Наотмашь Кистяева Марина
Да, была. За встроенным шкафом, слева. И как она не заметила? Майя повернула ручку и толкнула дверь. Заходила она в комнату тоже с осторожностью – всё-таки чужая территория и есть чужая территория. Ванная оказалась просторной, с большой джакузи и душевой кабиной. Так же обставленная мужскими принадлежностями. Майя подошла к шкафу, открыла его и достала новый гель для душа. Открыла крышку и понюхала. Она-то не додумалась взять свои гели. Можно, конечно, попросить съездить к отцу… Майя подумала и нахмурилась. Обида на папу ещё зудела в душе. Если и поедет к нему, то через пару дней. На самом деле, проще купить новые шампунь и гель. Хорошо, что умывалки, тоники и крема собрала.
Поставив гель на место, Майя умылась холодной водой, поежившись. Не любила она это дело. Промокнув лицо свежим, идеально белым полотенцем, Майя вышла из ванной, плотно прикрыв за собой дверь.
Сколько бы она ни оттягивала, ей надо повторно встретиться с Вадимом. В комнате можно прятаться бесконечно. Вернее, до тех пор, пока Вадим сам не придет сюда.
В душ.
Или ещё зачем-то.
От мысли, что в смежной комнате будет мыться чужой мужчина, её бросило в жар. Наверное, у неё такая же реакция была, даже если бы мылся свой.
Иногда ей казалось, что она в плане секса и мужчин не от мира сего. Был жених, требующий вольностей. Друзья, подруги постоянно трепались про него. Интернет пестрит секс-услугами, намеками, откровенными фотками.
И она…
Уже не девочка.
А стесняться так и не перестала.
Майя положила руку на живот.
Да, не девочка… Ребенка носит под сердцем.
В глазах предательски защипало, и Майя решительно направилась к двери.
Чужой дом настораживал.
Вадим сказал, что его кабинет находится внизу. Она запомнила.
Нашла его тоже быстро. Вадим специально оставил дверь приоткрытой, и тусклый свет тонкой дорожкой лег по ламинату.
Майя подняла руку, чтобы постучать, но так и не сделала ни одного стука.
Вадим спал, положив голову на локти.
Майя аккуратно, стараясь не шуметь, вошла в кабинет.
И снова чужая территория. И снова не проходящее ощущение, что мужская.
Дом Багова не носил отпечатка женщины. Нигде.
Кабинет будущего мужа представлял собой прямоугольную вытянутую комнату. Большие в потолок стеллажи с книгами, угловой кожаный диван, тяжелый на первый взгляд стол из черного дерева – идеально подходили под Вадима. Майя подумала, что они несли часть его характера.
Сам хозяин кабинета сидел за столом, на который обратила внимание Майя.
Вернее, спал, положив голову на локти.
Вид спящего мужчины тронул Майю. С подобным она уже сталкивалась. Особенно, когда была маленькой, и папа много работал, строя бизнес. Он говорил, что старается для них, для семьи. Что мужчина должен много работать, чтобы обеспечить достойную жизнь своим девочкам. Уже тогда Майя знала, что своими девочками он называл её и маму. Майя любила приходить вечерами в кабинет отца. Зачастую приходила уже переодетая в пижаму и даже с книгой. Молча протягивала книгу отцу и улыбалась ему самой шкодливой улыбкой, на которую только была способна. Работало безотказно – отец не мог устоять, усаживал её к себе на колени и открывал книгу. Ей нравилось слушать его приглушенный, спокойный голос, который зачастую её и убаюкивал. Она засыпала у папы на коленях.
Иногда, наоборот, она, просыпаясь среди ночи, испугавшись кошмара или непогоды за окном, спешила убежать из комнаты в поисках родительской любви и успокоения. Когда-то добегала до мамы. Но очень часто, видя свет в кабинете отца, устремлялась к нему.
И замирала. Даже будучи десятилетней девочкой, она, видя спящего отца, не в кровати, а за столом или на диване, вроде только-только прилегшего, будто на минутку, слегка отдохнуть, перевести дыхание, а там уже и дойти до спальни, в её душе пробуждалась нежность и желание позаботиться о том, кто слишком много работает, кто взял на себя огромную ношу и кто очень сильно уставал, но никогда не показывал открыто своей усталости.
Уже позже, немного повзрослев, Майя прихватывала с собой плед. Она специально попросила купить тонкий, не тяжелый, но достаточно теплый. Им она укрывала отца.
Это тоже стало своего рода ритуалом.
Глядя на Вадима, картинки из прошлого пронеслись перед глазами. А ещё она увидела фото…
Два молодых парня не старше восемнадцати-девятнадцати стоят, положив руки друг другу на плечи. Один в камуфляжных штанах и белой майке, что идеально подчеркивает проработанные мышцы, второй в джинсах и свободной рубашке. Не трудно догадаться, кто есть кто. Оба счастливые, довольные жизнью.
Майю словно током ударило, она даже рот зажала рукой.
Что получается…
Она, настолько поглощенная собственными обидами на весь мир, лелея и холя некое чувство несправедливости, приехала в дом к Багову, совершенно не задумываясь о том, что Вадим похоронил брата.
Близнеца.
Говорят, что между близнецами существует особая связь, которую сложно понять другим. Не просто говорят, эта связь давно доказана учеными. Если копнуть, можно столько интересных и порой шокирующих историй узнать.
Вадим потерял частицу себя…
А тут она. Такая хорошая нарисовалась, со своими претензиями, характером. Гормонами, будь они не ладны, что раскачивают её изнутри, не давая ни ей покоя, ни окружающим. Майя задала себе вопрос и потребовала ответа с предельной честностью: если бы её не вынуждали выйти замуж за Вадима, чтобы она сейчас к нему испытывала?
Сочувствие. Желание утешить. Поддержать.
Она же мотает нервы. Понятно, почему мужик срывается, рычит.
Какая же она дура. Майя покачала головой и аккуратно, стараясь не потревожить Вадима, начала разворачиваться.
Пледа у неё с собой не было…
– Майя, – сонный голос заставил её остановиться. – Ты что-то хотела?
Майя обернулась и увидела, как Вадим медленно поднимает голову, растирая лицо руками.
Впервые она его видела таким… домашним. Доступным.
– Ты вроде как хотел мне показать дом.
Он нахмурился, ещё до конца не проснувшись.
– Да, точно.
– Мы можем и завтра…Ты… устал.
Тональность их разговора резко сменилась, если брать в сравнение предыдущие диалоги, где атмосфера в воздухе накалялась, стоило им начать разговор. То ли сумерки повлияли, то ли ещё что-то.
– Дом небольшой. Не займет много времени. Зато ты сориентируешься, что да где.
Он, оттолкнувшись раскрытыми ладонями от ребра столешницы, отъехал на кресле и лишь потом поднялся. У Майи невольно участилось сердцебиение. Она не знала, что должно произойти, чтобы она начала воспринимать Вадима адекватно.
Не как угрозу.
Она всё понимала умом. И что ему больно, и что выхода нет. Что они заложники ситуации. И всё же… Всё же…
Ничего не могла с собой поделать. Вся её сущность отрицала присутствие мужчины рядом.
Майя отнесла его к категории альфа-самцов. Сейчас такие в моде – сильные, волевые, жесткие. С цепким и оценивающим взглядом. Такие мужчины пробивают себе дорогу в жизнь плечом, если не сказать больше. Тяжелый квадратный подбородок, зачастую недобрый взгляд с предупреждающим прищуром, от которого невольно поджимались пальчики на ногах. Майя запросто могла представить Вадима Багова на обложке модного журнала, рекламирующего дерзкий и терпкий аромат известного бренда. Или даже ружье от итальянского производителя. Папа как-то говорил, что у коллекционного ценник начинается от нескольких миллионов рублей.
Багов идеально сочетался с оружием, с дорогими машинами. С властью и достижением.
От него исходила аура, которую невозможно игнорировать. Майя не сомневалась, он пользовался большой популярностью у женщин. Отсюда закономерно возникал вопрос: почему не женился ранее? Неужели в его жизни не встретилась женщина, от которой он потерял бы голову и захотел бы назвать ее своей?
Вадим приблизился, и Майя одернула себя.
Она снова не о том думает. И это неправильно.
– Ты сама как? Отдохнула немного?
– Да, – ответила она, удерживая себя от того, чтобы сделать шаг назад, увеличив расстояние между ними.
Вадим кивнул и рукой указал на дверь.
Глава 8
О том, что ей надо в больницу, Майя сообщила за завтраком.
– Что-то случилось? – Вадим отложил в сторону планшет.
– Нет. Мне надо встать на учет. Отец не разрешал, пока… – она шумно выдохнула. – Пока не решился вопрос с нашим браком.
– Хорошо. Так… У тебя есть врач?
Майя покачала головой.
– Сейчас нет, она переехала в другой город.
Некоторое время Вадим молчал, обдумывая услышанное. Майя притаилась. Для себя она уже решила, что пойдет к врачу в ближайшие дни. Больше тянуть нельзя. Она должна позаботиться о здоровье малыша.
– Выбери клинику, врача. Запишись. Я тебя отвезу.
Её полностью утроил ответ Вадима. Ровно до последнего предложения.
– Я могу сама.
– На чем? На общественном транспорте?
– На такси.
Вадим мотнул головой.
– Нет.
Его ответ прозвучал категорично, и, давая понять, что более не намерен обсуждать эту тему, снова взялся за планшет.
Майе захотелось запустить в мужчину чем-то тяжелым. Например, сахарницей. Попадать в него она не собиралась, но перспектива ей зашла. Она даже представила, как Вадим уворачивается.
Так же потом она явственно представила и его лицо, пылающее яростью.
Поэтому пришлось потушить порыв.
Но она отлично понимала тех девушек, что периодически били посуду, вымещая на ней те эмоции, которые сказать вслух было нельзя.
– Я хотела бы попасть к врачу завтра, – Майя отрезала кусок яичницы с ветчиной и отправила её в рот, тщательно пережевывая и прислушиваясь к себе. Тошноты не наблюдалось.
– Всё в твоих руках, Майя. Что от меня требуется, я сделаю.
У Вадима были влажные волосы. Он пришёл на кухню уже после того, как Майя приготовила завтрак. Он ничего подобного не ожидал, потому что удивился.
– Ты приготовила завтрак?
Майя лишь кивнула. Что бы она ни испытывала к Багову, какие бы штормы ни накатывали у неё в душе, покормить мужчину с утра – святое дело.
Вадим снова бегал. Она, проснувшись, видела, как он выходил за ворота. Не желая сталкиваться с ним по возвращению в спальню (он же придет принимать душ?), заставила её оперативно одеться и убежать на кухню.
Тут было безопасно.
Ровно до того момента, как пришёл Вадим.
Майя дала себе установку – воспринимать его адекватно. Присмотреться к нему. Может, даже представить, что это тот же Тим… только немного видоизмененный. Ей самой стало смешно.
Где Тим и где Вадим.
Небо и земля.
Тоска по человеку, которого она смело называла другом, накатила. Майя поспешно принялась за готовку.
– Спасибо, завтрак вкусный и сытный. Тебе сегодня в универ надо?
– Да.
– Ты про учебу думала?
Вадим допил сок и более пристально посмотрел на неё.
– Думала. Но пока так и не могу определиться, переводиться ли на заочную форму или брать академ.
Вадим откинулся на стул и скрестил руки на груди. Майя предполагала, что у него эта одна из любимых поз. Превосходство и закрытость от других – так, кажется, она трактовалась.
– У тебя ещё есть время.
– А ты… Ничего мне не скажешь по этому поводу?
– Майя… Пока нет. Мы с тобой общаемся нет ничего. Я не буду навязывать тебе своё мнение. По крайней мере, пока – точно. Воздержусь. Нам с тобой не помешало бы вначале хотя бы научиться адекватно общаться.
– Ты мог не соглашаться на предложение отца и тогда…
– Нет. Не мог.
Сказал, как обрезал, ввинчивая в неё тяжелый взгляд, от которого мороз побежал между лопаток.
У Майи снова что-то взорвалось внутри. Её раздражало всё: тон, которым он начал с ней говорить, собственная реакция. Она не хочет постоянно перед ним тушеваться!
– Я ни за что и никогда не сделала бы аборт, – поспешно заговорила она. Надежда ещё оставалась. Не важно, что Майя уже в доме Багова, папа всегда сможет её принять. Если Багов категорически её отвергнет.
Эта мысль пришла неожиданно. Накрыла её словно цунами. Обожгла.
Как она об этом не подумала раньше? Надо было…
– Аборт для меня – нечто неприемлемое. Вообще. Но, Вадим, тебя не напрягает то, что происходит? Я не знаю тебя, ты – меня. Ты пустил в свой дом совершенно незнакомую девушку. Откуда тебе знать, что я что-нибудь не натворю? Или, может быть, я стерва конченая, у меня скверный и склочный характер? Более того… Может быть, за мной тянется шлейф из мужчин? Вадим?
Мужчине явно не пришлось по душе то, что она говорила. Ей же наоборот. Она не без мстительного, по факту, мелочного удовольствия наблюдала, как лицо будущего мужа превращается в нечитабельную маску. Ни один мускул не дрогнул. Зато глаза потемнели, она это увидела даже через разделяющее их расстояние.
Майе показалось, что она нащупала нить. Ту самую, за которую можно тянуть. И если хорошо постараться, если откинуть прочь сомнения и прочие, порой, так не нужные чувства.
И всё же девушка немного внутренне сжалась, когда Вадим начал вставать из-за стола. Майя ожидала от мужчины ответных действий, и они последовали. Оставалось надеяться, что она окажется к ним готова.
Вадим встал и не спеша, явно желая воздействовать на неё морально, обогнул стол и направился в её сторону. У Майи возникла потребность вскочить с места и ринуться бежать. Куда угодно, лишь бы спрятаться и никогда в жизни больше не видеть этого человека.
Он не её… И никогда им не станет.
Чтобы не сорваться и не испортить всё то, что она начала, Майя так же демонстративно потянулась за соком и сделала глоток. Как он у неё не застрял в горле – непонятно.
Вадим встал за её спиной. Его давящая аура полностью накрыла девушку. Это было жутко. Каждая девочка, будучи маленькой, сталкивается с несуществующими чудовищами в комнате, когда родители выключили свет. Так и сейчас. По спине девушки побежали мурашки. Это первое. Странно было другое – Майя поджала и интимные мышцы, точно он каким-то непостижимым образом оказывал на них давление.
– Я скажу лишь раз. И мы больше не возвращаемся к этому долбаному разговору. Не услышишь меня, не поймешь – твои проблемы, Майя, – никогда ещё её имя не звучала так тяжело. – Если ты стерва, значит, будем выбивать из тебя дурь. Я не говорю, что силой. Но если понадобится, ремнем по твоей заднице пройдусь. Скверный характер тоже подкорректируем. Не с таким сталкивался. Если проблема в твоей любвеобильности в отношении мужчин – добро пожаловать в мою койку. Обеспечу тебе секс-марафон. Сколько раз в день предпочитаешь трахаться, милая? Утром и вечером тебя устроит? – Майя позабыла, как дышать. Она даже не заметила, как опустила стакан на стол, поставила неровно и тот звякнул. – Позывы на сторону тоже будут пресекаться жестко. Рычаги управления я на тебя найду, Майя. Решила взять меня измором? Когда в твоей голове созрела мысль показать всю дурость, на которую способна? Сейчас или ночью? Так я советую подумать ещё раз. И последнее. Что бы ты ни вытворяла, ни выкидывала, браку быть. Родишь ребенка и, если что-то тебя не устраивает, свалишь. А ну, сиди! – его ладони опустились ей на плечи, придавив к стулу. – Я тебе говорил, но ты, видимо, не восприняла мои слова всерьез. За ребенка, которого ты носишь, я любого закатаю в асфальт. Грубо звучит? Ну, так, милая, нехер меня злить. Тем более, намеренно. И да… Последнее. Чтобы в твоей светловолосой головке окончательно всё устаканилось, и до тебя, наконец, дошло, насколько я серьезен в данном вопросе… Я не могу иметь детей, и тот ребенок, которого ты родишь, будет носить фамилию Баговых и воспитываться мной. Хочешь ты того или нет. На этом всё.
Он нагнулся, поцеловал её в затылок и вышел, оставив Майю сидеть в полной растерянности.
Слова Вадима не выходили из головы Майи весь день.
В универе и потом она снова и снова прокручивала их голове.
Что получается?
Если Вадим не может иметь детей, то это частично объясняет его маниакальную потребность жениться на ней.
Но как быть ей?!
Она не могла не думать о себе.
Не получалось и всё.
Вадима она жалела первые полчаса, после того, как он ушел с кухни. Потом Майя рассердилась на себя. Багов последний человек на свете, который может вызывать жалость! Да и не нуждается он в ней!
День выдался сложным. Майя постоянно пропускала то, что говорят педагоги, в конечном итоге получила замечание, её едва не выгнали. Сосредоточиться на занятиях не получалось.
Дальше встал вопрос о выборе клиники. Девчонки накануне трепались про одного гинеколога, рекомендовали ей. Майя запомнила фамилию, загуглила и созвонилась с клиникой. Ей повезло – на завтра у врача было «окно», а так запись на две недели вперед. Одна пациентка отказалась.
Девчонки с потока предложили посидеть в кафе, Майя согласилась. Ей не хотелось возвращаться в дом Багова. Во-первых, ему надо было скинуть сообщение, что он освободилась. Вся сущность Майи протестовала. Во-вторых, девушке требовалось немного развеяться.
Они как раз с девочками приступили к десерту, когда пошёл входящий вызов от папы.
– Ты где, Майюшка?
– В кафе рядом с универом, – несмотря на обиду, Майя была рада слышать отца.
– Я тут рядом. Заеду за тобой?
– Конечно!
Увидев знакомую машину, Майя устремилась к ней. Водитель открыл заднюю дверь, и девушка юркнула в салон, кое-как разместила рюкзак и сразу кинулась к отцу.
Как же ей хотелось тепла! Участия!
После того, как всплыла история с её беременностью, отец на неё сердился. Смотрел строго, осуждающе. Майя не винила его – она накосячила. И ей хотелось загладить свою вину, снова вернуть те добрые отношения с родителем, которые у неё были до беременности. Ей хотелось прошептать: «Папа, у тебя будет внук. Твой внук…» Она знала, что её отец не жестокий человек. По крайней мере, не в отношении неё.
И когда почувствовала, как отец обнимает её в ответ, расслабилась. Всхлипнула на эмоциях и сильнее прижалась к родителю.
– Папа…
– Ну, ну, что ты. Эй… Что за мокрота?
– Гормоны бушуют. Папа, как же я рада тебя видеть.
Она отодвинулась от отца и заглянула ему в лицо. Отец улыбался, и на сердце сразу же стало легче.
– Я тоже рад тебя видеть. Как учеба?
Лишь спустя десять минут беседы Майя обратила внимание, что они едут не в сторону дома. Отец вез её к Багову. Там теперь её дом.
Вадим ей выдал ключи, поэтому она самостоятельно, беспрепятственно могла попасть внутрь.
– Пап… Зайдешь?
Отец покачал головой.
– Детка, в пятницу состоится роспись.
Майя сразу же съежилась и отвернулась к окну. Вся радость от встречи растаяла, снова вернув груз ответственности.
– Конечно. Тогда я пойду.
Она уже открыла дверь, потом порывисто обернулась и быстро выпалила:
– Ты приедешь в ЗАГС?
– Обязательно.
Отец смотрел на неё, не моргая. Внимательно смотрел. Пристально.
Майя кивнула и вышла. Не хватало ещё, чтобы отец видел навернувшиеся на глаза слезы. Никак она не могла справиться с эмоциями! Никак.
Возможно, частично виноваты гормоны, что меняли её эмоциональный фон. Она, как только узнала о беременности, много читала про первый триместр. И скачки настроения, и странные предпочтения в еде. О последнем не слышал только ленивый. У неё пока сложность заключалась в первом.
Остаток дня и вечер прошли тихо. Без эксцессов. Она даже не видела Вадима. Вернее, как – видела, что он приехал, как выходил из машины и направлялся к дому. На этом всё.
Ни как он менял одежду, ни как принимал душ – не застала. Правда, Майя сбежала в библиотеку, которую ей вчера показал Вадим.
– Планировал кабинет сначала здесь. Потом передумал, – так он вчера прокомментировал наличие этой комнаты в доме.
Майя обратила внимание, что у него много книг. Если в кабинете больше стояли коллекционные издания, предназначенные именно для статусности и пафоса, служащие больше для интерьера, то в библиотеке находились книги, которые читали. Потрепанные, где-то зачитанные, с закладками.
Неужели Вадим интересуется литературой? Майя долго стояла перед стеллажами, выбирая, на чем остановиться.
Утром она обнаружила в холодильнике глазированные сырки.
По дороге в клинику ни она, ни Вадим не разговаривали. Перекинулись парой незначительных фраз и только. Майя не знала, как реагировать – радоваться или решить, что будущий муж тоже встал в позу. Но ему не положено! Он взрослый. Он мужчина. Он…
Что он, Майя? Должен терпеть её загоны?
Она снова вспомнила про вчерашний утренний разговор. И его жесткие слова, и тон. И как он поставил её на место.
– Переживаешь?
Вопрос Вадима ворвался в её сознание. Майя растерянно моргнула, возвращаясь в реальный мир и отвлекаясь от своих дум.
– Есть немного.
– Всё будет хорошо.
Оказывается, порой достаточно трёх слов, произнесенных ровным и спокойным голосом, чтобы атмосфера в салоне мгновенно изменилась. В лучшую сторону. Ушла давящая тяжесть, ощущение, что ты сидишь рядом с совершенно незнакомым человеком. Мысленно ты понимаешь, что он основательно вошёл в твою жизнь и никуда не денется, что тебе теперь каждый день с ним встречаться и общаться.
– Спасибо за поддержку, Вадим.
Она надеялась, что он что-то скажет в ответ.
Мужчина промолчал.
В клинике он инициативу взял на себя. Разговаривал с администратором, оформлял документы. Майя стояла рядом, притихшая.
Вот сейчас всё происходило правильно.
Как она и думала.
Рядом с ней мужчина. Он пришел с ней в клинику, хотя мог и остаться в машине. Привез, достал телефон и погрузился в бессмысленное листание ленты с чужими новостями. Хотя сложно представить Багова, праздно проводящего время.
– Тридцать четвертый кабинет. Третий этаж, направо. Лифт прямо по коридору.
– Спасибо.
Вадим закончил с оформлением и обернулся. Майя, идя на опережение, кивнула. Их молчаливый диалог был понятен только им. Вадим пропустил девушку вперед. Ноги подрагивали. Всё же волнение накрыло Майю с головой и хотелось, как в детстве, чтобы кто-то подержал за руку, подбадривая.
В клинике было немноголюдно и не шумно, что вполне устраивало Майю.
Что не устроило – в лифте они поднимались с Вадимом вдвоем. Надо было пройтись пешком. Третий этаж всего.
Майя со стыдом призналась, что Вадим настолько близко, и в замкнутом пространстве это давит.
Когда это прекратится?..
Ей не только к гинекологу надо.
К психологу тоже.
Будущего мужа она не должна опасаться.
Во всем виноват Ренат, что домогался до неё каждодневно.
Рената ей удавалось удачно отсекать.
Вадим же взрослый мужчина, который видит её насквозь и предугадывает каждый её шаг.
Врач ей понравилась. Приятна женщина за пятьдесят с грамотной речью, ненавязчивыми конкретными вопросами и добрым взглядом.
То, что и требовалось Майи.
До конца расслабиться не получилось. Всё-таки гинеколог – это не терапевт.
– Майя, не нервничай. Первая беременность?
– Да.
– Абортов точно не было?
– Нет, вы что!
Читать бесплатно другие книги:
