Кошки-мышки Нарватова Светлана

– А что, это так страшно?

– Ну, после визита Деда Мороза… – протянул Вано.

– После визита Деда Мороза кто-то ещё может напугать?

– Геннадию Николаевичу даже Морозов не конкурент, – подтвердил высунувшийся из коморки Дима, и они обменялся с Ваней многозначительными взглядами.

– Ты точно ничего плохого не сделала? – уточнил однокурсник.

– Ну в детстве из магазина как-то булочку украла, – призналась Кира.

– Кража булочек в детстве – это, конечно, суровое преступление, но за это у нас с работы не увольняют, – уверил Дима.

– Нет, ну что вы меня пугаете! Я уже идти туда боюсь.

– Надо Кира, надо. Хуже будет, – мрачно заявил Ваня.

И они оба заржали.

Новикова схватила с подлокотника кресла сумку с ноутом, и с размаху засандалила Листьеву в плечо.

– Ты чего дерёшься? – обиженно просопел потерпевший, потирая ушибленное место.

– В качестве моральной компенсации. А теперь ты проводишь меня в эту самую приёмную. В счет возмещения судебных издержек, – Новикова пригрозила приятелю сумкой.

– Понял, понял, – Ваня будто в испуге прикрыл голову руками. – Если не вернусь, считайте меня коммунистом, – крикнул он в сторону аквариума.

Кира оглянулась.

Константин Сергеевич наблюдал за побоищем, сложив руки на груди и посмеиваясь. Дверь к нему была открыта. Он и разговор слышал! Кира старательно натянула улыбку, склонила повинную голову и вытолкала Вано из дверей отдела. А там ещё раз врезала в плечо. На этот раз – кулаком.

До приёмной оказалось совсем недалеко. Она тоже была на втором этаже.

– Здесь у нас архитекторы, проектировщики, дизайнеры, кадры, юристы и мы, – рассказывал Иван. – Внизу технические службы и команда КотоФея – бухгалтерия, отдел закупок, экономисты, продажники, склад.

– Котофей – это? – уточнила Кира.

– Влад Дягиль. Коммерческий директор.

– А почему «Котофей»?

– Подрастёшь – поймёшь, – ухмыльнулся Вано.

Между однокурсниками повисла тишина.

– Айтишники типа небожители? – размочила её Кира.

– Типа того. Только бухгалтерии так не говори. Они у нас дамы обидчивые… Ну вот и святая святых нашей фирмы, – Ваня остановился возле двери с соответствующей надписью. – Ты, это, Кир, не обижайся. В каждой шутке есть доля шутки, а остальное, как понимаешь… Ген-директор – у нас мужик реально крутой, ты с ним поосторожней.

Листьев похлопал однокурсницу по плечу, и Кира открыла дверь.

– Здравствуйте, – сказала она с дежурной улыбкой средней приветливости. – Я – Кира Новикова. Вызывали?

В приёмной было довольно просторно. Оформление соответствовало единому стилю офиса: кофейные тона различной глубины и дерево. И официально, и уютно. Для удобства посетителей размещался диванчик. Для их фрустрирования – секретарша. Девица была в томном макияже, белой блузке, выгодно подчёркивающей третий размер, и короне до самого неба.

– Вызывают в школе, – процедила она, и чтобы Кира прониклась фактом, что ничего не скроется от её вездесущего ока, сделала паузу. – Здесь приглашают.

– Приглашали-с? – не удержалась Новикова.

Секретарша поджала губы, показывая, что шутка юмора пришлась не ко Двору.

– Геннадий Николаевич велел к завтрашнему дню перевести, – сухо произнесла девица, видимо, та самая Петрова К.А., и протянула прозрачный файлик, в котором лежали листы с распечатанным текстом.

– А файлик можно? – попросила Кира.

– Вам одного мало? – секретарша сделала большие глаза.

– Текст в электронном виде.

– А вы что, Гуглом его переводить собираетесь? – девица сморщила свой точёный носик.

Да хоть Яндексом, твоё какое дело? Кира с трудом сдержалась, чтобы не произнести это вслух.

– Файл мне, пожалуйста, по чату перекиньте. Буду вам крайне признательна, – произнесла Новикова вместо этого. – Спасибо. До свиданья.

И вышла.

По дороге в отдел Кира познакомилась с текстом доклада. Пять страниц – не очень много, но и не мало, когда на перевод всего один день. С позиции лексики текст был довольно лёгкий, встречалась незнакомая терминология, но мультитран и не из таких переделок выручал. Хуже дело обстояло с конструкцией предложений. В русском очень любят развесисто-сложно-подчинённые выражения, осложнённые оборотами разной степени причастности. А в деловом английском – всё наоборот. Попробуй эту трёхэтажную красивость уложить в прокрустово ложе английской грамматики. Шестерёнки в Кирином мозгу начали перестраиваться, запуская режим неродного языка. В этом «перестроечном» режиме она и вошла в отдел. Наверное, поэтому Новикова не сразу обратила внимание на крашеную блондинку у своего стола.

– Добрый день, – на автомате поздоровалась она и села за стол, чтобы настучать текст, пока не забыла.

– Добрый день, – с вызовом ответила блондинка. – Мишель вам очень польстил. На портрете вы симпатичнее, чем в жизни.

Словно какая-то сила повернула голову Киры к визитёрше и заставила посмотреть на неё повнимательней. Во-первых, в руках у блондинки был листок с портретом. Вообще-то к сорока пяти годам – судя по намечающимся брылям и провисшему верхнему веку – пора бы научиться, что брать без спроса чужие вещи нехорошо. А во-вторых…

– Прошу прощения, с кем имею честь? – поинтересовалась Новикова.

– Анна Николаевна, заместитель главного бухгалтера, – представилась блондинка.

Следует признать, для бухгалтера дама была весьма ухожена. И джинсовое платье было ей к лицу. Но хамства и привычки брать чужие вещи это не оправдывало.

– Я могу вам чем-то помочь? – поинтересовалась Кира, и потянулась, чтобы забрать портрет.

– Вы – приятельница нашего арт-директора? – спросила в ответ дама, потянув листок на себя.

– Нет, сегодня увидела его впервые в жизни.

Новиковой пришлось встать, чтобы заполучить чёртов эскиз.

– И сразу такой успех! – процедила дама.

– Ага, успех… – обиженно фыркнула Кира. – Давайте не будем о печальном. Если вас только портрет интересует, то забирайте.

Решение пришло неожиданно. И правда, что она в него так вцепилась? Конечно, её ещё никто раньше не рисовал. Тем более так талантливо. Но, судя по всему, от этого рисунка – и самого Мишеля – одни проблемы. Девушка, скрепя сердце, протянула листок.

– Да мне-то он зачем нужен? – удивилась блондинка. – Я здесь совершенно по другому делу. Вы должны провести завтра учёбу по 1С-Документооброту для наших сотрудниц.

– Завтра? – уточнила Кира.

– Завтра.

– Завтра не могу. Занята.

– Мишелю позировать будете?

– Нет, – глубоко вздохнула Новикова. – Геннадию Николаевичу доклад на английский переводить. Вы не будете возражать, если мы немного перенесём учебу? Завтра после обеда мы с вами обсудим, чему именно вы хотите обучить в первую очередь, и договоримся о дате семинара. Хорошо?

Видимо, Ген-директор даже для Анны Николаевны был авторитетом, поэтому, несмотря на недоверие во взгляде, она согласилась на перенос. Только после того, как за бухгалтершей закрылась дверь, Кира осознала, чего ей стоил разговор. Руки слегка тряслись. В горле пересохло. Она откашлялась. В кабинете стояла тишина. Все усердно уткнулись в свои компьютеры. Девушка поднялась и подошла к столу однокурсника.

– Вано, покажи, где можно водички налить. И шрёдер покормить.

– Ты, что ли, рисунок Мишеля хочешь почикать? – поднял голову Листьев. – Жаль, красиво получилось. Лучше в рамочку повесь.

– Угу, – высунулся из кандейки Дмитрий. – Мы дротиков прикупим. Будем после работы за деньги сюда его поклонниц пускать, – и гоготнул. – Иди сюда, Кира Владимировна, буду знакомить, где что лежит и стоит. У меня и спрятаться, если что, можно, – он подмигнул.

– Могли хотя бы вид сделать, что не подслушивали, – буркнула Новикова и пошла за водой.

Перевод со скрипом, но продвигался. Время тоже медленно, но верно шло к обеду. По отделу потянулись ленивые разговоры на гастрономические и прочие нерабочие темы. На часах было 11:40, когда в отдел ворвался новый посетитель. Кира аж вздрогнула, когда он промчался мимо со скоростью и выражением лица истребителя. Можно, этот будет не по её душу?

Посетитель ворвался в аквариум к Константину Сергеевичу и, даже не закрыв за собой дверь, начал гневную речь:

– Нет, Кот, ты представляешь, какие…! – тут он использовал слово, означающее лиц условно мужского пола. – «Альта» кинула с поставками! – он метался по аквариуму, как пленённый тигр по клетке. – Нет, ты прикинь! – он развёл руки, будто это было за гранью реальности. – Десять мешков шпатлёвки из сорока! Кирпич уже две недели жду! А они мне: «Мы же ГВЛ и кладочную смесь вам поставили». Клал я на их кладочную смесь, у меня сроки горят. Ты представляешь, что со мной сделает Гена, когда у него Алексеев поинтересуется, как дела с его домом? – Вопрос был риторическим. У «Кота» не было ни единого шанса вставить слово. Впрочем, если речь шла о замглавы администрации города, известного крутым нравом, ответа и не требовалось. – Я ещё слишком молод для этого! – с драматическими нотками в голосе воскликнул посетитель. – Где там твой хвалёный писатель? – внезапно произнёс противник ритуальных самоубийств и повернулся к Кире.

Ой!

И почему люди до сих пор не изобрели машину времени? Новикова бы сейчас с удовольствием перенеслась всего-то на полчаса вперёд, в долгожданный обед.

– Влад, чем Кира Владимировна поможет тебе в борьбе с «Альтой»? – Константин Сергеевич наконец-то прорвался в монолог «пришельца». Не зря техдиректор сразу Кире понравился. Разумный человек!

– Костя, миссия писателя в чём? – он вернул взгляд к собеседнику. – Глаголом жечь сердца людей! – на этом моменте «Влад» снова повернулся к Кире. – Вот и пусть задаст им жару!

И двинулся к Новиковой, словно танк на клопа.

– Докажите, что вас не зря взяли в штат! – потребовал Влад, который, видимо, был КотоФеем, хотя Кире показался КотоДемоном.

– Может, всё же к юристам? – Новикова попробовала воззвать к здравому смыслу собеседника. Но, увы, ничего здравого в его глазах не было. – Чего вы от меня хотите? – сдавшись, уточнила она.

– Написать письмо.

– Что я могу написать такого, чего не можете вы? – открытым текстом намекнула Кира.

– А вы попробуйте не «что», а «как», – предложил собеседник, пристраиваясь своим нижепоясничьем на угол Кириного стола и поправляя рукой с золотой печаткой золотые на вид часы. Барским таким жестом.

Да что же это такое? Ведь ей обещали дружный коллектив… Ага! «Против кого дружите, девочки?» Словно сговорились все. А ещё люди, называется…

– «Как», говорите? – Киру закусила обида. – Как имя-отчество директора этой вашей «Альты»?

– Она совершенно не «наша „Альта“», – возразил Влад. – Она вражеская!

– Понятно. – Новикова встала из-за стола. Сами же про творческую работу говорили, а для творчества нужен простор. – Имя-отчество потом доставите. «Милостивый государь!» – начала она. – «Давеча приобрели мы у вас шестьдесят пудов шпатлёвки, двадцать квадратных саженей гэвээлу, пятьдесят погонных аршинов сайдингу и сто пудов кирпичей. Оплатили честь по чести, до последнего алтына. А товара – нету», – она упёрлась в стену, за которой скрывалась коморка Димы, развернулась и пошла в обратную сторону, разгоняя вдохновение руками. – «Вчерась приказчик ваш кладочную смесь нам поставил. Прямо посередь двора. И накладной ентой мне прямо в харю тычет».

Киру несло. Она остановилась возле КотоФея и сунула кулак ему в лицо, будто это и была пресловутая накладная. Коммерческий директор отшатнулся. А и ладно. Всё равно ей тут не работать после такой выходки. Достали, честное слово. Так чего терять? Всё, что не делается, не делаетсяк лучшему.

– «Дескать, стрелки не сохатим, товар по частям привозим», – продолжила Кира, развернувшись в сторону коморки: – «Нахрена мне кладочная смесь без кирпичей? Мешки в тетрис складывать? Я ему: „Где кирпич?!“ А он бает: „В дороге задержался“. Де, под Нижним лошадь подкову потеряла. А сменить никак – в подковомонтажах только комплектами продают. Зимними. Возничие с горя напились, благо и раньше не просыхали. Как у Кнауфа с Фюгенфюллером в Баварии начали… И бает, и бает. И бает, и бает… Так вы ему, милостивый государь, передайте, что мы и сами баять умеем. Так наибаять могем – уши не разогнет. Вы, батенька, поймите: не о себе заботимся. О вашем здравии печемся. Вот приедет господин Алексеев свой дом смотреть, а там смотреть не на что. Это вам не хиханьки да хаханьки. Господин Алексеев за такие шуточки не то что шпандырем отчешет – к радуге приобщит. И когда вы сеппуку потом делать будете, я вашим кайсякунином не стану, даже не просите. За сим позвольте сердечно откланяться и сообщить, что если нынче же поставки не будет, я у вас больше никогда и ничего не куплю». – Для пущего эффекта она покачала указательным пальцем и повернулась к Владу. – Всё записали?

– Записали, записали, – из угла раздался насмешливый голос техдиректора. – Отожгла так отожгла.

Он стоял у двери в свой аквариум с телефоном в руке.

Теперь она «Люба – звезда ютьюба».

– Константин Сергеевич, можно с вами поговорить? – попросила Кира и направилась в аквариум.

Кира вошла и устроилась на том самом кресле, на котором сидела сегодня с утра. Только совершенно в другом настроении. Себя было жалко просто до слёз.

Технический директор вошёл и закрыл за собой дверь.

– Константин Сергеевич, – Кира говорила, опустив глаза на собранные в замок пальцы. – Давайте вы никуда не будете это выставлять, а я напишу заявление по собственному желанию.

Техдиректор хмыкнул, качнул головой и, оперевшись двумя руками о стол, произнес:

– Кира Владимировна, а давайте наоборот: вы не пишете заявления об увольнении, а я никуда не выставляю эту запись.

– Это типа шантаж? – не поняла Кира.

Константин Сергеевич поднял взгляд в сторону отдела и пошёл к ней. Новикова напряглась. Как оказалось, он направлялся в угол, чтобы закрыть жалюзи. Комнатка сразу стала какой-то тесной и… интимной.

– Кира Владимировна, – техдиректор присел рядом с ней, где с утра сидел Денис Борисович. – Что происходит? Влад, конечно, нарушил субординацию, влез на чужую территорию, не спорю, и вообще сегодня не в духе. Но я не вижу причин для столь бурных выражений эмоций.

Новикова почувствовала, как к глазам подбираются предательские слёзы. Только их сейчас и не хватало. Она шмыгнула и уставилась перед собой.

– Такое впечатление, что на этом месте все хотели видеть кого-то другого, а тут я, – выдавила она.

«И я тут совсем никому не нужна», – крутилось на языке, но это уже совсем было по-детски. Кира вытерла набежавшую слезу костяшкой указательного пальца и глянула на Константина Сергеевича. Его лицо выражало глубокий шок.

– И с чего вы это взяли? – поинтересовался он после паузы.

Кира представила, как сейчас будет рассказывать о том, что Мишель над ней смеётся, секретарша хамит, Дед Мороз запугивает, бухгалтерша наезжает, парни прикалываются, и почувствовала себя девочкой из старого мультика, где «одеяло кусачее, подушка колючая…».

– Ни с чего, – буркнула она. – Я просто не справляюсь.

– Как-то быстро вы сдались, – Кире послышалось разочарование в его словах. – Ну что ж, мы трУсов не держим.

Фраза была настолько неожиданной, что Новикова подняла взгляд на шефа. В глубине его зрачков перекатывались смешинки.

– Глаза, Кира Владимировна, боятся, а ручки, – техдиректор изобразил пальцами «слепой десятипальцевый», – делают. Дорогу одолеет идущий. Самый долгий путь начинается с первого шага.

– Дураков работа любит, – фыркнула Кира.

– А ещё говорят: «Утро вечера мудреней». Давайте так, – собеседник глянул на часы. – Вы сейчас идете обедать. Что-то мне подсказывает, что Ванька нарезает круги по отделу в ожидании завершения нашего разговора. Спокойно работаете.

– Спокойно? – хмыкнула Новикова.

– Спокойно. Я позабочусь. ПрихОдите домой. Пересыпаете со своим «не справляюсь», и мы делаем вид, что ничего не было. Поверьте, завтра всё будет казаться совсем не таким страшным, как сегодня. А через неделю – и вовсе смешным. Договорились?

Он положил свою широкую тёплую ладонь поверх ледяной кисти Киры, и сразу стало хорошо и спокойно. И она даже поверила, что через неделю все её обиды покажутся смешными. Может, даже раньше.

– Всё, а теперь арбайтен. Точнее, сначала отдыхайтен, потом арбайтен. Отсюда и до заката.

Константин Сергеевич поднялся. Кира тоже.

– А вы точно не будете никуда выставлять видео? – спросила она.

– Точно, – уверил техдиректор.

– Удалите его, пожалуйста.

– Э нет, – он поднял ладони. – А вдруг вы потом опять захотите написать заявление об уходе.

Он подмигнул.

И Кире почему-то показалось, что кому-то на этой работе она всё-таки нужна. Пусть это совершенно по-детски.

За дверью «аквариума» её действительно поджидал озабоченный Вано.

– Что, влетело? – спросил он.

– И вылетело, – отмахнулась Кира. – Где у вас тут обычно обедают?

– Да тут кафешка есть через дорогу…

В кабинете у генерального за основным кабинетом прятался ещё один кабинетик. Маленький. Для неформальных встреч. С удобным диваном и кожаными креслами, кофемашиной и баром. Там-то и сидели четверо Котов, попивая ароматный кофе, сдобренный ложечкой конька, и просматривая видео.

– А она забавная, – заявил Ген-директор по окончанию записи.

– Забавная-то забавная, но после ваших выходок чуть не уволилась, – совершенно серьёзно произнёс КиберКот. – Выигрыш, оно, конечно, приятно. Но где я возьму другого специалиста на этот функционал за такие деньги? – он оглядел «подельников».

– Я-то что плохого сделал? – удивился Мишель.

– Прости, братан, тайна исповеди, – Кот похлопал арт-директора по коленке.

– Чего-то он разговорчивый какой-то, – обратился Мишель к генеральному. – Часом, не влюбился?

– Знаете что, – завёлся Костя, – если у вас есть лишние кадры, давайте лучше на них переспорим.

– И вообще, было бы из-за чего спорить, – подал голос Влад. – Может, замнём это глупое пари?

– Так, – подвёл Геннадий итог зарождающейся дискуссии. – Пари есть пари, – обратился он к коммерческому директору, – и теперь поздно каяться, было из-за чего спорить или нет. Тебя мы услышали, – это относилось к техническому директору. – Осознали, что девочка твоя – существо с тонкой душевной организацией, поэтому будем действовать осторожнее, и главное – не нарушая её трудовых функций. Все согласны?

Мишель, посмеиваясь, поднял руку «за». Влад тоже – с недовольной гримасой. Геннадий присоединился к ним.

– Идёт, – буркнул Константин. – Только, чур, хотя бы сегодня давайте обойдёмся без резких движений. Всяких там, – КиберКот изобразил «шарики-фонарики», – внеплановых проверок со стороны начальника безопасности… – и выразительно посмотрел на Геннадия.

Мишель с Владом тоже выразительно посмотрели в его сторону. Ген-директор сделал вид, что ничего не было.

– Или доплачивайте мне за полставки психотерапевта, – закончил техдиректор.

Разумеется, доплачивать никто никому ни за что не собирался.

Кафешка, в которую привел Вано, оказалась вполне приличной и недорогой. Комплексный обед, гордо именуемый бизнес-ланчем, предусматривал выбор, был вкусным и сытным. Кира даже не всё одолела. Но, по совету коллеги, прикупила булочку – на полдник. Конечно, если подойти с точки зрения бухгалтерии, дома питаться дешевле. Но если посчитать не только продукты, но и затраты времени и сил, да помножить на стоимость трудочаса – выходит уже совсем не так бюджетненько.

За едой Ванька выспрашивал про школьные будни и развлечения. Вано мог болтать без умолку два часа кряду, но и слушать умел, как никто другой. Кира пожаловалась на всех: на детей, родителей, бумажки и ПалИваныча. На себя, дуру, тоже пожаловалась. А что, умная, что ли? Двадцать шесть лет девке, а вся жизнь: с работы домой, из дома на работу. Одна радость – кошка, абиссинка Гермиона. Вано в ответ поведал про свой неудачный опыт совместной жизни с девушкой Аней. Зато про работу он рассказывал, разве что не захлебываясь. Константин Сергеевич, за глаза именуемый КиберКотом, для Вано был не просто авторитетом – практически идолом. Оказалось, что каждую пятницу IT-отдел отмечает, выбираясь на какое-либо развлечение: на природу, по клубам или в кино, или ещё куда-нибудь. В общем, Константин Сергеевич не соврал, когда говорил, что коллектив у них хороший. Просто Кира пока этого не поняла. Или поняла не так.

Обеденное время подходило к концу. Пора было возвращаться на работу. До фирмы они дошли вдвоём, а потом Ваня удрал по «мужским делам». Кира по своим женским сходила ещё в кафе, поэтому сразу направилась в отдел. У самой двери она остановилась. Внутри звучала гитарная музыка. Печальная мелодия с роковыми тонами забиралась под кожу, продирая до самых костей. Кира осторожно отворила дверь, – благо, петли были в прекрасном состоянии, – бесшумно вошла и застыла у дверей. Играли двое, устроившись на стульях возле колонки. Эникейщик Лёха вёл партию басов. Он сидел боком к двери, глаза его были закрыты. Соло выводил КиберКот. Электрогитара послушно стонала и пела в его руках. Он то склонялся к грифу, то выпрямлялся. Нога отбивала ритм. Его рука скользила вверх-вниз с таким искренним чувством, что Кира даже позавидовала инструменту.

Дверь позади распахнулась, и в помещение ввалился Вано:

– О, рок-банда в действии. Кира, а ты чего на пороге застыла, как сиротка в сторонке?

Технический директор резко обернулся, и мелодия оборвалась посреди такта.

– О, обед уже закончился? – спросил он через плечо.

Аккуратно повесил гитару и как-то суетливо прошёл в свой аквариум – только для того, чтобы забрать борсетку и пиджак.

– Так, я на объекты, если будут искать – пусть звонят на сотовый, – кинул он парням, отсалютовал рукой и вышел.

– Что это было? – поинтересовался Лёха, который всё ещё сидел с гитарой в обнимку.

– Фиг его знает. Может, о встрече какой-то забыл? – пожал плечами Вано.

На этом странности дня закончились. То ли Константин Сергеевич действительно позаботился, то ли они сами рассосались, но до конца рабочего дня Новикову никто не беспокоил. Перевод – беспокоил. Она зависла на третьей странице часа на два, сначала пытаясь понять смысл, потом – стараясь его передать. Когда ребята стали собираться по домам, Кира перекинула файлы с русским и английским текстом себе на электронку.

Велик послушно ждал хозяйку. Кира заскочила в магазин у дома, купила себе пельмени и фарш трески – побаловать кису. Гермиона урчала в прихожей, приветствуя хозяйку в надежде на вкусняшку.

– Куда в тебя столько влезает? – ворчала хозяйка, обнаружив на кухне пустую миску. – И откуда вылезает, – убирая туалет.

Гермиона виновато мурлыкала, намекая, что кисе в положении положено. Неужели хозяйка совсем-совсем не любит маленькую кису? Маленькая киса сейчас больше напоминала большую грушу. Разумеется, хозяйка кису любила, поэтому поставила в микроволновку фарш и воду на плиту – для своих пельменей. После совместного ужина Кира пошла к компьютеру, заниматься переводом, а Гермиона – спать. В одиннадцать часов вечера кошка стала проявлять недовольство тем, что хозяйка манкирует обязанностью подушки. В двенадцать – попыталась ходить по клавиатуре и орать. К часу ей надоело, и она отправилась дрыхнуть в одиночестве. Только к трём часам ночи Кира добила текст, потянулась и с чувством выполненного долга пошла чистить зубы. Завтра с утра, на свежую голову, она вычитает то, что получилось. А сейчас пора спать.