Вредная волшебная палочка Донцова Дарья
– Понимаю, ты торопишься, – тараторила тем временем бабушка, – поэтому я коротенечко: возьми с собой Леона.
– Это кто? – обомлела я, очень надеясь, что вышеупомянутое имя носит собака, а не мужик.
С псом, даже злым, даже агрессивным, найти общий язык легче, чем с некоторыми представителями мужского пола.
– Леон племянник первой жены Кости, брата… – завела Белка.
– По какой причине он хочет поехать со мной в Краснинск, кто Леон по профессии? – изменила я вопрос.
– Стилист, начинающий, – вкрадчивым голосом сообщила Изабелла Константиновна.
– О боже! – вырвалось у меня помимо воли. – Ясно. Где Леон работает?
– Нигде, – прошелестела бабуля, – только закончил школу.
Я заликовала.
– Сколько ему лет? У фирмы «Бак» жесткое условие. Лица моложе двадцати к работе с клиентами не допускаются.
– Ему тридцать с хвостиком, – еле слышно уточнила Изабелла.
Я решила, что ослышалась, и переспросила:
– Назови, пожалуйста, точный возраст парня, которого мне надлежит взять в командировку в качестве помощника.
– Тридцать, – возвестила Белка, – три раза по десять и еще чуть-чуть, лет пять.
Я не поверила своим ушам.
– И он только получил аттестат? У дяди беда с головой? Он хоть читать научился?
– Леон совершенно нормален, – заверила меня бабуля, – по образованию он художник, имеет диплом института. Но рисовальщиком трудно устроиться, вот Леон и решил переквалифицироваться. Степочка, он недавно окончил не общеобразовательную школу, а гимназию «Стилист века». Мальчик просто посмотрит, как ты работаешь, постоит рядом молча. Не откажи Лизе, она тебя в детстве в ванне купала. У нее сейчас трудная ситуация.
– Нет вопросов, – остановила я Изабеллу, – завтра в шесть утра пусть Леон приезжает к моему подъезду.
– Ты ангел, – обрадовалась Белка и отсоединилась.
Я положила трубку на столик. Нет, я не имею отношения к бесплотным существам с крыльями. Согласилась я лишь по одной причине: бабуля не отстанет, непременно добьется своего, попытается меня разжалобить, целый час будет рассказывать о нелегкой судьбе неведомой мне Елизаветы. Я в конце концов устану от беседы и соглашусь. Я просто решила сократить время на разговоры.
Но сейчас, сидя за столом на веранде дома Монтини, я горько жалела, что поленилась отбиться от прицепного вагона по имени Леон. Мужик оказался просто гением дипломатии, он отпускает весьма оригинальные замечания во время разговоров.
Глава 5
– Кому чаю? – спросила Аня, внося в столовую поднос. – Мама?
– С удовольствием! – воскликнула Наталья Марковна, взяв чашку из рук невестки.
– Степа? – продолжала жена Эдуарда.
– Спасибо, – сказала я.
– Леон? – улыбнулась «официантка».
– Что вы заварили? – спросил мой спутник.
– Чай! – повторила Аня.
– Понятно, – снисходительно кивнул Леон, – напиток делится на черный, зеленый, белый, голубой, красный, цейлонский, индийский, китайский, японский. Существует масса сортов. Что именно в чайнике?
– Листочки, сушеные! – смутилась Анечка. – Из банки. На ней нарисованы пальмы.
– Эти деревья растут во многих странах, – не сдался Леон.
Аня посмотрела на мужа взглядом пассажира, которому не досталось места в спасательной шлюпке.
– Котик, отдай мне эту чашку, – попросил Эдуард, – у меня к кофе-чаю только два требования: горячий и сладкий.
Анечка повеселела.
– Милый, тебе понравится, этот прямо кипяток. А варенье-мед-сахар на столе.
– Сладкое провоцирует развитие диабета, приводит к ожирению… – завел Леон.
Я что есть сил стукнула болтуна ногой под столом.
– Ой, – взвизгнула Зинаида, – Витька, прекрати дурацкие шутки.
Мне пришлось сделать вид, что я внимательно разглядываю блюдо булочек с заварным кремом, я их не люблю. Ну, спутала я, где чьи ноги, не нарочно же.
– Господи! – поморщился Виктор. – Что опять я сделал не так?
Зинаида собралась ответить супругу, но тут на веранду влетело нечто большое, разноцветное и нагло село на скатерть.
– Мама! – завизжала Зина и сползла под стол.
Наталья Марковна наклонилась и прикрыла голову краем скатерти. Виктор уронил чашку, Эдуард расплескал чай себе на грудь, вскочил и стал стягивать рубашку. Аня замерла на месте, а Леон восхитился:
– Попугай! Они в Подмосковье не водятся. Наверное, у кого-то улетел! Ой, он булочку схватил. Эй, отдай!
Но пернатый не послушался. Держа в клюве булочку, незваный гость улетел прочь.
– Вылезайте, умелась птичка, – во весь голос объявил Леон, – украла плюшку и слиняла.
Наталья Марковна сбросила с головы край скатерти.
– Господи! Откуда здесь экзоты? Дети, нам надо поговорить о сервизе. Время поджимает, нужно принимать решение.
– Сколько ни уговаривай, я не соглашусь на вариант с васильками, – отрезал Эдуард.
– Почему, дорогой? – засуетилась мать. – Очень красивое предложение. Голубое на белом фоне. Классика.
– Пошлость, – встала на сторону младшего сына Натальи Зинаида, – получится сервиз для Маруси из деревни Большие Хрюшки.
– Ты снобка, – заметил Виктор.
– А ты вечно со мной споришь, но свое предложить не способен, – мигом ответила ласковая женушка.
Глаза Виктора сузились, Наталья Марковна поняла, что сейчас разразится семейный скандал, и затараторила:
– У Вити всегда есть оригинальное решение любой проблемы, он очень умный мальчик. А василек художник предложил не просто так. В книгах Карла постоянно упоминается этот цветок, он по сюжету обладает волшебными качествами.
– И что? – поморщилась Зина. – Мало ли что он там еще накалякал. Анька, тебе нравятся васильки?
Младшая невестка бросила быстрый взгляд на Наталью Марковну и отчеканила:
– Да. Я их обожаю. И согласна с мамой, голубое растение чудесно украсит посуду.
– Подлиза, – буркнула Зинаида, – если свекровь прикажет тебе бутерброд с дерьмом съесть, ты тоже послушаешься?
– Конечно, – без колебаний подтвердила Аня. – Я ради нашей мамочки – волшебной палочки-выручалочки – все сделаю. Маме надо? Слопаю с удовольствием, облизнусь и еще попрошу.
– Надеешься на день рождения ожерелье получить? – расхохоталась Зинаида. – Думаешь, я не вижу, как ты на него пялишься? Не старайся, не для тебя камушки.
Аня подошла к свекрови, встала за ее спиной и обняла Наталью Марковну.
– Колье у мамы роскошное.
– Прекрати чужую женщину матерью звать! – рявкнула Зина.
– Замолчи, – процедил Виктор.
– Если ты молчишь, не понимаешь, что происходит, то защищать интересы нашей семьи приходится мне, – взвизгнула Зина. – Почему Анька перед Натальей на задних лапках прыгает? Она хочет, чтобы свекровь дом и бизнес на Эдьку перевела.
– С какой стати мне сейчас имущество между наследниками распределять? – опешила Наталья. – Я жива пока, в лучший мир не собираюсь.
– Вы не девочка, – заявила Зина, – мало ли что случится. Вот Анька и старается.
– Каждый человек видит в другом отражение себя, – произнес Эдик.
– А тебе лучше помолчать, – не осталась в долгу Зина, – много вопросов после смерти Нины без ответа осталось. С чего это твоя баба умерла молодой? А ты скорехонько женился на Аньке…
Эдуарда покинула невозмутимость.
– Ну хватит!
Аня выпрямилась.
– Да, я очень люблю маму. Она наша волшебная палочка. Все для всех нас делает. Ожерелье у нее роскошное, любая обзавидуется. Но мне оно не по возрасту, подходит больше сорокалетней. Я пока люблю вот это!
Младшая невестка расстегнула мелкие пуговицы на своей блузке. Я увидела большой грушевидный бриллиант, казалось, что он волшебным образом висит на груди, ни цепочки, ни креплений нет. Но в головном бутике «Бака» есть отдел эксклюзивных ювелирных украшений. Поэтому я знаю, что очень дорогой камень имеет с оборотной стороны надежные «лапки», он не приклеен к груди, а находится на очень тонкой, почти невидимой сетке. Ее сплели из материала, который используется в космической промышленности. Автор украшения, англичанин Джонни, любит соединять в единое целое классику и нечто архисовременное. Внимание публики, журналистов, ювелиров парень привлек к себе еще студентом. В качестве курсовой работы он сделал колье из дорогих сапфиров в оправе из резины красного цвета. Джонни единственный сын мегабогатых родителей, которые обожают его и никогда не жалели денег на его проекты. Думаю, сейчас, когда за работы Джонни передрались главные светские львицы, актрисы Голливуда, он сторицей вернул маме-папе потраченные на него доллары. Только у Ани не подлинник работы Джонни, а копия, где вместо бриллианта горный хрусталь. Она продается в ЦУМе в отделе бижутерии, но выглядит так, что все думают, будто у тебя на шее целое состояние. Зина, похоже, не слышала о Джонни, не имела понятия, что это украшение сделано в единичном экземпляре и его купила певица – мировая знаменитость. Жена Виктора решила, что видит сокровище. Ее лицо приобрело землистый оттенок.
– Красиво, да? – чирикала Аня. – Это мне подарок от мужа.
– За что? – прохрипела Зинаида.
– А просто так, – заявила Анечка, – Эдичка меня балует!
– Забавная вещичка, – сказал Леон, – конечно, не брюлик, но здорово похож.
– Камень фальшивый? – уточнила Зина.
– Нет, настоящий, – улыбнулся Леон, – но не обработанный алмаз. Полагаю, это диоксид кремния, вид кварца. Ожерелье не дешевое, но и не особенно дорогое. Очень эффектное!
Я молча слушала Леона. Ну как объяснить ему, что в некоторых случаях не стоит демонстрировать свой ум и знания?
– Не важно, сколько денег отдано за красоту, – сказала Аня, – главное, это подарок Эдика.
Зина встала.
– Булочек кто-то хочет? Нет? Тогда я их выкину. Над блюдом грязная птица летала.
Глава 6
Ночь выдалась душной, я повертелась в кровати, потом встала, подошла к открытому окну и сделала глубокий вдох. Наверное, скоро пойдет дождь, уж очень парит.
– Дышать нечем, – раздался голос Натальи.
– Вам любая погода не нравится, – ответила Зинаида.
– Уи-уи-уи, – завыла сирена.
Я перегнулась через подоконник, увидела крышу и поняла, что женщины сидят на веранде. Черепичная кровля не позволяет им видеть открытое окно на втором этаже. А я великолепно слышу их беседу.
– Полиция! – воскликнула Наталья.
– Что-то случилось? – спросила Зина.
– Навряд ли они с мигалками и воем в два часа ночи приехали в гости чайку попить! – заметила Монтини.
Зинаида засмеялась.
– Верно. Машина у ворот Колесниковых припарковалась.
– Что могло у Петра случиться? – забеспокоилась Монтини.
– Может, Варваре плохо? – предположила невестка.
– Тогда надо «Скорую» вызвать.
– Она там тоже стоит.
– Где? Не вижу.
– Неподалеку от голубой ели.
– Точно!
– «Скорая» и полиция! Определенно кто-то умер.
– Ой! Нет!
– Помнишь день смерти Нины? – спросила Зина.
– Такое разве забудешь, – вздохнула Наталья, – ей внезапно плохо стало. Ничто не предвещало ужаса. Молодая, веселая! Они с Эдиком приехали из города. А мы с вами и Петром тут сидели, на веранде. Нина побелела, посерела, на пол сползла… Вспоминать страшно.
– Ужас, – подхватила Зина, – я тогда впервые увидела, что умереть может и молодой. Нет, я знала, что и юный человек может на тот свет уйти. Но осознала это лишь в тот момент, когда Нина скончалась. Что за болезнь у нее была?
– Название сложное. Кардио… мими… патия… миопатия, – с запинкой справилась с трудным словом свекровь, – только на вскрытии обнаружилось. Ни я, ни Эдик, ни сама Нина о недуге понятия не имели. Нинуша никогда на сердце не жаловалась, а оно у нее оказалось совсем больным. Может, она и пожила бы еще пару лет. Но грипп организм ослабил.
– Она подцепила вирус?
– Да. Пару недель провалялась с высокой температурой, похудела. Прямо шатало бедняжку.
– Ты ее любила?
– Я вас всех люблю.
– Ха! Кроме меня! Я, по-твоему, проститутка, которая Витю обманула, в твою семью пролезла.
– Не неси чушь.
– Да ладно! Муж мне сразу рассказал, какое ты условие ему поставила, когда он про свадьбу тебе сообщил. Будущая свекровь невесту шлюхой посчитала. И как тебе теперь? Хорошо от того, что ты сделала?
Послышались шаги, потом мужской голос:
– Тут есть кто? Или свет погасить забыли?
– Ой! – в один голос воскликнули женщины.
– Фу, Петя, напугал, – произнесла Наталья. – Чего не спишь?
– Зина, иди-ка в кровать, – велел мужчина.
– Пока не собираюсь на боковую, – отрезала жена Виктора.
– А ты раз-два и соберись, – посоветовал незнакомый мне Петр.
– Красиво так! Пришли ночью без спроса и хозяйку пинаете, – решила поскандалить Зина.
– Если намека не понимаешь, что мне с Наташей наедине поговорить надо, то как тебя прогнать? – рассердился мужик.
– А нефиг намекать, скажите прямо: «Вали, Зинка, лесом, у меня секреты с Натальей Марковной». Я и уметусь. Зачем мне чужие тайны слушать?
Стало тихо.
– Ну и где? – поинтересовался секунд через двадцать баритон.
– Что где? – с вызовом спросила Зина.
– Где ты умелась? Я сказал четко и откровенно: оставь нас с Наташей вдвоем, – пояснил нежданный гость.
– Да пожалуйста, – обиделась жена Вити, – сидите тут хоть год, уши себе отгрызите. Мне давно к мужу пора.
Послышался скрип, потом быстрый звук шагов.
– Как ты ее терпишь? – удивился Петр.
– Зина прекрасная жена, – пустилась в объяснения Наташа, – мой старшенький любит полениться, а Зинаида его в тонусе держит, заставляет поставить перед собой цель и идти к ней. Она хороший человек.
– Хамка!
– Не спорю, бывает невоздержанна на язык, но надежна.
– Помнишь вечер, когда умерла Нина?
– И ты туда же!
– А кто еще туда?
– Мы с Зиной только что говорили про тот день. Увидели, как к твоим воротам полиция подкатила, заметили «Скорую», вот невестка и вспомнила кончину Нины. Тогда к нам тоже вот так, с сиреной, полиция прилетела.
– Варвара умерла.
– Не может быть!
– Почему? Ей восемьдесят девять лет натикало.
– Все равно неожиданно. Как Эля?
– Сидит с бутылкой коньяка в обнимку. Изо всех сил перед полицией горе изображает.
– Петя!
– Что?
– Как тебе не стыдно! У Эли мать скончалась. Внезапно! Да, Варвара совсем не молода, но она себя нормально чувствовала.
– Ната! Сколько лет мы знакомы?
– Ну… не помню. Много.
– Столько не живут! И прикажешь мне перед тобой краковяк выплясывать? Ты все прекрасно знаешь. Теща – чудовище. Пока ее Господь разума не лишил, старуха меня с дочерью развести пыталась. Каждому встречному-поперечному про меня гадости говорила. И альфонс я, и бабник, и ради московской прописки женился, и приданое Эли захапать решил.
– Постой. Ты же коренной москвич. А Эля с матерью издалека откуда-то приехали, – удивилась Монтини.
– Из города Благинск, – засмеялся Петр, – а приданое Эльки состояло из ее матери. Сомнительный подарочек. Я женщин к себе прописал, а не наоборот. Варьке повезло и с дочерью, и с зятем, мы ее в психушку не сдали, дома держали, наняли сиделку. Ад у нас прямо творился. Теперь свобода. Йо-хо-хо! Померла бабка. Танцуем джигу!
– Нельзя радоваться чужой смерти, – прошептала Наталья, – нехорошо это.
– Я пришел сейчас не ведьму обсуждать, – воскликнул сосед. – Помнишь день смерти Нины?
– Как вчера.
– Пару лет миновало.
– Словно один день пролетел.
– Жизнь прошла, а я ее и не заметила, – говорила моя бабушка. Вернемся к Нине. Я в тот день сидел у вас на веранде. Ты поставила на стол блюдо, там были булочки с кремом, вроде ванильным, он наружу выполз.
– Ну и память у тебя.
– Долго занимался работой, на которой нужно запоминать детали и не пропускать мелочи. Мы сели пить чай. Нина первой взяла плюшку, съела ее наполовину, посерела и упала. Так?
– Вроде.
– Приехала «Скорая», констатировала смерть, затем явилась полиция. Вопрос: куда делось блюдо с угощеньем?
– Я все выкинула.
– Почему?
– Налетели мухи или осы, уж не помню. Булки воняли ванилином и чем-то еще кондитерским. Меня от стресса тошнило. А тут плюшки с кремом. Вышвырнула все в ведро. К чему весь этот разговор?
– Попугай сегодня к вам залетал?
– Да. Он твой? Не видела в вашем доме птиц.
– Идиот с крыльями жил у Мишки Раскова в двенадцатом доме. Отвратительное создание. Михаил его отпускал погулять, кретин прямиком к нам, влетал в окно, пугал кота, срал повсюду. Сто раз я Раскова просил: «Держи засранца под замком». А тот в ответ: «Надо любить всех тварей». Сегодня я увидел пернатого дурака, схватил мухобойку, как втемяшил ему по башке. Прямо по макушке впендюрил. Попугайское отродье улетело прямо к вам. Мы с Элей сидели за столом, на нем стояла чашка. Жена на айпаде играла, слышим стук, видим: на столик полбулки упало. Я глаза поднял… Попугай! Завис над нами и камнем вниз рухнул. Тут психованная мамаша подбегает. Мозг теща навсегда потеряла, зато обзавелась аппетитом молодого медведя. Что видела, то и жрала. Эля уж не знала, куда от матери хавчик нычить, куда ни спрячь, гастрономический монстр найдет и сожрет.
Наталья остановила Петра:
– Знаю, Эля жаловалась. Она купила на кухню холодильник с замком, шкафы на магниты закрыла.
– Жена в порядке, – остановил Нату Петр, – а вот попугай сдох.
– Умер? Почему? – изумилась Наталья.
Глава 7
Послышался шорох, потом голос соседа.
– Узнаешь?
– Да, булочка с заварным кремом, вернее, ее часть, – ответила Монтини.
– Можешь рассказать, где идиот ее взял?
– Птица прилетела к нам на веранду, – начала объяснять хозяйка, – напугала меня, я не поняла сначала, кто и откуда появился. Попугай схватил булку и был таков.
– Вы с ними чай пили?
– Местоимение «вы» тут не подходит, булки любит только Витя.
– Парень ест сладкое?
– Что в этом странного?
– Ну… вроде он мужик.
– По-твоему, представителю сильного пола надо выглядеть могучим, вонючим и жрать только сырое мясо?
– Да ладно, не пыли.
– Витюша не пьет, не курит, жене не изменяет, любит брата, меня. И лучший подарок ему вот эти булочки. Он что, по-твоему, баба?
– Ната, перестань.
– Плюшки, между прочим, очень дорогие! – не успокоилась Монтини. – Их пекут только в кондитерской «Онегин и Ленский». В них настоящий заварной крем, приготовленный по старому рецепту…
– Витька сам за этой фигней в столицу катается?
– Иногда сам привозит, порой гости приносят.
– Сегодня кто булки привез?
– Что ты ко мне пристал? Далась тебе эта выпечка.
Петр кашлянул.
– Ната, я все помню.
– Звучит угрожающе.
– Сейчас я совершенно серьезен.
– Еще страшнее.
– Валя Громова!