Тройные хлопоты Стаут Рекс

– Дайте взглянуть, – сказал Вулф.

– Секундочку, сэр. – Адвокат снова прищурился. – Позвольте сначала кое-что вам объяснить. Мистер Перрит отписал мне столь крупную сумму вовсе не за то, что я составил упомянутые документы. Пятьдесят тысяч долларов – плата за выполнение поручения, переданного мне на словах. Нигде в бумагах оно не значится. Помимо всего прочего, я составил еще один документ, существующий лишь в одном экземпляре. Никаких копий. Этот документ мистер Перрит положил в конверт вместе с другими бумагами, содержание которых мне неизвестно, и запечатал его сургучом. На меня была возложена обязанность в случае смерти мистера Перрита при первой же возможности вручить этот конверт лично вам в руки, а на словах передать, что вы назначены его душеприказчиком, что, собственно, я уже сделал. Скажем так, я получил сто долларов за составление документов, еще сто за то, что доставлю их вам, и пятьдесят тысяч за то, что не распечатаю конверт и не стану изучать его содержимое. Не понимаю, как можно настолько ошибаться в людях! Я бы сделал свою работу и за одну десятую этой суммы. Удовольствовался бы даже одной пятидесятой. – Наконец он открыл портфель, достал бумаги и положил их на стол Вулфу. – Это завещание, – пояснил он. – Мне придется забрать его с собой для официального утверждения. – Затем он извлек пухлый конверт с красными сургучными печатями и положил его рядом с бумагами. – Вот конверт, – закончил адвокат и, откинувшись в кресле, дернул себя за мочку уха.

Подавшись вперед, Вулф придвинул к себе конверт и бумаги. Сперва он тщательно изучил текст завещания. На это у него ушло достаточно много времени, поскольку читает Вулф всегда очень медленно. Покончив с завещанием, Вулф протянул его мне, а сам, взяв нож для бумаг, вскрыл конверт. Содержимое он передавал мне постранично, предварительно прочитав каждый из листов сам. Похоже, я снова был в игре. Я читаю быстрее, чем Вулф, и потому к концу чтения практически его нагнал.

Завещание действительно составили хитро. Оно не проясняло со всей очевидностью, кому Перрит оставляет свои облигации и банковские счета – Ниро Вулфу или же «своей дочери», имя которой даже не упоминалось. Однако я не юрист, и, похоже, состояние по закону действительно должно было перейти ей. С другой стороны, мне показалось, что в завещании полно лазеек и Вулф, если бы он того захотел, мог попытаться наложить лапу на миллион Перрита. Содержание другого документа, того самого, что Вулф извлек из запечатанного конверта, имело исключительно технический характер. Документ также был составлен Шварцем и представлял собой длинный список облигаций и банковских счетов. Казалось, Перрит подготовил эту бумагу специально, чтобы облегчить задачу Вулфу, если тот вдруг решит прикарманить деньги. По сути дела, Дейзи давал Вулфу карт-бланш на любые действия. Если наш покойный клиент сидел рядом со Шварцем, пока адвокат составлял все эти документы, а потом еще печатал их на машинке, то у полиции теперь имелся ответ на вопрос, где убитый находился непосредственно перед гибелью и чем он там занимался.

Однако Перрит, похоже, не сидел без дела. Он тоже занимался писаниной. Часть бумаг из конверта была результатом его трудов. Письмо Перрита я прочитал в самую последнюю очередь и не торопясь. Оно начиналось следующим образом:

Перри-стрит, 391

Нью-Йорк

7 октября 1946 года

21:42

Мистеру Ниро Вулфу

35-я улица, 909

Нью-Йорк

Уважаемый сэр,

если я в Вас ошибся, значит сейчас я совершаю самый серьезный промах в своей жизни. Однако, полагаю, в ходе сегодняшней встречи я Вас достаточно хорошо изучил и могу на Вас рассчитывать. Не думаю, что в ближайшем будущем мне грозит смерть, и все-таки, если она меня настигнет, моя гибель повлечет за собой достаточно серьезные проблемы. Дело в том, что я хочу, чтобы моей дочери и дальше ничто не угрожало и чтобы она получила то, что принадлежит ей по праву. В этом и заключается определенная сложность…

Вслед за этим вступлением полторы строчки были вымараны, после чего письмо продолжалось дальше. Оно у меня и сейчас перед глазами. Я мог бы привести его целиком, но зачем вас утомлять? Там ведь целых семь страниц скучного текста. Вкратце содержание письма сводилось к следующему: Вулф получит пятьдесят тысяч долларов, если, не привлекая лишнего внимания, проследит за тем, чтобы Бьюла унаследовала счета и облигации своего папаши. Говорить ли Бьюле правду о ее отце, и если да, то когда и в каком объеме, должен решить сам Вулф. Дейзи сообщал массу подробностей о матери Бьюлы, приводил кучу дат, а содержание последних двух страниц можно было назвать философией. Философией Дейзи Перрита. В конверте обнаружились еще два листка: свидетельство о браке, выданное в Сент-Луисе 4 сентября 1924 года, и свидетельство о рождении, датированное 26 июля 1925 года.

Я сложил бумаги вместе и сунул их обратно в конверт.

– Положи их в сейф, – распорядился Вулф.

Так я и сделал.

Шварц перестал дергать себя за ухо и заговорил:

– Быть может, вы не испытываете особого желания иметь дело с деньгами, заработанными привычными для мистера Перрита методами. Однако подумайте, какая ответственность ляжет на ваши плечи, если вы лишите девушку… – Он замолчал, поскольку увидел, как Вулф качает пальцем.

– Да будет вам, – произнес Вулф. – Нефтяные и стальные магнаты такие же мерзавцы и стервятники, но при этом вольны распоряжаться награбленным, как им заблагорассудится. Чем мистер Перрит хуже их?

– Так, значит, вы согласны стать душеприказчиком?

– Согласен.

Я ожидал, что адвокат вздохнет с облегчением, но он вместо этого нахмурился:

– В таком случае у меня вопрос. Поскольку дочь мистера Перрита мертва, каким образом вы собираетесь исполнить волю покойного?

– Это, сэр, мое дело. Я не… – Вулф остановился и подмигнул адвокату. – Нет. Так не пойдет. Если мистер Перрит доверился вам, значит он ждал от меня того же. Так вот, его дочь жива. Остальное мистер Перрит поручил моей заботе, что и вам советую сделать.

– Понимаю, – прищурился Шварц. – Надеюсь, вы меня простите, но я хотел бы упомянуть еще одну деталь. Речь идет о моей личной заинтересованности в этом деле. Для меня пятьдесят тысяч долларов весьма внушительная сумма, однако я смогу ее получить лишь в том случае, если ваша миссия увенчается успехом. Насколько я понимаю, ваш помощник, вот этот молодой джентльмен, был свидетелем убийства мисс Перрит, а также гибели мистера Перрита и его спутника. При этом ваш помощник нисколько не пострадал. Не уверен, осознаёте ли вы, какие могут пойти слухи и сколь серьезными будут последствия, к которым они могут привести. Особенно много вопросов возникнет, когда это завещание, – он похлопал по портфелю, в который убрал документ, – будет заверено и предано огласке, как того требует закон. Только подумайте, вам вручается миллион долларов и вы при этом никому не подотчетны. Компаньоны мистера Перрита неизбежно начнут задавать вопросы, что, с их точки зрения, будет вполне естественным…

Зазвонил телефон, и я снял трубку. На проводе был тот самый хрипатый тип, который приглашал меня в клуб «Севен-Элевен». Он так и не удосужился прочистить горло. На этот раз ему хотелось поговорить с Вулфом. Прикрыв динамик рукой, я рассказал патрону о предыдущем звонке и передал ему трубку, а сам снял другую, чтобы слушать разговор. Я всегда так делаю, если Вулф меня не предупреждает, что хочет побеседовать один на один.

– Ниро Вулф у телефона, я вас слушаю… Вы не могли бы представиться? Простите, сэр, но с людьми безымянными я предпочитаю не разговаривать и потому прошу вас представиться. Фабиан? Благодарю вас. Подождите секундочку. Вам знакомо имя Фабиан? – повернулся Вулф к Шварцу.

– Да, – нахмурился адвокат, и его пальцы побелели, намертво вцепившись в ручку портфеля.

– Мне оно тоже знакомо, – с напором произнес я.

– Да, мистер Фабиан, чем могу быть полезен? Понимаю. Нет, я никогда не назначаю встреч за пределами своего дома… Нет-нет, что вы, спешу вас заверить, что никого не боюсь… Да, я понимаю, но я крайне редко выхожу из дому… Знаете что? У меня к вам предложение. Может, вы заглянете сегодня ко мне? Скажем, в два часа дня. Отлично… Да, все верно. Адрес у вас есть?.. Превосходно.

Вулф повесил трубку. Я тоже с силой опустил трубку на рычажки, так что телефон жалобно звякнул. Изменившимся голосом Шварц произнес:

– Как раз перед тем, как вам позвонили, я собирался сказать, что компаньоны мистера Перрита – люди серьезные. Иными словами, простите за прямоту, они при первой возможности убьют и вас, и вашего помощника. В связи с этим я хотел оговорить меры предосторожности. Во-первых, как я уже упомянул, я лично заинтересован в том, чтобы вы довели дело до конца. Наилучшим образом…

– Мистер Фабиан сказал, что хочет кое о чем меня спросить.

– Боже всемогущий! – Шварц позеленел. – Но ведь он самый известный… как вы можете приглашать его… впускать его…

– Если он и в самом деле представляет собой угрозу, – холодно ответил Вулф, – и если он хочет задать мне один из тех вопросов, о которых вы упоминали, единственным безопасным местом для встречи является мой кабинет. Лучше покончить со всем раньше…

Снова зазвонил телефон.

– Офис Ниро Вулфа. Арчи Гудвин слушает, – проговорил я, сняв трубку.

– Вы же сказали, что вас зовут Харолд Стивенс! – возмущенный женский голос прозвучал так громко, что его, возможно, услышал даже Фриц на кухне.

– Подождите. Не вешайте трубку, – отрывисто произнес я и, повернувшись к Вулфу, скучающим тоном пояснил: – Это подружка того студента-юриста. Может проболтать целый час. Не лучше ли мне подняться наверх и поговорить с ней по телефону оттуда?

– Да. С ее делом тоже нужно побыстрее покончить. Она может приходить в любое время. Договорись обо всем.

Лифтом я никогда не пользовался, ну а кроме того, если бежишь, перескакивая через три ступеньки, все равно получается быстрее. Оказавшись в своей комнате, я закрыл за собой дверь и, не тратя времени на то, чтобы поудобнее устроиться в кресле, поспешно сорвал трубку:

– Простите, что заставил вас ждать. Просто у нас гости, и мне пришлось подняться этажом выше. Что за беда с вами приключилась?