Любовь за гранью 6. Исчадие Ада для Падшего Соболева Ульяна
Фэй обвела всех присутствующих горящим взглядом.
- Я могу не чувствовать Крис не потому, что она умерла, а потому что кто-то заблокировал ее. Если то место, где кто-то прячет Крис, закрыто проклятьем этого камня…то я…
Габриэль схватил Фэй за плечи и повернул к себе:
- Что это значит?
- Это значит, что у нас действительно есть надежда. Я не говорила вам…не говорила, что у меня были видения. Были моменты, когда я чувствовала Кристину. Я решила, что это бред, что я выдаю желаемое за действительное.
Габриэль сам не заметил, насколько крепко сжал хрупкие плечи Фэй:
- Что ты видела?
- Каменные стены и все.
Габриэль шумно выдохнул и разжал пальцы. Потом повернулся к Изгою.
- Мы должны найти это хранилище прямо сейчас. Если там скрыт ключ к разгадке, и Фэй права, то, возможно, мы так же поймем, где может находиться Кристина.
Ведьма вдруг схватила Габриэля за рукав:
- Там, в твоих воспоминаниях, ты видел убийцу. Я так же знаю, что когда-то …давно ты много рисовал. Твои рисунки…ты их сжигал…Габриэль, попробуй нарисовать лицо убийцы, возможно Изгой узнает его.
Парень отвернулся и посмотрел в окно – опять лил дождь, по стеклу сползали ручьи воды.
- Я поклялся, что никогда не возьму в руки холст.
- Я знаю…но ведь это спасало тебя от безумия, это давало тебе силы выносить те кошмары, которые преследовали тебя в детстве.
- Я попрощался с прошлым.
- Прошлое, это и есть наше будущее. Для того чтобы с ним простится нужно встретится с ним снова.
***
Когда-то Габриэль мечтал найти хоть какие-то сведения о своей семье, но это было невозможно, он натыкался на непробиваемую стену молчания. Годы прошли, прежде чем он смог отыскать Марианну, все деньги, которые он зарабатывал, уходили на взятки и выкуп информации. Оказывается, ответ был скрыт в нем самом. Сейчас, когда он был близок к разгадке, им овладело сомнение – встретиться лицом к лицу со своим прошлым, которое преследовало его в ночных кошмарах вместе с голосами мертвых родителей и сестер.
Фэй была права. Габриэль снова и снова слышал ее слова, когда спустился в маленькое подвальное помещение, где пахло сыростью и ржавой водой. Помещение напоминало собой колодец, вырытый на несколько метров в глубину, совершенно круглый с железной лестницей, ведущей наверх, и ведьма не ошиблась – спуститься сюда смог только Габриэль. Ник и Изгой остались ждать снаружи, прикрывая его задницу. Более того, они не смогли приблизиться к этому месту даже на два метра. Они почувствовали перед собой невидимую стену, а Габриэль спокойно прошел дальше. Изгой направлял его, подсказывая, где именно искать, пока парень, ломая ногти, поднимал тяжелые каменные плиты, спрятанные под слоем земли и дерна. А потом он нашел люк.
Теперь Габриэль остался один в этом каменном мешке, со стекающей по стенам водой. Он ощупал стены, но не нашел ни одной выемки, ни одного выступа. Громко выругался и посмотрел наверх, дождь по-прежнему заливал землю ледяными потоками.
- Здесь ничего нет, - прошептал Габриэль, уже в который раз ощупав стены. Обессилев, опустился на корточки и вытер мокрое лицо ладонями. Как вдруг заметил блеск среди сгнивших листьев и комков грязи на самом дне колодца. Протянул руку, разгребая мусор, и увидел красиво инструктированную серебряную ручку. Потянул на себя и крышка еще одного люка со скрипом открылась. Вот дерьмо – еще один колодец. Габриэль посмотрел вниз и заметил ступени, выбитые прямо в камне. Он осторожно спустился вниз. Зрение вампира позволяло видеть в темноте, как при дневном свете, обострились все чувства. Внизу находился жестяной ящик с патронами. На крышке выгравирован герб со змеей…
- Что б я так жил, - пробормотал Габриэль, открыв ящик и увидев пули, светящиеся светло-голубым фосфором. Вовсе не меч спрятал отец в подземелье. Каким-то непостижимым образом он превратил свое оружие в невероятное количество патронов. Каждый из которых мог убить любого бессмертного, в том числе и палача. Сбоку лежал свернутый в трубку лист бумаги, пожелтевший от времени и покрытый темными пятнами. Видимо, вода все же просачивалась в ящик, стекая по стенам колодца.
Габриэль развернул бумагу и поднес к глазам…Это было письмо – написанное явно мужской рукой, буквы четкие, мелкие, со слегка смазанными чернилами…
"Сын, если ты читаешь это письмо, значит, нас уже нет рядом с тобой, и ты сам продолжаешь ту войну, которая длится веками. Мне нечего тебе оставить кроме оружия, которое я обратил против его же создателя. Я люблю тебя, прости, что не смог защитить нашу семью. Отомсти за нас. Уничтожь их всех"
Абигор? Разве Фэй не сказала, что отца звали Альберт?
***
- Охренеть! – присвистнул Ник, когда Габриэль притащил ящик и поставил его на мокрую землю.
- Разрази меня гром, - пробормотал Изгой и взял в руки одну из пуль, - Ты представляешь, что сделал твой отец? Он превратил меч в смертоносное оружие, размножив его таким образом, чтобы вероятность поражения составила девяносто девять процентов. Это сплав голубого камня и свинца. Но их ничтожно мало. Каждому по две коробки. Но это увеличит наши шансы на победу втрое. Сегодня ночью мы выйдем на охоту. Нет пути назад, мы должны убить их всех только за одну ночь, иначе на следующий день другие уже будут знать об этом и примут меры.
Ник повертел в пальцах пулю:
- И эта хрень может уложить Палача?
- Скажем так, она нанесет сильные повреждения, и начнется процесс разложения, помнишь, как это было со мной? Соответственно, противник ослабнет, и у тебя будут преимущества. Так что – это не панацея, но хорошее подспорье. Я начинаю верить, что кто-то из нас после этой мясорубки останется в живых.
- Даже не надейся, что это будешь ты, - усмехнулся Ник и подбросил патрон.
- Я не надеюсь – я в этом уверен, - Изгой налету перехватил пулю, и они засмеялись.
- Мы все вернемся домой, - сказал Габриэль и с легкостью поднял ящик с патронами на плечо, - Все, поехали, нужно собираться, скоро стемнеет.
Ник удивленно приподнял одну бровь, типа, а кто это тут умничает, но Габриэль, проходя мимо, пнул его локтем в бок.
Изгой внимательно осматривал помещение, игнорируя звуки, доносящиеся до него из соседней комнаты. Он привык к крикам боли, они сопровождали его всю жизнь. Везде и повсюду и отличались только тембром и тональностью, но всегда оставались безликими, как музыкальное сопровождение к фильму. Сама музыка настраивает на сюжет. А сюжет всегда одинаков – "задание выполнено, мой господин". Только в этот раз Изгой и есть тот самый господин, и исполнитель тоже он. Поэтому с гордостью может сказать самому себе "еще один, девятый". Николас и Габриэль выбивали признание из девятого карателя. Восемь предыдущих уже отправились в ад, и их отрубленные головы сгорели в синем пламени вечности, как только отделились от тела. Изгой не думал, что они справятся с карателями настолько быстро. Но им удавалось невозможное. Сплоченность, ярость и ненависть творили чудеса. Голову кружил запах крови, успех и безнаказанность. После первого карателя, которого казнил Николас, задание перестало казаться невыполнимым, а Изгой с презрением думал о том, насколько ошибался, считая своих собратьев Палачей непобедимыми. Без их смертоносных мечей они превращались в обычных бессмертных, в слабаков, которые жалостливо вымаливали оставить их в живых, заставляя самого Изгоя брезгливо морщиться. Вот почему Асмодей ценил его самого гораздо выше, чем собственное самолюбие и гордость. Вот почему позволил вернуться. Неудивительно, когда в большинстве своем, другие каратели ничего из себя не представляли. Но оставались еще трое. Самые сильные из всех.
Послышался выстрел, потом свист стали рассекающей воздух, и Изгой потер подбородок. Девятый отправился в Ад, и Крис точно не у него. Он бы заговорил. Изгой уже увидел Николаса в деле – у того мертвый развяжет язык. А как иначе, если с тебя срезают кожу по кусочку и складывают перед твоим носом в аккуратную кучку? Или отрезают твои яйца, демонстративно показывая тебе, как ничтожно выглядит со стороны твоя мошонка, скукожившись и превратившись в бесполезный кусок мяса. Но они все говорили не то, что нужно.
- Пусто, - сказал Ник, вытирая руки о штору на маленьком пыльном оконце, - Муд*к захлебнулся собственной блевотиной, но так ничего путного и не сказал. Куда теперь?
Изгой посмотрел на браслет.
- Теперь за десятым, и он, по-моему, только отправился на задание. Вооружен до зубов. С этим будет сложнее, я знаю его лично – он не бесполезный кусок дерьма. Тем более, на этой улице полно человеческой полиции. Нам придется убить его до того, как он выполнит задание, а не после, когда оцепят всю местность, и не одна мышь не проскочит.
После каждого убитого Палача Габриэль испытывал двоякое чувство, он или приближается к заветной цели, или уже отдалился от нее, если тот, кто украл Крис, уже мертв, но так и не заговорил. Кровь врагов будоражила его, все инстинкты обострились. И все больше Габриэль понимал, что та война, которую они затеяли, граничит с безумием. Они пролили море крови. Только сейчас парень увидел смерть настолько близко, и у него зашкаливал адреналин. Никогда он еще не находился на волосок от гибели и не был так этим возбужден. Колол, резал и снова колол, а потом с триумфом смотрел, как ловко и неумолимо Мокану заставляет их признаваться во всех смертных грехах. Мать его, князь настоящий инквизитор, никакого сочувствия, изощренные пытки, и вот уже тот, кто достойно сражался с ними тремя, плачет как девчонка и мочится в штаны от страха. Габриэль не хотел бы стать врагом Мокану, да ну нахрен, этот маньяк ему кишки выпустит и глазом не моргнет, или вскроет черепную коробку и заставит сожрать собственные мозги. Хренов Ганнибал Лектор. Но они уходили, сжигая за собой все следы преступления, с четкой уверенностью, что там, в огне, не осталось тайн, и очередной каратель не утащил с собой в могилу ценную информацию о местонахождении Кристины. За это можно было сказать князю спасибо. Этому безумному зверю, так слепо преданному семье и ужасному в своей жестокости.
- Не нападать, пока я не скажу, - прошептал Изгой, - Он готов сейчас к любому подвоху, полон сил. Направляется скорее всего в клуб. Мы обойдем его слева, пока он будет осматривать место. Надеюсь, все натерли себя парфюмом?
Изгой усмехнулся, а Ник скорчил гримасу. Час назад они смазали кожу маслом, которое должно было приглушить запах вампиров. Каратель не должен почувствовать другого бессмертного или Палача. Масло имело зловонный навязчивый запах.
- Черт, от меня воняет мертвыми ликанами, - процедил сквозь зубы Ник, - Ты не чувствуешь, как смердит вокруг? Все животные сдохли в радиусе километра от вашего парфюма. Не знаю, из чего Фэй сделала эту дрянь, но очень надеюсь, что это не дерьмо ликанов
- Вон там, между тремя зданиями черный ход, и он наверняка войдет в клуб именно оттуда. Мы пойдем сверху по крыше и по моему знаку набросимся на него. Всем метить в голову. Рубить башку с плеч. Если не получится, пусть нам поможет сам дьявол. У нас до рассвета четыре часа. То есть на каждого из них по часу и двадцать минут, включая время перемещения. Не забывайте, мы все еще не сразились с самым сильным из них.
***
Это был первый бой, где каждый из них получил серьезные ранения. Этот каратель отличался от тех, с кем они сражались ранее. Он был умен и силен и дрался не на жизнь, а на смерть. Из игры тут же выбыл Ник, которому Палач вспорол бок, и пока что ни Изгой, ни Габриэль не могли прийти ему на помощь. Они стояли спиной к спине, отражая удары Карателя и защищая свой тыл, потом Палач ранил самого Габриэля, вонзил меч ему в плечо, парень упал на землю, содрогаясь в конвульсиях. Яд стремительно поражал все органы. Каратель не давал передышки, он тут же занес орудие для второго удара, и в этот момент его голова слетела с плеч, как мяч, на несколько метров. Изгой с ревом толкнул обезглавленное тело ногой. Габриэль привстал и посмотрел на мертвого врага:
- Мы не допросили его, - хрипло сказал он, чувствуя как боль парализует движения.
- Я мог подождать, пока он прикончит тебя, и потом допросить, - ответил Изгой, поднимая Николаса с земли и усаживая на бордюр. Он задрал окровавленную рубашку князя и принялся смазывать противоядием рану, Потом налил немного зелья в пробку от фляги, и заставил Ника выпить. Приблизился к Габриэлю.
- Давай, смажь плечо и глотни немного. Через десять минут можно идти за одиннадцатым…Не скисай. Я уверен, он ничего не знал.
Габриэль плеснул жидкость на рану и зажмурился, пережидая волну ослепительной боли, потом посмотрел на Изгоя:
- Если он что-то и знал, то теперь мы никогда этого не услышим.
Изгой яростно вонзил меч в землю и посмотрел на парня:
- Ты дерешься как лев, ты бесстрашен, но не будь глуп, понятно? Не фанатей. Если ты умрешь, от этого легче никому не станет.
- Если я умру, а Крис найдешь ты, то я буду тебе благодарен, но если ты спас меня, а она …
- Заткнись. Он ничего не знал, понятно? Иначе козырнул бы этим, чтобы остаться в живых. Он даже не понял, кто мы такие. Все, заканчивай. Отдохни, наберись сил. Остались еще двое. Мы близки к победе.
Габриэль, стиснув зубы, прижег рану еще раз и залпом осушил пробку с настойкой:
- Мы будем близки к победе, когда убьем их всех. Когда последний из них сдохнет. Только тогда.
- Этот гребаный меч превратил меня почти в зомби…я чуть не разложился нахрен, - Ник встал с бордюра и потрогал левый бок, - Итак, еще один шрам на теле князя…Я скоро буду похож на решето. Хотя говорят, что женщинам нравятся мужчины со шрамами. Изгой, Диана не боится твоей рожи?
Ник засмеялся, и в темноте блеснули его ровные белые зубы.
- Не боится, хватит скалиться, если тебе уже лучше, поднимай свою тощую задницу, и пошли.
- А чем тебе не нравится моя задница?
- Было бы гораздо хуже, если бы она мне нравилась.
Они захохотали в голос, втроем, поистине великолепное зрелище - окровавленные, растрепанные в разорванной одежде рядом с обезглавленным трупом, который стремительно разлагался, источая зловоние. Ник, прихрамывая, обхватил Изгоя за плечи:
- Милый, моя задница намного красивее твоей…поверь, - тоненьким голоском пропищал князь, сплевывая кровь на землю.
- Надеюсь, оставшиеся двое не педики, не то ей сильно не поздоровится…
***
Миха закатил глаза в экстазе и запрокинул голову, чувствуя, как кровь дампира течет по венам, наполняя его силой и жизнью. Она очень вкусная, его Лиза. Каждая капля ее крови заставляет сердце биться быстрее. Сквозь туман эйфории он слышал, как стихает ее дыхание, и замедляется биение сердца. Он улыбался. Сегодня она не умрет.
Миха провел руками по груди мокрой от пота и их крови. Черное и красное на его белой коже, спрятанной от света долгими годами. Приоткрыл глаза и посмотрел на девушку, точнее на то произведение искусства, в которое превратилось ее тело. Они играли сегодня в интересную игру. В слова. Правда, это очень мило? Только ей эта игра не понравилась – ведь он вырезал их на ее коже. Но Лиза все равно умница - она отгадывала. Вот за это он не убил ее сегодня, тем более, завтра они поиграют в новую игру. Он уже все приготовил, остались только маленькие штрихи. Но удручало лишь одно - скорее всего эта игра станет последней для его Лизы…ему будет грустно с ней расставаться. Но ведь забрать ее душу так интересно. Смотреть в ее глаза, когда последняя капля крови вытечет из ее тела в жестяное ведро, а в ее зрачках навсегда застынет его образ. И для нее Миха сделает исключение – он отправит ее домой, точнее то, что от нее останется. Именно это и будет призом в завтрашней игре. Конечно, Лиза не выиграет, но получит вознаграждение. В отличие от других, которых он выбрасывал за городом, если они умирали слишком быстро, или находил для них очень интересные места захоронения, а точнее выставлял их на публичное обозрение. Ему нравилось, когда на его шедевры искусства смотрели другие и кричали от ужаса. ОН ГЕНИЙ! Великий и ужасный. Миха наклонился к Крис и приподнял за волосы. Сучка, потеряла сознание. Он отхлестал ее по щекам, и голубые глаза медленно приоткрылись, он прочел в них ненависть и презрение:
- Пора подкрепится, любовь моя. Открой ротик…хотя после сегодняшней игры ты еще долго его не откроешь.
Миха поднял девушку на руки и перенес на кровать, заботливо укрыл покрывалом. Он ушел, а через несколько секунд вернулся со шприцом и медленно влил ей в рот порцию крови, она с трудом проглатывала жидкость. Боролась, словно не желала этого делать, а он насильно запрокинул ей голову и заставил пить. Когда ему удалось влить все содержимое шприца, он услышал, как она что-то прохрипела.
- Да, моя любимая, скажи громче.
Миха наклонился к ее лицу, с наслаждением глядя на кровоподтеки и изрезанные, искусанные губы, они едва шевелились.
- Будь ты проклят, ублюдок…
Миха засмеялся, и в этот момент зазвонил его мобильник. Он нахмурился и протянул руку за штанами, достал из кармана сотовый. Несколько секунд рассматривал дисплей, а потом ответил. Постепенно его белесые зрачки темнели, превращаясь в черные точки. Он резко встал и пошел под душ. Мылся, молча натирая тело мочалкой и поглядывая на пленницу. Как жаль…регенерация уже началась, и скоро все слова, что он вырезал на ней, исчезнут…а ведь он так старался и писал там целые поэмы…Возможно придется убить ее сегодня, потому что на Карателей началась охота, и Миха догадывался, кто это может быть. Но в его убежище их вряд ли найдут. А он так хотел поиграть…Нет, решено, он все же подождет до завтра.
30 ГЛАВА
Дальше всех зайдет тот, кто не знает куда идти
(с) просторы интернета.
Габриэль смотрел на предпоследнего карателя, на то, как отчаянно он пытается ухватиться за возможность выжить, и скривился от презрения. Какой смысл в его жизни? В чем этот конченный ублюдок черпает желание жить дальше? Какой смысл его жалкого существования? И не находил ответа. Палач висел вниз головой, привязанный к железной балке на потолке огромной парковки под торговым центром. Он раскачивался из стороны в сторону от ударов Николаса, который методично выбивал из него признания. Изгой начищал свой меч, иногда поглядывая на Габриэля. Последние часы превратились в сплошную череду убийств, без жалости и сожаления. Они втроем озверели от пролитой крови, подбираясь все ближе к завершению кровавой миссии. Габриэль чувствовал приближение развязки, только он совсем не был уверен, что все закончится так, как они хотели. В воздухе витал запах панического страха, мочи и пота. И Габриэля уже от него тошнило. Его выворачивало наизнанку каждый раз, когда он понимал, что вот еще один каратель мертв, а они не приблизились к Крис даже на один шаг. Они по-прежнему понятия не имеют, где и у кого она находится. До него донесся хриплый голос карателя:
- Я не знаю, где она…я не выполнял заказа на нее…не знаю…
- Твою мать, гребаный придурок, ты еще не понял, что я с тобой не играюсь. Начинай думать, скотина! Начинай шевелить своими мозгами, где она может быть, иначе ты начнешь их жрать и очень скоро.
Ник сделал надрез на груди Палача мечом и посмотрел, как плоть вокруг раны начинает быстро чернеть:
- АААА… я не знаю…дайте мне противоядие!
- Сука! – Ник ударил ногой по лицу Палача, и хрустнули кости, потом достал пузырек из кармана и повертел у того перед сломанным носом:
- Вот оно, две капли, и ты снова будешь как новенький…отвечай, где вы удерживаете женщину? Отвечай, тварь, кто из вас мог ее похитить и зачем?
Палач молчал, зажмурился, стиснул зубы.
Габриэль подошел к Нику и отобрал у него пузырек, открыл крышку:
- Это последний…я сейчас вылью его содержимое на пол, и ты сдохнешь. Ты хочешь сдохнуть?
Каратель попытался протянуть руку за пузырьком, и меч Габриэля отсек ему кисть. Тот заорал, из культи фонтаном полилась черная кровь.
- Я не шучу, мразь, говори…
- Миха…ее мог похитить только Миха, гребаный извращенец…я предупреждал его, что когда-нибудь …Это Миха.
- Где он?
- Не знаю…никто не знает.
- Как можно на него выйти?
Каратель скулил, кусая губы и поглядывая на пузырек в руке Габриэля.
- Позвонить…я могу ему позвонить и заставить прийти сюда…я…
Габриэль усмехнулся:
- Давай звони. Где твой сотовый?
- В левом кармане, там в куртке…клянусь, я ничего не знаю…клянусь.
Габриэль достал мобильник.
- Какой номер?
- Нет номера, набирай три звездочки и решетку, а потом вызов…
***
Изгой засыпал землей тело одиннадцатого Палача и посмотрел на друзей. Ник как всегда курил, а Габриэль нервно ходил взад и вперед…слишком громко билось его сердце, слишком быстро кровь текла по венам.
- Миха не придет, - сказал Изгой через несколько минут, - Он не идиот. Он почувствовал опасность. Я слишком хорошо его знаю.
Габриэль ударил кулаком по стене и зарычал…
- И что теперь? Ждать? Что, твою мать, теперь мы будем делать?
- Не знаю, - Изгой облокотился о стену, - Я думаю.
Николас смотрел на них обоих и вдруг заорал:
- Сотовый…давай набирай Влада, пусть Серафим пробьет по номеру. Давай, сейчас. О...дьявол...нет номера...ничего нет...сукин сын..., - застонал Мокану и нервно взъерошил волосы.
В этот момент завибрировал его собственный. Габриэль быстро ответил и услышал голос Фэй:
- Я вижу, где она…вижу…запоминай. Это подвал, скорее всего канализация или метро. Похоже на подсобку. Я слышу шум проезжающих поездов. В городе только одна нерабочая станция. Возможно, там. А может…не знаю, но там поезда. Хуже, если я ошибаюсь, и это канализационный люк, их тысячи по всему городу. Но я не думаю, не слышу шума воды. А вот стук колес - да.
- Отбой…Фэй увидела, где она…она ее чувствует. В машину, быстро.
- Давайте, у нас мало времени, Габриэль...ей очень плохо и единственное, что она сейчас делает и на что тратит последние силы, это возможность передать мне картинку. Ей это удается, но очень плохо, между нами нет связи…она слишком слаба.
"НО ЖИВА" - захлебнулся восторгом Габриэль - "она жива".
Они ездили по улицам города вслепую, направляемые Фэй, она словно сопоставляла эмоции Крис и Габриэля для того, чтобы понять - слышат ли они похожие звуки, но постепенно терялась даже слабая надежда, а потом Фэй вдруг сказала, что связь с Кристиной оборвалась. Габриэль стиснул челюсти, стараясь не поддаться отчаянью, они все равно продолжали искать. Пока наконец-то Фэй не закричала им остановиться.
- Здесь…очень похоже. Стойте.
Они как раз проехали мимо вокзала.
- Стоп…выйдите из машины. Только тихо…Я слышу странные постукивания, как и там, где Крис…Что это за звук?
Габриэль осмотрелся по сторонам и вдруг заметил, как на одном из вагонов товарного поезда несколько рабочих заколачивают двери. Потом повернул голову влево и снова вправо. Пошел на звук.
- Что там, Фэй?
- Она слышит его справа, издалека, смотрите на строения, ищите что-то похожее на подземный ход, мост - не знаю…что-то под землей.
Габриэль в отчаянии оглядывал местность, но ничего похожего не видел, только пустые перроны и товарняки.
- Нет, не вижу.
- Подумай, черт…я уже не чувствую ее, Габриэль..она была очень слабой.
От отчаяния свело скулы, и он сжал кулаки, потом решительно направился к работникам. Изгой и Ник окликнули его, но он их не слышал.
- Эй, парни?
Работники перестали стучать молотками и обернулись к нему:
- Тебе чего? Не видишь, мы работаем? Давай, вали отсюда.
- Скажите, здесь есть подвал?
Они захохотали:
- Ты чокнутый? Сейчас четыре часа утра, какой нахрен подвал, парень?
Габриэль сам не понял, как схватил одного из них за шиворот и, подняв в воздух, оскалился, глаза запылали красным фосфором:
- Я, мать твою, похож на шутника? Мне нужен подвал, черт его знает, подземное помещение, здесь есть такое?
Остальные работники побросали инструменты и дали деру. А этот смотрел на парня расширенными от ужаса глазами:
- Есть, - хрипло пробормотал он, - Есть, вон там.. когда-то хотели строить станцию метро, а потом забросили, но ты туда не пройдешь. Там все завалено камнями и мусором.
Сердце смертного мужчины колотилось, как бешеное, адреналин зашкаливал, и Габриэль почувствовал острое желание перегрызть ему глотку и осушить досуха.
- Не убивайте меня …у меня жена беременная…пожалуйста…
Габриэль несколько секунд смотрел на работника, потом швырнул его на землю.
- Убирайся отсюда, - зашипел он, – Давай, вали к такой-то матери!
Но Изгой, словно из ниоткуда, приземлился прямо возле мужчины, тот хотел закричать, но Мстислав со всей силы ударил его головой о вагон, и тот сполз на землю.
- Нахрена? - прорычал Габриэль.
- Ну что там? – не обращая внимания на вопрос, спросил Изгой и пнул работника носком сапога, - Он бы сейчас полицию позвал, нам это не нужно, верно?
- Сказал, что за складом есть подземный ход, станция метро.
Габриэль по-прежнему смотрел на бесчувственного парня в робе и оранжевой жилетке.
- У него беременная жена дома, - тихо сказал он.
Изгой засмеялся, наклонился к работнику и достал из его жилетки удостоверение, посмотрел на карточку, а потом бросил парню.
- Когда вернемся домой, Серафим пробьет его по своим каналам – уверяю, ты узнаешь немало интересного. Он жив. Все, пошли.
***
Вход под землю был завален кирпичами и обнесен желтой лентой. Мужчины быстро его расчистили и выбили железную дверь. Из подземелья доносился запах сырости и звук капающей воды. Габриэль шагнул в темноту и тут же услышал голос Изгоя:
- Твою мать! Я не могу идти дальше. Здесь снова заклятье камня. Вот дерьмо!
- Ну, это значит мы в правильном месте, - сказал Ник и усмехнулся.
- Это значит, что Габриэль останется один на один с этим психопатом.
Изгой сжал челюсти и посмотрел на парня:
- Ты не можешь туда идти. Все. Поиски окончены!
Но парень сделал еще один шаг, а потом обернулся:
- Мои поиски окончатся тогда, когда я найду ее или сдохну, пока я живой – я буду искать, и не остановлюсь, особенно сейчас, когда так близок к цели.
- Он уничтожит тебя, - крикнул Изгой, - Один ты не справишься с Михой.
- Я не один, я с Крис. Вместе мы справимся. Эй, пожелайте мне удачи.
Ник усмехнулся:
- Она и так с тобой. Давай, парень, отрежь яйца этому уроду.
- У него нет яиц - он кастрат, - сказал Изгой и посмотрел на Габриэля, потом вытащил меч и швырнул парню, - Я мечтал вот этим самым мечом отрезать башку этого извращенца, исполни мою мечту, парень, выпусти ему кишки и принеси его сердце, хочу лично сжать его в кулаке.
Габриэль поймал меч на лету и улыбнулся.
- Я постараюсь. Обещайте мне, что если я не вернусь, вы спалите это чертово место дотла. Я не хочу, чтобы эта тварь осталась в живых.
Ник молчал, отвел взгляд в сторону и сжал руки в кулаки.
- Я сожгу это место, клянусь тебе. Если через час ты не вернешься – здесь все взлетит на воздух.
***
Темные коридоры, снующие по влажной земле крысы, и ни звука, только вода капает громко, по нервам. Все органы чувств напряжены до предела. Автомат наготове, в другой руке нож. Шаг за шагом в темноту. Вдалеке виднелась тусклая полоска света. Пошел на свет. Как вдруг из темноты на него набросились, с двух сторон. Посыпался град ударов, Габриэль молниеносно отражал атаку, не видя нападавших, только чувствуя их дыхание и стараясь нанести максимум ущерба короткими ударами, не тратя патроны. В тот момент, когда вампиры повисли на его руках, стараясь скрутить их за спину, Габриэль выстрелил, сначала в одного, и молниеносно в другого. Парень выхватил меч, и уверенной рукой отсек их головы. Кровь забрызгала его лицо, а он на мгновение замер, прислушиваясь к звукам. Издалека доносилась музыка. Пошел дальше, слегка прихрамывая и зажимая рану в боку ладонью. Те, двое, успели его задеть. Теперь он был уверен – Крис где-то здесь, в этой чертовой вонючей дыре, и он найдет ее. Поднялся по мокрым ступеням наверх и оказался на платформе с разрушенной крышей. Застыл на месте. Заметил фигуру в черном плаще. В голове сверкнул образ из прошлого, он чувствовал запах смерти…запах мрака, исходивший от Палача. Последнего карателя Асмодея.
- Миха! – крикнул Габриэль, и палач медленно обернулся. Габриэлю показалось, что он задыхается. Он узнал это жуткое лицо-маску. Узнал эти белесые глаза. Это ОН – убийца его родителей. Это его тогда видел маленький Габриэль. Фэй была права, он запомнил эти страшные глаза, именно их боялся в детстве, именно с этим ублюдком связаны все его кошмары из прошлого. Габриэль прицелился и выстрелил, потом еще раз и еще, пока не выпустил всю обойму. Палача отбросило к поручням, впечатало в них, он конвульсивно подергивался, потом вдруг поднял голову и засмеялся, изо рта потекла черная кровь, блеснули клыки. Палач достал с кармана пузырек, залпом осушил и, глядя на Габриэля, выковырял из тела пули, погружая костлявые пальцы в плоть. Куски сплющенного голубого сплава падали на мокрый асфальт. Миха выпрямился и пошел на Габриэля.
***
Удары Михи были сильными, наносили максимум повреждений, Габриэль, израненный в схватке с вампирами и другими карателями, с трудом стоял на ногах, ему удавалось лишь защищаться, и он чувствовал, как постепенно силы его покидают. Только ненависть держала на плаву и надежда спасти Крис. Если та еще жива. Почему-то, глядя в эти страшные глаза, в глаза самой смерти он вдруг перестал верить. Он словно ослеп, погрузившись в болото воспоминаний. Миха - это кошмар, с которым он боролся всю свою жизнь. Кошмар наяву, и Габриэль привык, что именно этот дикий ужас всегда побеждал в его снах и воспоминаниях. Миха дрался без меча, оружие Габриэля валялось неподалеку, поблескивая в свете тусклого фонаря. Палач выбил его из рук парня еще вначале боя. Но оставался кинжал и автомат, с одним единственным патроном. Миха схватил Габриэля за шиворот и ударил о стену, а потом силой отшвырнул на асфальт, в два прыжка оказался рядом, снова приподнял и на этот раз ударил парня лбом прямо в лицо, из носа хлынула кровь, и Габриэль почувствовал, как боль сковывает мозги. Миха поднял его с земли и, протащив по платформе, впечатал в бетонную стену. Белесые глаза смотрели прямо в душу…в душу мальчика, чьих родителей эта тварь зарезала, как скот на бойне.
- Маленький Ангелок…сученок остался в живых…Я не знал, что у твоего папаши был сын. Когда я отрезал ему яйца, я был уверен, что его член зачал только шлюх, таких же, как и твоя мамаша.
Габриэль ударил Миху коленом, но тот вонзил нож под ребро парня и пригвоздил его лезвием обратно к стене.
- Ты сейчас сдохнешь…ты, последний из Падших, сейчас отправишься в свой гребаный рай.
Миха все еще вжимал лезвие в бок Габриэля, прокручивая, причиняя максимум страданий, но в этот момент парень с силой пнул Палача ногами в живот, и тот отлетел в сторону. Габриэль споткнулся и упал на одно колено, из кармана выпал бумажник и подкатился к ногам Михи. Тот ловко схватил его костлявой рукой и посмотрел на фото светловолосой девушки…а потом поднял взгляд на Габриэля, который пошатываясь шел к нему.
- Отдай, тварь.
Парень выставил вперед руку с автоматом.
- Отдай, не то я вышибу тебе мозги.
- Так вот почему ты здесь? Маленькая сучка дампир …из-за нее... Как забавно…Ха-ха-ха…значит, вот зачем вы устроили эту бойню. Вы искали ее.
Габриэль зарычал…этот рык появился из глубины, заклокотал в пересохшей гортани, все конечности задрожали, наполняясь странной силой, словно на последнем дыхании.
- Где она? - хрипло спросил Габриэль.
- В Аду…я превратил каждый ее день в маленький персональный ад…она так сладко кричала от боли, когда я резал ее кожу своим кинжалом, когда вырывал ее волосы и раздирал ей внутренности, как она кричала…это слаще музыки…О, тебе больно?
Габриэль медленно пошел на Миху, с каждым шагом боль отступала на второй план, он чувствовал, как внутри сорваны все планки - он убьет эту мразь, убьет эту тварь сейчас.
- О, да мы разозлились, - засмеялся Миха. Они молниеносно побежали друг на друга, и Миха силой вонзил острие ножа в грудь Габриэля, в тот же момент автомат выстрелил, и пуля остановила Палача, он удивленно замер на месте. Габриэль перехватил запястье Михи и резко крутанув его руку всадил его же нож ему в сердце, прижимая карателя к себе, а потом оттолкнул и закашлялся, согнувшись пополам и сплевывая кровь. Едва держась на ногах подошел к мечу Изгоя и с трудом поднял его с земли, упал на колени и подполз к полумертвому врагу. Тот смеялся, из окровавленного рта доносился клокочущий, скрипучий хохот.
- Она сдохнет еще до того, как ты найдешь ее… сдохнет… сдохнет… после меня никто не остается в живых. Пока ты был занят мной, она истекала кровью…как забавно. Дерьмо…похоже ты убил меня…и ее…
Габриэль замахнулся мечом и нанес сокрушительный удар, разрезая горло Михи, но оскаленный рот продолжал улыбаться, черная кровь фонтаном била из раны, а проклятый монстр стоял на коленях и все еще не собирался отправляться в Ад. Габриэль зарычал и оторвал Михе голову голыми руками, безо всяких усилий, отшвырнул в сторону и заорал так громко, что посыпалась штукатурка, эхо разнеслось по воздуху, разрезая глухую тишину как автоматная очередь. Уронил меч, схватился обеими руками за рану на груди и сцепив зубы поднялся с земли. Сердце колотилось как бешеное. От заветной цели его отделяли лишь скользкие ступени, ведущие вниз. Он или воскреснет сейчас или останется в этом подвале навечно.
***
Габриэль, шатаясь, спускался по лестнице, по лицу стекал пот и его собственная кровь, на ступенях оставались красные следы, так же как и на потрескавшейся стене за которую он держался. Но Габриэль, словно машина, не чувствовал боли и усталости, раны на теле болели гораздо меньше, чем раны в душе. Каждая ступенька, казалось, отделяла его от желанной цели на целую вечность и в то же время приближала. Там, внизу, он мог найти свою смерть. Если Кристина мертва, то у него уже не будет сил подняться обратно, он останется с ней, навсегда, как и мечтал. Изгой очень скоро взорвет это проклятое место к такой-то матери. Все же неведенье и надежда давали силы, а что будет с ним, когда этой надежды больше не останется? Габриэль толкнул дулом автомата железную дверь, и в нос ударил запах свежей крови. О боже, он знал, чья это кровь, он определял ее по составу, по пряности, по чему угодно. Потому что она как и его собственная уже давно текла по его венам. Одна единственная тусклая лампочка освещала помещение, похожее на подсобку мясника с железным столом-каталкой, покрытой нейлоном, и кроватью аккуратно застеленной черным покрывалом. Стены забрызганы кровью, простыня на столе вся красного цвета. Габриэля затошнило. Он боялся идти дальше, там, в углу под серыми тряпками, он угадывал чей-то силуэт, и он боялся. Прочь отсюда, оставить ее образ живым в душе, только не холодный труп, это выше его сил. Он не выдержит, он просто умрет, задохнется от боли. Медленно подошел и вдруг замер, увидел ЕЕ сквозь кровавую пелену в глазах. Крис сидела у стены, на полу, завернутая в эти самые серые тряпки, похожая на скелет, обтянутый кожей. И она дрожала, как в лихорадке. Габриэлю показалось, что его сердце разорвали на мелкие кусочки, разрезали тупым ножом. Он видел тонкие руки, судорожно сжавшие хрупкие плечи. На коже ссадины и кровоподтеки, ногти обломаны до мяса. Она не чувствует его? Она не чувствует его запах, почему она его не слышит и не видит? Габриэль подошел вплотную к Крис, и спазм сдавил его горло, Кристина подняла голову. О боже…его лицо исказила гримаса боли, из груди вырвалось рыдание. Она его не видела, потому что это было невозможно, так как оба ее глаза заплыли, и страшные кровоподтеки, глубокие порезы на лбу и щеках не давали возможности полностью открыть глаза. Под носом запеклась кровь, а губы превратились в ободранные полоски мяса. Габриэль рухнул на колени и захлебнулся воплем отчаянной агонии. О господи, что же делал с ней проклятый ублюдок? Крис силилась рассмотреть его лицо, она беззвучно шевелила губами, когда он наконец-то понял, что именно она шепчет его сердце на секунду остановилось…Крис узнала его, она шептала его имя как заклинание:
"Габриэль"
Сдерживая рыдания, рвущиеся из горла, прислонился лбом к ее лбу, не решаясь прикоснуться. Кристина дышала очень тихо, пульс почти не прослушивался.
- Я заберу тебя отсюда, я пришел за тобой, - прошептал срывающимся голосом, все еще задыхаясь. На нее невозможно смотреть без судорожных спазм в груди.
Крис приоткрыла рот, у нее в горле заклокотало, но так и не произнесла ни слова. Поднесла израненную руку к его лицу, очень медленно, каждое движение давалось ей с титаническим усилием, и прикоснулась к его щеке, пачкая кровью, потрескавшиеся губы растянулись в слабой улыбке, а потом скривились в гримасе страдания. Она что-то говорила, но ее голос срывался и походил на хрип. Голова покачивалась на тонкой шее, словно от тяжести. Габриэль осторожно прикоснулся к ней, и она вздрогнула, он немедленно отнял руки:
- Я сейчас прикоснусь к тебе, чтобы вынести отсюда, я не причиню тебе боли. Обещаю. Мы сейчас вместе выберемся отсюда…ты мне веришь?
Она смотрела на него из-под отекших век, по ее щекам катились слезы. Слегка кивнула.
- Позволь мне взять тебя на руки.
Но он чувствовал, что если сдвинет Крис с места, возможно, это убьет ее, она истекала кровью, и у нее не осталось сил. Ее аура была пустой, как у мертвеца…лишь изредка пульсировала бледно-голубым. Габриэль закрыл глаза и почувствовал, как все его тело задрожало от напряжения. Перед глазами появилась яркая вспышка света и засияла, ослепляя. Он начал отдавать ей свою энергию. Отдавать так отчаянно, что из него выплеснулся бешеный поток света - мощный и оглушительный, как цунами. Он слабел. А ее дыхание становилось все отчетливей, биение сердца больше не походило на легкие удары крыльев бабочки, оно начало отбивать ритм, пусть хаотичный, срывающийся, но ритм. Чувствуя слабость во всем теле, Габриэль все же нашел в себе силы и
осторожно приподнял Кристину с пола. Твою ж мать, она ничего не весит, младенец был бы тяжелее, простынь соскользнула на пол, и он задохнулся - на Крис не осталось живого места. Вся кожа покрыта глубокими ранами, следами от укусов, порезами, засосами. На ней надето белое платье, покрытое бурыми пятнами, на ногах кровоподтеки и рваные следы от когтей. Каждое прикосновение, даже такое трепетное, причиняло ей адскую боль. Габриэль бережно поднял Крис на руки, и головка девушки безвольно упала ему на плечо.
- Я осторожно…я буду останавливаться, чтобы ты могла …о боже…- его тошнило, его выворачивало наизнанку, потому что каждое прикосновение заставляло Крис вздрагивать от невыносимой боли, которую он не мог забрать себе, потому что сам едва стоял на ногах. Если не успеет ее вынести - они умрут…Изгой исполнит обещание. Габриэль стиснул зубы и медленно понес свою драгоценную ношу наверх. Но преодолел лишь пару ступеней и прислонился к стене, голова предательски кружилась, из раны на груди сочилась кровь. Крис что-то очень тихо сказала. Он наклонился чуть ниже: