – торопливо поясняет он и тут же откидывается назад на мягком потертом диванчике. Его губ касается дерзкая улыбка. В серо-голубых глазах пылает вызов.

– Просто я вас узнал, – чувствуя ее желание сбежать, поясняет он. – Вы работаете в маленьком сувенирном магазинчике, что расположен рядом с городской прокуратурой. Несколько дней назад я покупал у вас сувениры для моей тетушки из Москвы.

– Ах, да… – она вдруг тоже его вспоминает. Тогда он был в форме, а теперь в штатском. Вот она сразу и не узнала.

Девушка успокаивается и уже не так сильно торопится к выходу.

– Знаете, у вас глаза потрясающие! – с восторгом поглядывая на нее, признается он. – Я это еще в вашем магазине подметил. Никак не могу их забыть. А в кафе у окна я вас случайно увидел, когда шел мимо. Вот и решил зайти. Подумал, вдруг вы не откажетесь со мной поболтать?

Анна смотрит на него, и ей уже не хочется уходить. Теперь ей понятно, как великолепный принц оказался в затертом старом кафе. Он хотел с ней поговорить. От осознания, что она не безразлична такому привлекательному мужчине, в груди растекается бархатное, приятное тепло.

Она слушает его болтовню про цвет ее глаз, про очарование, и думает о том, что возможно, ей давно стоит закрыть трагическую страницу своей личной жизни, на которой она застряла на три года.

– Может, после того, как вы допьете свое вино, мы прогуляемся по набережной? – с надеждой спрашивает мужчина.

– Если вы соизволите назвать свое имя, то мы обязательно прогуляемся, – улыбается она.

– Павел, – слегка смутившись своей оплошности, смеется он.

– А я Анна, – беспечно отвечает она.

Павел. Несколько секунд девушка внимательно смотрит на красивые, волевые черты лица собеседника. В голове всплывают обрывочные фразы из городских новостей, фото из криминальной хроники… В сознании щелкает: «Тихонов Павел Андреевич, прокурор». От страха язык прилипает к нёбу. Она только что согласилась на прогулку по набережной с самым опасным человеком в этом городе.

Глава 1

– Аня, ну, сколько можно ждать? Все самое интересное пропустим! – младший брат встал под дверью ванной комнаты и изо всех сил стукнул ладонью по стене.

– Подождешь, ничего с тобой не случится, – огрызнулась девушка в ответ. Отошла немного от зеркала и внимательно посмотрела на свое отражение. Нежные, чуть пухлые губки, щедро намазанные персиковой помадой, дрогнули в улыбке. Хороша, ничего не скажешь. Светло-русые волосы непослушной копной рассыпались по плечам, огромные зеленые глаза, тщательно подведенные черной подводкой для глаз и густо накрашенные самой дорогой тушью для объема, что есть в городке, горят, словно два драгоценных изумруда. Коротенькое оранжевое платье завершает сочный, радужный образ, приоткрывает колени, оставляя простор для воображения. Только вот, для чьего воображения?

Минутная радость от осознания собственной привлекательности тут же померкла. Тот, кто поведет ее этим вечером на званый ужин от самого известного бизнесмена в городе, конечно, великолепен. И семья от него в таком восторге, что Аня не находит в себе смелости признаться, что у нее не очень хорошо получается принимать его в роли своего нового мужчины. Еще бы! Павел Тихонов – прокурор, красавец, из состоятельной семьи, имеющей немалый вес в городе. Все это зашло слишком далеко, она окончательно запуталась и, кажется, выхода уже нет. Надо же было познакомиться с ним на свою бедную голову!

– Аня! – продолжал бушевать снаружи Артемка. – Все, я умываю руки! Ма-а-ам! Поехали без нее!

– Без нее нельзя! – фыркнула из гостиной Елена. – Аня, открытие нового торгового центра через пятнадцать минут! Нам еще добраться туда надо!

Девушка закатила глаза.

– Мам, ты так говоришь, словно у нас на каждом углу пробки! Никуда мы не опоздаем! Они еще на тридцать минут задержат открытие! – громко проговорила из-за закрытой двери она.

– Агван Ованесович не любит, когда кто-то опаздывает!

Мать нервно поправила тщательно уложенные стилистом короткие русые волосы и нахмурилась. Глаза, такие же изумрудные, как у дочери, сверкнули нетерпением. Красивое платье-футляр из струящейся ткани жалко смялось на округлой от любви к десертам фигуре.

При упоминании имени и отчества престарелого бизнесмена, открывающего в этот апрельский день новый торговый центр, у Ани на лбу пролегла глубокая складка.

«Нет. Я не хочу туда идти. Больше всего на свете не хочу видеть цветущего и лоснящегося Агвана Ованесовича Чубарова. А еще больше я не хочу глупо улыбаться рядом с Павлом на званом ужине в честь открытия торгового центра».

Аня зажмурилась на мгновение, пытаясь унять пульсирующую боль в висках. Сознание тут же перестало слушаться и словно провалилось во времени.

…Полумрак дешевого номера придорожного отеля. Огромная, смятая постель. Руки, мягкие, родные, любимые. Его руки. Руки Максима. Они с нежностью ласкают ее тело, заставляя выгибаться, комкать шелковые простыни, бессвязно шептать слова любви и нежности. Его губы с жадностью впиваются ей в шею, в плечи, опускаются ниже, терзают полную, округлую грудь.

– Еще… пожалуйста, еще… – срывается хриплый стон с ее губ.

– Какая же ты ненасытная, – выдыхает ей в шею он, а губы уже нащупывают крупные горошины сосков, поочередно втягивая каждый из них в рот, прикусывая зубами. Аня задыхается от нахлынувших чувств. Инстинктивно придвигается к нему ближе, желая впустить его, желанного, любимого и единственного. Рука Максима скользит вниз, туда, где у нее все сводит от зашкаливающей страсти. Пальцы сжимаются вокруг пульсирующей скользкой плоти.

– Ты моя… только моя… – хрипло шепчет он.

– Только твоя… – всхлипывает она и подается ему навстречу. Яркая, ослепительная разрядка наступает почти мгновенно.

– Эй, я ведь даже не успел в тебя войти… – обиженно смотрит в ее зеленые, горящие изумрудным огнем глаза Максим.

– А кто говорит о том, что это конец? Ночь еще не закончилась… – гладя короткие русые волосы любимого, тихо смеется она.

В его карих глазах вспыхивают искорки.

– Ах, ты… – Макс резко переворачивает ее на живот, накрывает своим крепким, подтянутым телом.

– Эй… – Аня пытается сопротивляться, больше в шутку. Ведь ей так хочется ощутить его внутри. Почувствовать, как он заполняет ее собой.

Он заводит и удерживает ее руки над головой. Его губы впиваются ей в шею, а он сам ловко разводит ей ноги и врывается внутрь, резко, сильно, заставляя ее нежную, трепещущую плоть сладко пульсировать и сжиматься вокруг него.

– Моя… – вырывается у него. – Только моя…

… Аня вздрогнула и открыла глаза. Покосилась на дверь, в которую продолжал тарабанить младший брат.

– Выходи оттуда! Мне в туалет нужно! Мама уже на взводе! Мы опаздываем!

– Да иду, черт вас подери! – резко повернула замок Аня, и брат с размаху ввалился в ванную комнату.

– Дура! – ударившись о раковину, прошипел Артем.

Аня, массируя ноющие виски, молча покинула ванную комнату. Ей не хотелось пререкаться.

Три долгих, бессмысленных года прошло с тех пор, как она видела Максима в последний раз. Только сейчас Аня понемногу начала оттаивать, строить жизнь заново – и вот, пожалуйста. Агвану Ованесовичу, отчиму Максима, мало двух развлекательных центров и дома отдыха, он решил открыть ультрасовременный торговый центр в самом сердце городка, у центрального пляжа. И пригласительные билеты на званый ужин принесли Павлу в кабинет. Впрочем, семье Тихоновых просто не могли не принести приглашения. С Тихоновыми в городе всегда считались. Даже Агван Ованесович считался. Потому что у Павла отец – генерал, со всеми вытекающими последствиями и крепкими связями.

Аня подхватила в просторной прихожей свою маленькую сумочку на золотистой цепочке, накинула на плечи красную курточку из натуральной кожи и быстро натянула на ноги черные туфли-лодочки на высокой шпильке. Маму нервировать не рекомендовалось. Если у мамы испортится настроение, всем в доме мало не покажется. А Ане с Артемом достанется больше всех, потому что папа с раннего утра в магазине. Ему не до развлекательных мероприятий.

Елена уже сидела на водительском сидении своего белоснежного «форда» и нетерпеливо сигналила своим медлительным отпрыскам.

– Да что же это такое?! Вы когда усядетесь?! – изумрудные глаза метали молнии.

– Это все Артем! – плюхнулась на переднее сидение рядом с матерью Аня. – Я уже здесь, а его все нет. Марафет наводит.

– Какой марафет?! Артем! – высунув голову из открытого окна, прикрикнула Елена.

– Да, иду! – застегивая на ходу кожанку, фыркал брат. – Аня, я всегда рядом с мамой сижу!

– Птичка улетела, место сгорело, – показала язык брату сестра, и он хмуро плюхнулся на заднее сидение. Белоснежная иномарка тронулась с места.

По мере приближения к торговому центру узенькие улочки, старательно выложенные сияющей чистотой плиткой, заполнялись оживленными прохожими.

Завидев вдалеке возвышающееся здание, Аня с любопытством высунулась из окна. Да уж, рабочие, нанятые Агваном Ованесовичем для постройки торгового центра, потрудились на славу. Широкие мраморные ступени, кованые перила, сверкающие чистотой панорамные окна – торговый центр «Солнечный» полностью оправдывал свое название – сиял на солнышке роскошью и красотой.

У входа столпились люди. Всем хотелось посмотреть на то, как округлый Агван Ованесович в дорогущем светлом костюме будет перерезать красную ленточку. Оправа его строгих очков будет поблескивать на ярком весеннем солнышке, а лысина на гладком черепе покроется мельчайшими капельками пота.

Аню передернуло. Она покосилась на мать, мечтающую попробовать бесплатный фирменный десерт, который обещали всем гостям торгового центра, и брезгливо сморщилась.

Елена нашла свободное место для парковки, и ее машина плавно вписалась между огромным черным джипом и отечественной «девяткой».

– Мне нужны кроссы! Новые, фирменные кроссы на весну! – подпрыгивал от нетерпения шестнадцатилетний обалдуй братец. – Мам, ты же мне их купишь сегодня?

– Только после того, как просмотрю официальную церемонию открытия торгового центра, – буркнула мать и взяла любимого младшего сыночка под руку.

Аня скривилась и засеменила за ними следом.

Они подошли как раз вовремя. Разбитной ведущий в черном костюме с бабочкой говорил что-то зажигательное в микрофон, указывал на тонну цветных воздушных шариков, залитых весенним солнцем, на красную ленту, перетягивающую вход в торговый центр, и толпа ликовала.

Наконец вышел Агван Ованесович, самый уважаемый бизнесмен маленького курортного городка, а за ним и администрация новоиспеченного торгового центра.

Елена с Артемкой под руку рванули поближе к подиуму. Аня, не имея ни малейшего желания следовать за ними, осталась в толпе.

И снова, словно провалилась во времени на три года назад.

– Ты уедешь со мной в Москву? Скажи, что уедешь, – умоляюще смотрит на нее Максим своим мягким взглядом, а подбородок подрагивает от напряжения. Чувственные губы сошлись в тонкой полоске, и кажется, для него нет ничего важнее ее ответа.

Она знает – если он останется в городе, ему светит реальный срок. На завтра назначен суд.

Месяц назад Максим с отчимом повздорили из-за матери: Агван Ованесович развлекался в домашней сауне с двумя юными барышнями весьма сомнительного поведения, а Максим не вовремя вернулся домой. Они с отчимом всегда друг друга ненавидели, а тут сцепились по-настоящему. У Максима под рукой оказался нож, и он ткнул его отчиму под ребро. Нож проскочил, как по маслу, на счастье, почти не задел внутренние органы. Агвана Ованесовича госпитализировали. У матери Максима на нервной почве в тот же вечер случился инсульт. Пока сын выхаживал мать, уговаривая ее развестись, Агван Ованесович вышел из больницы и подал на пасынка в суд.

– Либо ты, сученыш, уезжаешь отсюда навсегда, либо я упеку тебя на несколько лет в тюрьму, – поблескивая маленькими глазками из-под очков, угрожал отчим. – Это мой город. Мой, а не твой! Что я хочу, то и делаю! Ни ты, ни твоя мать мне здесь не указ! Но ради нее я предлагаю тебе воспользоваться моим великодушием! Сутки на то, чтобы убраться из города!

Мать согласилась не подавать на развод и раздел имущества в обмен на свободу Максима. Аня об этом хорошо помнила. И в тот вечер, когда он стоял у ее двери, задавая свой вопрос, она была готова бежать за ним хоть на край света.

– Да, я поеду. Поеду с тобой в Москву!

Крепкие объятия, поцелуи, преисполненные нежности.

– У меня не очень много денег, но на первое время нам должно хватить, – сбивчиво говорит Максим, прижимая Аню к своей груди. Она гладит его короткие русые волосы, касается ладонями колючих щек, вдыхает его запах, такой родной и близкий, и в глазах стоят слезы.

– Мне все равно, сколько у тебя денег, Макс, – шепчет она ему в ответ. – Я люблю тебя за то, что ты есть. И я быстро устроюсь на работу.

– Я не хочу, чтобы ты работала. Никогда, – он целует ее ладони. – Ты заслуживаешь большего, чем работать с утра до ночи.

– Глупости… – смеется она. – Как только разбогатеешь, я перестану тебе помогать, обещаю.

В тот день Аня с Максимом не уехала. Родители не выпустили ее из дома. «Тебе всего двадцать! У него ничего нет! Он нищий! Куда ты с ним поедешь? Выбрось его из головы!» – кричала мать. И отец кричал так, что закладывало уши. Они просто заперли входную дверь и не отдали ей ключи. Поезд, который шел до Москвы, увез Максима навсегда.

Аня, пребывая в диком отчаянии, схватила кухонный нож для резки мяса, и замахнулась на вены на левой руке. Замахнулась в агонии, не понимая, что делает, и в тот же момент на кухню вошел отец.

Аня перерубила себе руку почти до кости. Ее привезли в больницу, она теряла сознание от потери крови. Был предпраздничный день, в травмпункте дежурили студенты из медицинского училища, и пришлось экстренно вызывать хирурга – порез был глубокий, практиканты просто не решились его зашивать. Хирург приехал быстро, правда, его выдернули из застолья, поэтому швы он наложил кое-как, особо не заботясь о будущем некрасивом шраме.

Потом Аню долго пичкали успокаивающими таблетками в отделении интенсивной терапии. Все никак не выпускали, боялись. Родители вообще боялись с ней общаться после всего, что произошло в тот вечер в доме. Имя Максима больше не упоминали.

Аня пыталась ему дозвониться. И в больнице, как только отошла от наркоза, и в дурацком отделении, где ее беспрестанно поили успокоительными таблетками. Но номер его сотового телефона всегда оказывался вне зоны действия сети. Видимо, Максим все понял по-своему. То, что она не пришла на вокзал в день его отъезда, он расценил, как предательство и просто сменил номер.

Через полгода она узнала, что Максим выгодно женился в Москве, что у него есть собственный бизнес, и он совсем не вспоминает о том месте, в котором родился и вырос.

Годы шли, но они лишь притупили боль от разлуки. Притупили настолько, что она решилась ответить на ухаживания Павла. Прокурор, из состоятельной семьи со связями – да мать Ани с него пылинки сдувала! Пекла домашние пироги, торты, и всячески привечала.

«Паша – это тот, кто нам нужен», – с придыханием нашептывала она дочери каждый вечер.

Аня же отмалчивалась. Девиз мамы никак не мог стать ее собственным кредо.

Глава 2

– Аня! Привет, Аня!

Погрузившись в воспоминания, девушка вздрогнула и обернулась. Из толпы смешно подпрыгивала и махала рукой ее подружка Надя.

– Привет, – обрадовалась встрече Анна. Наконец появилась возможность потеряться от назойливого внимания матери.

– Ты что здесь делаешь? – уже протискивалась к ней Надежда. Тонкое розовое пальто обтягивало ее хрупкую фигурку, непослушная копна шоколадных локонов выбивалась из-под заколки, а миндальные глаза горели радостью встречи.

– Мама притащила нас с Артемкой на открытие торгового центра, – скривилась Аня.

– Так может, давай сбежим отсюда? Море сегодня тихое, ветра на набережной нет. И солнышко пригревает.

– Сбежим, – согласилась Аня. – Посидим в кафе, поболтаем, а потом я в магазин отцу помогать поеду.

Девушки медленно развернулись в сторону входа в центральный пляж. Недавно завезенный золотистый песок прилипал к обуви, но море было такое сырое и свежее, и от него так приятно веяло солью, что уходить с пляжа совсем не хотелось. Они не пошли в кафе – просто купили себе по порции кофе на вынос и сидели на старом деревянном помосте, у самой кромки воды.

– Как ты поживаешь, Аня? – улыбаясь прозрачной, как слеза, волне, тихо поинтересовалась Надежда. – Я слышала, ты встречаешься с нашим прокурором?

– Встречаюсь – это громко сказано, – отмахнулась девушка. – Мы несколько раз сходили на свидание, только и всего. А сегодня вечером идем на мероприятие по поводу открытия торгового центра.

– О, как бы я хотела туда попасть! – мечтательно выдохнула Надя. – Но говорят, туда позвали только самых именитых жителей нашего города. В резиденции у Чубаровых будет самый настоящий бал. У тебя готово вечернее платье?

– Еще бы оно не было готово! – фыркнула Аня. – Мать заставила меня купить его неделю назад. Теперь оно висит в гардеробной, и с него сдувают пылинки. Впрочем, как и с Паши.

– Знаешь, Аня, семейка у прокурора – врагу не пожелаешь. Всем заправляет мамочка, она у них типа стальной леди. Спуска не дает никому. Не дай Бог попасть к ней в немилость! Без сожаления в порошок сотрет. Поговаривают, старший сын, то есть твой Паша, умудрился ее превзойти, чем жутко выводит мамочку из равновесия.

– Да ладно тебе! – насмешливо покосилась на подругу Аня. – Как бы там ни было, вряд ли наши отношения зайдут так далеко, что мне придется знакомиться с его родителями.

– Говорят, он очень опасен. Делает все, что хочет. А еще должность такая, сама понимаешь, никто против него и слова не скажет, – продолжала задумчиво выдавать информацию Надя.

– А мне он нравится, – натянуто, не поднимая глаз на подругу, проговорила Аня. – Мужчина не должен быть тряпкой, понимаешь?

Поставила пластиковый стаканчик с недопитым «эспрессо» на деревянный мост и достала из сумочки сотовый телефон. Нахмурилась. Она пропустила два вызова от мамы и один от Артема.

– Ой, меня, похоже, уже обыскались, – сглотнула она и принялась звонить матери.

– Где тебя носит?! – возмущенно вопила в трубке Елена.

– Я здесь, на пляже, Надю встретила, – оправдывалась Аня. – К вам уже не вернусь, поеду в магазин папе помогать. Сегодня новый товар привезут, надо успеть все расставить.

– Ты просто невыносимая эгоистка! Для чего мы с Артемом тебя ждали все утро? Чтобы ты сбежала в пыльный магазин расставлять сувениры?! К пяти часам будь дома! Павел Андреевич заедет за тобой в половину седьмого!

– Бла, бла, бла… – отодвигая трубку подальше от уха, пробормотала Аня и без сожаления нажала отбой.

– Твоя мама не меняется, – болтая ногами и смотря куда-то вдаль, смешливо хмыкнула Надя.

– Ой, и не говори… – рассмеялась Аня в ответ.

В магазине сувениров, которым владел отец, этим утром было шумно. Из подъехавшей газели двое рабочих выгружали картонные коробки – новые сувениры для пляжного сезона. Скоро май, и в южном городе будет много туристов. Все захотят купить сувенир на память – большую ракушку или шкатулку, или деревянные бусы, ароматно пахнущие хвоей.

Аня любила возиться в магазине вместе с отцом. Иногда посетителей было так много, что она едва успевала заказать кофе и сэндвичи на обед из соседнего кафе. А еще Аня очень любила петь. Скоро начнется пляжный сезон, и по выходным она снова встанет на сцену ресторана «Голубя лагуна», чтобы радовать посетителей своим красивым голосом. И жизнь наполнится смыслом. Ведь когда ты занимаешься тем, что тебе нравится больше всего на свете, горькие воспоминания растворяются и уходят. Ну, хотя бы на некоторое время.

– Аня! – радостно махнул рукой отец из глубины магазина. – Смотри, что привезли сегодня!

– Что там? – она поспешила к отгруженным коробкам, вокруг которых крутился отец.

– Котики, – вытянула шею из-за кассового аппарата длинная и худая блондинка Вероника, папина помощница и продавец. – Вырезанные из дерева и покрашенные в яркие цвета котики. Вроде как обереги. Будем давать рекламу на входе в магазин, что они отгоняют злых духов и дарят хорошее настроение.

– Это же нечестно, дурить покупателей, – хмыкнула Аня.

– Уверена? Только посмотри на них! – отец достал из коробки ярко-оранжевую статую кота с изумрудно-зелеными глазами.

– Какая прелесть! – воскликнула Аня, и руки сами собой потянулись к оберегу.

– Ну, и чем мы их дурим? – прищурилась Вероника. – Все честно. Мы продаем котиков для хорошего настроения.

– Ладно, убедили, – прижимая деревянного кота к сердцу, согласилась Аня.

…Они провозились с товаром до самого вечера.

В пять часов позвонила мать.

– Аня, тебе через полтора часа надо быть на ужине у Чубаровых! Немедленно возвращайся домой! Хоть пыль с себя смоешь!

– Уже такси вызываю, – спохватилась девушка. И тут же подловила себя на мысли, что совершенно не готова идти на банкет к этому жестокому, циничному бизнесмену, когда-то убившему все ее чаяния и надежды быть рядом с Максимом.

В двадцать минут седьмого Аня подошла к зеркалу в холле. Длинное вечернее платье сидело на ней великолепно. Открытая спина, глубокий вырез в области груди – изумрудное платье делало ее неотразимой. Волосы были собраны в высокую прическу. Черные туфли-лодочки на высоченной шпильке подчеркивали стройность.

Раздался звонок в дверь.

– Я открою! – крикнула Аня в сторону столовой, где мать хлопотала над ужином, а Артемка развалился у огромного телевизора с плоским экраном на всю стену.

– Не разочаруй сегодня Павла! – назидательно откликнулась мать. – Я не прощу себя, если такой идеальный жених ускользнет от нас!

Аня закатила глаза и подошла к входной двери. Не желая заставлять кавалера ждать снаружи, она щелкнула замком и распахнула дверь. В лицо тут же пахнуло тонким ароматом кориандра. На пороге, в идеальном темно-сером костюме стоял прокурор Павел Андреевич Тихонов. В руках он держал маленькую коробочку со сладостями.

Его серо-голубые глаза с интересом скользнули по Ане, и на красивом лице заиграла дерзкая улыбка.

– Привет, – он слегка ослабил нежно-голубой, в тон рубашке, галстук и коснулся губами ее щеки. – Прекрасно выглядишь!

– Спасибо, – Аня с улыбкой забрала у него коробочку со сладостями. Павел выглядел сногсшибательно. Одежда, которую он выбирал, всегда выгодно подчеркивала его мужественность. Не удержавшись, Аня улыбнулась и коснулась рукой его коротких, идеально уложенных светлых волос.

– Я готова, только возьму накидку.

Все же, апрель на дворе, по вечерам еще прохладно. Конечно, она рискнула надеть туфли вместо сапог, ну так это не страшно – Павел отвезет ее на машине. А вот накидка из норки ей просто необходима. В ней будет тепло и уютно. В доме у Чубаровых она ее снимет.

Павел галантно накинул ей на плечи меховую накидку, и они вместе вышли из дома.

– Звезды какие сегодня! – закинув голову к небу, мечтательно проговорил он и притянул Аню к себе за талию.

Она не сопротивлялась. В прокуроре, которого все так опасались в городе, было что-то притягательное. В конце концов, она устала от воспоминаний о своей несчастной любви.

«Я хочу быть свободной от этого кошмара. Я хочу жить нормальной жизнью. Пусть я не люблю Пашу, но это ведь только начало отношений. Кто из нас влюблялся за неделю?» – убеждала себя она, чувствуя, как руки Павла умело скользят под накидкой, ощупывая каждый участок ее соблазнительного тела.

Перед машиной он резко притянул ее к себе и накрыл ее рот неожиданным поцелуем. Его язык настойчиво скользнул ей в рот, и Аня закрыла глаза. Руки сами собой потянулись к нему, и чем дольше длился этот поцелуй, тем отчетливее она ощущала, как ее тело отзывается на действия Павла горячим желанием.

Его губы уже скользили по шее, нежно покусывая и вызывая целый вихрь почти забытых чувств.

Аня закрыла глаза и окончательно утонула в крепких мужских объятиях. Все тело охватило пламенем. Она хотела его поцелуев, таких жарких и властных! Впервые с того момента, как они познакомились, ей захотелось остаться с ним наедине в его огромной холостяцкой постели.

– А может, ну его, этот ужин? – робко заглянула Аня в серо-голубые глаза своего мужчины.

– Нет, Аня. Так не пойдет, – его холодный голос прорезал вечернюю тишину, и он резко отстранил девушку от себя.

– Почему? – непонимающе захлопала глазами она.

– Мы не можем пропустить официальное мероприятие в угоду твоей чувственности.

– Моей чувственности? – обиженно вскинулась девушка.

– Чьей же еще? Садись в машину, иначе мы опоздаем. – Он раскрыл перед ней дверь, и Ане ничего не оставалось делать, как сесть на белоснежное переднее сидение его «мерседеса».

Обида разгорелась с яркой силой. Она устроилась как можно удобнее и отвернулась к окну.

– Запомни, Аня, официальные мероприятия всегда должны быть на первом месте. Я – публичная фигура, и очень скоро пойду на повышение. Мне совершенно не интересны идеи прогулять мероприятие в угоду развлечениям. Как ты думаешь, что скажет моя семья, если я вдруг не появлюсь на вечере у Чубаровых? – хмурясь, вел свой «мерседес» и одновременно отчитывал ее Павел.

– Там будет твоя семья? – ошеломленно уставилась на него Анна.

– А что в этом такого? – непонимающе приподнял бровь он.

Аня не ответила. У нее в голове не укладывалось, что ее только что отчитали за то, что она попыталась проявить инициативу, и забыли предупредить, что на вечере будет вся семья ее кавалера!

– Послушай… – уловив ее обиду, уже мягче произнес Павел и коснулся ее руки. – Продолжение наших поцелуев будет позже, уже после того, как мы уйдем от Агвана Ованесовича. Честно говоря, я терпеть не могу свою семейку на званых ужинах. Обещаю, мы долго не задержимся.

«Никакого продолжения не будет», – мстительно пообещала ему Аня и отвернулась к окну.

Глава 3

Праздничное мероприятие по поводу открытия торгового центра набирало обороты. По просторному мраморному холлу скользили официанты с подносами, на которых искрилось и шипело в бокалах на тонких ножках игристое шампанское. В самом центре холла всеми цветами радуги переливался круглый фонтан. Вокруг фонтана, медленно потягивая шампанское, в дорогих нарядах от ведущих дизайнеров прогуливались гости Агвана Ованесовича.

Павла и Аню встретил настоящий дворецкий и благодушно проводил в огромный, сверкающий роскошью зал с панорамными окнами до самого пола. В одном из углов зала расположились музыканты, а вдоль противоположной стены тянулись столы, заваленные самыми вкусными закусками из всех, что Аня могла себе представить.

Дворецкий забрал у нее накидку, и она смело шла по сверкающему темному полу вслед за Павлом. Он остановил одного из официантов и взял с подноса бокал шампанского.

– Просто медленно пригуби шампанское и улыбайся, – протягивая девушке бокал, приказал он.

Она вздохнула. Ей не нравилось, что он постоянно указывает ей, что делать. Но это был его мир, не ее. И здесь, если она останется с ним, ей придется играть по его правилам. Хотя, Ане больше по душе был собственный вариант – сбежать с мероприятия в угоду чувственности и возиться в магазине сувениров до самого позднего вечера. Подчинение правилам – совсем не ее конек. Она любит море и свободу.

– Паша! Мы заждались уже! – им навстречу спешила миловидная блондинка средних лет. Белоснежное платье-миди и сверкающие на шее и пальцах бриллианты настолько великолепно подчеркивали ее статус, что у Ани на мгновение отнялся язык. Ей еще никогда не приходилось видеть так много известных в городе людей в одном месте.

– Да ладно, мама, мы пришли как раз вовремя, – весело отозвался Павел и, отпустив на минуту Аню, нежно чмокнул блондинку в щеку.

«Здесь и вправду вся его семья!» – с досадой подумала Аня, и от напряжения впилась пальцами в ножку бокала с такой силой, что ей показалось, еще чуть-чуть – и ножка переломится пополам. Нет, она была не готова знакомиться с его семьей!

– Познакомься с Анной, мама. Уверен, она тебе очень понравится, – в серо-голубых глазах прокурора не мгновение мелькнул лукавый огонек.

– Идем к отцу, он тоже тебя заждался, – скользнув оценивающим взглядом по спутнице сына, едва кивнула ей в знак приветствия блондинка.

– Конечно, – Павел легонько толкнул Аню локтем, намекая, что следует взять его под руку, и она повиновалась. Почему-то у нее не было никакого желания задерживаться рядом со «стальной леди».

В голове крутилось одно и то же – он привел ее на мероприятие, где есть вся его семья, даже не потрудившись предупредить об этом заранее! Ее будут оценивать и рассматривать в качестве его новой пассии, а она совершенно не готова к такому повороту событий. Несколько свиданий – это ведь совсем мало!

Очень скоро она убедилась, что ее мужчину здесь хорошо знали. Ему улыбались, с ним разговаривали. Все наперебой хвалили его зеленоглазую спутницу, намекая на то, что в его положении пора бы уже выбрать ту единственную, с которой он сможет обручиться и создать крепкую семью.

К концу вечера бедная Аня так устала улыбаться, что у нее сводило скулы. На нее пялились все, кому не лень. Она с ужасом думала, что могла не понравиться Пашиным родителям, и от этого ей безумно хотелось домой. Сбросить с себя это дорогущее, обтягивающее тело платье, забросить подальше туфли и забраться в мягкую постель. Укрыться одеялом с головой и больше никого не видеть.

Да, определенно, этот мир роскоши и бизнеса не был ее миром. Раньше она считала свою семью довольно процветающей – у них никогда не было недостатка в средствах. Но теперь, узнав Павла немного получше, она начинала понимать, что совершенно не подходит ему по тому положению, которое ее семья занимает в обществе.

– Ну, вот, а теперь можно уделить внимание твоей чувственности, – когда они, сто раз проговорив слова прощания каждому из гостей, оказались у выхода, улыбнулся Павел и притянул ее к себе ближе.

– Извини, ничего не получится. Я еду домой, – покачала головой она.

– Что за глупости? – насторожился он. – Только десять часов вечера. Что тебе делать дома?

– Я сброшу с себя эти дурацкие туфли, приму душ и лягу в постель, – решительно направилась в сторону парковки Аня. – Кстати, можешь не подвозить меня до дома. Я могу доехать на такси.

Он резко дернул ее за локоть и развернул к себе.

– Нет, Аня. Не можешь! – В серо-голубых глазах мелькнула сталь, и он подтолкнул ее к своему «мерседесу».

– Ты будешь решать за меня? – остановившись, вырвала руку она. – Как ты вообще мог не предупредить, что на приеме будет вся твоя семья?!

– А что такого-то?!

– Они на меня смотрели! Оценивали, шептались! Да что там шептались, нас почти поженили!

Павел примирительно вскинул руки вверх.

– Ладно, прости! Я не подумал, что для тебя это так важно… Ну же, малышка…

Он шагнул ей навстречу.

– И кстати, в моей квартире тоже есть горячий душ и мягкая постель. Открою маленький секрет – у меня есть даже огромная ванна. Так что, думаю, нам стоит попробовать начать все сначала, – он нажал на кнопку сигнализации на своих ключах и распахнул перед Аней дверь.

– Все сначала?! – остановившись, взорвалась девушка. – Ты привел меня на мероприятие, где была вся твоя семья, и даже не потрудился предупредить об этом заранее! Как ты мог так со мной поступить?! Ты хоть представляешь, как я чувствовала себя весь вечер?! Да мне хотелось провалиться сквозь землю!

– Не вижу в своем поступке ничего криминального, – пожал плечами Павел. – Честно говоря, никак не могу понять, чем тебе не угодила моя семья?

– Ты не предупредил меня! Это было нечестно! Я не готова знакомиться с твоими родителями!

– Так, все. Давай, садись, – она не успела опомниться, как он уже усадил ее на переднее сиденье и захлопнул дверь.

Аня растерянно смотрела на своего мужчину, беспечно напевающего себе под нос какую-то песенку. Он даже не потрудился закончить их разговор! Она не собиралась ехать к нему домой, а он уверенно вез ее сторону модного квартала элитной недвижимости, где была расположена его холостяцкая квартира!

«А разве не этим он тебя зацепил? Решительностью, уверенностью в себе. Наслаждайся!» – мысленно ругала себя она.

Павел припарковал свой «мерседес» на подземной стоянке и галантно распахнул перед Аней дверь.

– Давай, выбирайся, моя милая Золушка. Я приглашаю тебя к себе домой. Я помню, ты очень хотела сбежать вместе со мной с бала? – ослепительно улыбаясь, протянул ей руку он.