Магнус Чейз и боги Асгарда. Книга 3. Корабль мертвецов Риордан Рик
Прямо за полем был водопад с торчащим посередине утесом. А в утесе виднелась тяжеленная кованая дверь. С двумя створками.
Все случилось быстро. Я бы не успел даже сказать: «Какого Хеля?» Ближайший к нам трэль с копной рыжих волос – даже еще рыжее, чем у мисс Кин, – принюхался, выпрямился и, уставившись на нас, произнес:
– Хо-хо!
Восемь его приятелей тут же побросали работу и тоже уставились на нас. И принялись талдычить как попугаи:
– Хо-хо, хо-хо, хо-хо.
– А кто это у нас тут? – спросил рыжеголовый.
– И правда, кто? – подхватил второй трэль с расписными татуировками на лице.
– И правда, кто? – повторил третий, видимо, на случай, если мы не расслышали Расписного.
– Убьем их? – Очевидно, Рыжий ставил вопрос на голосование.
– Отчего же не убить? – поддакнул Расписной.
Я решил, что надо срочно сорвать голосование. Голосов против не будет – это и к норнам не ходи.
– Погодите! – крикнул я. – Мы явились сюда по очень важному делу…
– …и это дело не предполагает нашей гибели! – прибавила Самира.
– В самую точку, Сэм! – Я рьяно закивал, и трэли тоже закивали в ответ, очевидно, впечатленные моим рвением. – Скажи им, для чего мы здесь, Мак!
Мэллори кинула на меня типичный взгляд «потом-убью-тебя-обоими-ножами».
– Мы здесь… чтобы помочь этим славным джентльменам! – провозгласила она.
Ближайший из трэлей, Рыжий, хмуро глянул на свою косу. Коса была заржавленная, точь-в-точь как Джек, когда я только поднял его из глубин реки Чарльз.
– Не знаю уж, какая от вас помощь, – задумчиво проговорил Рыжий. – Вот разве урожай за нас соберете. А то хозяин нам дал тупые косы.
Остальные согласно забормотали.
– А колосья эти как кремень, – пожаловался Расписной.
– Крепче кремня! – заныл еще один косарь. – И только мы скосим, так они заново вырастают! А нам отдыхать не велено, пока все поле не уберем… Но этак мы никогда не закончим!
Рыжий кивнул:
– Это вроде как… – Его лицо помрачнело. – Вроде как хозяин не хочет, чтобы мы отдыхали.
Остальные закивали, обдумывая эту глубокую мысль.
– Ах да, ваш хозяин! – понимающе хмыкнула Мэллори. – Так вы говорите, как его имя?
– Бауги! – проревел Рыжий. – Великий тан горных великанов. Он сейчас на Севере, готовится к Судному дню. – Он сказал это так, будто Бауги отправился в ближайший супермаркет за молоком.
– Он суровый хозяин, – заключила Мэллори.
– Да! – обрадованно согласился Расписной.
– Нет, – возразил Рыжий.
И все великаны тоже заладили на разные голоса:
– Нет-нет. Вовсе нет. Он добрый и хороший.
И при этом настороженно озирались, словно боялись, что хозяин вот-вот выпрыгнет из пшеницы.
Сэм прокашлялась:
– А Бауги поручил вам еще какую-то работу?
– А как же! – откликнулся кто-то из заднего ряда. – Мы стережем двери! Чтоб никто не украл мед Суттунга и не выпустил его узника!
– Суттунг? – переспросил я. – Узник?
Все девять голов важно кивнули. Прямо вылитые детсадовцы – хоть сейчас в подготовительную группу. Только где взять раскраски и карандаши такого размера?
– Суттунг – это хозяйский брат, – пояснил Рыжий. – Мед в пещере его, и узник тоже.
Один из великанов пискнул:
– Нам же не велено говорить, что в пещере!
– Вот-вот! – Рыжий стал еще рыжее. – Суттунгу принадлежит мед и узник, который сидит в пещере. Или не сидит.
Косари опять покивали, явно довольные тем, как ловко их товарищ замел следы.
– А коли кто попробует проникнуть в пещеру, – добавил Расписной, – так нам велено бросать косы и убивать воров!
– Значит, – подытожил Рыжий, – коли вы здесь не затем, чтобы убирать пшеницу, может, мы тогда вас убьем? Вот вы бы нам и помогли! Мы бы хоть передохнули малость. Бей-отдыхай!
– Бей-отыхай? – уточнил детина сзади.
– Бей-отдыхай! – подтвердил его приятель.
И все косари откликнулись на призыв.
Девять великанов, орущие «бей-отдыхай!», признаться, заставили меня занервничать. Можно разбудить Джека – он мигом скосит им всю пшеницу, но проблема девяти рослых детин тем самым не снимается. Джек, разумеется, всех девятерых запросто уложит. Но рубить головы рабам? Что-то в этом не то. Лучше бы все-таки их хозяевам.
– А если мы вас освободим? – предложил я. – Ну, допустим, мы вас освободили – тогда что? Вы нападете на хозяина? Убежите к себе на родину?
У рабов моментально сделался мечтательный вид.
– Можно и так, – согласился Расписной.
– А вы нам поможете? – спросила Сэм. – Или просто бросите тут одних?
– Это уж нет! – решительно заявил Рыжий. – Сперва мы вас убьем. Убивать людишек нам по нраву.
Восемь великанов оживленно закивали.
Мэллори красноречиво посмотрела на нас: «Ну, что я говорила?»
– Благородные косари, а что будет, если мы сразимся с вами? – спросила Мэллори уже вслух. – Сможем ли мы одолеть вас?
Рыжий расхохотался:
– Экая умора! Нет уж, на нас мощные чары. Бауги – великий колдун! Никто не может одолеть нас, лишь мы сами можем убить друг друга.
– А мы друг друга любим, – поспешил добавить другой великан.
– Еще как! – подтвердил третий.
Великаны хотели было устроить групповые обнимашки, но вовремя спохватились, что у них косы в руках.
– Ну что ж! – вскричала Мэллори с таким видом, будто ее озарила блестящая мысль, которая мне точно не понравится. – Я знаю, как мы поможем вам!
Она запустила руку в карман куртки и вытащила точило.
– Та-дам!
Великанов это, похоже, никак не впечатлило.
– Да это ж булыжник, – хмыкнул Рыжий.
– Э нет, мой милый, – ласково проговорила Мэллори. – Это волшебное точило. Оно заточит все, что пожелаете. И работа ваша станет куда легче. Хотите, покажу?
И она протянула вторую руку. Рыжий погрузился в тягостные раздумья. Через несколько минут он очнулся:
– А, так тебе косу дать?
– Чтобы заточить, – пояснила Сэм.
– И я… стану быстрее работать?
– Вот именно.
– Хе, – ухмыльнулся Рыжий и вручил Мэллори свое орудие производства.
Коса была такая огромная, что нам пришлось участвовать в процессе втроем. Я держал косовище. Сэм прижимала лезвие к земле, а Мэллори водила точилом вдоль краев. Сыпались искры. Ржавчина таяла на глазах. Пара-тройка взмахов – и лезвие косы заблестело на солнце как новенькое.
– Следующий, пожалуйста! – выкрикнула Мэл-лори.
И вскоре у всех девятерых были острые косы.
– А теперь испробуйте их в деле! – сказала Мэллори.
Великаны кинулись косить. Колосья срезались легко, словно бумажные. Несколько минут – и весь урожай был убран.
– Потрясно! – восхитился Рыжий.
– Ура! – крикнул Расписной.
И все великаны принялись вопить от восторга.
– Теперь можно попить! – крикнул один.
– И поесть! – подхватил второй.
– И пописать! Я пятьсот лет терпел! – радовался третий.
– И убить воров! – добавил четвертый.
Ну вот откуда берутся такие уроды?!
– Ах да. – Рыжий хмуро взирал на нас сверху вниз. – Уж извиняйте, мои новые друзья, но коли вы нам помогли, значит, вторглись на хозяйское поле. А значит, не друзья вы нам больше. И сейчас мы вас убьем.
Я бы, конечно, мог потолковать об изъянах великанской логики. Но чья бы корова мычала. Мы только что собственноручно вручили нашим врагам смертельное оружие, которым они нас и прикончат.
– Погодите-ка, парни! – Мэллори повертела в руке точило. – Убить-то вы нас успеете. Но прежде стоит решить, кто возьмет камень!
Рыжий насупился.
– Кто… возьмет камень? – переспросил он.
– Ну да, – ответила Мэллори. – Смотрите, пшеница-то снова растет!
И правда: жнивье уже вытянулось и стало великанам по щиколотку.
– Вам без точила никак, – разглагольствовала Мэллори. – Иначе косы опять затупятся. Пшеница снова отрастет, и не знать вам отдыха до скончания веков!
– Вот беда-то! – охнул Рыжий.
– То-то, – кивнула Мэллори. – А все вместе вы им владеть не можете. Оно достанется лишь одному.
– Правда, что ли? – удивился Расписной. – А отчего так?
– Такие правила, – пожала плечами Мэллори.
– Полагаю, ей можно верить, – проницательно изрек Рыжий. – Она рыжая.
– Ну? – спросила Мэллори. – Кто берет точило?
И девять глоток хором гаркнули:
– Я!
– Тогда вот что, – продолжила Мэллори. – Давайте, на кого бог пошлет? Кто поймает, тот и получит.
– Это по-честному, – одобрил Рыжий.
Я догадался, к чему все идет, но было поздно.
– Мэллори… – только и успела выдавить Сэм.
Но Мэллори уже подбросила точило над великаньими головами. Девять рабов всей толпой кинулись его ловить, не выпуская из рук острых, длинных и жутко неудобных кос. И получилась куча-мала из великанов. Точнее, из мертвых великанов.
Сэм, вытаращив глаза, наблюдала за этой сценой.
– Ой-ой-ой. Мэллори, это прямо…
– Ну так придумала бы чего получше! – огрызнулась Мэллори.
– Да я же ничего, только…
– Я уложила девятерых великанов одним камнем, – жестко проговорила Мэллори. Она поморгала, словно искры от точила все еще плясали у нее перед глазами. – И, как мне кажется, дневную норму я выполнила. А теперь идемте открывать эти двери.
Глава XXXIV
Первый приз: великан! Второй приз: два великана!
Мэллори, конечно, бодрилась, но дневная норма далась ей непросто.
Мы пытались открыть дверь с помощью Джека, грубой физической силы и воплей «сезам, откройся!». И, когда у нас ничего не вышло, Мэллори заорала от ярости и со всей дури врезала по двери ногой. Стопа ее от этого, по всей вероятности, сломалась. И Мэллори со слезами и проклятиями упрыгала прочь.
Самира свела брови и сказала:
– Магнус, иди поговори с ней.
– А чего я-то? – Уж больно свирепо Мэллори кромсала воздух ножами.
– Потому что заодно исцелишь ей ногу. – Вот вечно с Сэм не поспоришь! – А я пока подумаю, что делать с дверью.
По-моему, не очень справедливое разделение труда, но я послушался и пошел. Джек парил рядом, восклицая:
– Ах, Норвегия! Есть что вспомнить! Ах, гора мертвых великанов! Есть что вспомнить!
Я на всякий случай встал подальше от ножей.
– Эй, Мак, исцелить тебе ногу?
Она глянула на меня исподлобья:
– Ага, давай. Сегодня у нас День Исцеления Дурацких Ран.
Я присел рядом и положил руки на ее ботинок. Она ругнулась, когда я своей летней магией ставил на место кости.
Закончив, я опасливо выпрямился:
– Ну, ты как?
– Так ты ж типа меня исцелил, забыл уже?
– Да я не про ногу. – И я махнул в сторону поля с мертвыми великанами.
Мэллори нахмурилась:
– Другого способа я не видела. А ты?
Если честно, я тоже. Почему-то я не сомневался, что нам было предначертано использовать точило именно так. Такова воля богов, или вирд, или это у скандинавских норн такое извращенное чувство юмора. В общем, так или иначе нам ничего не оставалось, кроме как проплыть полмира, ценой неимоверных жертв добыть серый булыжник и потом с его помощью натравить друг на друга девятерых олухов.
– Ни Сэм, ни я не смогли бы, – признался я. – Решительные действия – это по твоей части, Фригг правильно сказала.
Джек кружил рядом; его клинок дрожал и повизгивал, как ручная пила.
– Фригг? Ой, да ну ее, не люблю я Фригг. Уж очень она спокойная. И отстраненная. И еще…
– Фригг – моя мама, – проворчала Мэллори.
– А, в смысле Фригг! – воскликнул Джек. – Ну, она-то классная!
– Я ее ненавижу, – уточнила Мэллори.
– Боги, и я! – сочувственно прогудел Джек.
– Джек, – вмешался я, – давай ты слетаешь, посмотришь, как дела у Сэм. Может, посоветуешь ей что-нибудь насчет этой двери. Или споешь. Ей точно понравится.
– Да? Круто! – И Джек молнией устремился петь серенады Сэм.
Сэм за это могла бы врезать мне как следует, но не врежет, потому что Рамадан. Так что придется ей быть добренькой. Какой я все-таки злокозненный тип.
Мэллори ступила на вылеченную ногу. Вроде бы нога функционировала. Для злокозненного типа я не такой уж плохой целитель.
– Да все нормально, – сказала Мэллори. – Просто как-то навалилось все разом. И Фригг, и… это все.
Я подумал о Мэллори и Хафборне. Они вот ругаются с утра до ночи. Я совсем не понимаю их высоких отношений. Понимаю только, что они позарез нужны друг другу. Как Хэртстоуну нужен Блитцен. Как моему кораблю нужно быть желтым. Смысла в этом никакого. И никому от этого не легче. Просто так все устроено, и ничего не попишешь.
– Это его гложет, – поведал я. – То, что вы все время ссоритесь.
– Ну, так он ведь идиот. – И, поколебавшись, Мэллори добавила: – Если, конечно, речь о Гундерсоне.
– Спокойствие, Мак, – усмехнулся я.
– Заткнись, Бобовый Город. – И Мэллори пошла к Сэм.
Возле двери Джек одну за другой выдавал песни, которые, по его мнению, наводили на мысль, как попасть внутрь: «Достучаться до небес», «У меня ключи» и «Прорвись на ту сторону»[62].
– Как насчет «Может, наконец, заткнешься»? – вздохнула Сэм.
– Может, наконец, заткнешься… – задумчиво повторил Джек. – Это не Стиви Уандер часом?
– Ну что, ребята, как дела? – бодро осведомился я.
Потому что пора уже было вмешаться. Придушить волшебный меч, вероятно, мудреное дело, но у Сэм бы получилось.
– Да никак, – бросила Сэм. – Замка тут нет. Петель тоже. И скважины нет. А Джек не хочет резать железо.
– Но-но, – оскорбился Джек. – Эта дверь – подлинный шедевр. Поглядите, как искусно сработана! И я уверен, тут не обошлось без волшебства!
Сэм закатила глаза:
– Будь у нас дрель, мы бы просверлили дырку, а я превратилась бы в змею и проползла бы внутрь. Но раз дрели у нас нет…
– А вы не пробовали развести створки?
Это спросил женский голос. И доносился он из пещеры.
Мы все так и подскочили. Голос звучал совсем близко, как будто женщина стояла по ту сторону двери, приникнув ухом к железной створке.
Джек затрепетал и засиял:
– Она говорит! О, прекрасная дверь, говори еще!
– Я не дверь, – отозвался голос. – Я Гуннлёд, дочь Суттунга.
– О, – сразу сник Джек, – какая жалость.
Мэллори прижалась губами к двери и заговорила:
– Вы дочь Суттунга? Вы, наверное, стережете узника?
– Нет, – ответила Гуннлёд. – Узник – это я. То есть узница. Я сижу здесь взаперти одна-одинешенька вот уже… Ох, я сбилась со счета… Века? Годы? Которые из них дольше?
Даже при отсутствии Хэртстоуна язык жестов бывает на удивление полезен. Я повернулся к друзьям и прожестикулировал:
– Ловушка?
Мэллори хлопнула себя ладонью по лбу, как бы говоря: «Вот дурак!» Или: «Совсем уже!»
«Выбора нет», – знаками ответила Сэм. И обратилась к узнице:
– Мисс Гуннлёд, а там у вас нет какой-нибудь задвижечки? Или рычажка, чтобы потянуть?
– Будь у меня задвижечка или рычажок, эта пещера не была бы мне темницей. Уж мой отец обо всем позаботился. Они с дядей Бауги просто дергают дверь, и все. Но у них-то есть великанская сверхсила, и к тому же их двое. А среди вас нет парочки обладателей великанской сверхсилы?
Сэм смерила меня оценивающим взглядом:
– Боюсь, что нет.
Я показал ей язык.
– Мисс Гуннлёд, а мед Квасира случайно не у вас?
– Еще чуть-чуть осталось, – сообщила великанша. – Большую часть давным-давно украл Один. – Тут она вздохнула. – Он был такой очаровашка! Я его тогда впустила, за это отец и посадил меня под замок. Но мед есть еще на донышке одной из чаш. Мой отец очень дорожит этим медом. А вы его хотели заполучить?
– Это было бы круто, – признался я.
Мэллори пихнула меня локтем в ребра.
– Если бы вы помогли нам, мисс Гуннлёд, мы с радостью освободили бы вас.
– Как мило с вашей стороны, – ответила узница. – Но боюсь, это невозможно. Отец и дядя связали мою жизнь с этой пещерой. Это часть моего наказания. Если я замыслю бежать, мне грозит гибель.
Сэм поморщилась:
– Жесткач какой-то.
– Ага, – вздохнула Гуннлёд. – Но я же отдала самый ценный эликсир Девяти Миров нашему главному врагу… Так что вот. Мой сын пробовал снять чары с пещеры, но не преуспел. И ведь мой Браги не кто-нибудь, а настоящий бог!
Мэллори вытаращила глаза:
– Браги, бог поэзии, ваш сын?!
– Да, верно. – В голосе Гуннлёд угадывалась гордость. – Он родился здесь, девять месяцев спустя после того, как меня навестил Один. Я, наверное, уже говорила, что он был такой очаровашка.
– Браги? – хихикнул я. – Это от слова «брага»? Он то есть бражничать любит?
Мэллори зверски прожестикулировала: «А ну кончай!» А вслух сказала:
– Магнус просто пошутил. Конечно, он знает, что «браг» переводится как «поэт» и «лучший». Поэтому Браги – просто чудесное имя. А сочинять стихи – лучший из талантов.
Я моргнул и поспешно добавил:
– Ага, я в курсе. Мисс Гуннлёд, вы вроде что-то говорили про створки…
– Да-да, мне кажется, их можно приоткрыть. Вам понадобятся два клинка. Попытайтесь хотя бы чуть-чуть отжать створки. И тогда, быть может, я разгляжу ваши лица, вдохну свежего воздуха и увижу солнечный свет. Мне и этого будет довольно. У вас ведь еще не перевелся солнечный свет?
– Пока не перевелся, но как знать, – ответил я. – Скоро ведь грядет Рагнарок. Нам потому и нужен мед – чтобы его предотвратить.
– Понимаю, – сказала Гуннлёд. – Наверное, мой сын Браги был бы только «за».
– Если нам удастся отжать створки, – продолжил я, – как думаете, сможете передать мед через щель?
