(Не)идеальная работа Одувалова Анна

— Но не сознался, — пробормотала я, уткнувшись в чашку.

— Нет, конечно, но в голосе у него звучал ужас. Да и на Лиз он смотрел волком, а потом сразу же уехал. Так что твои догадки могут быть верными.

— Раз Теон уехал, значит, его причастность не докажем?

— Стражи увезли обломки артефакта. Они выяснят, чья магия в амулете, если он купленный, то рано или поздно поймут, кто и где его продал. Ну а потом расскажут мне.

— А почему тебе?

— Вчера приезжали наши знакомые из управления. Ты ведь помнишь их?

— Это те самые, кто привозил к вам мертвеца с доставкой на дом?

— Они самые.

Верить в то, что мои однокурсники способны на покушение, не хотелось. Но слишком уж очевидными были факты. Мы еще немного постояли с Кэвином, помолчали, глядя в окно, и спустились вниз. Сил вернуться с разговору о сегодняшней ночи не было ни у меня, ни у него.

В гостиной нас уже ждали Эдмонд и недовольная Лиз.

— Я не пойду вдыхать мертвецкую вонь! — скандалила она.

— Придется, — голос Эдмонда был холодным и тихим. — Мне хочется, чтобы ты присутствовала.

— Но зачем? — искренне удивилась блондинка. Даже на глазах мелькнули слезы. Пожалуй, мне даже стало ее немного жаль. К такому жизнь Лиз точно не готовила. С другой стороны, и меня тоже, но я ничего, справилась.

— Затем, что поднять дедушку была твоя идея. Вот и наслаждайся процессом.

Даже так? Это не совсем вписывалось в мою теорию заговора. Если дедушка знал что-то, что могло скомпрометировать Лиз, то зачем она хотела его поднять? Или женушке нужно было закрыть Эдмонда в склепе и там убить? Тогда чего она боится сейчас?

Эти вопросы меня волновали, но не так чтобы сильно. Блондинка была крайне недовольна. Когда мы шли из гостиной в подвальное помещение, куда по настоянию Кэвина принесли останки, она остановилась рядом со мной и злобно прошипела:

— Ненавижу тебя, тварь!

— А я-то тут при чем? — справедливо возмутилась я.

— От тебя одни проблемы! Я сделаю все, чтобы тебя уничтожить!

— Я не понимаю твою логику! — Я пожала плечами. На угрозы Лиз я реагировать не стала. Понимала, она может только возмущаться и говорить гадости, реально у нее нет возможности навредить мне. — Ты же сама хотела решить вопрос с наследством.

— Да, но не ценой угрозы для жизни моего мужа!

Ее слова звучали настолько логично, что я почти поверила в то, что она действительно не имеет отношения к амулетам черной магии, установленным возле склепа. Может, и правда волнуется из-за того, что Эдмонд едва не погиб? Хотя кого я обманываю? Волноваться Лиз привыкла только за себя.

Мы спустились в комнату, которая раньше была темницей. Я поежилась и спряталась за спину Кэвина.

Снова дым зелья и речитатив, которым некромант читал заклинание, порывы силы вокруг и холодок между лопатками. Горло сжало страхом, я слишком хорошо помнила, как все было в прошлый раз. Интуитивно насторожилась, переживая, что дверь темницы снова захлопнется. Но, к счастью, мертвец тут был только один, а нас четверо. Это не так страшно. Я уже просчитывала варианты отступления, но зря. Сейчас прошло все без сучка и задоринки — мертвец медленно сел. В его глазах горел огонь, и не было черной злобной бездны.

— Спрашивайте, — велел Кэвин.

— Дедушка… — робко начал Эдмонд.

Мертвец повернул обезображенную физиономию в его сторону. Вчерашняя потасовка не прошла для него бесследно.

— А почему ты мне наследство не оставил, хотя хотел? Я чем-то тебя расстроил или, быть может, тебя обманули и заставили волю изменить силой?

— Я все оставил Даривару.

— Но почему?

— Он разумный, разумнее твоей жены. Она все промотает, все себе заберет, а мой племянник честный. Тебя не бросит, если что.

— Но… — Эдмонд недоуменно посмотрел на побледневшую Лиз.

— А еще я ее с другим мужиком видел, — даже, кажется, с нотками злорадства сказало умертвие. — Негоже девке по мужикам прыгать, да при живом муже. Обойдется без моих денег.

После этих слов дедушка отключился, ровно распластавшись на столе.

— Ну… — Кэвин снял с рук одноразовые хлопчатобумажные перчатки и отбросил их в сторону. — Наверное, мы откланяемся. Жду от вас курьера с оставшейся суммой.

— Какие деньги! — взвилась Лиз. — Он чуть тебя не угробил, Эдмонд. С них еще нужно компенсацию стребовать!

— Я все заплачу на этой неделе, — игнорируя супругу, ответил Эдмонд, и я интуитивно почувствовала, что счастливому браку Лиз, похоже, пришел конец. Интересно, дед видел ее с Теоном или с кем-то другим? Я с академии помнила, какой любвеобильной может быть Лиз.

Мы не остались на обед, да нам никто и не предлагал. Лиз и Эдмонд громко решали свои проблемы, не особо стесняясь того, что вообще-то находятся не одни.

— А где лопата? — внезапно спохватилась я, когда отдавала чемодан помощнику, который должен был донести его до левитджанса.

— Не переживай, — Кэвин похлопал себя по карману. — Он со мной. Очень интересный экземпляр. Как ты его получила?

— Случайно, — пискнула я. — Я правда не хотела.

— Да уж понятно, что не специально. Специально такое не каждому магу-артефактнику с опытом под силу.

Я вздохнула и, смущаясь, пересказала, как нашла зуб в кармане купленного в комиссионке плащика, как призрак из зуба сначала пролез в магикбук к Ишшаре, а потом оказался в лопате.

— А зачем ты ее сперла из кладовки? Я всю контору на уши поставил.

— Он ненавидит Ишшару, вечно пробирается в кабинет и пытается уничтожить магикбук. — понурив голову, оправдывалась я. Мне правда было очень стыдно. Воровством лопат я в этой жизни точно не промышляла. — Я как представила, сколько придется отрабатывать за порчу дорогого конторского имущества, так решила, что лучше возьму артефакт с собой. Я же не знала, что вы каждое утро здороваетесь со своим боевым товарищем. Думала, что никто и не спохватится лопаты до нашего возвращения! Я не собиралась себе присваивать ваше имущество.

— Как бы то ни было, — примирительно сказал начальник, — то, что ты нечаянно создала такой странный артефакт, потом взяла его с собой и притащила на кой-то демон в склеп, не исключено, спасло нам жизнь.

— Как вы думаете, это Лиз? — спросила я, меняя тему. — Это она едва не убила нас троих?

— Точно не сама, — отозвался Кэвин, — насколько я заметил, у нее слабенький потенциал, артефакты были напитаны сложной магией.

— Она могла сделать под заказ, — предположила я.

— Ну, наверное, кто-то мог взять такой заказ… — неуверенно согласился Кэвин.

— Но? — уточнила я. — Тут есть же «но»?

— Есть, — не стал отрицать Кэвин. — Если бы мне нужно было подобное заклинание, я стал бы его заказывать только у того человека, которому я доверяю безоговорочно.

— Например, у любовника?

— Тьфу на тебя! — Начальник поморщился. — Какие ты гадости говоришь.

— Хорошо, — я хмыкнула. — Переформулирую вопрос. Лиз ведь могла заказать заклинание у любовника?

— А Теон мог бы сделать подобное? — встречно спросил Кэвин.

— Не знаю, никогда таким вопросом не задавалась. Но у него сильный потенциал. И есть брат, владеющей магической лавкой, влиятельные знакомые. Думаю, если бы ему было нужно, то он смог бы найти возможность раздобыть такие артефакты.

— В целом мне неинтересно, что натворила эта парочка, — признался Кэвин, — но подозреваю, тебе не все равно.

— Не могу сказать, что меня это очень трогает, хотя неприятно, когда человек, с которым ты встречалась два года, хотел тебя убить, причем не из-за того, что ненавидел или не мог простить, а просто потому, что ты оказалась в ненужное время в ненужном месте. Так, за компанию.

— Теон перепугался, когда понял, что ты чуть не погибла. — Кэвин со мной был не совсем согласен. — Думаю, он не был в курсе, что ты моя помощница. В любом случае мы не узнаем ничего, пока нам этого не расскажут мои хорошие друзья из управления. Ждем новостей со следующим трупом.

— Знаешь… — я замолчала, не сразу решившись закончить фразу. — Я все же уйду. Не смогу на такой работе.

— Или с таким начальником? — тихо и мрачно спросил он.

— И это тоже. — Спорить было бессмысленно. Между нами и правда накопилось слишком много проблем, чтобы их просто игнорировать. — Так будет лучше. Надеюсь, ты поймешь и не станешь настаивать на штрафах. Ну, а если будешь, то я их заплачу, но все равно не останусь. Прости.

Кэвин помрачнел, словно обдумывал мои слова.

— Не стану тебя удерживать, — наконец ответил он. — И меня ты видеть больше не захочешь? Я правильно понимаю?

— Действительно, хочу попытаться найти свое место в этой жизни… — тихо отозвалась я, опуская глаза.

— И никакие мужчины не вписываются в твое понимание хорошей жизни?

— Наверное, да. Ты правда не будешь меня удерживать? — с надеждой спросила я, понимая, что штраф просто не потяну. А работать с ним в одной конторе будет подобно аду. Нереально выдержать три месяца.

— Нет. Это будет нечестно с моей стороны. Если бы ты была для меня ценнее как сотрудник, нежели как женщина, я бы не допустил прошлой ночи. Я предполагал, что могу потерять… только вот не думал, что совсем.

— В смысле?

— Я подозревал, что ты захочешь уйти с работы, но надеялся, не уйдешь от меня. — Я промолчала, а Кэвин, не дождавшись ответа, продолжил: — Ты можешь зайти в пятницу за расчетом. И даже не переживая, что там буду поджидать тебя я. Мне придется уехать в командировку. Если ты потом захочешь, то мы можем встретиться на нейтральной территории, и я за чашечкой кофе расскажу, что все же произошло и виноваты ли Лиз и Теон.

— Хорошо, — сглатывая слезы, согласилась я, понимая, что не буду искушать судьбу и соглашаться пить с ним кофе. — А неужели мне что-то полагается? Я же почти не работала.

— Процент от этой сделки. Командировочные, потом отдельная плата за упокоивание дядюшки Перриота.

— Так я же сама его подняла.

— Заказчики не знали об этом, когда давали нам деньги. Поэтому твоя доля тоже есть. Так что, поверь, в бухгалтерию имеет смысл зайти. И, Кетсия…

— Да? — встрепенулась я.

— Мне жаль, что так получилось…

— Тебе жаль, что ты спал со мной? — невесело улыбнулась я.

— Мне жаль, что ты не захотела попробовать.

— Что именно?

— Даже не знаю… быть со мной. Работать со мной, попробовать жить по-новому. Ты мне правда очень нравишься, и если ты вдруг когда-то передумаешь…

— Ты, скорее всего, уже будешь кем-то занят… — грустно заметила я, а он замолчал, видимо, признавая мою правоту.

Мы ехали молча. Я смотрела в окно и сама не замечала, как по щекам текут слезы. Я почти готова была сдаться, но не могла себе это позволить. Слишком долго шла к этому. Правда, оказалась без работы через неделю после того, как ее нашла, и все потому, что не устояла перед начальником! Дикое фиаско, Кетсия. Но эта командировка, возможно, позволит мне продержаться еще какое-то время, и я найду работу по душе. Главное, собрать себя в кучу.

У меня было немного наличных. Часть давал Кэвин на расходы, а я не успела потратить, часть осталась из отложенных на еду, которые я опять же не потратила, так как гостила в поместье. До пятницы хватит, а значит, можно спрятаться в своей уютной норке, пить горячий шоколад и грустить.

Всю дорогу я ловила на себе взгляды Кэвина и думала, что если бы начальник проявил чуть больше настойчивости, может быть, я бы сдалась, но он дал мне свободу. Все как я хотела, только вот что с этой свободой делать? Как распорядиться? И так ли она ценна? Я начинала в этом сомневаться.

Кэвин высадил меня у дома, я попрощалась и вышла в дождь. Все выходные загород радовал нас теплой погодой без осадков, но стоило только вернуться в столицу, и пожалуйста — небо обрушило на меня всю свою беспощадную мощь. А может быть, погода оплакивала мое несостоявшееся счастье.

Квартира встретила уютной тишиной. На кухне пахло кофе и корицей из приоткрытого шкафа. На подоконнике лежала моя любимая подушечка. Я кинула чемодан в прихожей, босиком прошла к жар-панели и начала не спеша варить в турке свой любимый напиток. Делала, как положено. В прогретую металлическую емкость положила кофейный порошок, немного сахара, корицу. Залила водой и на медленном огне довела до кипения, отслеживая, чтобы пенка поднялась, но не убежала. Турку с жар-панели убирала три раза, позволяла пенке подняться, а потом снова опуститься. Так она становилась пышной.

Это привычное медиативное занятие позволило не думать о том, что я отказалась от мужчины, который меня очень сильно волновал. Но, с другой стороны, он ведь ничего не предлагал. На работе бы скоро догадались о наших отношениях, все пошло бы наперекосяк. Он бы наигрался. Я вообще не представляла, как работать под началом человека, с которым делю постель.

Я уговаривала себя, искала и находила весомые причины, по которым мы не можем быть вместе, но все равно чувствовала себя до крайности несчастной. Дождь лупил в окно, стекал по стеклу кривыми дорожками, и точно так же по моим щекам текли слезы.

Кофе закончился, дождь нет, и я отправилась спать. Завтра никуда не нужно было идти. Снова. Но раньше я хотя бы бегала по собеседованиям. А сейчас я вообще не хотела ничего. Ну, по крайней мере, до пятницы, пока не получу расчет и рекомендацию от Кэвина. Интересно, что он мне там напишет? Да и что хорошего можно написать о сотруднике, который проработал меньше недели. Да и эту неделю преимущественно выбирал платья. Даже помощница из меня вышла ни на что не годная.

Я снова расклеилась и принялась хныкать в подушку. В итоге с утра проснулась с красным носом и опухшей физиономией. Выползла из кровати. Не стала даже ни умываться, ни причесываться, ни менять пижаму на домашнее платье. Зачем? Сегодня я хотела сидеть у окна и страдать. И наплевать на то, что дома нет ничего, кроме кофе, галет и уже просроченной банки паштета. Есть я тоже не хотела. Поэтому весь день провела, валяясь на диване и перечитывая по сотому разу любимую книжку. Следующий день провела бы так же. Но с утра в дверь позвонили, и посыльный передал записку. От Кэвина. Сердце нехорошо екнуло. Я боялась ее разворачивать и не знала, что хочу там увидеть.

Но содержание было вполне безобидным и коротким. Кэвин предлагал присоединиться за обедом в харчевне «Дикий гусь» к нему и стражам, которые специально выбрались со службы, чтобы рассказать, чем закончилось расследование. В конце была греющая душу приписка: «Контора платит».

Я села на диван вместе с запиской и снова разрыдалась. Что я хотела в ней увидеть? Признание в любви? Или признания в любви я как раз и боялась?

Сначала я хотела выкинуть записку в мусорное ведро и сделать вид, будто ее не получала, но потом любопытство взяло верх, и я, вздохнув, отправилась в душ приводить себя в порядок. Валяться на диване, конечно, хорошо, но совершенно непродуктивно. Наверное, мне будет больно видеть Кэвина, но, с другой стороны, сидя дома, я точно не узнаю, виновата ли Лиз в том, что мы едва не погибли в склепе.

Я не стала долго выбирать, что на себя надеть, — офисное платье стало моей любимой вещью в гардеробе, и я дала себе обещание, что, несмотря на то, что стоит оно как колесо от королевского экипажа, я себе обязательно куплю такое же, но другого цвета, а лучше два. Пока же придется довольствоваться этим.

Мне не хотелось, чтобы Кэвин думал, будто я принаряжалась для него, поэтому я не стала ярко краситься. Лишь немного мазнула губы блеском и сделала более выразительным взгляд с помощью новейшего средства «Длинные ресницы». Волосы просто высушила и позволила им рассыпаться по спине. В конце концов, обед допускал прийти с распущенными волосами.

В итоге вышла из дома впритык и добралась до харчевни даже с небольшим опозданием, виной которому были дождь и ветер. Зонт постоянно приходилось ловить, волосы стали похожи на сдохших змей, которые ползли по моему плащику. Теперь точно Кэвин не подумает, что я старалась ради него.

— Думал, ты не придешь, — сказал он, задумчиво разглядывая меня, когда я влетела в теплое, пахнущее едой помещение харчевни.

— Дурацкий дождь! — пояснила я, отставив зонт в сторону и стараясь скрыть смущение.

— А почему она не должна была прийти? — удивленно поинтересовался здоровяк-страж.

За меня ответил Кэвин:

— Тяжелые впечатления, к тому же в деле замешан ее бывший.

— Неприятно, — заметила блондинка, помощница стража. В прошлый раз Кэвин нас не представил, и так вышло, что вроде бы мы были знакомы, но имен парочки я не знала.

— Наплевать на него! — Я плюхнулась за стол, и мне тут же сунули в руки меню. На него даже смотреть было вкусно, и я внезапно поняла, что толком не ела два дня. Мы поужинали у Лиз, после этого не завтракали, пообедать я забыла, и вчера весь день провела на галетах и кофе. И поэтому сейчас готова была съесть совершенно невероятное количество всего. Ну и пусть на меня смотрят и думают, какая худенькая, но очень прожорливая девочка. Я переживу.

Мои собеседники дождались, когда я сделаю заказ, прежде чем начали говорить. Рассказывал преимущественно колоритный рыжий мужчина. К счастью, Кэвин обратился к нему — Дирк. Одно имя у меня было.

— Вообще получилась очень интересная история. Девица эта, Лиз, давно и безнадежно была влюблена в эльфа голубых кровей. Учились они вместе на курсе, но эльф этот был увлечен другой, как я понимаю, тобой, Кетсия, даже замуж предложил выйти, но получил отказ. Ну и после этого у парочки все завертелось. Только вот девица к этому времени успела весьма удачно выйти замуж.

Она не собиралась бросать мужа, потому что человек он неплохой, обеспеченный, но любовь такая штука… Чем дольше она встречалась с Теоном, тем сильнее хотела быть только с ним и ни с кем больше. Даже планировала уйти от мужа, но тут случайно встретила на кладбище вас.

— Это первый мой рабочий день, — вспомнила я.

— Да, и тогда в ее голове созрел замечательный план. Она убедила мужа в том, что его лишили наследства несправедливо. Сказала, что знает некроманта, ну и подговорила любовника сделать необходимые артефакты.

Только она прекрасно знала, что в склепе будут и Кэвин, и его помощница. От Кетсии Лиз хотела избавиться не меньше, чем от собственного мужа. А вот любовнику все было представлено иначе. Он сомневался до последнего и не хотел идти на убийство, тем более постороннего, ни в чем не повинного человека, но когда увидел, что убивать придется любовника девушки, которую эльф до сих пор считал своей, он стал сговорчивее и сделал то, о чем его просила Лиз.

Правда, когда узнал, что в склепе была и ты, Кетсия, очень сильно перепугался. Нам даже давить на него не пришлось, он сам все рассказал.

— А как же слова умершего о Лиз и другом мужчине? — поинтересовалась я. — Деда тоже убила она?

— Нет. Про это она просто не знала. То, что лишение наследства тоже было связано с ней, явилось неожиданностью для всех участников событий. И для самой Лиз, и для ее мужа.

— И что с ними будет? — спросила я скорее из вежливости.

— С эльфом, скорее всего, ничего, — вступила в разговор хрупкая блондинка. — Имя его защищает, к тому же он сразу сказал, что не имел представления, зачем нужны такие мощные артефакты. Покаялся, что связался с продавцом нелицензированных артефактов и готов заплатить штраф. Заявил, что просто не мог отказать в просьбе своей однокурснице. Понятно, что он врет, но доказать нереально.

— Вот ведь… — прошипела я, впрочем, не испытывая удивления. Теон умел выходить сухим из воды. — А Лиз?

— Лиз так легко не отделается. Муж ее выставил, даже не дожидаясь официального заключения. Теон, думаю, не враг себе и тоже сделает вид, будто имеет с ней лишь шапочное знакомство. А ей предъявили обвинение в покушении на убийство. Конечно, она будет обвинять своего дружка, и следствие затянется надолго, но уже сейчас могу предположить, что девица получит по полной, а вот парень выйдет сухим из воды.

— Спасибо, что рассказали, — поблагодарила я и с удовольствием бы сразу же попрощалась, но мой заказ только принесли, а я ни за что не оставила бы вкусную еду.

Дальше речь за столом шла на отвлеченные темы. Я улыбалась, поддерживала разговор и старалась не смотреть на Кэвина. А едва тарелка опустела, засобиралась домой.

— Давай я тебя провожу? — предложил бывший начальник. — Там дождик, ты промокнешь.

— Не стоит беспокойства, — отказалась я. — Поймаю левитджанс.

— Но мне не сложно…

— Кэвин, не переживай, — встряла блондинка. — Мы все равно сегодня патрулируем и без проблем довезем Кетсию до дома.

От такого предложения я отказаться не могла. Когда парочка блюстителей закона остановила левитджанс у моего дома, женщина лукаво взглянула и сказала мне:

— Вы с Кэвином хорошая пара.

— Мы не пара, — я покачала головой.

— Разве что пока, — не унималась она.

— Нет, вы ошибаетесь, — разговор начал тяготить. — Мы не пара и никогда ею не будем.

— Я тоже так говорила, — отмахнулась она. — Но судьба все равно сведет вас вместе, вот увидишь.

Я улыбнулась, хотя на душе было горько, и ушла к себе. Грустить дальше, поедать остатки шоколада, припрятанного на черный день, и думать о том, что делать дальше. Прежде всего я поняла, что не хочу работу, на которой мне придется гоняться за мертвецами, да и за живыми людьми я гоняться не очень хочу. Мне нужно что-то спокойное, интересное, возможно, связанное с искусством. Даже если там не будет важен мой талант ведьмы.

Но это все мечты, суровая действительность вряд ли будет так благосклонна ко мне. И совершенно не факт, что следующий начальник окажется таким же, как Кэвин, — снисходительным, щедрым и красивым… впрочем, красота начальника как раз мне не нужна. Пусть будет страшненький, но добрый и денежку хорошую станет платить, а я ради этого даже готова работать.

От таких мыслей настроение улучшилось. До конца недели я отдыхала и собиралась с мыслями. Читала книжки, пару раз, когда заканчивался дождь, выбиралась погулять в парк, один раз даже с Рианой, а в пятницу проснулась ни свет ни заря, а все потому, что сегодня мне предстояло ехать в «Ришарс и Ко». Я снова дергалась и боялась встречи с Кэвином. А вдруг он не захочет меня отпускать, вдруг оставит плохие рекомендации или не заплатит из вредности? Все эти мысли не делали мне чести, но не отпускали. Я переживала и поэтому придумывала всякую ерунду.

Как оказалось, зря. Поездка в «Ришарс и Ко» прошла наилучшим образом. Мне не только выдали расчет, который был намного больше, чем я рассчитывала. Оказывается, упокоивать родственников богатых клиентов очень выгодно. Мне не хотелось думать о том, что Кэвин платит мне не совсем за работу. Я даже порывалась уточнить этот вопрос у самого Кэвина, но его на месте не было. Я совсем забыла о том, что бывший начальник собирался в командировку.

Не знаю, расстроил меня этот факт или нет. Точнее, он меня расстроил, но вместе с расстройством я испытала облегчение. Если бы я встретилась с ним снова, то опять бы прорыдала полвечера. Но, даже отсутствуя, Кэвин оставил для меня приятный сюрприз — рекомендательное письмо и список мест с краткими характеристиками, где меня готовы принять на работу. Вот это обрадовало даже сильнее денег.

Я сунула рекомендации в сумку и прочитала внимательнее уже дома. Во-первых, в бумагах от Кэвина было указано, что я работала у него не неделю, а целых три месяца, как раз после окончания академии. А во-вторых, список возможных мест работы впечатлял. В нем не было ни одного непрестижного места. Я уцепилась за две вакансии «специалист по магическому оснащению в картинной галерее» — в должностные обязанности входила проверка всех магических артефактов, которые поддерживали температуру и влажность в галерее, и поддержка активности охранных заклинаний. Параллельно в должностные обязанности входило курирование выставок, присутствие на культурных мероприятиях, и никаких мертвецов.

Второй интересной вакансией было место младшего помощника следователя в отделе магических расследований, но вот там я не была уверена, что не будет трупов и визитов в «Ришарс и Ко», поэтому я, почти не раздумывая, решила уже в понедельник сходить на собеседование в картинную галерею.

На самом деле все было гораздо лучше, чем я думала. Я прекрасно знала, что с личными рекомендациями берут значительно охотнее, чем людей с улицы. А значит, какое-то из этих мест станет моей работой. А если очень повезет, то это будет именно картинная галерея.

В выходные я позволила себе расслабиться и вытащила Риану гулять в парк, тратить заработанные деньги на ярмарке, есть мороженое и болтать ни о чем.

Эта беззаботная прогулка вернула меня на три месяца назад, когда в моей жизни не было мужчины, из-за которого сжималось сердце, а зато были мечты, планы на будущее и немного свободной наличности на мелкие девчачьи слабости, такие как сережки с бирюзой, мороженое в рожке и несколько билетов на сумасшедшие аттракционы.

Эта прогулка и жизнерадостная Риана вернули меня к жизни, домой я пришла с улыбкой и уверенностью, что у меня все непременно будет просто замечательно.

Я все еще вспоминала поцелуи Кэвина и нашу с ним одну, но такую незабываемую ночь, но эти воспоминания вызывали лишь светлую грусть. Мне не хотелось бросить все и бежать к нему в объятия.

На собеседование с утра я шла собранная, настроенная на рабочий лад, в темно-синем деловом костюме, купленном Рианой. Так получалось, что и за него я должна быть благодарна Кэвину.

Перед кабинетом будущего начальства я нервничала лишь потому, что боялась увидеть там еще одного красивого мужчину, но нет. Хозяин галереи был немолод, но вполне добродушен. У него имелись жена, трое детей и внучка моего возраста. Все это я узнала на собеседовании и поняла — мы с ним сработаемся. Я действительно была счастлива. Наконец-то я нашла работу своей мечты.

Приступать нужно было уже на следующий день. И меня настолько затянула новая жизнь, которая мне очень нравилась, что я забыла и Кэвина, и его губы, и, самое главное, его мертвецов. Лишь иногда вечером, сидя на подоконнике с чашкой кофе, я представляла, что бы было, если бы мы попробовали быть с ним вместе. И мое сознание даже иногда рисовало красивые, радужные картины, которые я от себя отгоняла.

Я была не настолько эмансипирована, чтобы заявиться к нему в офис и попробовать начать все сначала.

Первые два месяца я была в восторге от новой работы, а потом начала скучать. Примерно тогда же мне начали сниться красочные сны о том, как гоняюсь по саду за умертвием почему-то в компании блондинистой представительницы закона.

Я стала с меньшим восторгом ходить в галерею и все чаще вспоминать Кэвина. Кто-то говорит, время лечит, но, видимо, не меня. Эйфория первых месяцев прошла. Работа казалась скучной, хоть и оплачивалась хорошо, а вечерами дома было тоскливо и грустно.

Осень удручала, дни становились короче, а дожди шли все чаще. Хотя куда чаще, чем обычно в столице, поэтому к своему дню рождения я подошла в печальном настроении. К тому же оно пришлось на середину недели, а значит, к родителям я попаду только в выходные, потому что у меня теперь работа. А я, несмотря на разногласия, скучала по родным и совершенно не хотела отмечать этот день в одиночестве.

С утра я проснулась сонная и грустная, уныло собиралась на ставшую привычной работу и понимала, что я получила все, что хотела, кроме одного — счастья. От этого было еще грустнее. Всего полгода назад, закончив с отличием академию, я мечтала, что буду отмечать свой день рождения, имея хорошую работу, перспективы карьерного роста и достойную зарплату. Так и вышло, но может быть, стоило мечтать о том, чтобы при всем при этом я была счастлива?

Я отхлебывала из чашки обжигающий кофе и выбирала, какое из трех офисных платьев надеть. Я все же, как хотела, купила еще два похожих на выбранное вместе с Рианой. Они у меня значились в разряде «счастливых», поэтому в такой день я, естественно, решила выбрать одно из них. Остановилась на темно-синем.

Я уже вставила в уши любимые сережки с бирюзой, когда в дверь позвонили.

На пороге я обнаружила курьера.

— Это вам, — произнес он и передал плоскую коробку и огромный букет роз — темно-вишневых, крупных и одуряюще пахнущих.

Я приняла подарки без слов, просто потому, что опешила и совсем не ожидала, а когда дверь захлопнулась, начала лихорадочно соображать, от кого это может быть? В букете записки не было, я сунула его в вазу и торопливо открыла коробку.

На работу было нужно выбегать с минуты на минуту, но я не могла не посмотреть, что в футляре. Едва открыла, тут же поняла, от кого подарок. Меня охватили сразу восхищение и возмущение — в плоской коробке лежал рубиновый гарнитур. Камни как капли крови, оправленные в белое золото, — недосягаемая дорогая красота, которую непременно нужно вернуть.

К гарнитуру прилагалась записка:

Я не могу спать, постоянно представляю тебя в том платье и в этих камнях. К.

Внизу шла приписка:

Подозреваю, что ты захочешь мне их вернуть. Это твой выбор. Жду тебя сегодня в семь вечера в ресторане «Хрустальная лилия». Ты можешь надеть то платье и гарнитур и все же дать нам шанс, а можешь поставить жирную точку раз и навсегда. Но в любом случае тебе придется меняувидеть. Я бы сказал про третий вариант, но знаю, оставить себе камни и не прийти — это не про тебя.

Мы были знакомы всего неделю, а он так хорошо меня изучил! Я положила коробку с украшениями на стол и поймала себя на мысли, что зачарованно на них смотрю, не в силах принять решение, а должна уже вовсю нестись на работу. До начала смены осталось меньше получаса.

Спохватившись, я накинула пальто, прихватила зонт и выскочила на улицу. Меня ждал долгий день, в течение которого я могла настроиться на то, чтобы вернуть Кэвину камни. Я даже не хотела себе позволять думать о том, что все может быть иначе.

Сегодня я впервые за все время работы опоздала. Влетела растрепанная, раскрасневшаяся, но не потребовались даже извинения.

— Кетсия, — сказал начальник, — девочка. Сегодня такая отвратительная погода, вы тоже долго ждали левитджанс?

— Сегодня все пошло наперекосяк с самого утра, — уклончиво ответила я и кинулась к своему столу за планом мероприятий. Нужно было посмотреть, что и в какой последовательности мне сегодня нужно сделать.

— Да уж, осень в столице — отвратительная пора.

Я выдохнула с облегчением. То ли относились к опозданиям в галерее снисходительно, то ли я уже зарекомендовала себя как ответственный работник.

Весь день я была не в себе, делала работу на автомате, отвечала невпопад и постоянно возвращалась мыслями к рубинам в своей маленькой квартирке, а точнее, к предстоящей встрече с Кэвином. Мелькнула мысль отправить обратно подарок курьером, но потом я поняла, что не могу поступить так с мужчиной, который, стоит признаться, мне небезразличен. Он не забыл про мой день рождения, хотя я про него не говорила. Он узнал о нем из анкеты, которую я заполняла при поступлении на работу. Узнал, запомнил и поздравил. А значит, я должна проявить уважение.

Хотя сильнее всего мне хотелось надеть на себя рубины, алое платье и просто поужинать с Кэвином, а дальше — как выведет судьба. На протяжении рабочего дня эта мысль не выходила у меня из головы. Если раньше я находила сотни причин, почему не могу быть с Кэвином вместе, то сейчас закралась одна очень опасная: «Почему бы нет?»

Ведь можно выставить рамки. Можно договориться об условиях. И если он не согласится, просто уйти. Отдать дорогие украшения и исчезнуть из его жизни снова. А вдруг у нас получится? Я ведь скучала по нему и не забыла даже спустя три месяца после последней встречи.

Я до мелочей помнила нашу единственную ночь, я закрывала глаза и чувствовала на губах его поцелуи и совершенно не хотела его отпускать. И он меня, видимо, тоже. Не зря же прислал сегодня с утра курьера.

Я закончила рабочий день и помчалась домой, а в голове перебирала различные варианты. Рисковать или нет, дать нам шанс или все же снова спрятаться в раковину. Сколько вопросов, и никакого внятного ответа даже для себя. Я зашла в квартиру в растрепанных чувствах и, так ничего не решив, отправилась в душ.

Стоя под горячими струями воды, я убеждала себя, что до сих пор думаю над тем, как поступить правильно, только вот взяла нежнейшее масло для душа с запахом миндаля, не спеша вымыла голову, нанесла на тело лосьон и, завернувшись в полотенце, начала перед зеркалом наносить макияж. Неторопливо, слой за слоем, так как не делала уже давно. Хотелось быть безупречной. Волосы уложила крупными локонами, подвела глаза серой, дымчатой подводкой, чтобы взгляд вышел загадочным, с поволокой, и достала красную губную помаду, которую выгуливала совсем уж редко.

Но даже когда шла к шкафу, все равно упорно убеждала себя, что ничего еще не решила и не обязательно надену алое платье, только вот рука тянулась к нему. Рубиновое колье заняло свое место на шее, длинные сережки с россыпью камней чувствовались на ушах. Я сначала надела комплект, потом скинула полотенце и замерла. Если бы Кэвин пригласил меня к себе домой, а не в ресторан, пожалуй, я не стала бы надевать платье, ограничилась только пальто, а лучше дорогими мехами. Впрочем, о чем я? Дорогих мехов у меня не было, а вот платье было. И я знала, мужчина от него в восторге. А мне хотелось, если уж я решилась идти с ним на свидание, видеть в его глазах восторг.

Я хотела, чтобы образ был идеальным. Еще раз поправила локоны, пшикнула на шею духами и, покрутившись у зеркала, отправилась на выход. Осталось только поймать левитджанс. Вечером даже погода благоволила мне. Дождь перестал, хотя и заметно похолодало. С такой температурой скорее пойдет снег. До назначенного времени оставалось пятнадцать минут. Интересно, сколько меня будет ждать Кэвин, если я опоздаю? Правда, проверять не хотелось. Вдруг не дождется? Зачем же искушать судьбу?

Громвельск не был бы Громвельском, если бы, едва я села в левитджанс, небо не извергло косой ледяной дождь, который лупил иголками по стеклам, разводил грязь на дорогах и даже из окна смотрелся премерзко. Лужи на тротуарах покрывались тонкой ледяной коркой, а каждый камушек на мостовой словно облили невероятно скользкой глазурью. Город встал, и я безбожно опаздывала. Мы тащились медленно, постоянно останавливались, и обычное женское опоздание грозило превратиться в неприличное. В один прекрасный момент я поняла, что, несмотря на отвратную погоду, проще накинуть капюшон и добежать пешком. Всего-то надо было преодолеть перекресток, свернуть налево и через два дома вот оно, нужное место. Я расплатилась с извозчиком, мысленно выругалась в адрес Кэвина, который решил меня поразить и позвал не в тот ресторан, в котором мы ужинали перед поездкой в поместье. До него мне было рукой подать.

Я выскочила на улицу на промозглый воздух, получила колючие капли в лицо и, накинув капюшон, поспешила к перекрестку. Как всегда, по закону подлости перпендикулярная нам дорога не стояла. Поток левитджансов мчался, и я едва выбрала момент, чтобы перебежать дорогу. Несмотря на синюю мерцающую полосу, обозначающую то, что здесь нужно пропускать пешеходов, мало кто собирался тормозить.

Я не успела дойти до тротуара совсем чуть-чуть. Краем глаза заметила фиолетовый лакированный бок и рыбкой нырнула вперед. Успела увернуться и удачно затормозила, даже не разбив колени. Потому что приземлилась с брызгами в грязную и довольно глубокую лужу, а мерзавец на левитджансе как ни в чем не бывало умчался по своим делам.

— Тварь! — прошипела я и разрыдалась. Достойное завершение поганого дня рождения.

Ко мне кинулись люди, помогли подняться, и кто-то добрый даже вызвал левитджанс.

— Вас, возможно, стоит отвезти в лечебницу?

— Нет, пострадало только мое достоинство и платье, — отмахнулась я от предложения. — «Ну и личная жизнь», — додумала мрачно. Платье изорвано, грязное. Пальто тоже не в лучшем виде. Меня даже в холл ресторана не пустят, а пока я переодеваюсь, Кэвин уже уйдет.

Мы почти доехали до моего дома, когда я внезапно поменяла решение и велела ехать не к себе, а к Риане. Я знала, подруга меня поддержит, ну и голая я от нее не уйду. Чего-чего, а одежды у нее был вагон, найдет мне что-нибудь.

— Кетсия, что произошло? — Риана кинулась ко мне по ступеням особняка сама, оттеснив дворецкого.

— Ничего страшного, — всхлипнула я. — Только из-за глупой случайности развалилась моя личная жизни. Ну или то, что могло бы ею стать.

— Пошли скорее в дом.

Сначала подруга мне выдала уютный халат, горячий чай и плед, а после этого уже начала задавать вопросы. Я согрелась и немного отошла. Поэтому рассказала без слез.

— Вот такой вот подарок на день рождения, — закончила я с усмешкой.

— Ну а почему ты не хочешь поехать сейчас? — недоумевала Риана. — Думаю, он простит. Ты же не виновата в том, что так получилось.

— Даже не знаю. — Я пожала плечами. — Мне кажется, это высшие силы мне намекают на то, что решение идти к Кэвину на свидание было глупостью.

— Глупости говоришь ты! — возмутилась подруга. — Есть ли высшим силам дело до того, с каким мужиком ты спишь? Перестань! Ты не поранилась? — резко сменила тему она и, когда я отрицательно помотала головой, продолжила: — Тогда мы сейчас тебя быстренько переоденем. Вызовем левитджанс и отправим к твоему мужчине. У меня есть совершенно шикарное серебряное платье — к рубинам в белом золоте подойдет идеально. И наверх накидка из чернобурки в пол. Конечно, она вроде бы не по сезону еще. Но с другой стороны… — Риана пожала плечами. — Мы же не гулять собираемся, а производить впечатление.

— Знаешь, — слова Рианы заставили меня вспомнить о собственных мечтах, когда я собиралась к Кэвину. — Раз уж у меня есть меха, может быть, и ни к чему мне это платье?

— Ну как же без платья… — начала подруга, но потом на ее лице появилось хитрое выражение. — Хотя это мысль. Весьма соблазнительная мысль. Покажи свою обувь! — скомандовала Риана. — Она не пострадала?

— Нет вроде бы… — растерянно сказала я и вытянула ногу. Под платье я обула изящные туфли на шпильке. По городу в них ходить в такую погоду не будешь, но я собиралась сесть в левитджанс у дома и вылезти из него возле ресторана. А все остальное это так, вне плана.

— Вполне ничего. Надеюсь, ты догадалась надеть чулки.

Конечно, догадалась, как и красивое нижнее белье. Разве можно собираться на свидание и проигнорировать два этих важных момента?

Риана чуть не прыгала в предвкушении. Она принесла роскошную, невероятно легкую и мягкую шубку в пол. Я могла в нее завернуться от кончика носа до пяток, и никто не догадается, что под ней на мне только рубины и черное кружево (и того мало).

Мы подправили мой макияж, подвили растрепавшиеся локоны, и я почувствовала в себе силы на второй заход. И тут внезапно поняла, что не представляю, где именно живет Кэвин. Я же ни разу у него не была! Вроде бы где-то недалеко от меня, но где именно?

Я чувствовала, что сейчас разрыдаюсь. Губы дрожали, а в уголках глаз скопились слезы.

— Что случилось на этот раз? — подскочила ко мне Риана.

— Я не знаю, куда ехать! — всхлипнула я, чувствуя себя полной дурой. — Так все хорошо продумала, а самое важное не учла.