Мой визави Карпинская Настасья

Пролог

Когда это началось, я не знаю. Не могу вычислить этот момент. Зато теперь знаю точную дату окончания. И сейчас, глотая слёзы вперемешку с никотином, я понимаю, что лучшее, что я могу для него сделать это исчезнуть из его жизни, не появляться на его глазах, не надоедать. Просто исчезнуть… Отпустить его. Отпустить всё, что с ним связанно, оставляя себе лишь воспоминания о наших вечерах, наполненных теплом и пониманием, воспоминания о его руках, тёплых, нежных, доводящих меня до исступления, обрывки наших с ним разговоров, воспроизводя их словно на репите в своей голове. Это всё, что я могу себе позволить. Я благодарна ему. Пусть эта благодарность смешана с болью, но я благодарна. Он показал мне, что такое настоящее чувство и чем оно отличается от моей маниакальной одержимости Артёмом. Он вытеснил собой всё. Он заполнил пустоту. Он показал мне, что жизнь не стоит на месте… А я совершила слишком много ошибок, чтобы иметь право попытаться остаться рядом с ним. Поэтому собираю всю свою волю в кулак и повторяю себе по сотому разу, что я его отпускаю. Пусть будет счастлив, даже если и не со мной. Делаю глубокую затяжку и, подняв голову, выпускаю дым. Я отодвигаю в сторону злость, презрение, взыгравшую гордость, обиды и разочарование. Теперь всё, что я могу сделать, это просто жить. Единственное, что не могу отпустить это надежду. Она въелась в меня так, что не вытравить, и тлеет во мне, грея и оберегая мысль, что Стас вернется…

Глава 1

Залезаю с ногами на широкий подоконник и, взяв в руки телефон, изображаю счастливую улыбку и блеск в глазах, делаю пару кадров. Просматриваю снимки, красиво. Открываю приложение известной социальной сети, загружаю фото и подписываю: «Главное радоваться каждому дню, и неважно, что дождь за окном». Публикую пост и отбрасываю телефон в сторону. За окном уже темно. Капли дождя стекают по стеклу, поблескивая в свете уличных фонарей, словно дешёвые стразы.

Счастье… Как же легко нарисовать его иллюзию, а с появлением интернета стало ещё проще. Написал пару псевдопозитивных постов, выложила фото себя, такой успешной и красивой с улыбкой на губах, и вуаля: для всех ты просто истинный образец радости и счастья. А что там на самом деле скрывается за этой картинкой, мало кому интересно. Все мы надеваем на себя так называемые маски. Они настолько привычны в обществе, что никто уже не обращает на них внимания, а многие напрочь их не видят. Со временем мы срастаемся с ними, как со второй кожей. Веселье, счастье, успешность – лишь пыль, что оседает на наших лицах, и никто не знает, как, оставшись наедине с собой, мы тонем в глубоком одиночестве, где этим самым счастьем и не пахнет. Многие презрительно хмыкнут, скажут, что это всё бесполезная лирика. Мол, молодая, здоровая, живи и радуйся, встречайся, влюбляйся, рожай детей. Не спорю, всё верно. Только что делать с пустотой, что поселилась внутри, которая разрастается день за днём, словно чёрная дыра, и я ничем её заполнить не могу? Сколько уже времени прошло? Больше полугода. А всё ещё болит. Я едва не завалила экзамены весной, только чудом их сдала. Вылезла на лояльности преподавателей к моим прошлым успехам. Но хуже всего было в марте… Свадьба… Их свадьба. Я билась, словно в агонии. Закрывшись дома, сходила с ума от боли, от жалости к себе. Чтобы не сорваться и не поехать в ресторан, где они отмечали торжество, мне пришлось выпить снотворного, благо на это хватило внутренних сил. Смысла в моих попытках добиться расположения Артёма уже не было. Я видела, как он смотрел на неё, какой теплотой загорались его глаза при виде Киры. Без шансов. Ни одной сотой шанса не осталось, что он повернет голову в мою сторону. Как я смогла не заметить их связи раньше? Ещё одно доказательство, что я круглая идиотка.

На следующий день, я обзвонила всех знакомых, и, собравшись небольшой компанией, мы отправились в клуб на другой конец города, подальше от «Эры», подальше от Орлова. Я танцевала, пила, смеялась громко, на показ, заглушая всё внутри. К концу вечера я уже мало что понимала. Очнулась под утро в кабинке туалета, помня лишь отрывками, как там оказалась. Умывшись, вызвала такси и улыбнулась своему помятому отражению в зеркале. Боли больше не было, кроме тошноты и опустошенности, ничего не чувствовала. Тогда я была этому рада, наивно полагая, что «выздоровела», что отпустило. И только спустя пару месяцев поняла, что пустота хуже агонии, хуже открытой истерики. Она пожирает тебя изнутри, день за днем, час за часом. Каждую минуту твоей жизни она с тобой. Поедает все твои чувства, делая тебя равнодушной тварью, дрянью, склонной к самоуничтожению. Почему мы, люди, понимаем суть случившегося только после того, как с головой нырнем в это дерьмо, когда уже нельзя сделать шаг назад?

В начале июля я собрала чемодан и отправилась к родителям в Германию. Для чего была эта поездка? Наверное, это была попытка заполнить образовавшуюся внутри дыру, почувствовать хоть каплю любви, участия, поддержки. Но, пробыв там почти два месяца, я поняла, что больше не могу. Не могу больше притворяться, не могу играть. Невыносимо каждый раз натягивать на лицо беззаботное выражение, улыбаться и в сотый раз повторять маме, что всё в порядке. Она волновалась, не понимая, что со мной происходит. Но я отчего-то не могла и слова вымолвить про Артёма. Может быть, из-за того разговора четыре года назад, когда открыла свою душу и рассказала о своей влюбленности. Мама, конечно, постаралась меня поддержать, но её снисходительный взгляд я запомнила на всю жизнь. Они считали меня маленькой незрелой девчонкой, неспособной ещё на глубокие чувства.

В конце августа, игнорируя просьбы родителей остаться у них, я вернулась домой, в свою квартиру, без планов, без желаний, без представления, как жить дальше. Конечно, отец всё также присылал деньги, ежемесячно пополняя мою банковскую карту. Наблюдая, как все мои одногруппники устраивались на работу, я начинала чувствовать себя ещё более жалкой.

На протяжении двух недель я обзванивала более-менее подходящие вакансии, без особого энтузиазма, двигаясь вперед лишь на упорстве. Набирала номер за номером, записывалась на собеседование, но особого огорчения при очередном отказе не испытывала. Я находилась словно в своём собственном закрытом пространстве, из которого не могла или не хотела выбираться. Разница не особо большая…

Три дня назад мне позвонили из одного магазина женской одежды и пригласили на стажировку. Я даже забыла, что заполняла у них анкету на должность администратора. На удивление, работа мне понравилась. Уходя с головой в рабочий процесс, меня перестали терзать собственные мысли, да и коллектив был приятный. Сегодня директор объявил, что я успешно прошла стажировку и принята на работу. Можно было радоваться, но большого эмоционально подъёма я не испытала. Прикупив по пути домой бутылку вина, я налила себе бокал и залезла на подоконник, всматриваясь в ночное небо и серые, бетонные коробки окружающих домов. В квартирах соседнего дома загорался и гас свет… Жизнь, в которой каждый занимает своё место, свою роль, выполняет свою работу, представляет собой личность с определенным количеством полезных навыков и индивидуальных черт характера. А кто я? Что собой представляет глупая девочка Дина? А ничего она собой не представляет. Она ноль, пустота, пыль. Дунь и рассеется.

От этих мыслей сжимается неприятно в груди, давит, щемит. Привыкла, потерплю. Не страшно. Но внутренний голос словно в насмешку шепчет чуть слышно в голове: «Сильная… Можешь… Докажи им всем, что ты чего-то стоишь, что ты есть». Могу ли? Да и зачем что-то доказывать? Если даже желания нет просыпаться утром, вставать с кровати, завтракать.

«Заставь себя уважать. Слабых не любят, слабых только бьют сильнее, чтобы уничтожить. Естественный отбор, ничего личного».

Не смогу…

«Сможешь».

Нет смысла.

«Смысл есть всегда, до тех пор, пока ты жива. Смысл есть во всём, главное, его найти. Но даже его поиск тоже уже есть смысл».

Противный внутренний голос. Мне порой кажется, что я начиаю сходить с ума. Допиваю залпом вино и иду в душ, включив по пути в ванную музыку погромче, чтобы не думать, не мыслить, не анализировать. Лишь музыка, текст, мелодия дикая подборка из попсы, рока, классики и фолка.

«Люди смотрят вверх из своих квартир…

На далёких звёзд ледяной пунктир…

И впивая взгляд в чёрное стекло,

Кто-то в помощь ждет манны небесной, кто-то – НЛО…

Люди смотрят вверх…»

Льется из динамиков с надрывом голос вокалистки группы Louna, и я, шепча под нос слова песни, иду в душ. Завтра будет новый день, будет работа, и некогда будет думать.

Глава 2

Конец недели, пятница. Вымотанная и усталая, закрываю магазин, ставлю на сигнализацию и отзвонившись на пульт охране, иду в сторону остановки. Телефон в кармане пальто звонит уже третий раз. Оказавшись в автобусе, наконец, достаю трубку и принимаю вызов.

Привет!

Динка, ты офигела совсем?! До тебя дозвониться, как до президента, практически невыполнимая миссия, – Настя ругается в трубку отборным русским матерным, на какого-то парнокопытного, который перестроился перед её величеством.

Ты по телефону за рулем заканчивай болтать, – делаю ей замечание.

Савельева, не учи меня водить машину. Лучше бери ноги в руки и прись ко мне.

Зачем?

Как зачем?! Нет, она ещё и спрашивает! На календаре пятница. Я злая и нервная, мне расслабиться надо, а ты ещё две недели назад обещала в клуб со мной сходить. Считай, день икс настал.

Насть, может не сегодня?

Сегодня! Давай шевели своей прекрасной попкой, я тебя жду ровно в десять у себя на пороге при полном параде. Едем в «Зажигалку», Баева сбрасывает вызов. Спорить с ней себе дороже, всё равно уболтает, ещё и на жалость надавит так, что буду весь вечер чувствовать себя виноватой. Хотя, может она, и права: не стоит в пятницу сидеть дома. На работу мне только в понедельник, так что голову проветрить не помешает.

Придя домой первым делом, включаю музыку. Последние пару месяцев не могу находиться в тишине, она сводит меня с ума. Ужинаю, принимаю душ и начинаю собираться. Баева живет в соседнем доме. Не скажу, что мы с ней близкие подруги, но общаемся регулярно ещё с первого курса университета. Идти до неё недалеко, в клуб поедем на такси, поэтому я выбираю чёрные полусапожки на высоком устойчивом каблуке и чёрное платье длинной до середины бедра. Высушив волосы, наношу макияж. Набросив пальто, беру сумочку с телефоном, и выхожу из дома.

В клуб мы приезжаем уже навеселе. Пока Баева выбирала платье, открыли бутылку красного вина и опустошили пару бокалов. Громкая музыка, повышенный градус, и настроение сразу приобрело новые яркие краски. То, что доктор прописал.

Динка, если я сегодня не получу свою дозу секса, я в понедельник изнасилую своего начальника.

Баева, ты озабоченная.

А ты фригидная, – тут же парирует подруга. – И, вообще, это нормальная потребность молодого организма. Давай по маленькой, и пойдем попами покрутим, – Баева тащит меня к бару, где мы выпиваем по рюмке текилы и идём танцевать. После пары таких повторов, оседаем у бара.

Что-то тут с мужиками совсем скудно. Надо было идти в «Шериф» или «Линч».

Да ладно, не ной. На тебя вон те мужики у крайнего столика пялятся уже целый час. Хоть улыбнись им, и да будет тебе счастье.

Они страшные, как моя жизнь. Мне бы вон такого красавчика, который на диване сидит, – Баева махнула в сторону столов с диванами и театрально вздохнула.

Который с татухами?

Нет, с серёжкой в ухе.

Так подойди познакомься.

Ты с ума сошла?! Я даже, если в умат напьюсь, к такому не осмелюсь подойти. Это же стопроцентный отказ. Мужик из категории «мечта».

Так ты нахрапом возьми. Подошла, поцеловала, он уже и не отвертится.

Или по голове даст, – отвечает Баева, а я смеюсь.  Вот чего ты ржешь надо мной? Сама не сможешь так сделать, а мне советуешь.

Я не смогу?

Не сможешь. Спорим?

Спорим! Выбирай жертву.

А вот того красавчика и поцелуй.

Какого?

О котором говорили. С серёжкой, что на диване сидит, серьезный такой. Ставлю пять соток, что не рискнешь, – я рассмеялась над её уверенностью в моём фиаско. Всё-таки плохо она меня знает.

Продуешь, Баева. Полторы штуки с тебя, потому что я сделаю это, – приличная доза алкоголя, доля адреналина, и провокация со стороны Баевой сделали своё дело.

Да ладно, струсишь в последний момент.

Готовь деньги, – я опрокидываю ещё одну рюмку текилы, отхожу от подруги и направляюсь к диванам, на которых расположись мужчины. Даже если откажет, с меня не убудет. К отказам я давно привыкла. А вот попытать счастья стоит всегда.

Добрый вечер, мужчины! – произношу как можно мягким голосом.  Вы не могли бы мне помочь с одним делом?

Смотря, какое дело. Труп в багажник грузить не будем, – острит тот, что с татуировками на руках.

Всё проще, – я улыбаюсь, делаю шаг вперёд к мужчине и с наглостью, на которую только способна, впиваюсь в его губы. Чувствую, как его рука жёстко сжимает мои волосы, но, к моему удивлению, он не отталкивает меня, а самым пошлым образом отвечает на мой поцелуй, просто пожирая мои губы. От неудобной позы и такого напора становится трудно дышать, и я стараюсь отстраниться, но он не даёт, пока из моей груди не вырывается стон. Голова начинает кружиться. Он резко отстраняется, отпуская мои волосы и тут же крепко хватая меня за руку.

Детка, а ты меня ни с кем не перепутала? – рыкнул мужчина, глядя на меня с лёгким прищуром.

Стас, не пугай красивую девушку. Она, по любому, просто проспорила кому-то, – произнёс с улыбкой сидящий напротив него мужчина, и я, наконец-то, прихожу в себя, делаю глубокий вдох и улыбаюсь.

Я выиграла спор, а заодно и полторы тысячи, и всё благодаря тебе, красавчик. Ты приносишь удачу. А теперь, может, отпустишь мою руку?

Какие наглые малолетки пошли, – он отпускает меня и откидывается на спинку дивана.

Наверное, потому что мужчины пенсионного возраста стали чертовски очаровательные, – произношу, смеясь, и быстро уношу ноги в сторону бара.

Ты реально отмороженная, Савельева, восклицает Баева, глядя на меня своими огромными глазами.

С тебя полторы штуки, не забудь, я опрокидываю в себя ещё одну стопку текилы, дабы хоть как-то унять дрожь и слабость в ногах. А этот мужик хорошо знает, как нужно целоваться. – Пошли танцевать, – беру Настю за руку и тащу в сторону танцующей толпы.

Динка, я думала, он тебя ударит.

Ну, не ударил же, – я смеюсь. Сейчас в крови слишком много алкоголя, смешанного с убойной дозой эндорфинов, мне хорошо. Настолько хорошо, что даже получается не думать ни о чем, кроме недавнего поцелуя. Интересно, сколько ему лет? Двадцать восемь? Тридцать? Тридцать два? Больше бы я ему не дала. Мы танцуем. Закрываю глаза и плыву на волнах музыки, не сразу замечая, что Баева уже повисла на шее какого-то мужика. Ловлю её взгляд, она показывает жестами, что её можно не ждать. Ясно, Настя добилась своего, нашла жертву на сегодняшнюю ночь. Возвращаюсь к бару, выпиваю ещё рюмку текилы и иду на выход. Накидываю пальто и, выйдя из клуба, закуриваю, пытаясь через приложение в телефоне вызвать такси. Но проблема в том, что я не помню адрес клуба. Оглядываюсь по сторонам в поисках таблички и натыкаюсь взглядом на того красавчика. Он стоит у парковки и разговаривает с тем мужиком, с которым сидел в клубе. Его собеседник садится в машину и уезжает, а я подхожу ближе.

Может, назовешь своё имя? А то жалко не узнать имя мужчины, который так классно целуется, – произношу, совсем растеряв какое-либо стеснение.

Стас, – произнёс красавчик, окинув меня равнодушным взглядом.

Дина.

У моей бабушки болонку так звали, – ядовито бросает комментарий мой новый знакомый.

Дай угадаю. Она была маленькая и жутко приставучая? – мужчина неожиданно смеётся.

Да, а ещё гадила постоянно у порога, – он кривит губы в полуулыбке.

Ну, мы, болонки, все такие. Люим всё портить, и от нас очень сложно отвязаться, – я выбросила в урну окурок и повернулась к мужчине.

Самокритично, – Стас прищуривается, вглядываясь в моё лицо.

Зато честно. Так что? Подбросишь до дома?

А не боишься к незнакомому мужику в машину садиться? Вдруг я маньяк-извращенец?

Знаешь, я где-то прочитала, что шанс оказаться двум маньякам-извращенцам в одной машине критично мал. Так что, я не переживаю, – его брови резко поднимаются вверх.

Ты вообще нормальная? – он выбрасывает недокуренную сигарету в сторону.

Тебе справку показать о состоянии здоровья?

Желательно из психушки, – я начинаю смеяться, а он прикольный.

Так что подкинешь психованную болонку до дома? Обещаю не кусаться.

Хрен с тобой, садись в машину, жертва соцсетей и инстаграма, – Стас нажимает на брелок, и стоявший напротив нас Ленд Ровер мигает фарами.

Это, вообще-то, одно и то же, – произношу, посмеиваясь, и открываю дверь автомобиля.

Вообще пофиг, – он терпеливо ждёт, пока я пристегиваю ремень безопасности, и выезжает с парковки.

Глава 3

Последние два месяца вышли довольно напряженными. Перед новым годом пришлось отработать две недели без выходных, чтобы иметь возможность подмениться и уехать к родителям на новогодние праздники. Оставаться в одиночестве в эти дни особенно не хотелось. Излишне остро оно чувствовалось именно в этот период.

Вернувшись домой, с ещё большим рвением ушла в работу. Только она давала мне ощущение нужности. Давала возможность забыться на время, убежать от самой себя, от этого давящего внутри чувства бессмысленности.

Савельева, ты нарываешься на премию. Ты знаешь об этом? – шутливо обратилась ко мне Екатерина Георгиевна, управляющая магазина.

Надеюсь, этой премии хватит на новый телефон, а то старый я разбила на днях.

Если продолжишь впахивать в таком же режиме, то хватит не только на телефон.

Это радует.

Отработав полный день, я отправилась домой, надеясь, что от усталости я свалюсь в кровать до самого утра, но, видимо, это был не мой случай. После работы меня встретила пустая квартира со своей привычной звенящей тишиной, бьющей по моим расшатанным нервам. Даже не сняв обувь, я сразу включила с пульта музыку и, выдохнув, попыталась занять себя обычными домашними делами. Но всё валилось из рук. Хотелось снова зарыться в одеяло с бутылкой вина, как четыре месяца назад, и выть белугой, пугая своим рёвом соседей и доводя себя до истерики. Глупо и непродуктивно. Я стояла на кухне у окна, всматриваясь в городской пейзаж с огромным количеством рекламных вывесок и нескончаемым автомобильным трафиком, и ждала, пока закипит вода в чайнике. Задержалась взглядом на бодром старичке, который каждый вечер делал пробежку и разминку в школьном дворе. Из моего окна было хорошо его видно. Мне пришла в голову отчаянная мысль забить своё свободное время спортом. Говорят, он помогает прочистить голову и избавиться от навязчивых мыслей. Только где найти фитнес центр, который бы работал после восьми часов вечера? Составлять компанию бодрому пенсионеру как-то не очень хотелось, на дворе не май-месяц всё-таки. Озадачившись поиском, я налила себе чай и включила ноутбук. Оказалось, у нас в городе был лишь один фитнес центр, который работал до двенадцати ночи, и тот открылся чуть больше года назад. Через сайт я выбрала график занятий и оформила абонемент.

На следующий день после работы я направилась сразу на тренировку. Центр мне понравился: стильный дизайн со всеми необходимыми удобствами, раздельные раздевалки и душевые кабины, новое современное оборудование. Это определенно стоило моих затраченных средств. Девушка-тренер услужливо подсказала оптимальный режим и комплекс упражнений и ненавязчиво наблюдала за правильностью исполнения. Я уже заканчивала с кардио, как за спиной раздался знакомый мужской голос.

Какие люди у меня в гостях! Болонка собственной персоной, оборачиваюсь и вижу Стаса. Схожу с дорожки, обтираясь полотенцем и отпивая воду из бутылки.

У тебя в гостях? Интересненько, – произношу, наблюдая за хитрым прищуром моего нового знакомого.

Это мой фитнес-центр, – усмехается мужчина.

Так ты у нас Big boss?  спрашиваю, поднимая бровь. Удивил.

Что-то типа того. А ты оказывается спортсменка. Или просто поддерживаешь товарный вид?

У-у-у, как от вас нафталином-то пахнуло, товарищ Станислав, простите, не знаю, как вас по батюшке. Что за штампы? Раз у девушки мордашка симпатичная, значит, сразу продаётся?

Как тебя закусило-то. Расслабься, Болонка. Даже если продаёшься, мне неинтересно такое предложение.

Знаешь, наличие неудовлетворённых потребностей у человека выдаёт его оценочное внимание к объекту желания, фиксируя внимание преимущественно на этом объекте. Наличие потребности сопровождается эмоциями: сначала, по мере усиления потребности, отрицательными, а затем, в случае её удовлетворения, положительными. Так что, могу с тобой поспорить по поводу твоего интереса, – Стас всё это время улыбается, а как только я заканчиваю свою речь, он громко смеётся.

Похвально, Болонка, похвально. Я понял, что читать умные книжки ты умеешь. Но научись ещё понимать их смысл, а не только запоминать цитаты для постов в Инстаграм, – он похлопал меня по плечу и, улыбаясь, пошёл дальше. Вот же свинота. Нет, такого неотесанного мужлана я встретила впервые. Но симпатичный засранец, этого не отнять. И целуется классно. Несправедливо. Почему так всегда, если мужик симпатичный, то на 99,9% он мудак со всеми вытекающими?

Вы закончили с кардио? – спросила девушка-тренер.

Да, Алина, – я прочла имя девушки на бейджике. – Скажите, а Стас какое отношение имеет к центру?

Станислав Львович генеральный директор всей сети фитнес-центров и одноимённых магазинов спортивного питания.

Ого, спасибо за информацию, – я чуть ли не присвистнула от удивления. Теперь понятно, почему он такой поросёнок много денег, много пафоса и дерьма. «Всё продается, всё покупается», слышали, знаем. По-любому, ещё и женат. Так себе экземпляр.

Часы показывали двенадцать, сна не было. Я крутилась в постели, без толку взирая на белый потолок. Музыка не помогала, не перекрывала мыслей. Опять одна, опять четыре стены, опять эта давящая внутри пустота. Телефон привычно молчит. Неужели так у всех? Ведь бывает по-другому. Я видела, что бывает. Видела, как люди живут, а не задыхаются от собственного одиночества. Как у Артёма с Кирой… Эти взгляды, это обожание в глазах, эти прикосновения друг к другу… Черт! Черт! Нет! Я не буду об этом думать! Не буду. Поднимаюсь с кровати и хватаю с тумбочки телефон.

Баева, привет! – произношу я в трубку, набрав номер подруги.

Динка-а, ну наконец-то, – кричит в трубку Настя, судя по звукам явно уже где-то развлекаясь.

Как понимаю, не разбудила?

Ты чего, с дуба рухнула? У нас только самое веселье началось. Давай, приезжай к нам.

Ты с кем и где?

Я с Кристей и Ларкой в «Линче». Давай, подтягивайся. Тут такие мальчики, закачаешься, – Настя перекрикивает шум и грохот музыки и смеётся. Чем мне нравится Баева, что ей можно позвонить в любое время дня и ночи и устроить веселье.

Ждите. Собираюсь.

Ура-а! Девки, Савельева едет! – снова орёт подруга, и я слышу в трубке визг девчонок.

***

Лика, что за бред ты несёшь? Ради Бога, угомонись. Ромка только привык к школе, у него появились друзья. Зачем ты хочешь снова его сдернуть с места?

Стас, я скучаю по сыну.

Я не запрещаю приезжать к нему в гости, общаться, звонить ему.

Стас, мне нужен мой сын рядом со мной.

Не нужен, Лика. Ты беременная, тебе через три месяца рожать, это просто гормоны. Займись покупками для малыша и не дергай сына. Если хочешь, я привезу его к вам на каникулах, – еле сдерживаясь, проговорил я бывшей жене.

А если он не захочет?

Ну, тут я уже не смогу повлиять на его выбор. Заставлять Ромку я не буду.

Стас, ну может, ты подумаешь, чтобы перевести Ромку в школу в нашем городе?

Нет,Лика. Даже думать не буду. Родится ребенок, и ни тебе, ни твоему Косте дела не будет до Ромки. Так что, разговор закончен. Сын остаётся со мной, и, пожалуйста, перестань поднимать эту тему. Мы всё с тобой решили ещё полгода назад. Тебя всё устраивало. Приезжай в гости, раз соскучилась по сыну. Четыре часа на машине, и ты на месте.

Франц, ты как был бесчувственной скотиной, так ею и остался, – рыкнула Анжелка и бросила трубку. Последние месяцы подобные разговоры и её психи были всё чаще. Наверное, я жду рождения их ребенка больше, чем её Костик и она сама. Поскорее бы её внимание переключилось, и Анжелика оставила нас Ромкой в покое.

Станислав Львович, Рома уснул, – произнесла няня, проходя в гостиную.

Спасибо, Людмила Петровна. Я не знаю, во сколько я вернусь, поэтому оставайтесь до утра, – ответил я женщине, застегивая на запястье часы.

Тогда можно мне в субботу выходной взять? Хотела к внукам съездить в гости.

Конечно.

Прихватив телефон, вышел из квартиры. В «Линче» меня уже ждали Андрюха с Данькой. Два месяца без выходных и отдыха меня доконали. Я был на взводе, и сегодня намеревался эту ситуацию исправить, и никто мне не помешает расслабиться, даже Лика со своими истериками.

Глава 4

Такси останавливается у клуба. Я рассчитываюсь с водителем и выхожу из машины, вдыхая холодный воздух. Какая-та часть меня всё ещё стремится вернуться домой и забраться под одеяло, спрятавшись от всего мира, но я всеми силами подавляю это желание и шагаю по направлению ко входу. По пути замечаю парочку, которая бурно выясняет отношения, повышая голос и размахивая руками. Усмехаюсь и прохожу мимо них и охраны, которая проверяет паспорт, чтобы убедиться в моём совершеннолетии. Да, такое ещё случается со мной. Видимо, не выгляжу я на свой возраст. Избавляюсь от верхней одежды и, прихватив сумочку, прохожу дальше. Останавливаюсь, оглядывая с высоты лестницы открывшийся моему взору зал.

Простите, можно пройти? – спрашивает парень, которому я невольно преградила путь.

Конечно, я отступаю в сторону. Он проходит вперёд, держа за руку ту самую девушку, с которой ругался пять минут назад на улице. Странные люди… Встречаются, влюбляются, ссорятся, расстаются, потом снова сходятся. Отчего это случается? Что они видят друг в друге, что снова и снова возвращаются к своим странным и непонятным отношениям? Что это? Любовь? Привычка? Больная привязанность? Или всего на всего страх одиночества?

Ди-инка, – раздаётся знакомый голос сквозь толпу, и я, вынырнув из своих мыслей, вижу почти перед собой раскрасневшуюся от танцев и алкоголя Настю. – Ты чего здесь стоишь?

Вас высматривала, – отвечаю подруге, перекрикивая музыку.

А дальше всё идёт по накатанной. Я примеряю на себя привычную роль веселья, улыбаюсь всей компании, смеюсь, танцую, стараясь вырваться из лап свои собственных демонов, что так терзают мой разум. Коктейли вливаются в меня один за другим, давая такое желанное чувство легкости и раскованности. Я танцую, отдаваясь полностью тяжелым битам, что бьют по моим перепонкам, перекрывая своим звучанием даже надоедливые мысли. Это то, что нужно. Спустя какое-то время меня начинает мучить жажда, и я, оставив девчонок дальше веселиться, отправляюсь к бару и заказываю очередной коктейль с апельсиновым соком. Обернувшись, сталкиваюсь с мужчиной и чуть не расплескиваю свой напиток.

Бл*ть. Можно поаккуратней? – зло выругиваюсь, оглядывая своё платье: не осталось ли пятен.

Если я не ошибаюсь, это ты на меня налетела, произносит в ответ мужчина до боли знакомым голосом, и я, подняв взгляд, вижу Стаса.

Ох-ре-не-ть. Стас, может, ты и правда маньяк?  крайне неожиданная встреча.

Я удивлен не меньше твоего. Отдыхаешь? – усмехается мужчина, немного оттесняя меня к бару, чтобы не мешать проходящим мимо людям.

Наслаждаюсь.

Заметно, – он, ухмыляясь, бросает взгляд на мой коктейль.

Может, присоединишься к нам? – я киваю в сторону столика, и он бегло кидает туда свой взгляд, быстро отворачиваясь.

Нет, спасибо. У меня до сих пор не возникало желания зависать с малолетками, – и снова эта его ехидная усмешка.

Ну, ты подожди, когда «соракет» стукнет. Такое желание непременно появится, – я делаю глоток из своего бокала и провожу пальцем по пуговицам на его рубашке.

Сомневаюсь, но если тебе так хочется, можешь на это надеяться, – он перехватывает мою руку и отводит в сторону. Не смотря на грубость этого жеста, мне нравится, как ощущается его тёплая ладонь на моём запястье.

Вы откровенный хам, Станислав Львович, – протягиваю слова, облизнув губы.

Жаль, что тебя этот факт так расстраивает, он наклоняется и почти над ухом произносит.  Меня же не колышет, что ты ведешь себя, как развязная маленькая сучка.

Может, мне это нравится?

Так развлекайся, Болонка, я не останавливаю, – он снова улыбается, глядя прямо мне в глаза, и мне тут же вспоминается наш поцелуй, отчего я снова облизываю свои губы.

Даже если бы пытался, не получилось бы, – отвечаю, смачивая пересохшее вдруг горло коктейлем.

С тобой, конечно, весело, но меня ждут, – произносит Стас, недвусмысленно намекая, что разговор закончен.

Ох, не смею задерживать ваше преохрененство, господин большой директор, – делаю шаг в сторону и взмахиваю рукой, давая понять, что «король» может идти.

Болонка, я очень надеюсь, что это последний твой коктейль, потому что тебе явно достаточно.

Надежда умирает последней, Станислав Львович, – я отсалютовала ему бокалом и, осушив его до дна, ставлю его на барную стойку и оставляю Стаса в покое. За столиком меня уже ждёт Баева. Ей, видимо, сегодня тоже не очень везет с мужской компанией. Она опрокидывает в себя очередную порцию алкоголя и с грустью посматривает в сторону девчонок, развлекающихся в компании двух мужчин.

***

Динка отходит от бара, а я, усмехаясь, потираю подбородок. Уж кого-кого, но эту девчонку я не ожидал сегодня встретить. Молодая, дурная, но язычок подвешен хорошо. За словом в карман не полезет.

Привет! – подхожу к парням, здороваюсь, пожимаем друг другу руки.

Наконец-то, ты соизволил нас почтить своим присутствием, – произносит Данька. Как давно я его не видел. Данил был двоюродным братом Андрюхи, и наша сегодняшняя встреча подкреплена поводом отметить его приезд.

Не язви, работы до хрена. Приехал бы помог лучше.

Да своей не обделен, – лыбится тот в ответ.

Мы разговариваем о работе, о знакомых, даже касаемся политики. Парни потягивают виски, а я изредка посматриваю в сторону зала, наблюдая за Болонкой. Девочка явно без тормозов. После нашей встречи у бара она вливает в себе ещё, как минимум, три порции коктейля. Развязно и откровенно танцует, пытаясь привлечь к себе внимание парня, что обнимает её подругу. Если она хочет найти на свою пятую точку приключений, то с таким поведением она добьётся желаемого в два счёта. Поддерживаю разговор, отвлекаясь от девчонки, и упускаю момент, когда у их столика начинается потасовка.

Твою ж мать, – выругиваюсь, видя, что Болонка остаётся в центре этого беспредела и испугано озирается по сторонам.

Стас, ты куда? – бросает мне в спину Андрюха, явно не понимая, что вынудило меня сорваться с места. Хватаю эту идиотку за руку и оттаскиваю в сторону от взбесившихся мужиков, которых уже разнимает подоспевшая охрана.

Ты идиотка совсем? Чего стояла, ждала? Чтобы и тебе влетело?

Испугалась, – выдавливает из себя Динка, схватившись за мою руку. – Спасибо.

На здоровье, – оставляю её на попечение подбежавшей подруги и, матерясь, возвращаюсь к своему столику.

Это что за нимфа, которую ты спасал? – спрашивает Данька, стоило мне сесть на диван.

Так, знакомая.

Знакомая какой частью тела? – острит друг.

Просто знакомая. Всё невинно, как у пионеров.

Блин, произносит Андрюха, глядя на дисплей своего телефона. – У меня тут дежурство завтра с утра нарисовалось.

Домой, что ли, собрался? – вот и отдохнули, называется.

Ага, высаться надо. Операция в обед назначена, а хирург второй заболел.

Ну, тогда закругляемся, Данька с Андреем допивают свой вискарь, я же делаю лишь глоток из бокала, что тянул весь вечер. Мы расплачиваемся и выходим из клуба. Данька вызывает такси, и пока мы курим у входа, машина подъезжает.

Звони, не теряйся, – говорю Данилу.

Я вроде как решил обосноваться тут. Так что, буду светить своей рожей часто.

Такси отъезжает, а я достаю из кармана брелок, чтобы завести машину.

Стас, есть прикурить? – оборачиваюсь на голос и вижу Болонку, которая стоит, прислонившись к стене здания, и безуспешно чиркает зажигалкой. – Сломалась… констатирует она, пожимая плечами и выбрасывая бесполезную вещицу в сторону.

Я думал, у тебя хватило ума уехать домой, – подкуриваю ей сигарету.

Скучно, – девчонка снова пожимает плечами. Охренеть, скучно ей. У меня даже слов не находиться, чтобы ей достойно ответить. – Ты уезжаешь?

Да. А что?

Подкинешь до дома?

Болонка, ты не охренела ли? Я таксистом не нанимался.

Стас, не будь засранцем. Вечер, как понимаю, у нас двоих не задался.

Интересные выводы.

Ну, ты один и трезв. Значит, либо приезжал сюда по делу, либо тебе никого не удалось подцепить, как и мне, – она, пошатываясь, отталкивается от стены и выбрасывает в сторону сигарету. – Не будь козлом.

Ты ещё окончание вечера предложи вместе провести.

Почему бы и нет? Я не против.

Зато я против. Меня не интересуют такие, как ты, – отвечаю, кривя губы. На месте её родителей выпорол бы как следует хворостиной по мягкому месту.

Какие? – она вскидывает брови и делает неровный шаг. Её качает из стороны в сторону.

Доступные, отвечаю, ловя её за руку и не давая упасть. – Пошли, а то найдешь же приключений на свою задницу.

А тебе, значит, нужна гора, которую нужно покорить?

Девочка, все мужчины по своей сути охотники. А легко может достаться только падаль, – открываю перед ней дверцу машины, помогая сесть.

***

Но спрос рождает предложение, не так ли? Это закон рынка, – отвечаю Стасу, как только он садится за руль. Голова кружится от выпитого, поэтому я стараюсь смотреть только вперед. Не хватало, чтобы меня ещё стошнило перед ним.