Влюбись в меня, девочка! Алексеева Дана
О ком они говорят? Что происходит?
- Иди из шкафчика пока все выгреби, время поджимает. Если опоздает - сама виновата, - дают указание Сысоевой.
Она плечом отталкивает меня от шкафчика, и начинает складывать в пакет все мои вещи, включая одежду, в которую должна была переодеться.
- Эй, не трогай, - дергаюсь я, и выхватываю из чужих рук кофточку.
Это был не обдуманный шаг, о котором пожалела.
Трое против одного – очень нечестно и подло. Девочки тянут деликатную ткань кофточки на себя в попытке отобрать, и по итогу, просто разрывают её на два лоскута, которые также отправиляются в пакет.
В раздевалке запахло приближающейся дракой, и я никак не могла подумать, что её инициатором стану я. А что мне оставалось делать? На вопросы они не отвечают, чего надо от меня – не говорят, поэтому я решаю вырваться из этой произвольной тюрьмы своими руками … в прямом смысле этого слова.
Толкаю одну и вцепляюсь в волосы другой. Просто караул, клочья перья стоят, как в курятнике… Все визжат и царапаются до тех пор, пока закрытая дверь не начинает дергаться. За ней послышался женский голос. Он спасительным колокольчиком звенит для меня – наконец-то хоть кто-то…
- Проверь, - насторожившись, затихают девочки, и ждут, когда Сысоева откроет дверь.
Я вся растрепанная тяжело дышу, сидя на полу, и жадно впиваюсь глазами в открывшийся в дверной проем.
- Проходи, чего так долго? Эта бешенная чуть не сбежала…
Сысоева впускает своего человека и вновь запирает дверь. О, нет.
В летнем воздушном сарафанчике красивого небесного цвета, подобно безобидному облачку, к нам присоединяется девушка. Её встревоженные глаза сразу обнаруживают меня и загораются искоркой. Анжелика… Именно так звучит обреченность в моем случае.
Все расступаются перед ней и становятся позади, наблюдая, что та будет творит со мной. Я поднимаюсь с пола, когда девушка приближается и, поджав губки, пристально оценивает меня.
- Ты не понимаешь с первого раза, глупая… - высокомерно пищит Анжелика. - Что еще с тобой нужно сделать, чтобы ты опустила свои цепкие клешни от моего парня?
Я поднимаюсь с пола и выравниваюсь с главной противницей.
- У тебя нет парня, как у меня нет клешней, - вздуваю ноздри я.
- Замолчи, глупая, и слушай! – гневно морщит носик девушка. - Я не знаю, какие у тебя цели, но Рона я тебе не отдам. Он мой, поняла? А ты выскочка, которая его не стоит!
- Да, пожалуйста, я не претендую, - фыркаю. Ясно, что Рон ей ничего не рассказал.- - К твоему сведению, он мне не парень вовсе, так что можешь успокоится и не опускаться до подкупа людей и самых настоящих преступлений!
- Я успокоюсь только тогда, когда Рон будет целовать только меня, а не тебя, дурнушка… Глаза болят на тебя смотреть!
- Так меньше подсматривать надо! – догадываюсь я, что её люди или она сама следила тем утром, когда Рон перешел границы дозволенного.
- Закроешь ты свой рот или нет?! – вскипает Анжелика, превращаясь в дьяволенка с кукольной внешностью. - Я тебя предупреждаю, не лезь к Рону, и останешься целой и невредимой.
- Ты подлая, Анжелика! Своими манипуляциями ты не добьешься любви Рона – её попросту нет, как ты не понимаешь!
Правду она воспринимает за издевательский троллинг с моей стороны.
- Это мы еще посмотрим, - задирает к верху носик девушка и обращается к своим «слугам». – Одежду собрали? Полотенце с неё снять, и пакет с одеждой кинуть в мужскую раздевалку.
- Что… Не надо, - пячусь я назад, когда все трое пошли исполнять поставленную задачу.
Анжелика не дожидается развязки и, одарив меня на прощанье ехидным взглядом нечестной победительницы, покидает раздевалку.
- Ах! Отстаньте! Уберите свои руки, - сопротивляюсь я , когда шесть рук накидываются на меня.
Кто-то держит, а кто-то снимает полотенце, оставляя меня в одних трусах. Хочу накинуться на спину двухметровой дылды, которая понесла мои вещи в мужскую раздевалку, но получаю уверенный толчок в бок и меня заносит на стену, о которую хорошенько ударяюсь, и постанывая, сползаю на пол.
- Вот и все, Грачевская. Теперь можешь идти домой, - потешаются на прощанье неадекватная троица. – К мальчикам заглянешь по пути, они то уж будут тебя ждать с нетерпением!
Уткнувшись носом в колени и громко всхлипывая, я слышу, как хлопают двери. Они ушли, но от этого не легче. Голая, чувствую себя абсолютно незащищенной и уязвимой, словно вместе с одеждой они содрали с меня защитный слой, обнажили изнутри, унизили… И все из-за парня, который даже мне не парень. Да и другом теперь я назвать его не смогу… Так, знакомый, о встречи с которым жалею. Лучше бы он тогда денег с меня содрал за столкновение на парковке, а не строил из себя благородного принца… Разочаровываться всегда больно, тем более когда это касается людей, которых подпустил ближе, чем полагается.
Я вздрагиваю, когда чья-то рука задевает мое плечо, покрывшееся мурашками.
- Эй, Стеша? Что случилось? – два синих обеспокоенный глаза смотрят на меня через линзы очков.
- Лина… - выдыхаю я имя знакомой, которая опускается рядом со мной на корточки.
Новая партия девчонок заполняют раздевалку – все искоса пялится на меня и подслушивают в пол-уха невнятный разговор.
- Почему ты голая? Тебя обидели? – всматривается она в зареванное лицо.
- Одежда… - шмыгаю носом, прикрывая грудь. – Вся моя одежда в мужской раздевалке.
- Но почему?! Ладно… - вздыхает Лина, видя моё удрученное состояние. – Подожди, я сейчас схожу за ней.
- Пожалуйста, - киваю я, глядя на неё исподлобья пустыми глазами.
Я утыкаюсь обратно носом в колени и зажмуриваюсь, чтобы абстрагироваться от прикованных (сожалеющих, осуждающих, озадаченных) ко мне женских взглядов. Лина уходит и скоро возвращается с пакетом.
- Твои? Не уверена, что все собрала… - она показывает мне содержимое пакета. - Эти придурки, как маленькие, успели полапать, да подурачится.
- Спасибо большое, Лина, - киваю я, и первым делом достаю лифчик.
- Не расскажешь, что произошло? – хмурясь, спрашивает Лина.
Я отрицательно мотаю головой и поджимаю дрожащие губы. Зачем ей мои проблемы? Таких как она не подставляют, потому что она достаточна разумна, чтобы не принимать участие в сомнительных авантюрах. А вот я - нет. Сама виновата. Получила? Снова мало или уже достаточно для того чтобы включить мозг и начать нормально жить, сохраняя пятую точку от опасных приключений?
Глава 31. Адриан
Как же хорошо, что сегодня я не прогулял физру, как обычно.
После пары в раздевалке стои шум. Пока я залипаю в телефоне, парни куражатся, как могут. К нам закинули пакет с женским бельем с намеком, что их хозяйка скоро заглянет к нам на «огонек» абсолютно нагой.
- О-о, а размерчик-то приличный, - вытягивает из пакета кружевной лифчик Борис, главный заводила и интригант среди нас.
Он с посвистыванием прокручивает на пальце нижнее женское бельишко и запускает его парням-девственникам, которые шарахаются от него, как от горячей картошки и перебрасывают другим.
Вот идиоты. Убираю телефон в задний карман джинсов и еще раз полотенцем обтираю волосы, прохожусь им по влажному после душа телу. Следующая пара – нудная лекция, которую читает заунывным монотонным голосом преподша пенсионного возраста. Усыпит любого. А спать я пока не хочу, поэтому на сегодня можно попрощаться со стенами универа.
Натягиваю футболку, включаю наушники, и накинув рюкзак на плечо, иду к выходу. Остальные продолжают веселится и ловить острый юморок Бориса, который вытягивает все самое пикантное из пакета по очереди. Не вникаю в смысл этой убогой завлекаловки, но вынужденно притормаживаю.
Какой-то придурок мажет, и мне на лицо прилетает женское платье. Буквально легким покрывалом накрывает физиономию, которая по началу кривится в недовольстве. Засунуть бы кусок деликатной ткани в деликатное место этого безрукого долбоящера…
Готов сорваться, но гнев уходит на второй план, когда вдыхаю аромат, впитавшийся в женское платье. Знакомые парфюм… Очень знакомый.
Мне хватает нескольких секунд, чтобы вспомнить, на ком я видел это платьице и сопоставить его владелицу с духами, которыми та пользуется. Все сходится – это вещь Стеши. Точнее пакет вещей, включая нижнее бельё, гуляющее па рукам гогочущих парней.
В миг я зверею, вырываю пакет у Бориса и огреваю его гневным взглядом.
- Закончили игру, - рычу я, утрамбовывая вещи обратно. - Идите подрочите.
- Блин, Адри… -разочарованные вздохи раздражают.
На языке стоят маты и в голове недоумение – что это все значит, и где сама Стеша сейчас?
Когда в раздевалку заходит девушка, притихшие парни вновь оживают, но заметно расстраиваются. Их нимфа вовсе не нагая и выражение лица у неё не соблазнительное, а враждебно настроенное. Пришла она явно за одеждой, потому что сразу, без всяких объяснений направилась ко мне. Я как раз складывал последнюю вещь.
- Дав сюда, это не твое, - твердо заявляет девчонка, сжимая челюсть.
Вцепляется в пакет, но я не отдаю, тяну на себя.
- Но и не твое, не так ли? – бровь приподнимается в вопросе. - Чьи это вещи?
- У знакомой. Отдай, она ждет.
- А чего она сама не пришла?
- Было бы в чем, - цедит защитница и выдергивает пакет из рук. -Озабоченные.
- Стеша сейчас в раздевалке?
От прямого вопроса девчонка разворачивается и удивленно смотрит на меня.
- Ну да… - тянет она, скользя сомнительно- оценивающим взглядом по мне с ног до головы. Стоит ли мне доверять?
- Ладно, иди, - киваю я, решая выяснить подробности у самой Стеши.
Внутренне чутье подсказывает, что будут они неприятными. Куда эта мелкая опять ввязалась? И на кой х* меня это должно волновать? Ладно, разберемся…
Выхожу из раздевалки и устраиваюсь на диване в холле, чтобы подловить Стешу, когда та будет проходить мимо.
Ждать долго не приходится. В том самом платье, которое узнаю теперь из тысячи, она спускается по ступенькам, понурив голову вниз и волоча за собой пакет. На ней нет лица, грусть и пустота в глазах. Идет, не спеша, шаркая босоножками и шмыгая носом, даже не замечает меня и проходит мимо.
Мне моментально передается её состояние, и внутри все заполняется тревогой. Что, черт подери, произошло? И как бы не спугнуть пташку, которую кто-то жестко обидел?
Иду за ней следом и останавливаюсь в метре от неё, когда она тормозит около зеркала, чтобы вытереть салфеткой под красными глазами и бесполезно пытать сбить жар от красного, обмахивая его ладошками.
- Привет, - прочищаю горло я, привлекая её внимание.
Стеша поворачивает голову, смотрит на меня растерянно и ничего не отвечает. А я понимаю по её опухшим глазам, что она ревела.
- Что случилось, Стеша?
- Ничего… Отстань… - дрожащим голосом, полным обиды, отвечает она.
Кусает губы, сдерживаясь, и отворачивается, чтобы не изучал пытливым обеспокоенным взглядом.
- Давай поговорим, - делаю шаг навстречу, но она убегает от разговора.
Ничего не объясняя, подавленным и напуганным котенком, девушка отстраняется от меня и направляется к входным дверям спортивного корпуса.
Меня злит, что она молчит и игнорирует мои попытки помочь. Ноги сами идут за ней, успокоюсь только, когда она все расскажет. Девчонка забита и крайне расстроена – кто-то постарался на славу, и это даже не я… Кто такой отчаянный?
- Хватит меня преследовать, - разворачивается Стеша, чувствуя спиной, что иду следом. – Иди своей дорогой, Адриан!
- Я иду к машине, - вяло оправдываюсь я, благо её автомобиль стоит на той же парковке, что и мой. – Ты слишком раздражена… Случилось что-то серьезное?
Пусть огрызается, не в первой – пошла на контакт, уже хорошо.
- Если даже и случилось, тебя это не касается! – гордо фыркает она и чешет, быстрее перебирая ногами, чтобы отдалиться от меня.
- Приятно слышать, что на этот раз приходиться без обвинений в мою сторону, - не отстаю я, к её сожалению.
- Издеваешься? – резко останавливается, и я врезаюсь в неё, толкая хрупкое девчачье тело.
Обхватываю Стешу за талию, предотвращая возможное падение.
- И не думал, хочу узнать, кто сделал это раньше меня, - глядя в глаза, говорю я. – Кто обидел, скажи.
- Отпусти… - освобождается она из объятий и отводит взгляд в сторону. – Это опять она… Анжелика. Подговорила девчонок против меня.
- Дрянь, - вылетает машинально. – Я предупреждал тебя, Стеша.
- Да? Спасибо! – воспринимает всё за упрек и кипятится. - Не помогло, как видишь.
- Ты рассказала Рону, что творит эта ненормальная?
- Рассказала… Ему дела нет до этого.
- Не понял?
- И не поймешь, - Стеша встряхивает волосами и вновь пытается сбежать, оборвав все на полуслове.
- Да постой же, - догоняю её, и разворачиваю. Держу за плечи, чтобы не увиливала. – Куда так мчишься? Что значит, ему дела до этого нет? Его девушку в открытую обижают… Не похоже на моего братца-защитника.
- Вот так. Я не его девушка, Адриан, поэтому и защищать ему некого. Все? А теперь отпусти меня.
В голове глючит. Шурупы застревают и винтики не сходятся, что тормозит мозговой процесс. Как это, не его девушка?
- Вы расстались? – предполагаю я.
- Нет. Мы и не сходились. Я никогда не была его. – резко заявляет она, сражая наповал таким громким заявлением. – Надо было изобразить пару, и это время прошло. Радуйся, теперь мы даже не друзья.
- Постой… - вспоминаю важную вещь и не смею слепо верить её словам. - Я видел, как ты целовалась с ним на детской площадке несколько дней назад. Зачем врешь мне сейчас?
- Целовалась?! – принимает это за оскорбление она и громко хмыкает. – То, что он решил вольно поцеловать меня на твоих глазах, не значит, что я хотела этого. Может объяснишь, зачем приезжал тогда?
Мозг уже кипит. Значит, все была игра… Против меня. Эти двое сговорились, и теперь творится черте что. Не ожидал-не ожидал… Хотя может все это даже и к лучшему.
- Уже неважно. Значит, дурили меня как могли, да?
Стеша поджимает губы, но сожаления в её глазах не прослеживаю. Маленькая стервочка… И куда тебя это привело, м? Она по природе своей далеко не интригантка, так что, думаю, мой братец тут приложил руку… Он то как раз это может.
- Насчет тебя и твоего поведения я изначально сомневался, но Рон… Я был уверен, что он влюблен.
- Так и есть. Но думаю, сейчас он меня ненавидит. Стоило мне отказать ему ему, как он начал ревновать к тебе… Какие глупости!
- О, даже так… Славно, - просыпатся моё эго, которое неожиданно пригладили.
- Дико. И противно, - выплевывает она. - Я пожалела обо всем, Адриан. Больше не хочу видеть вашу семейку. Так что радуйся, я исчезну, как ты и просил.
Она сбрасывает мои руки с плеч, но я удерживаю девочку, которая переполнена эмоциями и вселенской обидой.
- Не исчезай… - шепчу я и касаюсь пальцем её нежной алой щечки. - Сейчас я не хочу этого.
- Этого хочу я. Раз и навсегда. Лучше самой, чем это сделает кто-то со стороны, на типа Анжелики или тебя – пока вы «лучшие» кандидаты для этого.
- Сравняла меня с ней? Я помочь хочу, Стеша…
- А я забыть хочу, на что ты способен. Но не могу, увы, - поджимает губы, напоминая мне о том самом дрянном дне, который у самого не выходит из головы.
Считает меня врагом. Опасается. То, что раньше удовлетворило бы меня - теперь причиняет боль в грудной клетке. В её глазах тупая обреченность, холодная однозначность, которой стреляет в меня и попадает прямо в цель.
Что я могу сделать? Как доказать ей, что сожалею? Пылаю от ревности, от бессилия, от гнева на самого себя. Возможно ли такое, что эта девочка опять довериться мне, посмотрит на меня беззаботно и улыбнется приветливо, как делала это раньше?
Я отпускаю Стешу – не в силах держать, когда та молчит и колет острым взглядом. Она не готова выслушивать и верить. Смотрю, как садится в машину и уезжает. На душе свинцовая тяжесть, которая разбавляется гневом. Я ненавижу себя, и готов убить тех, кто причиняет боль моей девочке.
Рон, сукин сын, ты первый в очереди…
Глава 32. Адриан
За окнами тренажёрного зала стемнело. Звук крепких ударов боксерскими перчатками, впечатывающихся в грушу, приятным эхом отдается в ушах. За час незапланированной ночной тренировки я хорошо пропотел – по вискам стекают блестящие капли пота, тело разгорелось и стало влажным. Отбиваю кулаками всю дурь, которая сидит во мне и гложет, не давая покоя.
Это своего рода разрядка, которую даю своим мышцам и мыслям. Иногда помогает. Иногда, как сейчас, например, не очень.
Перед глазами пелена, через которую вижу разочарованное и грустное лицо Стеши. Еще слышу её сиплый голосок, интонационно выдающий слабость и беззащитность. Мне хреново, когда ей плохо. Места себе не нахожу, спать не могу, думаю только о ней и о том, как все исправить. Не думал, что когда-то приду к тому, что для меня Стеша - уязвленная хрупкая девочка, за которую пойду даже на преступление.
Нет, я еще не убил никого. Пока херачу только ни в чем неповинную грушу и раздираю собственные костяшки. Просто не представилось другой возможности – уже ночь, но брата до сих пор нет. Задницей что ли чует, что лучше не появляться дома и не попадаться мне на глаза.
Зверский запал ушел, но желание взглянуть в глаза Рону не пропадает ни на секунду. Что он там блеял про свои чувства? Зная Анжелику, этот гад и пальцем не пошевелил, чтобы обезопасить Стешу от возможных загонов и стервозного характера бывшей. И все в пользу того, чтобы поиметь девочку, которая этого не хочет – вот, что меня драконит больше всего!
Было ли у них что-то? Воспользовался ли мой брат, теми условиями, которые выставил перед доверчивой малышкой?
От одной мысли, что ответ - «да», вскипаю, и подобно электрическому комбайну отбиваю грушу на предельной скорости и мощи. Сломать кисть или разорвать мышцы – самое меньшее, что меня сейчас волнует. Физическая боль хоть как-то перебивает ту, что идет корнями из груди.
- А, ты здесь… Так и знал, - слышу сверху развязный голос.
Останавливаю агонию и поднимаю голову – на балконе пошатывается силуэт Рона. Нахрюкался свин и теперь ищет приключений, пришел прямо по адресу… Брат вызывающе усмехается на мой враждебный взгляд и с бутылкой на перевес спускается ко мне по лестнице. Ох, зря.
Я отстегиваю перчатки и бросаю их в угол. Тянусь за бутылкой и в секунды осушаю её на половину.
- Хочешь? - с непроизвольной икотой спрашивает Рон и протягивает мне крепкий напиток.
- Нет.
- П-ф-ф… - оскорбляется и сам присасывается к бутылке.
Его конкретно шатает. Не припомню его в таком состоянии. Интересно, какой был повод? Есть парочка догадок. Глаза - пьяные и мутные, блудливый язык развязывается и находит не очень удачного собеседника.
- Брат, а ты ведь был прав, - морщась, выдыхает Рон. – Насчет неё… Стерва, использовала меня.
- О ком говоришь?
Я даю шанс не задевать тему их отношений со Стешей. Назови другое имя – останешься жив, ясно, как дважды два. Не сильно хочется разбираться с человеком, чей мозг заплыл алкоголем.
- О Стефании, - пафосно тянет её имя. – Черт взял меня связываться с ней. Все равно бесполезно, а я не люблю, когда стараешься, долбишь, а результата нет. Понимаешь меня, а?
- Не совсем, - сжимаю челюсть.
- Вот, что ей надо скажи? – продолжает на своей волне Рон. - Ты то наверняка знаешь, поделись секретом, брат.
Он толкает меня в плечо, нарушая хрупкую оболочку терпения.
- А тебе что надо? Проваливай, давай, проспись… Пока цел. Не зли меня, Рон.
- О-о, морду мне набить хочешь… - закатывает глаза. – Валяй, ты у нас в этом спец. Как там говорят, сила есть, ума не надо? В этом твой секрет что-ли? Не разборчивой, однако, Стеша оказалась…
- Слышь ты, закрой пасть. Последний раз предупреждаю.
Видно, я не в курсе, но у брата где-то завалялась вторая жизнь. Он игнорирует все предупреждающие сигналы.
- Тоже хочешь её, да? – прищуривает глаза и усмехается на то, как сдержанно молчу, убивая взглядом. – Да и так вижу, что хочешь. Только имеет нас почему-то она…
Рон запрокидывает голову и исходится в придурошном смехе. Смотреть гадко. Теперь понятно, по какой причине он «страдает», есть ли ему дело до того, что творится со Стешей? Ха, куда важнее пожалеть себя и найти родную душу, которая поддержит и разделит его мучения. С его стороны, вообще неправильный выбор в пользу меня, я бы даже сказал, критично-провальный.
Все, что было сказано мной «до» про Стешу – это не более, чем провокация. К слову, она дала свои плоды, даже несмотря на то, что их отношения были договорными. Рон нелестно думает о девушке, за которую недавно заступался и подставлял морду. Мое отношение к Стеше тоже изменилось, только в противоположную сторону, такая вот ирония судьбы.
- До остынь ты, Адри… Пускать бешенную слюну из-за какой-то бабы? Не стоит это того, тем более, когда не кому будет оценить, увы…
Я хватаю за грудки эту пьяную рвань:
- Она не баба, а девушка, которая из-за тебя, придурка, сейчас страдает, шиплю в лицо.
- Воу-воу, полегче, - резким запахом алкоголя выдыхает он. – Какого хрена тебя волнует, что там у неё? Пусть катится…
- Сейчас ты у меня скатишься, с лестницы вверх ногами, - отталкиваю Рона, и тот, пошатываясь, удерживает равновесие благодаря перилам. – Все что было между вами – сплошная постанова, в которую ты её втянул и еще нагло пользовался этим, еб*чий ты пень.
- Постанова? Ха, она сказала так? Ну, может быть, а может и не быть, не припомню… Спали в одной кровати мы точно.
На что он намекает? И какой прок врать Стеше? Да и не в том она состоянии была, чтобы выдумывать… Вывод один – брат просто нарывается, и добьется своего. От мерзких выдумок и наглого вранья я свирепею.
- Между вами ничего не было, - повторяю я, чтобы Рон забрал свои слова обратно.
- Да? А почему тогда её сладкий клубничный поцелуй помнят мои губы, м-м-м… - он сминает губы пальцами и прикрывает глаза.
Меня накрывает ярость, внутри все клокочет и вырывается наружу.
- Тварь, - кидаюсь на подонка. – Ты знал, что она не хочет! Не-на-ви-жу…
С каждым слогом впечатываю кулак в ублюдскую морду. Рон валяется подо мной, не в силах сопротивляться или дать отпор. Наверно, он уже без сознания… Я не понимаю. Бью до тех пор пока, размазанная кровь на руках и лице, не отрезвляет заплывший от гнева рассудок.
Прошел примерно час, как скорая увезла брата в больницу. Первая мысль, когда он лежал окровавленный на полу и без сознания – я все-таки убил. Я не хотел, чтоб именно так всё произошло… Рон должен был отхватить своё, осознавая вину, а не в пьяном бреду чесать языком и приобрести за это черепно-мозговую травму. Крайняя подавленность терзает изнутри за произошедшее.
Брат не умер, но ему требуется медицинская помощь, которую я обеспечил, набрав с судорогой в пальцах номер скорой. Родители были в шоке и ужасе, когда увидели людей в белых халатах, потом Рона, валяющегося без сознания в тренажерном зале, и меня с окровавленными костяшками. Надо ли сказать, что они требовали объяснений? Я не мог ничего сказать. Самому хреново, когда отошел и осознал, что произошло.
После отъезда медиков, я забился к себе в комнату. Сижу в темноте на полу и сжимаю череп, который готов треснуть. Владеть своими эмоциями – всегда был непростой задачей для меня, они берут вверх и меня захлестывает… Иногда с такими последствиями, о которых могу пожалеть.
- Где этот щенок?! – слышу в коридоре разъярённый голос Виктора, отца Рона.
Уверенный толчок в дверь, и та резко распахивается, ударяясь стену. Я с немой тревогой вскакиваю с пола.
- Спрятался, гаденыш! – стукает по выключателю мужская рука, и в комнате загорается свет, от которого невольно щурюсь.
Каждой клеточкой тела чувствую, что пришли по мою душу. Мне не в первой участвовать в семейных скандалах, где я оказываюсь крайним. Но чтобы так жестко – в первый раз.
- Витя, перестань… - ноет Ольга, оттягивая мужа от меня.
Тот мощным танком напирает на меня, хватает за шиворот и начинает трясти.
- Ты что творишь, гад?! Чуть брата на тот свет не отправил! Да я сам тебя убью!
- Давай, - не отводя взгляд, цежу я. Ноздри вздулись все тело напряглось, но защищаться или трусить не собираюсь.
У нас с отчимом всегда были напряженные отношения. С самого первого дня, как мать привела его в дом, я невзлюбил его – он не похож на моего отца ни каплю и уж точно никогда не заменит его. Когда были наедине умолял маму не общаться больше с ним, ведь она не любит его…. Но по итогу, она вышла за него замуж.
- Боже помоги… Витя, остынь, умоляю… Не трогай мальчика!
- Мне надоел этот выродок, Ольга! Что он творит – всякие границы переходит, всякому терпению наступает конец!
Виктор швыряет меня на кровать и распахивает шкаф. Вешалки с одеждой с его тяжелой руки заваливают меня.
- Проваливай из моего дома! Катись куда хочешь, чтоб глаза мои не видели!
- Но как же… - хватается мать за сердце. – Куда же он пойдет?
- Плевать! И смей его защищать, Ольга!
- Но ведь ночь на дворе, Витя… - подбирает в охапку одежду мать. На её глазах проступают слезы.
- Перекантуется с бомжами на вокзале, пусть узнает, как живут люди с его принципами и замашками.
В отличие от моей мягкосердечной мамы, меня не пугает эта участь. Где я и с кем я только не кантовался, прогуливая школу.
- С удовольствием, - гаркаю я, спрыгивая с кровати. Равняюсь взглядом с отчимом. – Вещи у бомжей одолжу, зря напрягаешься.
- Ключи от машины сюда, - мрачнее тучи чернеет Виктор и протягивает ладонь.
Он купил эту тачку. Хрен с ним, невелика потеря… Походим на своих двух.
- Да пожалуйста, - бросаю ключи ему под ноги.
Отчим сверкает взглядом от такого жеста. Я выдавливаю ублюдскую ухмылку.
- Проваливай и не возвращайся, - указывает на дверь.
Только я срываюсь с места, как меня останавливает женская рука. Блестящие глаза матери с мольбой смотрят на меня.
- Адри, сынок… - её голос дрожит. Мне больно видеть её такой. – Будь на связи, пожалуйста…
- Все хорошо, мам. Не переживай, - успокаиваю её я, сжимая теплую ладонь.
Дарю ей прощальный взгляд, и в новом статусе «бомж без тормозов» покидаю дом, который ненавидел с детства.
Глава 33.
Уставшие глаза с полураскрытыми веками лениво смотрят на экран компьютера. Второй час залипаю в какой – то многосерийный фильм, теряя нить сюжета. Вырубиться наконец-то под монотонные диалоги героев – моя цель. Уснуть, чтоб этот дикий день закончился и не переживать ни о чем.
Я вымотана и физически, и морально – вот результат жизни на максималках. Слишком много вылилось на мое нервную систему в последнее время, психика трещит по швам, угрожая когда-нибудь просто снести крышу без предупреждения. От эмоциональных качелей уже тошнит заранее, не дожидаясь резкого разворота или падения с высоты.
Сворачиваюсь калачиком на кровати и зеваю, окончательно закрывая глаза. Сон и полное спокойствие – вот, что мне сейчас необходимо.
Только погружаюсь в грезы, как пронзительная трель дверного звонка раздражает ушные перепонки.
Читать бесплатно другие книги:
