Легенда космоса Шарапов Кирилл

Глава третья. Звездные перекрестки

Ночные вахты самые скучные: весь экипаж, кроме дежурного и пилота, спит. В иллюминатор смотреть не хочется, там космос, такой привычный, холодный и пустой. Неповоротливый торговец медленно ползет вперед.

Арсений поправил лазерный револьвер, висящий в кожаной кобуре на бедре, это все, что осталось у него от отца, а от остальных только воспоминания. Сколько лет прошло? Лавров сморщил лоб, кажется, семь. Да, точно семь, потом братья погибли. Арсений, как единственный наследник, продал ферму, за все это время у него не появилось ни капли желания посетить безымянную луну. Эта книга была прочитана, закрыта и поставлена на полку. Юность кончилась там, возле горящего дома, или нет? Арсений задумался. Или она кончилась на Крыме? Похоже, это ближе к истине. Не прошло и часа после возвращение на базу на Большой Москве, как капитану батальона, к которому был приписан Арсений и семеро бойцов, уцелевших в Новороссийске, легло на стол прошение об отставке. Он не смог простить правителю Красного пояса гибель Ирмы. В той войне погибли сотни тысяч бойцов, но именно эта гибель казалась Арсению глупой и бессмысленной. Жалование за два года он перевел на свой счет, оставив на руках около трехсот рублей. Он не собирался жить на центральной планете, как и не собирался покупать дом, но деньги были нужны, и пока их не хватало.

Что было дальше? Арсений задумался. Он был фермером, солдатом, теперь вот уже пять лет летает на торговце.

Выйдя из управления, Арсений огляделся, он не впервые был на центральной планете, но теперь она показалась ему другой. Он смотрел на нее совершенно иными глазами: Москва – гигантский мегаполис, башни в сотни этажей, офисы корпораций, запруженные воздушные коридоры в час пик. Здесь было слишком суетно, все двигалось слишком быстро. Недавно кто-то из исследователей раскопал в архивах старую аудиозапись начала двадцать первого века. Песня называлась «Moscow never sleeps», она моментально стала хитом, который вот уже пять месяцев держалась на вершине чарта Красного пояса. Именно в тот день Арсений понял смысл этой песни и осознал, что подобная жизнь ему не по душе. Он сел в воздушное такси и набрал адрес. Перед тем, как покинуть эту планету, нужно было закончить еще одно дело.

Такси спланировало на небольшой искусственный остров в двух километрах от берега, в центре которого среди тропических деревьев стоял шарообразный дом. Арсений знал, что вряд ли ему будут здесь рады, но был обязан в нем побывать. У них на ферме был любитель старинной музыки, в его коммуникаторе хранились десятки тысяч архивных записей. Был такой стиль – армейская песня. Арсений не помнил имя исполнителя, но строчка врезалась ему в память – «никогда не сможете понять, что такое заходить живым к убитому домой». Именно это он и собирался выяснить. Хоть Ирма и родилась на Новой Литве, но единственный ее родственник проживал именно здесь. Он был вице-президентом крупной корпорации, занимающейся разработкой оружия. Ее родители разошлись до того, как отец пошел в гору, он не забывал дочь и помогал, чем мог, хотя мать его терпеть не могла. Когда она умерла, Ирма отложила предложение отца работать у него и пошла в армию. В прожженном насквозь бронекомбинезоне Арсений нашел лист бумаги с обугленным краем, прощальное письмо, написанное за несколько часов до гибели. У Ирмы сгорел коммуникатор, и не было возможности набрать привычное электронное, поэтому письмо было написано на обычной бумаге, а точнее титульной странице книги со странным названием «Прощай оружие». Оно было сложено пополам, и Лавров не стал его читать, на чистом свободном месте прямо под названием книги было написано – «отцу».

Арсений одернул китель, Звезда героя Красного пояса и Орден Чести звякнули. Звезда была за Калифорнию, Орден за Крым.

Арсений собрался с мужеством и направился по дорожке, выложенной крупной галькой, к дому. Видеоглаз сфокусировался на нем, едва Лавров переступил невидимую линию.

– Лейтенант Лавров, в отставке. Прошу встречи с Томасом Раудисом.

Несколько секунд ничего не происходило, затем замок щелкнул. Арсений решительно распахнул дверь и вошел. Навстречу ему из нутра огромного пустого дома шел крепкий высокий мужчина с пепельными волосами. Он уже знал, Лавров понял это сразу по его отстраненному лицу, он был один наедине со своим горем.

– Лейтенант Лавров? – голос отца Ирмы был подавленным, так звучит голос человека, у которого ничего не осталось, в нем отсутствовала самая важная часть – тяга к жизни.

– В отставке, – ответил Арсений, – у меня для вас письмо.

– Письмо? – безжизненно спросил он, глядя на замызганный лист бумаги с обгорелым краем. – От нее?

Арсений кивнул. Мужчина нерешительно взял его в руки и развернул, его глаза быстро бегали по строчкам. Вот он прочел его первый раз, затем еще и еще. Он начисто забыл о человеке, стоящим перед ним. Арсений терпеливо ждал.

– Выпьете?

Арсений отрицательно покачал головой.

– Сегодня я нажрусь, но не здесь, я люблю места попроще.

Томас усмехнулся.

– Она тоже. Последний раз мы встречались в маленьком прокуренном баре полгода назад. Я в таких местах не бывал уже лет пятнадцать, но мне было там уютно.

Арсений на это промолчал. Несмотря на положение отца, Ирма была простой девушкой.

– Прощайте, господин Раудис.

– Если вам что-то нужно… – начал Томас, но осекся.

– То, что мне было нужно, я только что сделал, – ответил Арсений. – В центральном аппарате лежит Орден Чести, присвоенный Ирме посмертно. Как единственный родственник, вы можете получить его.

– Ваш тоже за Крым?

– Тоже, я был ее командиром, она погибла всего за час до того, как кончилась война. Пожалуй, эта самая нелепая смерть, которую я видел. Прощайте! Честь имею, – и Арсений, развернувшись, пошел к двери.

– Спасибо, – догнал его голос Томаса, когда дверь уже почти закрылась.

Вызвав такси с коммуникатора, Арсений присел на посадочной металлической площадке, с которой открывался великолепный вид на океан. Темно-зеленые мелкие волны красиво набегали на белый песок пляжа. Достав сигарету, он спалил ее в две затяжки, отшвырнув окурок, прикурил следующую. «Интересно, а будет ли когда-нибудь легче?» – спросил он сам себя. Он надеялся, что станет после того, как он отдаст письмо отцу Ирмы, но не стало, боль потери щемила сердце. На мгновение им овладел страх, слишком много призраков рядом с ним: отец, мать, Ирма, безымянные солдаты, которые надеялись на него. Такси опустилось перед ним. Швырнув окурок на площадку, он решительно раздавил его каблуком. «Просто придется научиться жить в такой большой компании», – шепнул парень вслух и взялся за ручку дверцы.

Резкий звук тревоги ворвался в воспоминания и выдернул Арсения в реальность.

– Что там? – бросив взгляд на монитор, спросил он у пилота.

– Астероид, сэр, – отозвался тот, он был «звездуном», но перебравшимся в Красный пояс еще до войны. При этом он всем рассказывал, что его родители были шпионами. – Средний, близко, почти на встречном курсе, разойдемся буквально в сотне метров.

Арсений глянул на параметры, отображающиеся на голографическом дисплее.

– Ситуация не критичная, она явно не стоила того, чтобы будить капитана. Рассчитай курс астероида и пошли сообщение в центр торговых перевозок, – приказал Арсений.

– Сделаю, сэр, – флегматично отозвался пилот.

Через девять минут «Садко» и астероид разошлись на расстоянии ста шестидесяти двух метров.

Видя, что его присутствие больше не требуется, Арсений закрыл глаза.

А что было дальше? Дальше! Он вернулся в тот день, когда вышел из гигантского шарообразного дома. Такси отвезло его в тот самый маленький прокуренный бар на северной окраине, там, где Ирма пила пиво со своим отцом. С момента, когда парень опрокинул первую стопку, воспоминания как то смазались, стали нечеткими, словно забыли навести резкость. В тот вечер он много пил, потом съездил по морде какому-то бродяге, посмевшему ляпнуть, что такие, как Арсений, просрали войну. Получив по морде, тот улетел, сбив по дороге двух молодых наглецов и разбив поднос с пивом, который несла официантка. Завязалась драка, в которой принял участие весь бар. Услышав сирену на улице, народ прыснул в разные стороны. КБ не те люди, с которыми можно шутить. Арсений был настолько пьян, что уйти сам не смог бы даже при огромном желании, и коротать бы ему ночь в КПЗ, если бы не крепкий, слегка полноватый мужик с густой бородой, который толкнул его в маленькую дверь, ведущую вглубь бара. В этот момент память окончательно отказала. Так Арсений Лавров познакомился с Димитрием, капитаном и хозяином «Садко», вольным перевозчиком.

– Очухался? – раздался откуда-то из-за спины голос, когда Арсений с трудом разлепил глаза, башка трещала по швам, мутило, во рту отвратительный вкус, очень хотелось пить.

– Пить, – прохрипел парень, сейчас это было единственным желанием.

Рука с толстыми пальцами, сжимающими бутылку холодной минералки, появилась нал головой парня. Арсений буквально вырвал ее из рук и, свинтив резким движением колпачок, залпом выпил. Стало легче, не хорошо, но легче. Лавров приподнялся на локтях и посмотрел на сидящего в стороне невысокого полноватого, но крепкого мужчину.

– Кто вы? – спросил он.

– Об этом чуть позже, – ответил тот. – Ты хорошо вчера дрался несмотря на то, что был в стельку пьян. За что медали? – он указал на Звезду героя и Орден чести.

– За войну, – ответил Арсений.

– А конкретней? – настаивал мужик.

– Калифорния и Крым, – нехотя ответил он. Не то, чтобы информация была тайной, но неприятно, когда вот так спрашивают.

Собеседник удовлетворенно кивнул.

– Когда заканчивается твой контракт с армией?

– Вчера, – опять нехотя ответил Лавров.

Мужик выглядел довольным.

– Теперь могу сказать, кто я такой, – начал он. – Меня зовут Димитрием Серповым, я вольный торговец, перевозчик. Мой товар не всегда белый, мне в экипаже нужен такой человек, как ты.

– На кухне стряпать? – спросил Арсений.

– Нет, – усмехнулся Серпов, – для этого у меня есть повар. Ты мне нужен по прямому назначению. Космос стал слишком опасен, что наш пояс, что «звездунов». Пираты оседлали торговые маршруты, все чаще торговцев берут на абордаж.

– И вы думаете, что один армеец сумеет отбить нападение? – это предложение было настолько нелепо, что Арсений чуть не рассмеялся.

Димитрий покачал головой.

– В моей команде семь человек. Все так или иначе умеют обращаться с оружием. Кроме того, мои дела, как я уже сказал, не всегда белые. И мне нужен человек, который будет сопровождать меня на деловые встречи, грозящие обернуться неприятностями.

– Почему я? Наймите телохранителя. На большой Москве несколько сотен контор предоставляют подобные услуги. Есть еще частные армии, которые продают контракты на профессиональных наемников. Я армеец, побывал, конечно, в переделках, но профессии охранника нас не обучали. К тому же я сейчас не в самой лучшей форме, поскольку у меня есть желание вернуться в бар и продолжить начатое.

– Мне нравится твоя прямота, – его лицо было непроницаемо, было совершенно непонятно, что ему нравится, а что нет. – Но их я не знаю, а на тебя вчера посмотрел, ты мне подходишь. К тому же «Садко» отправится в путь только через неделю, пары дней запоя тебе хватит?

– Это вы так тактично дали мне время подумать? – поинтересовался Арсений.

– Можно и так сказать, – кивнул Димитрий. – Думаю, пить тебе надоест раньше, чем мы отчалим.

– С чего вы взяли?

– Опыт. Я прожил на свете немало лет. Например, я знаю, что тебе сейчас совершенно все равно, куда двигаться. Я предлагаю работу.

– Я навоевался, – заметил Арсений.

– Ты разочаровался в войне, – поправил торговец. – Я же предлагаю тебе не совсем войну, ты сможешь посмотреть мир, почувствовать космос таким, каким он является на самом деле, а не на борту линкора, который везет тебя и еще полторы тысячи таких как ты на очередное задание.

– А чем ваш полет отличается от полета линкора? Те же из пункта А в пункт Б.

Димитрий на некоторое время замолчал.

– Я не знаю, как это объяснить, – наконец, после довольно большой паузы ответил он. – Это просто мое ощущение. Ладно, мне пора, думай. Если решишься, я буду здесь каждый вечер в течение недели. А если надумаешь, с утра или днем подойди к бармену, он скажет, как меня найти.

– Почему все-таки я? – крикнул вслед выходящему за дверь торговцу Арсений.

Тот обернулся на пороге.

– Потому что сын Ивана Лаврова просто не способен на предательство, – и, развернувшись, он скрылся за дверью, оставив Арсения с распахнутым от удивления ртом.

Парень встал и умылся, вся комната была в красных тонах: обои, постельное белье, занавески, похоже, хозяин бара подрабатывал, сдавая комнату девочкам. Уже спускаясь вниз, Арсений знал, что примет предложение Димитрия, хотя бы за тем, чтобы узнать, откуда тот знает его отца.

«Садко» оказался контейнерным транспортом, тяжелый грузовик способный тащить за собой сотню контейнеров. Когда-то отец показывал в сети сайт, посвященный старушке Земле, и там в историческом разделе было нечто похожее, большие машины возившие грузы между городами. Скорость подобного тяжеловоза была невысокой, огневая мощь против пиратов сомнительной, пара автоматических лазерных турелей и зенитная пушка, стреляющая плазменными реактивными зарядами. Из такой, если попасть, можно завалить легкий транспорт, но дистанция у данных боеприпасов была сверхмалая – всего одиннадцать километров, когда в космосе столкновения проходили на расстоянии до двадцати и до пятидесяти, а дальнобойные орудия линкоров лупили почти на двести, триста километров, от слабого клана отбиться можно, но крупная банда легко бы захватила «Садко». Когда Арсений впервые увидел его в ремонтном доке, то подумал, а не зря ли он согласился на подобное предложение. Димитрий, наблюдая за своим новым бойцом, только усмехнулся.

– Я летаю на «Садко» уже восемь лет, – прокомментировал он скептическое хмыканье Лаврова, – и пережил двенадцать нападений.

То, что это факт, не возникало никаких сомнений, лучше всего об этом говорил не раз латанный-перелатаный корпус, вот и сейчас на корме наваривали новый бронещит, старый валялся на полу ангара с огромной дырой посредине. Вторым показателем правдивости слов Димитрия был сам торговец. То, что он жив и разговаривает с Арсением, было уже хорошим знаком. Невезучие торговцы долго не жили или теряли свои корабли.

Большая Москва была центральной планетой пояса, столица располагалась в Новой Москве – самом крупном городе Пояса, но на планете было еще с десяток больших и средних городков. Вечером в том же самом баре Димитрий представил Арсения остальной команде. На «Садко» летал довольно разношерстный экипаж. Пилот-«звездун» Сэм поприветствовал Лаврова фразой: «То, что я с квадрата, не проблема?» Механики, Ульрих и Тор, были европейцами из скандинавского сектора, причем оба были рыжие здоровяки, если бы не разные глаза и строение лиц, то можно было бы сказать, что они братья. Дальше следовал повар – тучный мужик, азиат, грешивший любовью к морепродуктам. Имя его выговорить получалось только у Димитрия, поэтому остальные называли его просто Рыба. Врачом была женщиной средних лет мышиной внешности, тонкие, короткие, редкие волосы сероватого цвета, угловатая фигура и кривоватые ноги. Звали ее Натальей, но все называли ее просто Аспиринка. Последним членом экипажа, который мог подменять пилота и механика, но исполнял обязанности навигатора, был андроид второго поколения. Эмоциональная активность на уровне кофеварки, то есть полное ее отсутствие. Звали его Рим5, но члены экипажа звали или Римом, или Пятым. Арсений вполне вписался в команду, он нацелился нажраться и снять одну из девушек, пасущихся у бара, но Димитрий отрицательно покачал головой.

– Завтра поедешь со мной в малую Одессу, и я советую тебе быть трезвым и готовым ко всему.

Арсений с сожалением отодвинул стопку и заказал у бармена пиво, этого добра в Лавра надо было влить много.

Арсений на секунду вынырнул из воспоминаний и оглядел мостик «Садко». Дядя Сэм дремал в кресле, переключившись на автопилот. В принципе нарушение но это как посмотреть, радар пашет, вовсю сканируя пространство на несколько тысяч километров вокруг, прямой угрозы нет, сектор считался безопасным, груз был легальным. «Звездун» поерзал в пилотском кресле, устраиваясь поудобней. Проверив параметры системы обнаружения, Арсений тоже устроился поудобней и снова закрыл глаза.

Малая Одесса оказалась небольшим городком на берегу океана. От Одессы, располагавшейся на Земле, осталось только название и карманники, которые могли вытащить бумажник так, что человек даже не чувствовал, а еще малая Одесса славилась нелегальными грузами. Здесь можно было купить все, и все это было либо краденым, либо запрещенным.

Арсений выбрался из кара и внимательно осмотрелся, еще в машине он надел портупею, в которой «дремал» лазерный револьвер. Разница между Новой Москвой и малой Одессой была огромна. Здесь не было небоскребов, самый высокий дом этажей в пятнадцать, да и то таких было десятка три в самом центре города. Вторым и главным отличием было малое количество транспорта, да и выглядел он иначе. Если столица предпочитала дорогое и нарядное, то здесь в моде были старые модели, более практичные и недорогие. Третьим, и самым главным отличием, было наличие оружия. Вообще, на территории Красного пояса было разрешено и хранение, и ношение легкого автоматического оружия, на центральных планетах пояса были даже разрешены лазерные револьверы, как тот, что был у Арсения, запрещалось иметь армейское и специальное полицейское, за это сулил немалый срок. Вот только все в малой Одессе плевать на это хотели, навстречу Лаврову топала парочка «бабуинов» с устаревшими моделями лазерных пистолетов-пулеметов. Хотя надо им отдать должное, они пытались их скрыть под плащами, получалось плохо, мешали длинные магазины.

– Готов? – спросил Димитрий, выбравшийся из за штурвала кара.

Арсений кивнул и на всякий случай проверил быстро ли вытаскивается револьвер из кобуры. По настоянию нового работодателя Арсений надел купленный специально для него черный кожаный плащ с встроенной бронезащитой как те, что были на пиратах, которые сожгли его ферму. Димитрий указал на большой металлический ангар на самом краю рынка или, как его здесь называли, привоза. Арсений кивнул и пристроился позади торговца.

– Держи ухо востро и не убирай руку с рукояти револьвера, если что, стреляй, – пока они шли, проинструктировал Димитрий. – Я раньше с этим человеком дело не имел. У меня с собой крупная сумма денег, и у него может возникнуть соблазн забрать их, не отдавая груз.

– А один человек не маловато? – нервно поинтересовался Арсений. – Это ведь его территория.

– Встреча по договоренности, два на два, – пояснил Димитрий, – и это не совсем его территория, он местный, но место встречи предоставил посторонний человек, так сказать, третья сторона. Он тоже будет присутствовать в сопровождении телохранителя. Итого в этом ангаре нас будет шестеро. Задача – отдать оставшуюся часть денег и получить документы на груз, который ждет нас на орбитальной станции.

– Груз?

– Лавр, пока я тебе не слишком доверяю, так что, это информация временно останется при мне, – тон, каким Димитрий ответил, говорил, что Арсению лучше заткнуться и не лезть, куда не просят.

– Готов? – еще раз поинтересовался торговец, оглянувшись на своего сопровождающего.

Лавров в ответ только кивнул, хотя особой уверенности он не чувствовал, что-то было не так. Когда он шел в атаку или отбивал ее, он точно знал – впереди враг, он хочет убить его, хочет захватить или не отдать, а здесь? Чужие интересы, люди с неясными намерениями. Насколько может быть честен Димитрий?

Ответить на этот вопрос Арсений не успел, поскольку дверь распахнулась и торговец шагнул в слабоосвещенный ангар. Арсению оставалось только одно – шагнуть следом, и он этот шаг сделал. Более поганого места для встречи придумать было нельзя: сплошные ящики, контейнеры, настоящий лабиринт, здесь можно спрятать половину бригады, несколько десятков человек растворяться, и не заметишь. Посредине небольшого свободного пятачка стояло четверо людей.

Человек, к которому целенаправленно шел Димитрий, был лилипутом: маленькие ножки, маленькие ручки, полуметровое тело и большая голова. При этом на боку у него висел здоровенный револьвер, причем он был не лазерным, а настоящим раритетом, и если Лавра не обманывали глаза, это был Кольт «Анаконда» под 44 магнум. Револьвер фактически считается охотничьим, под него даже оптический прицел есть, и Арсений сильно сомневался, что коротышка мог удержать подобный ствол, его отдачей должно было уносить после каждого выстрела. А если позади окажется стенка, то лилипута должно просто по ней размазать. Скорее всего, он из него даже никогда не стрелял, это пистолет статуса. Типа, длинный ствол – большая шишка.

А вот человек за его спиной Арсению жутко не понравился, невысокий поджарый, пристально изучающий его самого. Рука на рукояти лазерного револьвера, марку определить сложно, но то, что человек опасен с оружием в руках или без него, это факт – стоит, напрягшись, готовый в любой момент сорваться с места, чтобы уйти с линии огня. Из присутствующих он наиболее опасен.

Вторая пара была полной противоположностью первой, высокий мужчина в годах с густой седой шевелюрой, хороший костюм, держится спокойно, по-хозяйски, видимо, он гарант встречи. Его спутник был кривым зеркалом телохранителю коротышки: спокойный, уверенный в себе, с виду расслабленный, но готовый мгновенно вступить в бой, оружия ни у гаранта, ни у его телохранителя Арсений не разглядел, но можно было смело давать голову на отсечение, оно было.

Димитрий остановился, Арсений сместился правее, чтобы иметь возможность атаковать или защищаться и не иметь на линии огня полноватого шефа. В том, что эта поездка ничем хорошим не кончится, он был уверен на сто процентов.

Его фактически не интересовала беседа, которую начал карлик, гораздо интересней было поведение его спутника, тот был взвинчен, и чем больше Арсений присматривался, тем больше осознавал, что коренастый накачен какими-то стимуляторами. Скорее всего, это был «Реакцин5» – боевой стимулятор, пользующийся спросом на черном рынке. Улучшение рефлексов, реакции, восприятия, но за все надо платить, расшатанная нервная система, привыкание и в итоге клиническая паранойя. Арсений и под дулом пистолета не лег бы спать в одном доме с подобный человеком, при этом ему очень не нравилось олимпийское спокойствие гаранта и его сопровождающего.

Все вскрылось в одно мгновение, стало понятно и олимпийское спокойствие, и накаченный «Реакцином» боевик коротышки. На контейнерах и ящиках появились люди, их было шестеро. В руках старые автоматы, лязгнули затворы. Гарант решил кинуть всех: и коротышку, и Димитрия.

Накаченный стимулятором телохранитель начал первым. Как Арсений и ожидал, он сделал неправильный вывод. Вырвав из кобуры револьвер, он выстрелил в Димитрия. Если бы за секунду до этого Арсений не начал действовать, оттолкнув Серпова в сторону, с торгашом было бы покончено. Заряд из револьвера нервного прошел точно между их головами. «Беги», – крикнул Арсений, стреляя в телохранителя коротышки, но тот укрылся за гарантом и его безопасником, поэтому луч Лавра пришелся точно в живот старика, тот схватился за обугленный пах и рухнул под ноги своего телохранителя. Арсений еще дважды нажал на курок, и на этот раз попал: первый луч угодил в грудь нервного, второй в голову. Палец покойника рефлекторно дернулся, нажимая курок, и телохранитель гаранта с дырой в голове повалился на своего шефа.

Димитрий вскочил и что есть духу рванул за ближайший контейнер. Арсений не мог не оценить прыти толстячка, он быстро разобрался, что к чему и выбрал наиболее оптимальный путь для бегства.

Лавр кувырком ушел в сторону, и тут же по этому месту забарабанили пули. Две попали в спину, но бронеплащ выдержал. Завтра, если он, конечно, выживет, спина будет сплошным синяком. Поскольку плащ Арсений не застегнул, то лучше избегать попаданий в грудь и, конечно, главное, чтобы в голову не залепили. За спиной грохнуло. Арсений на бегу обернулся, все было так, как он и предполагал: коротышка шарахнул из свое гаубицы и, пролетев метр по воздуху, приложился спиной об пол. Но нет худа без добра: один из автоматчиков рухнул вниз головой с дырой в груди. Арсений дважды выстрелил на вскидку, опустошая барабан, и нырнул в проход между контейнерами. Прижавшись спиной к какому-то ящику, Лавр перезарядил револьвер. С площадки еще раз грохнула пушка коротышки, затрещали автоматные очереди, и все стихло.

Арсений выглянул из-за контейнера, в проход был видна лишь часть пятачка, на котором валялись трупы. Коротышка тоже остывал, он лежал в метре от прохода, пуля угодила ему точно в затылок, к нему подошел один из автоматчиков и, склонившись, поднял гаубицу карлика. «Мародерить надо, когда поле бое зачищено», – автоматически подумал Лавр и спустил курок. Незадачливый сборщик трофеев, поймав грудью лазерный луч, повалился на пол. Теперь при самом худшем раскладе противников осталось четверо, при лучшем меньше, больше никто не торопился соваться между контейнерами. Сейчас они рассредоточатся по складу и начнут охоту, они знают территорию, они на своей земле, значит, рано или поздно загонят Арсения в угол, где и кончат. Значит, не надо бежать от охотников, нужно идти на них, они привыкли гнать добычу, вот только здесь они ошиблись, но этот раз охотники сами стали дичью. Арсений подпрыгнул и, ухватившись за верхний край ящика, подтянулся, быстро осмотрел старые позиции автоматчиков, на крышах контейнеров было пусто. Сделав выход на руках, Лавр оказался на штабеле, распластавшись, он спокойно осмотрел зал. На одном из контейнеров лежало тело, судя по ожогу на груди его убил лазер. Значит, противников осталось трое. Встав в полный рост, Арсений перепрыгнул на соседний штабель, потом на следующий.

– Да где же он? – раздался внизу громкий шепот, с таким же успехом боевик Гаранта мог разговаривать в полный голос.

Арсений глянул вниз, двое стояли, прижавшись спиной к какой-то конструкции, держа под стволами автоматов проход. Арсений поднял револьвер и дважды выстрелил им в головы. Сразу видно, ребята обыкновенные бандюки, с тактикой боя совершенно незнакомы. Остался последний, видимо, он имел хоть какое-то представление о тактике, поскольку пули забарабанили вокруг парня, а вот стрелять не умел. Когда парень посмотрел на него, тот был метрах в двадцати и судорожными движениями менял магазин. Арсений вскочил и дважды выстрелил в противника, сложившись пополам, тот рухнул головой вниз.

– Димитрий, все мертвы, возвращайтесь на пятачок, – крикнул Лавров.

Перезарядив револьвер, он спокойно пошел к месту, где все началось. Спрыгнув с контейнера, он присел возле трупа «нервного». Разжав пальцы, Арсений забрал револьвер, порывшись в карманах нашел две обоймы для быстрой перезарядки. Спрятав трофей, он присел рядом с гарантом, у того нашелся великолепный армейский пистолет под усиленный лазерный патрон. Стянув со старика кобуру, он надел себе под плащ. У телохранителя гаранта был идентичный ствол и, что оказалось очень кстати, кобура для левши. Обвешавшись пистолетами и рассовав по карманам обоймы, Арсений уселся на ящик, где еще недавно сидел коротышка, и стал ждать своего заблудившегося работодателя. Димитрий появился минут через пять. Окинув недовольным взглядом побоище, он сглотнул и направился к трупу коротышки. Арсению было совершенно наплевать, что он там ищет, его больше всего интересовало, куда он вляпался? Количество трупов, упокоенных им лично, напрягало. Пока ждал Димитрия, парень успел обмозговать произошедшее. Гарант надеялся все сделать тихо, его люди не должны были стрелять, это была всего лишь мера устрашения, иначе бы он не торчал на линии огня. План был прост: заставить противника сложить оружие, получить то, что нужно, и пустить всем по пуле в затылок, все испоганил «нервный».

– Уходим, – наконец найдя то, что надо, приказал Димитрий.

Арсений не пошевельнулся.

– Пока я не узнаю, зачем я рисковал шкурой и сделал кучу трупов, я с места не сдвинусь.

Димитрий несколько секунд смотрел Арсению прямо в глаза, потом тяжело вздохнул.

– Хорошо, расскажу в машине.

Лавров спрыгнул с ящика и направился к выходу, торговец поспешил следом.

– Нам теперь сюда дорога заказана, – с грустью в голосе, забираясь в кар, произнес Серпов, – на нас подумают. Хорошо, если награду не объявят за наши головы. Кстати, я удвою твою ставку за эту мясорубку.

– За это, конечно, спасибо, а теперь рассказывай, за что я рисковал своей шкурой, которая, кстати, очень болит.

– Я должен был купить документы на груз.

– Слышал, давай дальше, что за груз?

– Списанные боевые киборги, все модели третьего поколения, их на ура разбирают фермеры на периферии. Но официально их запрещено продавать. Коротышка каким-то хитрым способом украл двадцать три контейнера. В каждом контейнере десять штук, итого…

– Двести тридцать, – подвел итог Арсений, – считать умею, а теперь сколько это в рублях?

– Около миллиона, – нехотя, ответил торговец. Он гнал кар на полной скорости по совершенно пустому воздушному коридору, часто глядя на монитор заднего обзора.

Арсений присвистнул, за два года службы он заработал тридцать тысяч, еще двадцать принесла продажа фермы.

– Куда мы должны доставить груз?

– Бывший европейский треугольник, Женева, там мне за него дают девять сотен с копейками. Но я только доставщик, и сумма перевозки была триста тысяч.

– Какую долю имеет команда?

– Пять процентов от общего дохода. Но благодаря стрельбе груз целиком наш.

– А я?

Димитрий некоторое время молчал.

– Ты пока еще не часть команды. Но я понимаю, что если бы не ты, я был бы мертв, а сделка вообще не состоялась. Сколько ты хочешь?

– Равную долю, – не думая, ответил Арсений.

– Хорошо, – согласился торговец. – Думаю, ты эти деньги заслужил. Ремонт «Садко» будет закончен завтра, вечером взлетаем, забираем груз, пока никто не пронюхал о побоище на складе. В ГБ одесситы не побегут, но теперь нам придется шарахаться от собственной тени. Ты хоть знаешь, кто был старик, которого ты завалил?

Арсений отрицательно покачал головой.

– Да, честно говоря, мне плевать.

– Зря, если братва выяснит, кто стрелял, тебя на лоскуты порежут. Седой – патриарх малой Одессы.

Арсений непонимающе посмотрел на своего спутника.

– Для меня это что-то должно значить?

– Блаженно неведение, – закатив глаза, произнес Димитрий. – Отец тебе рассказывал о старой Земле?

Лавр кивнул.

– Наверное, он рассказывал и о бандитах?

Парень снова кивнул.

– Тогда ты знаешь, что значит вор в законе?

– Знаю, – ответил Лавров, как на экзамене. – Ворами в законе называли главарей сообществ, коронованных в тюрьмах при режиме Иосифа Сталина и позже. Эти авторитетные люди управляли бандитским сообществом, держали общак, решали спорные вопросы.

– Все верно. Патриарх – это тоже самое. Седой был смотрящим за малой Одессой.

– Значит, пусть Красный Пояс мне спасибо скажет.

– Либо ты очень смелый, либо ты дурак, – снова бросив взгляд на монитор заднего обзора, произнес Димитрий. – Но как боец, ты классный, я ни секунды не пожалел, что нанял тебе. Теперь нам нужно как можно быстрее покинуть большую Москву, и какое-то время здесь не появляться.

Аэрокар вошел в воздушный коридор одной из центральных трасс и влился в поток точно таких же машин, только здесь Димитрий смог позволить себе немного расслабиться.

– Так что лучше тебе закончить все свои дела в столице пояса.

– Нет у меня здесь дел, было всего два, и оба закончены еще в первый день. Вещи уже в одной из комнат над баром, да и вещей у меня, как у солдата, все в сумке помещается. Так что, я готов к старту в любой момент.

– Хорошо, завтра я пришлю Рима, он отвезет тебя в док, как только «Садко» будет готов. А сегодня мой тебе совет – не выходи на улицу, а еще лучше сними шлюху и вообще нос из комнаты не высовывай.

– Мне нравится идея, – отозвался Арсений, – только хорошие шлюхи стоят дорого, а мои финансы заперты в банке.

– Держи, – протягивая две сотни, произнес Димитрий, – будем считать это моим презентом за твои грамотные действия.

Он стал снижаться и уже через минуту припарковался у бара, который носил странное название «21». Арсений выпрыгнул из машины и, кивнув на прощание торговцу, зашел в бар. Заведение было популярным. Арсений так и не смог определить почему, но здесь всегда был народ, причем самый разный, начиная от работяг и до клерков среднего звена. Облокотившись на стойку Арсений поманил бармена.

– Борис, двух шлюх высшего класса организуешь?

– Высший класс трется среди богачей, – немного коверкая слова, ответил бармен, – и у тебя денег не хватит, чтоб одну такую снять.

– Хорошо, – согласился Арсений и показал две сотенные, – что я смогу получить за это?

– За это ты сможешь получить местную элиту, трахаются не хуже, а стоят дешевле. Каких предпочитаешь?

– Блондинку и брюнетку, сыграем на контрасте, – усмехнулся Арсений.

– Поднимайся к себе, я пришлю девочек. Деньги им отдашь.

– Ужин в номер. Пока они добираются, успею я поесть?

– Думаю, успеешь, час у тебя есть.

Арсений положил на стойку десятирублевую монету, что было вполне приличной платой за ужин.