Кошачья гордость, волчья честь Кузнецова Дарья

Подобное отношение, впрочем, только способствовало сохранению вооруженного нейтралитета. Убедившись в профессионализме отряда, я успокоился на этот счет, а особой необходимости в общении с его командиром не было. И, наверное, мы бы спокойно добрались до места, перекинувшись за полторы трипты дней пути едва ли парой слов, если бы не проклятая бессонница, напавшая на меня за несколько дней до прибытия в столицу, уже на нашей территории.

С этим недугом я был знаком очень давно и близко. Служба дипломата – весьма хлопотное и нервное дело, особенно – служба на территории, изначально враждебной родной стране. Я искренне считал, что мне еще повезло, имелся шанс заработать гораздо более серьезные отклонения. Бессонница – это не так страшно, когда ты о ней знаешь и готов ее встретить.

Беда в том, что сейчас я готов не был. До этой поездки я некоторое время спокойно прожил в родном городе, и там эта напасть, казалось, совершенно меня оставила. Не напоминала она о себе и по дороге в кошачью столицу, а вот сейчас вдруг выползла на поверхность.

Я очень хорошо помнил это состояние и опознал его почти сразу. По странной сосущей пустоте в груди, по тяжести в голове, наполненной сумбурными образами, по нежеланию глаз закрываться. Любая поза для сна представлялась чудовищно неудобной, в тело впивались какие-то ветки, травинки щекотали нос… в общем, промаявшись около часа, я расписался в собственном бессилии. К сожалению, прихватить с собой снотворное не догадался, а обращаться с этой проблемой к спутницам показалось зазорным. Они и так были обо мне невысокого мнения, и самолюбие категорически протестовало против дальнейшего усугубления ситуации.

Поэтому я сделал единственное, что помогало порой в не самых плачевных случаях (хотелось надеяться, что сейчас был именно такой): отправился размять ноги. Точнее, лапы, потому что перекидываться из звериного облика, в котором мы все спали, в человеческий – не хотелось.

Брел я совершенно бездумно, выбирая дорогу по принципу наименьшего сопротивления: ломиться сквозь кусты и сбивать лапы об острые камни не хотелось. Брел, размышляя о причинах возвращения старого и, казалось, забытого недуга. Ответ напрашивался сам собой, наверняка всему виной была дорога с непривычными ночевками под открытым небом и тревога первых дней. Поэтому я по большей части даже не размышлял, а мечтал, как наконец-то вернусь домой, основательно пропарюсь в бане, потом пару раз переплыву озеро, на берегу которого стоит Верель, мой родной город и по совместительству столица княжества. А после этого с гарантией вырублюсь на сутки, без снов и намека на бессонницу. Я давно уже понял, что этот рецепт куда надежнее всех вместе взятых рекомендаций целителей.

Заблудиться я не боялся – в крайнем случае, вышел бы по нюху, по запаху собственных следов – и, погрузившись в свои мысли, к окружающему миру особенно не прислушивался. Как оказалось, напрасно.

Честно говоря, с проклятой бессонницей я совершенно забыл, что в нашем отряде есть еще пара заядлых полуночников, неизменно покидающих лагерь в сумерках. И Белогривый не преминул наказать меня за рассеянность: я едва на них не наткнулся. К счастью, любовники были увлечены друг другом, и мое появление на краю прогалины оказалось незамеченным. Я же на пару мгновений опешил от неожиданности, замер на месте, после чего справился с эмоциями и осторожно попятился под прикрытие деревьев, потом развернулся и рысцой побежал в лагерь.

Умом я понимал, что ничего противоестественного или неожиданного в моей реакции не было. Запахи и зрительные впечатления подстегнули инстинкты, которые в звериной ипостаси сильнее, чем в человеческой. Ситуацию усугубили и угнетенная бессонницей рассудочная часть сознания, и фантазия.

Но понимание причин не помогло избавиться от последствий и справиться с вызванной ими злостью. Причем возбуждение при виде красивой обнаженной женщины, пахнущей желанием, меня нервировало не так уж сильно, даже с учетом моего прежнего брезгливого к ней отношения. Основной проблемой была другая эмоция: настойчивое желание поставить на место конкурента и показать, кто здесь главный.

Проще говоря, нестерпимо хотелось набить морду своему единственному другу из-за какой-то блудливой кошки, которая мне, честно говоря, даром была не нужна.

В такие моменты я ненавижу собственные инстинкты и свою сущность. Очень странное для альфы явление, но…

Сущность альфы – это врожденное свойство, как цвет глаз или группа крови, этот дар невозможно изменить или развить в себе. Таких волков рождается немного, один на несколько сотен, и среди них тоже существует определенная «вертикаль власти», которая строится на уровне инстинктов. Существование альфа-волков – объективная необходимость. В отличие от индивидуалистов-котов, мы все-таки склонны к стайности, к построению иерархии и, главное, к стремлению занять в этой иерархии более высокое место. Так что, если бы не жесткий контроль, мы бы просто перегрызлись между собой. Кроме того, альфы от рождения наделены более тонким чутьем, им свойственно стремление к обучению и познанию, они ответственнее других, легче усваивают материал, в общем, самой природой подготовлены на роль управляющих. В среднем подобная система работает неплохо, но, как и любая система, она не учитывает случайных отклонений.

Я – такое отклонение. Обычно дар альфы передается по наследству, и тогда воспитание ребенка не представляет особенных сложностей: волчонок, пока не поумнел, чувствует руку старшего и ведет себя в целом прилично. Я же родился в простой семье, и пока не поумнел… В общем, родителям со мной пришлось тяжело. Потому что я на уровне инстинктов и запахов чувствовал себя главным, а не подчиняться альфе для обыкновенного волка… сложно. Очень мало кто на такое способен, и уж совсем никто не способен делать это постоянно.

С другой стороны, среди альф я тоже не был до конца своим. Не сказал бы, чтобы меня кто-то когда-то ущемлял, но так получилось, что находить общий язык с сородичами мне оказалось тяжело, и с друзьями у меня все время возникала напряженка: я вечно болтался где-то посередине и никак не мог прибиться к одной из групп.

Трай – насмешка судьбы! – полная моя противоположность. Отец – альфа, а он… видимо, боги что-то напутали. Или так пошутили. Можно было бы заподозрить ошибку целителей, перепутавших детей, если бы не разница в возрасте в три года.

Сдружились мы на южной границе, во время очередной мелкой войны со степняками. Рядовые волки обычно избегают общества альф из-за этого проклятого волевого подавления; если для зверя подобные проявления власти старшего члена стаи нормальны, то человеку это не слишком-то приятно. Нормально, привычно, но не до такой степени, чтобы терпеть постоянно.

Так вот, рыжего ничего не раздражало. Или, может, раздражало, но он все равно лишь молча ухмылялся и реагировал с запредельным философским спокойствием. Трай умудрился стать моим другом, и мне категорически не хотелось что-то менять в этом вопросе. В конце концов, женщин вокруг много, а настоящие друзья – существа редкие.

Оставалось надеяться, что моя реакция – лишь временное помутнение, и утро расставит все по местам.

К лагерю я вышел уже на своих двоих, перекинувшись где-то посреди дороги. Так было проще призвать к порядку инстинкты, да и ночная прохлада при отсутствии плотной волчьей шубы трезвила.

Будь благословенен тот маг позапрошлого века, что придумал артефакт, позволяющий при обороте сохранять одежду. Жизнь благодаря этому здорово упростилась.

– А подглядывать нехорошо. – Тихий женский голос застал меня врасплох, заставив нервно дернуться и оглянуться. По другую сторону вялого костра (большое полено в нем скорее тлело, чем горело) сидела одна из двух наших ночных стражей, днем отсыпавшихся в карете.

– Я не… – начал раздраженно отвечать, но осекся. Надо было не оправдываться, а изобразить удивление, тогда оставался шанс опровергнуть подозрения, а сейчас уже поздно. Хотел добавить нечто вроде «я нечаянно», но понял, как глупо это прозвучит, и попросту махнул рукой. Потом зачем-то присел к костру, подкинул в него несколько сухих веток.

Впрочем, это было не самое худшее решение. Все равно заснуть сейчас не получится, а наблюдение за горящим огнем, говорят, успокаивает нервы. Я наблюдал за языками пламени, а кошка некоторое время разглядывала меня.

Кажется, ее звали Велесветой. Неестественно черные из-за темноты (впрочем, из-за темноты ли?) глаза пристально смотрели на меня из-под длинной челки и как будто видели насквозь, причем этого ощущения не умаляла даже откровенная ошибочность ее выводов. На губах кошки блуждала задумчивая полуулыбка; мне показалось, не насмешливая, а сочувственная и понимающая. Темные волосы были собраны в две косы, да и вообще она казалась подростком: миниатюрная, тоненькая, хрупкая. Только тяжелый взгляд мешал обмануться да чутье, утверждавшее, что передо мной отнюдь не ребенок.

– Обычно взрослый мужчина, если ему нравится женщина, оказывает ей знаки внимания, а не злобно пыхтит в углу. Во всяком случае, я себе это всегда представляла именно так, – тихо заметила кошка, растолковав мое стремление к огню как желание поговорить. Впрочем, отчего не поговорить, если глушилка все равно работает?

– Если нравится, все именно так и обстоит, – хмыкнул несколько нервно. И вдруг понял, что почти успокоился. Не знаю, что помогло – огонь, удаленность от основных раздражителей или ровный тон и спокойствие собеседницы – но это было кстати.

– То есть ты хочешь сказать, Ниря тебе не нравится? – иронично уточнила она. – А зачем же тогда было их разыскивать? Или бессонница у тебя не от этого?

Я мог бы толкнуть длинную подробную речь, поясняющую мои действия и настроение, но не стал. Во-первых, вряд ли у меня получится переубедить эту девчонку, уже вбившую себе в голову романтическую историю, во-вторых, не хотелось за глаза говорить гадости, тем более о какой-никакой, но женщине. А про кошачью командиршу я сейчас мог сказать только что-нибудь очень плохое.

– Бессонница у меня хроническая, – неожиданно для самого себя сознался я.

– В самом деле? – Случайная собеседница окинула меня задумчивым взглядом. – Это поправимо. Ложись здесь.

– Где – здесь? – Я озадаченно огляделся.

– А вот там, где сидишь. Возле огня, – кивнула она.

– И что будет?

– Попробуй заснуть. Мне кажется, есть шанс, что у тебя получится. Огонь имеет свойство отгонять лишние мысли. В конце концов, ты ведь ничего не теряешь, верно? – Велесвета едва заметно улыбнулась уголками губ.

Я поглядел на кошку с сомнением, но резон в ее словах был – тех, которые про «ничего не теряешь». В звериной шкуре сидеть на земле определенно удобнее. А если получится уснуть… на это, впрочем, я всерьез не рассчитывал.

Но кошка неожиданно оказалась права. Стоило, перекинувшись, улечься на бок, вытянув лапы к огню, как сон накатился тяжелой темной волной, унося меня из этой реальности.

Огнеяра

Утро особого оптимизма не вызывало. Просто потому, что небо через пару часов после рассвета затянули облака, влекомые холодным, пахнущим сыростью ветром. Вот ведь совсем немного не дотянули до цели по хорошей погоде! Неласково встречает нас волчье княжество…

Настроения перемена погоды не добавила, градус язвительности в коллективе несколько повысился, но в целом на пакость со стороны природы все отреагировали философски. И то верно: новичков у нас не водилось, всем довелось помотаться по городам и весям, и особенно жаловаться на жизнь было некому. Достали непромокаемые куртки с капюшонами, приладили оружие поверх них – и ладно.

Только княжна заметно погрустнела, но вряд ли ее состояние было вызвано погодой. Девчонка боялась и очень не хотела оставаться одна среди чужих лиц, ее можно было понять. Как к ней отнесется муж? Взаимными визитами князья почти не обменивались, довольствовались почтой и современными видами магической связи, а к предварительному знакомству с будущей женой князь не стремился. Передавал подарки и письма с поздравлениями к праздникам, но лично не навестил ни разу, а по портрету судить о характере сложно. Но, по крайней мере, он был достаточно симпатичным мужчиной: темноволосый, темноглазый, с правильными строгими чертами узкого лица, твердым подбородком и упрямо сжатыми тонкими губами. В общем, судя по лицу, характер у него сильный, но вот насколько?

Слухи о волчьем князе бродили противоречивые, и толком составить портрет не получалось. Единственным достоверным фактом являлся его возраст: в этом году ему должно было исполниться пятьдесят восемь. То есть мужчина в самом расцвете сил и возможностей. В остальном же… с равной вероятностью он мог оказаться холодным расчетливым циником, рассудительным и терпимым мудрецом и безжалостным, ортодоксально настроенным самодуром. Вот на чем все слухи сходились, так это на его уме и дальновидности.

Лезть Леде в душу мы избегали: успокоить ее было нечем, так зачем тревожить лишний раз? Оставалось отвлекать девушку от мрачных мыслей какими-нибудь байками, но эта обязанность ложилась на вихрей, по очереди правящих каретой.

Рыжик, увы, на поверку оказался гораздо крепче, чем это виделось на первый взгляд, и на вопросы о собственном князе упрямо отговаривался односложными репликами, менял тему разговора или уходил от ответа с помощью поцелуя, по обстоятельствам. Но, по крайней мере, одну положительную характеристику будущего мужа Лебедяны я из всего этого вынесла: Трай относился к нему с уважением и молчал явно не из опасения, а просто потому, что не желал перемывать тому кости и лезть не в свое дело. Но говорить об этом княжне я предусмотрительно не стала. Уважение воина характеризует князя как разумного командира, но каков он в личной жизни – большой вопрос.

Плохой погоды богам показалось мало. Мы как раз собирали лагерь, когда на вытоптанную поляну из подлеска выступил вострех.

Лесной кот – красивый зверь. Крупный, с плотным серо-бурым мехом, покрытым темными разводами и брызгами, пышным хвостом, мощными лапами, широким чутким носом, желто-зелеными глазами и большими заостренными ушами, увенчанными кисточками и выглядящими довольно потешно. Вострех умеет как подкрадываться к добыче по земле, так и нападать сверху, с дерева, и различить осторожного хищника в листве может только очень опытный глаз.

Вообще, встреча со зверем-покровителем, «старшим братом», считается добрым знаком. Вот только здоровый зверь никогда не выйдет столь открыто к такому большому и шумному скоплению людей, да еще на расстоянии нескольких прыжков от дороги.

Вострех неподвижно застыл на расстоянии трех прыжков, кажется, его удерживали на месте чары одной из ведьм. Не отрывая взгляда от хищника, я схватила за предплечье восхищенно охнувшую Леду. В отличие от нее, все остальные настороженно подобрались и замерли.

– Нирь, он… – почти не разжимая губ, шепнула стоявшая по другую сторону от меня Злата.

– Вижу, – так же тихо ответила я. С оскаленных клыков зверя капали клочья пены, пустой стеклянный взгляд вперился в пространство, в горле клокотал рык, а движения были судорожными и неестественными. В общем, сложно не заметить столь явные признаки болезни. – Леся, Веля, – скомандовала тихо тем, кто находился ближе всего к востреху. Девочки в мою сторону даже не глянули; я только отметила, как ведьма сжала кулаки, а птичница, закусив губу, медленно кивнула. В следующее мгновение так и не прыгнувший лесной кот дернулся, заваливаясь на бок: метательный нож Вешнелеи вошел в глазницу почти целиком. Агония была короткой. За это время никто не пошевелился и не издал ни звука, если не считать нервно всхлипнувшей княжны.

– Ниря, но… – первой нарушила тишину она же, а остальные почти синхронно сотворили охранные знамения, даже волки нахмурились и подобрались.

– Он бешеный, Леда, – ответила я, разворачивая ее за плечи и уводя к карете.

Короткая встреча смахнула с отряда жизнерадостную расслабленность, как аккуратная хозяйка пыль со стола. Мы не особенно суеверные существа, но тут проняло всех. Мертвый вострех – это очень плохо, а уж появление бешеного старшего брата… Сложно вот так с ходу вспомнить более тревожное предзнаменование. Зверь совершенно необязательно грозил смертью всем свидетелям, начиная с собственных убийц, но явно сулил неприятности. Боги как бы намекали, что легкой жизни ждать не стоит.

Настроение шутить закончилось, у меня еще и сон отбило. Так что дальше двигались мрачно и нервно; даже лошади, чуя общее настроение, как будто прибавили хода. После обеденного перекуса еще и дождь окончательно собрался с силами и занавесил лес и дорогу серым маревом. Длинная куртка, больше похожая на короткое платье, покрывала голенища сапог, позволяя сохранить сухой не только верхнюю часть тела, но и ноги, но все равно было противно. Под лошадиными копытами быстро начало хлюпать: дорога хоть и мощеная, но не идеально ровная, и луж на ней попадалось предостаточно. Встречные повозки и всадники казались угрюмыми блудными духами – настолько медленно и печально они проявлялись на фоне плотной взвеси дождя. Мокрые лошади недовольно всхрапывали, тряся мордами.

А потом, придержав поводья, со мной поравнялась Гневияра, и по ее хмурому лицу я поняла, что это еще не все плохие новости на сегодня.

– Что, Янь? – уточнила я, потому что та, кажется, никак не могла собраться с мыслями или не решалась начать разговор.

– Да вот не могу толком понять, поэтому сомневаюсь, – наконец, проговорила она. – Может, мне мерещится.

– Лучше перестраховаться, ты же знаешь, – отмахнулась я. – Рассказывай, что еще стряслось?

– Да как-то тревожно, – с тяжелым вздохом сообщила птичница. – Я не знаю, как это объяснить; у птиц короткая память, поэтому они не слишком надежный источник информации о прошлом, но пернатые чем-то встревожены. Не настолько, чтобы удирать во все крылья, но что-то здесь определенно не в порядке.

– Давно?

– Сложно сказать, – неопределенно повела плечами Яня. – Последние пару часов – точно. Мне почудилось неладное с началом дождя, но поначалу я списала это на дурное настроение. Потом сверилась с Велей – у нее то же ощущение. Мы немного посовещались и решили, что лучше тебе быть в курсе. Боги знают, что с пернатыми не так, но это явно ненормально.

– Спасибо, правильно решили, – со вздохом кивнула я, и Гневияра подбодрила коня, возвращаясь на свое место в колонне.

Не доверять чутью птичниц глупо. А не доверять чутью птичниц после встречи с бешеным вострехом – полный идиотизм. Знать бы только, о чем сигнализируют все эти знаки?

Подняв своего жеребца в галоп, я обошла нашу процессию, чувствуя на себе заинтересованно-напряженные взгляды девочек.

– Рыжик, мне срочно требуется твое общество, – вкрадчиво проговорила, поравнявшись с едущими впереди волками. Наверное, могла обратиться к Траю с более серьезным видом, но хмурая физиономия его командира настолько раздражала, что удержаться оказалось решительно невозможно. Варс недовольно скривился, но промолчал.

– Всегда готов, несравненная, – многообещающе улыбнулся рыжий.

– К чему? – уточнила кокетливо.

– Ко всему! – гордо приосанился он.

– Тогда давай-ка мы немного отстанем и помурлыкаем, я при твоем грозном командире стесняюсь.

Черного Когтя от этого заявления заметно перекосило. Он что-то неразборчиво выдохнул себе под нос, но продолжил сверлить взглядом дорогу перед лошадиными копытами, даже не глянув в мою сторону и не высказавшись. Хм! Неужели не безнадежен? Я тогда даже готова перестать над ним издеваться!

– Что случилось, что за паника? – невозмутимо поинтересовался рыжий, когда мы пропустили всю колонну вперед и действительно немного отстали.

– Нормально. То есть ты сразу сообразил, что я хочу поговорить серьезно? – Я озадаченно вскинула брови, а мужчина в ответ только пренебрежительно фыркнул. – А зачем тогда подыграл?

– Из хулиганских побуждений, – с обезоруживающей улыбкой сообщил он. – Только я не понял, зачем отставать, если все равно всем слышно?

– У одного твоего альфы, что ли, глушилка есть? – насмешливо отозвалась я. – Мы тоже не пальцем деланы, кое-что понимаем в достижениях современной магии.

– Тогда другой вопрос, к чему такая секретность?

– Ой, а то я не знаю, что мне ваш командир скажет, – поморщилась упрямо. – Ну его!

– Кхм. Справедливости ради замечу, что сейчас высказывалась ты, – иронично улыбнулся Трай.

– Ага, при твоем посильном участии, – не преминула напомнить я и даже показала язык.

– Мое-то участие ладно, – отмахнулся волк. – Мне непонятно, из-за чего вы все-таки сцепились? Хочешь не хочешь, а поверишь, что это любовь с первого взгляда!

В ответ на это я покосилась на безмятежного рыжика с нехорошим подозрением.

– Скажи-ка мне, родная кровь, тебя никто в недавнем прошлом не кусал?

– Кроме тебя? – Он насмешливо вскинул брови.

– То-то и оно, что от меня ты подобную глупость подцепить не мог. – Я пренебрежительно фыркнула. – Откуда такая навязчивая идея, да еще и у половины коллектива?!

– Обычно, если между людьми так искрит, это что-то да значит. – Трай пожал плечами, а я мучительно скривилась.

– Ой, ну только еще ты не начинай. Если бы я влюблялась во всех, кто меня раздражает, я бы до своих лет не дожила. Особенно учитывая, что половина из них женщины, и первой из них была замкомандира… Впрочем, это неважно, – оборвала я поток воспоминаний, не дав ему толком начаться. – Значит это только одно: мы друг друга раздражаем. Доступно объясняю?

– Извини, не заводись, я просто спросил! – тихо засмеялся он, вскинув ладони в жесте капитуляции. – Что ты хотела обсудить?

– Да. Обсудить, – одернула я себя. – Расскажи мне про эту местность, я в ваших землях никогда не бывала. Вернее, бывала, но давно и не здесь. Если конкретно, меня интересуют всяческие странные происшествия, особенно в последнее время.

– Что-то случилось? – насторожился мужчина.

– Ничего конкретного, – поморщилась я. – Неопределенные тревожные признаки, которые можно проигнорировать, но очень не хочется. Я потому и интересуюсь какими-то странностями, вряд ли речь идет об обычных разбойниках.

– Ничего такого не слышал, – после нескольких секунд раздумий Трай неопределенно качнул головой. – Но это не показатель, я же говорил, что последнее время провел на другой границе, а в этих краях не бывал довольно давно. По дороге к вам ничего такого не попадалось, да и на постоялых дворах не предупреждали, но мы намеренно не интересовались, спешили. Надо местных спрашивать. Если бы это было нечто действительно серьезное и началось давно, уже отреагировали бы. Так что либо недавнее, либо несущественное. Если хочешь, в ближайшем населенном пункте разузнаю.

– Спасибо, – кивнула я. – В ближайшем необязательно, на ночлег остановимся, тогда и спросишь.

– На ночлег? – переспросил он. Вот сейчас взгляд серо-зеленых, странного мшистого оттенка глаз стал серьезным и настороженным, кажется, первый раз за время пути. – Тебе настолько тревожно?

– Скажем так, реальность настойчиво намекает, что окружающий мир настроен не слишком дружелюбно. – Я недовольно наморщила нос. – Дождь ерунда, сейчас еще достаточно тепло, чтобы переносить его спокойно. А вот бешеный вострех побуждает поверить тревоге птичниц, даже если эта тревога – просто проявление дурного настроения. Я лучше перестрахуюсь. На постоялом дворе тоже можно нарваться на неприятности, но там они, по крайней мере, вполне предсказуемые, а из двух зол лучше выбирать знакомое.

– Разумно, – кивнул Трай. А потом с ленивой предвкушающей улыбкой уточнил уже совершенно другим, игривым тоном: – Но ты ведь оставишь мне местечко у себя под боком?

– Кто про что, а рыжий о бабах, – захихикала я. – По обстановке посмотрим. А то, может, не до сладкого будет, – добавила с искренним сожалением. Наскучить мне со своей отнюдь не волчьей навязчивостью Трай не успел, любовником он был великолепным, и мне не хотелось лишаться наших ночных развлечений. Но тут уж сначала дело, потом – удовольствия.

Увы, как следует расслабиться после завершения пути тоже не получится: надолго задерживаться у соседей мы не планировали, к нашему приезду все должно быть готово к свадьбе. Приедем, денек отдохнем и двинемся в обратный путь. А там уже надо будет держать нос по ветру и решать, куда и на какую службу податься. Княжество в настоящий момент не вело никаких масштабных войн, но стычки на границах были и будут всегда, а, значит, там мне найдется местечко. При княжьем дворе, конечно, тепло и сытно, да только уж очень скучно, так можно все навыки растерять. Поступит заманчивое предложение от князя Черногора или нет – неизвестно, а судьбу свою устраивать надо.

Собственно, на этом разговор заглох. То ли у Трая не было особого желания молоть языком, то ли он как-то почуял мое настроение, но, ответив на вопросы и предложив помощь, мужчина вернулся обратно в строй.

Отношения двух княжеств с незапамятных времен были достаточно противоречивы и при этом чрезвычайно стабильны. С одной стороны, серьезных столкновений и вражды между нами никогда не возникало, у нас общий язык (произошедший, судя по всему, от смешения разных, о чем среди прочего говорят разные имена), общие боги (со своими, впрочем, акцентами и предпочтениями), весьма бойкая торговля (тракт, по которому мы едем, весьма оживленный), да и серьезные внешние угрозы мы встречаем сообща. А вот против дальнейшего сближения решительно возражают оба народа: у нас слишком разные менталитет и традиции. Решивший сменить княжество оборотень не становится автоматически изгоем среди новых соседей, но обычно ему все же приходится привыкать и перенимать привычки новой родины.

Смешанные браки тоже не порицаются, но являются исключением даже при учете отсутствия серьезных препятствий со стороны окружающих и проблем с продолжением рода: дети от таких союзов совершенно нормальные и наследуют оборот одного из родителей. Кажется, маги пытались выяснить закономерность наследования, но не преуспели в этом. Чаще всего такие браки заключают торговцы, которые возят товары через границу (весьма, кстати, условную), но попадаются более экзотические случаи. Например, я знаю историю про одного шустрого кота, который умудрился соблазнить молодую волчицу из приличной семьи, сделал ей ребенка, а потом сделал ноги. После чего его отловили родственники несчастной, начистили морду, накрутили хвост и заставили жениться, причем по прямому указу нашего князя. Собственно, оттуда я историю и узнала: разборки с предъявлением зареванной волчицы с пузом происходили чуть ли не в княжеском дворце.

Обычно такое принуждение не приносит счастья никому, чему полно примеров, но здесь получилась вполне дружная семья, осевшая у нас в столице. Подозреваю, случилось так потому, что кот на тот момент был чуть ли не в три раза старше своей пассии, успел к своим годам нагуляться, да и принципиальных возражений против конкретной невесты не имел.

…Короче, в итоге подобных взаимоотношений обычаи одного княжества в другом знали только отдельные личности. Те же самые торговцы, дипломаты, плюс всевозможные наемники и прочие бродяги. Ну и ученые с исследователями. Каждый считал, что дома лучше, рассказывал про соседей страшилки, но, окинув взглядом других соседей, признавал, что воевать с себе подобными – чревато. Силы примерно равны, выгода сомнительна, а желающих попировать на падали кругом предостаточно. Вполне возможно, стабильности подобных настроений способствовали и боги.

В любом случае на волчьей земле (носящей звонкое и, мне кажется, вполне подходящее название «княжество Ар») наш отряд воспринимался как диковинка, особенно пока девчонки не упаковались в куртки. Встречные порой сбавляли скорость и выворачивали шеи, чтобы рассмотреть кошачий кортеж; обгоняемые нами медлительные телеги и обгоняющие нас всадники тоже провожали кошек заинтересованными взглядами. В населенных пунктах, которые мы проезжали, не сбавляя хода, местные с интересом выглядывали из окон (там, где они были) или поглядывали с крыш.

Дома – это, кстати, еще одно серьезное различие между двумя княжествами. Опять-таки, обусловленное инстинктами звериной ипостаси. Если у нас высокие фундаменты, а то и вовсе дома на сваях, то есть мы пытаемся забраться повыше, то у соседей обратная тенденция: они норовят закопаться в землю. Не в пещеры, конечно, но дома у них низкие и приземистые, причем на первом этаже зачастую нет окон, зато на крыше – непременно уютная терраса, которая в большинстве случаев является и настоящим садом. Но тесноты волки не любят точно так же, как мы, и дома расположены свободно, а улицы – широкие и чистые, вымощенные тем же темно-серым булыжником, что и Старая дорога. Лошадиные копыта на территории городов цокают по камням особенно звонко и жизнерадостно благодаря легкому эху, порождаемому стенами домов.

Но это в хорошую погоду. В плохую погоду все ямки заполняются водой, и периодически «цок» превращается в не менее звучное «хлюп!», а из-под копыт разлетаются фонтанчики грязной воды.

Карту (благо стараниями магов они сейчас более чем подробные) перед выездом я рассмотрела внимательно, обратив особенное внимание на всевозможные объекты, в которых по дороге может возникнуть необходимость. В частности, смотрела постоялые дворы, рынки и кузнецов. Потому что девочки у меня бесконечно талантливые, вместе – так вовсе почти всемогущие, но замену отвалившейся подковы лучше доверять специалисту. Оно как-то спокойней. И мне и лошадям.

В общем-то карта эта ехала сейчас в карете вместе с княжной, но я и без нее прекрасно помнила городок Трамаль, лежавший чуть дальше запланированного места ночевки. В этот населенный пункт мы въехали строго по плану – к закату. Правда, в мутной дождливой серости понять это было сложно, весь день над дорогой царили сумерки. Похоже, дождь зарядил не просто надолго, а планировал идти здесь всегда. Или, по меньшей мере, до зимы.

Городок был достаточно солидный, со своей рыночной площадью и тремя крупными постоялыми дворами. Выбор мой, кажется, оценили все, а в особенности – волчий альфа. Потому что называлось это место «Приют комедианта». Подозреваю, что его хозяин (или основатель) вышел из бродячих артистов; но нам тоже должно было подойти, а особенно – с точки зрения мрачного Варса.

Двор у заведения был обширный и чистый, упряжная пара вместе с каретой вошла свободно, все остальные рассредоточились вокруг тоже без толчеи, и это мне понравилось. Наше появление во дворе вызвало у местных легкую панику, и это мне понравилось еще больше: по крайней мере, хозяин достаточно сообразительный человек, чтобы постараться гостеприимно встретить хорошо вооруженный отряд, сопровождающий явно не грузовую повозку.

На ходу скомандовав Злате проверить постоялый двор по своей части (подобные вещи у нее получаются гораздо лучше, сестра все больше специализируется по боевым чарам), а Ряне с Белкой – осмотреться на предмет фортификации, возможных подходов и путей отступления, я отдала поводья Веле и спешилась. Одновременно со мной на землю спрыгнул Варс.

А потом хозяин сделал то, что не просто принесло очко в его пользу, а возбудило мою искреннюю симпатию и даже, подозреваю, потянуло на солидную прибавку к сумме счета. Смерив оценивающим взглядом волка и меня, он без лишних раздумий направился ко мне, прикрываясь от дождя стареньким зонтом.

– Ясного неба, – вежливо поздоровался волк.

– Мечты, мечты, – не удержалась я от вздоха.

– Ужин? Или что-то еще? – улыбнулся мужчина. Невысокий для волка, но крепкий и жилистый. Совершенно седой, с залысинами и изрезанным морщинами лицом, в которое намертво въелся крепкий загар, не вымытый временем. Взгляд серых глаз ясный, проницательный и, кажется, самую малость насмешливый. Пожалуй, не ошибусь, если скажу, что передо мной сейчас стоял тот самый комедиант.

– Ужин, ночлег и… баню, если есть. Разместимся? – полюбопытствовала я так же кратко. Хозяин в ответ окинул нашу группу задумчивым взглядом и кивнул.

– Разместиться-то разместитесь… Вот только как вас расселять-то? – насмешливо улыбнулся он.

– Кхм. Будем думать! – задумчиво кивнула я. Не знаю, как здесь кормят, но местечко, по меньшей мере, интересное. А хозяин – так и вовсе подарок судьбы!

На наше счастье ярмарочная пора еще не началась, поэтому мест на постоялом дворе хватило всем. Общей комнатой мы пренебрегли, несмотря на то, что их было две, с разделением по половому признаку (у нас на подобные мелочи никто не обращает внимания). Но и в отдельную, приличествующую статусу княжны, Лебедяну не отпустили, поселили ее с охраной в четырехместной комнате, а остальных разместили по трое. От отдельной спальни на двоих с рыжиком я скрепя сердце отказалась: отсутствие развлечений как-нибудь переживу, а бросать встревоженную Леду было совестно. В итоге в комнате с ней оказались я, Белка и – для надежности – одна из теней, Велесвета.

В итоге вечер удался на славу. Сначала мы все как следует помылись с дороги, воспользовавшись весьма приличной баней при постоялом дворе (тоже отдельно мужской, отдельно женской). Потом вполне мирно поужинали в общем зале, причем Злата добросовестно проверила каждую емкость на наличие ядов и подозрительных чар. После парилки все были расслабленно-благодушны, так что меня даже Варс почти не раздражал, тем более что мы в едином порыве расселись за разные столы, по возможности дальше друг от друга.

Оккупированные нашей компанией два стола в дальнем конце зала привлекали всеобщее внимание, но задирать нас никто не пытался, да и в целом обстановка царила вполне мирная, – и с этой стороны «Приют комедианта» оказался удачным выбором. А еще кормили тут хорошо, сытно.

К спиртному весь наш коллектив относился прохладно, но когда это кошкам для развлечения требовался какой-то стимул? Большинство присутствующих, конечно, были настроены на мирную ночь, но Листопада, подбив на хулиганство Гневияру, ушла в народ. В народе тут же возникло оживление, а девочки всем прочим предпочли общество четверых наемников-волков, расположившихся через пару столиков от нас. Я не возражала: в конце концов, я всю дорогу развлекалась, а почему им нельзя? Тревожные предчувствия, конечно, стоило принять в расчет, но и Лесе и Яньке я доверяла. Да и беспокойство птиц в лесу вряд ли могло быть связано с постоялым двором посреди города.

Княжна в сопровождении своих временных «сожительниц» удалилась в спальню первой. Постоялый двор порадовал и удобствами в номере, и уютной ванной комнатой, и наличием горячей воды. Комната почти квадратной формы оказалась довольно свободной и удобной. Напротив входа прямо посередине – окно, справа и слева – двери в ванную и уборную. Кровати по углам, отделенные легкими ширмами, в центре – стол и стулья с высокими спинками. Возле каждой кровати по тумбочке, в стенах над ними – просторные ниши для вещей. Чисто, аккуратно, пахнет деревом и – совсем слегка, от свежего постельного белья – какими-то смутно знакомыми цветами. В общем, прибавку к счету хозяин совершенно определенно заработал приличную.

Выспавшаяся за день тень уселась на свою кровать прямо в одежде, – она планировала не спать, а караулить. Мы с Белкой лениво возились с собственной сбруей, освобождаясь от сапог. Одежду после бани сменили, но обувь и крепления для носимого на теле оружия старались лишний раз далеко не откладывать.

Лебедяна тоже медленно опустилась на край кровати, судорожно обхватила обеими руками подушку и молча застыла, бездумно глядя в пространство. Некоторое время мы втроем на нее косились, настороженно переглядываясь, а потом не выдержали. Кажется, девушка вообще забыла, что она здесь не одна, потому что когда мы с Белкой присели по обе стороны от нее, княжна испуганно вздрогнула и растерянно уточнила, глядя на нас по очереди:

– Что случилось?

– Это мы у тебя хотели спросить, – ответила я. О причинах такого состояния я догадывалась, но прежде Леда вела себя значительно спокойнее. Когда выезжала из дома – подпрыгивала от любопытства и нетерпения, а теперь что?

– Ничего, я просто… – пробормотала она. А потом, глубоко и судорожно вздохнув, тихо добавила, глядя в пол: – Мне так страшно!

Я в ответ осторожно обняла узкие плечи, и Леда отчаянно вцепилась в меня, уткнулась лицом в шею, сжалась.

– Ну что ты как маленькая? – осторожно погладив ее по голове, мягко проговорила Белолеса. – Не съест он тебя, не бойся.

– Я ведь даже не знаю, какой он, никогда его не видела… А вдруг он мне не понравится? И я ему не понравлюсь?

– Вот тоже глупость сказала, – фыркнула я. – Ты посмотри на себя, как такая красавица может не понравиться?

– Ну, вдруг он светленьких любит… или чтобы высокая… или…

– Слушай, котенок, сейчас я тебя покусаю, не дожидаясь будущего мужа, – не выдержала Вета, присоединившаяся к нашей компании и опустившаяся на корточки перед княжной. Она, честно говоря, сама куда больше походила на котенка, но с тенями никогда нельзя быть ни в чем уверенной, а точного ее возраста я не знала. – Что за глупости?

– Леда, я тебя не узнаю, – качнула головой Белка. – В десять лет утащить у меня метательные ножи – это не страшно, ночами на свиданки бегать при строгом запрете отца – тоже не страшно, невменяемому брату мозги вправлять – и то не страшно, а замуж страшно? Сидит тут, ревет…

– Я не реву, – недовольно пробормотала мне в плечо княжна. – И откуда вы про свиданки знаете? – уточнила смущенно, слегка отстранясь, чтобы бросить взгляд на Белолесу.

– А ты думала, мы халтурили, что ли? – насмешливо фыркнула я. – Что тебя, всех развлечений лишать? Отец твой, между прочим, тоже был в курсе. Ты же доказала, что достаточно разумная девушка и знаешь, когда нужно остановиться. Вот про Громояра мы ему тогда не рассказали, прибил бы обоих: его – за тягу к опасным экспериментам, тебя – за дурость. И нас заодно, за то, что недоглядели. А про парней знал, конечно. Вот, кстати: у тебя дома отбоя от поклонников не было, почему ты думаешь, что какой-то там волк начнет нос воротить?

История со старшим братом Лебедяны тогда произошла довольно глупая, но она вполне имела шанс окончиться плачевно. Он был моложе, чем Леда сейчас, а разница у них шесть лет. И вот этот обалдуй умудрился не просто откопать в библиотеке старинный трактат о боевой ярости воинов, но, начитавшись, задался целью испытать это на себе. Поскольку в настоящий бой его никто не пустил бы, да и таких суровых рукопашных мясорубок сейчас не бывает – военная тактика изменилась, – он догадался поискать методику искусственного достижения этого состояния. И нашел. И достиг. Лучше бы он такие успехи в математике демонстрировал! В естественных условиях подобный транс проходит сам собой, а в подобной ситуации нужна помощь мага. Ну или близкого человека, который мог бы достучаться до сознания бойца. Мага рядом не было, а Леда – была. Причем, предусмотрительный наш, он ее специально с этой целью позвал. Мы подоспели, когда уже, как оказалось, поздно было ее оттаскивать: если бы подошли ближе, непременно спровоцировали бы нападение. Ладно мы, но сестру он точно убил бы. Не знаю, как я тогда не поседела прежде времени.

– Я не думаю, я… – Она наморщила нос.

– Ага, мы так и поняли, – перебила ее Вета.

– Ты, главное, держись уверенно и с достоинством, и он никуда не денется. Ты умная девочка, справишься; а волки вообще к браку относятся очень ответственно. Лично я князя никогда не видела, но наши трое спутников его явно уважают, стало быть – он по волчьим понятиям вполне благородный. Да и не просто же так он попросил тебя в жены, когда ты была еще совсем малышкой, верно? Наверняка не для того, чтобы потом нос воротить. В любом случае мы посмотрим на его поведение и уж точно тебя не бросим, если появятся какие-то неприятные подозрения, – подбодрила ее Белка.

– Спасибо, – с явным облегчением выдохнула Лебедяна.

– Вот и договорились, – резюмировала я. – А теперь – отбой.

Инициатором этого брака был именно Райм, волчий князь, у нас договорные браки редкость, темперамент не тот, а с ними такое случается гораздо чаще. Я не имела ни малейшего представления, какими резонами он руководствовался, и почему Черногор на все это согласился. Леде тогда было что-то около двух лет, так что о великой любви речи идти не могло, то есть наверняка во всем была виновата политика. Вопрос только, какая?

Отношения между княжествами и так складывались неплохо, куда дальше укреплять? Свергнуть Черногора и занять его место, объединив земли под своей рукой? Отдает бредом. Тем более что даже если Черногор и его сыновья вдруг умрут, там других желающих полно, и уж точно на это место никто не посадит женщину. Вольница у нас по сравнению с волками та еще, но женщин на княжьем престоле я в истории все равно не помню. Была бы Лебедяна опытной государственной деятельницей и вообще весьма уважаемой многомудрой особой, шанс появился бы, а так ведь – девчонка. Княжичу-то наследному еще подумают, подчиняться или нет, если характером не вышел, а уж Леде! Я бы первая не стала, при всей моей к ней симпатии. Княжна – девушка хорошая, умненькая, но определенно не с тем характером и не с тем складом ума, который нужен для управления страной. Так что только полный идиот не понял бы, что от ее имени в такой ситуации управлял бы муж, а он все-таки волк, то есть – чужак. В общем, шансов на успех подобной интриги не было никаких. А дальше моя фантазия пасовала. Расспросить бы волков, но говорить про князя они отказывались принципиально.

В общем, я прекрасно понимала тревогу Лебедяны, находила ее обоснованной и признавала полное право девушки на беспокойство, но жалеть ее сейчас было глупо. Жалость усугубит ее отчаяние и совсем не поможет взять себя в руки. Оставалось по мере сил поддерживать Леду и надеяться, что с волком у них все сложится нормально. Даже несмотря на явление бешеного востреха и засевшее в глубине души предчувствие, что предупреждал он нас отнюдь не о дожде и не о каких-то дорожных неурядицах.

Всю ночь снилась какая-то неопределенная смутная дрянь, сон был рваный и нервный, и перед рассветом я окончательно решила прекратить собственные мучения. Тихонько умывшись и одевшись, со своими вещами спустилась вниз. В крайнем случае, в седле доберу.

В общем зале оказалось тихо и пусто, но за ближайшим к кухне столом сидел хозяин, задумчиво потягивал из большой кружки незнакомый травяной сбор (похоже, лекарственный) и вел какие-то подсчеты. Вчера, встретив нас и отдав распоряжения работникам, он больше на глаза не попадался, вероятно, попросту ушел спать.

– Ясного неба, – поздоровалась я и после секундной заминки направилась к нему.

– Ясного неба, – согласился волк, не отрывая взгляда от своих цифр. – Рано встаешь? Вы вроде бы не собирались выезжать по темноте.

– Когда как, – отмахнулась автоматически. Вряд ли его интересовали мои дурные сны. – Но остальные еще спят, это точно. Перекусить что-нибудь найдется, или стоит подождать?

– Что-нибудь найдется, мы с женой встаем рано, – хмыкнул хозяин. – Подожди только, я сейчас закончу. Или сама пройди на кухню да поговори с ней.

– Тогда работай, – кивнула я, поднимаясь из-за стола.

Пока обсудила с хозяйкой – полной пожилой женщиной с длинной и густой, совершенно седой косой – свой завтрак и заодно завтрак остальной компании, пока с ее разрешения заварила себе в кружке травяной чай с медом, пока с этим чаем вернулась, хозяин свою бумажную работу успел закончить, но покидать насиженное место не спешил.

– Слушай, родная кровь, а ответишь мне на пару вопросов? – решила я попытать счастья.

– Отчего не ответить, – благодушно откликнулся он. – О чем?

– Ну, во-первых, никаких подозрительных и странных событий в окрестностях в последнее время не происходило?

– Не припомню. – Хозяин слегка пожал плечами. – А должны были?

– Необязательно. Просто нехорошие предчувствия, – не вдаваясь в подробности, отозвалась я. – Совсем ничего, даже слухов интересных не было?

– Да все происшествия мелкие, никаких особенно тревожных знаков. У кого-то кошель подрезали, у кого-то корова ушла и заблудилась, а ее звери задрали. Опять же разбойники где-то здесь завелись, но щиплют только одиноких путников, и то осторожно. Не думаю, что для хорошего вооруженного отряда они составляют проблему.

– Ладно, тогда второй вопрос, более щекотливый, – медленно кивнула ему. – Что ты можешь сказать про вашего князя?

– А что надо? – насмешливо уточнил он.

– Что он представляет из себя как человек. – Я пожала плечами.

– Ну, какой он человек – это я не знаю, я с ним из одной бутылки не пил, – неторопливо начал хозяин, отхлебнув из своей кружки. – А князь хороший, справедливый. Войну вот не любит, торговлю развивает, магов и талантливых ученых привечает. Поговаривают, что он не устраивает некоторых из своих приближенных. Но только воздух нравится всем без исключения, потому что без него жизни нет, а князей всегда кто-то не любит. И градоначальников. И даже собственных соседей, – усмехнулся волк. – Особенно некоторым не по душе, что невесту он себе решил взять из ваших. Да оно и понятно: им обидно, свои дочери подрастают, а тут кошка какая-то всем дорогу перешла.

– Смертельно обидно? Или просто досадно? – задумчиво уточнила я.

А вот об этом мы, честно говоря, даже не подумали: похоже, новая родина и окружение жениха встретят нашу девочку недружелюбно. Пожалуй, хоть кому-то из нас надо будет остаться у волков подольше, чтобы составить Леде компанию и все проконтролировать. Вопрос этот в любом случае стоило согласовать с князем, но лично мне лучшими кандидатурами представлялись мы с Белкой. Можно и кого-то из близняшек попросить остаться для морально-магической поддержки.

– Ну, всерьез-то вредить не будут, волки же, не звери какие-нибудь, – скаламбурил волк. – Но пошпынять и заклевать могут. Во всяком случае, попытаются.

– И кто же там главный… долбоклюй? – уточнила я.

– Сложно вот так сказать. – Мужчина вновь пожал плечами. – Я же толком никого не знаю, где мне…

Разговор прервал стук входной двери, сопровождающийся шорохом, недовольным фырканьем и тихим ворчанием себе под нос. Сидя спиной к вошедшему, я тем не менее безошибочно его учуяла и, не оборачиваясь, махнула рукой. Мне было не до него: как раз за пару мгновений до этого из кухни вышла хозяйка и вынесла внушительную сковородку жареных маленок с мясом. Пахло, честно сказать, одуряюще.

– О! Еда! – радостно провозгласил рыжий у меня за спиной и подцепил когтем со сковородки кусок мяса, на который я как раз нацелилась. Хозяин постоялого двора, глянув на мою вытянувшуюся от такой наглости физиономию, рассмеялся и крикнул жене, чтобы несла еще порцию. Трай воспринял это как приглашение и плюхнулся на соседний со мной стул. После чего опять потянул руку к моей еде, но тут я уже была настороже. – Ну что ты жадничаешь? – жалобно протянул он, едва успев отдернуть ладонь. Хорошая реакция, молодец, а то получил бы удар вилкой. Несчастное выражение на его лице именно сейчас выглядело каким-то особенно жалостливым: мокрый насквозь, бровки домиком. Ну чисто побитый уличный пес, выпрашивающий вкусненькое.

– Нормально! Он всю ночь развлекался, а я его еще кормить должна? – возмущенно фыркнула я.

– А ты ревнуешь? – проказливо улыбнулся рыжий.

– Заняться мне больше нечем, – отмахнулась небрежно. – Скорее, интересуюсь результатами. Ты просто хорошо провел время или узнал что-то полезное?

– Время я провел… чудесно, да, – поморщился он и чихнул, прикрыв нос и рот локтем. – Ингвура мне на холку, ну и погода!

На этом мое чуткое сердце все-таки не выдержало, и я немного подвинула сковородку к страдальцу, поощрительно кивнув. Трай тут же просиял и набросился на еду с таким энтузиазмом, будто не ел по меньшей мере неделю. И отсутствие столовых приборов его не смущало.

– В общем, никто ничего не знает, происшествий не было, – прожевав набитую в рот добычу, все-таки заговорил мужчина. – Но я осмотрелся на местности и почти уверен: какая-то гадость здесь бродит. Ничего конкретного не нашел, да и запахи все, как назло, смыл дождь, но лес встревожен. Только оно либо проходило здесь достаточно давно, чтобы основная паника улеглась, либо просто относится к числу чужаков, которых лесные жители не так уж сильно боятся. Может, кто-то из не местных разумных видов, а может, и нечисть.

– Нечисть – и никого при этом не подрала?

– Вот это-то и странно, – согласился он. – В общем, бдительность и только бдительность! – бодро заключил рыжий и вновь чихнул.

– Слушай, родная кровь, может, тебе в бане прогреться? А то еще простудишься, – сочувственно покосилась я на мужчину.

– Да я не от того чихаю, – отмахнулся он. – Это я просто нанюхался на обратном пути; там магическая лавка по дороге, перед ней кто-то что-то рассыпал. Поначалу вообще отфыркаться не мог, сейчас почти прошло. Я бы лучше поспал, но тут множество противоречий. Во-первых, не хватит времени полноценно выспаться. Во-вторых, я бы с удовольствием погрелся не в бане, а в компании одной прекрасной кошечки. Можно и в бане. Вот только, чую я, за такие предложения меня могут лишить чего-нибудь важного. Еды, например, – с ухмылкой закончил Трай, пододвигая сковородку к себе поближе.

– Вот они, мужчины, – философски вздохнула я. – Его встречают горячим завтраком и ласковым словом, а он еще жалуется!

– Какая лютая неблагодарность! – сокрушенно качнул головой рыжий. В зеленых глазах блеснули озорные искорки, а в следующий момент… нет, чисто теоретически я бы, наверное, могла увернуться, но зачем?

Мужчина подался ближе, одной рукой наклонил за спинку мой стул, а второй – обхватил меня за талию, рывком притянул к себе и впился в мои губы жадным поцелуем. Я поначалу даже ответила, но потом поняла, почему стоило увернуться, и принялась выдираться, упираясь ладонями в его плечи.

– Я соскучился, дорогая, – ухмыльнулся Белая Звездочка, слегка отстраняясь.

– Лучше жалуйся! – проворчала я. – Ну вот зачем было меня мочить? Рыжий, вроде большой уже мальчик, должен понимать, что мокрая кошка – это совсем не то же самое, что влажная…

– Кто бы сомневался. Надо было с Гремом спорить, где и с кем ты провел ночь, – прервал мое ворчание еще более ворчливый голос у лестницы. Я закатила глаза к потолку и уткнулась в тарелку. Лучше жевать, а то такого наговорю! – Можно же было хотя бы предупредить, что не появишься?

– Варс, ты сейчас на брюзжащую мамашу похож, – расхохотался Трай, потирая руки при виде своей порции еды, которую как раз в этот момент внесла хозяйка.

– Я и чувствую себя папашей. И очень хочется достать ремень, – проворчал он.

– Да ладно, ты же знаешь, это бесполезно, – примирительно фыркнул рыжий, а опускающийся за стол напротив нас альфа замер и вскинул на друга растерянный взгляд.

– Ингвура мне на холку, извини, я не это…

– Варс, садись уже, – поморщился Трай, а я окинула их по очереди озадаченным взглядом. Это вот сейчас что было?

Нет, подозрение у меня появилось, но они ведь не хотят сказать, что это правда? Все это совершенно не мое дело, но, вспоминая следы от плети на его спине… Они ведь не об этом сейчас? То есть об этом, но не… Короче, они же не хотят сказать, что вот эти следы на спине ему оставил родной отец?! Мамин хвост! Если это произошло в юности, то что же там такое было, если следы сохранились до сих пор?!

От этих мыслей у меня даже аппетит почти пропал. Нет, меня в принципе сложно смутить ранами и травмами, но в голове все-таки не укладывалось, что отец мог избить сына до такой степени, чтобы у него на спине на всю жизнь остались отметины. Ладно, сгоряча по заднице мне самой порой прилетало в особенно запущенных случаях, но вот так?! Чему можно научить или за какой проступок наказать, избив до такого состояния? Причем мне не столько было жалко рыжика – он взрослый уже мужик, да и не выглядит особенно травмированным, Варс со своей нервозностью, кстати, гораздо сильнее похож на человека со сложным прошлым, – сколько стало жутко: это куда же мы сейчас Лебедяну везем?!

Оставалось надеяться, что либо я все не так поняла, и детство тут ни при чем, либо это случайный псих. В конце концов, если бы подобное было нормой, уж слухи-то непременно поползли бы. Про волков рассказывали много всяких гадостей, но о подобной жестокости я не слышала. Да и беспокойство Черного Когтя косвенно подтверждало неординарность подобной ситуации.

Рассказывать о собственных предположениях я, разумеется, никому не стала. Леде и так страшно, а если начну ее еще и такими историями запугивать, легче никому не станет. К тому же предположения эти весьма спорные. А выяснять точно… Подозреваю, если спросить напрямую, Трай так же спокойно и прямо скажет правду, но все равно не хотелось лезть в чужую душу. Но оставлять Лебедяну в одиночестве я окончательно передумала.

Объяснять своему потрясающе невнимательному другу (уж на запахи-то можно было ориентироваться), что ночь его прошла за полезной деятельностью, рыжий почему-то не стал, наоборот, еще некоторое время острил на эту тему. А я опять же не стала вмешиваться, наблюдая со стороны. В конце концов, это их дело.

Вскоре за Варсом начали подтягиваться остальные, да и, помимо нашей компании, появились желающие позавтракать, так что хозяин, извинившись, ушел помогать жене. Общий завтрак и сборы много времени не заняли, лошади к моменту отправления ожидали на дворе под навесом, почищенные и бодрые. В общем, расставались мы с «Приютом комедианта» полностью довольные друг другом: наш отряд – отдыхом, хозяин постоялого двора – весьма щедрой платой.

Девочек я заранее предупредила, чтобы сохраняли бдительность и были внимательными. Три совпавших предупреждения, включая результаты ночной разведки рыжика, не располагали к расслабленности. Но почти до самого вечера ничего не происходило, если не считать все того же монотонного серого дождя, то ослабевающего до невнятной мороси, то выплескивающего на нас настоящие ливневые потоки. До населенного пункта, запланированного мной в качестве стоянки (идею отдыха на свежем воздухе я решила отложить на обратный путь), оставалось чуть меньше двух часов, когда Вешнелея, приподнявшись в стременах и найдя меня взглядом, встревоженно сообщила:

– Нирь, кровососы!

По отряду прокатилось встревоженное шушуканье, девочки начали спешно проверять оружие. Грязно выругавшись себе под нос, я послала лошадь вперед. Поравнявшись с птичницей, уточнила:

– Где и сколько?