Ужасно скандальный брак Линдсей Джоанна
Себастьян невольно рассмеялся. Джон ужасно забавен, когда выйдет из себя! Но вероятно, не стоит оставлять верного друга в неведении.
— Даю Мэгги неделю, чтобы начать бракоразводный процесс, — объяснил он. — Это джентльменский поступок, и следует выждать определенный срок. Но если узнаю, что она и не подумала это сделать… что ж, значит, потеряла свой шанс избавиться от меня.
— Это предполагает, что вы все же решили вернуться и проверить?
— Конечно!
— Ах, будь я проклят! Вы что, не могли упомянуть об этом раньше? — пожаловался Джон.
Себастьян пожал плечами:
— Решение было нелегким. Мэгги достойна лучшего мужа, чем я. Но на этот раз я собираюсь быть эгоистом и не отступлю.
— При условии, что она не подала на развод. А если подала?
— Значит, судьба все решила за нас.
Джон поднял глаза к небу.
— Зачем все оставлять на волю судьбы? Она уверена, что больше никогда вас не увидит. Значит, нет и причин откладывать развод.
Губы Себастьяна сжались в тонкую бледную линию. Он только сегодня утром решил вернуться к Маргарет… если она немедленно не затеяла бракоразводный процесс. Собственно говоря, он собирался дать ей еще несколько дней на решение. Но рыцарство никогда не было его сильной стороной. Джон прав: зачем полагаться на судьбу?
— Если она развелась со мной, возможно, я паду на колени и попрошу ее руки. Как думаешь, когда она перестанет смеяться?
— И зачем только вы это делаете? — прошипел Джон. — Почему считаете, что жизнь, которую ведете, достойна презрения? Вы помогли многим людям, находившимся в отчаянном положении. Если бы не вы, им, возможно, туго бы пришлось.
— И выполнил кучу бессмысленных заданий во имя чужой жадности или мести.
— И что из этого? Хорошее и плохое всегда идут рядом. И нужно помнить только о хорошем. Что заставляет вас думать, будто леди Маргарет отвергнет вас, если вы предложите ей эту жизнь вместо той, к которой она привыкла?
— Я же сказал, что вернусь, — оправдывался Себастьян.
— Но вы шутили насчет того, что сделаете ей предложение! Вы, настоящий Себастьян Таунсенд, тот, каким стали сейчас. Пусть не тот, каким были. И что же? Почему так уж уверены, что она вам откажет?
— А почему ты так уверен, что согласится? Я постоянно принуждал ее. Принуждал ко всему, включая наш поспешный брак. У нее миллион причин, по которым за меня ни в коем случае не стоит выходить замуж. И поверь, она выложила бы все до единой, позволь я только ей.
— Может, это оттого, что вы забыли сказать ей о своем желании жениться? Или я неверно понял? Вы хоть раз говорили ей о своих чувствах?
Себастьян одним глотком осушил бокал.
— Ты привел достаточно веские доводы, Джон. Я подумаю.
— Кстати, — полюбопытствовал Джон, — что пишет Дентон?
— Где?
— В своем письме.
— Каком письме?
Джон закатил глаза.
— Мне следовало бы знать! Видно, вы настолько погружены в тяжкие думы, что даже не слышали, как я сказал, что отнес письмо в вашу комнату. Оно пришло утром.
Себастьян немедленно отправился за письмом, но, пробежав его глазами, разочарованно поморщился.
— Загадочен, как всегда, — с отвращением бросил он Джону. — Не знаю, в чем там дело. Но он старательно избегает прямых ответов.
— Почему же в таком случае написал?
Себастьян презрительно фыркнул:
— Сообщить, что если мне нужны ответы, я могу справиться у брата Жюльетт. Почему бы не у самого Дентона?
— Возможно, он сам их не знает, — предположил Джон.
Себастьян призадумался и еще раз, уже внимательнее, перечитал письмо.
«Себ!
Я не думал, что ты так быстро уедешь. Мне требовалось время, чтобы собраться с мыслями. Слишком долго Жюльетт убеждала меня, что ты и есть главный злодей во всей этой трагической истории. Это и потушило нимб, который я зажег над твоей головой.
Мне следовало бы рассказать это раньше, но, да, все, что происходило с отцом, — дело рук Жюльетт. Хотя сам он ничего не подозревает и клянется, что все это лишь несчастные случайности, а сама Жюльетг прямо не призналась, что подстраивала их, все же намекала на свое участие и пообещала, что случится кое-что и похуже, если я с ней разведусь. Но кроме этого, есть и другие вещи, которыми она держит меня при себе.
Господи, даже сейчас у меня не хватает мужества во всем признаться. Но ее брат, Пьер Пуссен, может знать правду. Она засадила его в тюрьму по ложному, сфабрикованному ею же обвинению, потому что он собирался остановить ее. По крайней мере, она часто бросала мне в лица, что избавилась от него ради меня. Может, он вообще не существует. Может, все, что она говорит, — ложь. Господи, я сам не знаю».
— Вот и все, — вздохнул Себастьян, передавая письмо Джону. — Он не знает. Правда, Жюльетт убедила его, что именно она — причина всех бед отца, в чем, кстати, я далеко не убежден. Она просто использует это как средство удержать Дентона.
Джон оживленно вскинул голову.
— Вот как? Брат Жюльетт в тюрьме? Теперь мне понятен подслушанный садовником разговор.
— То, что она избавилась от его и своего братьев ради Дентона? Х-м-м, как бы мне не пришлось избить его до полусмерти, может, это вернет ему утраченную отвагу!
— Похоже, лорд Дентон был замешан в чем-то не слишком приятном, — заметил Джон. — А кроме того, он, видно, хочет покончить с прошлым, иначе не предлагал бы найти брата Жюльетт, чтобы получить ответы. Он назвал тюрьму?
— Нет. Скорее всего и этого не знает, — сказал Себастьян.
Джон, хмыкнув, покачал головой.
— Что ж, поскольку все началось в Париже, где Дентон встретил Жюльетт, можно предположить, что и тюрьма где-то поблизости. Намереваетесь нанести ему визит?
Себастьян нахмурился.
— Знаешь, если хорошенько призадуматься, имя Жюльетт слишком часто всплывает в связи с некоторыми странными событиями: дуэль, побег сестры Мэгги из Уайт-Оукс, случаи с отцом. Чертовски запутанная паутина, в которой загадок больше, чем мы думаем.
— Причина и следствие? — задумчиво предположил Джон. — То, что началось, как обычный замысел, могло перерасти в нечто куда более зловещее.
— Неужели все так просто?
— Возможно, нет, — рассмеялся Джон.
— К вам посетитель, месье! — раздраженно объявил сторож, распахивая дверь. — Я велел ему прийти завтра, в более подходящее время. Но нет, он не желает уходить. Твердит, что знает вас, но себя назвать отказывается.
— Где он? — нехотя бросил Себастьян.
Морис ткнул пальцем в темноту.
— У крыльца. Поразительно, сколько людей отказываются подняться по ступенькам, словно входная дверь все еще существует! Кажется, я унюхал запах рагу?
— Бери миску и садись. Я встречу нашего визитера.
— Хотите, пойду я? — предложил Джон. — Половина незваных гостей уверяют, что знакомы с вами, лишь бы получить доступ к знаменитому Ворону.
— Тем легче будет отослать его. Кстати, Морис, там горит фонарь, или мне взять отсюда?
— Я оставил свой на крыльце.
Себастьян кивнул и вышел из кухни. Можно было не спрашивать о фонаре, ночь выдалась светлая. Развалины были залиты призрачным лунным сиянием. Яркий свет фонаря Мориса очертил силуэт обвалившейся каменной арки, бывшей когда-то входом в замок.
Мужчина стоял спиной к арке, глядя на желтоватый лунный пейзаж. На нем были длинный плащ с пелеринами и низко надвинутая шляпа. Шею обвивал толстый шарф.
Услышав за спиной шаги, незнакомец повернулся. И Себастьян узнал его. Узнал… Вот только не поверил собственным глазам.
— Я живой, — заверил гость. — Из плоти и крови.
— И крови? Что же, сейчас проверим, не привидение ли пришло меня терзать, — бросил Себастьян, широко размахнувшись. Его кулак молниеносно врезался в челюсть Джайлза.
Глава 49
Себастьян уселся, потянулся к бутылке бренди, стоявшей на кухонном столе, и, не утруждая себя церемониями, стал пить прямо из горлышка. Ему не хотелось думать. Не хотелось знать. Он был так близок к тому, чтобы потерять всякое подобие человечности, что малейшая встряска могла непоправимо поколебать весы.
Джон с любопытством уставился на тело, которое Себастьян внес в кухню на плече и свалил на пол.
— Может, привести его в чувство? — спросил он.
— Валяй, если хочешь, чтобы на твоих глазах совершилось убийство.
— Господи Боже, да что же такого он сделал? — поразился камердинер.
— Переверни его.
Джон молча послушался, но тут же, ахнув, отскочил.
— Вот это да! Я сказал бы… сходство невероятное! Не знал, что у лорда Уимисса был сын на стороне. Побочный?
— Нет.
— Но…
Джон не договорил, придя к единственному возможному заключению, и сокрушенно покачал головой.
— Я не верю в призраков.
— Как и я.
— Но вы его убили!
— Да, и обязательно прикончу второй раз, как только он очнется.
— А я еще и помогу! — злобно прошипел Джон. — Как вспомню о том, сколько вам пришлось выстрадать, и все впустую, по чьей-то прихоти, места себе не нахожу! Кстати, что вы с ним сделали?
— Он всегда был метким стрелком, но драчун из него никудышный, — презрительно бросил Себастьян. — Его можно сбить с ног перышком.
— Положим, это не совсем так, — отозвался Джайлз, садясь и осторожно ощупывая челюсть. — Я вполне могу и ответить. И вынести еще не один удар, причем не только от тебя. Может, позволишь мне объяснить, прежде чем убьешь?
— Скорее всего нет. Вот одиннадцать лет назад я был бы счастлив выслушать любое объяснение. А теперь ничто не может оправдать…
— С ним хотели расправиться! — перебил Джайлз. — Когда мы встретились в Париже, он уже был в бегах, спасая свою жизнь!
— Кто?
— Мой отец, Себ. Я и понятия не имел, что он наделал своей проклятой игрой. Он нас разорил! Сделал нищими! Ничего не осталось!
— Ад и проклятие! — прорычал Себастьян. — Начни сначала!
Джайлз кивнул и неуклюже поднялся на ноги. Время не слишком хорошо обошлось с ним. Каштановые волосы потускнели и были прошиты серебром. Загорелое, огрубевшее лицо покрывали глубокие морщины. Сейчас он был мало похож на аристократа.
— Можно сесть? — спросил он, показывая на свободные стулья.
— Ты рискуешь, садясь слишком близко ко мне.
— Совершенно верно, — согласился Джайлз, принимаясь бродить по комнате. — Итак, откуда начинать?
— Ты сам реши.
— Хорошо. Мы с Дейтоном были в Париже. Шла последняя неделя нашего турне. Правда, Дентон почти все время пил, поскольку тамошние красоты его не интересовали. Сознание того, что он младший сын, угнетало беднягу.
— Если хочешь сказать, что за всем этим стоит мой брат…
— Нет! — поспешно заверил Джайлз.
— Тогда постарайся придерживаться фактов, ибо это все, что я готов выслушать.
— Мы ужинали в отеле. Сидевшие за соседним столиком брат и сестра Пуссен завели с нами разговор. Пригласили присоединиться к ним. Ничего необычного.
— А что они там делали?
— Просто ужинали. Они жили поблизости и часто приходили поесть в отеле. Пьер оставался недолго, но не потребовал, чтобы сестра ушла с ним. Именно это заставило меня заподозрить, что хотя они изображают французских аристократов и одеты соответственно, на самом деле просто авантюристы. Но после ухода брата Жюльетт принялась беззастенчиво флиртовать с Дентоном. Тот был так пьян, что ничего не замечал, однако кончилось тем, что они поднялись в его комнату.
— Почему ты его не остановил?
— Зачем? Я решил, что она — дама полусвета, иначе говоря, дорогая шлюха, которая будет стоить ему не пару медяков, а пару фунтов. Он так скучал в этой поездке, что ему не помешало бы немного отвлечься. Красивая женщина проведет с ним ночь, и что тут такого?
— Она и провела с ним ночь. Так почему же в результате вышла за тебя? Советую побыстрее объяснить, прежде чем мой кулак опять столкнется с твоей челюстью.
— Я вовсе не женился на ней. Но ты забегаешь вперед. Может, позволишь продолжить?
Себастьян скрипнул зубами.
— Продолжай.
— На следующий день заявился мой отец. Когда я вернулся, чтобы переодеться к ужину, он уже ждал в моей комнате. Я был рад видеть его, пока не присмотрелся поближе. Он был буквально раздавлен. Господи, я почти обонял его страх! Разумеется, я встревожился. Таким я его еще никогда не видел.
— Так всегда выглядят люди, проигравшие чужое наследство, — заключил Себастьян.
— Он не только потерял свое и мое наследство, но и продолжал играть в надежде возместить потери!
— На что он играл?
— На взятые в долг, деньги. Одним из главных кредиторов был твой отец. Сумма оказалась так велика, что ему пришлось переписать дом и имение на имя Дугласа. Но всякое великодушие имеет свои пределы, и твой отец в конце концов отказался и дальше давать взаймы. Сесил взбесился. Я как сейчас слышу его голос, полный злобы.
«У Дугласа есть все! — жаловался он. — Более высокий титул, прекрасная любящая мать и денег больше, чем нужно».
Мой отец так и не понял, почему Дуглас не захотел и дальше бросать золото на ветер.
— Ты сказал, что Сесил спасался бегством?
Джайлз вздохнул.
— Под конец он взял заем у весьма опасных людей. Лондонских ростовщиков. Тех, которые в отличие от Дугласа не потерпят проволочек. Они назначили день выплаты и пригрозили, что он заплатит жизнью. Срок приближался, и отец понял, что дело плохо.
— А ты обо всем этом понятия не имел?
— Никакого, но за последнюю пару лет я вообще не слишком часто виделся с отцом. Однажды он набросился на меня за чрезмерное мотовство. Но я не принял его всерьёз. В тот момент он был пьян. Просто отчаянно пытался продолжать жить, словно ничего не происходило. Господи, он позволил мне уехать в Европу, хотя даже на это денег не оставалось. Заплатил твой отец, причем без всяких просьб. Пусть он отказался выбрасывать огромные суммы на отцовские прихоти, всё же Сесил попрежнему оставался его другом. По крайней мере так считал сам Дуглас.
— На что ты намекаешь?
— Думаю, что к тому времени неприязнь отца к Дугласу переросла в ненависть. Иначе почему еще он смог придумать столь изощренный план, чтобы освободиться от долгов?
— Твоя мнимая смерть? — догадался Себастьян, — Но какое отношение, черт возьми, она имеет к долгам?
— Чувство вины. Он был уверен, что Дуглас, терзаемый угрызениями совести, простит долг да еще, возможно, и приплатит. И Сесил оказался прав. Твой отец поступил именно так.
— И выгнал меня из дому! — прорычал Себастьян, вставая.
Джайлз предостерегающе поднял руку.
— Погоди! Это получилось случайно. Я сам узнал обо всем многие годы спустя. Во всяком случае, это никогда не упоминалось в качестве возможного исхода. И поверь, я был потрясен, когда отец признался во всем и объяснил, какое решение принял. Надеюсь, ты не думаешь, что я желал участвовать в собственной гибели?
— Вряд ли тебе захочется узнать, о чем я сейчас думаю, — отрезал Себастьян, но все же уселся. — Продолжай.
— Мой отец действительно спасался бегством. Он приехал в Париж, не имея определенного плана. Оказалось, что он прибыл несколькими днями раньше и случайно столкнулся с Жюльетт. Та попыталась оболванить его и выманить деньги, но это у нее не прошло. Отец просто рассмеялся ей в лицо, потому что денег у него не было. Но потом он случайно увидел, как мы ужинаем вчетвером и как она флиртует с Дентоном. Он сообразил, что теперь мошенница взялась за молодого простака, и в этот момент его осенило. Он сообразил, как использовать ее, чтобы подстроить дуэль между нами.
— Значит, он уже потолковал с Жюльетт, до того как пришел к тебе? — уточнил Себастьян.
— Именно.
— И каким же образом заставил ее согласиться?
— Пригрозил упечь в тюрьму, если она не выполнит его приказаний. Но позже, узнав, что она вышла за Дентона, я понял, что истинной причиной ее покорности был твой брат.
— Давай пока оставим моего брата в покое, — бросил Себастьян. — Итак, дуэль и ее причина, моя короткая связь с твоей «женой», были продуманы заранее.
— Да. И ты лопался на удочку. Если бы ты только не прикоснулся к ней… знаешь, я так на это надеялся. Меня тошнило от омерзения! Ведь ты был мне почти братом! А от меня требовали притвориться мертвым и исчезнуть до конца жизни! Против последнего я не возражал. Отец пообещал посылать мне деньги, когда уладятся мой дела. И я еще не был готов жениться на Элинор, так что, даже зная, что потеряю ее, не особенно огорчался.
— Зато она была безутешна.
— Да и я тоже… потом, но я опять забегаю вперед. В утро дуэли я захватил кожаный мешочек с кровью, который должен был проткнуть, чтобы в моей смерти никто не усомнился. Идея принадлежала Жюльетт. Она и кровь достала. Я вовсе не собирался стрелять в тебя. Но ты, — взорвался Джайлз, — стоял передо мной с таким видом, что сразу становилось ясно: от тебя выстрела тоже не дождешься. План проваливался на глазах.
— Но ты выстрелил в меня, — напомнил Себастьян.
— Пришлось. Но ты знаешь, я прекрасно стреляю. И всего лишь задел твою руку, чтобы ты смог прицелиться в меня. Но черт возьми, ты действительно меня ранил!
Джайлз рванул ворот рубашки, обнажив длинный шрам.
На Себастьяна, правда, этот жест особого впечатления не произвел.
— Рана, похоже, была не слишком тяжелой, — заметил он.
Джайлз уставился на него, словно не веря собственным ушам.
— Я едва не умер, — спокойно пояснил он. — Жюльетт даже доктора не позвала. А отца здесь не было, потому что он скрывался во Франции в ожидании, пока все будет кончено. Жюльетт было абсолютно все равно, выживу я или нет. Ей даже нравилась роль скорбящей вдовы. Но она все же велела Антуану довезти меня до побережья и посадить на корабль, идущий во Францию.
— Дьявол, так вот откуда я его помню! Он был твоим секундантом на дуэли, верно?
— Да. Один из ее лакеев.
— Так мое изгнание было всего лишь досадной деталью для тебя? — допытывался Себастьян.
Джайлз поежился и поспешно заверил:
— В этой истории для меня не было досадных деталей ни тогда, ни сейчас, но ты еще не дослушал до конца. Я почти не помню, как добрался до Франции. Меня выбросили на пристани, поскольку капитан не желал, чтобы я умер прямо на борту. Меня нашла какая-то старуха и пообещала вылечить, если я женюсь на ней и стану работать на ее ферме. Будь я проклят, если понимаю, как ей это удалось, но кончилось тем, что она вернула меня к жизни, за что и получила мужа-англичанина.
Себастьян понял, что с него довольно. Он встал и шагнул к Джайлзу. Тот, верно поняв его намерения, стал торопливо отступать.
— Во-первых, — холодно заметил Себастьян, — у тебя было немало возможностей рассказать мне, что происходит, еще до того, как кто-то попытался расправиться с твоим отцом.
— И что ты мог сделать? У тебя не было возможности заплатить все его долги. Обо мне и речи не шло. А ростовщики действительно убили бы его, если бы нашли.
— Поэтому, вместо того чтобы дать знать моему отцу, что глупость твоего перешла все границы, — и ни на минуту не думай, что Дуглас не вытащил бы его из той передряги, в которую он попал, — этот идиот пошел на столь жестокий обман? Ты был обязан мне сказать!
— Ты не представляешь, как я страдал и мучился, сколько раз убеждал себя, что необходимо что-то предпринять. Но Сесил твердил, что Дуглас больше не согласится его выручать.
— И ничего, что моя жизнь будет разрушена?
— Я узнал о твоем изгнании только через несколько лет. Мой отец ни разу не упомянул об этом. Все годы моей добровольной ссылки я с ним переписывался. А когда потребовал ответа, он поклялся, что тоже не ожидал ничего подобного. И ты, как видно, тоже не пропал. Лет пять назад я видел тебя здесь, во Франции. Меня так и подмывало тебя остановить, но, поскольку вид у тебя был самый процветающий, я проскользнул мимо. В тот день мои мучения почти меня оставили.
— Внешность бывает обманчива.
— Вздор. Я не сомневался, что ты не пропадешь. Просто нуждался в подтверждении. Ты всегда был умен и предусмотрителен. И если уж что-то задумал, непременно добьешься. Я боготворил тебя. Всю жизнь хотел быть таким, как ты, но ничего не получалось.
— Во вторых, — продолжил Себастьян, — ты погубил не только мою жизнь, но и жизнь Дугласа.
— Черта с два! — бросил Джайлз. — Я справлялся о наших семьях. Там все в порядке. Даже мой отец забыл об игре и выгодно вложил деньги, подаренные Дугласом ради успокоения своей совести. Видно, сумел научиться на собственных ошибках. А уж твои родственники…
— Господи, неужели ты действительно так глуп? А когда «справлялся» о моей семье, так и не узнал, что со дня дуэли моя бабушка не разговаривает с отцом! Все эти годы они и словом не перемолвились. И хотя Жюльетт действительно вышла замуж за моего брата, но сумела сделать его жизнь адом.
Джайлз побледнел.
— Боже, я и понятия не имел…
— В этом случае ты такой же плохой сыщик, как и друг! — отрезал Себастьян.
Даже Джон сжался от столь увесистой словесной пощечины, но Себастьян еще не договорил.
— И что ты делал все эти годы, помимо игры в прятки?
— Воспитывал сына, — тихо признался Джайлз.
Себастьян удивленно вскинул голову:
— Сына? От той старухи, на которой ты женился? — хмыкнул он.
— Нет. Я женился на Элинор.
Глава 50
— Неужели было так уж необходимо снова сбивать его с ног? — пожаловался Джон. — Он как раз дошел до самого интересного.
Себастьян не ответил.
— Может, привести его в чувство? — не отставал Джон.
— Валяй, но если и на этот раз челюсть окажется не сломанной, я попробую снова.
Джон поморщился и отошел от лежавшего на полу Джайлза.
— Знаю, о чем вы думаете, — вздохнул он. — Все эти годы Джайлз был счастлив, женился на женщине, которую любил, растил сына, в то время как вы просто сколачивали состояние…
— Не опошляй зло, которое он причинил! — рявкнул Себастьян. — Не я единственный пострадал от того, что наделали он и его отец!
— Он пожертвовал жизнью, которую вел и к которой привык, чтобы спасти своего отца, — вступился Джон. — Немало людей посчитает это благородством.
— Благородством? — фыркнул Себастьян. — Он пошел по другому пути. Согласился с подлыми замыслами Сесила, и результаты были поистине ошеломляющими! Мало того, считает, что все прекрасно и благодаря его жертве никто ничего не потерял. Клянусь Богом, какая же это жертва? Он обрел мир и покой и наслаждается жизнью.
Джайлз застонал, пошевелился, сел и уставился на Себастьяна:
— Ну к чему нужно было меня бить?
— Предпочитаешь, чтобы я перерезал тебе глотку? — осведомился Себастьян.
— Ты прав, — морщась, признал бывший друг. — Но знай я обо всех последствиях…
— И что тогда? Восстал бы из мертвых? У меня для тебя новость, приятель. Твое чудесное воскрешение не перекинуло бы мостик через пропасть между мной и отцом. Ты должен был проявить храбрость до дуэли, прежде чем позволил своему папаше растоптать судьбы многих людей.
— Боже, Себастьян, мне так жаль! Но в то время у меня была только одна цель: не дать отцу погибнуть. Я стыжусь и своей роли в этом деле, и того, что слабости отца причинили столько вреда. Сейчас он в безопасности, но, знаешь, я никогда не прощу его за то, что он сотворил. И честно говоря, совсем не жажду его увидеть.
— Заканчивай лучше свой рассказ, пока я еще готов слушать.
Джайлз вздохнул.
— Через три года старушка скончалась, оставив мне ферму. К тому времени я привык к сельской жизни и даже полюбил свою работу. Но стал жалеть о потере Элинор, слишком поздно осознав, что действительно ее любил. Целыми днями думал только о ней. И, наконец, послал ей письмо. Просто ничего не мог с собой поделать. Она убежала из дома, чтобы быть со мной. Мы поженились в Шотландии.
— Так записка кузины о ее смерти была ложью?
Джайлз отвернулся.
— Н-нет, — с трудом прохрипел он. — Это чистая правда. Элинор захотела остаться в Шотландии. Ей там нравилось, а быть женой фермера она не захотела. Поэтому мы перебрались к ее кузине, но Харриет жила, так чертовски далеко от города! Элинор умерла родами, прежде чем я успел привезти доктора. Похоронив ее, я вернулся на ферму вместе с сыном. И с тех пор никуда не уезжал. По иронии судьбы моя ферма находится к югу, не слишком далеко отсюда. Я продаю свой урожай в ближайшем городке. Именно там несколько лет назад я впервые услышал о Вороне.
— Поэтому и явился сюда? Нанять Ворона?
— Честно говоря, знай я, что Ворон — это ты, приехал бы скорее. И да, я подумывал нанять тебя. Даже копил на это деньги. Боялся, что не смогу найти нужную сумму.
— И для чего тебе понадобился Ворон?
— Чтобы найти некоего Себастьяна Таунсенда. Я очень долго мечтал во всем тебе признаться. Но когда на той неделе увидел тебя в Гавре и узнал, что ты и есть Ворон, ушам не поверил. Поэтому я сейчас здесь.
— Опоздав на одиннадцать лет.
— Но моя исповедь примирит тебя с отцом верно?
— Слишком поздно. Разрыв между мной и отцом теперь уже необратим. Но прежде чем все узнать наверняка, мне нужно прояснить некоторые странности.
— Какие именно?
— Ну, например, почему Дентон женился на сообщнице твоего отца и почему с тех пор она принесла ему одни несчастья.
Читать бесплатно другие книги:
