Любовь без правил Весенина Наталия
Театр! Вот что подойдет идеально. Изысканность, строгость, величественность, попадая туда, как будто окунаешься в иной, параллельный мир. В храме искусства люди начинают по другому изъяснятся, двигаться, улыбаться. Все происходит будто в замедленной съемке. Никто никуда не спешит, не повышает голос, не толкает локтями, за малейший резкий жест трижды извиняются. Прекрасно! Идея отменная.
Он долго выбирал, стоя у театральной афиши. Внимательно изучил репертуар, поинтересовался, что пользуется особой популярностью. Ему посоветовали «Пиковую даму». Так тому и быть, решил Виталик и, достав бумажник, отсчитал деньги на билеты. Цены не для среднего класса, скажем так, особенно на элитные места. Но скупиться он не стал. Игра стоит свеч. И если все выгорит, он получит желаемую награду.
Со спектаклем он явно не угадал. Внимание Снежанны к сцене было приковано ровно десять минут. Потом интерес улетучился. Девушка с удовольствием рассматривала одежду других женщин, ухмыляясь про себя и, видимо, отмечая, что она здесь лучшая. Дальше взгляд переместился на акриловые ногти, покрытые лаком с блестками, еще чуть погодя — на голубой ридикюль. К концу первого акта Снежанна заметно погрустнела и… задремала. Она склонила голову на плечо Виталику и тихонько посапывала, благо музыка играла спокойная и размеренная. Но вот загремели барабаны, заиграли трубы, и девушка встрепенулась. Интересно, она сама заметила, что спала? Кажется, она ни капли не смущена. Великолепная актриса.
В антракте они отправились в кафе выпить по чашечке кофе с коньяком в соотношении один к трем. То есть коньяка три стопки, кофе — малюсенькая чашечка. Несмотря на то, что Виталик не является рьяным поклонником спиртного, коньяк он выпил залпом… для храбрости.
Только что, буквально в метре от их столика прошла… его жена. Длинная черная юбка, строгая белая блузка, как всегда безупречно расчесанные и заплетены в косу волосы, лицо без макияжа, но свежее и нежное. Как будто сошедшая с картины художника гимназистка. Они присели за столик! Как! Она не с подругой, а … Невольно ладони у Виталия вспотели. Рядом с ней на стул уселся какой то мужчина, на вид лет двадцать пять. В темно коричневом костюме, бежевой рубашке, и золотисто — коричневом галстуке. Симпатичный, стервец! Нужно немедленно выяснить кто это! Виталик было дернулся встать, чтоб подойти к их столику, но так же резко остановил себя. Нет! Это невозможно и глупо. Еще сегодня в обед он позвонил Жене на работу и сказал, чтобудет работать допоздна, якобы придется съездить за город и ждать там начальника. Она немного расстроилась, но потом ответила, что раз он придет поздно, не будет отказываться от предложения посетить театр. Виталий не возражал, но он же не знал с кем! пойдет Евгения .
Всякое любование и интерес к Снежанне моментально прошел. Теперь еле скрываемая скука блондинки казалась бескультурной и отталкивающей. Как можно не любить Пушкина, как можно уснуть при столь грациозном и захватывающем действии? Его жена и она такие разные. Как небо и землю, как день и ночь, их объединяет одно единственное — половой признак. Так, срочно уходить, затеряться в толпе пока Евгения его не заметила. Не хватала еще чтоб она заметила Виталика.
— Давай займем свои места. — предложил он.
— Но антракт еще не закончился. — удивилась она. — Здесь очень мило. И, я бы не прочь еще выпить.
— Мы обязательно выпьем, только позже. — пообещал Виталик и настойчиво взяв девушку под локоток поспешил из кафе.
Слава Богу, что встречи удалось избежать, но это не значит, что он не сидит на бочке с порохом. Мало ли, а вдруг они столкнуться при выходе из театра, или в фойе…
Насладиться продолжением балета не удалось по трем причинам. Во — первых, он искал глазами Евгению, во вторых, искал глазами Евгению, в третьих, увидел только макушку супруги и больше не сводил с нее глаз. А вдруг нахал, который сидит рядом посмеет взять Женю за руку или и того хуже, обнимет. Но нет. Мужчина вел себя очень даже корректно, но лишний раз убедиться в том, что между ними все чинно благородно — не мешает. А с другой стороны, кто же будет обниматься в театре. Для более интимных целей существуют места для поцелуев на заднем ряду в кино, и раз они выбрались сюда, то наверняка их не преследовали. На несколько минут он успокоился, но тем не менее, Снежанна была забыта и в течении следующего часа Виталик даже ни разу не взглянул в ее сторону. Пусть спит, пусть храпит, сейчас ему не до сексуальной спутницы.
Мужское эго взбунтовалось. Виталик заметно нервничал, хотелось курить, хотелось послать куда подальше сидящую рядом блондинку, хотелось растерзать неверную жену. Да как она посмела обманывать его?! Нужно что то делать, сидеть на месте и смотреть на порхающих танцоров совершенно расхотелось.
Немедленно нужно ехать домой. Вот тогда и посмотрим, что же скажет изменница в свое оправдание? Так, от Большого до их дома около сорока пяти минут на метро. На машине, если у нерадивого кавалера она есть, с учетом «пробок» тоже около того. Значит, он должен успеть переодеться и приехать домой как можно раньше. Если Женя не придет во время тогда… тогда…. От страшных и неприемлемых мыслей в висках застучало. Неужели его Женя, Женечка, самое чистое и правильное существо, ему изменяет?
Снова антракт. Снежанна тащила его в кафе, но Виталик изобразив на лице страдание от того, что жестокая действительность разлучает его со столь прелестной женщиной, нежно посмотрев девушке в глаза, произнес:.
— Мне срочно нужно вернуться на работу. Необходимо подготовить документы к завтрашнему утру.
— Как, а балет? — удивилась Снежанна так, словно она была заядлой балетомантой и не пропускала ни одного спектакля. — Неужели тебе не интересно досмотреть до конца?
«Прекрасная актриса» еще раз отметил про себя Виталик. И не скажешь, чтобуквально час назад она заснула под музыку Чайковского.
— Безумно интересно. И я обещаю, что мы обязательно сходим на премьеру лондонского балета, но сейчас… — Виталик бережно взял Снежанну за руку и поцеловал ее. — Ах, если бы ты знала, как хочется побыть с тобой. Но, увы. Дела.
— А откуда ты узнал… про бумаги? — с подозрительными нотками в голосе, поинтересовалась девушка.
Оказывается, она не так глупа, как он предполагал.
— Мне пришло сообщение на «мобильный». Я предупредил коллегу, что звук отключу, и что меня можно тревожить только в самом крайнем случае. Вот, по закону подлости, этот случай настал. Очень не вовремя. Прости меня Снежанна. — виновато склонил голову Виталик.
— Ничего, я все понимаю. — девушка постаралась улыбнуться. Она должна показать себя с самой лучшей стороны: все понимающей, внимательной, терпимой. Пусть видит и удивляется. Немногие бы на ее месте отреагировали подобным образом.
Усадив Снежанну в такси, Виталик срочно помчался на работу, переодеваться.
В это же время Женя, вместе со своим спутником, не отрывая взгляда, смотрели на сцену. Сегодняшняя встреча Евгении с Костей Ведерниковым не предполагалась. Более того, Евгения категорически отказала ему, а ведь он еще месяц назад предложил пойти на «Пиковую даму». Посетить Большой безумно хотелось, тем более, что последний раз Женя была здесь около двух лет назад. Денег на столь приятное, но не дешевое зрелище катастрофически не хватало, даже из нескольких зарплат нужная сумма не копилась. Когда Костя позвонил ей и сказал, что взял билеты, она безумно обрадовалась:
— Костик! Боже! «Пиковая дама», как хочется пойти! — не скрывала своего восторга, но потом опомнилась. — Ой, но я не смогу…
— Почему? — просто спросил он.
— Ты прекрасно знаешь почему. — строго, словно непутевому двоечнику ответила Евгения.
— Нет. — упрямо отрезал Костя. — Не понимаю и требую подробных объяснений.
— Подробности заключаются в двух словах — я замужем. — отчеканила девушка.
В трубке послышался смех.
— Ой, уморила. Ты в каком веке живешь, Женька? — хихикал Костя. — Я ж не в гостиничный номер тебя приглашаю, а на балет. Или даже в многосотенной толпе ценителей искусства твоя честь пострадает и окажется запятнанной?
— Почему ты хамишь?
— Я не хамлю. Это ты отговорки, какие то древние, придумываешь. Не вижу ничего зазорного, если мы, старые друзья, сходим в театр.
— А я вижу. — резко ответила Женя.
— Ладно, на раздумья у тебя еще целый месяц. — миролюбиво согласился Костя. — Буду периодически позванивать, и интересоваться, не переменилось ли у тебя мнение.
— Как хочешь. — безразличным тоном ответила Евгения и положив трубку глубоко вздохнула.
Костя Ведерников был первой любовью Жени. Как водиться, страсть оказалась односторонней, поэтому чувства юной школьницы со всей ответственностью можно назвать несчастными.
Относительно их двоих прекрасно подходила строка из стихотворения: «Мы любим тех, кто нас не любит, кого не любим — любят нас…». С Костей у Жени произошло точь в точь, как написал Пушкин.
Впервые с зеленоглазым молодым человеком, с длинными кудрявыми волосами судьба свела Женю недалеко от родного дома. Девушка возвращалась из булочной, размахивая авоськой и мурлыкая под нос веселую песенку. Дорогу ей заслонили два мелких, но изрядно нанюхавшихся винных паров, подростка. Куда деваться, кого позвать на помощь? На улице, как назло, никого не оказалось. Евгения металась между ними, словно футбольный мяч, пытаясь увидеть в глазах хотя бы одного сострадание и поддержку. Ребята непременно желали познакомиться со скромной Женей, и ее мнения никто не спрашивал. Она отказывалась, отнекивалась, пыталась обойти парней стороной, бледнела и с трудом сдерживалась, чтоб не заплакать.
Проходивший мимо незнакомый паренек ни с того ни с сего приветливо улыбнулся Евгении, подошел к ней и взял за руку.
— О, приветик! А я тебя заждался. Там — он махнул в сторону двора, — еще брат мой и его друг, они дембеля, в воздушно — десантных войсках служили. Ну, я тебе рассказывал, помнишь?
Женя недоуменно хлопала ресницами и молчала, а незнакомец продолжал:
— Ждут, хотят познакомиться. А вы что здесь делаете ребята? — удивленно посмотрел на подростков, — Хотели за моей девчонкой приударить?
Как ни странно, но хулиганы ретировались, а паренек, подмигнув Жене, представился:
— Я Костя. Приставали, наверное?
— Ага. — только и смогла произнести она.
— Ну, ничего. Не расстраивайся. Я подоспел как раз во время. Проводить тебя до дома?
— Да. — пролепетала Женя.
Дойдя до подъезда, Костя махнул на прощанье девушке рукой.
— Счастливо, красавица.
Он больше не вспоминал о серой, неприметной девочке, она думала о нем постоянно… Сердце Жени замирало каждый раз, когда она встреча Костю. Оказалось, что они учились в одной и той же школе, с разницей в два года. Костя был выпускником, а Жене предстояло еще отучиться в десятом и одиннадцатом классе. Странно, она не могла понять, как же раньше не замечала его. Ведь они входили в одну и ту же дверь, питались в единственной столовой, бегали по шумным коридорам…
По крупицам, по грамулькам собирала о своей любви информацию. Она вела дневник, куда записывала все, что хотела сказать ему. Именно Косте Ведерникову посвящались первые стихи о любви такие лирические, наивные, грустные…
Грустить было о чем. Оказалось, что в соседнем доме живет одноклассница и по совместительству его зазноба Варя Мулина. Именно туда частенько наведывался Костя, Парень кивал при встрече, улыбался. Иногда спрашивал, не пристают ли к ней хулиганы, но дальше этих вопросов ни о чем дело не заходило.
Наверное, Костя догадывался о несчастной любви Жени, наверное. Разве скроешь блеск в глазах, взгляд, который все время тянулся к объекту девичьих грез, легкий румянец при встрече. Но сама Женя не решалась ему признаться, да и зачем. У него есть другая, а выставлять себя посмешищем глупо. Она тайком бросала на него несмелые взгляды, тайком вздыхала, молча страдала.
В восемнадцать Костя ушел в армию. Варя провожала его на вокзале, а Женя пряталась в толпе, чтоб хотя бы тайком проводить любимого. Но Костя ее заметил и… все понял. Он подошел к ней, потрепал по щеке и сказал так же просто, как делал это всегда:
— Будешь ждать? — в глазах его загорелись искорки.
— Буду. — кивнула Женя и развернувшись, пошла прочь.
Он посмеялся над ней, он пошутил, а Жене все равно. Она дождется Костю. Уверена, Варька продержится максимум три месяца, а вот она…
Варя Мулина уже через три недели прогуливалась с новым ухажером. Вернее тот привозил и забирал ее на стареньких, но «Жигулях». Девушка смотрела на изменницу с нескрываемым осуждением. Она переживала за Костю. А он там, на далекой границе, смотрит на фото Вари, пишет ей нежные послания, верит, что его ждут…
А однажды Женя получила письмо из воинской части следующего содержания: «Привет Женя. Пишет тебе солдат Костя Ведерников. Вот уже час ночи, решил написать всем знакомым. Письмо тебе — четырнадцатое.
Служу помаленьку, конечно, здесь не «гражданка», но жить можно.
Как дела, как здоровье? Что новенького происходит в твоей жизни?
Если будет желания, пиши. Костя»
Евгения прочитала его в одно мгновение и… разозлилась. Да, что он себе позволяет, кем себя возомнил? Четырнадцатая по счету. Вот пусть тебе предыдущие тринадцать и отвечают, а у нее, Жени, есть гордость.
Потом начались летние каникулы и она, в качестве вожатой, отправилась в некогда называвшийся пионерским лагерь. Ее первая практика. Скучать оказалось некогда. Тридцать сорванцов, словно цыплята то не отходящие ни на шаг, то разбегающиеся по всей территории. За каждым нужен глаз да глаз. Пока сводишь на завтрак, тут уже обед, полдник, ужин. А кроме того вечерние дискотеки, постоянные представления, концерты… Проследить, чтоб все легли спать, а не бегали ночью с зубной пастой, желая измазать крепко спящих ребят. К двенадцати падала без задних ног, а в шесть тридцать уже надо просыпаться.
Да и у самой Жени личная жизнь постепенно становилась личной в прямом смысле слова. За ней ухаживали ребята — вожатые с факультета физического воспитания. Несмотря на то, что конкуренция оказалась жесткой (в педагогическом институте мужчины всегда на вес золота) Евгения от нехватки внимания не страдала. Оказывается чертовски приятно, чувствовать себя в кругу внимания! Воспоминания о Косте притупились, утратив былую эйфорию. Правда, Женя все еще оставалась верной ему, но уже скорее из упрямства.
Вернувшись домой, выбрасывая мусор, она случайно обнаружила в ведре порванный конверт. Внимательно присмотревшись, Женя поняла, что это письмо от Кости. Второе письмо. Видимо строгая мама не удержалась и прочла его без ведома дочери, а ознакомившись, решила, что ее юной красавице еще рано читать подобные строки.
Она складывала рваные мелкие кусочки как мозаику, потом пыталась прочитать длинное и проникновенное письмо. В нем Костя писал, что Женя всегда ему нравилась, но его не поняли бы друзья, одноклассники, Варя, которая нашла способ, как досадить им и поэтому он всегда держался от Жени подальше. И только в армии, когда есть время подумать, осознал, какую глупость допустил. И что он… любит Женю. Теперь, вернувшись домой, обязательно предложит ей встречать и будет верным другом. Костя даже умудрился сочинить стихи, корявые, сложно читаемые и плохо прорифмованные, но заметно, что старался парень изо всех сил, пытаясь вымолить прощение.
Женя плакала над обрывками, долго, навзрыд. И не от счастья, не потому что ее мечты исполнились, и Костик, веселый, порядочный, культурный парень наконец понял, кто ему нужен на самом деле. Она провожала свою первую любовь, потому что с тех самых пор, как они встретились, прошло ровно четыре года, и девушка поняла — ее первая, самая ранимая и проникновенная любовь уходит. Уходит вместе ночной бессонницей, с наивными стихами и толстой тетрадью, куда их записывала рука девочки, девушки (буквально вчера последняя чистая страница покрылась аккуратным каллиграфическим почерком). Она поняла, что ничего постоянного не бывает, и те чувства, которые как ей казалось, будут пылать вечно, угасают подобно жаркому костру. Дров для него больше не осталось, и даже искреннее признание не смогло разжечь пламя с новой силой. Евгения разлюбила человека, ради которого еще месяц назад готова была отдать свою жизнь.
Они встретились осенью, в десятидневный отпуск Кости. Он с изумлением смотрел на нее, не отводя глаз. Как же она изменилась. Из нескладной, невзрачной девчушки Женя превратилась в привлекательную девушку и даже мешковатая одежда не скрывала ее красивой, складной фигуры.
— Почему ты не отвечала на мои письма? — спросил Костя.
— Я не стану говорить о причинах.
— Ты не хочешь со мной встречаться? — удивился он. Казалось. подобного приема парень никак не ожидал. Он был уверен — Евгения все еще любит его, — Я вернусь через полгода, мне осталось служить всего ничего… — попытался подсластить пилюлю.
— Мне сложно ответить однозначно. — сухо произнесла девушка с толстой длинной косой.
Приблизительно так они поговорили, а потом начались еженедельные послания. Костя писал с завидным постоянством. О любви, о том, что скучает, строил планы на будущее. Женя отвечала ровно и спокойно. Она писала о новостях, которые происходят в городе, выставках, новых кинофильмах, о школьных товарищах, и ни слова о себе. Они поменялись местами, как Татьяна Ларина и Евгений Онегин.
Подтянутый, стройный Костя, приехав в Москву, первым делом пришел к Жене с букетом тюльпанов. Вручив цветы, остановился у порога и понял ее ответ по глазам.
— Значит, не хочешь? — спросил, в упор, глядя на нее.
— Не смогу. — честно ответила Женя.
Периодически Костя пытался восстановить отношения, он оказался прекрасным другом, но… ответить ему взаимностью Евгения уже не могла. Говорят, в одну и ту же реку не входят дважды… Наверное, так оно и есть…
И вот он снова объявился, прекрасно зная, что Женя вышла замуж.
— Я же не прошу тебя развестись с мужем? — удивленно произнес он, когда Евгения сообщила о своих новостях. — Но брак не ставит крест на друзьях, на прошлом. У нас не восточные нравы, ты не обязана надевать паранджу и не общаться ни с кем. Или ты считаешь, что замужняя дама обязана сидеть дома, варить борщи и носа их квартиры не показывать?
— Нет. Почему же. Жизнь должна быть разнообразной.
— Так в чем собственно проблема?
Проблема заключалась в том, что даже премьера в Большом театре не могла сравниться с тихим спокойным вечером на диване рядом с Виталиком. И когда у него появились неотложные дела, вопрос разрешился сам собой. Женя согласилась пойти с Костей на балет. Правда, она долго мучалась, а говорить ли о спутнике мужу, но потом решила, что даже маленькая ложь неизменно порождает другую и сделав вывод, успокоилась. Обязательно расскажет.
После вечный поклонник отвез ее домой и оставив свою визитку со словами:
— А вдруг когда ни будь и я тебе понадоблюсь. — отбыл восвояси.
За ними внимательно наблюдала пара глаз, дабы убедится в непорочности и невинности отношений.
Виталик посмотрел на часы и облегченно вздохнул, с момента окончания спектакля прошло ровно сорок пять минут. Интересно, а как он отреагировал, заметив хотя бы намек на то, что Женя и этот… любовники. Сложно, ой как сложно. Нет, развод! Ни о каком прощении не могло быть и речи. Говорят ведь, что измена женщины глубже. Чтобы изменить, женщина должна созреть, хорошенько подумать, решиться, и влюбиться в своего любовника. У мужчин же все проще — разуму и чувствам за физиологией не угнаться. И все же… а может не стоит быть столь категоричным? Особенно учитывая, что и сам он не безгрешен.
А ведь на месте Снежанны могла быть Женя. Могла… Но… увы. Она беспрекословно тянет воз, уготованный судьбой , а он… ведет в театр другую. Какой же он мерзавец. Может, признаться, все рассказать, покаяться?
Виталик даже мотнул головой, отгоняя прочь смелую мысль. Нет, не нужно. Ни к чему хорошему это не приведет. Меньше знаешь — лучше спишь. Конечно, Женя верная и преданная жена, она его простит, даже сомневаться не стоит, но лучше лишний раз не теребить ей душу. Пусть все остается как есть…
Засыпая, Виталик улыбался. Не солгала. Честно призналась, что пригласил ее в театр давнишний, еще школьный товарищ. У него пропадал билет, вот Женя и согласилась.
Евгения подумала, что сделала правильно, не открыв всей правды о Косте. Да, школьный друг, но не более. Впрочем, как может повлиять прошлое на будущее? Никак! Прошлое уже позади. Дни, месяцы, годы растворились в небытии, оставив после себя воспоминания, желтеющие и выцветающие, словно старые газеты, все сильнее.
Если бы знала Женя, что в ее случае прошлое еще сыграет с ней злую шутку…
Глава 8
Любовный треугольник
—Боже мой! Тома! Если ты будешь так лихачить, нас заберут в милицию и мы не сможем проследить за Виталиком. — повысила голос Женя. От переизбытка адреналина кровь застучала в виски.
Подруга пыталась не упустить из виду пресловутый «Мерседес» и поэтому, не обращая внимания на возмущенных водителей, подобно танку пробивалась вперед.
— Не командуй! — рявкнула, увлеченная процессом езды. — Я вообще терпеть не могу, когда меня отвлекают за рулем советами как мне ездить. Сначала сама права получи, попробуй проехать по нашему городу, а тогда посмотрим, что ты запоешь.
Евгения ни в коей мере не обиделась на Тому. Она не так часто ездила вместе с подругой, но тех нескольких раз хватило, чтобы понять — в салоне автомобиля Тамара становится совершенно другим человеком. Как будто в нее вселяется тысяча чертей. Она ругалась, бибикала, если едущий рядом или впереди водитель допускал малейшее нарушение, оплошность, ошибку.
Наконец она резко свернула к обочине.
— Ну и куда он направляется? — спросила она, показывая рукой на Виталика, который быстрым шагом подошел к магазину цветов.
Через несколько минут он появился с небольшим, но элегантным букетом.
— Надо же, — снова не смогла не съязвить Тома. — А тебе букеты дарит только на восьмое марта да на день рождение.
— Но у него маленькая зарплата. Ты же знаешь, что нам и так вечно денег не хватает — Женя попыталась было оправдать мужа, но осеклась, сообразив, что говорит явно не то.
— Ой! Не смеши меня. — Тома действительно хохотала. — Ну, ты, милая моя подружка, и сказала. Может быть у твоего Виталика, — она сделала нажим на слово «твоего», — денег и нет, а вот у этого есть, и, по всей видимости, не маленькие. И вообще, кто этот удачливый молодой человек, которого я вижу перед собой? За какие шиши у него одежда из магазина «Арбер», откуда у водителя появился персональный водитель и почему он скрывает от тебя истинное положение вещей, заставляя жить в нищете?
— Мне хватает… — возразила Евгения.
— Конечно, хватает! Потому чтобольше и взять не откуда. — констатировала Тома. — А если бы было больше, то и хотелось бы большего. Так что не скромничай. А с этим, — она ткнула пальцем в Виталика, садящегося в автомобиль, — надо разобраться! И непременно сегодня.
Она рванула коробку передач и поехала следом за «Мерседесом». Но уже через пару кварталов машина снова остановилась. Виталий с цветами направился к ресторанчику под названием «Пантагрюэль».
— И что теперь делать? — в расстроенных чувствах спросила Женя.
— Как что? Разумеется, идти за ним! — вскричала Тома.
— Но он нас узнает… — испугалась девушка.
— Тебя? — подруга смерила Женю пристальным взглядом. — Да тебя и мать родная не узнает, не то, что твой благоверный. Меня, пожалуй, тоже. — Томя вытянула шею к автомобильному зеркалу обозрения. — Ну, что, пошли вершить великие дела? — подмигнула она Евгении.
Охранник, стоящий у входа, перегородил Тамаре дорогу.
— Женщина. Э — э — э Боюсь, что наше заведение вам не по карману. — ухмыльнулся он.
Тома оторопела и на мгновение потеряла способность говорить. Но потом, собравшись с мыслями и силами, она смерила презрительным взглядом хама и ответила:
— Боюсь, что это вашей зарплаты хватает на то, чтобы один раз культурно отобедать здесь. А я, мой милый, могу позволить заходить в «Пантагрюэль» хоть каждый день. А теперь, уйдите с дороги. Иначе у вас будут бо — о — ольшие неприятности.
Женя стояла сзади Томы и скромно молчала.
Но охранник не сдавался. Он рукой отодвинул в сторону Тамару и слащаво улыбнулся Жене:
— Проходите, мадемуазель. Очень рады видеть вас в нашем заведении. По — моему, вы довольно частая гостья здесь. — попытался глупо польстить.
Евгения оторопела. Она отродясь не заходила в столь дорогие места и неуверенно сделала два шага вперед. Тома взглянула на подругу, потом на свой внешний вид, и легонько стукнув себя ладошкой по лбу, прыснула со смеху:
— Ну, мать, я даю. — обратилась к Жене, показывая на старый плащ своей домработницы. Потом быстро его стянула и выбросила в мусорный бачок. Та же участь постигла и вязаный берет. Разумеется, теперь перед секьюрити предстала совершенно другая картина.
Серый, в мелкую полоску брючный костюм, полностью облегал великолепную фигуру Томы, шелковый шейный платок скрепленный брошью от Сваровски, дополнял наряд. Только вот лицо выглядело измученным и больным.
Фейс охранника вытянулся, и он молча открыл дверь перед девушками. Тамара, горделиво вскинув голову, проплыла мимо рьяного сотрудника, даже не удостоив его взглядом.
— Так, — Тома остановилась у входа в зал и деловито распорядилась, — теперь нам нужно найти удобный столик, чтобы мы могли наблюдать за Виталиком. Разумеется, он нас видеть не должен, а то еще, не дай бог, действительно узнает, тогда все мероприятие коту под хвост.
Но желаемые места были заняты, и девушкам пришлось разместиться в самом дальнем углу, так что они могли видеть только макушки Виталика и пышногрудой блондинки. То, что спутница супруга Жени в теле, Тома разглядела, несколько раз приподнимаясь, как бы высматривая официанта. Потом она умудрилась сходить на разведку и сообщила Жене:
— Одежда у нее хорошая от Кардена, стрижется, возможно, у самого Зверева, личико ухоженное, а сама через пару лет в дверь не войдет. Ты лучше. Да, что я говорю, значительно лучше, не идешь ни в какое сравнение с этой тумбой. И вот еще что, я тут со стороны посмотрела, не вижу блеска в его глазах…
— У Виталика? — уточнила Женя.
— Ты совсем голову потеряла сидя тут? — ехидно спросила Тому. — А у кого же еще? Какой то он грустный, понимаешь. Ты же знаешь, я редко в людях ошибаюсь. По моему мнению — странные у них отношения. Может, она шантажирует его чем. Или жена его…. бывшая… Слушай, а это идея. Твой муж был до тебя женат?
— Нет, не был… Отметка в паспорте не стояла. — неуверенно произнесла Женя.
— Ай, не смеши… — махнула рукой Тома. — Кого сейчас можно удивить отсутствием штампа в паспорте? Бывает, потерял документ, или менял по каким то причинам, кто же тебе будет ставить отметку, если к тому времени уже развелся. Тут некоторые умники при смене паспорта и о браке штамп не ставят, чтоб иметь возможность другим барышням голову поморочить. Слу — шай! — протяжно зашептала подруга. — А если у них и ребенок совместный есть. Или… он был богат, но все свое состояние оставил прежней жене, и этот модный костюм, единственное, что сохранилось от прошлой, шикарной жизни… — Начала она выдвигать версии, — Или…
— Тома! Прошу тебя. Давай не будем гадать. — оборвала ее Женя. — Был, не был, имел, не имел. Нужно выяснить кто эта женщина. А еще лучше, узнать какие у них с Виталиком отношения.
— Ты думаешь, она признается, спит с ним или нет? — ухмыльнулась Тамара.
— Не знаю, что и думать. Я уже была успокоилась, когда узнала, что рыжая девица ошиблась домом. Хотела выяснить, что же муж скрывает, наряжаясь в костюм, который не хранится дома, а теперь… выходит, все — таки у него есть другая женщина.
— Так твой Виталик прямо половой гигант. — пошутила подруга. — Смотри, какая возле него баба увивается, а ты и не замечала. Кстати, женщины в теле очень темпераментны в постели… Доказано учеными.
— Тома не говори так! И не пытайся меня спровоцировать. Все равно у тебя ничего не получится. — возмутилась Евгения. — Не пойман — не вор. У нас нет никаких доказательств.
— А какие еще нужны доказательства? Или ты хочешь застать его занимающимся сексом с этой блондинкой?
— Хочу! — невольно вырвалось у Жени. — Ой, — покраснела она и закрыла рукой рот. — Я не так выразилась. Хочу, ясности. А вдруг у него всего лишь деловое свидание, а мы уже клеймо поставили на человека.
— Да, Женька. Ты неисправимая оптимистка и праведница. Мужик купил шикарный букет деловому партнеру. Ха — ха. В Америке, супруга твоего, если бы он поступил аналогично, уже привлекли за сексуальные домогательства. Кто сейчас женщинам просто так дарит цветы? Либо праздник какой то, либо ухаживания.
— Тогда, может…
— Не может! — отрезала Тома. — Сегодня не восьмое марта и у дамочки явно не день рождения. Я бы на твоем месте уже волосы ей повыдергивала, а ты сидишь в трех метрах от соперницы и пытаешься оправдать Витальку и эту грудастую мымру. — распиналась Тамара.
— Никого я не пытаюсь оправдать. — возразила Евгения. — Просто ясности хочу. Понимаешь, Тома, я никогда не говорила о своих чувствах, но ты же знаешь… Виталик для меня не мимолетное увлечение. Я выходила за него замуж потому, что мечтала, да и сейчас мечтаю, прожить с ним бок о бок всю жизнь. Я, как в хорошей сказке, хочу умереть с ним в один день. Понимаешь? Я его люблю. По настоящему. Мне не хочется смотреть ни влево, ни вправо. Мне не хочется поклонников и других мужчин. И буду за него бороться до конца… — голос Жени надломился.
— Да что ты заладила «Понимаешь, понимаешь». Конечно, не хочется терять любимого мужчину, но неужели ты простишь измену? — удивилась Тома.
— Тамара, возможно, после того, что я сейчас тебе скажу, ты назовешь меня полной дурой и перестанешь уважать, но… Любовь — это не только поцелуйчики, обнималочки и секс. Все намного серьезнее и глубже. Если любишь, то нужно уметь прощать… и не важно что. Лень, невнимательность, глупость, обиды и даже измены. Любовь не может быть гладкой словно только что отремонтированная дорога. Это и ухабы, и ямы и даже пропасть на пути, через которую построен дырявый и трухлявый мост, а иногда и вовсе пустота. И нужно умудриться перепрыгнуть глубокую пропасть, а не свалится в нее, или и того хуже, развернуться и пойти назад. Я не хочу возвращаться! Я буду бороться до конца за Виталика и его любовь.
Иногда человек даже не осознает, что он делает, увлекается, ему кажется, что это любовь, а на самом деле ему просто стало скучно. Понимаю, что с хорошей женой скучно не бывает, но ситуации разные случаются. Поэтому хорошая жена, а именно таковой я себя считаю… И не ухмыляйся. — строго посмотрела Женя на подругу. — Да, я уверена, что лучше меня Виталику не встретить.
— Это уж точно. — поддержала Тамара.
— Так вот. Хорошая жена будет поддерживать семейный очаг, а не гасить его.
Любовь это игра. И играют здесь без определенных правил. В ней нужно иметь огромные внутренние резервы, чтобы выстоять, и дойти до победного финиша. И не всегда побеждает сильнейший, я имею в виду физически. Моральная сторона значительно важнее в данном вопросе. А я знаю, что смогу! И за любимого человека буду бороться, если надо жестко и долго. Думаю, что не обязательно размахивать руками, выдергивать волосы и предъявлять претензии. Нет, такие методы никогда ни к чему хорошему не приводили. «Умный в гору не пойдет, умный гору обойдет». — процитировала она пословицу. — Я буду уверенно продвигаться к поставленной цели, и добьюсь ее.
Рука Томы с вилкой в руке зависла в воздухе. Рот полуоткрылся, глаза изумленно смотрели на подругу.
— Ну, ты мать, и сказала. Я уже и не помню, сколько лет мы с тобой знакомы, но, веришь, не ожидала! Никогда не думала, что ты у нас такой боец. Что, на самом деле порвешь всех любовниц мужа, как обезьяна газету? — переспросила она и сама себе ответила, — Хотя… наверное, порвешь… Как говорят : «В тихом омуте черти водятся».
Впрочем, смотри сама, тебе решать, но если ты захочешь обратиться к кардинальным мерам, у меня есть знакомая в центральном ЗАГСе, если нужно, разведет в пять минут. Я вон, эту проблему решила в одно мгновение. Мой даже пикнуть не успел…
Ой! — Тамара даже вскочила. — Они уходят. Смотри, Виталик просит счет! Так, нам срочно нужно пойти за ними.
— И что это даст? — поинтересовалась Евгения.
— Как что?! — удивилась подруга. — А кто мне только что рассказывал, чтобудет бороться до последнего? Мы должны выяснить, где живет блондинка!
— Зачем???
— Ты меня поражаешь! — в глазах Томы блеснул недобрый огонек, — Если не понимаешь зачем, то, хотя бы, не задерживай глупыми разговорами.
Официант! — позвала она проходившего мимо парнишку. — Срочно принесите счет!
Когда они выбежали на улицу блондинка уже села за руль последней модели «Рено». Виталий как раз направлялся к стоящему на стоянке «Мерседесу».
— Видишь, они разъезжаются. Куда твой поедет, и сомневаться не приходится, а вот она… Едем за соперницей. — скомандовала Тома и не дожидаясь, что ответит Женя, рванула с места.
Глава 9
На перекрестке трех дорог
Снежанна была счастлива. Прекрасный букет, отличный вечер, глаза, в которые хочется смотреть вечность, терпкий аромат его одеколона. Ей нравилось буквально все. И это при ее скрупулезности и придирчивости? Снежанна не сомневалась — она влюбилась по настоящему. Такой эйфории девушка не испытывала давно. Болтая, она со страхом замечала, что Виталий поглядывает на часы, и, пожалуй, это единственное, что огорчило ее. Ведь идя на свидание в «Пантагрюэль» Снежанна все распланировала буквально по минутам.
Он провожает ее до дома. В лифте она «неожиданно» подворачивает ногу (для убедительности были надеты туфли на двенадцатисантиметровой шпильке), сильные мужские руки подхватывают ее, они находятся так близко, что чувствуют учащенное дыхание друг друга. Легкое касание щеки, губы ищут, смыкаются в поцелуе. Она быстро открывает дверь, заблаговременно приготовленным ключом, а Виталий в это время не выпускает ее из объятий и целует, целует, целует. Снежанна аккуратно отстраняется и многообещающе подмигнув, уходит переодеться. Шелковый халат с опушкой подчеркивает достоинства и скрывает недостатки. Виталий изнывает от желания, но, угостив мужчину бокалом вина, она просит его уйти.
Конечно, уходить Виталику не хочется, а Снежанна остается непреклонной. Она же не какая то легко доступная девка, нет! Такую женщину нужно завоевать, положить весь мир у ее ног, потому что она этого достойна…
Она с грустью посмотрела Виталию вслед. Благо, стекла тонированные, и он не заметит ее позора, ее краха, искаженного злостью лица. Виталий должен был по ее расчетам напрашиваться в гости, на чашечку кофе, а вместо этого он галантно поцеловал на прощанье руку, и как раньше, удалился восвояси. Такое поведение девушку раздражало, бесило, ее чувства колебались на грани ненависти, и в то же время ее немыслимо тянуло к Виталию. Ни один мужчина не позволял подобного с ней. Как правило, все они вели себя шаблонно. Часто Снежанна уже знала, что же последует за тем или иным взглядом, выражением лица, фразой. А с ним ничего предугадать невозможно.
— Черт возьми! — выругалась она вслух. — Если так пойдет и дальше, то я окончательно потеряю голову, и сама буду напрашиваться в его постель. — девушка ударила кулаком по панели в салоне автомобиля, резко повернула ключ и рванула с места. На дороге ни с кем не скандалила и неприличных жестов не показывала. Холодный ветер и моросящий дождь не давали выплеснуть негативную энергию. Оставалось только снова напиться, или… может позвонить Грише, да заняться с ним любовью. Вдруг полегчает?
Снежанна мотнула головой. Глупая идея. Гришу она выставила вон, и если позовет обратно — потом не отвяжется, а разбираться после постели совершенно не хотелось. Значит, вариант отпадает.
Она заехала во двор дома, остановилась. Возле подъезда стояла консьержка, жуя бутерброд.
— Добрый вечер, Снежанна. — поздоровалась она.
— Здравствуйте. — вежливо ответила девушка. Несмотря на неудавшийся план, сегодня она хотела быть доброй. Неожиданно ей даже пришла идея улыбнуться и сказать что ни будь приятное. — Как ваше здоровье? — поинтересовалась Снежанна. Хотя, если быть откровенной, ни здоровье, ни сама консьержка ее не волновали. Девушка даже имени ее не помнила. Но сейчас у нее был свой интерес.
— Спина болит. — тут же принялась жаловаться женщина, обрадовавшись, что есть с кем поговорить. — Погода меняется, холодает, а я ведь уже не девочка молоденькая. — она с завистью посмотрела на Снежанну и вздохнула. — Кости ломит.
— Я вам сочувствую. — автоматически произнесла стандартную фразу.
— Спасибо, Снежанночка. А как у тебя дела? Я смотрю, что — то Ильинична уже который день не приходит. Такая милая женщина. Мы всегда с ней поболтаем о всяком разном…
— Светлана Ильинична уволилась. Так я вот хотела спросить у вас, э — э — э…, — разумеется, как ни старалась, но имени женщины Снежанна вспомнить не смогла.
— Татьяна Васильевна. — подсказала та.
— Татьяна Васильевна. Может, вы знаете кого, кто бы хотел подзаработать? Мне домработница нужна всего лишь на три — четыре дня в неделю. Убраться, приготовить еду. Работы у меня не много, ну, еще погладить…
Консьержка задумалась. Снежанна напряженно ждала ответа.
— Нет, — отрицательно покачала она головой. — не припоминаю, никого на примете нет. И рада бы помочь, но никак.
— Простите что вмешиваюсь. — за спиной Снежанны раздался приятный женский голос. Она обернулась и увидела эффектную шатенку, с короткой стрижкой, зачесанной назад. Одета девушка была в серый брючный костюм. Дорогая кожаная сумочка болталась на плече. Верхней одежды не наблюдалось — значит, приехала на личном автомобиле. — Еще раз извините. Я случайно услышала ваш разговор. Моя домработница ищет подработку на несколько дней в неделю. Дело в том, что я редко бываю в Москве, больше по заграничным командировкам, а она без дела сидит. Разумеется, насовсем отпускать ее не хочу. Она хоть и молоденькая девушка, но очень работящая. Великолепно готовит, мои гости от ее стряпни просто без ума, очень аккуратная, не любопытная и патологически честная, что в наше время большая редкость. — шатенка многозначительно посмотрела на Снежанну. — Так вот я подумала… Почему бы не дать ей подзаработать? Но у моих знакомых у всех есть домработницы, да и не хочу, чтобы она к ним шла… Все таки лучшая повариха должна быть у меня. — незнакомка самоуверенно улыбнулась. — А вот в хорошие руки я бы ее отдала. Ведь порядочные хозяева тоже не так часто встречаются. — она замолчала, ожидая ответа. К удивлению ответа не последовало, Снежанна пристально разглядывала незнакомку и та продолжила: — Но вы кажетесь мне неимоверно интеллигентным человеком, а в людях я разбираюсь, уж поверьте на слово. Дело в том, что работаю психологом. — уточнила шатенка. — Так что если хотите, могу прислать домработницу к вам на собеседование завтра к… В котором часу вы можете с ней встретится? — спросила незнакомка.
— Около двенадцати. — ответила Снежанна, немного растерявшись от напористости девушки.
— Вот и отлично. — улыбнулась она. — А теперь, пожалуйста, скажите мне ваш телефон или домашний адрес.
Снежанна скороговоркой ответила.
— Прекрасно. Значит, в двенадцать Евгения будет у вас. — отчеканила незнакомка. — Кстати, — неожиданно вспомнила она, — я же хотела поинтересоваться, — на этот раз девушка обращалась к консьержке. — Не живет ли в вашем в подъезде Сенюков Матвей Игоревич? Это один из моих клиентов. Он попросил приехать к нему домой, так как плохо себя чувствует, а я забыла в офисе свой еженедельник. Вот теперь не могу найти нужный дом. Помню приблизительно, то ли сорок пятый, то ли сорок третий. Набираю телефонный номер, но с его мобильным нет связи. — как бы в подтверждении своих слов она растерянно кивнула на маленький, аккуратный аппаратик, который держала в руке.
— Нет. Такого в нашем подъезде точно нет. Да и в доме тоже. — твердо и уверенно сообщила консьержка. Я точно знаю. Потому как недавно все квартиры обходила, собирала подписи на поддержку одного депутата.
— Спасибо вам. — улыбнулась незнакомка, — Тогда, значит, в сорок пятый дом нужно идти.
Она растворилась в темноте.
— Вот видишь, Снежанночка, как тебе повезло. Может, и домработница новая у тебя уже завтра появится. — порадовалась за нее Татьяна Васильевна
— Может. — буркнула девушка и направилась к лифту. Консьержка перестала ее интересовать.
Все что…, вернее, кто интересовал ее на данный момент, это был Он.
Казалось, дело пошло, сдвинулось с мертвой точки, но в тоже время, сдвинулось оно на какой то несчастный миллиметр. А такие темпы для Снежанны были неприемлемы. Она привыкла получать все и сразу. Парадокс… Желаемое хотелось тогда, когда хотелось. Но как только оно появлялось на блюдечке с каемочкой, всякий интерес пропадал. И взор направлялся уже в другую сторону. Может, именно поэтому долго у нее никто не задерживался?
Несмотря на цвет волос, блондинкой Снежанна была ненатуральной, поэтому бытующее мнение о глупости женщин с волосами белого цвета к ней ни в коей мере не относилось. Она прекрасно понимала, что похожа на необъезженную, своенравную лошадь, которой требуется великолепный наездник. Сильный, знающий, когда погладить, а когда и подстегнуть. С тюфяком, потакающим ее прихотям, жить долго она не сможет. Возможно, именно поэтому, Снежанна все еще не была замужем. Властные мужчины не желали терпеть своенравный характер девушки, а слабые и покладистые казались ей скучными и однообразными. В результате — замкнутый круг, в который она сама себя и загнала.
Снежанна подошла к бару. Открыла его и… закрыла. Нет, все — таки настроение было больше хорошим, несмотря на то, что она играла по правилам Виталика, даже выпить не захотелось. А вот перекусить… Она направилась в кухню. В холодильнике не осталось практически никаких запасов. Два сырых яйца да полпачки сливочного масла.
— Зараза! — выругалась девушка. Столь нелестным словом она назвала бывшую домработницу, Светлану Ильиничну. Ну, нежели тяжело промолчать? Собственно говоря, какое ей дело сколько пьет Снежанна, как будет выглядеть через десять лет. Ее дело маленькое, с тряпкой ходить, да в эту самую тряпочку молчать. Чего она взбунтовалась? Теперь из — за нее Снежанна должна доставать сковородку, жарить яичницу и давиться ею. Разве это справедливо!
Ничего, успокаивала себя девушка. Завтра придет новая домработница. Даже, если она ей не понравится, можно хотя бы на первых порах использовать, а потом выставить вон. Подумаешь. К тому времени Снежанна подыщет себе постоянную прислугу и, желательно, из приезжих. Чтоб меньше нос задирали, да не вякали.
— Ты сдурела! — Женя позволила себе повысить голос. — На разведку, называется, одна сходила! Как ты могла! Во что ты меня втянула? Я, уважаемый в школе человек, буду мыть полы у любовницы мужа??? — возмущалась она. — Ни за что!
— Постой, дорогуша. Буквально час назад ты мне сказала, что не пойман не вор. А значит, твой Виталик непогрешим до тех пор, пока ты не поймала его с любовницей в одной постели. Кто защищал его? Кто? Скажи? Так что иди, и убедись, а не называй невинную женщину любовницей. — вещала подруга, — А если они коллеги по работе. — попыталась передать слова Жени Тамара, изменив голос и интонацию.
— Да, но… У меня такое предчувствие, нехорошее…
Тома, как ни странно в ответ промолчаламолчала.
— Нет! Это неслыханно! Не мыслимо! — Евгения снова заметалась из угла в угол в просторной гостиной. Они заехали к Тамаре, чтобы обсудить увиденное и, разумеется, Жене следовало переодеться, облачившись в свой наряд. — Это выходит за всякие рамки! Томочка, — Евгения остановилась положив руки крестообразно на грудь. — я все понимаю, ты моя верная подруга, ты хотела как лучше, но получилось то как всегда. Или… еще хуже. Как ты могла? Так меня унизить… — на глазах Жени заблестели слезы.
Тамара кинулась к ней и обняла.
— Женечка, солнышко, ну, что ты… Зачем же так бурно реагировать? Я же для тебя старалась. Тем более все так удачно получилось. Хотела просто узнать ее адрес, а не удержалась. Ведь ты сама говорила, что в борьбе за любовь все средства хороши. И почему сразу любовница? Почему ты ставишь клеймо на Виталике? — Тома неожиданно поменяла позицию и стала защищать мужа подруги. — Лично я не заметила ничего особенного в их отношениях. Так, встреча двух знакомых, но не более того. Сразу видно, что тесные узы их не связывают. Так что не все потеряно. Возможно, это действительно его бывшая… — подруга запнулась, — жена. Правда… — Тамара снова осеклась, раздумывая, говорить ли о своих наблюдениях.