В мое сердце из Азии Полежаева Инна

– Это я точно не забуду, – улыбнулась я ему, а затем уточнила. – Встречи отменяем только на завтра? Аудит-то надолго?

– Обычно на месяц точно, но встречи отменяем только завтрашние. Мы их встретим, а дальше сами.

– Ясно.

Месяц?! Месяц какой-то аудит, какая-то бронь гостиницы… Я готова была поджечь это здание и красиво уйти, оставив столб пламени за спиной, как в боевике. Но вместо этого оставила за спиной недовольного Игната Андреича, который пламя не изрыгал, а скорее был похож на печального вислоухого пса. Еще бы. Кто в этой стране рад проверкам?! Никто…

– Майя, доброе утро! – в приемной нарисовался Владимир.

В первый день, когда Лена вводила меня в курс дел фирмы, провела по офису и познакомила с коллективом. Я просто запуталась во всех этих стеклянных аквариумах с десятками лиц. Но Владимир обладал феноменальной внешностью. Поэтому запал, так сказать, в самую душу. Он был обладателем абсолютно лысой головы, и если Дмитрию Нагиеву с блестящей головой было хорошо, то Владимир с его вытянутым лицом напоминал мне графа Дракулу на пенсии. При этом у него имелось довольно-таки милое пузико, не позволяющее натянуть брючки повыше. Поэтому когда он вышел из аквариума и направился ксерокопировать какие-то документы, моему взору предстали приспущенные на бедрах брюки. Я ждала, что они свалятся в любой момент. Но нет. Ремень их спас.

– Доброе! – отозвалась я, хотя моя кислая мина говорила об обратном.

– Игнат Андреич ждет меня! – сообщил он мне так радостно, что можно было подумать, ему там премию дадут.

Я набрала внутренний руководителя, сообщила, что начальник отдела продаж уже здесь, и кивнула Владимиру – мол, давай, газуй.

Итак, бронь гостиницы…

После сорока созвонов с Леной, беготней по кабинетам, чтобы узнать, кто едет, в каком количестве и зачем, я наконец более или менее поняла, что происходит. Примерно раз в квартал, иногда реже, прилетали владельцы компании. Из Южной Кореи. Мне уже было плохо, потому что мои факультативные познания были настолько скудны, что я могла аж поздороваться. И то если вспомню, как произносится приветствие.

Делегация из Азии была всегда разной по составу. Количество прилетевших могло достигать пятнадцати человек, а иногда прилетали двое. Могли прилететь руководители, а могли и менеджеры какие-то. Смотря для чего.

И вот тут-то было самое интересное. Чем больше была делегация, тем больше проверяли. Никто никогда не знал, зачем летят на этот раз.

Учитывая, что я забронировала гостиницу на пять человек, все было не так уж и страшно. Наверное. Виталику, местному водителю с красным обветренным лицом, была вручена табличка с названием компании. Это был местный трансфер.

– …Они тебе будут каждый день говорить, какая информация от кого нужна, – наставляла меня Лена.

Пока она продолжала вводить меня в курс дела, я рылась во всех папках рабочего стола, пытаясь найти для Игната Андреича какой-то прошлогодний тест. Его проводили для сотрудников на знание корпоративных норм. Я знала, как пользоваться кофемашиной, – на этом мои корпоративные нормы иссякали, как ручей в пустыне.

– А почему мне-то они будут говорить? – насупилась я.

– Потому что ты как путеводитель для этой делегации. Все будешь показывать и рассказывать…

– Кто? Я?! – у меня челюсть отвисла просто. – Я не пойму, это вообще чья компания? Моя, что ли? Я тут полтора дня работаю и должна буду владельцам что рассказывать?

– Не паникуй!

– Я не паникую! Я в истерике! – в это время на рабочем столе зазвонил телефон. – Подожди… Да!

– Майя, нашла тесты? – уточнил Игнат Андреич.

– В процессе, – коротко ответила я.

– На след напала? – усмехнулся он.

– Взяла след, Игнат Андреич, – бодро ответила я, хотя в душе не секла, где могут быть эти тесты. Как и Лена.

– Разошли потом начальникам отделов, – сказал он более серьезно и отключился.

В это время в смартфоне раздался плач ребенка, похоже, Трофиму было плевать на делегацию из Южной Кореи, он хотел есть. И я тоже. Но мне даже некогда было спуститься в кафе.

Весь день я носилась как угорелая, выполняла какие-то глупые поручения по поиску документов, распечатыванию, отправляла письма. Поручения были легкими, просто я не знала, где искать и куда отправлять. Штаны с рубашкой из мешка подруги, который она тогда торжественно мне вручила, жали мне везде, где только можно. Вернее, брюки давили в области талии. Сидеть было просто невыносимо. Ощущение, что мои кишечник с мочевым пузырем были под давлением кирпича. Все усугублялось духотой. Кондиционер включишь – холодно. Выключишь – душно.

Я еще и задержалась на работе, плюс ко всему нужно было отогнать машину Лены к ней домой. Лишь бы ГИБДД не остановили, в страховку-то я не вписана. Когда я, цокая каблуками босоножек, на полусогнутых ногах тащилась к машине подруги, позвонила мама.

– Милая, ты как? Весь день не звонила! Не писала!

– Мам, не спрашивай меня, а. Ты позвони мне через два месяца, когда Ленка выйдет на работу. Если я смогу ответить на звонок, значит жива.

– Что, все настолько плохо?

– Больше всего я сейчас хочу сесть в машину и снять дебильные штаны, – выдохнула я.

– Что?!

– Ма, давай позже созвонимся, а?

Еле как попрощавшись со взволнованной мамой, я села в дамскую машину Лены. Первое, что сделала, – расстегнула ширинку на штанах.

– Фух… жить можно…

Затем проверила наличие документов в бардачке. Дальше было сложнее. Это была Kia. Ну кто б сомневался, видимо, хочешь тут работать – купи именно эту марку авто. Меня на «Ладе» точно не возьмут. У Лены коробка управления была автоматической. На такой я ездила аж один раз. Хорошо хоть задержалась на работе, и час пик уже прошел. Испытание предстоит то еще.

И правда, всю дорогу я ехала, пытаясь переключить скорости, и только когда машина начинала скрежетать, я понимала, что здесь нет скоростей. Я уж молчу, что постоянно пыталась нащупать педаль сцепления.

Проще говоря, еле доехала, ругая тех, кто придумал автомат, и тех, кто, не умеючи ездить на механике, покупает такие машины.

– Я ключи отдать! – сообщила я Галине Юрьевне, маме Лены, в домофон.

– Поднимайся, конечно!

Короче, мне на выбор были предложены пельмени, борщ и пирожки с капустой. Я поражаюсь – вечно эти мамы готовят как на взвод. Зачем?!

Но от пельменей я не отказалась. Нарубилась так, что штаны стали еще теснее.

– Как на работе? Справляешься?

– Почти да, – ответила я.

– Это как? – не поняла теть Галя.

– Это еле как, там еще аудит ждут…

– О-о-о, будешь ночью домой приходить… – печально покачала она головой.

– Это еще почему? – я даже перестала окунать пельмень в сметану и замерла в ожидании ответа.

– Дак они же трудоголики, до ночи в офисе торчать будут!

– Кто?!

– Да корейцы!

– А я-то здесь причем? – не поняла я. – Их фирма, пусть и торчат.

– Да нет, там с ними все сидят до последнего…

– Что, серьезно?! Вот бли-и-ин…

Пока я думала, как бы мне так технично уходить в шесть, как заведено в России, передо мной возникли пирожки с капустой. Пришлось один слопать. Что ж, раз предлагают.

Утром я чуть рот не порвала, постоянно зевая. Спать хотелось ужасно. Всю ночь снились корейцы, которые заставляли меня писать тесты. Мне кажется, я в универе перед экзаменом и то лучше спала, чем этой ночью. Вытряхнув все из пакета своей щедрой подруги, я обнаружила ворох таких же узких штанов и юбок.

– Ну нет уж, ни за что, – я гневно отбросила модные штаны в сторону и направилась к своему шкафу, уже заранее понимая, что там нет ничего в строгом стиле.

Итак. У меня был выбор: одно-единственное платье, в котором имелся глубокий вырез на спине, но вполне офисный вид впереди, либо широкие легкие брюки, такая же рубашка и мягкие мокасины со шнурками.

Естественно, я выбрала второй вариант. Вот получу люлей за то, что моя одежда не соответствует дресс-коду, тогда и пойду куплю себе юбочку на два месяца. Но мучиться как вчера я не собиралась. Тут и так бы не умереть от волнения, еще и одежда неудобная.

Всю дорогу до офиса я думала над тем, какого хрена я переживаю за этот аудит? Он что, меня каким-то боком касается? Что мне сделают-то? Уволят? Да я напьюсь от радости, если меня выпрут, и не придется писать тест про какие-то нормативы. Вот и нечего волноваться, подумала я, когда вышла из такси. Моя «Лада», ночевавшая среди блестящих корейских машин, выглядела ржаво, грустно и уныло.

– Да, мне тоже не очень-то, – сказала я ей и со вздохом пошла внутрь стеклянного здания.

Офис сегодня напоминал пляж перед грозой. Все знали, что вот-вот ливанет, и были на низком старте, чтоб бежать. Разговаривали вполголоса, даже у кофемашины никто не терся, хотя утром тут народу больше, чем коров у реки в деревне.

Когда я налила кофе Игнату Андреичу и шла с подносом в сторону приемной, по офису покатилась волна нарастающего шепота. Все одним за одним начали подниматься со своих мест, то ли для того чтобы увидеть, кто там идет, то ли чтобы отдать дань уважения. Я тоже обернулась, чтоб посмотреть.

Я даже не знаю, как описать эту делегацию. Ну, скажем так, они отличались. Я сразу поняла – это и есть те ревизоры, которых с ужасом все ждут. И не потому что при взгляде на их лица было понятно – ребята из Южной Кореи. То, как они были одеты, как шли, держались, говорило о том, что хозяева идут по своей вотчине. Одежда была строгой, но… слишком модной в сравнении с нашими офисными работниками. Брюки гостей были ощутимо уже и короче. Пиджаки сидели как влитые.

Владимир со своими спущенными штаниками выглядел как Карлсон, который спустился с крыши и не смог подтянуть брюки до пупа. Мужчин было пятеро. Трое, судя по всему, лет сорока пяти или старше. А вот точный возраст еще двух определить я не смогла, так как азиаты выглядят обычно гораздо моложе своих лет. Ну навскидку лет тридцати.

Один из парней был чуть ниже ростом, слегка улыбался, его стрижка напоминала мне прическу Димы Билана в самом начале карьеры – такая копна волос с прореженными кончиками. Парень шел, уверенно глядя по сторонам, в ответ на его взгляд все слегка кланялись.

Это еще что? Приветствие? Или так, просто боятся…

Тот, что повыше, не улыбался, слегка кивал некоторым сотрудникам, но смотрел точно так же свысока, как и остальные. Его стрижка была специфической для наших широт, так как на лбу имелась густая челка до самых глаз. Она ему не мешает смотреть вообще? Я так пялилась на его волосы, даже не заметила, что он смотрит на меня.

Парень слегка притормозил, поравнявшись со мной, я встретилась с ним взглядом, затем посмотрела на того, что пониже. Оба заинтересованно смотрели на меня, явно ожидая каких-то действий. Каких? Че делать-то надо?

– Кофе? – спросила я четко, громко, на своем родном языке.

Совершенно неожиданно Густая Челка произнес на чистом русском:

– Не откажемся. Черный, без сливок, без сахара.

– Э-э-э… – начала блеять я, когда он хотел было уйти. Он вопросительно поднял бровь. Остальные с интересом смотрели, явно не понимая нашего диалога.

– Всем такой кофе? – наконец родила я вопрос. – Или, может, кому-то там с сахаром или кому-то там с молоком, или кому-то…

Он резко поднял руку, что явно означало «заткнись». Я замолчала еще до того, как его рука замерла на месте.

– Всем такой, как я сказал.

– Океюшки, – ляпнула я.

– Что?

– Ничего, – быстро ответила я и рванула в сторону моей ненаглядной кофемашины, которая стала мне родной за эти дни.

Трясущимися руками я расставляла чашки с кофе на подносе. Теперь главное не шлепнуться, переступив порог руководителя. Хотя… Это было бы освобождением от рабочей рутины…

Мне показалось, или Владимир сделал какие-то движения рукой, как бабули крестят своих внуков на дорожку?

– Что это? – спросила я его, чуть повернув голову в сторону начальника отдела продаж, стараясь не пролить кофе.

– Бог тебе в помощь, – с трагическим лицом произнес он. Не будь у меня в руках разноса с кружками, я бы от души посмеялась и покрутила пальцем у виска. Народ отреагировал по-разному: кто-то посмеялся, кто-то вздохнул. Видимо, были такие, кто, как и Владимир, готовы были начертить круг вокруг себя и читать молитвы, дабы бедные корейцы не приближались к ним.

Как я должна затащить этот кофе? Постучать? Чем постучать-то, руки заняты. Ногой, бл… ь, что ли? Или просто занести тихо.

Черт, быть помощником руководителя – это целая наука, и в основном тут, по ходу дела, нужно знать правила этикета. В которых я не сильна. И это слабо сказано.

В итоге я поскреблась в двери, как кошка Маруська, которая живет у моей мамы, и втиснулась в кабинет со злосчастным кофе. На меня никто не обратил внимания. Игнат Андреич и компания сидели на мягких диванах вокруг небольшого столика. Тут же присутствовал наш местный переводчик, которого мне показывала Лена в день экскурсии по офису. Но вот как его зовут, я не помнила совсем.

Как согбенный старец, я подползла к столику и выгрузила все чашки без происшествий. Затем так же крадучись пошла к двери.

Фух… Ну хотя бы кофе не пролила на модные костюмы, уже слава тебе Господи…

Часа полтора было относительное затишье, я даже как-то расслабилась, занимаясь рутиной, которую мне поручила Лена. Курьер принес кучу каких-то писем, нужно было рассортировать их, внести в журнал входящей корреспонденции и разнести по отделам. Страшнее была куча бумаг, которую нужно было распихивать по конвертам и куда-то там отправить. Я решила, что займусь этим после обеда.

– Майя, пойдешь с нами обедать? – в дверном проеме возникла Наталья Викторовна. Это была женщина лет пятидесяти, очень милая, мягкая, про таких говорят женственная.

– Да, конечно, а… а мне можно? – спросила я шепотом.

Мы обе посмотрели на дверь шефа, из-за которой раздавался гул голосов.

– Наверное, нельзя? – задала я вопрос вслух с кислой миной. – Пойду спрошу…

– Эм… Наверное, не стоит мешать? – предположила Наталья Викторовна, которая знала о правилах этикета явно больше меня.

Наверное, не стоило. Но есть хотелось очень. А я не знала, насколько затянется этот прекрасный день. Поэтому я снова как кошка Маруся поскреблась в дверь и заглянула. Игнат Андреич замолчал и удивленно приподнял бровь. Памятуя, что среди корейцев затесался русскоговорящий, я быстро подошла к добросердеШному шефу и спросила, чуть не ткнувшись в ухо губами:

– Можно пойти пообедать? Я не нужна пока?

Он быстро кивнул, и я удалилась так быстро, как могла.

Нет, если бы я боялась потерять свое место, переживала, что ж обо мне подумают, наверное, осталась бы сидеть голодная, охраняя вход, где велись оч-ч-чень важные переговоры. А так… мне было плевать. И когда я готова была рвануть в кафе, дабы умять порцию соляночки или гречечки с котлеткой, услышала уже знакомый голос за спиной:

– Принесите еще кофе, пожалуйста.

Я обернулась. Из-под густой челки на меня смотрели абсолютно черные глаза. Может, мне показалось, но выражение лица парня говорило – он слышал, что я нашептала на ухо руководителю. И выпад с кофе был сделан специально, подраконить меня…

Ладно…

Ладно…

Может, я это себе придумываю?

– Конечно, сейчас! – я растянула рот в смачной улыбке до ушей и пошла с оскалом за напитком для богов этой компании.

– Ну? Что? – спросила Наталья Викторовна.

– Вы идите, закажите мне набор, который у них сегодня на обед. Любой. Я съем все. А я сейчас кофе отнесу и догоню, – ответила я ей.

На этот раз скрестись в двери с разносом я не стала, чуть ли не с пинка открыла ее и вошла. Переводчик что-то объяснял Игнату Андреичу, тот задумчиво тер подбородок. Парень, который был чуть ниже ростом русскоговорящего, рисовал какую-то схему, тыкая туда ручкой и что-то поясняя. На меня никто не обращал внимания. Кроме этого… с челкой…

Он явно усмехался. Я забрала пустые чашки и уже готова была поверить в то, что выдумала себе какой-то подвох, как вдруг он сказал:

– Игнат Андреевич, вы не нуждаетесь в помощи вашего секретаря сейчас? Может, ей стоит остаться и присоединиться к нам?

Я, открыв рот, обернулась. Он что, издевается?!

Не соврала Ленка, шеф был душкой, он улыбнулся мило не милому корейцу и ответил:

– Нет необходимости в ее присутствии. Майя, идите.

Я тупо кивнула и пошла к двери. Не выдержала и глянула через плечо. Из-под густой челки на меня был направлен взгляд черных глаз.

Ну что, кажется, скоро меня уволят, подумала я.

– Я вам честно говорю, он специально! – жаловалась я отделу кадров. В него входила не только мягкая Наталья Викторовна, но и две приятные девчонки – Олеся и Юля. Олеся была яркой и заметной современной девушкой, Юля чуть попроще, но также симпатичная. Особенно на ее смуглом лице привлекали внимание синие, васильковые глаза. Не отдел кадров, а модельное агентство какое-то, решила я про себя.

– Не фига! – выдала Олеся, даже салат перестала есть. – Ну понятно, что они такие трудоголики, но… Обычно эти ребята максимально тактичные, даже скромные.

– Видимо, здесь далеко до максимума, – сказала я и торопливо стала заглатывать суп, мало ли, опять вызовут, вдруг срочно кофе нужно принести.

Мы очень быстро поели, все понимали – могут вызвать любого каждую минуту.

Когда вернулась, гомон за дверью все еще слышался, они роботы, что ли? Есть не хотят?

И только я об этом подумала, как дверь открылась, и вся делегация во главе с Игнатом Андреичем заполнила приемную.

– Майя, мы обедать. Затем господин Сон введет вас в курс дела по задачам на ближайшее время.

Че? Кто?! Это который из них?

Только не говорите, что мистер Густая Челка введет меня в курс дела, умоляю!

Я снова выдала волчий оскал на лице и ответила:

– Хорошо.

Никто из пятерых гостей даже головой не повел в мою сторону. И правда, может, со мной будет беседовать один из этих серьезных возрастных мужчин? Но тогда нам нужен будет переводчик.

Пока они обедали, я наконец разгребла свой стол. Под бдительным руководством Лены распределила, куда и что отсылать, вызвала курьера, и он упер все эти бумаги, расфасованные по конвертам, с собой.

Когда я бронировала гостиницы, у меня даже мысль не возникла запоминать, кого и как там зовут, просто переслала в отель какие-то сканы документов из папочки Лены на рабочем столе, и все.

А теперь меня мучил вопрос, кто из пятерых будет терзать мою душу, а тело заставлять работать сверхурочно?

Смартфон заорал в сумке, заставляя меня подскочить на месте.

– Да, мама! – ответила я, приложив руку к груди, так как сердце испуганно колотилось.

– Ну как ты? – шепотом спросила она.

– А почему шепотом?

– Ну… а вдруг тебе нельзя говорить?

Я рассмеялась:

– Наверное, тогда я бы не ответила на звонок, ма!

– Ну как дела-то? – по-прежнему шепотом спросила она меня.

– Все хорошо, работаю, не совсем удобно говорить сейчас.

Мы перекинулись еще парой слов. Маму интересовало, пообедала ли я и чем именно, обязательно нужно поесть супчик. Короче, стандартный отчет перед родительскими расспросами.

После перешептываний с мамой я удалилась в дамскую комнату. Стоя перед зеркалом, массировала свою затекшую шею и мечтала об истечении двухмесячного срока. Скоро-скоро я поеду на море, терпение, только терпение…

Повторяя это, вышла в коридор, навстречу быстрым шагом направлялся голубоглазый парень. Я напрочь не помнила, как его там зовут, знала только, что он из отдела продаж.

– Ну что там? – тихо спросил он меня. Блин, как же его зовут? Миша, что ли…

– Где? – также шепотом ответила я.

– Ну… с корейцами?

– Пока живы, – ответила я со вздохом.

Он усмехнулся и добавил:

– Ставлю, что скорее они будут живы к концу аудита, чем ты.

– Даже спорить не буду, – я махнула ему рукой и отправилась в кабинет.

– Почему вас нет на рабочем месте? – Густая Челка уже сидел на моем кресле. Я замерла в дверном проеме. По спине пробежал легкий холодок, а потом я вспомнила, что мне плевать на эту работу, компанию и даже на его челку.

– Простите, а в Корее девушки в туалет не ходят? – спросила я и улыбнулась, как я ящерица на камне. – Новые технологии, может? Ну там… мочесборник в подкладке одежды…

– Вы ведете себя непозволительно дерзко, радуйтесь, что я вырос в России и хоть и с трудом, но могу терпеть ваше… поведение…

– Звучит так, что в России живут варвары, которым свойственно терпеть коллег, которые ведут себя как-то… не так… – ответила я и подошла к своему столу.

– Я ничего не говорил о варварах и очень уважаю свою Родину, но здешний менталитет иногда повергает меня в шок. Например, сегодня вы как правая рука руководителя должны были дождаться конца встречи. И только потом идти обедать. Конечно, при условии, что он вам не разрешил ранее уйти во время встречи. А если бы вы ему понадобились? – все это молодой человек говорил очень спокойным тоном, не отводя от меня взгляда. Затем поднялся с кресла, но из-за стола не вышел.

В какой-то момент даже стыдно стало. Ну на пару минут буквально.

– Вот поэтому я зашла и уточнила, можно ли мне уйти, – также спокойно ответила я.

– И были не правы.

– Возможно, – а что, мне с ним тут спорить, что ли, до потери сознания? Пусть уже проводят свой аудит и едут отсюда. И я поеду. В отпуск.

– Игнат Андреевич сказал, вы временно в компании, – произнес он.

– Именно.

Он обошел стол.

– Если бы я мог решать, то уволил бы вас прямо сейчас.

– Представляю, как вы расстроились, что не можете решать, – произнесла я грустным тоном. А про себя подумала, о, у меня есть все шансы заработать-таки денег на мое маленькое путешествие.

Кажется, Густая Челка потерял дар речи из-за моей последней фразы. Затем он прочистил горло и сказал:

– Давайте сделаем так, чтобы то время, что вы проведете в этой компании, принесло пользу людям, которые платят вам зарплату.

О как. Вот таким нехитрым способом мне сказали – иди-ка работай, хватит болтать. Мне бы промолчать, и все было бы чудесно. Но я не могла заткнуться вовремя, впрочем, как обычно. Поэтому ляпнула:

– О, уж это-то вы можете решать! Что ж, идемте работать…

Он буквально прожег дыру во мне, а затем уверенными шагами направился к диванчику, предназначенному для гостей руководителя.

– Садитесь! – бросил он сквозь зубы.

Ну, если коротко, проверять они собрались абсолютно все. Странно, что не нужно было отчитываться, в трусах какого цвета ты пришел на работу. Но такое я вслух не озвучила. Даже моя наглость имеет границы.

Первым делом их интересовал вид самого магазина. Куда они и направятся завтра с самого утра. Их волновало соответствие корпоративным требованиям, даже униформа, которую были обязаны носить сотрудники торгового зала. Следующий этап – проверка техники безопасности, куда входили условия работы сотрудников, чистота помещения и прочее.

Самое главное, что я отметила для себя – с каждым сотрудником будут проводиться индивидуальные беседы на тему, что им здесь нравится, не нравится, может, у кого-то накопились претензии.

Дальше проверка всего инвентаря, офисной техники. Каждый отдел проверят на правильность ведения документации, соблюдение алгоритмов и этапов работы.

Также необходимо было собрать обратную связь от клиентов о качестве работы.

Если честно, я задолбалась писать все его поручения для каждого отдела. Для себя поняла одну простую вещь – я просто сова Гарри Поттера. Условный Дамблдор поручает мне тащить почту с важными бумагами. Я доставляю ее по отделам. Собираю ответы при необходимости и несу обратно.

Поздравьте меня. Я – Букля. Просто класс.

Меня, думаю, на соответствие рабочим нормам никто проверять не станет, и так ясно, что я не прошла их. Заранее.

Когда мимо нас прошел Игнат Андреич, я подняла затекшую шею, с удивлением обнаружив, что часы на стене показывают семнадцать тридцать.

– Заканчиваете? – уточнил он, глядя на меня, как показалось, с сожалением. Что-то мне подсказывало, что тут ни конца, ни края не будет. С этим-то… любителем работы… Это вам не российская специфика рабочего процесса – создать видимость, что очень занят. А сами, пока шеф не видит, до испарины на лбу стреляли во вражеские танки или читали книжку.

– Немного осталось, – успокоил его (или меня) господин Сон.

Фуф. Хотя… может, то, что для них немного, для нас до фига?

«Немного» растянулось еще на час. Мой желудок начал урчать так, что уже ничего не могло его заглушить.

– Давайте спустимся вниз, как раз мои коллеги освободятся, поужинаем, – сказал мне мистер Густая Челка.

Больше всего я заценила тон, которым была произнесена эта фраза. Ну типа идем есть, и не колышет ваше мнение. Есть мне хотелось очень, а спорить так себе. Так что я с радостью соскочила со своего места, готовая слопать что угодно в любой компании.

Перед выходом я сбегала в туалет. Господин Сон, чье полное имя звучало как Сон Чжун Ги, все это время невозмутимо, с каменным лицом ждал меня в приемной. Интересно, он вообще способен улыбаться? Что за вечно недовольное лицо? И чем там таким важным заняты его коллеги?

– Вы готовы? – спросил он.

Я кивнула. На первом этаже в торговом зале находились только продавцы, которые, как шелудивые коты, вжали уши, когда увидели меня с Густой Челкой. Он достал смартфон, как мне показалось, марки Samsung, кого-то набрал и стал говорить на корейском языке. Что я смогла понять – язык звучал очень весело. Все. Никакой информации эти рокочущие напевы мне не несли.

Насколько я поняла, Густая Челка звонил коллегам, договаривался о встрече. Я уж хотела было спросить, не нужно ли нам ехать, я ведь за рулем. Так хотелось посмотреть на его лицо при виде моей тачки. Хотя… Он же вырос в России. А вот его товарищей я бы прокатила на своем авто с ветерком.

– Тут близко, – ответил он, словно читая мои мысли, – идемте.

На улице было по-летнему хорошо. Днем была жара, а сейчас на небе собирались тучки, пахло дождем, парило.

Вот теперь мне было хорошо. Моя работа – так, временно. Ожидание отпуска. И даже Густая Челка вполне себе ничего, пока молчит.

– Что вы знаете о нашей компании? – открыл он рот. Блин. Ну вот кто тебя просил? Так хорошо молчали.

– Эм… ну… вы продаете запчасти для корейских машин… – ну а что я должна была сказать? Я реально знала только это.

– Это… очень простая формулировка. Хорошо, постараюсь попроще пояснить. Вы же знаете о дилерских центрах Kia в вашем городе?

– Ес-с-стественно, – кивнула я, кто ж о них не знает. Один из них находился поблизости.

– Мы часть этого дилерского центра, но наше направление не автомобили, а комплектующие.

– М-гм, – кивала я, думая о том, что ж мне заказать такого. То ли пельмешки, то ли пиццу. А куда мы вообще идем? Вдруг там корейская кухня? О корейской кухне я не знаю ничего, от слова совсем.

– … Название концерна Kia переводится как «Войти в мир из Азии»…

– Серьезно?! – удивилась я. – Даже не знала…