Брачное (при)злоключение, или Берегите крылья, ректор Журавликова Наталия

ГЛАВА 6. Похититель

Пробраться под покровом ночи в храм, построенный целиком из черного отполированного мрамора, кажется легкой задачей лишь на первый взгляд. Начиная со второго это уже почти невыполнимая миссия. Гладкий камень – идеальное отражение. И если на него падает свет факела, даже тусклого, словно загорается дополнительная лампочка.

Можно подлететь сверху, попытаться попасть под крышу, где есть небольшое, круглое окно. Какую функцию оно несет, не вполне понятно. Может быть просто существует для красоты, хотя разрази Магрон, кто способен увидеть в этой круглой дырке что-то привлекательное? Кроличья нора под самым куполом.

План здания у него был. Из него следовало, что крыша – это проклятый, тупой лабиринт, опять же построенный с неясной целью. Возможно, для таких крылатых воров, как он. А идеальное проникновение – через дверь или витражные окна, которые где-то да должны открываться. Иногда храм Металла проветривают.

Сначала он хотел поручить это грязное и откровенно гиблое дело кому-то из своих помощников. Но полно, они такие тупые, обязательно да что-то провалят.

Мужчина в обтягивающем черном костюме и маске, скрывающей лицо, задумчиво рассматривал с холма величественное здание. В огромных окнах с витражами из черного и прозрачного стекла – темнота. Кажется, стражники спят, и он может ничего не бояться.

Факел придется погасить. К сожалению, небо затянулось тучами, и это осложняло задачу. Магическую сигнализацию отключить невозможно, придется ее просто обойти.

Он решил больше не медлить. Огромные черные крылья раскинулись за спиной, затрепетали, поднимая своего хозяина. Несколько мощных взмахов – и вот он у храма Металла. Тишина. Пока никто его не заметил.

Проникнуть в здание лучше всего со второго этажа, ровно посередине. Ключ Магнетизма находится именно там, в самой дальней комнате без окон. И ее точно охраняют. Действовать придется быстро и жестко. Зато, когда все получится, он станет фактически всесильным. Ему покорится не только Магневир, но и вся Даромния. Остаться без одного из стихийных артефактов, слыханное ли дело?

Подлетев к окну, попытался его открыть. Бесполезно. С витража усмехался Магрон, точнее, образ, который приписывали духу Металла. Как он выглядит на самом деле, если у него есть какое-то обличье, никто толком не знает.

Улетать без результата он не намерен. Вытянув руки, произнес заклинание Стихии. Стекло рассыпалось на сотни осколков, от которых он успел защититься своим колдовством. Видел, как пронеслась мимо него ухмылка Магрона. Правый глаз духа выстрелил в небо. Грохот был потрясающий. Ничего страшного. Нет смысла оставаться незамеченным. Внезапность – вот его оружие.

Злоумышленник проник внутрь, пролетел весь коридор насквозь. Хорошо, что он широкий, для размаха крыльев места хватает.

Послышались крики. Кто-то уже бежал, чтобы его остановить. Бесполезно, ребятки! Зверь вышел на охоту, темный заберет то, что принадлежит ему по праву.

Следующее заклинание вышибло дверь.

Из комнаты на него бросился смерч, попытался закружить, запутать. Это все, на что вы способны, дурачье?

Два коротких пасса и черная воронка превратилась в пшик. Он уже входил , когда примчалась тяжело дышащая охрана.

– Спортом вы тут совсем не занимаетесь, да? – спросил он с иронией.

– Стойте! – кричал идиот позади.

– А ты бы на моем месте остановился?

В центре помещения располагалась круглая стойка, на которой под куполом из черного стекла ждал его Ключ.

Брать его голыми руками нельзя, разорвет. Столько в нем темной энергии. Вот она, основа всех вещей. Эфир – это дух, а Металл – тело, твердая форма. Не будь его, мы парили бы под облаками Даромнии как бестелесные сущности. Теперь он может подчинить себе саму природу вещей, менять их облик. Устанавливать собственные правила бытия.

Надо достать из висящей на груди сумки специальные перчатки, заговоренные. Их просто так таскать не будешь, они совершенно лишают чувствительности кожу, а если, скажем, решишь нос почесать, тебе его сразу оторвет. Сильная вещь, пришлось повозиться, чтоб достать. Вытаскивать и надевать их нужно заклинанием, не касаясь наружной части. Мужчина вытянул руки, перчатки заскочили на них сами. Подойдя к стойке, коснулся темного стекла.

О, как он волновался! Дрожал от предвкушения. Об этом мгновении он мечтал не один год. Вот сейчас заберет бесценный ключ, упакует его туда же, в нагрудную сумку, и вылетит в первое окно, что попадется ему в коридоре. И эти тупицы не в силах ему помешать.

Втянув воздух со свистом сквозь зубы, рванул купол вверх. Комната заполнилась черным сиянием с металлическим оттенком. И еще звоном. Двое охранников застыли на расстоянии вытянутой руки от дерзкого вора.

Ключ Металла – пятиконечная черная звезда, объемная, у каждого зубца по пять граней. Известно, что он невероятно тяжелый, поднять его может лишь высший маг. Очень сильный, во всех отношениях.

– Иди ко мне! – прошептал мужчина, осторожно берясь за две вершины и с усилием отрывая артефакт от подставки.

– Что ты делаешь, сумасшедший? – в комнату заходил еще один крылатый. Перья у него были пепельного цвета. Нелепое недоразумение, а не маг!

– У тебя нет права находиться рядом с этой святыней, ты даже не относишься к стихии Металла! – похититель выкрикнул претензию с искренним возмущением, и выставил звезду перед собой.

– Прочь! Освободите дорогу, жалкие хомячки! Иначе сейчас вас взорвет первозданной Силой!

Крылатый не испугался. Напротив, он подскочил к негодяю, резким жестом сорвал с него маску и ахнул:

– Трапери, ты?

– Ты покойник, Гортон, – зарычал темный. Черный луч ударил из Ключа, целясь в грудь Гортону, откидывая его на стену. Крылатый с хрустом врезался в черный камень и бессильно сполз на пол.

Остальные двое охранников в испуге разбежались в стороны. Трапери быстрым шагом вышел из разоренного хранилища, направляясь к очередному витражу. Осколки посыпались дождем на пол. Вор легко запрыгнул на подоконник, черные крылья напряглись. Он уже готов был улететь, когда чья-то рука сомкнулась обручем на его щиколотке.

– Гортон? Да как ты выжить-то смог? Отстань, ты меня не удержишь!

Трапери тряхнул ногой, пытаясь избавиться от досадной помехи.

– Трапери, прекрати, – прохрипел Хранитель Ключа, – ты не сможешь покинуть Храм, тебя остановит Поле.

– Я и его в клочья разнесу, как тебя, – усмехнулся темный, – со мной полетать хочешь? Давай!

И он выпал из окна, утягивая Гортона за собой. Оказавшись снаружи, раскрыл крылья, пытаясь взмыть в небо.

– Вот ты тяжелый! Лети сам!

Но правое крыло Хранителя было сломано и бессильно повисло. Пальцы соскальзывали все ниже, он вот-вот должен был упасть. Похититель, впрочем, никак не мог набрать высоту.

– В вашем храме давно пора всех посадить на диету, – хрипел Трапери, чувствуя, что ногу ему Гортон может и оторвать.

– Снижайся, безумец, – Гортон повторял это, как заклинание. А потом вспомнил, что вообще-то владеет магией и может даже не “как”.

– Рройдо, драхо, магнерум! – произнес он на последнем издыхании. Между ним и Трапери полыхнула серебристая молния, запахло железом и палеными перьями.

Похититель вместе со своим живым грузом мешком свалился на землю. Его крылья на время парализовало. Но сдаваться он не собирался. Ключ Металла был спрятан в сумке, защищенной магией, чтобы Трапери не рассыпался кучкой праха. Но великая энергия Магнетизма действовала, она все равно легко могла найти выход, используя тело темного в качестве проводника.

Мужчина выбросил руку вперед, наслаждаясь своей новой, невиданной мощью. От ладони пошли волны и вибрация, ударили в стену Храма, моментально ее обрушивая. Затем попробовал шевельнуть крыльями. Получилось! Трапери счастливо засмеялся, взлетая. Никто его больше не мог удержать.

– Аарон, что ты наделал? – простонал Гортон, глядя, как его школьный товарищ исчезает в ночном небе вместе с Ключом Стихии.

ГЛАВА 7. Верея. Высшая темная магия

Зима в Даромнии наступила раньше обычного. В начале ноября. В тот день я проснулась от самого неприятного звука во вселенной, скрежета когтей о стекло. Линкс царапал окно, пытаясь поймать больших белых мух. По крайней мере, мне так спросонок показалось.

– Линкс, который час, не подскажешь? – промычала я, еще не до конца открыв глаза.

Вопрос поверг рыжего в смятение. Он оставил стекло в покое, заметался по подоконнику, потом спрыгнул ко мне на кровать и начал носиться поверх одеяла, что-то вереща. Наверняка там, откуда я его вытащила, снега не было, и от вида незнакомых осадков малыш слегка перегрелся.

– Хочешь показать мне классную штуку, правда? – спросила я, все еще слабо надеясь, что пандочка уляжется на мне досыпать.

– Верея, почему ты решила поговорить с Линксом в четыре утра? – в мою сторону полетела расшитая бисером подушка. Я еле успела откатиться.

– У меня очень беспокойные рыжие соседи, две штуки, – резюмировала я, понимая, что уже взбодрилась и вряд ли усну, – никакой от вас поддержки в такой сложный день.

– А почему сложный? – Ксандра тут же села в кровати, словно только и ждала возможности со мной поговорить.

– У нас сегодня “день смежных дисциплин”, ну, когда все лекции и практики посвящены другим стихиям…

– Эй, мы с тобой в одной академии учимся, забыла? – обиделась Ксандра.

– Точно. Извини, сплю еще. Привыкла, что родителям надо все объяснять с нуля.

– И что, какая стихия?

– Металл, – я горестно вздохнула, – и знаешь, кто ведет обзорную лекцию по “Высшей темной магии”?

Ксандра прикусила кончик одеяла в избытке чувств. А потом воскликнула:

– Да иди ты!

– И пойду, куда деваться, – кивнула я, – он самый, да.

Два месяца, что прошли с начала учебного года, я ухитрилась ни разу не столкнуться с ректором Трапери. Научилась сливаться с толпой во время выступлений руководства Академией и на торжественных собраниях. Пряталась за всевозможные выступы, завидев в коридоре стройную крылатую фигуру. Но не явиться на лекцию я не могла. Нарушать дисциплину не в моих правилах, ведь моя цель – получить образование и выйти из этого мрачного замка с дипломом светлого мага. И забыть позорный случай с крылатым ректором, как страшный сон.

С магией тоже не все было просто. Таких спонтанных вспышек, как во время концерта, у меня больше не наблюдалось. Максимум, что сумела выдать на практикуме “Эфирные связи” – приподнять стол преподавателя. И стул тоже. Вместе с профессором Бронтом. Но он не обиделся, к счастью. На этом мое могущество заканчивалось. Я посвящала долгие часы медитациям, но все без толку. Или засыпала, или начинала злиться.

– Поспи еще немного, наберись сил, – посоветовала Ксандра, – а так, видишь, природа печалится вместе с тобой. Даже зима началась внепланово.

Это правда, обычно снег у нас выпадает не раньше конца ноября. Аномалия какая-то. Я провозилась без сна пару часов, а когда все же погрузилась в дрему, уже пора было вставать. Хороша я буду с темными кругами под красными глазами неимоверно. В то утро я и решила освоить азы бытовой магии. Тем более, еще можно было записаться на дополнительные занятия по этому предмету.

Форму я приводила в порядок с особым тщанием. Если честно, до этого так заморачивалась ее видом только в первую учебную неделю. А тут решила, что светить перед ужасным ректором одновременно помятыми лицом и одеждой не стоит.

Ксандра с пониманием и сочувствием посмотрела на мои попытки освежить юбку, прошитую серебристыми нитями, как положено студентке – эфирщице.

– Не бойся так, – попыталась подбодрить она меня, – может, он уже и забыл, как ты начудила. Вон времени сколько прошло.

Я лишь горестно вздохнула. Надеяться, что Даниэль Трапери не помнит, как я упала ему на колени при большом скоплении народа, я бы не стала. Тем более, с памятью все отлично у него, про Линкса мне сразу сказал. Хорьком его назвал, но многие ошибаются.

В аудиторию заходила на подгибающихся коленках. И те, кто знал причину моей робости, либо сочувственно шептались за спиной, либо радостно хихикали. Я постаралась сделать лицо барельефом и не реагировать ни на одних, ни на других. В группе нашей были в основном парни. Девушек всего трое, считая меня. Казалось бы, мы должны держаться вместе, как товарищи по счастью. Или наоборот. Но нет! Аурика и Никанора воспринимали и меня, и друг друга как соперниц. Вот в чем нам соперничать? Парней безхозных куча, хоть по пять штук себе выбирай в рыцари. По способностям тоже не пересекаемся, у меня их вообще периодически нет, например. Аурика – благородная девица из знатной эльфийской семьи, я – тоже графская дочка. Никанора принадлежит древнему роду светлых магов.

Если говорить о стихийности, свойственной нам, то самой продвинутой была пока эльфийка. У нее с эфирной магией были явные подвижки, она видела связующие нити и могла ими управлять. Правда, не очень шустро, но вполне оформившийся светлый маг начального уровня. Могла лечить руками, влиять на остальные стихии, пусть едва заметно, но Рок ее хвалил. Никанора находилась примерно на том же уровне, что и я. Какая у нас может быть конкуренция. если подумать? Но нет, в подружках нам не ходить.

Всего нас в группе было шестнадцать человек, то есть мальчиков целых тринадцать. Все светлые, одухотворенные и очень многозначительные. А один даже почти что с крыльями. Почти что – потому что они у него иногда проявлялись, но долго не держались. Говорят, их видимостью надо уметь управлять. Марк пока не умел. Он был сыном настоящего эфилира, которых не так много у нас осталось. Крылатые, что белые, что черные – настоящая редкость в магическом мире. Есть еще серые, от смешанных браков. И в какую они пойдут стихию, загадка до самого их совершеннолетия.

– Рад приветствовать вас, светлые! – этот голос не спутать ни с чьим больше.

Я опустила голову как можно ниже, словно дату сегодняшнюю в тетрадь записывала. Долго и тщательно.

– Думаю, мое имя и звание вы все знаете, – продолжал Трапери, – я ректор этого прекрасного места, и не раз выступал перед вами в этом качестве. Но сегодня побуду вашим преподавателем. В сущности, мы рассмотрим всего один вопрос. Чем различаются стихии Эфира и Металла.

Ректор сделал паузу, а затем продолжил:

– Вот теперь можно записывать, Оллистер. До этого я не говорил ничего из того, что могут спросить на экзамене.

Я ощутила новую волну хихиканья и сочувствия. Заметил. Узнал меня по затылку? Или просто специально искал взглядом в немаленькой аудитории? Помещения у нас большие, это позволяет студентам сидеть по одному и не отвлекаться друг на друга.

Мои щеки пылали, в ушах шумело, и я с трудом разбирала слова Трапери.

– Эфир и Металл – две основы, строительный материал для материи и духа. По сути, Металл – это твердый Эфир. Можно назвать Металл вещественной формой Эфира. Это как вода и лед. Материализованный дух… Оллистер, скажите на милость, почему вы сейчас не пишете?

Последнее замечание, естественно, относилось ко мне. О, светлые духи Эфира, почему он следит за мной? Тут еще пятнадцать студентов, которые будут рады его вниманию, в отличие от меня.

– Пишу, господин ректор, – пропищала я.

– Хм. Прошу меня извинить, не заметил. Тогда будьте любезны, окажите услугу. Я отвлекся на вас и потерял мысль. Напомните, пожалуйста, о чем я говорил до этого. Вам это будет несложно. Ведь вы все записали.

Я посмотрела на каракули, которые лихорадочно выводила трясущейся рукой. Сама не понимаю, почему так реагирую. Да, строгий, да жутковатый. И я попала уже дважды в неприятные ситуации при нем. Даже на нем, чего уж там. Но это не повод так панически его бояться.

– Ну, так что же? Мы ждем.

Решилась поднять голову, и тут же взор мой перехвачен серой сталью его взгляда. Ироничного, проницательного. Он прекрасно знал, что ничего я записать не успела. Щеки запылали еще сильнее.

– Эфир и Металл – это две стороны одного мира, – произнесла я с усилием, – нет одного без другого.

– Я немного не то говорил, но сойдет, – неожиданно легко согласился ректор, – вряд ли вы сможете выдать что-то более осмысленное. А сейчас перейдем к границам между стихиями.

Он отстал от меня, но я все равно успокоилась нескоро. Вывод после этой лекции у меня был один. Правильно я старалась пореже встречаться с этим… крылатым крокодилом.

ГЛАВА 8. Непутевый братишка

Лекция еще не закончилась, когда в дверь аудитории постучали, а потом сразу зашла госпожа Промм, секретарь Академии. И вид у нее был растерянный. Хотя, если твой непосредственный руководитель – Даниэль Трапери, любая растерянность вполне объяснима.

– Господин ректор, – срывающимся голосом начала секретарь, – вас срочно просят пройти в кабинет.

– А десять минут это не может подождать? – раздраженно спросил Трапери.

– Никак нет, это… министр Дарамел, – госпожа Промм выпучила свои и без того не мелкие глаза и понизила голос, словно благодаря этому ухищрению ее услышит только лишь ректор, но никак не мы. Шестнадцать скучающих на лекции молодых оболтусов, которые уже вывернули уши в сторону двери.

– Ариадна, к чему такой пафос? Сейчас буду, я тебя понял.

Секретарь пошла к выходу, постоянно оглядываясь, проверяла, не идет ли за ней Трапери. Но тот дождался, когда она удалится, не торопясь, попрощался с нами и только потом прошествовал к двери. Достоинства ему не занимать. Очень величественный мужчина. Такого можно в короли сразу, справится. По крайней мере, все церемониалы будут проходить на “ура”.

– А ректор-то тебя приметил! – к моему столу подошла Никанора. Сейчас будет язвить, если я соглашусь ее выслушивать.

– Да, у него отличная память на лица, – сказала я как можно нейтральнее, собирая учебники и тетрадки.

Нужно было переходить в другую аудиторию, для практических занятий. Там стены дополнительно усилены, от заклинаний и зелий, как раз силой Металла. Кроме того, впереди был обеденный перерыв, поэтому кинув свою сумку в “практике” я отправилась в столовую. Вместе с половиной Академии. А в царстве булочек и прочих вкусностей правили сегодня не ароматы выпечки, а болезненное оживление. Мандраж чувстовался еще с порога.

Я выполняла привычные действия, набирая себе в поднос тарелки с салатом и вкуснейшим томатным супом, когда ко мне подбежала Ксандра.

– Ты слышала? Наверное слышала. Его же с вашей лекции вызвали.

Без дополнительных вопросов было понятно, что речь идет о ректоре. Ксандра уперлась мне в поясницу обеими руками и дотолкала до ближайшего столика, где уже ждал ее обед. Я почти доехала, строго говоря. Хорошо, не надела туфли на каблуках.

– Какой он был? Грустный? В ярости? А может не выдержал и прослезился прямо перед вами?

– Ксань, ты загадками говоришь! – сообщила я подруге, аккуратно отщипывая кусочек от румяного бочка свежайшей булочки.

– Это ты просто последними новостями не интересуешься никогда! – вспылила соседка. – Все знают, что ректора вызвал министр, когда он у вас лекцию читал.

– Так вызвал же! Через Промм, а не сам пришел с заявлениями. Так что рассказывай.

Ксандра словно ждала разрешения, потому что на меня сразу же обрушился водопад ее сбивчивых речей. К тому же подруга совмещала повествование с поглощением пищи. В качестве которой выбрала длинные макароны. Так что рассказ получился увлекательный и насыщенный звуковыми эффектами.

– У нашего ректора Трапери есть младший брат Аарон, тоже Трапери. Ну, ты, наверное, сама бы об этом догадалась, да. И этот Трапери, другой, не наш, как и ректор, крылатик, конечно же. Он окончил Академию, нашу, представь! И собирался жить в Магневире, ну в городе, где хранится ключ Металла. Или хранился, скорее.

– Почему – хранился? – вклинилась я в словесный поток.

– Потому. Не перебивай. Три дня назад произошло страшное преступление. О нем пока еще не сообщают всем, потому что боятся панику поднять. Но это точно, мне Флорисс сказала, а у нее папа – помощник министра по безопасности.

Я кивнула. Показаниям Флорисс вполне можно доверять.

– Аарон Трапери похитил Ключ Металла и частично разрушил Храм. А кроме того, нанес повреждения охране. Главного стража, Гортона Мьери, сейчас спасают лучшие лекари, он очень плох. Куча переломов, магическое воздействие, а главное – стресс большой. Бедняжка переживает, что не справился со своей миссией. И никто не знает, куда полетел Трапери – младший. Вот поэтому министр Магии Стихий Фурт Дарамел лично приезжал сообщить новость ректору и узнать, не объявлялся ли Аарон в родовом замке. Или еще где-нибудь.

– И откуда ты так хорошо знаешь обо всем этом? Ведь информация секретная.

Я и правда была поражена способностью Ксандры где-то прихватывать самые жареные факты и при этом не обжечься.

– Потому что я с людьми общаюсь и держу ухо близко к земле, – наставительно ответила подружка.

– Смотри, чтобы его тебе не оттоптали, – проворчала я, но в этом проявилась, скорее, моя зависть. Я не настолько открытая окружающему миру.

– Ох, жалко ректора Трапери, – вздохнула Ксандра, с грустью глядя на пустую тарелку из-под макарон. И я подозревала, что печаль ее относилась скорее к скоропостижной кончине любимого блюда. Вряд ли она успела распознать его вкус, пока рассказывала.

– Его-то почему? – спросила я. – Он артефактов не похищал.

– Да как же! – Ксандра с яростью набросилась на печенье. – Неужели не понимаешь? Крылатые – они чувствительные очень. Белые особенно, но черные тоже. Все равно же крылышки, перышки. Легкое, воздушное.

Я не очень видела связь между перышками и сверхчувствительностью, но промолчала, ожидая продолжения.

– Теперь на всю семью Трапери ляжет тень проступка Аарона.

Действительно, она права. Если Ключ Металла не найдут в ближайшее время, а преступника не поймают, в связи с ним будут подозревать всех Трапери. Да еще и артефакт-то он выбрал мощный. Его обладатель может повелевать всей вещественной формой. Менять суть предметов и даже живых организмов. Говоря простым языком – превращать все, что он видит, в то, что ему вздумается. И это очень страшно, если подумать. Да, чтобы такое сделать, нужно самому обладать определенной магией, но поскольку младший Трапери – магнир, да еще выпускник Академии, наверняка у него с этим все в порядке. А уж смотреть, сколько заклинаний ему доступно согласно лицензии на магию, он не будет точно.

Получается, Даромния под угрозой, а наш ректор Даниэль Трапери к этому причастен. И кто знает, может быть, помогает любимому братишке?

ГЛАВА 9. Даниэль

Министр магии Стихий Фурт Дарамел поражал своим цветом лица. Пунцовый, как самый спелый помидор в саду-огороде матушки Трапери. Странное хобби для породистой леди из магниров – разбить участок на территории древнего замка, но уж так сложилось. Она еще и сыновей заставляла таскать воду ведром и поливать грядки из лейки. Жестокая женщина.

Даниэль понимал, что обычно выдержанный светлый маг Эфира, Дарамел, вряд ли покраснел от смущения или радости. Что-то вывело его из себя, и очень сильно. Но говорить первым не хотелось. Пусть министр начнет.

Фурт Дарамел стоял посреди ректорского кабинета, светя “томатом”. В буквальном смысле, поскольку люстра была направлена прямо на него. Казалось, лучи, что выходят из десятков “вечных свечей”, отражаясь от министерских щек, приобретают розоватый оттенок.

– Где он? – рявкнул, наконец, Дарамел, сверля глазами, по счастью, до сих пор ярко-голубыми, лицо ректора.

– Кто? – искренне спросил Даниэль. Что-то случилось, духи Тьмы его побери. Дарамел – образец для подражания, эталон лоска и изысканности.

– Твой брат. Или скажешь, что не в курсе, что произошло в Магневире?

– Аарон, как и вся моя семья, живет в родовом замке, в Артеусе. При чем тут город Ключа?

Министр, кажется, не нашел на физиономии ректора признаков фальши и чуть порозовел.

А потом рассказал Даниэлю, что стряслось в храме Ключа Металла. После чего собеседники поменялись оттенками лица. Но ненадолго. Трапери вначале побагровел, а затем резко побледнел, как мел. Тут уж Дарамел удостоверился, что ректор самой престижной в Даромнии Академии непричастен дерзкому преступлению. Или просто сильно разволновался, поняв, какие могут быть последствия. Снимать подозрения в таком деле так сразу нельзя.

– Ты же понимаешь, Дан, что у тебя сейчас наиболее уязвимое положение из всех членов твоей семьи?

– Если Аарона поймают, ему все же будет похуже, чем мне, – мрачно ответил ректор, нервно взмахнув крыльями. Пространства для этого не было, он стоял у самой стены. Крыло шаркнуло о рельефную поверхность, выпало несколько перьев, а Даниэль поморщился от боли. Все же, это чувствительно. Надо было вообще их спрятать, зачем крылья при разговоре с министром? Ему на студентов нужно впечатление производить.

– Тебе плохо, Даниэль? – заволновался Фурт. – Позвать маглекаря?

– Нет необходимости, – просипел ректор.

Он подошел к столу, слегка пошатываясь, налил ледяной воды из графина, осушил стакан одним глотком.

– Даниэль, – Фурт Дарамел уже стал совсем похож на себя самого и говорить начал по обыкновению глубоким, мягким, но при этом весьма мужественным голосом, как и подобает светлому магу. – Ты наверняка помнишь, какие споры вызвало твое назначение на пост ректора. Темный колдун, да еще высший крылатый… Столько возмущенных писем от родителей студентов министерство никогда не получало. Пять лет общественность к тебе привыкала. Темным доверять сложно.

– Думается, за время своего ректорства, я сумел показать себя опытным специалистом, – сухо сказал Трапери, – не устраивал избиения младенцев… просто потому, что при Академии их нет, разумеется. Не организовывал жертвоприношений духам Тьмы. Даже ни одной студентки не соблазнил. Хотя мне и не хотелось. Юные вертихвостки не в моем вкусе.

– Говоришь как старик, – заметил Дарамел, – но сейчас мы не о твоих сексуальных предпочтениях. Десяток лет ты нарабатывал репутацию. Сейчас можешь потерять всё. Если возникнет хоть тень подозрения, что ты причастен к похищению Ключа. Помни об этом. И будь безупречен.

– Я всегда безупречен, – пробурчал Даниэль, разжевывая лед из стакана и стараясь не показывать, насколько ему свело зубы от холода. Магниры не склонны демонстрировать свои эмоции и не показывают, если им дискомфортно. То, что он с лица спал при известии о брате, уже непозволительно.

Избавившись от министра, Трапери распахнул окно, вскочил на подоконник и вылетел, на глазах изумленных студентов и преподавателей, гулявших по кампусу. Да, время дневное, он даже не предупредил Промм, что собирается отлучиться. Ничего, слухи тут распространяются со скоростью стрекозы.

Более прилично было бы взять кабриолет, и часа через три он был бы дома. Но по воздуху куда быстрее. Артеус находится совсем недалеко от Академии. И терять времени он не хотел, рассчитывал вернуться на работу до темноты. Магнир, раскинувший мощные черные крылья – зрелище впечатляющее. И пугающее. Но благо новости о похищении Ключа Металла пока не появились в свободном доступе, и летающий ректор Академии паники среди населения не вызвал.

Приземлившись у ворот, для приличия, Даниэль постучал железным молотом в дверь. Церемонный дворецкий, который прекрасно видел его со смотровой башни еще издали, помедлил, прежде чем открыть, а затем изобразил вежливое удивление.

– Мы не ждали вас сегодня, господин Даниэль, – произнес этот долговязый говорящий богомол по имени Арчер. Судя по всему, он себя считал хозяином замка. “Они” его не ждали!

Даниэль прошел мимо него, не отреагировав на хамское замечание. Он хотел видеть отца.

Хармис Трапери пил чай со льдом в своем кабинете. При этом он листал пухлую старинную книгу и выглядел невозмутимым.

– Здравствуй, папа, – Даниэль застыл на пороге, ожидая приглашения. Просто так зайти к главе семьи считалось у Трапери неприличным.

– Что-то случилось? – Хармис с сожалением поднял глаза от книги. Даниэль заметил, что кончики его черных перьев начали седеть. Ничего удивительного, отцу было около двухсот лет. Легкая проседь вполне нормальна в таком возрасте.

– А тебе не сообщили об Аароне? – осторожно спросил сын.

– Ах, ты из-за этого сюда летел так, что крылья топорщатся и перья во все стороны? Выглядишь как взъерошенный воробей. Очень вызывающе.

– Так ты в курсе? – Даниэль быстро прошел в кабинет. В Бездну условности, когда его мир рушится.

– Да, с самого утра. Меня посетил заместитель министра обороны. Думал, Ари скрывается у нас в замке. Но нет, парень не так глуп, чтобы лететь туда, где его будут искать в первую очередь.

– Отец, ты будто бы его не осуждаешь! – поразился Даниэль. Нет, он привык, что младшему брату во всем потакают. Но сейчас речь шла о самом дерзком преступлении столетия, если не тысячелетия.

– Он поступил недопустимо и кинул тень не только на нашу семью, но и всех магниров. И темных в целом! – завелся младший Трапери, наступая на отца. Ему хотелось вырвать у него из рук эту книгу, которая интересовала Хармиса больше, чем непоправимое, совершенное Аароном.

– Согласен, – отец почувствовал напряжение, владевшее Даниэлем, отодвинул книгу на край стола и даже чай отставил, – но что я сейчас могу с этим поделать? Отправиться на его поиски? Ждем развития событий, сын. Если Аарон появится, я постараюсь его убедить… хотя, кого я сейчас обманываю? Он никого не послушает. Разве что у тебя попытается найти поддержку.

– У меня? – хмыкнул Даниэль.– Мы с детства с ним спорим, а вы с мамой ему все разрешаете.

– Кстати, о маме, – отец поднял вверх указательный палец правой руки, – стоит пойти и с ней поздороваться, раз уж ты решил нас навестить.

И он вновь потянулся к своей книге. Что там пишут такого захватывающего?

Даниэль почувствовал, как в нем закипает злость, но постарался ее подавить. Слово отца – закон. Эту властность ему удалось унаследовать. Но дома не было возможности проявить. Только работа и спасала! А теперь он может ее лишиться. Пусть это пока отдаленная угроза, но всё же.

Мама хлопотала в своей потайной комнате, полуподвальном закутке, где у нее хранились семена между посадочными сезонами. Сейчас она споро разделывала огромную тыкву, вытаскивая из нее семечки. Странное занятие для жены чопорного магнира. Но все с этим давно смирились. Матушка, Эринея Трапери, происходила из настолько знатного рода, что могла хоть в бусах из этой тыквы расхаживать, и общественности пришлось бы принять это за новую моду. При том Эринея крылатой не была, но от женщины этого и не требовалось. Главное, породистая колдунья, дочь мага, настолько темнейшего, что при его приближении вечные свечки гасли.

– Даниэль! – мать наскоро обтерла руки о закорузлое от подсохшего тыквенного сока полотенце и кинулась сыну на шею. – Как хорошо, что ты прибыл! После новостей об Ари мне так нужно с кем-то поговорить. А разве с этим чурбаном можно по-человечески что-то обсудить? У него чувства лишь к отражению в зеркале.

Родители женились не по любви. Как положено в благородных семьях, их сочетали договорным браком. И Даниэль находил это вполне разумным. Хорошо, что живут темные так долго, что вопрос продолжения рода перед ними не будет стоять еще парочку веков. Он сам к браку точно уж не готов. Особенно, глядя, насколько не подходят друг другу его родители.

Мать не рассказала ему ничего нового, больше ахала и причитала. А заодно, привлекла к извлечению семечек из пузатого оранжевого монстра.

Он собирался было обратно, особенно как начало темнеть, но Эринея слезно упросила остаться хотя бы на ужин. Что ж, родительскую волю нарушать не велено. Даниэль отправился переодеться в домашнее, чтобы потом спуститься к столу. Привычно убрал крылья, снял сюртук и рубашку, натянул легкий джемпер. И услышал, как кто-то барабанит в окно. Впрочем, “кто-то” – отпадает. Этот стук они использовали с Аароном с детства.

Даниэль вздохнул и пошел открывать окно. Брат счастливо лыбился, иначе эту довольную гримасу и не назовешь. Он явно гордился с собой.

– Спасибо, что встретил, Данни! Знал, ты не подведешь! – и Аарон впрыгнул в комнату.

ГЛАВА 10. Верея. Рыжий бродяга

К концу ноября снегопады участились, а слухи про ректора, наоборот, почти прекратились. Ничего нового не происходило и обсуждать криминальные родственные связи Даниэля Трапери всем наскучило. Мне особенно. Личность этого мрачного и высокомерного типа нисколько мою душу не затрагивала. Меня волновало совсем иное.

На новогодний бал пригласили Данча!

А что, если он меня помнит? Ох, нет, великие светлые духи Даромнии, пусть бы лучше забыл. Мало ли какие странные девицы к нему на концерты ходят? Хотя падение перед сценой к ректору на колени, все же не рядовое явление. Вот теперь разберись, идти ли к нему за автографом, или лучше спрятаться под лавочку и не отсвечивать?