В мое сердце из Азии Полежаева Инна

– Да. Эта корпорация занимает второе место в Корее…

Голос Густой Челки звучал все дальше в моих мыслях, а перед глазами летала тарелка с пельменями и мазиком.

– …Пришли, – вдруг сказал Чжун Ги, резко остановившись. Я напоминала Пятачка, который следовал за Винни, и чуть не воткнулась в его спину.

Заведение, у которого мы так резко остановились, называлось «С друзьями». Ну… вряд ли мой вечер пройдет в кругу друзей, лишь бы кормили вкусно. Каково же было мое удивление, когда внутри за угловым столиком нас поджидала вся южнокорейская делегация. Нет, я понимала, что они присоединятся. Но, думала, быстро поужинаю с моим временным босом и исчезну, как синий ежик-бегун (имеется в виду герой фильма «Соник». – Прим. авт.).

Мужчины друг другу поклонились – ах, да, ведь при приветствии принято кланяться? Причем, насколько я помню из рассказа Лены, кто моложе, кланяется ниже. Пришлось мне также поклониться. Наверное, они сидели и думали – то врывается в кабинет руководителя, творит, что хочет, то строит из себя азиатку с поклонами.

Да плевать.

Где мои пельмени?

Густая Челка представил мне каждого, но, если честно, я тупо не запомнила, кого и как зовут.

Мужчины что-то спросили у моего спутника, я, конечно, ни черта не поняла. Поэтому села, взяла меню и решила, что буду запеченное с овощами мясо. Заведение было обычным, кухня европейской. Единственное, что немного не вписывалось в ассортимент, были суши. Но выбор их был невелик.

А перед мужчинами тем временем на столе уже стоял борщ, у кого-то рыба. Пельменей не обнаружено.

Могу сказать честно – о Южной Корее, их традициях я знала очень мало. Вообще, спасибо факультативным занятиям в универе, что я хотя бы понимала: Южная Корея – это не то место, где испытывают ракеты, угрожая недружественным странам. У многих россиян, к сожалению, название Корея ассоциируется с Северной.

Я помнила о приветствии с легкими поклонами, но, собственно, и все. Нужно как-то освежить знания. Если я хочу заработать двести тысяч. А я хотела эти деньги.

И вообще, мне как-то смутно представлялось, чтоб важные дяди-директора пошли на ужин в России и прихватили с собой какую-то секретаршу. Даже если она помощник руководителя. Ну, как минимум, потому что я мало знакомый им человек, и в моих услугах в настоящий момент эти люди не нуждались.

Может, это что-то значит? Ну, там, принято так, кормить работяг затрапезных?

Они продолжали курлыкать на своем языке, а я тоскливо пялилась в тарелку дядьки, сидящего напротив меня, так как есть хотелось ужасно. А там было так вкусно и красиво, ну просто глаз не оторвать.

Тот парень, что пониже ростом, молодой, спросил что-то у меня. Я это поняла, так как он уставился мне в глаза и что-то сказал.

– Это мой коллега, Ким Су Хек, он будет анкетировать сотрудников офиса с переводчиком. Су Хек интересуется, нравится ли вам работать в компании? – перевел мне его вопрос Густая Челка.

– О! Мне очень нравится! – я кивала головой, как собака на торпеде у моего соседа дяди Васи в «Ниве», когда она гнал по кочкам.

Су Хек еще что-то спросил, и Чжун Ги перевел для меня:

– Что именно вам нравится?

Вот так вот. Подловили. Надо было сказать честно, что я тут пару дней всего и еще не поняла, не вошла в курс дел. Но теперь-то уже поздно. Придется, как говорится, хвалить все, что вижу.

– Эм… Ну компания известная… это… престижно…

При слове «престижно» я чуть не поперхнулась. Самое меньшее, что меня волновало в жизни, это престиж.

– Еще мне нравится уровень зарплат в компании, – тут я даже не соврала, даже голос стал более оживленным.

От дальнейшей экзекуции меня спас официант, который принес мой ужин. Наконец-то. Пусть меня простит Су Хек, но пока я не поем, буду не способна отвечать на его вопросы.

Кажется, он это понимал, потому что пока отстал. Мои ответы Чжун Ги перевел ему, но, кажется, со своими вставками, потому что они оба чему-то улыбались, когда разговаривали. Ну и ладно, подумаешь.

– Зачем вы наврали про престиж? – неожиданно задал вопрос Густая Челка. Блин, а ведь только жизнь стала прекраснее с наполнявшимся желудком. Я даже отметила, что Су Хек довольно симпатичный парень. Привлекательным в нем было то, что он не был худосочным, как Густая Челка. Скорее коренастым.

– Эм… – они все там такие прямолинейные, я не пойму?

Он смотрел на меня, явно ожидая ответа.

– Ну как бы это принято: руководство спрашивает тебя, например, ваши качества? И ты такой – оу, я стрессоустойчивый, коммуникабельный, за коллектив! – при этих словах я слегка размахивала рукой, как Ленин, имитируя восторженную речь. Все смотрели на меня с интересом, явно не понимая, что вообще происходит.

– И? – не понял меня Чжун Ги.

– Не «и», а «а», – поправила я, – а на самом деле ты не фига не стрессоустойчивый, ну… без «не фига»… просто. Короче, ты и людей видеть не хочешь, и вообще все тебя бесит, но это то, что ты умеешь делать. А еще у тебя ипотека. А она всегда заставляет людей любить свою работу. Короче, открою вам секрет, Сон Чжун Ги, практически каждого россиянина интересует зарплата. Все. Ну есть единицы, которым важен престиж и прочее, бла-бла-бла. Но таких о-о-очень мало.

– То есть, вы здесь из-за денег, и вам плевать на имидж компании? Если бы мы производили конфеты, вам было бы все равно, чем мы занимаемся?

– Естественно, – я удивленно посмотрела на него, – нет, ребят, вы крутые, вошли в мир из Азии, там, все дела. Но… Если ИП «Петров» предложит мне сто пятьдесят тысяч в месяц вместо ваших ста десяти, я его буду любить как родного. А вы пойдете в мир уже без меня.

Нет, но ведь это очевидно! Как можно задавать такие глупые вопросы.

Как мне показалось, он задавал этот вопрос скорее для себя, так как другим важным дядям ничего не перевел.

– Знаете, – сказал он, потирая подбородок, – я ведь вырос в России, да и вообще, можно сказать, живу на две страны. Но ваше… поведение, все, что вы говорите… Может, я отстал немного? Что-то упустил?

– В каком смысле? – не поняла я.

– Вы работаете, скажем так, в одной из лучших компаний. Ну, как минимум, она известна не только в вашей стране. За достойную зарплату. Но ведете вы себя так, будто вам наплевать на все!

Я прочистила горло и сказала:

– Послушайте, я не хочу обидеть вас, вашу компанию или коллег. Вы же знаете, я здесь оч-ч-чень временно…

– Да… на несколько месяцев, если я верно помню, – Густая Челка кивнул головой.

– Именно. Поэтому мне незачем стараться понравиться.

– Но ведь вы могли бы понравиться руководству и остаться здесь работать! Неужели вы этого не понимаете? Зарекомендовав себя как безответственного сотрудника, вы просто теряете свой шанс на будущее…

Господи, что за зануда?! Тоска зеленая…

Я сморщила нос, потом опомнилась, перестала морщиться и постаралась дослушать поучительную речь, убрав с лица выражение тоски. Все это время приятный Су Хек бросал на меня взгляды, сопровождающиеся милой улыбкой. Думаю, он не особо понимал, о чем тут речь, но парень был милым, располагал к себе.

Трое мужчин, которые были постарше, явно говорили о работе, меня особо не замечали, и вообще казались слишком серьезными. Когда я наконец покончила с мясом, а затем опустошила кружку с ароматным травяным чаем, была так счастлива. Еще б отнесли меня домой, искупали и спать уложили.

А мне уже можно уйти?

Или нужно торчать здесь, ожидая, когда достопочтенные коллеги наконец откушают? А они, кстати, заказали себе еще еды и, кажется, не торопились особо в гостиницу.

– Извините, – я просто на автопилоте ткнула локтем в бок Густую Челку вместо того, чтобы назвать по имени.

Он с удивлением глянул на меня. В его глазах застыл вопрос: я что, действительно ткнула его локтем в бок?! Ладно хоть оплеуху не отвесила…

– А я могу идти? Завтра сложный день, и я устала, – я попыталась выдать щенячье лицо. Но сомневаюсь, что у меня это вышло.

Я прям видела, как его мраморные скулы напряглись. Может, думал, как заставить меня поработать в ночное время? Но нет, он оказался не таким уж демоном, ответил «конечно, отдыхайте» и уткнулся снова в свою еду.

Я не знала, нужно ли кланяться, когда уходишь, поэтому на всякий случай согнула свою заскорузлую спину в поклоне. Почему-то в голове всплыл образ посла из фильма «Иван Васильевич меняет профессию», где Куравлев спер украшение. Эта мысль не могла не вызвать улыбку на моем лице.

День не задался с самого начала. Вчера у меня были грандиозные планы выяснить у «Гугла» или у своей подруги традиции и нормы поведения в Корее. Но сил хватило только на звонок маме и поход в душ.

Я проспала.

Хрен его знает, как так вышло. Просто на абсолютном автопилоте отрубила будильник, перевернулась на другой бок и задрыхла. Виноват был дождь за окном, точно говорю. Знаете, та самая погода, когда утром проклинаешь своего работодателя за то, что не можешь остаться дома под клетчатым пледом у телика с булочкой. В этом проклятии также упоминаешь банк, что дал ипотеку, и ЖЭУ, которому нужно оплачивать стопку квитанций ежемесячно.

Когда я открыла один глаз и увидела, что уже должна быть на работе, времени думать об офисном стиле не было. Тем более чего-то там гладить. Из шкафа были изъяты джинсы и клетчатая рубашка, отбор она прошла по типу ткани: не мнущаяся. На все остальное времени не было совсем, почистила зубы, и ладно.

И конечно, ну как без этого, моя машина не завелась. У нее где-то намокал контакт, и ночами срабатывала сигналка. А мой брелок в случае, если машина орет, обычно молчит. Ну потому что так устроен старый отечественный автопром – там все по-волшебному, или, другими словами, через одно место. То ли от ветхости, то ли от природы.

Короче, сработавшая в ночь под дождем сигналка перебудила всех, кроме меня, и разрядила мне аккумулятор в хлам.

Поиск такси длился минут десять, все пытались под проливным дождем с комфортом укатить на работу, а потом еще я собрала все пробки.

Я опоздала на час. На час!!! Все, что я сообразила сделать, – взять у Лены номер телефона Игната Андреича, который не додумалась внести в телефонную книгу. И позвонила ему, предупредила.

Я неслась в приемную, как взмыленная лошадь на ипподроме. Чуть не сбила Михаила.

– Оу-оу! Потише! – крикнул он, уворачиваясь с какими-то документами в файлах.

– Извини! – крикнула я, не поворачивая головы, и пулей влетела к себе.

На моем месте сидел Чжун Ги. Его точеные скулы казались резко очерченными на фоне света, падающего из окна.

– Не припоминаю, чтобы вы отпрашивались вчера… – тихо, очень тихо, произнес Густая Челка.

– Доброе утро! – я растянула щеки в оскале а-ля «приятный сотрудник офиса». – У вас отличная память!

Я было подумала дальше молчать, но выходило как-то грубо, стоило объясниться. Поэтому добавила:

– Извините, проспала, впредь такое не повторится. Я зайду к Игнату Андреевичу и…

– Его нет, – высокомерно рассматривая меня, произнес господин Густая Челка, – в отличие от вас, он на работу пришел вовремя. И сейчас уехал на деловую встречу. Вы же сами составляли ему расписание, не помните?

Все это произносилось та-а-аким тоном… Я уже ждала фразы «вы самое слабое звено, до свидания». Но Чжун Ги больше ничего не добавил, поэтому я снова натянула оскал и произнесла:

– Может, кофе?

– Я налил сам, – отрезал он.

– Тогда позвольте мне занять свое рабочее место, и приступим к работе…

Он молча встал и вышел. Куда он ушел вообще?

Как выяснилось, Чжун Ги вместе с коллегами проверял торговый зал. Я раскрыла свой ежедневник и застонала. Итак, мне нужно начать с оповещения начальников отделов. Сообщить всем, что именно готовить к проверке.

– Подготовьте конференц-зал, – услышала я, когда заканчивала рассылать по офису письма с перечнем документов или заданий для грядущей проверки.

Чжун Ги, высокий, худой и строгий, продолжал смотреть надменно на меня, сирую и убогую. Он явно считал, что я не достойна этого места.

– Эм… Хорошо…

Если честно, я больше хотела ляпнуть «че его готовить-то? Там и так готово все, на то он и конференц-зал». Но не стала. Когда этот модный хлыщ исчез из дверного проема, я набрала Лену:

– Спаси меня, – жалобно заскулила я.

– Что на этот раз?

– Что означает фраза «подготовить конференц-зал»?

– Для чего?

– Ты меня спрашиваешь?! Для конференции, видимо! – истерично прошептала я.

– Глупости не мели. У вас стоит в планах собеседование с сотрудниками?

– Д-да…

Значит, там будут беседовать с каждым сотрудником лично, узнавать, есть ли какие претензии, и прочее…

– Да-да, я поняла, – кивала я, а сама с испугом поглядывала в дверной проем.

– Ты приготовила анкеты?

– Ну как приготовила, я знаю, в какой они папке…

– Распечатай их и оставь на столе в конференц-зале. Воду еще обязательно и, наверное, проверяющим кофе… Кто из них проводит собеседование? Вообще, кто прилетел, по именам скажи.

В это время в дверном проеме возник господин Густая Челка. Поэтому я сказала:

– Хорошо, все поняла, спасибо, до свидания, – и быстро сбросила звонок.

– Уже все готово? – он приподнял свою черную бровь.

– Почти, – ответила я и быстро отправила на печать двадцать копий анкет. Мой командир снова исчез из поля зрения.

Логично, что собеседования с русскоговорящими работниками компании будет проводить Чжун Ги, который сам рос здесь и в совершенстве знает родной язык. Я поставила на столе бутылочки с водой, стаканы. Аккуратной стопкой оставила анкеты. Так, еще кофе.

При выходе из конференц-зала столкнулась с Су Хеком. Этот парень мне нравился, улыбка не сходила с его лица. То ли он не понимал, что я фиговый сотрудник, то ли ему было наплевать. В любом случае парень был явно приятнее своего длинного коллеги-зануды.

Он что-то сказал на корейском:

–  !

Я вообще не поняла ничего, от слова совсем. Но мне показалось, что в его речи было слишком много звука С, отчего речь звучала шипяще.

– Вы что, учились на факультете Слизерин? – ляпнула я первое, что пришло в голову. Мало ли, может, парень умеет говорить на парселтанге (имеется в виду язык змей из фильма про Гарри Поттера. – Прим. авт.)?

– Он попросил вас принести ему кофе, – услышала я голос слева и подпрыгнула от испуга, – черный без сахара.

Чжун Ги стоял немного в стороне и рассматривал какие-то документы.

– Эм… хорошо, сейчас, – ответила я Су Хеку и улыбнулась.

Тот слегка наклонил голову и прошел в конференц-зал. Чжун Ги вошел следом. Капля пота на моей спине скатилась за резинку трусов. Это будут самые длинные два месяца в моей жизни.

Я решила подмазаться к остальной делегации и после того, как отнесла две чашки кофе мужчинам, проводящим собеседования, отправилась вниз. Важные дяди чинно ходили по залу, говорили с сотрудниками на странном английском с примесью корейского и что-то записывали в планшетах. Конечно, поблизости крутился переводчик.

С кофе я угадала, все были довольны.

– Обедать идешь? – в приемную вошла Наталья Викторовна.

– А что, уже обед? – я подняла голову и обомлела – капец, уже обед.

– Давно, – она рассмеялась, – идем с нами.

Я с печалью глянула на закрытую дверь в конференц-зал. Потом на пустой кабинет Игната Андреича, тот еще не вернулся со встречи. И правильно, я б на его месте вернулась сюда через месяц, когда бригада трудоголиков улетит в страну цветущей сакуры.

– Я так подозреваю, мне не стоит пока идти на обед, – печально вздохнула я. Порывшись в кошельке, протянула коллеге двести рублей.

– Купите мне булку, что ли… Если останусь без обеда, перекушу…

– Ну вот еще, что за глупости? Зайди и уточни, может быть, ты пока не нужна им, и можно уйти.

– А они сами-то едят вообще? – возмутилась я.

– Ну те, что проводили проверку внизу, в торговом зале, уже ушли.

– А эти тогда почему тут? – прошипела я.

И тут дверь как по волшебству открылась. Мистер Густая Челка глянул на меня словно вскользь и произнес:

– Идите на обед.

– Он демон, – прошептала я вслед удаляющейся по коридору долговязой фигуре.

– Да вполне милый молодой человек, – улыбнулась Наталья Викторовна.

– Очень «милый»…

И вроде бы этот день, который начался отвратительно, постепенно стал нормальным. Я пообедала с Юлей и Олесей, мы смеялись над тем напряжением, что витает в офисе.

– А еще они в каждый свой приезд устраивают какое-нибудь коллективное мероприятие.

– Это какое же? – удивилась я.

– Ну всякое бывало, – пожала плечами Наталья Викторовна, – раньше больше по ресторанам водили, теперь различные соревнования устраивают.

– Да, вот полгода назад мы ездили играть в пейнтбол.

– О, Боже… в таком случае я хочу в команду, которая играет против Сон Чжун Ги, – вставила я.

– Девчонки рассмеялись.

– Чтоб застрелить его синей краской? – уточнила хохочущая Юля.

– Именно… Цвет не принципиален.

Мы вернулись в офис, там уже был Игнат Андреич. Я так рада была видеть этого доброжелательного дядьку. На фоне долговязого модника из Кореи он казался просто душкой. Выполняя поручения дедули, я напевала под нос Лепса «Самый лучший день».

Вдруг в дверном проеме возник улыбчивый Су Хек и снова что-то пропел на парселтанге.

– Эм… Koffee? – спросила я на своем убогом английском.

– Yes, black coffee! – радостно кивнул он.

Я горестно вздохнула, продолжая ему улыбаться. Мне совсем не хотелось тащиться туда, где долговязый вампир сосал кровь из сотрудников. Хотя, стоит отметить, пока все выходили вроде как на позитиве после беседы с ним.

И не зря я не желала входить в тот кабинет, еще никого инстинкт не подводил в этой жизни. На моем правом кеде развязался шнурок, я этого не заметила. На лицо натянула волчий оскал и вошла с разносом летящей походкой, споткнулась и со всей дури волчьим оскалом полетела в ковролин. При этом я наблюдала словно в замедленной съемке, как маленькие кофейные кружки с черным кофе летят точно в плоский живот модного хлыща по имени Сон Чжун Ги.

Первое, о чем я подумала, – вселенная услышала меня, даже не понадобилась синяя краска для пейнтбола. Вторая мысль – хорошо, что кофейные кружки маленькие. Иначе все его тело было бы покрыто ожогами.

Пока я разглядывала ковролин и мелкие пылинки, Чжун Ги соскочил со своего места с громкими ругательствами. Ругался он на корейском, но по интонации прекрасно было ясно, что он, мягко говоря, не доволен тем, что произошло.

– Извините, – я соскочил и начала кланяться, – я нечаянно, извините….

– Хватит тут болтаться из стороны в сторону, как неваляшка! – рявкнул он.

Я увидела, что на его белой рубахе расползлись коричневые пятна. Добродушный Су Хек пытался его успокоить, опять же судя по интонации. Девушка, которую собеседовали, кажется, из бухгалтерии, сидела открыв рот.