Роза для Палача Вудворт Франциска

Франциска Вудворт

Глава 1

Самолет в очередной раз ощутимо тряхнуло, и Богдан чертыхнулся про себя, закрывая ноутбук. Хотел поработать, но невозможно сосредоточиться. Еще и сидящая через проход любовница седовласого бизнесмена на любую дрожь самолета реагировала громкими всхлипами, разносящимися на весь салон бизнес-класса. К ним уже несколько раз подходила стюардесса, принося то попить, то заверить истеричку, что все хорошо. Бизнесмен погладил свою спутницу по руке, а она уткнулась ему в плечо, дрожа от страха. Такая трогательная сцена…

Богдан подавил циничную усмешку. Даже если самолет упадет, эта двуличная кошка приземлится на все четыре лапы. Он презирал стерв, разыгрывающих из себя наивных, беззащитных крошек, но мужчины в возрасте на таких ведутся. Ему под шестьдесят, а ей примерно двадцать пять, хотя одеждой и умелым макияжем подчеркивает свою юность и хрупкость. Пока она вся такая воздушная, не приспособленная к жизни, но стоит заполучить колечко на палец, как покажет акульи зубки. Ждут мужика ветвистые рога и проблемы с сердцем. Уже сейчас эта стервочка успевает строить глазки. Под предлогом сильного страха поменялась местами с любовником, сев к проходу. Смешно. Жмется к старику, а сама жалобным взглядом поедает Богдана, безмолвно взывая более сильного самца защитить ее и успокоить.

«Нет, детка, эти игры не для меня!» – усмехнулся про себя Богдан и перевел взгляд на свою соседку, сидящую рядом. Вот ее не пугал иллюминатор, спокойно смотрела через стекло. Даже когда самолет очередной раз тряхнуло, на лице не дернулся ни один мускул.

Интересная девушка, и лицо неуловимо знакомо. Элегантная блондинка, с хорошей фигурой. На вид тоже не больше двадцати пяти, и она не старается казаться моложе, чем есть. Одета внешне неброско, но вещи дорогие. Кольца на пальце нет, но скорее всего состоит в отношениях. Когда садилась, вежливо поприветствовала соседа и больше не старалась привлечь к себе внимание.

Почувствовав на себе взгляд, повернула голову. Богдан оценил ее естественную красоту и благородство черт, напомнившие небезызвестную актрису Грейс Келли. Их опять тряхнуло.

– Не боитесь?

– Нет, – мягко и понимающе улыбнулась незнакомка. – Все мы когда-нибудь умрем. Разбиться в самолете – не самая страшная смерть. Несколько минут свободного падения, и все.

Через проход громко икнули от страха, и весьма натурально в отличие от разыгрываемого до этого спектакля.

– Давайте не будем о плохом, – подал голос бизнесмен, обнимая любовницу и заботливо протягивая ей стакан с водой.

– Занятно, – задумчиво произнес Богдан. – Люди к пониманию этого обычно приходят в более зрелом возрасте.

Незнакомка ничего не ответила, лишь улыбнулась с оттенком грусти, чем еще больше заинтриговала.

– Не хотелось бы выглядеть навязчивым, извините за любопытство, но у вас хорошо поставленный, приятный голос и лицо смутно знакомое. Вы певица?

– Да. Я пела в одной молодежной группе, – без всякого жеманства призналась девушка и тут же сыронизировала: – Но это было так давно, что помнят меня смутно.

– Неужели вы бросили петь?

– Нет, скорее делаю это теперь больше для души. Я пою в клубе.

– В Москве?

– Да. В «PiKasso».

– Котик, помнишь, как я хотела туда! – Любовница бизнесмена вышла из образа умирающего лебедя, и глаза ее азартно заблестели. Теперь на певицу она взглянула заискивающе, а не свысока. – А можно попасть к вам на выступление?

– Конечно. Я буду петь завтра. Оставьте свои визитки, я отдам администратору, чтобы внесли в список гостей.

– Спасибо! – чуть не захлопала в ладоши от счастья красотка.

Визитку бизнесмена протянули Богдану. Он достал и свою.

– Буду благодарен, если запишете и меня. Очень хотелось бы вас услышать.

– Life savior? – девушка заглянула в его визитку. – Наслышана об этом благотворительном фонде. Вы делаете много хорошего.

– Благодарю. Позвольте представиться, Богдан.

– Эвелина.

Девушка протянула руку для пожатия, но Богдан встал, чтобы ее поцеловать.

Взгляд зацепился за украшение на шее. Крупная серебристая змейка кусала себя за хвост, а темные глаза таинственно поблескивали.

«Платина и бриллианты, авторская работа», – отметил Богдан. Странно, что при неброской одежде на шею надела целое состояние. Такое украшение больше гармонировало бы с вечерним платьем.

– У вас интересное украшение.

– Бижутерия. – Рука легла на голову змеи и привычным жестом погладила ее.

Богдан не стал развивать тему, но вопросы множились. Женщины склонны преувеличивать стоимость своих украшений, но никак не принижать их.

– Я Анжелика, – сообщила содержанка бизнесмена, протянув руку. Богдан пожал ее, не вставая с места. – А я люблю благородные металлы.

«Если ты дешевка, это не исправить и фунтами золота», – мысленно поморщился Ковальский.

– И лучшие друзья девушек – бриллианты! – продолжала фонтанировать умными мыслями Анжелика, бросая влюбленный взгляд на своего «котика». Кстати, Богдан сомневался, что это ее настоящее имя. Такие особы считали слишком простым именоваться Машами или Наташами, предпочитая более звучные имена.

Чисто по-женски уязвленная, что ей руку не поцеловали, красотка решила уколоть Богдана. Наивно хлопая ресницами, поинтересовалась:

– Вы работаете в благотворительном фонде? То есть ходите по организациям и собираете деньги?

Прозвучало так, будто сам Богдан ходит по улице и побирается.

– Не совсем так, – спокойно ответил он. – Моя семья является основателем благотворительного фонда, который действует по всему миру. Вместе с нами его финансируют крупные концерны и известные люди. Наши партнеры исчисляются десятками тысяч, и это они приходят к нам. Как видите, в мире много желающих помочь ближнему. А также существенно снизить налоги, – пошутил он.

– Налоги… это так скучно, – кокетливо сморщила носик красотка. Как только узнала, какое положение он занимает в компании, сразу сбавила тон.

– Тогда вас больше заинтересуют благотворительные вечера, которые мы устраиваем. Их посещают многие известные и богатые люди, они широко освещаются в прессе и на телевидении, – тщательно скрывая насмешку, произнес Богдан.

Глаза у собеседницы загорелись неподдельным интересом. Она уже видела себя на экранах и на снимках в журналах. Даже на очередную встряску самолета не обратила внимания, повернувшись к своему любовнику:

– Котик, а твоя компания участвует в благотворительности? Это же, наверное, еще и хорошая реклама?

«А не такая уж она и дура», – отметил Ковальский. Притворяется хорошо, но он правильно ее раскусил в самом начале.

«Котика» их фонд ожидаемо заинтересовал, и они обменялись визитками.

– Ваша организация помогает больным? – спросила Эвелина.

– Да, мы спасли многие жизни.

– А тем, кому требуются дорогостоящие лекарства? Людям с редкими заболеваниями?

– Конечно, но каждый случай рассматривается индивидуально. К нам приходят миллионы заявок. К сожалению, всем помочь мы не в состоянии. У вас кто-то болен?

– Знакомая, – нехотя призналась Эвелина.

– Что за болезнь?

– Редкая. Лекарства очень дорогие. У нее есть шанс получить помощь?

– Я так сразу не скажу. Пусть подаст заявку, ее случай изучат.

– Хорошо. Я ей передам, – кивнула девушка и замкнулась, отвернувшись к окну.

Богдана заинтересовало, о ком она говорила. Речь шла не просто о знакомой, слишком лично отреагировала.

– Это ребенок?

– Дети в приоритете? – вопросом на вопрос ответила Эвелина, с какой-то усталостью посмотрев на него.

– За ними будущее.

– Я понимаю. – Новая знакомая вымученно улыбнулась и закрыла глаза, отвернувшись, еще сильнее интригуя.

Несмотря на плохие погодные условия, посадка прошла спокойно. В аэропорту его встречал Кристоф Морено. При взгляде на сияющее лицо испанца Богдан вспомнил прошлый свой визит в Россию. Именно тогда пришло анонимное письмо с обвинениями в адрес приятеля, и они подтвердились. Ковальский сам допрашивал владелицу скверны, и та рассказала много интересного перед смертью. Тогда он не дал делу ход, похоронив в огне все улики против одноклассника, понимая его мотивы. Влад Савицкий стал главой московского филиала, заняв место, на которое претендовал сам Кристоф, и Морено в отместку Ордену затеял собственную опасную игру. Савицкий и самому Богдану не нравился, и если бы не прегрешения Кристофа, он мог бы поднять вопрос на Совете и его сместить, но не стал этого делать. В наказание Кристофу.

Коротко поздоровавшись, они пошли на выход.

– Зная, как ты не любишь гостиницы, я снял тебе коттедж, в котором ты в прошлый раз останавливался. Может, устроим сегодня вечеринку? Отметим твой приезд. Я таких малышек знаю…

– У меня сегодня планы, а вот завтра мы идем в клуб.

– И в какой же? – заинтригованно спросил Кристоф, слишком хорошо зная друга. На первом месте для него работа, и если он вот так с порога целенаправленно куда-то собрался, значит, есть наводка на скверну.

– В «PiKasso».

– Туда не просто попасть, но у меня есть связи.

– У меня они тоже есть, – загадочно улыбнулся Богдан. Они как раз вышли на улицу, и он увидел Эвелину. Девушка садилась в джип. Лица встречающего он не разглядел, но фигура показалась знакомой. Мужчина, закрыв за Эвелиной дверцу, обошел автомобиль и сел рядом с ней на заднее сиденье.

Кристоф посмотрел, что так привлекло внимание друга, и скривился, произнеся сквозь зубы, едва не выплюнув:

– Савицкий.

– Кто?

– Савицкий, – глядя вслед отъезжающему автомобилю, повторил Морено. – Наверное, за своей певичкой приезжал. С ума по ней сходит.

– Забавно, – усмехнулся Богдан.

– О да! Уже давно на ней зациклился.

– Лицо знакомое. Она вроде пела в какой-то группе?

– Да. Ушла на пике популярности. Наверное, любовника богатого нашла.

– Не Савицкого?

– Нет, он тогда во Франции работал. Хотя, может, они за границей встретились. Не знаю.

– Как это ты ее не увел у него?

– Нужна мне эта ледышка! – презрительно поморщился испанец, давая заподозрить, что попытки все же были. Желая избежать неприятной темы, сменил ее: – Ты, как всегда, сразу работать? Подвезти в фонд или заглянешь в офис?

– Давай заедем в прокат автомобилей, – не стал разубеждать его Ковальский, хотя на сегодняшний день у него были другие планы, которые Морено невольно нарушил. Богдан планировал снять гостиницу, принять душ и уже оттуда незаметно исчезнуть, но так даже лучше. Дорогу в коттеджный поселок он хорошо помнил, и если будет хвост, заметит. Нужно еще посмотреть, как далеко оттуда до нового дома Ирен. Встречи с замужней сестрой, которая пошла против воли отца и от которой тот отрекся, Богдан не только не афишировал, но и держал в тайне.

В прокате Ковальский выбрал себе седан «Мерседес» S-класса и, взяв у Морено ключи от дома, расстался с ним, договорившись встретиться на следующий день. Пошел снег, и Богдан с неудовольствием подумал, что если так пойдет и дальше, придется в коттедже самому его чистить. Это в городе быстро тает, а посторонних людей на свою территорию без особой необходимости Ковальский приглашать не любил. Еще неплохо бы заехать в магазин и купить что-нибудь из одежды. Россия – не Европа, он забыл, что здесь холоднее.

На первый взгляд в особняке все осталось по-прежнему. Заняв ту же спальню на втором этаже, что и в прошлый раз, Богдан освежился с дороги и пошел осматривать дом, заодно проверяя на возможные средства слежения. За исключением внутренней охраны, все было чисто, только в гостевой спальне он нашел камеру, реагирующую на движение.

Достав телефон, набрал Морено.

– Не понял, что за шутки?

– Так и знал, что найдешь! – хмыкнул тот. – Будь другом, оставь до завтра. Я сегодня рассчитывал, что мы отметим встречу, и собирался зажечь с одной малышкой.

– Собираешь коллекцию, чтобы просматривать, когда станешь немощным? – поддел его Богдан, крутя камеру между пальцев.

– С моей наследственностью этого бояться не стоит. Мой дед и в восемьдесят пять двух любовниц имел.

– Тогда еще успеешь видео записать, – хмыкнул Ковальский, ломая камеру.

– Зачем! – горестно вздохнул Морено, по звуку поняв, что чуду техники пришел конец.

– Не стони. А то я не знаю, что у тебя их как грязи. Только не надо ее в мой дом тащить!

– Ты же его снимаешь.

– Неважно, – отрезал Богдан и отключился.

Телефон тут же затрезвонил вновь, и, не глядя, Ковальский ответил резко:

– Не испытывай моего терпения! Иначе затащу тебя в тренажерный зал и выбью всю дурь.

– Уверен, что справишься, сынок? – вкрадчиво поинтересовался Вацлав, и Богдан мысленно выругался.

– Извини, это я не тебе.

– Как долетел?

С замужеством сестры отец сильно сдал и стал больше интересоваться его жизнью. Раньше такие мелочи Вацлава не беспокоили.

– Все хорошо.

– Звоню сказать, что у тебя карт-бланш на любые действия. Разберись, что у них там творится.

Ситуация с главным офисом в Москве была тревожная. Аналитики и ищейки носом землю рыли в поисках скверны, по крупицам собирали информацию о владелицах вещей, но стоило выйти на объект, как с тем случался несчастный случай и вещь исчезала. Последнее удачное дело – это то, которое вел сам Богдан в прошлый раз. Он тогда лично доставил перчатки и шляпу в Орден. Остальные найденные владелицы, судя по отчетам, или сгорали в огне вместе с вещами, или бесследно исчезали. Три случая нельзя было игнорировать. Возникло подозрение, что кто-то собирает коллекцию, и все нити вели в московский филиал. Но карт-бланш?!

– С чего такая щедрость?

– Протекция Милоша. Кстати, на Рождество жду тебя дома. Я пригласил его к нам с дочерью. Надеюсь, ты меня в этот раз не разочаруешь? Мы ждем, что после праздников ты объявишь о помолвке.

Богдан мысленно витиевато выругался на латыни. У отца появилась идея фикс его женить и получить внуков. Если от прежних невест пусть и не без труда, но он избавлялся, то вот Магистр Милош был слишком влиятельной фигурой в Ордене, чтобы отмахнуться от союза с ним. Если два старика уже спелись, то свободе Богдана пришел конец. Он понимал, что отказ жениться воспримется как личное оскорбление и семья Ковальских приобретет влиятельного врага.

– А как же Хан? Его ты не приглашаешь?

– Не хочу говорить о нем, – ледяным тоном отрезал отец, не простивший, что из-за промедления воспитанника он лишился дочери. Хана отлучили от дома, и общался с ним Вацлав теперь только по работе. – И, Богдан, я знаю, что Берт сейчас в России. Даже не смей!

Стиснув зубы, Богдан с силой сжал телефон, подавляя гнев. Даже имя Ирен в их семье теперь под запретом! Отец вычеркнул ее из своей жизни и требовал, чтобы и сын поступил так же.

– Я услышал тебя, – холодно ответил Вацлаву, не собираясь ничего обещать, и нажал отбой. Разговор с отцом привел в ярость. Хотелось отшвырнуть телефон, разбив на мелкие кусочки. Но к сожалению, от свалившихся на голову проблем так легко было не отмахнуться.

Послав сестре сообщение о визите, Богдан сразу к ней не поехал. Изучив через интернет район, в котором она жила, вначале поколесил вокруг, проверяя, есть ли хвост, затем прошелся по магазинам. Хорошо, что Ирен с мужем остановились в центре. Он без труда подобрал себе новую одежду. Пальто, шляпа и очки изменили его внешний вид до неузнаваемости. То, что слежки за собой он не обнаружил, еще ни о чем не говорило. Наблюдать могли и за квартирой сестры, поэтому рисковать нельзя. В таких вещах он предпочитал быть параноиком.

Оставив машину на стоянке у торгового центра, пешком прошел два квартала до ее дома и с неудовольствием окинул взглядом пятиэтажку и серый, унылый двор. Привыкший к самому лучшему, он и подумать не мог, что Ирен живет в таком месте. Берт обанкротился, раз не может позволить себе ничего лучшего?!

Нажал домофон, втайне надеясь, что Ирен напутала с адресом, но услышал ответ сестры и с брезгливостью потянул на себя дверь подъезда. Ни чистота внутри, ни добротная дверь квартиры не примирили его с этим домом. Ирен здесь не место!

Не успел он позвонить, как сестра распахнула дверь и с радостным визгом прыгнула к нему на шею, не обращая внимания на маскарад и хмурый вид. Обнимая ее, Богдан отметил, что она заметно поправилась.

«Хоть ест нормально», – с облегчением отметил Ковальский и шагнул в квартиру, собираясь серьезно с ней поговорить. Но стоило ему отодвинуть Ирен, как он потерял дар речи и все заготовленные слова, что крутились на языке, вылетели из головы.

– И-и-и-и-и!!! Глазам не верю! – радостно взвизгнула сестра и опять повисла у него на шее.

– Я тоже, – хрипло отозвался Богдан, испытывая настоятельную потребность присесть.

– Ты об этом?

Она отодвинулась и с любовью погладила свой округлившийся живот. Богдан бы многое дал, чтобы это была очередная шутка сестрички и под платье она себе засунула футбольный мяч.

– Я решила, что такие новости нужно сообщать лично.

О да, от этой новости казалось, что у него взорвался мозг. Факт беременности младшей сестры отказывался укладываться в голове. Она, пусть давно совершеннолетняя, для Богдана все еще оставалась шаловливым подростком, слишком юным для интимной жизни. Боги, они что, не предохранялись?!

– Но как?!

– Богдан, мне объяснить тебе, как это происходит? – весело изумилась Ирен.

– Не надо! – дернулся он. После таких подробностей сестра бы точно стала вдовой. Ему и так хотелось придушить Берта. – Лучше скажи, почему ты молчала, что у вас плохо с деньгами?

– С чего ты взял?! – сделала большие глаза Ирен, выглядя искренне не понимающей.

– С чего? Оглянись! Ты живешь в дыре!!!

Хваленая выдержка Богдана трещала по швам. И пусть улыбка на лице сестры померкла от обиды, он не мог молчать. Да стоило только написать, и он бы обеспечил ее всем необходимым!

– Богдан, это Москва! И цены на жилье в этой «дыре» в центре заоблачные.

– Ты не понимаешь? Тебе нужен свежий воздух, покой…

– Да жила я в этом покое! – не выдержала уже Ирен, повысив голос. В носу запершило, а радость от встречи с братом сходила на нет. – Партнеры Берта выделили нам шикарный коттедж за городом. Так я там волком на третий день завыла! Берт на работе целый день, а я от тоски плесневею. И мало того, что работает он допоздна, так еще и в пробках часами торчит по дороге обратно. Мы не выдержали и переехали в эту корпоративную квартиру. И бизнес-центр его рядом. Не надо часами ждать с работы и утром в несусветную рань вставать. А еще здесь парк рядом, магазины, кафе, люди. Жизнь бурлит!

Богдан смутился. Посмотреть с этой стороны ему даже не пришло в голову, но объяснения Ирен звучали вполне разумно.

– У вас точно нет проблем с деньгами? – все же переспросил он.

– Я сейчас пну тебя! – в сердцах сказала сестра. – У меня безлимитная карточка. Скажи, сколько наличных мне снять в банкомате, чтобы ты не задавал идиотских вопросов?

– Прости, – поднял он руки, сдаваясь, так как Ирен выглядела воинственно.

– Ладно, хватит в коридоре торчать. Идем, я тебе кофе сделаю, – буркнула она в ответ.

– Я бы выпил чего покрепче.

– Обойдешься! Будешь пить кофе в наказание. Мне его нельзя, так хоть аромат понюхаю.

Сестра продолжала ворчать, оглянувшись на него через плечо, а потом и вовсе развернулась, уперев руки в боки.

– Нет, у тебя совесть есть? Я так ждала, как ты удивишься…

– Поверь, тебе удалось меня удивить, – искренне подтвердил он.

– Как обрадуешься, что станешь дядей, – с нажимом продолжила Ирен, – начнешь меня поздравлять.

– Я стану дядей… – повторил за ней Богдан, все еще не веря, а потом дал себе пинка. Еще немного – и он всерьез обидит сестру. Натянув на лицо улыбку, шагнул к ней, бережно обнимая. – Прости, не могу поверить.

Что вообще говорят в таких случаях?!! Всегда знающий, что сказать, сейчас он растерялся.

– Рад за тебя. Очень рад.

– Я так по тебе соскучилась! – расслабилась в его руках Ирен.

– И я по тебе, принцесса.

Оттаяв, сестра повела его за собой на кухню и сразу подошла к кофемашине. Оглядевшись, Богдан увидел, что не все так печально, как он думал. Современная просторная кухня с хорошим ремонтом и полным набором кухонной техники.

– У вас повар есть?

– Богдан! – одернула его Ирен, закатив глаза. – Мы можем нанять хоть десяток поваров или завтракать, обедать, ужинать в ресторанах! Но мне нравится самой готовить Берту завтраки или баловать вкусным ужином после работы. С ним я впервые почувствовала, какой должна быть нормальная семья, и мне это нравится.

– Ты готовишь?! – округлил глаза Богдан.

– Да, представь себе, научилась! И если не перестанешь провоцировать меня, даже попробуешь. Скоро уже Берт подъедет, и сядем за стол.

Ирен поставила перед братом на барную стойку кофе и, оценив его внешний вид, достала из шкафчика бутылку и плеснула немного в чашку.

Сработал таймер в духовке, и пока она отвернулась, Богдан скосил глаза на бутылку, испытывая желание выпить чистый продукт, без примеси кофе. Но тут Ирен достала из духовки противень с запеченным мясом, и кухню заполнил божественный аромат, напомнивший ему, что он не ел целый день.

И все же, глядя на беременную сестру, внутренне он не мог смириться. Она же так хотела свободы! Учиться, заняться каким-то делом, а в итоге оказалась привязанной к мужу домохозяйкой. Беременной, босой и у плиты. А еще в памяти всплыли некоторые знакомые из Ордена, у которых были беременные жены, и их пренебрежительные отзывы о них – «инкубатор с ножками» и «жирная корова» были самыми приличными. В душе поднимался гнев. Ведь его сестра не такая! Она должна была блистать, наслаждаясь полной жизнью, а не хозяйничать на кухне с довольным видом. От этого счет к Берту лишь возрастал. Ковальский отпил горячего кофе, не чувствуя вкуса.

Звонок в дверь прозвучал неожиданно.

– Берт! – просияла Ирен, снимая фартук и спеша на выход.

С мрачным видом Богдан отставил чашку и вышел за ней в коридор.

– Как поживают мои девочки? – с порога спросил зять, притягивая к себе жену, как самое дорогое, и жадно целуя, будто бы они не виделись месяц.

– У нас будет мальчик! – уверенно возразила сестра, отфыркиваясь и высвобождаясь.

– Нет, у нас будет еще одна такая же вредина, как ты. Я жадный, хочу, чтобы меня с двух сторон окружали красотки. Дай пять, дочурка. Поздоровайся с папой! – Он приложил руку к животу, шевеля пальцами.

– Берт, щекотно! – захихикала Ирен.

Наблюдая за шутливой перепалкой, которая происходила явно не в первый раз, Богдан почувствовал, как екнуло сердце. Вся злость на Берта испарилась без следа. У сестры было то, чего она бы никогда не получила, выйдя за кого-нибудь из их круга. В их среде ценились только мальчики, а с рождением девочки даже не поздравляли, чтобы не расстраивать еще больше отца.

– Вы еще не узнавали пол ребенка? – спросил он их.

– О, привет, Богдан! С приездом! – заметил наконец шурина Берт. – А зачем? Пусть будет сюрприз. Для Ирен. Все равно я знаю, что это будет девочка.

– Мальчик! – тут же возразила жена, на что он стремительно поцеловал упрямицу и стал раздеваться.

– Я не сильно опоздал?

– Нет, Богдан недавно пришел. Видел бы ты его лицо, когда он мой живот заметил.

– Я же говорил, что нужно было раньше сказать. А то вот так приедет в гости, а тут уже детвора бегает. Кстати, чем у нас так вкусно пахнет?

– Мясо. Мой руки, а я сейчас, – встрепенулась Ирен и, несмотря на выпирающий живот, козочкой ускакала на кухню.

Берт подошел и пожал руку, но не отпустил. Тихо, чтобы не услышала жена, с упреком сказал:

– Я понимаю, что ты занят и часто приезжать не получается, но почаще звонить-то можешь? Ирен скучает.

– Кто бы говорил. Сам днями работаешь, а Ирен одна. Хоть бы прислугу нанял!

– Думаешь, я не предлагал? – Берт отпустил его руку. – Ей нравится делать все самой. Говорит, что гормоны требуют вить гнездышко и чужих на своей территории она не потерпит.

В последнем Ирен была так похожа на самого Богдана, что у него дернулась щека.

– Она даже пыль вытирает с таким видом, как будто проходит квест. Я чуть не поседел, когда утром застал ее балансирующей на стуле и протирающей люстру. Совсем о себе не думает, – устало пожаловался Берт. Было видно, что он беспокоится за жену.

– Рожать она здесь будет? – с неудовольствием спросил Богдан. – Вы ребенка сюда принесете?

– Нет, конечно. Не предполагал, что с партнерами все так затянется. Дома у нас уже готова детская. Тут она наблюдается в хорошей клинике, и еще беременность наш врач ведет. Ирен пересылает все анализы.

– Я не понимаю, что, никто не голоден? – в коридоре появилась сестра с большим блюдом.

– Дай помогу, – бросился к ней Богдан, забирая тяжесть из рук.

– Я беременна, а не немощна, – проворчала сестра, но блюдо отдала.

Когда они сели за стол в гостиной, Богдан не сдержался и завел разговор о том, что ценит ее самостоятельность, но сейчас ей лучше не быть одной и стоит нанять компаньонку.

– Я подумаю. Кажется, у меня появилась идея, кто это может быть, – хитро улыбнулась Ирен, и они переглянулись с Бертом.

– Дай ее имя, я проверю через нашу службу безопасности.

– Богдан! – возмутилась сестра и тут же захихикала. – Поверь, ее уже проверили со всех сторон, тщательнее некуда.

Вроде бы и успокоила, но вид у нее был настолько хитрый, как будто смеется про себя над какой-то шуткой.

– У меня такое чувство, что ты что-то недоговариваешь, – пристально посмотрел на нее Богдан.

– Я вот не понимаю, мы столько не виделись и будем говорить о моих подругах? Расскажи лучше, как ты? Как Хан?

Богдан понял, что она просто меняет тему, не желая отвечать, но не стал пока настаивать. Они провели замечательный вечер. Удивительно, давно ему не было так хорошо. Даже в их родовом особняке дома он не чувствовал себя настолько расслабленно, как в семье сестры. Они проговорили допоздна. Уходить никуда не хотелось, и Богдан с сожалением отклонил приглашение пары остаться переночевать у них. Не хотел стеснять, да и машину у торгового центра стоило забрать. Тепло распрощавшись и договорившись вскоре увидеться, они расстались.

Глава 2

В такие дни я особенно сильно ненавидела столичную слякоть. Недавно выпавший снег растаял местами, и нога в модном замшевом сапожке попала прямо в лужу. С трудом устояла, нелепо взмахнув руками, но вот сапог намочила, и теперь мало того, что на серой замше образовалось некрасивое мокрое пятно, так еще и внутри противно хлюпало. Выйдя за территорию больницы, я понуро поплелась на автобусную остановку.

В сумке зазвонил телефон, и пришлось искать трезвонящий аппарат, старательно обходя лужи. После сложной операции пальцы не слушались, я чуть не уронила мобильник, поймав в воздухе и не совсем вежливо гаркнув:

– Да!

– Розочка моя, куда же ты сбежала? – услышала знакомый приятный баритон.

«Уже не твоя», – возразила про себя со злостью, ненавидя, что до сих пор реагирую на его бархатные нотки в голосе.

– Константин Михайлович, у меня дежурство закончилось. Что-то срочное? Был сложный случай, я с ног валюсь.

«Причем в прямом смысле этого слова», – добавила мысленно.

– Зачем же так официально? Давай я сегодня заеду, и мы поговорим.

– Константин Михайлович, нам не о чем с вами разговаривать. А все рабочие моменты мы будем решать на работе.

– Розочка…

– Роза Валерьевна, если на то пошло!

– Ну почему ты такая упрямая? – вздохнули в трубку, и я явственно представила, как он в этот момент снял дизайнерские очки и знакомым жестом потирает переносицу. Очки, которые я ему выбирала и цену заплатила сумасшедшую!