Рискованное приключение Беверли Джо
— Ты прилично одета?
Очередное напоминание возымело действие. Эльф быстро нашла подвязку и надежно закрепила чулок. Затем она завязала ворот сорочки, чтобы он не болтался на середине груди.
Девушка снова содрогнулась при мысли, в каком виде она предстала перед похитителями.
— Пока это все, что можно сделать, — пробормотала она.
Ах, если бы она оказалась менее порочна и надела сорочку и чулки из хлопка, замышляя это приключение! Но нет. Ей понадобилось нацепить тончайшую шелковую сорочку и нелепые кружевные чулки. Ощупывая себя, Эльф обнаружила, что сорочка порвана в нескольких местах во время похищения и громадный треугольный лоскут вырван, обнажив ее бок.
О, все что угодно за булавку!
Решительно отбросив запоздалые заботы о приличиях, она принялась обследовать шаг за шагом их беспросветную тюрьму.
— Интересно, почему они вообще захватили эту накидку? — проговорил он явно из другого конца помещения.
— Возможно, чтобы нести тебя. Меня перекинули через плечо, но ты слишком тяжелый.
— Вероятно, ты права. Одна загадка разрешена. Остальные, правда, окутаны глубокой тайной. Чего они хотят? Проклятие! Я ничего не помню. Что произошло?
— У меня тоже немного воспоминаний. Я проснулась, когда они схватили меня. Был какой-то шум. Может быть, драка.
— Надеюсь, это был я. — Через минуту он продолжил:
— Хотя я не уверен. Кроме головы, на мне, кажется, нет никаких отметин, да и руки никого не били в последнее время.
В его голосе звучало явное разочарование. Эльф закатила глаза, возмущаясь образом мыслей мужчин.
— Не думаю, что это важно, — назидательно сказала она, — но я сочувствую тебе из-за головы. Сильно болит?
— Да. — Он так немногословен от боли или от того, что на нем нет более почетных ран?
Эльф подавила вздох.
— Нужно бежать, пока они не сделали того, что задумали, — напомнила она ему. — Не мог бы ты заняться этой проблемой?
— Лизетг, ты, очевидно, не имеешь ни малейшего представления, насколько неприятно мужчине заснуть в собственной постели, а проснуться чьим-то пленником без единого синяка! — Не дождавшись от нее ни слова, он добавил. — Ну ладно. Давай займемся обследованием.
Эльф медленно двигалась на ощупь, с трудом сдерживаясь, чтобы не рассмеяться вслух над его брюзжанием.
— Полагаю, ты мечтал стать рыцарем в сверкающих доспехах. Или победителем драконов?
— Ты слишком увлекаешься. Я всего лишь хотел сломать несколько костей.
— О-о, как ужасно.
Она услышала, как что-то звякнуло в другом конце помещения.
— О-о, как реально. Что, по-твоему, происходит, когда рыцарь в сверкающих доспехах втыкает свою пику в тело противника?
Увлеченная этим захватывающим разговором, Эльф налетела на препятствие. Ощупав его, она сказала:
— Здесь здоровенная бочка. Судя по размеру и запаху — для пива.
— Я нашел несколько таких поменьше. Возможно, с вином. Нет… — Эльф услышала, как он постучал, — пустая. Итак, Лизетт, если нам удастся вырваться на свободу и встретиться с нашими врагами, ты действительно хочешь, чтобы я был мягок и явил собой образец рыцаря? Или предпочтешь, чтобы я сломал несколько костей?
— Можешь не сомневаться: я помогу тебе их ломать. — Она постучала по бочке перед собой. — Эта тоже пустая. На ней заклепки. Как ты думаешь…
— Ага.
— Что? — Девушка инстинктивно повернулась на голос, хотя и не могла ничего видеть в такой темноте.
— Я нашел дверь. Разумеется, заперта. — Она услышала приглушенные удары. — Крепкая, черт бы ее побрал. Не представляю, как мы ее откроем голыми руками.
Эльф понравилось это мы. Сейчас они оба обыкновенные люди, занятые общим делом. Почти как Адам и Ева, подумалось ей, — голые в саду Эдема.
— Накидка все еще на тебе? — поинтересовалась она.
— Да. Меня не слишком заботят соображения скромности, но здесь довольно прохладно. Ты уверена, что она тебе не нужна?
Он прав. Несмотря на лето, в погребе холодно и сыро. Ее ноги в тоненьких чулках и голые руки дрожали от холода, а все остальное было на грани этого.
— Нет, спасибо, — ответила Эльф, тронутая тем не менее его вниманием.
Впрочем, думала девушка, прислонившись к бочке и потирая замерзшие руки, есть, чему радоваться. Они живы, хотя всего лишь несколько минут назад им угрожала неминуемая смерть. На время они могут забыть о своем прошлом — общественном положении, семьях, вражде, — так же как и о нормальной одежде.
Как ни странно, здесь, в кромешной тьме и заточении, Фортатьюд Харлей Уор стал ей ближе, чем даже в те минуты, когда они занимались любовью.
— Обнаружила что-нибудь? — спросил Форт, напомнив ей, что пора бы продолжить поиски.
Ее нога наткнулась на пустую деревянную бадью. Он сообщил, что нашел веревки и тряпье.
— Слишком мало, — добавил он, — даже если бы я знал, на что они могут сгодиться. Надо признать, у нас отличная тюрьма.
В этот момент она наткнулась на скат.
— Ну конечно, — сообразила она. — Его используют, чтобы скатывать бочки. Вот каким образом они спустили наш гроб.
Форт приблизился к ней, вытянув перед собой руки. Она не могла устоять перед тем, чтобы не оказаться в его объятиях.
Он погладил ее плечи.
— Ты замерзла.
— Ничего не поделаешь.
— Это еще одна причина, почему нам надо выбираться отсюда. Сколько пройдет времени, прежде чем твоя снисходительная родственница начнет тревожиться?
Выходит, он тоже думает о скандале.
— Думаю, не раньше утра.
— И что тогда будет?
— Не имею представления. — Желая по возможности говорить правду, она добавила:
— Возможно, она не решится сразу обратиться к властям, но едва ли будет выжидать долго.
Он нежно поцеловал ее в лоб.
— Тогда нужно сделать все возможное, чтобы бежать до утра. Я собираюсь взобраться по скату.
Эльф слышала, как он карабкается, а затем раздался стук.
— Закрыто, надо полагать, на засов снаружи и почти так же надежно, как дверь. Можно было бы попытаться взломать ее, но без инструментов у нас нет никаких шансов.
Он съехал к ней, и они опять нашли в темноте друг друга.
— Тебе страшно? — спросил он.
Удивительно, но Эльф не задумывалась над этим.
— — Да, но не так, как если бы я была одна. А ты боишься?
— Да. — Он успокаивающе погладил ее по спине, и она сделала то же. — Почему не признать это? Здесь, в темноте, смешно притворяться. Я пока не готов умереть, и, уж конечно, не таким недостойным образом, от рук отъявленных мерзавцев.
Это заявление вызвало у нее интерес.
— Так ты считаешь, что нас захватили твои шотландские дружки?
Его рука на мгновение замерла.
— Возможно.
— Но зачем? Если они хотели убить меня, зачем проникать ночью в дом графа и похищать нас обоих? — Она с мольбой ждала правдивого ответа.
— Не имею понятия, что само по себе настораживает…
— Особенно если учесть, что они твои сообщники, — резко бросила она.
— Спрячь коготки, котенок. Я действительно не знаю, в чем дело. В данный момент у нас с тобой общие интересы, и главная наша забота — бежать отсюда. Боюсь, это значит, что нам придется ползать по полу в поисках какого-нибудь забытого инструмента.
Форт собирался отойти от нее, но она удержала его, вцепившись в грубую шерсть его облачения.
— Я хочу знать, что происходит.
— Это нам не поможет.
— Откуда такая уверенность?
— Тебя просто мучит любопытство, свойственное женщинам.
— Любопытство! Моя жизнь в опасности…
— И ты тратишь время на бессмысленные споры. — Он высвободился и двинулся прочь от нее.
Да уж — свойственное женщинам. Эльф опустилась на четвереньки и начала исследовать свою часть помещения. Прореха на сорочке разъехалась еще шире, и пришлось связать ее узлом на талии. Эльф умерла бы от стыда, если бы вдруг зажегся свет и она бы предстала перед ним в таком виде.
— Если бы ты не знал, что происходит, — возразила она, — у тебя тоже возникло бы много вопросов.
— Я не знаю, что происходит. Например, не знаю, кто ты, хотя твой голос кажется чертовски знакомым, когда ты говоришь по-английски. Почему бы для начала не сообщить, как тебя зовут?
Эльф чуть не сказала, чтобы остановить поток его слов, но удержалась.
— Не важно, кто я. — Она не без опаски просунула руку под громадную бочку — Бог знает, что там может быть, — но не нашарила ничего, кроме обломков разбитой плитки.
— Тогда то, что происходит, также не важно, — заявил он, — Я нашел короткую палку — похоже на обломок ручки от метлы, но не знаю, что это может нам дать.
Они погрузились в раздраженное молчание, нарушаемое только звуками, сопровождающими их поиск.
Глава 11
Спустя некоторое время Эльф пришла к выводу, что ее поведение нелепо.
— Досадно будет узнать, — дружелюбно проговорила она, не обнаружив ничего, что хоть отдаленно напоминало бы инструмент, — что топоры и косы подвешены к потолку.
Она выпрямилась, расправила сорочку и направилась к ящику. И грохнулась на колени, споткнувшись обо что-то, скорее всего о камень.
Услышав, как она вскрикнула, он встревоженно спросил:
— Что такое? Что случилось?
— Просто ушибла палец. — Эльф села, потерла ушибы и затем принялась обследовать неожиданное препятствие. То, что она вначале приняла за задравшуюся плитку, оказалось большим плоским камнем толщиной в несколько дюймов с металлическими ручками. В любом случае им это не годилось.
— Ненавижу этот мрак, — проворчала она, поднимаясь на ноги. — Ты случайно не трешь время от времени глаза в надежде, что зрение прояснится?
— Да. А тебе не становится страшно, что ты ослепла?
— Стало бы, будь я одна. Ты нашел что-нибудь?
— Нет, пойдем посидим на нашем гробе.
Эльф осторожно двинулась вперед, постепенно привыкая ориентироваться при помощи других органов чувств. Услышав глухой удар, она поняла, что Форт поставил на место крышку, и когда подошла и села, он накинул полу накидки ей на плечи.
А это значит, что, когда он обнял ее и прижал к себе, она прильнула к его обнаженному телу. Эльф не возражала. Теплая ткань согревала и полностью укутывала их.
— Что дальше? — спросила она.
— Может быть, стоит попытаться открыть дверь над скатом? Мне кажется, она открывается наружу и замок слабоват. Возможно, мне удастся сбить его, хотя надежды мало. Не могу ударить в дверь с разбега — там так тесно, что даже не размахнешься.
— К тому же ты можешь пораниться.
— Ради вас, прекрасная дама, я готов на все.
Она засмеялась, прижимаясь теснее:
— Похоже, ты не можешь обойтись без красивых жестов.
— Не буду отрицать. Но я тем более не могу сидеть здесь, ничего не предпринимая.
Во время поисков Эльф не переставала думать о своих людях. Может быть, они ищут ее. Вероятно, они даже видели похищение, но не могли действовать немедленно. В таком случае они должны прийти ей на помощь.
Тут она вспомнила, что для них она просто куколка, нанятая леди Маллоран, чтобы соблазнить графа.
— А ты не думаешь, что за этой дверью наблюдают?
— Это зависит от многого. Если нас держат здесь с какой-то целью, тогда они наверняка оставили сторожа и он уже знает, что мы выбрались и пытаемся что-то предпринять. Если же просто хотели избавиться от нас на время, то весьма возможно, что и нет. Ясно одно: здесь мы можем проторчать немало времени.
— Но зачем им это? — Она опять мысленно молила его быть честным с ней и рассказать о заговоре.
— На то, вероятно, есть причины, но тебе небезопасно их знать.
Его снисходительный тон напомнил ей, что, играя роль Лизетт, она упорно давала ему понять, будто ничего существенного не слышала в Воксхолле. Этот галантный мужчина, похоже, старается ее защитить. Она не удержалась от улыбки, которая выглядела бы очень глупо, если бы кто-нибудь мог ее видеть.
— Если никто не сторожит нас, — предложила она, — мы могли бы поднять шум. Позвать на помощь.
— По-моему, сейчас часа три утра, и это здание расположено в заброшенном месте. Кто нас услышит?
— Давай все-таки попробуем. — Эльф соскочила с ящика. — Я буду колотить палкой по этой двери. А ты постучи по откидной.
— Неукротимая Лизетт. — Она услышала, что он встает. — Ты не сожалеешь, что соблазнила меня?
— Соблазнила тебя? — Эльф замерла от негодования. — Ничего подобного!
— Разве нет? Когда джентльмен, у которого нет ни малейшей склонности к флирту, вдруг обнаруживает, что надрывается, доставляя удовольствие даме, как это еще можно назвать?
Надрывается!
— Это вы соблазнили меня еще в лодке, милорд. — Эльф добралась до двери, схватила палку и принялась вымещать свой гнев на толстых дубовых досках.
— Увы, опять милорд. — Он забарабанил по двери, ведущей к скату. — Помогите! Эй! Если я и пытался соблазнить тебя тогда, Лизетт, мне это явно не удалось.
— Да неужели? — Она готова была разнести дерево в щепки. — Вы заставили меня пересмотреть мое решение.
— О, ты вернула мне веру в себя. Эй вы там! Помогите! Мы в погребе! Сто гиней тому, кто выпустит нас!
— Сто? Какая скупость. На помощь! — завопила Эльф. — Тысяча гиней моему спасителю! Помогите!
— Да это сущий пустяк. Десять тысяч гиней за спасение от этой безрассудной, сумасбродной девицы!
— Боюсь, ваши средства весьма ограниченны. Помогите мне! Сто тысяч гиней, только избавьте меня от этого трусливого бездельника!
— С чего вы взяли, что я буду оплачивать ваши долги? Спасите! Спасите! Мое графство в награду за спасение.
Наступило молчание. Эльф уловила смех в его последних воплях и поняла, что странные звуки не прекратились. Он хохотал. О, как бы ей хотелось видеть, как он умирает от хохота.
Его голос еще подрагивал от смеха, когда он сказал:
— Сто тысяч, ни больше ни меньше. Что ты за испорченное, невоздержанное создание. Ладно, если нас до сих пор не услышали, значит, просто некому слышать.
Эльф уронила палку и прислонилась к двери.
— Но тогда… Вдруг они просто решили оставить нас здесь? Ведь не можем же мы умереть от голода посреди Лондона?
— Не сомневаюсь, что такое возможно, но я этого не допущу
— Каким образом? Вы сами признали, что далеко не герой.
— А вот и первые признаки того, что ты язвительная и сварливая женщина. Потерпи. В этой двери есть щели, и наверняка днем кто-нибудь появится поблизости. Мы что-нибудь придумаем.
— Извини, — Эльф, спотыкаясь, пробралась назад к ящику. — Я не привыкла чувствовать себя такой беспомощной.
— Ты думаешь, я привык? Видимо, совсем не понимаешь, что значит быть графом.
Более чем когда-либо Эльф захотелось сказать ему правду, но риск разрушить их товарищество слишком велик.
— Днем будет легче, даже если это совсем крошечная щель. Эта тьма так действует мне на нервы.
Он сел рядом с ней, обнял ее и притянул к себе, так что они полулежали на гробе, прикрытые накидкой.
— Закрой глаза и постарайся уснуть.
— Ты думаешь, я смогу здесь заснуть?
— Нет. Но когда глаза закрыты, темнота не так угнетает.
Это помогло, и в кольце его рук ей было тепло и даже уютно, хотя она сомневалась, что ему так же уютно на голых досках.
— Ты очень добрый, Форт.
— Я? Многие с тобой не согласятся.
— Почему ты так говоришь?
Его рука скользнула по ее спине, словно успокаивая, но она не думала, что он ответит.
— В последнее время я не был добрым.
Положение, в которое они попали, располагало к откровенности. Эльф сомневалась, вправе ли она воспользоваться ситуацией, ведь с Эльф Маллоран он держался бы совсем иначе. Но ей хотелось узнать его ближе и понять. К тому же она подозревала, что ему необходимо высказаться.
— Но почему? — спросила она. — Это тебе свойственно.
— Вот как? Не уверен. Вообще не помню, что мне свойственно. Да, пожалуй, я был добр, когда мне это ничего не стоило.
— Мне кажется, ты слишком суров к себе. Ты был добр ко мне.
— Мужчины часто добры с женщинами, с которыми хотят заняться любовью.
— Ага! — Эльф вскочила, оседлав его в полной темноте. — Так ты признаешь, что хотел этого!
Он фыркнул:
— Да, я этого хотел. Точнее, я хотел тебя. Бог знает почему.
— Ты иногда бываешь очень груб.
— Только что ты утверждала, что я хороший.
— У тебя удивительная способность быть и тем, и другим одновременно.
— Ты говоришь о моей натуре или о моих мужских достоинствах? — Он протянул руку, нашел ее и уложил на себя, снова завернув их в накидку:
— Мне холодно.
— Ты… ты хочешь опять. — Она не могла ошибиться в его готовности.
— Сказать, что охвачен безудержной похотью, не будет преувеличением. Впрочем, не волнуйся. Я пока в силах сдержаться.
Эльф постаралась пристроиться так, чтобы не давить на него.
— Почему же ты хочешь меня? — спросила она, позволив своей руке блуждать по его груди.
— Ах, это вечный вопрос, Лизетт. Может быть, у меня просто давно не было женщины.
— Не было? — игриво заметила она. — Это не объясняет последний раз.
Он слегка хлопнул ее по ягодицам.
— Кокетка, безумие произошло от безмерного облегчения, что мы остались в живых.
— Прекрасно. Почему ты хочешь меня сейчас?
— Опасность придает некоторым мужчинам силы.
— Силы? — хмыкнув, повторила она. — Какие интересные слова ты используешь. Так почему у тебя давно не было женщины? Наверняка не из-за недостатка возможностей.
— Может быть, я просто устал от бесконечной женской болтовни.
Он делал все возможное, чтобы отбиться от нее своими ответами, но Эльф сгорала от желания понять этого человека.
— Уверена, что ты можешь заплатить потаскушке за молчание.
Он притянул ее ближе, прижав к себе ее ягодицы.
— А я уверен, что ты слишком умна для невинной простушки, которой прикидываешься. И все же ты была невинна. Не прольешь ли свет на эту загадку, Лизетт?
Тесно прижатая к нему, она ощущала, как его плоть становится больше и тверже. Ему не удастся с помощью этого оружия заткнуть ей рот. Маллоранов так просто не заставишь замолчать.
— Моя семья не стесняется в словах, — заявила она. — Почему у тебя не было женщины?
Он изменил позу и притянул к себе ее голову, чтобы поцелуем лишить возможности говорить. Эльф возвращала ему поцелуи, превращая оружие в ласку, пока рука на ее затылке не стала нежной и напряжение не покинуло его. Полуоткрытыми губами она, однако, прошептала:
— Почему у тебя не было женщины?
Ей пришлось подавить крик — так резко его руки сжали ее плечи и затем отпустили.
— Потому что, — тихо ответил он, — я причинял им боль.
— Боль? — Она сожалела, что не видит выражения его лица.
— Так же как сейчас я сделал больно тебе. — Он погладил места, где, вероятно, остались следы его рук.
— До сих пор ты не причинял мне боль.
— С тобой все иначе. Вот почему. Вот почему я согласился заняться с тобой любовью.
Эльф улеглась опять, пристроив голову между его шеей и плечом.
— Я рада.
— Чему?
— Что я другая.
— По крайней мере ты не из числа тех, кому нравятся укусы и синяки.
— Неужели есть такие женщины?
— Ха! Наконец-то свидетельство невинности. Да, некоторым женщинам нравится секс в сочетании с болью. Некоторым мужчинам тоже.
Она приподнялась и поцеловала его в подбородок.
— Но не тебе.
Он подвинулся, чтобы поцеловать ее в губы.
— Нет, не мне. Так что, если тебе нравятся острые ощущения, найди себе кого-нибудь другого, кто позаботится об этом.
Она обиженно отвернулась.
Читать бесплатно другие книги:
