Библия выживальщиков: Эпоха выживания. Мародерские хроники. Битва в пути Кожевников Олег

Глава 4

На следующий день, а это был понедельник, просматривая информацию по интернету, ничего интересного и угрожающего я не нашел. Ребята в это время развлекались – катались по первому снегу на снегоходе. Часам к шести приехали с работы соседи Володя с Николаем, подтянулись к нам, и гульбище продолжилось. Приняли в этом участие и Валера с Сергеем. Я всех познакомил со своими гостями. Сидели не очень долго, часов до одиннадцати вечера; наступал вторник, всем, кроме нас, на работу.

Проснулся как обычно, в восемь часов утра, позавтракав, сразу сел за компьютер просматривать новости. Изучая данные по последствиям столкновения с метеоритом, я сразу натолкнулся на информацию о подозрительных проявлениях активности у вроде бы давно потухшего супервулкана в Йеллоустоне. Его гигантский кратер расположен в западном штате США – Вайоминг. Именно на территорию этого штата и упал позавчера метеорит.

Об этом самом большом из супервулканов я когда-то читал. Он находился в США на территории Национального парка Йеллоустон, известного своими гейзерами и горячими источниками. Там даже был создан специальный институт, который занимался изучением этого феномена. На фоне недавних событий я стал более детально изучать всю информацию о вулкане и вот что вычитал: «Эта, изрыгавшая некогда огонь и лаву, яма имеет длину 100 километров, ширину 30 километров, а её общая площадь составляет 3825 квадратных километров. Как было установлено, резервуар с магмой находится совсем рядом с поверхностью кальдеры, на глубине всего 8 километров. При этом запасы его таковы, что супервулкан может извергнуть более 2,5 тысяч кубических километров вулканического вещества. Предположительно – три извержения супервулкана Йеллоустон имело место в истории на протяжении цикла 600–700 тысяч лет. То обстоятельство, что самое последнее извержение произошло 640 тысяч лет назад, говорит, что вулкану уже давно пора проснуться. В 1999 году английский геолог, профессор Макгир подготовил для правительства Великобритании специальный доклад, в котором заявил, что по его расчётам, Йеллоустон должен взорваться в 2074 году».

Нельзя сказать, что США не знали о катастрофе, которая могла произойти, по этой проблеме был создан целый Научный Совет при президенте и специальный институт для изучения вулкана и всех явлений, связанных с ним. И сейчас из этого института начала поступать угрожающая информация:

«За одни сутки почва поднялась на 20 сантиметров, и может произойти не только извержение, а даже взрыв вулкана».

Делался вывод: «Такому неожиданному усилению активности супервулкана, видимо, способствовало падение метеорита. По прогнозам некоторых специалистов взрыв может произойти буквально в течение трех-пяти дней».

В комментариях и предположениях по этой информации выдвигались гипотезы, что и гибель динозавров, возможно, была вызвана взрывом вулкана такого же типа. Также высказывалась гипотеза, что если этот Супервулкан взорвётся, это будет конец цивилизации, и, вообще, всему живому миру придёт конец, так как при взрыве будет выброшено в атмосферу такое количество газа и сажи, что наступит зима, а температура воздуха может опуститься до космических величин.

Особенно меня напугал прогноз, сделанный одним из научных специалистов, который сообщал о взрыве супервулкана следующее:

«Мощность будет соответствовать десятку тысяч Хиросим, в небо на высоту до полусотни километров взметнутся столбы раскалённых газов и пепла. Одновременно пирокластические потоки помчатся вдоль поверхности Земли. Через несколько часов большая часть выброшенного пепла начнет оседать, покрывая им целые государства. Слоем до 8 сантиметров будет покрыт весь мир. Он создаст эффект «вулканической зимы», почти ничем не отличающейся от «ядерной зимы» – эффекта, возникающего при глобальном ядерном конфликте и рассчитанного впервые более двадцати лет назад советским математиком Н. Н. Моисеевым».

Ко всему прочему это сообщение нагнетало ещё и такие страхи: «На всей Земле будет сильное землетрясение, образуется мощное цунами, прольётся колоссальный метеоритный дождь».

Весь массив подобной информации опять чрезвычайно возбудил мои, еще не улёгшиеся после падения метеорита страхи, хотя я не раз давал себе слово не становиться смешным, легко поддаваясь на всякие панические слухи. Однако природная осторожность и предусмотрительность всё равно победили, тем более, наличие свободных средств – чуть менее двух миллионов рублей – давало мне прекрасную возможность активно действовать.

На восемьдесят тысяч рублей я уже закупил продукты в магазине «МЕТРО», а теперь решил и оставшиеся наличные деньги, плюс средства, находящиеся на банковских пластиковых карточках, тоже потратить на продукты, бензин и топливо. Тем более что в случае хорошего развития ситуации, на бирже я легко смогу отбить эти деньги в течение двух-трёх месяцев.

План закупок сложился как-то тоже очень быстро – не зря мы ездили с ребятами в Тулу и нашли там оптовый склад. Распечатав найденные в интернете материалы по супервулкану, я позвал всех в комнату, где стоял компьютер, и обрисовал складывающуюся ситуацию, дав почитать распечатанные комментарии и прогнозы. А что в результате? Все присутствующие только в очередной раз подивились моему чудачеству. Но, как говорится, кто платит, тот и заказывает музыку, поэтому мне не составило труда быстро убедить ребят действовать по моему плану…

В Тулу мы решили ехать на двух машинах – «Газели» и «мерседесе», чтобы с лихвой запастись там всем тем, что долго хранится и не боится морозов. Кстати, из всех гипотез о последствиях взрыва вулкана я хорошо запомнил информацию о том, что похолодание может продлиться от 5 до 10 лет и замёрзнет всё, даже океан на экваторе. Теперь же срок в 5 лет был мной выбран как минимальный ориентир на нужное нам количество продуктов.

Конечно, я понимал, что такую уйму груза мы не сможем привезти – не хватит ни средств, ни времени, но запас, хотя бы года на два, я хотел иметь. Потом можно будет пошарить по складам и другим местам. Если катастрофа всё-таки произойдёт, я был почти уверен, что вся инфраструктура мигом рухнет и власти ничего не смогут с этим поделать. Единственно возможное, что успеют, а, главное, захотят сделать – в атомных убежищах спасти себя и своих приближённых. Но смогут ли они продолжать контролировать ситуацию в течение длительного времени, если температура опустится ниже минус 100 градусов – это большой вопрос. Такой же вопрос возникал, конечно, и касательно нашей судьбы, но я собирался бороться до конца всеми доступными средствами и сверх того.

За продуктами в Тулу мы выехали только в 11 часов, добираться до продовольственной базы было часа полтора. Прибыв на место и заняв очередь на обслуживание, я направился в контору оформлять и оплачивать закупку – перед нами была очередь из трёх машин. Во время предыдущего приезда за «Арсенальным» я узнал, что желательно, тем более при закупке больших партий товара, оформлять договор на юридическое лицо. У меня от прошлого занятия бизнесом оставалась печать малого предприятия, официально оно еще продолжало существовать, хотя никакой деятельности уже не велось. Я решил воспользоваться этой печатью, тем более этот факт снимал массу ненужных нам вопросов у администрации базы и позволял легально закупать любое количество товара. Я задумал воспользоваться легендой о том, что мы открываем новый продуктовый магазин в посёлке, недалеко от города Ясногорска, а для этого нам нужно приобрести массу различных продуктов – крупы, сахара, соли и консервов, в основном тушенки, так как дачники, да и местные жители неплохо это всё покупают.

Заключив договор о поставках, мне удалось добиться у руководства и довольно значительных скидок – я пообещал в дальнейшем закупаться только у них. Загрузившись, мы оставили оплаченный заказ, пообещав ещё сегодня приехать за ним. Обрадованная крупной закупкой, администрация гарантировала, что нас обязательно дождутся и непременно загрузят, даже если придется продлить время работы. Всего мы забили в две машины не менее двух с половиной тонн продуктов. На второй заезд заказали продуктов общим весом около трёх тонн, половину составляли различные консервы.

Приехав домой, мы разгрузились, успели перекусить и около 18 часов уже вновь были на продуктовой базе, чтобы забрать новую партию товара. Пока ребята загружались, я пошёл искать банк, в котором можно было снять наличные деньги с пластиковых карточек Сбербанка. Денег этих было довольно много, их всё равно пришлось бы снимать, ведь я чувствовал, что с такими темпами закупок наличных нам не хватит. Найдя отделение Сбербанка, заказал деньги на завтра. Сразу в кассе такой суммы не было, тем более что валюту я попросил сразу конвертировать в рубли. Возвращаясь обратно, проходил мимо аптеки и решил, что мы обязательно заглянем туда на обратном пути.

Ребята уже загрузились и ждали только меня. Заехав в аптеку, мы купили довольно много лекарств, включая все витамины и биодобавки, которые там были в наличии, объяснив это тем, что надолго уезжаем на Север. После такого удачного посещения аптеки мы наконец-то отправились домой. На улицах Тулы всё было совершенно спокойно, радио тоже не выдавало никакой тревожной информации. Приехав на дачу, я первым делом пошел посмотреть, есть ли новые сведения по супервулкану в интернете.

И не зря, информация по Йеллоустону постоянно нагнеталась, становясь всё тревожней:

«…Почва поднялась уже более чем на 80 сантиметров.

…Сегодня срочно собирается Научный совет при Президенте США.

…Профессор Макгир, английский геолог, заявляет, что взрыв может произойти буквально в ближайший день, два…»

Так что, мои прежние опасения только усилились. Вечером, часам к десяти я решил пригласить к себе всех соседей, находившихся сейчас в нашем посёлке, рассказать им о сложившейся ситуации и вместе подумать, что делать. Тем более что, исходя из суммы, которую сегодня потратил, всех моих денег, если закупать такими же темпами продукты, хватит ещё не более чем на два дня.

Надо отметить, что собрались все сразу и без опоздания. Пришли Володя с Галей, Коля с Ириной, Игорь явился без жены (она осталась с ребёнком), были ещё строители Валера с Сергеем, естественно, все наши гости и моя Маша. Я всё подробно изложил, показав в ноутбуке все ссылки по этой теме. Сказать, что народ был в шоке, значит, ничего не сказать. Даже Саша с Флюром были заметно взволнованы, они в первый раз собственными глазами увидели, каков был объём тревожной информации, и легко могли наблюдать нарастающую панику в комментариях по ситуации вокруг супервулкана. У Гали и вовсе начался истерический припадок, она постоянно нервно вскакивала, с намерением немедленно ехать в Москву, чтобы привезти сына сюда. Я, как мог, успокаивал присутствующих:

– Если взрыв вулкана произойдет, то он случится не вдруг, у нас, по мнению учёных, имеется в запасе по крайней мере два-три дня, тем более две трети специалистов считают, что и вовсе ничего не произойдёт, так как вулкан уже давно выродился.

Однако при этом я настоятельно порекомендовал:

– Не позднее завтрашнего дня привозите сюда своих детей и близких родственников, потом неизвестно, как сложится ситуация.

Затем, подумав немного, с присущей мне предусмотрительностью посоветовал:

– Да, особо не распространяйтесь о надвигающейся катастрофе, а то все будут смотреть на вас как на идиотов и реагировать соответственно. Те же, кто обладает полной информацией по этой теме и стоит у власти, постараются ещё и заизолировать где-нибудь, чтобы не распространяли панические слухи.

И привёл всем такой пример:

– Ни по телевидению, ни по радио и даже на уровне слухов никаких намёков на надвигающуюся катастрофу нет. Вы сами узнали обо всём только сегодня, от меня. А значит, кто-то очень боится возникновения паники и намертво глушит любые намёки на серьёзную ситуацию с Йеллоустонским супервулканом, ухудшающуюся с каждым часом.

Наконец я заметил, как люди немного успокоились, стали адекватно себя вести, размышлять и строить планы дальнейших действий. Хотя, прямо сказать, чувствовалось, что многие так и не восприняли серьёзно полученную информацию. Например, Валере и Сергею было невероятно жалко вкладывать те немногие, заработанные с большим трудом, средства, в предстоящую закупку продуктов и прочих, нужных для выживания вещей. Видно было, что жалко денег и многим другим, поэтому я поспешил несколько успокоить их, пообещав:

– Если ничего не произойдёт в течение десяти дней, половину понесённых затрат я возмещу.

После этого сообщения конкретное обсуждение нужных действий пошло гораздо веселее. В конце мы договорились, что я, Саша и Флюр продолжат закупать продукты. Володя с утра поедет в Москву за сыном и там наберёт лекарств, а в особенности витаминов, если же останутся деньги и место в машине, то ещё и продуктов купит. Володя пообещал мне, что он снимет все деньги со своей карточки и Галиной тоже, возьмет всю имеющуюся у них наличность и привезёт полную машину нужного товара – у него был джип «Шевроле Блайзер». Так же он высказал ещё одну здравую мысль:

– Если случится взрыв вулкана, то произойдёт колоссальный выброс вредного, опасного для жизни газа, большие проблемы будут с чистым воздухом. У меня на складе в институте много воздушных лабораторных фильтров, есть и воздуховод, куда вставляются эти картриджи. Собрать систему со всасывающим вентилятором из уже имеющихся комплектующих материалов можно достаточно быстро. Так что всё это нужно привозить сюда.

Привезти и собрать фильтр согласились Валера с Сергеем, автомобиль предоставлял Николай – у него в сервисе была грузовая «Газель». Со строителями в институт вызвалась ехать Галя – она сможет обеспечить доступ на склад и беспрепятственный вывоз оборудования. И ещё она предложила:

– Нужно вывезти также и запас овощей, числящийся за моей лабораторией.

Оказывается, в её институте находилось небольшое овощехранилище для питания подопытных животных, там было несколько тонн картофеля, капусты, моркови. Этот факт меня обрадовал, потому что весьма проблематично было купить на рынке большое количество качественных овощей, а без них никак.

Коля обещал заняться закупкой горючесмазочных материалов, тем более у него имелись связи на заправках, также он мог достать бочки, куда можно будет залить приличное количество бензина и дизельного топлива.

Игорь должен был обеспечить доставку медицинского оборудования, а также на все имеющиеся деньги обещал закупить лекарств и витаминов, для чего завтра собирался съездить на оптовый фармацевтический склад.

Разошлись мы достаточно поздно – время уже приближалось к двум часам ночи. На следующее утро я сразу сел за компьютер и вошёл в интернет – никаких улучшений в Йеллоустоне не наблюдалось, но и резких ухудшений тоже, всё как будто законсервировалось. Но планов по нашим действиям я менять не собирался – что решили, тому и быть.

В девять часов мы, опять на двух машинах, выехали в Тулу на продуктовую оптовую базу. В этот день были намерены сделать две, а если получится, то и три ездки, тем более что загружать нас теперь будут намного быстрее – товар уже подобран и оплачен. И действительно, в этот день удалось сделать всё по максимуму. Правда, ребята изрядно вымотались, ещё бы, ведь, если считать только силы, потраченные на дорогу, то наездили мы за тот день около 600 километров, а на «Газели» это было сделать ещё тяжелее – максимально на трассе разгонялись до 90 километров в час.

Работали весь день без обеда, перекусывая бутербродами, и то, только во время загрузки машин на базе. Последнюю партию разгрузили лишь к восьми часам вечера, всего за этот день завезли восемь тонн продуктов, примерно всё в том же ассортименте… Единственное, что добавилось, это по пять коробок чая и чешских сухих супов в пакетах.

Извинившись перед соседями, которые уже собрались в большом зале у камина, мы с ребятами быстро перекусили в столовой и пошли обсуждать с собравшимися кто что сделал за сегодняшний день. Валера с Сергеем всё ещё ковырялись с воздухозаборной системой, установить которую решили у меня в доме, в душевой комнате на первом этаже, в ней было маленькое окошко. Сняв створки со стёклами, ребята в окно просунули квадратную трубу воздухозаборника, а оставшиеся промежутки запенили монтажной пеной.

В этой системе было два фильтра. Один – тонкий – оказался снаружи окна на улице, это был фильтр грубой очистки, он предназначался для очистки воздуха от пыли и других крупных образований. Второй – толстый, картриджный фильтр, находился в доме, работал даже лучше противогаза и гораздо производительнее. Сам картридж служил намного дольше. Замена фильтров производилась очень просто – сбоку трубы воздуховода вынимался использованный картридж и вставлялся новый. Причём использовать фильтр для грубой очистки можно было многократно, просто промывая его водой. В душевой комнате устанавливался и вентилятор – забор наружного воздуха осуществлялся принудительно, за счет этого в доме создавалось небольшое избыточное давление, и внешний атмосферный воздух не мог в него попасть. По вопросу обеспечения дома чистым воздухом Валера с уверенностью заявил:

– Мы с Серёгой завтра обязательно окончательно установим всю эту систему. Так что можете спокойно заниматься своими делами – от удушья никто не помрёт.

Он немного помолчал, а потом, ухмыляясь, добавил:

– Но денег мы всё равно не дадим! Нам семьи кормить надо… Не все же здесь миллионеры!

У Володи, который хоть и доставил машину, набитую под завязку лекарствами и продуктами, не вышло сделать самого главного – он не привёз сына. Оказывается, тот уехал с подругой отдыхать в Египет на две недели. У Гали опять случилась серьёзная истерика, но я её довольно быстро успокоил:

– У вашего сына, пожалуй, самые высокие шансы на выживание. Во-первых, Египет недалеко от экватора, а там самые тёплые на Земле места, и, во-вторых, это очень далеко от Америки, вот кому я бы действительно не позавидовал, так это, собственно, американцам.

Про себя я думал совершенно иное: и то, что южным странам придётся на самом деле намного тяжелее, и то, что там ничего не приспособлено к функционированию при минусовой температуре – ни дома, ни инженерные коммуникации, ни сами люди. Они все обречены, если океан замёрзнет и минусовая температура продержится не меньше года. Северные страны в этом смысле в лучшем положении, даже касаемо больших минусовых температур. Всё-таки утеплённые зимние дома и большие запасы топлива, подготовленные заранее к длительной, затяжной зиме. К примеру, у нас в России есть такие районы, где не редкость и температура ниже минус 60 градусов.

Кстати о топливе, у нас его было заготовлено явно недостаточно для поддержания тепла при сверхнизких температурах, и я всех поспешил озадачить этой проблемой, вспомнив, что недалеко от нас находился зимний пионерский лагерь, где имелась угольная котельная. Как-то проезжая мимо, я заметил целую гору угля, сваленную у этой котельной.

Особо порадовал Николай, он пригнал бензовоз – на базе автомобиля КамАЗ, полный дизельного топлива (там его было восемь тысяч литров). Он объяснил, что взял машину взаймы на десять дней в Серпуховском «Автодоре», где у него работал приятель главным инженером этого предприятия. В «Автодоре» использовали этот КамАЗ для заправки тяжёлой строительной техники, и через неделю нужно было отдать его обратно с таким же количеством топлива. Там же он добыл пустую прицепную бочку и у каких-то знакомых на заправке залил в нее три тысячи литров бензина АИ95, истратив на это все свои наличные средства. Всю эту технику он пока оставил на своём участке. Детей он тоже успел перевезти на дачу, родители, правда, ехать с ним отказались, обозвав легковерным идиотом.

Игорь тоже, как и обещал, привёз довольно много лекарств и витаминов, также он взял из своей больницы кучу медицинских инструментов и некоторое оборудование, тоже временно, на несколько дней.

Вечерняя информация из интернета по поведению супервулкана успокоения и облегчения не принесла, подъём грунта продолжался, правда, теперь уже более медленными темпами. Поэтому мы решили продолжать начатое дело: я вместе с Сашей возить продукты, Коля с Флюром и Игорем заготавливать уголь, а Володя пообещал взять еще два грузовика из института, может, даже с грузчиками. И ещё он посоветовал:

– Уголь нужно возить не с котельной, а со станции в Ясногорске, я договорюсь с руководством угольного склада, топливо нам отпустят без денег, по гарантийному письму моего предприятия…

Коля вслед за этим сообщением тоже пообещал:

– А я договорюсь с Палычем из «Автодора», и он выделит на несколько ездок пару самосвалов КамАЗ. Но за это Анатоль должен будет поставить ему потом литр…

На эту подковырку я почти закричал:

– Дорогой! Какой литр! Да если всё нормализуется, я ему все эти КамАЗы забью ящиками с водкой…

На «Газели» Николая и на грузовике, который собирался брать Володя в институте, решили возить уголь, расфасованный в бумажные мешки «крафт». На станции была линия фасовки, правда, за это нужно было заплатить наличными фирме, которая занималась продажей угля населению в розницу. Деньги на это Володя обещал найти. Второй обещанный «Бычок» должен был под контролем Гали вывезти как можно больше овощей с институтского овощехранилища, если грузчиков не дадут, то их заменят Валера с Сергеем. Но до этого они должны с самого утра подготовить место, куда будут самосвалами сгружать уголь – сколотить из досок короб, оббить его железными листами и только потом уже ехать грузить овощи, или заканчивать с системой очистки воздуха. Если грузчиков всё же выделят, разгружаться всё равно придётся своими силами, так как посторонним людям не следовало знать, куда увозится такая уйма овощей. Управлять грузовиком собирался сам Володя.

Погода, кстати, наладилась, оттепель сменилась на более высокую, плюсовую температуру, снег практически везде растаял, так что вполне можно было работать. В этот день мы разошлись отдыхать около одиннадцати вечера. Выспавшись, я встал в семь часов и, как обычно, начал просматривать информацию из интернета.

Обстановка вроде бы устаканивалась, все страшные прогнозы и панические посты куда-то исчезли – как корова языком слизнула. Даже биржа пошла в рост, хотя до этого была довольно значительная просадка, и я нёс большие убытки.

Меня обуревали противоречивые мысли. С одной стороны – будет просто прекрасно, если катастрофы не произойдет. А с другой, опять я облажаюсь, и все снова будут смотреть на меня как на чудака и маниакального паникёра, только теперь не только в семье, но и на даче, да, наверное, и по всему посёлку разнесётся. Но для себя я решил, если ничего не произойдет, придется возместить каждому полностью все понесённые затраты, а запасённые продукты передам или в детский дом, или в дом престарелых – ничего, не обеднею, всё равно все затраты в полгода, ну в крайнем случае за год точно возмещу. Сейчас что-то останавливать или менять было уже поздно.

За первую партию заказанных на сегодня продуктов было уже уплачено, поэтому, без былого пыла и истерического настроя, я собрался и пошёл завтракать, ребята уже сидели в столовой, они тоже были молчаливы и задумчивы, чувствовалась усталость от беспрерывных поездок. Наши женщины и вовсе находились в весьма дёрганом, нервном состоянии. Поэтому, в Тулу мы с Сашей выехали в подавленном настроении. Пока ехали, никакой информации по радио о вулкане я так и не услышал, только по «Маяку» какой-то экономист объяснил резкое колебание американского фондового рынка имеющейся информацией о возможном извержении вулкана в Йеллоустоне. Но у неподготовленного слушателя информация об извержении какого-то вулкана, да ещё где-то в Америке, никакого страха, а тем более паники, скорее всего, породить не могла.

Поездки на продуктовый склад приобрели уже рутинный характер – только приехали на базу, как нас быстро загрузили, а я подобрал и оплатил заказ на следующий приезд, и мы покатили обратно в посёлок. Здесь уже в коробе, сколоченном Валерой и Сергеем, лежала гора угля. Как объяснили ребята, самосвалы один раз приезжали, второй раз водители обещали привезти уголь часа в два.

Воздухозаборник нашим работягам оставалось делать часа четыре, не больше. К этому времени обещали привезти уголь и Флюр с Колей. Быстро разгрузившись, мы поехали за второй партией товара. Деньги, снятые для покупки автомобиля, у меня уже кончились. Правда оставались практически нетронутыми средства, снятые с карточек, почти миллион рублей, а это значило, что хватит, максимум, на три ездки – ещё две сегодня и одну завтра, последнюю. После чего можно будет отдохнуть и подождать с недельку, наблюдая, какие события будут твориться в мире.

В последнее время мы начали ездить в Тулу только с Сашей, решив, что Флюр будет помогать в завозе угля, там, при разгрузке, его руки будут явно не лишними. К часу дня должен был прибыть Володя с первой партией овощей, он уже позвонил мне и заявил:

– Всё тип-топ! Грузчиков выделили! Товар коммуниздим…

Погода для тридцатого октября стояла прекрасная, было довольно сухо, температура держалась около плюс 2 градусов, поэтому второй раз мы обернулись достаточно быстро, часа за три. Когда мы вернулись с очередной партией продуктов, все мужчины разгружали уголь в мешках – его решили складировать в гараж, возле маленьких ворот, чтобы было удобно носить к дому. Мешки были килограммов по тридцать, всего в этой партии их было сто семьдесят штук. Ребята спешили, чтобы успеть сделать ещё одну ездку. Финансировал эту закупку угля Николай, для этого он снял деньги со счета в банке. Кроме этого, ему всё-таки выдали все деньги, имеющиеся у них, Валера и Сергей. Общий психоз затягивал, не выдержали даже такие прижимистые мужики, как наши «бульбаши».

Володя уже один раз сделал ходку на «Бычке», привез 4 тонны картошки, сейчас поехал за овощами по второму разу, при этом просил передать мне, что машину на завтра получить не удастся, так как она будет нужна в институте.

Самосвалы тоже сделали вторую ходку с углем и, как уже предупредили Николая, это была последняя – их снимали и перебрасывали на другую работу. Хотя эти услуги, если честно, нам уже были и не нужны, ведь вся сколоченная ёмкость была теперь заполнена углём до краев – его там было тонн тридцать, не меньше. Чтобы не отвлекать ребят от работы, мы с Сашей сами разгрузили привезённые продукты, к этому времени они закончили и с углём. Мы все пошли в дом немного перекусить, где, переговорив с мужиками, я пригласил их вместе с женами приходить к нам в гости часам к семи. Нужно было всё обговорить, заодно и расслабиться, ведь ещё оставалось почти пять ящиков пива, купленного в Туле, и, вообще, от работы даже кони дохнут.

В третий раз в Тулу мы с Сашей выехали в половине четвёртого, хотя ещё светило солнце, но стало как-то быстро холодать, и ветер усиливался. Однако ехать было легко и приятно – дороги чистые, сухие, так что до складов мы добрались за один час двадцать минут.

Загрузили нас тоже достаточно быстро, мы, как обычно, заказав и оплатив товар на завтра, выехали обратно в посёлок. Погода совсем испортилась, пошел мелкий ледяной снег. Пока ехали по Симферопольскому шоссе до поворота на Пущино, началась сильная метель, стало очень скользко, к тому же уже стемнело, поэтому после поворота мы двигались очень медленно, не более 30 километров в час. Даже находясь за рулём своего «мерседеса», где имелась антиблокировочная система и прочие причиндалы для безопасного движения, я заметно чувствовал скользкость дороги – лампочка АВС часто загоралась. «А каково же сейчас Саше управлять «Газелью», – с сочувствием подумал я.

Не доезжая где-то километра три до поворота к нашему посёлку, меня начало бросать по дороге то вправо, то влево. Я резко затормозил, досадуя, что, видимо, пробил колесо и сейчас в темноте, при такой плохой погоде придётся его менять. Остановившись, попытался выйти из машины, но в этот момент опять начало сильно трясти, всё зашаталось, и меня резко откинуло обратно на сиденье. «Такое может быть только при землетрясении, – подумалось мне, и сердце испуганно ёкнуло. – Неужели проклятый вулкан всё-таки взорвался?»

Страх и какое-то неожиданно беспомощное состояние вдруг овладели мной. Я неподвижно сидел, находясь в полной прострации, будучи не в силах что-либо сделать. Очнулся только от резких толчков в бок, это был Саша, который что-то громко кричал мне на ухо. Только через несколько мгновений я начал понимать смысл этих выкриков. Оказывается, его выбросило с дороги, и он не свалился в кювет только благодаря нашей низкой скорости и валу снега на обочине, который собрали при чистке полотна. «Газель» носом уткнулась в этот вал, и без посторонней помощи Саша выехать оттуда не смог. Несмотря на бурную деятельность, которую мы развили по вытаскиванию машины из сугроба, освободить «Газель» удалось только минут через тридцать. Я на своём «мерсе» сжег, наверное, все покрышки до корда, освобождая «Газель» из снежного плена – если бы не шипованная резина, вряд ли это удалось бы сделать.

Пока занимались вытаскиванием машины, произошло ещё несколько сильных толчков. Самое интересное, что до Саши ещё не дошёл весь ужасный смысл происходящего. Выдернув наконец «Газель», я подошёл к нему и произнёс:

– Вот и начинается!

– Что начинается?

Я немного дрожащим голосом, ответил:

– Ад начинается! Йеллоустооунская катастрофа всё-таки произошла, и, видать, по наихудшему сценарию извержения вулкана, вот тебе и первые последствия этого. Как ещё по-другому можно объяснить землетрясение в Подмосковье? А по тому, как нас болтало, оно было не менее восьми-девяти баллов…

Саша сильно побледнел, видно, до него начало доходить, и чтобы уже вывести парня из ступора, я пихнул его в бок и сказал:

– Домой нужно быстрее ехать! Вдруг там требуется наша помощь.

Саша тут же очнулся, и мы как могли поспешили к посёлку, слава богу, до него было недалеко, всего три километра. Однако двигаться смогли только с очень маленькой скоростью, так как уже начали появляться трещины в асфальте – не очень широкие, сантиметров по пять-десять, так что на машине пока проехать было можно. Минут через двадцать мы наконец добрались до посёлка. Кстати, связь к тому времени уже отсутствовала – сразу же после толчков я попытался дозвониться до жены и дочери, но сотовый молчал. Из этого я сделал вывод, что на сети произошла авария, скорее всего, от землетрясения разрушились вышки ретрансляторов.

Глава 5

В посёлке уличного освещения не было – кругом темным-темно, сторожей нет, ворота открыты настежь. Выделяясь очень ярко в этой темноте, светились окна только в моём доме. От сердца немного отлегло, значит, дом цел и никто не пострадал, да и ветряк не рухнул.

Мелькали какие-то слабые огоньки у дома Игоря, естественно, мы сразу подъехали к нему и были правы – весь народ уже собрался здесь. Дом Игоря стоял полуразрушенный, крыша сползла, рухнули кое-какие перекрытия. Но, к счастью, ни Надя, ни её малыш Никита не пострадали – Игорь постоянно перекрикивался с женой. К моменту нашего появления мужчины практически освободили проход в дом. Мы сразу включились в работу и примерно минут через сорок этого отчаянного штурма развалин, вытащили ошалевшую Надю с совершенно спокойным, о чём-то своём гукающим, ребёнком, потом все вместе направились к нам в дом.

Там было всё нормально, никаких разрушений не наблюдалось, только кое-какая мебель сдвинулась да телевизор упал и разбился, а во внутренней стене на втором этаже появилась трещина, но всё это было не критично. Стена эта не несущая, в полкирпича, служила просто перегородкой между санузлом и коридором. Я и не сомневался, что мой дом устоит от таких толчков. Всё-таки дом моей мечты был сделан качественно, из первоклассных материалов, с большим запасом прочности, тем более, я неимоверное количество металлической сетки извёл на армирование его стен.

Меня больше беспокоил ветряк, ведь высота его была больше семнадцати метров, но ветряк выдержал испытание с честью. Строители хорошо углубили стойку в землю и качественно забетонировали.

А вот гараж подкачал – рухнули две плиты перекрытия, разбив часть кирпичной кладки и перекосив большие железные ворота. Хорошо, что там не было машины, а то её точно бы раздавило. Запасы угля, других материалов и оборудования не пострадали, они лежали в задней части гаража, у маленьких ворот, машину я туда не ставил, использовал это место для мастерской. Место у больших ворот было свободно, оно предназначалось для стоянки «Газели». В передней части гаража пострадали только щитовая и электросчетчик, на который подавалась электроэнергия с общей линии.

У моих соседей дела обстояли гораздо хуже. Как я уже говорил, у Игоря дом был полуразрушен, у Володи тоже обвалилось несколько перекрытий, и была сильно повреждена задняя стена дома – жить там было уже нельзя, у Николая дом практически весь рассыпался. Один из обломков стены разбил моторный отсек пригнанного бензовоза, хотя он стоял метрах в пятнадцати от дома. К счастью, сама цистерна с горючим не пострадала, обломками дома был полностью раздавлен и автомобиль – «Форд Мондео». Несмотря на это, лицо Коли буквально излучало счастье, ведь они всего за несколько минут до толчков вышли из дома и направились к нам, прихватив с собой детей. Вика с Катей собирались поиграть с ними в «монополию». Если бы Коля с семьёй хотя бы на десять минут задержались, их бы засыпало.

По другим домам посёлка, целы ли они или разрушены – никто ничего не знал, разглядеть было невозможно, очень стемнело. Единственное, что я разглядел, это был дом напротив, через дорогу. Судя по очертаниям, он особо не пострадал. Отсутствие связи заметили все, ни у кого сотовый телефон не работал. Интернет тоже не функционировал.

Всех захлёстывали переживаемые волнения, никто серьёзно не задумывался, что же всё-таки произошло. Когда я поделился своими выводами, все были в шоке – несмотря на предпринимаемые накануне (в течение трёх дней подряд) усилия по подготовке к катастрофе, включая довольно тяжёлые физические работы, никто так до конца и не верил, что это серьёзно, предпочитая считать всё происходящее причудой богатого чудака-соседа. Более или менее серьёзно воспринимал информацию из интернета только Володя, остальные выполняли взятые на себя обязательства из-за боязни потерять моё расположение. И я сейчас буквально на физическом уровне ощущал, как среди этих людей рос мой авторитет, как они всё серьёзнее стали прислушиваться к моим словам.

Выслушав мои предположения, все начали громко, перебивая друг друга, высказываться по этому поводу. В основном говорили о пережитых ощущениях и намерениях немедленно выехать на помощь своим родственникам и близким. Обстановка становилась все более нервозной, даже истеричной. Чтобы всех хоть как-то успокоить, я принес две бутылки водки, разлил ее и буквально вынудил выпить по сто граммов. Минут через пять народ немного успокоился, стал относительно адекватен, одним словом, к людям уже вернулась способность воспринимать и слова окружающих, а не только собственные выкрики.

Потом я всем напомнил, что по прогнозам специалистов после взрыва вулкана должен произойти большой выброс раскалённых вулканических газов и пепла, а также выход на ближнюю орбиту массы твёрдых осколков, которые скоро начнут падать метеоритным дождём. А также заявил, что по моим прикидкам газ может достигнуть наших мест уже через 12–15 часов после взрыва и к этому неприятному событию надо серьёзно подготовиться. Если же на нас упадёт метеорит, сделать мы всё равно ничего не сможем, поэтому об этом лучше и не думать. Переварив эту информацию, Николай заявил:

– Мне срочно нужно, до подхода сюда вулканических газов, выехать в Пущино за родителями…

Я с этим согласился, посоветовав ему ехать с Володей на его внедорожнике и возвращаться не позже чем через 8 часов, потом проблематично будет куда-либо доехать. Володе тоже надо было попасть в Пущино, постараться вывезти тёщу и переговорить с друзьями, предупредить их. Кроме беспокойства о близких всех нас интересовала информация, что же творилось в этот момент во внешнем мире – степень разрушения домов, инфраструктуры и прочее.

После отъезда Володи и Николая мы начали готовиться к возможной газовой атаке, а именно, срочно доделывать систему очистки и подачи воздуха, заклеивать и запенивать всевозможные щели.

Также занялись эвакуацией и переносом в дом всей имеющейся живности и того небольшого запаса корма для неё, что был у нас в наличии.

Размещать всех животных договорились в первую от входа комнату, самую большую в доме, из неё мы решили сделать сени. Из живности у нас были только куры, поросята Ирины, пчелы Николая, а также две собаки – Володина лайка Чапа и Колин охотничий пёс Билл, породы кромфорлендер.

Кроме того, надо было подумать и о нашем размещении – раздобыть недостающие кровати и постельные принадлежности. Решили – если не удастся их взять из разрушенных домов, не миндальничать, а вскрывать целые дома и забирать всё, что нам было нужно, включая имеющиеся там продукты и лекарства. Этим пошли заниматься Саша, Флюр и Сергей, за которыми увязались и Вика с Катей.

Часа через три вернулись Володя с Колей, грязные и измученные. Оказывается на дороге, ведущей в Пущино, километрах в четырёх от нас образовалась трещина шириной метра в полтора, и никакой возможности проехать по дороге не было. Тогда они попытались двигаться прямо по полю и там намертво застряли. Сколько не пытались вылезти, не смогли и, в конце концов, машина завязла в грязи по брюхо. Пришлось бросить джип и возвращаться пешком. По этому поводу Николай заявил:

– Дело тухлое! Без трактора ловить там нечего. Если его не найдём, машину не вытащить. Придется ей зимовать на этом поле.

Саша с ребятами к этому времени как раз вскрыли один из мало разрушенных домов и начали переносить из него кровати и постельные принадлежности. В этом доме был ими обнаружен небольшой запас консервов, сахара и макарон – всё это мы легко присвоили, кроме того, там же нашли ещё небольшой бензогенератор.

Ребята перенесли нужное количество кроватей и других вещей, и мы начали распределять комнаты – кто, где будет жить. Всего в доме было их одиннадцать. Четыре комнаты на первом этаже, а так же санузел с душевой кабинкой. Теперь, правда, вместо душа там стояла система воздухоочистки. На втором этаже было пять спален, две из них достаточно большие. Остальное место занимали коридор, лестница и санузел, где даже имелась ванная комната с джакузи. На третьем этаже находились две прекрасные, мансардные комнаты площадью по 25 квадратных метров.

На втором этаже в одной из больших спален была застеклённая лоджия, и с неё открывался прекрасный вид на окрестности посёлка. Эту комнату мы решили не занимать, а использовать её как наблюдательный пункт, оттуда была хорошо видна подъездная дорога в посёлок, да и наш склад с гаражом неплохо просматривались. Нельзя было занимать и две большие комнаты на первом этаже.

Первую от входа мы начали использовать как сени, разместив там всех животных, запас их кормов и немного топлива для печей. Ещё там сейчас находилась часть продуктов, привезённых из Тулы, и овощей, вывезенных из Галиного института, – всё это мы ещё не успели опустить в подвал. Несмотря на то, что эта комната была площадью 45 квадратных метров – она уже была вся забита коробками, мешками и вольерами с животными. Даже пройти к примыкавшей к ней небольшой комнате было затруднительно. В смежной с сенями комнате мы договорились поместить Валеру с Сергеем. Комната была автономна, она могла дополнительно отапливаться установленной там небольшой печью «Булерьян». У печки был общий дымоход с камином, который размещался в большом зале – теперь преобразованном в сени и скотный двор.

Второй большой зал на первом этаже занимала столовая, совмещённая с кухней. Если бы убрать санузел, пространство, занятое лестницами на второй этаж и подвал, а также лифт, то в этом зале тоже было бы 45 квадратных метров свободной площади. Здесь же стояла вся кухонная бытовая техника и два холодильника.

Собирались и общались все мы обычно тоже в столовой, там стояли Т-образно два больших стола, мягкий диван-кровать и 12 стульев – всё это было куплено в магазине «Икея» на распродажах. Так что, все мы прекрасно размещались в этом зале-столовой, там было удобно обедать, так как плита и печка были под боком, кроме этого, на стене висела большая плазменная панель телевизора, она была подключена к системе домашнего кинотеатра.

В маленькой комнате, примыкавшей к столовой, поселились Володя с Галей, на втором этаже, в оставшейся большой спальне остались мы с Машей. Эта комната была нашей спальней с момента постройки и сдачи в эксплуатацию дома. В других маленьких спальнях второго этажа расселились все остальные пары. Третий этаж отвели детям Николая и Ирины, выделив им по отдельной комнате.

Кстати об информации – её мы могли черпать только из передач по радио и спутникового телевидения, и то, нормально функционировало немного телевизионных каналов и радиостанций. Вещание с Останкинской телебашни отсутствовало. По телевизору рассказывали и показывали страшные вещи – в Москве было разрушено несколько тысяч зданий и сооружений, число жертв исчислялось многими десятками тысяч.

Землетрясение в Москве было силой 8,3 балла, но ей ещё очень повезло. Например, Лондон был почти полностью разрушен, к землетрясению силой 8,5 баллов там добавились гигантские цунами, которые буквально затопили Англию, число жертв исчислялось миллионами. Немногим лучше обстояло дело на территории остальной Европы. Из Америки никаких данных вообще не поступало. Связи ни с одной страной Северной и Центральной Америки не было. Азия тоже сильно пострадала, особенно приморские страны; Японию практически всю смыло серией колоссальных цунами, в Китае творился форменный ад. Во всех странах, с которыми существовала связь, было объявлено чрезвычайное положение.

Вся эта информация поступала в течение ночи по радио и спутниковому телевидению от разных мировых агентств и телекомпаний. Всё это нам переводила Вика, которая свободно владела английским языком. Из наших электронных СМИ мы ловили только Вести-24 и несколько радиостанций. Под утро с качеством приёма сигналов начали происходить неприятные вещи, появились сильные помехи, изображение и звук становились порой практически неразличимы.

Мы в эту ночь непрерывно что-то делали, ни один человек, кроме маленького Никиты и двенадцатилетней Даши, не прилёг отдохнуть. Было ощущение полной нереальности происходящего, в то же время все были очень перевозбуждены. Когда пропали сигналы телевидения и радио, появились первые признаки проявления извержения супервулкана. На землю вместо снега стали падать серовато-белёсые хлопья пепла. Заметя их, мы сразу включили наш воздухоочиститель, не став проверять качество воздуха на улице, да и сделать это мы могли только одним доступным сейчас способом, пожертвовав каким-либо животным, или выйти самим на улицу. Но выходить никому не хотелось, даже в противогазах, у нас их было четыре штуки и ещё шесть запасных картриджа к ним – всё это привезли ребята, когда забирали детали воздухозаборника из института в Пущино.

Воздух в самом доме был вполне нормальным, электричество подавалось от нашего ветряка бесперебойно. Температура в доме держалась на постоянном уровне, установленном в термореле электрического котла – двадцать один градус по Цельсию. Наш котёл полностью справлялся с отоплением всего дома.

Уже днём все собрались в столовой, сидели уставшие, хмурые и молчали. Видя такое состояние народа, я предложил выпить граммов по сто водки, перекусить и укладываться спать. Всё равно мы уже ничего сделать не сможем. Никто от такого предложения не отказался, женщины тоже решили выпить именно водки, а не вина, как обычно. Но по сто граммов на человека мы, конечно, тогда не обошлись, все были слишком перевозбуждены и, несмотря на усталость, засиделись до одиннадцати часов вечера. Во время этого молчаливого застолья Максим старался поймать по радио хоть какую-нибудь станцию, но все его попытки были безрезультатны. Когда закончили эту мрачную пьянку, у меня плохо отложилось в памяти.

Проснулся я где-то часов в десять утра, к этому времени встали ещё не все. В столовую пришли только Володя с Галей, Николай с Ириной и мы с Машей, остальные продолжали отсыпаться после вчерашнего сумасшедшего дня. Настроение у всех было, мягко говоря, неважное, чему радоваться – радио и телевизор не работали, улицы заметали хлопья пепла, на земле уже образовался слой в полсантиметра, температура воздуха за окном была плюс три градуса.

Мучительно было так сидеть, хотя весь организм требовал действий. Хотелось немедленно собираться и ехать куда-нибудь, помогать, возможно спасать своих близких, родных. Но я был приучен работой на бирже и ещё раньше, своим мелким бизнесом, не совершать непродуманных поступков, удерживаясь от этого любыми доступными средствами. Например, на бирже 95 процентов разорившихся – это те, кто под воздействием слухов и пропаганды либо срочно купил акции, либо встал «в шорт», не обращая внимания на фундаментальный анализ. В нашем конкретном случае внешние условия играли теперь главную роль.

Я всех призвал не суетиться зря и успокоиться, предложив сыграть лучше всего в преферанс, заметив при этом, что сражаться таким образом мы будем не меньше недели, и за это время я всех обнулю, так что дамы смело могут открывать тотализатор, болея за своих любезных и, как говорится, в воздух чепчики бросать.

Играли мы, естественно, на виртуальные деньги. Пока разыгрывали первую партию, подошли завтракать и остальные наши, теперь уже, можно сказать, соратники.

После завтрака началось спонтанное обсуждение сложившейся ситуации – о пережитых ощущениях, о судьбах родственников, друзей и подруг. Не обошлось без женских истерик с рыданиями, так продолжалось часа полтора, потом мне это всё надоело и, обращаясь ко всем, я предложил:

– Заканчивайте, друзья, все эти самоедские переживания и бессмысленные суждения о судьбах мира, мы на них никакого воздействия всё равно оказать не сможем, поэтому предлагаю обсудить свои проблемы и разработать чёткий план действий в сложившейся обстановке. В первую очередь нужно избрать руководителя нашей группы, а также ответственного по расходованию продуктовых запасов, их наличие только и даёт нам хоть какой-то шанс на выживание. Выбранные нами люди должны установить нормы потребления продуктов на каждый день, без этого в сложившейся обстановке обойтись никак нельзя.

Все восприняли моё выступление с невероятным энтузиазмом, как будто им показали единственный путь выхода из создавшегося ужасного положения. Устроили голосование. За меня, как за руководителя группы, проголосовали единогласно, других предложений не возникло. Главным распорядителем наших запасов, после небольших прений выбрали Володю – в его честности и порядочности никто не усомнился. Главным силовиком, как я его в шутку назвал, выбрали Сашу. Его задачей было организовать дежурства с наблюдением за подъездными путями, а также отпор, если появятся банды мародёров. Я поделился с присутствующими своими опасениями по этому поводу:

– Искатели продуктов, а также других ценных вещей могут появиться здесь довольно скоро, так как вся эта коммерческо-бандитская система перераспределения рухнет тоже очень скоро, если уже не рухнула. Никакие деньги – рубли ли это или валюта, никому не будут теперь нужны. Теперь ценнее всего реальные вещи, помогающие выжить: продукты, бензин, оружие, медикаменты, а потом уже уголь и другое топливо. В этом я полностью уверен.

Зная любовь и почтение наших людей к официальным бумажкам, заставил Вику написать протокол этого собрания, со смешками, все его подписали. После чего я объявил:

– Принимаю первое непопулярное решение. В течение этой недели выходить из дома не будем совсем. На следующей неделе – перед собственным выходом выставим на улицу, на крыльцо собаку или поросёнка. Если с ним ничего не случится в течение трёх часов, тогда попробуем выйти сами.

Народу собак стало жалко подвергать этому эксперименту, поэтому решили вынести поросёнка.

Главным шеф-поваром я назначил свою жену Машу, помощницей Галю. Женщины кроме приготовления пищи должны были, при участии главного нашего медика Игоря, составлять ежедневное меню, исходя из наличия продуктов, выделенных по установленным нормам, которые мы с Володей пообещали довести до народа, когда подсчитаем все наши запасы. Они у нас, по большей части, находились в железном сарае и в сенях. Теперь надо было всё переносить в подвал, чем я и предложил заняться в первую очередь, пока сидим неделю дома, объявив это немаловажное дело вторым пунктом своего решения:

– Чтобы совсем не отсидеть свои задницы, играя в карты, будем переносить продукты из сеней в подвал, а когда воздух нормализуется, займёмся переброской туда же продуктов из сарая. – И с ехидством продолжил: – Обещаю, скучать не придется. А кому станет грустно, может выйти во двор, подышать свежим вулканическим воздухом – быстро прочистятся мозги.

Почему мы многие продукты разгрузили в сарай, а не сразу в дом или в гараж? Для этого имелось несколько причин. Во-первых, в дом было слишком долго, а мы спешили сделать как можно больше ездок. В гараж мы не разгружали, чтобы не разбивать продукты на несколько частей, важно, чтобы они находились в одном месте, и всё из-за мышей, которые легко могли попортить наши запасы. У меня были две электронные акустические мышепугалки, привезённые из Гонконга. Они работали прекрасно, ни одна мышь не приближалась ближе чем на 5–6 метров. Установив эти пугалки, можно было покрыть ультразвуком только одну территорию – либо гаража, либо сарая. Удобнее и легче разгружать вещи было в сарай – так мы и делали.

Перед воротами в сарай, на столбах, у меня была оборудована кран-балка, правда, с ручной двухтонной талью. И ещё, что тоже важно, склад был больше гаража и по всему периметру там были сделаны удобные четырёхсекционные полки. Уже сейчас на них хранилось больше 15 тонн продуктов. Картошка и другие овощи, привезённые из Галиного института, частично были складированы в сенях. Чтобы компактно поместить продукты в подвале, там тоже нужно было сделать полки – этим после обеда мы и начали заниматься.

Доски, брус и фанеру, а также необходимые инструменты и гвозди, требуемые для сооружения полок, мы перенесли в подвал ещё ночью. Не то чтобы время экономии, делали это больше для того, чтобы как-то отвлечься от поступающей кошмарной информации о катастрофе в Америке. Было не до сна, и я решил, что необходимо чем-то занять людей.

Всю неделю мастерили полки и переносили продукты из сеней в подвал, а также оборудовали места для нормального размещения наших животных. Для птицы сделали зарешёченный вольер с насестами, для поросят небольшие боксы, для собак поставили две будки. Корма для животных пока хватало, его принесли от Ирины, еще, когда эвакуировали животных.

Саша распределил смены для круглосуточного дежурства. Помимо наблюдения за окрестностями, дежурный должен был заносить в электронный журнал два раза за смену показания температуры воздуха, атмосферного давления, показания счётчика Гейгера, а также время восхода и захода солнца и долготу светового дня. Для этого Катя даже написала компьютерную программу. Кроме этого дежурные должны были записывать все значимые события и явления, произошедшие за смену.

Например, второго ноября были замечены на небе следы множества метеоритов, на протяжении всей недели пепел продолжал сыпаться, и слой его к пятому ноября достиг уже 3,5 сантиметра. Первого ноября днём вдруг стало очень сумрачно, и на протяжении всей последующей недели света становилось всё меньше и меньше. Температура постоянно колебалась, но для ноября было не очень холодно, пятого ноября температура была минус 2 градуса по Цельсию.

Свободное время, которого было предостаточно, члены нашей коммуны коротали, смотря фильмы по домашнему кинотеатру, читая книги, или, как мы с Володей и Колей, играя в карты. Молодёжь практически всё свободное время проводила в подвале, за настольным теннисом или бильярдом. Несмотря на изготовленные полки и перенесённые из сеней продукты, свободное место там ещё оставалось. Полки смонтировали по периметру подвала, и они не мешали играм.

Овощи мы начали размещать в малом отсеке подвала, под лестницей и в сауне. Баню решено было пока не использовать, не до этого, слишком большой расход электроэнергии. Если бы возникло желание и необходимость устроить банный день, складируемые там запасы овощей можно было бы легко вытащить.

Иногда мы все вместе смотрели фильмы по домашнему кинотеатру, или пели караоке, или просто проигрывали аудиодиски – все эти функции входили в систему домашнего кинотеатра. За эту неделю никому скучно не было, каждый занимался интересующим его делом. Единственное обстоятельство, которое тяжело давило на психику, – нахождение в информационном вакууме, когда не знаешь абсолютно ничего – ни того, что творится в мире, ни куда, в конце концов, мы сами катимся.

Наконец все мы с великим облегчением, хоть и не без опаски, дождались седьмого ноября, того самого дня, когда решили выносить на крыльцо поросёнка для тестирования качества наружного воздуха.

Рано утром, надев противогазы, Саша и Флюр пошли в гараж и принесли овощной зарешёченный контейнер, который поставили на крыльцо, или, как мы его называли, предбанник. Крыльцо было довольно большое, боковые стены были заложены прозрачными стеклоблоками, двери из прозрачного пластика, двойные распашные. За счёт парникового эффекта сейчас там было гораздо теплее, чем на улице. Летом эти двери легко снимались. Постелив на дно контейнера старый ковёр, чтобы животное не замёрзло, ребята положили на него несчастного, обиженного поросёнка и быстро вернулись в дом.

По их ощущениям на улице была совершенно нормальная обстановка. Пепел лежал вперемешку со снегом, поэтому было трудно понять, сколько его выпало, а общий слой осадков не превышал 8 сантиметров. Видимость на улице была не очень хорошей – солнца не видно, всё небо в густых серых облаках, но и в обычную зиму иногда бывает и такая погода, и такая видимость.

Мы с нетерпением стали ждать окончания эксперимента, эти три часа тянулись невыносимо медленно. Наконец отмеренное нами время подошло к концу. Флюр, надев противогаз, принёс поросёнка в дом, тот, возмущённо хрюкая, резво вырвался из его рук. Мы от великой радости, что поросёнок жив, навалили ему полную миску варёной картошки, добавив туда и остатки нашего завтрака. Он удовлетворённо чавкал, быстро поглощая неожиданно щедрое угощение.

Наконец все мужчины вышли во двор осмотреться. В воздухе присутствовал какой-то запах, но не сильный. На ночь мы решили не отключать воздухоочиститель, несмотря на то что фильтров тонкой очистки оставалось только пять, остальные четырнадцать мы уже использовали. Флюр, ежедневно надевая противогаз, менял фильтр грубой очистки, который находился на улице. По два раза в сутки менялся и фильтр тонкой очистки.

На улице, хотя стоял полдень, было сумрачно, полное ощущение, что уже около пяти и скоро совсем стемнеет. В воздухе ощущалось наличие мелкой пыли – это ветер раздувал выпавший пепел. Мы решили надеть строительные респираторы (у меня их было десять штук) и заняться насущным делом – переносом продуктов в подвал. При этом Володя должен был сделать точный подсчёт всего, что у нас было. Сегодня решили на вылазку не ходить и никуда не ездить. В первую очередь нужно было разобраться со своими запасами, чтобы знать, на что мы можем, в конечном итоге, рассчитывать.

Володя перед тем, как начать заниматься подсчётом, всё пытался предложить пойти вытаскивать его джип. Но я заявил:

– Если машина ещё на месте, до завтра точно никуда не денется. И вообще, чтобы её вытащить, нужен трактор, а он имеется только в деревне, у Ивана. Мы же, пока соберёмся к нему, пока пообедаем, уже начнёт темнеть, а в нынешние времена, да ещё в темноте, не знаю как Иван, а я, например, сначала бы стрелял, а потом разбирался, кто это ко мне пожаловал и зачем.

Он согласился, что надо подождать до завтрашнего утра, но вынудил дать обещание, что первым делом завтра мы займёмся его машиной. Пообедав и немного передохнув, продолжили переноску продуктов в подвал, работали до десяти часов вечера. Хорошо, что двор у меня освещался со всех сторон – стояло несколько фонарей, и ещё довольно мощный прожектор висел над крыльцом дома.

В районе девяти часов вечера небо прочертила яркая огненная полоса и раздался сильный взрыв, даже стёкла зазвенели. Дежурившая в это время на наблюдательном пункте Катя потом рассказывала:

– Жуть! Я видела сам взрыв, он произошёл километрах в четырёх от дома, на краю поля, рядом с лесом, даже несколько деревьев упало.

Ночью мы тоже услышали несколько близких взрывов, метеоритная бомбардировка нарастала, и я молил Бога, чтобы очередная вулканическая бомба не упала прямо на нас.

Хотя сон был тревожный, нарушаемый громкими взрывами, я встал в 7 часов утра с совершенно свежей головой и активным желанием действовать. К восьми часам поднялись и все остальные. Вид у многих был помятый, видно прошедшая ночь далась им нелегко. Позавтракав, начали обсуждать сегодняшние планы. Сошлись на мнении, что, прежде всего, нужно попробовать вытащить машину Володи – потом будет намного труднее, всё засыплет снегом, и пробиться к ней, двигаясь по полю, будет весьма проблематично. Так же надо было добраться до Пущино – узнать хоть, что творится в большом мире. Стоило бы продолжить запасать топливо и провизию, ведь прогнозы по последствиям взрыва супервулкана были всё ужаснее и ужаснее, а длительность наступающей после этого взрыва «вулканической зимы» оценивалась лет в пять-десять. Так что никто уже не сомневался в том, что самые негативные варианты этих прогнозов исполнятся.

На работу по вытаскиванию застрявшего джипа договорились ехать на моей машине вчетвером: Володя, Коля, Саша и я. Взяли с собой три лопаты, ломик и мою ручную лебёдку, предназначенную специально для таких случаев – очень удобно, не нужно никакого упора, одним концом просто ввернёшь в землю, и всё. Взяли с собой, на всякий случай, два ружья. Всего у нас их было три – два моих и карабин Николая. Карабин мы оставили Флюру для охраны нашего дома. Хорошо, что Коля предусмотрительно захватил его из дома до обрушения.

Мой «мерин» с трудом, но пробирался по дороге, засыпанной снегом вперемешку с пеплом – все-таки АВС и шипованная резина. После нас оставалась колея спрессованного пепла, и мне подумалось, что возвращаться по этой колее будет гораздо легче. Минут за пятнадцать доехали до трещины в асфальте, она действительно оказалась шириной более метра. Невдалеке на поле увидели машину Володи, занесённую снегом и пеплом.

Почти что час мы вчетвером пытались её вытащить, но даже при помощи лебёдки удалось стронуть эту бандуру всего-то на несколько сантиметров. В результате, вконец измучившись, решили направиться в деревню за трактором, тем более что тракториста Ивана трое из нас хорошо знали, именно он зимой чистил дороги в нашем посёлке. Еле развернувшись, мы поехали в деревню, которая находилась километрах в четырёх от этого места.

Глава 6

На улицах деревни мы не увидели никаких признаков жизни, как и в обитаемых ранее усадьбах. В поселении царили тишина и запустение, даже привычного лая собак не было слышно. Подъезжая к дому Ивана, я едва не раздавил останки одной из них.

Войдя в дом, даже через респиратор почувствовал запах гниения и сразу увидел труп Ивана с обмотанной вокруг рта и носа марлевой повязкой. Он умер, сидя за столом, а рядом стояла недопитая бутылка водки. Около стола, на диване, в позе эмбриона, лежал труп его жены Светы. Запах в комнате стоял тошнотворно-сладкий. Мы очень быстро выскочили на улицу. Никто даже не попытался осмотреть трупы, и так было всё ясно – они отравились, вдыхая ядовитый воздух, и при этом Иван понял по запаху, что воздух отравлен. Он попытался сделать защиту из марли, но, видимо, это не помогло, поэтому взял и просто напился и жене дал изрядную дозу. Бутылка на столе была литровая и практически пуста. Кроме этого на полу, рядом со столом, валялась еще одна пустая бутылка.

Выйдя из дома Ивана, мы сняли респираторы и закурили. На душе было тяжко, но делать что-то было надо, дома ждали наши родные и близкие – опустишь руки, пропадут все. Поэтому, покурив и снова облачившись в респираторы, мы пошли искать трактор. Он стоял в большом сарае. Коля как опытный механик довольно быстро его запустил, и мы отправились вытаскивать наш джип. С этим делом справились довольно быстро и уже на двух автомобилях и тракторе поехали домой. Добравшись, рассказали о положении дел в деревне. На холодную голову проанализировав всё увиденное, мы пришли к выводу, что отравление воздуха какими-то вулканическими газами всё-таки было. И, по-видимому, ядовитые вещества попадали в атмосферу от сгорания метеоритов. По всей логике газ, вырвавшийся из недр супервулкана, не должен был обладать такой скоростью перемещения, чтобы быстро достигнуть наших мест. Скорее всего, первая газовая атака была последствием сгорания метеоритов в атмосфере, и образующиеся при этом газы имели такую концентрацию, что люди и животные, надышавшись ими, довольно быстро погибали. Правда, мы надеялись, что в наших городах по такому ужасному сценарию дело не пошло, ведь всё-таки там есть специалисты, оборудование, противогазы да и бомбоубежища с системами очистки воздуха. Обсудив сложившееся положение, решили вывезти из деревни все запасы продуктов, ведь разных овощей, солений и варенья у сельских жителей на зиму должно быть заготовлено много.

Поэтому после обеда все мужчины, включая сына Николая, поехали в деревню на большую мародёрскую операцию. Для вывоза добычи сформировали целый караван, состоящий из «Газели», трактора и моего фургона. После вторичного осмотра деревни стало ясно, что нужно будет сделать порядка десяти ездок на «Газели», чтобы вывезти все продуктовые запасы с крестьянских дворов. А в деревне был ещё небольшой продуктовый магазин, в котором различного товара на 3–4 ездки.

Начали погрузку с дома Ивана, у него в погребе было одной картошки мешков тридцать, не считая других овощей, кроме этого рядами стояли бочки с солениями и банки с вареньем. В сарае Саша нашёл самогонный аппарат, видать старый, заслуженный. Его мы тоже решили увезти, всё-таки техника, которая может пригодиться. Ещё у Ивана стояла во дворе 1000-литровая бочка на колёсах, заполненная доверху дизельным топливом. В общем, судя по всему, это был наш человек, форменный куркуль. Для перевозки найденных вещей и продуктов решили использовать трактор Ивана, благо, большой прицеп к нему стоял возле дома. Мы вообще чувствовали себя как бы его наследниками. Тем более именно мы похоронили эту семью, ну, естественно, и помянули, приняв по пятьдесят граммов у их могилы, тут же, на огороде.

Дело по вывозу и загрузке продуктов и других необходимых нам вещей только из дома Ивана заняло всё время до позднего вечера. Для того чтобы было лучше видно, мы привезли маленький бензогенератор, с его помощью осветили подвал с домом и весь двор.

На следующий день подъём был опять в семь часов утра. После завтрака и недолгих сборов приступили к вывозу запасов из деревни. Кроме продуктов решили забирать и корма для наших животных. За счет деревни наши запасы резко увеличились, особенно овощей и солений. Пригодились товары и из деревенского магазина, правда, в основном водка и сигареты. Водки было много, но дешёвой, скорее всего палёной, более-менее неплохой мы нашли пять ящиков. В ассортименте имелось также немало сухих вин, а вот пиво было всё попорчено, стеклянные бутылки лопнули от минусовой температуры, а в пластиковых ёмкостях сплошной лёд.

Из оставшегося товара больше всего нас порадовали соль и специи, а также чай (ящиков шесть), кофе и разнообразные консервы. Всего из магазина мы сделали четыре ездки на «Газели» – значит, вывезли не меньше семи тонн продуктов и напитков. Машину затаривали с перегрузом, ведь ехать было совсем недалеко. За весь день, а работали опять до десяти вечера, нам так и не удалось всё вывезти, нужен был ещё, минимум, один день. В течение всего времени, пока занимались этим делом, постоянно слышали отдаленные звуки взрывов метеоритов, но близко ни один из них не падал.

Загрузив в десять часов вечера последнюю машину, поехали домой. Хотя был поздний вечер, на улице было не очень темно, всё небо светилось от огненных траекторий падающих метеоритов. Было немного жутковато, световая гамма была, как с картины о Страшном суде, и если бы не мои товарищи рядом, легко можно было двинуться рассудком.

Приехав домой и разгрузившись, сели за поздний ужин. Общее настроение было подавленным, его немного разбавил Флюр, у которого всегда были в запасе смешные истории и шутки. Он был оптимист по натуре и балагур. Вот и теперь, на стенания женщин по поводу того, что мы заняли овощами и системой очистки воздуха баню и все места, чтобы помыться, кроме одного, он заявил:

– Женщины очень ленивые – на самом деле они моются потому, что им лень чесаться.

Народ немного развеселился и активно приступил к обмену впечатлениями от поездки в деревню. Во-первых, всех удивило, особенно после жуткой картины, увиденной в доме Ивана, что во всех других, обойдённых нами домах, мы обнаружили всего четыре трупа. Повсеместно находили только мёртвых животных, и то было видно, что они погибли не сразу. Во-вторых, можно было разглядеть следы машин, идущих практически от всех жилых домов – слегка занесённые колеи от транспорта были хорошо различимы на снежно-пепельном покрове. Саша определил, что следы были оставлены несколько дней назад.

Из всего этого мы сделали вывод, что вулканический газ был, не настолько ядовит, чтобы сразу убить всех. Кроме Ивана с женой, другие умершие люди были довольно преклонного возраста. Значит, остальное население деревни успело эвакуироваться, и, скорее всего, в Пущино. Уезжали люди в сильной спешке, об этом говорило большое количество брошенных овощных запасов. Очень настораживал тот факт, что после нормализации атмосферы в деревню никто не возвращался, хотя добротные деревянные дома от землетрясения пострадали незначительно, и в них после небольшого ремонта вполне можно было проживать.

Также мы заметили, что в стоящих на пригорке, двух усадьбах не было найдено ни одного мёртвого животного, только кое-где сломаны заборы да еле заметные следы, уходящие по полю в сторону леса. Кроме того, наши женщины видели сегодня несколько летающих птиц. Выходило, что газ, скорее всего, был тяжелее воздуха и скапливался в низинах, а деревня как раз и находилась в ложбине, на берегу небольшой речушки. И ещё мы заметили, что колеи из деревни вели не на пущинскую трассу, а в сторону леса, значит, там был проезд, а про трещину на шоссе жители деревни знали.

По следам на шоссе было видно, что несколько машин к трещине за эти дни подъезжали, но разворачивались обратно. По следам на дорожном полотне перед трещиной со стороны Пущино было видно, что снежно-пепельный слой довольно сильно утрамбован, а последняя машина подъезжала к этому месту не далее как вчера.

Мы обсудили все эти наблюдения, и у всех стало не так тяжело на душе, ведь, судя по всему, мы не одни остались в этом мире. Тем более, случилась ещё одна большая радость, Максиму удалось поймать по транзистору, по УКВ диапазону, работающую радиостанцию – местную, серпуховскую. Хотя он ловил на небольшую транзисторную антенну, качество приёма было неплохое, речь диктора вполне можно было разобрать, хоть иногда случались помехи. Наконец, подсоединив приёмник к большой антенне, Максим добился приёма хорошего сигнала практически без помех.

По радио передавали довольно-таки безрадостные новости. После всемирного землетрясения, вызванного взрывом вулкана на территории США, большие разрушения произошли и в городе Серпухов. Рухнуло сто двадцать три многоэтажных дома, множество домов сильно пострадало, включая и малоэтажные, из частного сектора. По предварительным подсчетам погибло более двадцати тысяч человек, ситуация усугубилась с появлением в атмосфере ядовитых паров вулканического газа. Несколько сотен человек по Серпуховскому району погибло в результате падения метеоритов, а на территории города было зафиксировано падение семи космических осколков.

С отравленным воздухом, при отсутствии противогаза, по радио советовали бороться, делая марлевую повязку в несколько слоёв и поддерживая её во влажном состоянии. Концентрация газа становилась опасной для жизни на уровне земной поверхности и до 3–4 метров над ней. Нахождение на верхних этажах зданий было вполне безопасным. Население успокаивали тем, что ядовитые компоненты вулканического газа недолговечны и при обычных условиях распадаются в течение 7–10 суток.

Связь с Москвой в городе функционировала только по кабельной линии. Положение в столице было очень тяжёлое, число жертв исчислялось семизначными цифрами. Воздушное сообщение полностью остановлено. Полёты любых видов аппаратов невозможны ввиду сильной турбулентности и наличию в атмосфере большого количества пепла.

По радио через каждые полчаса повторялись призывы регистрироваться на пунктах гражданской обороны, указывались их адреса и сообщалось, что вводится снабжение продуктами по карточкам, которые будут выдаваться только зарегистрированным на этих пунктах людям. Так же сообщалось, что по всей стране вводится чрезвычайное положение, и все случаи мародёрства будут решительно и жестоко пресекаться прямо на месте преступления. Кроме того, вводилось патрулирование города воинскими подразделениями.

Нас, в принципе, обрадовали сообщения по радио, хотя они были очень неприятными, но факт наличия людей, которые пытались взять ситуацию под контроль и облегчить выживание населения, немного успокаивал. Именно сейчас нам было так важно знать, что где-то существует власть, которая занимается настоящим делом, выполняя свои прямые обязанности по снабжению и защите своих граждан. Правда, у нас, мужиков, были большие сомнения, что при таком серьёзном уроне возможна быстрая нормализация обстановки.

Тем более с нашими чиновниками, которые привыкли больше смотреть в собственный карман, и в этой обстановке будут любыми путями спасать, в первую очередь, себя, своих близких и подельников, не понимая, что такими действиями обрекают и себя и других на верную гибель. Привычный их образ мыслей, что можно вылезти за счет других, умея угождать вышестоящему начальству, сейчас вряд ли прокатит. Теперь таких легковерных дурачков эти «хозяева жизни» уже не найдут – они тихо вымрут. Их просто не пустят на нынешний спасательный плот жизни и будут спихивать с него любыми способами. Чиновничья армия очень далека от жизни обычных людей, но только за счет их незаметного безропотного труда она и могла существовать. Как правило, чиновники с их привычкой ничегонеделания не желали принимать и самостоятельных решений. Принципы «круговой поруки» и «не высовывайся – убьёт» перешли у них на уровень инстинктов. Однако исторический опыт тысячелетий показывает, что в тяжёлые времена только забота о других и объединение с целью выживания дают шанс на существование. Но центральная власть вряд ли об этом сейчас думает, а если и задумалась, то вряд ли что-нибудь сможет изменить – инстинкты за несколько недель не изменить, а новых людей вся эта чиновничья камарилья вряд ли допустит до власти.

Наши военные Саша и Флюр в один голос утверждали, что имеющимися в наличии военными контингентами порядок навести вряд ли удастся, что самые дисциплинированные и боеспособные части находятся на Кавказе и на границах страны, а при таких условиях транспортного коллапса их невозможно оттуда быстро доставить. Воздушный транспорт не действует, наземный, исходя из видимых нами трещин дорожного полотна и информации о разрушенных землетрясением домах, сооружений и мостов, тоже вряд ли функционирует.

В общем, проговорив до часу ночи, мы всё-таки заставили себя разойтись. Завтра нужно было встать пораньше, световой день значительно сократился, а надо успеть перевезти все запасы из деревни домой, а то найдутся и другие любители лёгкой наживы. Наши женщины в один голос заявили, что теперь они поодиночке дежурить ночью не будут – очень страшно. Вид из окна действительно открывался не для слабонервных: мерцающий красно-бордовый цвет неба и звуки отдалённых взрывов сильно давили на психику. Поэтому мы решили, что на эту ночь дежурства отменим, а начиная с завтрашнего дня женщины будут дежурить по двое, заодно постоянно прослушивать приёмник и записывать важные новости и сообщения.

Встал я по будильнику в восемь часов утра. Все уже, как на работу, начали собираться на выезд «по зачистке деревни от продуктов», мы надеялись за сегодня наконец всё закончить. А завтра хотели попытаться проехать в Пущино и, вообще, осмотреться. В город думали поехать по следам, оставленным деревенскими жителями. Несмотря на продолжающий изредка падать пепел и снег, колеи, проделанные несколькими машинами, наверняка останутся.

Приехав в деревню, сразу приступили к погрузке. Оставалось ещё перенести запасы из трёх домов. В это время Саша пошёл, чтобы по второму разу осмотреть уже вычищенные дома. Вдруг мы что-то пропустили? И действительно. В доме Ивана мы не заметили занавешенную настенным ковром, нишу, где лежало охотничье ружьё «Сайга М3», 12-го калибра, довольно много патронов и, непонятно зачем нужные Ивану, три гранаты Ф-1. Как пошутил Флюр:

– Если ещё поискать, то наверняка найдём и пулемёт «Максим», а может, что и покруче.

Мы обрадовались находке, всё-таки оружия у нас было маловато. Зато теперь образовался целый арсенал: четыре ружья с 315 патронами, а также три гранаты ф-1 и ещё ракетница с 12 выстрелами – её мы тоже нашли в одном из домов. Из интересного нашли ещё один самогонный аппарат и литров десять самогонки. Кроме этого, наткнулись на большой аквариум с рыбками и водной растительностью. Как ни странно, рыбки были живы и аквариум цел, вода в нём не замёрзла – видно дом сохранил тепло. Все работы мы закончили в девять часов вечера и поехали домой. Из деревни вывезли всё, что можно, даже нарубленные дрова.

И снова сени были полностью заставлены привезёнными продуктами, оставался только проход и немного места для животных. Женщины не успевали перебирать привезённые овощи. Мы решили хранить их в деревянных коробах, пересыпая слои песком, как это делают в деревнях. Мастерить короба и переносить овощи в подвал решили начать на следующий день. За ужином обсудили внутренние вопросы нашей жизни, но на этом не успокоились. Решили отправить Володю, Колю и меня на разведку в Пущино на Володином джипе. Остальным поручили изготовление коробов и перенос привезённых овощей в подвал. Женщины должны были продолжать наблюдение и дежурство, а также переборку овощей. После этого все отправились по своим комнатам отдыхать. Вставать решили опять в восемь часов, раньше не имело смысла – светать начинало только к девяти часам. На сегодня ночное дежурство договорились отменить, вряд ли кто-нибудь в такую страшную ночь решит проникнуть в наш посёлок.

Утро, как и всегда теперь, было сумрачным, солнце не проглядывало, температура около минус пяти градусов по Цельсию, снега не было, пепел почти не падал. Все быстро позавтракали и отправились выполнять задачи, поставленные вчера вечером. Мы втроём, заправив Володину машину бензином под завязку, тронулись в путь.

Поехали вооружённые, взяли с собой два ружья – мою «Сайгу» и карабин Николая. Также, на всякий случай, я захватил одну гранату. Ребятам для отпугивания мародеров оставили всё остальное оружие, дежурившим девчонкам выделили ракетницу со всем наличным запасом выстрелов. Это было сделано для их успокоения, чтобы, в случае чего, они могли подать сигнал.

Мы собрались ехать через деревню, по следам эвакуировавшихся жителей. Через трещину решили не ехать, хотя и сколотили из брусьев два трёхметровых мостика шириной по сорок сантиметров, и положили их сверху на багажник. Также, на всякий случай, захватили с собой ручную лебёдку и две лопаты. Добравшись до деревни, медленно поехали по проложенным следам. Так, петляя, километра через три выбрались на просёлочную дорогу, которая вывела нас на пущинскую трассу вблизи самого города.

Первое, на что обратили внимание при въезде в город, – у заправки стояла БМД, недалеко от боевой машины был сложен бруствер из мешков с песком, но солдат не было видно. Сама дорога была пустынна – никто въезд и выезд не контролировал. Дороги были нечищеные, просто наезженные колеи, по краям встречались какие-то обломки, видно их просто сдвинули в сторону. Виднелось несколько обрушенных многоэтажек, при снятом респираторе ощущался запах гари. У развалин домов кое-где рылись в руинах группы людей.

Мы не стали подъезжать ни к одной из групп, чтобы выяснить обстановку, у нас была другая, первоочередная цель – добраться до родственников Коли и попытаться вывезти их к нам в посёлок. Потом нужно было заехать домой к Володе, захватить кое-что из личных вещей, а также попытаться найти и вывезти его родных. Судя по всему, проблем в городе было явно предостаточно, это было видно даже нам, хоть находились мы здесь всего 15 минут. Мы заметили в некоторых окнах уцелевших домов печные трубы, которые нещадно дымили – значит, централизованное отопление отсутствовало. Несмотря на сумрачный день, нигде не было видно электрического освещения – значит, и электроснабжение отсутствовало. А что такое город без электричества? Это значит – отсутствие воды, да и канализация, скорее всего, не действует.

Редкие прохожие провожали нас внимательными взглядами – проезжающие машины здесь стали в редкость. На лицах практически всех прохожих мы заметили защитные марлевые повязки. Дом родственников Володи был от нас ближе всего, он стоял в старом городе, напротив административного здания Научного центра, ближе к реке Ока. Это была старая девятиэтажка, построенная ещё во времена Брежнева, подъезжать к ней нам нужно было, двигаясь мимо длинного двенадцатиэтажного здания. Оно было практически цело, только последнюю секцию пересекала трещина, и в квартирах вылетели почти все стёкла. Объехав дом, мы упёрлись в трещину на асфальте шириной более двух метров, трещина шла дальше, по грунту, постепенно расширяясь. И что же мы увидели перед собой? Девятиэтажки, в которой проживали тесть и тёща Володи, просто не было. На том месте, где она раньше стояла, теперь лежала только большая куча обломков. Похожую картину я когда-то видел в новостях по телевизору, когда показывали последствия сильного землетрясения на Сахалине.

Мы были в шоке от вида таких разрушений, тем более что всё это находилось прямо перед нами. Скорее всего, такое обрушение произошло не только в результате землетрясения, но и вследствие сползания грунта к реке, ведь девятиэтажка стояла совсем недалеко от высокого берега Оки. Чтобы попасть к руинам дома, нам не пришлось перекидывать через трещину наши мостики, привязанные на багажнике джипа. Невдалеке уже был кем-то сделан мостик, наскоро сооружённый из пролёта железного заборчика с досками, положенными сверху.