Контрабандист Сталина Книга 7 Москаленко Юрий

– Я не могу в данный момент, не имея реальных результатов проверки что-то предложить – ответил всем Сталин. – У нас срыв плана по поставкам хлеба за границу.

– Но у вас же был план развития до восстания? – влез Енукидзе.

И все опять устремили взор на Сталина. Повисла тишина. Отступать или отмолчаться значит «потерять лицо». Придётся рисковать.

– Я предоставлю план через два-три дня – тихо ответил Сталин. Этим вопросом его друг, который всё больше превращался во врага, сильно озадачил Генерального секретаря…

Вот сегодня он и вынужден пересмотреть кучу документов, чтобы не ошибиться. Слишком многие будут этому рады.

Если якировцы, как бывшие каратели, столкнувшись с верными боевыми частями РККА, хватали ценности и бежали, то воспользовавшись беспорядками, крупная банда белогвардейцев, вторгнувшаяся из-за границы на рубеже Польши, Чехословакии и Румынии оказывала ожесточённое сопротивление. И хорошо, что он тогда прислушался к критике грека и другим товарищам и не стали повсеместно проводить коллективизацию. Да и не было такой возможности. Иначе бы восстания было бы более серьёзное. А так в основном население Украины не поддержало восстание вчерашних угнетателей и якировских. Но всё равно восставшие и предатели дел натворить успели не мало. Угнали два десятка судов из Одессы в сторону Румынии. Предатели затопили в бухте на фарватере Севастополя корабль с морскими минами на борту, не дав организовать погоню. За это вчера сняли командующего морскими силами Черного моря Владимира Орлова. Опять сильно досталось Ворошилову. Уборевич отговорился только лишь своим недавним назначением.

Зато восставших поддержали татары в Крыму, мстя за убийство своего лидера. Сейчас восставших преследуют по всему полуострову, в основном в горных и труднодоступных районах. В Крыму и так после сильнейшего землетрясения в сентябре 1927 года жизнь населения была бедной, а сейчас с боевыми действиями разрушат и остальное.

Поддержали восставших и некоторые украинские цыгане. Особенно их бароны, которых хорошо «потрясли» в прошлом году. На удивление у них изъяли немало разной валюты, драгоценных камней и металлов. Да и оружие разное тоже нашли, вплоть до пулемётов.

Восставшие, почувствовав, что не смогут удержать власть, и вынуждены отступать, применили тактику выжженной земли. Спалили заготовленное зерно, которое предназначалось на экспорт. Откуда они узнали о месте его хранения, сейчас разбирается комиссия во главе с Кагановичем[6].

Разрушали инфраструктуру. Несильно, но повредили Днепрогэс. Спалили Запорожский мотостроительный завод, бывший «Дека». Что особенно чувствительно и многое другое.

– Прав был грек, чёрт бы его побрал. Нельзя близко около границ размещать производственную базу – ругнулся Сталин. – Значит, Волго-Донской канал ещё больше приобретает свою актуальность.

Проработав полдня, вызвал к себе Поскребышева.

– Александр Александрович Потоцкий в Москве? – сходу задал вопрос.

– Да. По вашему распоряжению собирает эшелон товаров в Таганрог – четко доложил секретарь.

– Пригласи его на завтра…

Рейд Керчи.

Зимнее Чёрное море мне совсем не понравится, а мы уже второй день болтаемся на рейде. Постоянно связываемся с властями, а в ответ только и слышим – ждите. Наконец колесный пароход «Ленин», переваливаясь на волнах, еле идёт в нашу сторону. Убедился, что колесные пароходы плохо предназначены при волнении на море. Да и вообще пора и этого «дедушку Ленина» списывать.

На пароходе увидел Андрея и Ковальчука, старшего охранника в Таганроге. Неужели что-то с Потоцким случилось? Хотя, вроде улыбаются. Тут же рядом и конопатая рожа Сафонова мелькает. Здороваемся, и я приглашаю Андрея и Ковальчука на борт.

– А вам там делать нечего – строгим голосом останавливает Андрей пограничников и таможенников, собравшихся было подняться на борт «Огней Смирны». И они резко развернулись и пошли в надстройку на «дедушки Ленина».

«Какие странные тут стали дуть ветра» – усмехаюсь про себя.

– Э… Андрей не подскажешь, что сейчас это было и где Александр Александрович? – спрашиваю, пока мы направляемся в мою каюту.

– Как что серьёзное так их нет. А тут, пожалуйста. Жалобы на них поступили. Ничего приедет товарищ Потоцкий он им тут быстро порядок наведёт – строгим голосом произносит Андрей.

– Ковальчук, а ты чего столбычишь в дверях. Садись за стол. А Потоцкий откуда приедет? – не понял я.

– Скорее всего, на повышение пойдёт наш Александр Александрович – Андрей и стал накладывать себе еду в тарелку.

– Неужели заберут отсюда? И кто тогда вместо него? – разливаю сардинское вино из кувшина в бокалы. А вот смена руководства меня совсем не устраивает.

– Григорий чего ты жмёшься как курсистка? Бери, ешь. Месье Сакис нас постоянно угощает. А вместо товарища Потоцкого,… я наверное буду. А он, скорее всего, на всем побережье Азовском море командовать будет. Обещал через три-четыре дня прибыть из Москвы. Ну а вместо меня будет Георгий Ковальчук – улыбается Андрей.

– Растёшь, товарищ Андрей. Ну, давай тогда согласовывать разгрузку пароходов – теперь уже смеюсь я. Быстро Андрей в должность входит.

Разобравшись с делами в Керчи, я через два дня попадаю в Таганрог на наполовину разгружённом «Святом Филиппе». Пароход надо очень быстро разгрузить. Сейчас Азовское море уже начинает подмерзать, и перед моим пароходом тонкий лёд раздвигает местный буксир. Температура минус восемь, а ожидается ещё большее похолодание. Обратил также внимание, что в делах Андрей разбирается намного хуже Потоцкого, но показать себя желания у него больше. Носится по порту Керчи как электровеник.

– Заноси – барским жестом открываю дверь кабинета и командую предоставленным Ковальчуком мне совсем молодым парням.

– Слышал, слышал, что ты пришёл – пожимает мне руку Москатов. Я опять приехал к нему с закрытыми ящиками прямо на работу.

– Ты мне зубы не заговаривай Пётр Георгиевич. Ты когда в порту или дилижанс грузовой сделаешь или нормальную машину. Опять пришлось мне две пролётки нанимать, да ещё и улицы от снега плохо чищенные – а сам улыбаюсь в тридцать два зуба.

– Ну, ты нахал – разводит он руками.

– Есть немного. Ну-ка примерь – сначала снимаю свою шапку, расстёгиваю куртку. Не сильно-то в кабинете и тепло. После этого открываю один из ящиков и достаю комплект зимней одежды. Он состоит из куртки с капюшоном на деревянных пуговицах, зимних высоких штанов типа лыжных с лямками. Ну и шапка, типа адмиральской флота СССР, только без лицевого мехового козырька.

– Это сколько стоит? – нахмурился Москатов.

– Нисколько. Подарок. Не хмурься. И Потоцкому, и Бартини и в Москву образцы я тоже привёз – отмахиваюсь я.

– Это могут плохо расценить – сложил руки на груди Москатов.

– А чтобы хорошо оценили, отдашь на вашу фабрику образец. Нитки, ткань и даже шкуры я привёз. Да и не обязательно тебе всё сразу одевать. Пос-степен-но – улыбаюсь и начинаю доставать продукты и вино.

Потихоньку под вино и сытную еду Пётр Георгиевич расслабился и мы перешли к разным обсуждениям и делам. Часть продуктов с моего разрешения он тут же передал своим сотрудникам. Возникли у нас и разногласия.

– Нет, тут строить ветряные мельницы да ещё все в разнобой полная ерунда. Вот тут надо – рассматриваю чертёж и делаю пометку карандашом.

– Ну, там же придётся укреплять берег. Строить дорогу, да и дно не подходящее. Слишком мелко.

– Ничего страшного. Зато потом будет очень удобно. А дно углубишь землечерпалкой, которая к вам весной придёт. И рассчитывай на голландский вариант, где зерно сначала давят – отвечаю я.

– Зачем? – не понял он.

– Затем что тогда можно молоть не только пшеницу, но и другие зерновые – вот всему надо учить.

– Слушай, может ты нам, и швейное оборудование купишь? Ну и легковую машину. Пусть не новую, но хорошую – «приняв на грудь», теперь уже несколько осмелел Москатов.

– Ну, ты и нахал – смеёмся уже на пару. Вот так мы почти целый день и проговорили.

В дверь кабинета Москатова требовательно постучали.

– Войдите – крикнул хозяин кабинета.

– Сергей Иванович ваши люди на корабле перестали разгружать груз – появился на пороге Ковальчук.

– Почему? – молодец, сразу привыкает к конспирации. Мне даже кажется, что сам Ковальчук больше подходит на место Потоцкого вместо Андрея.

– Поехали. Сами разберёмся – воинственно вскакивает Москатов.

Ничего кроме грузовых саней быстро найти не удалось. Но мохнатая небольшая лошадка, громко фыркая, довольно быстро доставила нас на причал. Тут я даже не сразу узнал свой корабль. Ветер, дующий со стороны моря и большая влажность, разукрасили мой пароход в сказочную скульптуру. Изморозь легла на все выступающие части причудливыми узорами.